How long

      — Какого хрена?! — восклицает она, зло возмущаясь представшей перед ней картиной.       Вместе с восклицанием Эвелин на рефлексе применяет магию. Секунда и у ее в руках кинжал, что со скоростью пули вылетел из груди уже почти окончательно посеревшего Элайджи. Не это она ожидала увидеть встав посреди ночи, чтобы перекусить.       — Иви! — не столько возмущенно, сколько досадливо говорит Никлаус, что только загнал в брата кинжал, который теперь уже был в руках жены. Нацепив на лицо чарующую улыбку, он с подобающим ей тоном приступает к уговорам, — Верни мне кинжал, любовь моя. Пока брат ещё не окончательно очнулся и обещаю я все тебе объясню.       — Нет, я лучше послушаю как ты будешь объяснять это ему, — отвечает девушка кивнув на тело Элайджи, что все это время гибрид придерживал на весу. Поняв что разборок не избежать, Клаус устраивает брата в ближайшее кресло.       Сказать, что старший Майклсон был зол, что его в очередной раз закололи, это ничего не сказать. Он был в однозначной ярости и вдоволь показал это младшему брату. Эвелин даже пришлось наложить заклятье на комнату, чтобы не беспокоить очередной ссорой, наверно видевшую уже десятый сон, Хейли. Вскоре воспитательный процесс, что вряд ли принесет плоды, был окончен и Элайджа удалился сменить испорченные вещи.       — Что подняло тебя с кровати, любовь моя? — расстроенно от сорвавшегося плана задает гибрид вопрос, стирая кровь с, не так давно бывших разбитыми, губ.       — Голод, — не собираясь скрывать очевидного отвечает ведьма и ей вторит бурчание желудка, и для их слуха делает это громко, — в этом доме есть еда?       Ее провожают на кухню к забитому не только пакетами с кровью холодильнику. Пока девушка устраивала себе уже вполне ночной перекус, ее муж наливает себе выпить в соседней комнате. А Элайджа надевший новый костюм, чем заставил своего брата раздраженно закатить глаза, вновь присоединился к ним и не один.       Их активные шевеления привлекли внимание и волчицы, что спустилась следом за старшим из братьев. Присоединившаяся к ним Хейли не выглядела особо сонной, а вот голодный взгляд, что она почти не спускала с тарелки с сэндвичами, говорил что не только Эвелин была голодна в этом доме. Приняв, что придется делиться Иви молча подвинула тарелку на середину кухонного стола, все равно с голоду настрогала еды больше чем готова была съесть.       Пока они насыщались, ведьма краем глаза наблюдала за гостиной, где ее ухмыляющегося мужа сверлили далёким от дружелюбия взглядом. Допрашивать брата на предмет того, для чего испортили его рубашку старший Майклсон не спешил. Он не желал впутывать в семейные разборки Маршалл. Но и без этого им всем было что обсудить и вампир ждал пока девушки присоединятся к ним в гостиной.       Сложившаяся ситуация требовала для разговора всех заинтересованных лиц. Все они вольно или невольно были втянуты в проблемы Нового Орлеана. В ожидании первородный вампир невольно следил взглядом за волчицей, что при первом знакомстве показалась ему непозволительно хрупкой. Но при этом то как она держалась в плену ведьм выдавало в ней сильную личность. Его неоднозначный взгляд определенно не укрылся от Клауса. Будь эта девушка и вправду беременной от гибрида, это был бы слишком неоднозначный взгляд в сторону будущей матери его племянника. Но она вызвала его интерес и Элайджа не собирался этого скрывать. Особенно после того как ее связь с братом не подтвердилась.       Эвелин знала что им предстоит непростой разговор и ей остро в этот момент не хватало ее трав и зелий. Они могли бы успокоить нервы, так как справлялись с ними последние пару месяцев. Она не думала, что в объяснения с Ником вдруг влезут ведьмы со своими грязными сапогами. И простой разговор, о ее хоть и волшебной беременности, обернется так. Оставив Хейли с остатками сэндвичей, Иви покинув кухню заняла свободный диван в гостиной.       — Думаю не для кого, уже не тайна, что никакого заговора нет. — запахнув поплотней свой кардиган и положив ногу на ногу, начала она разговор. Раз два великовозрастных балбеса предпочитают молча переглядываться, почему бы не начать ей, — Просто ведьмы не могут сами справиться с вампирами и решили натравить на них тебя, — выразительно посмотрев на Ника, она замолкает.       — И я не пойму, почему ты не позволила их за это перебить, любовь моя, — возвращает он жене не менее выразительный взгляд в ответ. Напоминая как она не дала убить Софи Деверо, никто не любит быть использованным, да еще и так топорно. Хотя по правде его еще никто и не использовал, только пытались и козырь на который рассчитывают ведьмы настолько не надежный, что будь даже у Хейли действительно его ребенок, это вряд ли бы спасло им жизни. А учитывая ситуацию наоборот только ухудшило их участь.       — Потому что, сама того не ведая впутала в это её, — отвечая на выпад ведьма кивает на Хейли вставшую в дверной проём между гостиной и кухней.       — Что? — удивляется волчица вслух, в то время как остальные просто сверлят рыжую девушку вопросительными взглядами.       — Когда узнала о своей беременности, я несколько испугалась. — приукрашивая ту панику, что охватила ее в тот миг, Эвелин красноречиво смотрит в то место, где по ее предположениям обитал ребенок, продолжает. — И защитила его всеми возможными для меня в тот момент способами. Не думала, что в итоге при поиске моего ребенка будут находить твоего.       Поясняет Иви ситуацию, под хмурые взгляды, для Хейли, что не рада таким откровениям, но теперь хотя бы ей понятна настойчивость ведьм.       — И теперь ведьмы убьют меня, — не с претензиями, а как-то обреченно говорит Маршалл, — Ведь из-за меня вы не будете им помогать.       — Я могу снять твою привязку к Деверо, — успокаивающее возражает ей ведьма, — мне нужны только кое-какие ингредиенты и инструменты. Думаю их можно легко раздобыть во Французском квартале.       — День был долгим, думаю все остальное можно обсудить и завтра, — Элайджа галантно предлагает руку волчице, но взглядом которым одарил невестку с братом говорит, что разговор не окончен.       — Да, пойдем, любовь моя, — соглашается с ним Никлаус, легко понявший посыл старшего брата. И почти заговорческим тоном на ухо Иви добавляет, — наложим пару заклинаний на мой кабинет.

***

      Стоило Эвелин наложить заклятье тишины на комнату в которую ее привел муж, как там же появился его брат.       — Так как, ища ребенка, ведьмы находят Хейли? — строго спрашивает старший Майклсон, выдавая одним этим вопросом всю степень своей осведомленности в магических делах.       — У меня была её кровь, — виниться ведьма, не испытывая на самом деле особого раскаяния, — я привязала заклятие сокрытия на нее. Не думала, что она окажется тоже беременной. — фыркнув замечает девушка, — Да что там, с её тягой влезать в мутные дела, не думала что она в принципе еще жива.       — Если бы она была мертва, то… — сосредоточенно уточняет Элайджа.       — Заклятье вело бы всех любопытных в никуда. — пояснив ход мыслей с которыми проводила ритуал защиты, выказывает смущающий ее момент ведьма, — Но она жива и даже так, заклятие должно вести куда-то там. А оно ведёт к ней.       — Поэтому ты сомневаешься в её беременности? — вспоминает разговор в машине Ник.       — Это может быть всего лишь совпадением, — пожимает Иви плечами, — но меня смущает такое попадание в даты. Два месяца назад я провела ритуал, и она считает срок своей беременности в два месяца. Это конечно вряд ли, — протягивает она не скрывая сомнений в собственных предположениях. Ведь ее магия была не настолько мощной, чтобы отменить влияние луны на волчицу, а та по ее словам в прошлое полнолуние не обращалась, — но может быть побочным эффектом моей магии. С другой стороны мое заклинание и её беременность могли совместиться и создать такой эффект.       — Нам нужно помочь этой девушке, — озабоченный сложившейся ситуацией, серьезно говорит Элайджа, смотря на невестку, — Ты ведь сможешь снять с неё своё проклятье?       Девушка кисло поморщиться на его вопрос, и почти приказ исправить то что натворила. Делать этого она отчаянно не хочет, ее в разы усилившаяся с беременностью паранойя, прямо била в набат. И даже вполне рациональные доводы и мысли, что шила в мешке не утаишь, месяц — два и живот начнет расти, не помогали. Магия, конечно, и его скрыть сможет, под той же иллюзией, но это уже будет попахивать откровенной психиатрией.       — Да могу, — под настойчивым взглядом вампира Эвелин соглашаюсь с его выводами. А вот Клаус был не сильно счастлив тому что его брат раскомандовался.       — Вот и хорошо. — удовлетворившись ответом первородный вампир обращает свой взор на виновника собрания, — Что это было Никлаус? Чем, на этот раз, я вызвал твое неудовольствие, брат?       Сарказм и издевку, источаемую старшим Майклсоном можно было черпать не то что ложками, целыми ведрами. Да сторонний наблюдатель, незнакомый с первородным, воспринял бы это просто вежливым тоном, но здесь таковых не было. Иви также перевела любопытный взгляд на мужа, в ожидании, нет, не оправдания, он не умеет этого делать, скорее это будет искусная ложь, щедро сдобренная правдой или «гениальный» план.       — Марсель не счастлив нашему появлению в городе, дабы заручиться его доверием, решил преподнести ему тебя как залог, — ехидно ухмыляясь, почти пропел Никлаус в ответ. Это неплохое оправдание, хоть о бывшем протеже в тот момент он и думал в последнюю очередь, скорее им двигала месть. Месть за такую подставу с беременной волчицей перед женой, ведь брат знал, что они увидят на том кладбище, и верил в слова ведьм, в его причастность к чужому дитя.       — Стоп! — своим окриком Эвелин не столько останавливает набычившегося было Элайджу на такие откровения, сколько привлекает к себе внимание, — Кажется я пропустила предыдущую серию, — сдабривая свой голос сарказмом она машинально упирается руками в бока поворачивается всем корпусом к Нику и уточняет, — для чего тебе доверие Марселя? Я думала, сняв с волчицы всю левую магию, проредим сверх меры дерзких ведьм и уедим куда-нибудь… — заминаясь девушка, не замечает каким хмурым взглядом окидывает ее открывшееся ночное одеяние муж, — на тот же Большой Каньон посмотреть, — предлагает вариант дальнейшего путешествия, уже тише добавляя, — никогда там не была.       Раздраженный от слишком откровенного вида для лишних глаз, Никлаус стремительно подходит к жене и запахивает разошедшиеся полы кардигана. Наградив рыжую ведьмочку угнетающе-суровым взглядом, что в ответ только и может досадливо глубоко вздохнуть на его ревность. Прерванный в своём праведном гневе старший брат, оценивающе смотрит на представшую перед ним сцену, что не ускользает от внимания гибрида.       — Марсель, которого мы похоронили и оплакали столетие назад, забрал себе наш город, — посчитав что достаточно закрыл все лишнее от посторонних глаз начинает с расстановкой вещать Клаус, — наш дом и провозгласил себя королём Нового Орлеана.       — Поправь меня, если я ошибаюсь. — недоверчиво начинает говорить свои мысли вслух Иви, посверкивая глазами, — Мы остаемся здесь потому, что твой бывший протеже не хочет дать тебе поиграть в своё игрушечное королевство?       — Мы построили этот город, любовь моя. — не соглашается с ее постановкой вопроса Ник, которого откровенно задело, что она низвергает его оскорблённые чувства до банальной детской ревности, — Я просто хочу вернуть своё.       — Город, в котором благодаря Марселю зреет гнойник в виде заговора недовольным им ведьм? Который вот-вот прорвет, с нашей помощью или без? — Эвелин показывает всем своим видом, что не желает брать такой «подарок» под патронаж, — Да еще и наверняка с вольницей вампиров, которые и довели ведьм до такого.       — И стаей оборотней, что «вольница» вампиров загнала на болота, — усугубляет ее худшие опасения Элайджа с ехидной улыбкой делиться информацией, которой у девушки не было до этого.       — Супер. — подводит итог сложившейся в городе, над которым собрался властвовать ее муж, ситуации, — И ведьмы не разобрались с этим королём самостоятельно потому что.?       Выразительно смотря на вампира она безмолвно просит поделиться и этими, наверняка собранными им, сведениями.       — У него есть какое-то оружие против них, — делиться предположением Элайджа.       — Он может как-то контролировать их магию, — возвращает внимание жены к себе Клаус, надуваясь от непритворной обиды.       — Он до обращения был колдуном? — хмуро смотря на мужа уточняет ведьма.       — Нет, он вообще никак не был связан с магией, — удивляется гибрид вопросу.       — Тогда у него есть ведьма. — с полной уверенностью постановляет Эвелин и видя вопросительные взгляды поясняет, — Чтобы что-то контролировать нужно уметь с этим обращаться. Даже супер мощный артефакт в руках несведущего бесполезен. Если это оружие вещь.       — Оружие — ведьма, — произносит Николаус взвешивая мысль и примеряясь, может ли это быть правдой. А вспомнив сегодняшние наблюдения осознает, — и она создает для него дневные кольца.       — Ведьма, предавшая своих? — вопрос Элайджи, хоть тот и ждет ответ от девушки, скорее риторический.       — Почему, нет? — в ответ спрашивает ведьма и начинает рассуждать вслух, — Только если она может контролировать магию, почему не контролирует ведьм и место силы? Или она недостаточно сильна, чтобы полностью взять под контроль ведьм квартала? — озвучивает родившиеся у нее предположение девушка, — А может она вообще не контролирует магию, а… — заминается Иви обдумывая как ещё можно контролировать ведьм, не имея над ними фактической власти, — … например, может отслеживать её?       — Ведьмы приступившие определённый порог магии убиваются Марселем, — протягивает в задумчивости Элайджа, — но как он уговорил её предать своих?       — Да, ведьмы же с трудом идут на сотрудничество с вампирами, — иронично фыркает на реплику брата Никлаус.       — Местные проповедуют родовую магию, — продолжает размышлять ведьма вслух пропустив реплику мужа без внимания, — предполагаемая ведьма должна быть достаточно сильна, что бы подчинить такую мощь даже для простого отслеживания магии в квартале. Но тогда непонятно зачем она прячется за спинами вампиров, с такой силой она могла бы с лёгкостью подчинить и всех ведьм. Что-то тут не так.        С сомнением смотрит Эвелин на Элайджу, как на единственного, кто слушает ее рассуждения. Ника вся эта возня с магией откровенно бесит, ему хочется действовать, а не строить теории.       — Никлаус должен отдать меня Марселю, — внезапно решительно говорит старший Майклсон, после пары минут тишины в которые он кое-что обдумывал.       — Что? — с изумлением переспрашивает Иви вампира, что не так давно возмущался тем что его закололи, а теперь предлагает сделать это снова. И по связи с мужем улавливает не меньшее удивление на такой поворот Ника, что вскоре сменяется довольством.       — Где Марсель может хранить тело первородного? — словно учитель к классу обращается к ним Элайджа и сам же отвечает на свой вопрос, — Только под присмотром верной ему ведьмы, что спрятана от глаз. Не зря же Деверо запретила убивать Марселя, им для чего-то нужна его ведьма. Сами они найти её не могут и их «план» состоит в том, чтобы выяснить где она. Наверняка так и есть.       Немного шокированная стремительностью его выводов девушка все же уточняет:       — Ты хочешь оказаться беспомощным у ведьмы с неизвестными нам силами?       — Не совсем, — хитро прищуривается он смотря на невестку, полный уверенности в ее силах продолжает, — ты наверняка сможешь сделать что-то, чтобы беспомощным я не был.       — Так понимаю, отговаривать вас от этой глупой авантюры бесполезно? — расстроенно заключает Эвелин наблюдая за, со значением переглядывающимися, братьями. Они прожили вместе достаточно, чтобы общаться без слов. Машинально опуская руки на живот в защитном жесте она замечет вслух, — Ненавижу ваше фамильное упрямство.       — Ну, раньше оно тебя устраивало, любовь моя, — с иронией замечает Никлаус и притягивает любимую к себе в объятия.       — Ничего подобного, — возражает она, выпутываясь из его рук и обращаясь уже к Элайдже, — верни кинжал, посмотрю что с ним можно сделать.       Да средство своего упокоения древний вампир забрал из рук ведьмы сразу после разборок с братом и надежно спрятал. Не то чтобы это спасло бы его от другого, что наверняка хранятся где-то у Клауса. С прищуром посмотрев на невестку он на время исчезает из кабинета.       — Мне нужны будут свечи, — говорит это уже задумчивому мужу, как только они остались одни и он тоже исчезает. На мысль, что десятком слов может заставить первородных бегать по поручениям, ведьма ехидно улыбается и занимает единственное кресло за столом. Остальные посадочные места были от него в отдалении, а ей нужна поверхность для ритуала. Вскоре Майклсоны возвращаются со всем что было затребовано.       Повертев в руках зачарованный кинжал, она с удивлением ощущает что может вытянуть из него это зачарование. До этого Иви никогда не рассматривала их вблизи, да что там единственный раз когда держала его в руках был пару часов назад. С самого их появления и осознания их угрозы, она невольно размышляла над тем как от них избавиться. Но не думала что это будет так просто. И ее это смущает, да еще и ожидание, что Ник никогда ими не воспользуется больше, не после того как его семью так просто украли в беспомощном состоянии, не оправдалось.       — Я могу кое-что сделать с ним, — прерывая гнетущее молчание, пока мужчины ненавязчиво, но с явным нетерпением ждали ее вердикта, произносит девушка. И с определенным вниманием смотря на мужа добавляет, — но после этого он станет бесполезным.       — Делай, — не дожидаясь реакции брата одобряет Элайджа. Гибрид понимая, что иначе его план не осуществиться, не скрывая раздражения разрешающе кивает.       Расставив принесённые разномастные свечи в фокусирующую пентаграмму, Эвелин приготовила место для нового зачарования. И прежде чем поместить туда кинжал просто вытягивает наложенное на него заклинание. Это далось ведьме на удивление легко, а вспоминая прошлые разы такого колдовства слишком легко. Но разбираться с этим ей сейчас не ко времени и ни к месту, сделав себе зарубку в памяти она продолжает начатое. Положив теперь уже просто кинжал в центр фокусирующей пентаграммы одной рукой Иви берется за свой кулон другую кладя на заклинаемый по-новому кинжал.       Сила с той стороны черпается просто и привычно, но доходит до кинжала словно не вся, часть будто где-то оседает. Она не замечала за собой такого раньше, а колдовала часто и много, те же амулеты, что канули в Лету на острове Сайласа, надо было пополнять. Но чары ложатся правильно, кинжал блеснул напоследок серым блеском и вернулся к своему обычному виду, никак не выдавая того, что был перезачарован.       — Все, — оповещая об окончании магического действа она взмахом руки гасит все еще горящие свечи.       — И? — поднимает бровь Никлаус ожидая пояснений, ведь пока его ведьмочка колдовала она даже звука не проронила.       — При активации он будет имитировать, что ты заколот, — поясняет она обращаясь в основном к Элайдже, — но никак не должен сказываться на твоих возможностях. И частично оградит тебя от магии ведьм, пока он будет в тебе конечно.       — Проверим брат? — с ехидной ухмылкой Клаус на скорости хватает кинжал и закалывает старшего брата. Тот хоть и охнул от неожиданности, умирать не торопился, только под воздействием чар стал сереть и покрываться характерными выступами вен, — Как ощущения?       — Как у проткнутого кинжалом. — раздражённо отвечает тот и отстраняет от себя получающего от всего происходящего определенное удовольствие гибрида, хватаясь за рукоять, что торчит из его груди, но замирает, — Что будет если его вытащить?       — Ничего, он многоразовый, — рассказывает девушка детали обновлённых свойств этого магического предмета, — частичная защита от магии сохраняется пока он или в тебе, или в твоих руках.       — Ну что готов к свиданию с оружием Марселя? — фыркает Никлаус и положив Элайдже руку на плечо добавляет, — пойдем положим тебя в гроб.       Пока они идут в сторону выхода Эвелин также поднимается собираясь куда-то идти. Достигнув двери Клаус заметив это оборачивается и смерив жену строгим взглядом велит:       — А ты иди спать, время уже позднее, тебе нужен отдых.

***

      Ощущать в своем теле посторонний предмет не добавляло первородному благодушия, да и вторая испорченная за вечер рубашка тоже. А вот его брат казалось, забавлялся иронией сегодняшней ночи. Хоть Элайджа и на миг не поверил в его слова насчет поиска расположения Марселя за предоставление его тела в дар, но это был шанс разобраться с ним малой кровью. Пусть это будет и его кровь, тем более благодаря магии Эвелин он далеко не беспомощен. Только одного его для умасливания мальчишки Жерара будет маловато.       — Ты должен исцелить подручного Марселя. — остановившись перед услужливо открытым перед ним гробом, велит старший Майклсон Клаусу. Тот в ответ кривится и теряет свою радостную усмешку, но молчит смотря выжидательно. И вампиру, что ловко, несмотря на точащий из груди кинжал, запрыгивает в деревянный ящик и устраивается поудобней, приходиться пояснять свои слова, — Он считает их своей семьей. Это снизит накал его недоверия не меньше чем я. И прошу тебя не убивай ведьм, пока Эвелин не снимет с Хейли всю лишнюю магию.       — Еще распоряжения будут? — вновь ощущая только улегшееся раздражение от приказного тона брата спрашивает Никлаус. Лишать Марселя зрелища как его приближенный умирает в муках не хотелось, но видимо придется.       — Ведьмы думают, что между нами договор, не испорть все пока я разбираюсь с оружием Марселя, — играя на нервах младшего брата добавляет вампир. Резко захлопнувшаяся крышка гроба была ему ответом. Весело хмыкнув на эту детскую выходку первородный верит, что Никлаус сделает все как надо, не для него конечно, но ради спокойствия жены он наверняка будет вести себя хорошо.

***

      Эвелин не то чтобы горела желанием посмотреть, как Элайджу упаковывают в деревянный ящик, но возмутиться чужим тоном она не успела, не дали. Миг и кабинет пуст. Раздражённо вздохнув она отправилась в комнату. Спать не хотелось, сбитый напрочь график сна давал о себе знать. Да и по времени скоро рассвет, чтобы не лежать тупо смотря в потолок, она открыла, так и стоявший посреди комнаты чемодан.       Разобрать удалось его быстро, там и вещей то было всего ничего. Ехали все же на выходные, а приехали на новое место жительства, на неопределённый срок. Ей нужны вещи и срочно. Нет, пару платьев у нее есть, но они рассчитаны больше на «выход», чем для повседневного ношения. Задумавшись над тем не позвонить ли миссис Синклер и не попросить ли её собрать и прислать одежду, ведьма откидывает эту мысль как глупую.       Последние месяцы, а точнее уже считай полгода как она жила в особняке Майклсонов и большая часть ее вещей переехала именно туда. Ещё до того как Иви узнала о беременности, она успела «законсервировать» дом Туллов, там все равно по факту никто не жил. А с выяснением ее пикантного положения та же участь постигла и убежище.       Ещё перед отъездом она попросила миссис Синклер просто присматривать за домом по мере сил. Обозначив что вскоре собирается путешествовать или все же может передумать насчет колледжа, а дома появляться она будет разве что эпизодически. Кто же знал, что «путешествие» окончится в первом же городе. Так что в доме Туллов остались лишь самые ненужные вещи, ну может быть пара заначек амулетов. Просить же бывшую домработницу идти в совершенно незнакомый для неё дом и собирать там вещи, было для Эвелин как-то уж слишком. Проще прикупить новый гардероб уже здесь, все равно его вскоре придется почти полностью менять. Неделя — другая и привычные ей размеры станут тесными.       Так в ее списке дел появился новый пункт, посещения магазинов, он добавился к пункту «визит к врачу», да и во Французский квартал надо будет заглянуть. На оборотней взглянуть тоже стоит, как и расспросить Хейли как из Флориды в которую ее отправили она очутилась в Луизиане. Конечно их отделяют всего два штата и далеко не самые большие, но поинтересоваться как так и зачем, стоит.       С приходом нового дня ведьму ждала куча дел, благо энергетика первородных исчезла из дома почти сразу, как она вошла в спальню. Видно Никлаус решил не откладывать в долгий ящик передачу брата в чужие руки. И Эвелин не придется с боем прорываться из дома, если она решит сегодня погулять, ведь видеть жену в городе пока он не подчинён ему, муж точно не захочет. И она это осознавала как никто. Только вот сидеть в четырёх, хоть и роскошных, стенах Иви не собиралась.       Знакомый холодок прошедший по спине и вызвавший мурашки по коже не предвещал ничего хорошего. Запихнув пустой чемодан в шкаф, к тем вещам, что успела развесить ведьма не подала вида, что ощутила чужое присутствие. По шорохам, доносившимся из комнаты Хейли, та тоже уже проснулась. Выбрав кремовое атласное платье-комбинацию как сегодняшнюю одежду она накинула сверху кардиган, что заменял ей халат все это время. Он не был плотным и учитывая погоду в Луизиане это было хорошо.       Потустороннее внимание стало нарастать, становясь нарочито демонстративным, не будь девушка так чувствительна к магии, она только сейчас смогла бы ощутить чужое присутствие. Либо в этом доме живёт полтергейст, что сомнительно, они не любят присутствия вампиров и не позволили бы первородным так спокойно занять дом, либо приведение. И его Иви могла подцепить только в одном месте — кладбище Лафайет. Эвелин как знала, что не надо было идти в это прибежище дохлых ведьм. Видно одна из них что-то все же учуяла в ней.       Спустившись на кухню девушка первым делом прибрала то что осталось от ночного пиршества. Увы, прислуги в этом доме в отличие от особняка в Мистик Фоллс, не было, но ведьма не удивилась бы если к вечеру появиться пара болванчиков под внушением. Хотя они вроде как в преддверии локальной войны и возможно придется обходиться своими силами.       Это Никлаус надеется, что стоит ему озвучить своё имя как все радостно падут ниц. А Эвелин, увы, другого решения в той заварушке, что он решил устроить, кроме как войны не видела. Слишком его протеже закрутил гайки, раз ведьмы решили прибегнуть к такому убойному аргументу как Клаус Майклсон.       Вымыв и поставив тарелки в сушку, девушка чисто машинально потянулась заварить кофе и только в последний момент отдернула руку. Вместо этого положив её на свой живот, что казалось, ответил на это тёплым покалыванием. Но это точно чушь, он слишком мал, чтобы проделывать что-то такое.       — Что у нас на завтрак? — как-то робко звучит голос волчицы, что встала в дверях кухни и смотрит, как и она до этого на ее живот.       — То, что найдешь в холодильнике, — приглашающе поведя рукой в сторону означенного объекта Иви отходит от кофемашины решив заварить чай. Где-то она видела зеленый, что вроде более полезен в ее положении. А вообще ей надо добавить в список покупок ещё и травки которые можно заваривать вместо этого.       Зеленый чай в пакетике отчаянно пах пыльным веником, но на вкус оказался ничего. Хейли откапала в холодильнике молоко, а на одной из полок рядом сладкие хлопья. Которые и Эвелин отсыпала себе немного, не став заливать их молоком, предпочтя есть их вприкуску к чаю.       Пока они завтракали, у потустороннего «сталкера» начало кончаться терпение. Перестав давить на ведьму силой, взялся за лампочки на кухне. Характерный треск и мигание, только не отбивало азбукой Морзе «обрати на меня внимание», или «привет, я здесь». Короче, оно делало все чтобы его заметили.       — Что это? — напрягается Хейли с подозрением смотря на люстру и на инстинктах отодвигается от возможной опасности подальше.       — Дом старый, наверно и проводка не лучше, — нарочито безразлично отвечает ей Иви, — не обращай внимание.       Допив чай и прибрав за собой Эвелин неторопливо отправилась наверх, всем телом ощущая волны гнева исходящие от незваного гостя. Оставив волчицу одну продолжать завтракать, уверенная что проблемы со светом уйдут вместе с ней.       Открыв первую попавшуюся комнату, с мебелью, что все еще была накрыта белой тканью, девушка с видимым любопытством вошла. Ждать дальше того, что Каспер уже более явно проявит себя она не стала, у него или не хватает сил на что-то большее или что-то мешает. Это было четко понятно по транслируемыми в эфир щедрой рукой эмоциям и это Иви была далека от эмпатии.       Ощутив скопление чужеродной энергетики прямо за спиной, ведьма сжимает руку в кулак, тем заставляя призрак проявить себя. Обернувшись она видит молодую девчонку, даже подростка, что на каких-то пару-тройку лет младше ее тела. Тёмные вьющиеся волосы, приличной длины, смуглая кожа, но не мулатка, хотя может быть в предках и был кто-то. Белое платье или скорее ночная сорочка, словно специально выбранное под стать её состоянию. Аккуратный порез горла с головой выдавал причину её смерти.       — Ну, и кто ты такая? И что тебе от меня нужно? — осмотрев нового постояльца в доме спрашивает Эвелин крепко держа призрака на месте. При желании она могла бы просто изгнать её, но пробравшись сюда однажды та сможет это сделать снова. В ответ на вопросы полупрозрачная девушка просто покачала головой.       — Не развлечения же ради, ты решила мне докучать? — с укоризной смотря на не желающего говорить Каспера, уточняет ведьма, — Ты знаешь кто я?       И опять отрицательное мотание головой.       — Ты демонстративно показывала своё присутствие, а теперь отказываешься говорить, — оглядывая приунывшее приведение Иви продолжает говорить за двоих, — ты не знаешь кто я такая, но откровенно преследуешь меня. А значит я тебе для чего-то нужна.       Не разжимая кулака, что удерживал вторженку видимой, она обходит её вокруг. Каспер ненавязчиво проверяет чужую хватку, что удерживает ее здесь, не стремясь, впрочем, вырваться на волю и тем подтверждая что она действительно не просто так здесь очутилась.       Показательно схватившись за горло и измазав руку в крови, что натекла из пореза, она протянула её к Эвелин в демонстрации. Ведьму не сильно устраивала чужая пантомима, да и порыв сдвинуться с места где она удерживала Каспера, тоже.       — Только не делай вид, что из-за этой раны ты не можешь говорить. — фыркнув в ответ, выражая этим весь свой скепсис, говорит Иви, — Я прекрасно знаю, что для таких, как ты это не проблема. Что там, даже отсутствие у тебя языка не может помешать тебе сказать мне то, что ты хочешь.       В ответ на чужое недоверие в очередной раз показывают пантомиму, призванную уверить что призрачная девушка действительно не может говорить.       — Ладно, я пока в хорошем настроении, поиграем в угадайку, — устав стоять Эвелин заставляет покрывало с ближайшего предмета, что по очертаниям похоже на диван, взлететь вверх и сложиться в компактный сверток. Предположение насчет дивана оказалось верным и она с удобством располагаюсь напротив застывшей девушки.       — Ты местная безвременно почившая ведьма? — задается первый, почти риторический вопрос, девушка.       Согласный кивок, другого и не ожидалось.       — Ты прицепилась ко мне на кладбище Лафайет? — задав ещё один и тоже для нее скорее риторический вопрос, Эвелин придирчиво разглядывает нежданную гостью.       Второй кивок был более неуверенным, но по её лицу было достаточно ясно, что не уверена она, не в ответе. Скорее ей не понравилась чужая догадливость.       — Полагаю, спрашивать зачем, бесполезно, — со вздохом произнося вслух, ведьма размышляет какой вопрос задать следующим, что бы ответ на него был бы столь же однозначным.       На удивление Каспер воспринимает эти слова как вопрос и начинает тыкать в своё порезанное горло.       — Только не говори, — недоверчиво протягивает Иви на призрачные телодвижения, — что хочешь, чтобы я нашла и покарала твоего убийцу…       Честно у Иви нет желания изображать из себя мисс Марпл, расследуя смерть неизвестно когда почившей девчонки. Хотя есть альтернативный магический вариант, но это надо возвращаться на кладбище где она наверняка похоронена среди других ведьм и искать её останки. Этого хочется ещё меньше. Но в ответ Каспер отрицательно вертит головой. Что с одной стороны радует, с другой не приближает к тому что от нее хотят.       — Так убийцу твоего не трогаем, но то, что ты хочешь, как-то связано с твоей смертью? — вновь выдвигает девушка предположение, на которое согласно кивают. Заодно оповещая что в детектива поиграть придется. В раздражении Эвелин складывает руки на груди и начинает натуральный блиц опрос.       — Ты не можешь говорить потому что тебе запретили?       Кивок.       — Ведьмы?       Неуверенный кивок, что наверное должен означать не совсем согласие.       — Живые?       Отрицание.       — Мертвые? — вот с кем беременной ведьме неохота связываться.       Согласный кивок, заставил Иви потереть переносицу, свободной от удержания приведения рукой.       — Они не хотят чтобы только я знала о твоей смерти?       Отрицание.       — Чтобы никто не узнал о твоей смерти?       Согласие.       — Только не говори что участвовала в каком-нибудь сомнительным ритуале, — из горла Эвелин почти вырывается стон. Ведь мертвым ведьмам ни к чему скрывать обстоятельства смерти одной из них, ото всех. Только если это были не очень скверные обстоятельства.       Неуверенное пожатие плеч и согласный кивок стали ответом. И как это понимать?       — Ритуал был?       Кивок.       — Сомнительный?       Пожатие плеч.       — Неудачный что ли? — Иви это уже начинает поднадоедать.       Согласие.       — Круто! — постановляет девушка и встает с дивана, задавая очередной риторический вопрос, — А от меня ты что хочешь?       Очередное пожатие плеч и тыканье себе в горло.       — Завершить ритуал? — с сомнением произносит ведьма вслух и видит быстрые кивки головой, что видно должны означать безоговорочное согласие.       Вот только влезать в ведьмовские разборки Эвелин не хочет. Да с упрямством ее мужа в желании заполучить себе «королевство», волей не волей она влезет во все это. Но, с большей радостью она бы просто сравняла место силы местных ведьм с землёй, чем полезла исправлять их косяки.       — Извини, дорогуша, но я не добрая фея. — не скрывая сарказма проговаривает Иви, смотря на Каспера с прищуром, та вскидывает свои карие очи в неверии и разочаровании, — Ты обратилась не по адресу.       Расслабив кулак ведьма ведет рукой в сторону и девчонку так и оставшуюся безымянной выкидывает из реальности. Нарушив её стабильность Эвелин избавилась от её присутствия минимум на пару дней. А если повезет призрачная вторженка и вовсе забудет дорогу к ней.       Легкие шаги за дверью, оповестили что Иви вовремя избавилась от Каспера, вскоре Хейли заглянула в комнату с которой девушка решила начать приводить этот дом в порядок. Белые покрывала повторили судьбу того что она сдернула, чтобы разместиться на диване, сложив их в стопку у двери открыла окна и выдула скопившуюся пыль вон.       Не стесняясь волчицы, что следила за каждым ее действием с любопытством маленькой девочки, Эвелин обходила комнату за комнатой, приводя в порядок дом, расчехляя мебель, очищая от скопившейся пыли. Особняк, что когда-то был главным домом плантации, был большой, не такой большой как построил Никлаус в Мистик Фоллс, но не намного меньше. Но слишком огромен для четырёх человек, и это только те два этажа, что девушки успели увидеть. А здесь есть еще и подвал с чердаком.       Освобождая очередную комнату Иви наткнулась на колыбель. Деревянная и резная она была небольшой, слишком низкой на ее вкус. Но эта находка была как удар под дых, не задумываясь о своих действиях она подошла ближе. И словно во сне проводя по, потемневшим от времени, бортикам, пальцами — дерево гладкое, отполированное.       Так и застыв возле неё, будто погружаясь в те времена когда она узнала о своей первой беременности. И тяжелые гнетущие мысли заполняют ее голову. У того малыша не было колыбели, ни распашонок, ни игрушек, да что там, ему было не позволено, даже появиться на свет.       — Ты в порядке? — окликнувшая ее Хейли развеивает накатившее на нее наваждение.       — Да все хорошо, — отцепив руки от бортов колыбели Эвелин отходит от неё и продолжает уборку, стараясь больше вообще не смотреть в ту сторону.