У камня есть душа

Всего через каких-то десять минут Ричард несмело огляделся и расстегнул рубашку: в оранжерее царила упоительная влага, а освещение будто настоящими солнечными лучами ласкало кожу. Здесь, в отличие от остальных комнат, определенно была настроена смена температуры. Даже Арь-Муц сладко зевнул, продемонстрировав длинные смертоносные клыки, потянулся, будто ленивый домашний кот, и скользнул в мелодично журчащий фонтан. Ричард невольно залюбовался — как же красиво сверкнули цепи на его шелковой черной шерсти, подчеркивая изящную красоту порабощенной твари из Пустоши. Впрочем… абсурдная сцена с Эмеральдерианом красноречиво указывала на то, что покатун не осознавал факта, что он — всего лишь питомец. Интересно, кормит ли его с рук Зигфрид?.. Уж наверное, да: наслаждается властью хищника над другим хищником… Вспомнил про слайдера, и на душе заскреблась неясная глухая тревога. Обер-командор не сидит в Цитадели, с наигранно-скорбным лицом диктуя секретарю витиеватые фразы для отчета о происшествии, он сейчас там, разбирает завалы в нейролитовой шахте, спасает землян. Хотя, если подумать, кого именно они там пытаются спасти, людей или просто «ресурс», рабочие руки, без которых шахта будет «в простое», пока на Луну не привезут новых? Да их еще и обучать придется… Ричард едва слышно вздохнул: от всех этих размышлений только настроение портилось. Лучше вот заняться эскизом. Улегся на диван, подоткнув под спину пару шелковых подушек, невольно глянул на разнежившегося в воде Арь-Муца — покатун, вроде бы, не «возражал» против такого бесцеремонного вторжения на его лежанку. Открыл альбом и с наслаждением вдохнул терпкий аромат — никогда прежде не доводилось рисовать на настоящей бумаге. Слишком уж хрупкая роскошь, чтобы допускать ошибки, их не «отменить», как на нейропланшете. Но рука сама невольно тянулась к чистому листу: пожалуй, Ричард достаточно узнал Зигфрида, чтобы сделать подвеску. Так она и будет называться: «Сердце обер-командора». Именно эта переогранка позволит раскрыть «душу» прекрасного рубина, что вместе выбрали тогда на ярмарке. Тщательно изучил этот камень, то и дело возвращался к нему прикосновениями: долгое время провел он запертым в чьей-то тесной шкатулке, почти «позабыл», что им можно восхищаться. Но не поздно еще «пробудить» в нем почти угасший страстный огонь. Вот интересно, способен ли кто-то по-настоящему пробудить чувства в настоящем сердце обер-командора? Сами собой ложились на плотную шелковистую бумагу уверенные штрихи: не подойдет классическое «сердце на цепи», слишком уж банально, да и образ ну совсем не подходящий: не надеть на слайдера цепей, уж тем более — очередному мальчику для утех, которого собрался заполучить в собственность Зигфрид. Может, «заковать в броню» холодного темного серебра со сверкающими черными обсидианами? Красиво получится: кроваво-алое каменное «сердце» в «военной форме», которую боготворят упыри. Нетерпеливо стащил рубашку и расстегнул ремень брюк, позабыв, что в оранжерее есть те самые «остальные» — наложники обер-командора, да еще и непонятно, сколько их среди изумрудно-зеленых зарослей прекрасных орхидей. «Солнце» ощутимо целовало кожу, и от сладостного ощущения этого Ричард вдруг остро осознал, что все эти дни ему так не хватало синего неба, оранжевого заката, хлесткого ветра, сизого утреннего тумана… На Луне ведь — всегда полумрак, а над головой — бесконечная россыпь бриллиантовых звезд в черной бархатной пустоте. Говорят, земляне, что надолго попадают сюда, от одного лишь этого неизменного «пейзажа» безвозвратно сходят с ума. Впрочем, и без того тут крыша едет. Ричард уж сбился, который по счету нарисовал эскиз — образы выходили, и правда, мужественными: «сердце воина», для которого битва — единственный смысл жизни. Но… все же, сквозило во всех них что-то вопиюще неправильное, как и в варианте «классическое в цепях»… «Закованный слайдер»… Вихри, да вот же, в чем дело!.. Торопливо набросал очередное сердце, обрамил мелкими бриллиантами, но никаких серебряных «оков» — рубиновые шипы! — Красиво, — раздался негромкий бархатный баритон Зигфрида. Увлекшийся Ричард вздрогнул, невольно «дернув» по последнему рисунку рваным серым штрихом, который грубо перечеркнул «Сердце обер-командора». — Я… я просто как бы… ну, размышлял, — смущенно отозвался землянин, несмело взглянув в глаза нежданному собеседнику: не синие, серебристо-серые, значит, точно Зигфрид, а не кот. — Природные рубины так не огранить, только очень качественные синтетические корунды… Да и я, конечно, понимаю: они неуместны в украшении, ты бы ни за что не согласился… — Ричард, напомню: я попросил сделать подвеску такой, как ты ее «видишь». — негромко возрализ упырь, разглядывая рисунок. — Освободись от нелепых условностей «это — плохо, а это — хорошо», которым нет никаких логических объяснений. Делай то, чего тебе по-настоящему хочется. А моя обязанность — обеспечить исполнение твоих желаний. «Обязанность». Слово это отозвалось в груди неясной тревогой, и это уж не в первый раз так. Будто упырь не гостем считает, а… своей собственностью, как вот этих обнаженных мальчишек, что расселись по всей оранжерее. Да впрочем, глупости все это — просто слайдеры говорят на своем «диалекте», а он, Ричард, здесь по гостевой визе. Срок действия которой, к слову, совсем уж скоро закончится. — Потребуется переогранка, — деловым тоном сообщил землянин. — Но оборудование… — Завтра утром полетим в ювелирную мастерскую. А то когда я в прошлый раз со своими бойцами пришел к мастеру Соломонису взять для тебя спектроскоп и остальное, он хватал свои… такие, знаешь, странные волосы вот здесь. — обер-командор приставил две мелко заплетенные косички к вискам. — Пейсы, — подсказал Ричард. — Так вот, сначала этот Соломонис очень обрадовался. Отчего-то подумал, что я пришел… как он там сказал… «свататься»: купить четырех его дочерей себе в собственность. — охотно рассказывал Зигфрид. — Нахваливать их принялся, потом упрашивал забрать бесплатно хотя бы младшую… Но какой же псих таких захочет? Я из вежливости попросил привести: фигурой они походят на свою матушку шириной вот в эту подставку для цветов, а лицом — ну вылитый папенька. У них даже усы есть! А когда я сказал, что пришел взять оборудование, Соломонис принялся хватать эти свои пейсы, и вот так тянуть. Этот жест что-то означает, да? Ричард не мог ответить — хохотал в голос, смахивая слезинки с длинных ресниц. — Пойдем, покажу тебе моих мальчиков, — позвал обер-командор тоном ребенка, которому не терпится похвастать новой игрушкой. Смех оборвался, Ричард совершенно неожиданно для самого себя ощутил болезненный укол ревности. «Моих мальчиков»… Наверное, он вот так же наряжает красивых юнцов в свои сокровища и режет на столе, и с рук кормит. А он, Ричард, интересен упырю только как «проводник» необычных ощущений от камней. Экзотическая игрушка. Мутант. Как Арь-Муц… Укоризненно взглянул на Зигфрида: на аристократическом лице его — довольная улыбка, черные шелковые пряди слегка трепещут от легкого ветерка… — Тут даже и ветер «работает»? — сдавленно произнес Дикон, пряча глаза, не зная, что сказать. — Не думал, что цветам нужен такой сложный уход. — А как же: они без этого по фазе съехать могут, — беспечно отозвался слайдер и потащил куда-то за руку. Обнаженные наложники ждали на большом пушистом ковре среди этажерок пышных цветов. Здесь оказались и черные орхидеи: Ричард смутно припомнил, что такие у слайдеров — церемониальные. Это как-то связано с Оркид Уайт, что была одной из Первых. Она погибла в бою в анклаве Лиг, и в наказание Джон Слайдер одним нажатием кнопки деактивировал нейрокупол этого мятежного анклава, обрекая не только «сопротивление», но и миллионы ни в чем неповинных мирных землян на неотвратимую мучительную гибель от излучения. Говорили, несчастные застыли живыми статуями, и так до сих пор почти триста лет и стоят там, в Пустоши. На том и держится власть упырей: кто владеет лунным нейролитом, владеет миром и диктует любые условия. В полной тишине Зигфрид устроился на ковре, красиво скрестив ноги, и довольно оглядел свой гарем. Дикон не знал, что ему делать, помялся несколько секунд и неловким движением уселся рядом с обер-командором. И сразу понял, что сделал что-то не то: раздался изумленный вздох, сдавленное «гм», едва слышный язвительный смешок… Едкая досада разлилась в груди, вспыхнули щеки: вот только еще не хватало, чтобы над ним, Ричардом, аспирантом Императорского Университета, насмехались «подстилки» упыря, которые днями только и делают, что ждут, пока придет хозяин, и выберет, кого сегодня одарит бесценным колечком или покромсает одним из своих ножиков! — Это — Ричард, мой гость, — ровным тоном произнес Зигфрид, прервав нарастающие вздохи-«комментарии». — Шон, что у тебя такое с лицом? Опять с Уэсом поругался, да? — Да они сегодня весь день цапались, господин, — раздался недовольный надменный баритон. — Я просил: потише, мне нужно обдумать важное решение, а эти плебеи с именами из трех букв… — Тебя, Люциус, я пока ни о чем не спрашивал, — все тем же ровным тоном отозвался Зигфрид. — Если ты думаешь, что раз за тобой сегодня прилетит новый владелец, не стану наказывать — ошибаешься. Ты пока еще мой. Так кого выбрал, в итоге? — Его Сиятельство Владиславиан, глава клана Соколовский, анклав Брегг, — деловым тоном сообщил парень. — Написал мне, что уже вылетел. — Хороший выбор, — кивнул Зигфридериан. — И предложил он за тебя куда больше, чем ты стоишь. Ричард сжался, дыхание перехватило. Больше всего хотелось сейчас провалиться под землю. Точнее, под этот, как там лунный грунт называется — реголит, вроде бы… Одно дело — смотреть, как слайдеры водят землян по улицам на цепи, но присутствовать на встрече хозяина со своими рабами — это уж слишком! Похоже, Люциуса слайдер решил перепродать, как «не оправдавшую надежд» игрушку… — Шон, что у тебя опять не так с Уэсом? Впрочем, мне хочется узнать мнение обоих. — Календарь, господин, — раздался бесцеремонный низкий голос. — Особенно Овен! А что — да сами посмотрите. Вот что ему не так? Любопытство пересилило дикое смущение и обдавший жаркой волной протест. Ричард поднял глаза и сам судорожно вздохнул: на стене оранжереи вспыхнул большой нейроэкран. О, Всевидец, да это же те самые Уэс и Шон, как же сразу не догадался! Не узнал, потому что старался и мельком не смотреть в лица, потому и не понял…. Это же парни, которые несколько лет назад «взорвали» сеть огненными любительскими видео своей близости, открыто заявили, что они — возлюбленные… Взлетели на пик популярности и пропали вдруг, как в бездну канули. Так вот они где: в собственности обер-командора кратера Деландр. Что ж… если слайдеру придет фантазия посмотреть порно — зачем же искать его в сети, он купит себе приглянувшихся актеров, и они будут развлекать его прямо здесь, вот на этом ковре. — Шон великолепен: рога, кожаная портупея… — раздался жалобный голос Уэса. — А я… Ну сами посмотрите, какая из меня «жертва Овена»?! — Хм… — озадаченно отозвался Зигфрид. — Красивая нейрокартина, но в ней, и правда, что-то не то… сам понять не могу… Ричард, а ты что скажешь?