Ощутимый азарт

В какой-то момент Альбедо пропадает из поля зрения. Уходит однажды утром, оставив после себя только лёгкий запах золота и лилий на идеально ровной постели – будто там никого никогда и не было. Скарамучче даже невольно кажется, будто Альбедо ему вообще приснился и весь прошедший год был таким же невероятно скучным, как предыдущие. Никакого азарта. Никакого интереса. Никакого Альбедо. Его не удаётся найти в съёмной квартире, где Альбедо вообще-то жил всё это время – просто в последнее время так часто стал у Скары оставаться, что почти переехал. Его не удаётся найти в университете и оказывается, что он там уже вообще не учится. Забрал документы и сказал, что ему надо заняться другими вещами, а обучение он потом продолжит. Альбедо словно испарился. Будто по волшебству. Скарамучча его теряет на месяц с лишним. А вместе с Альбедо пропадает спокойный сон, интерес к чему-либо и в принципе вкус жизни. Она сразу блёклая становится, невкусная. Без Альбедо невероятно скучно, а ещё без Альбедо сердце странно болит. И Скарамучче это всё очень не нравится. Он старается свыкнуться, старается делать вид – перед самим собой, в первую очередь, – что ему Альбедо не нужен. Просто случайный парень. Хороший партнёр по романтике, игорному столу и сексу, но не критически необходимый для жизни человек. У Скарамуччи таких людей вообще нет, потому что с его деятельностью привязанности противопоказаны. Ему никто не нужен. И Альбедо – Альбедо тоже не нужен, совершенно наплевать на то, что с ним стало. Уехал? Скатертью дорога, может даже открытки Скаре не слать. Нашёл кого-то другого? Тоже плевать, совет да любовь, как говорится. Но вот… если Альбедо в опасности или вообще погиб, то на это Скар закрыть глаза не может. Он пытался именно ради этих двух вариантов найти Альбедо, надеялся спасти – или отомстить, если спасти нельзя – но никаких следов ни он, ни его люди не обнаруживают. Альбедо правда словно исчез. Никаких следов. Резко брошенная квартира, резко брошенный университет и… Резко брошенный Скар. За несколько недель он успевает Альбедо мысленно похоронить и оплакать. Успевает возгореть к нему лютой ненавистью за то, что так испарился. Успевает немного сойти с ума, и некоторые подчинённые косятся на Скарамуччу с невысказанными вопросами. Это становится опасным. Если он начнёт сдавать позиции, то его могут счесть плохим боссом. Надо держать всё под контролем, хватит уже об Альбедо думать, он же всего лишь случайный парень, таких в мире ещё дохрена. Свет на нём клином не сошёлся. Вот только сколько бы Скарамучча себя в этом не убеждал, но к Альбедо он привязан уже давно и крепко так, из-за чего «просто забыть», «просто плюнуть» и сделать другие «просто» совершенно не выходит. Поэтому, когда Альбедо спустя почти полтора месяца обнаруживается в одном из казино, у Скарамуччи сердце ухает куда-то в бездну, а глаза распахиваются от шока. Это правда Альбедо? Или призрак? Такой же воздушный и лёгкий, такой же золотой и изящный, такой же безгранично прекрасный… И пьяный. Сильно пьяный. – Две пары, господа! – Альбедо скидывает карты и пьяно хихикает, словно его эти две пары невероятно веселят. – Уверен, никому не удастся перебить такую сильную… Альбедо осекается, когда один за другим мужчины за столом скидывают карты куда более сильные, чем две жалких пары. И что с ним такое стало? Скарамучча пару минут наблюдает за Альбедо, жестом приказывая своим людям не вмешиваться в то, как у бедолаги отбирают все его фишки. Что это с ним? Где его обычный гений? Где собранность и умение опускать соперников одним лишь взглядом? Где изящество и соблазнительность? Скарамучча сначала не поверил, когда ему сказали, что Альбедо сидит в одном из игорных домов, напиваясь и ведя себя очень странно. Но теперь видит это своими глазами, потому что сорвался в нужное место без даже мгновения на раздумья – только имя Альбедо прозвучало, как Скар уже резко разворачивался и вжимал педаль газа в пол. Наплевать ему на Альбедо, конечно. Надо бы прекратить всех обманывать. – Я должен… отыграться… – вяло тянет Альбедо, пытаясь сфокусировать откровенно плывущий взгляд. – Мне надо поставить на кон свою жизнь и тогда… – Принимается, – говорит Скар невозмутимо и ровно, стоя у Альбедо за спиной. – Хотя я бы предпочёл обычное желание. Альбедо замирает. Застывает нелепой статуей пьяницы за столом, не шевелится, не дышит, не двигается. От него почти не пахнет алкоголем, что говорит о цирке. Но к чему тогда этот цирк? Попытки привлечь внимание? Желание уничтожить себя, отдав на растерзание людям за столом? Почуют пьяного наивного мальчика, обдерут до нитки, а потом и отодрать могут, если сглупить и на кон поставить что-то очень ценное. Альбедо, судя по последним словам, что-то такое и пытался сделать. Зачем? Зачем ему это? Что происходит? Скар себя ощущает так, словно после долгого перерыва вернулся к своей любимой интеллектуальной игре. Сложновато с непривычки, правила в памяти размылись, но сейчас одно с другим соединить и он одержит победу в раунде. Да, Альбедо всегда был лучшей игрой. И до сих пор ею является, потому что разгадывать эту головоломку Скаре никогда не надоест. Итак, варианты. Либо Альбедо действительно так изобретательно подошёл к смыслу слова мазохизм, либо же он этим людям пускает пыль в глаза. Опять же, зачем? Какая ему выгода от мелких сошек, когда у него был доступ к Скарамучче? Или Скарамучча уже не то, поломанная неинтересная кукла? Вопросы и догадки вихрятся в голове, но Скар точно понимает одно. На Альбедо всё же не плевать. Альбедо всё ещё хочется. Альбедо всё ещё нужен. – Согласен, – тихо говорит Альбедо наконец, теряя придурковатость своего пьяного образа. Он поднимается из-за стола, едва не падая, и Скар жестом просит Альбедо помочь. Парочка человек тут же подхватывают его под руки и практически тащат в сторону приватных комнат. Альбедо ноги переставляет кое-как, а взгляд у него потухший и мёртвый, поэтому отчасти становится понятно, откуда такое странное состояние. Он просто устал и в край обессилен, а ещё, похоже, морально убит. И вот что с этим идиотом произошло? Где он был? – Не думал, что ты здесь объявишься, – тянет Альбедо каким-то ублюдским надменным тоном, когда его усаживают в мягкое кресло приватной комнаты. Нет, что-то его совсем мотает. Вообще ничего не понятно по такому странному поведению. – Расширил немного зону влияния, пока отвлекался от предательства, – отзывается Скар равнодушно, пока ловкими движениями тасует карты. Где-то среди бывших у него затерялся карточный фокусник, который и научил с картами обращаться ловко и умело. Правда не подозревал, что Скар в будущем этими знаниями будет впечатлять новых парней. – Предательства? – Альбедо вздёргивает бровь, не скрывая открытой насмешки. – Ах, ну да… – он улыбается всё так же ублюдочно. – У тебя ведь всё просто. Раз ушёл, значит предал. Плевать на причины, на мотивы… фу, все предатели, – откидывает голову назад, бормочет что-то в потолок, а потом рывком возвращается в прежнее положение, отчего эта прелестная блондинистая головка пару раз качается, словно у болванчика. А потом Скар наконец имеет возможность заглянуть Альбедо в глаза. – Ты принял что-то? – теперь ясно, почему запаха алкоголя почти не было, а состояние Альбедо напоминает опьянение. – Что именно? – А папочка за меня беспокоится? – ублюдочная ухмылка становится соблазнительной улыбкой. Альбедо тянется через стол, игриво закусывает губу, и Скарамучча стискивает зубы, чтобы не наорать на него. Или чтобы не кинуться опрометчиво вперёд и не завалить Альбедо прямо на этом столе. В вырезе его свободной дорогущей блузки – Скар цену знает, сам покупал – при таком наклоне можно увидеть кожу груди и даже соблазнительную розоватость соска. Губы припухли от того, что Альбедо их все искусал. Взгляд стал куда темнее и глубже из-за расширенных зрачков. Но вместе с тем под глазами круги, лицо заметно осунулось, щёки впали, появилась бледность, а кисти рук подрагивают от тремора. Что же с ним такое случилось? – Обойдёмся без этой вульгарщины, – всё так же абсолютно невозмутимо говорит Скарамучча, словно ему вообще глубоко плевать на происходящее – Альбедо может тут хоть стриптиз начать танцевать, а Скар и бровью не поведёт. – Покер? Или что-то другое? – Скучный ты, – тянет Альбедо обиженно, но садится обратно на своё место. – Покер. – Что ты всё-таки принял? – этот вопрос оставлять без ответа не хочется. Надо знать, в каком Альбедо состоянии и насколько он придурок. – Ничего серьёзного, – отзывается Альбедо, отмахиваясь. – Малая доза, без серьёзных последствий, больше у меня ничего нет. Я всё-таки врачом собирался стать. – А больше не собираешься? – Скар наконец раскладывает карты и сразу же собирается привычным движением сдвинуть горку фишек к центру стола, чтобы повысить, но Альбедо нечем будет ответить. – Сразу вскрываемся? – Нет, теперь из меня никакого врача уже не получится… – глухо бормочет Альбедо в ответ на первый вопрос, внимательно глядя в карты. – Сторчусь, буду продавать своё тело всем этим потным кабанам, чтобы были деньги на наркотики, а потом сдохну от венерического заболевания, – он вздыхает. – Каре восьмёрок. – Каре десяток, – с бесстрастным лицом отвечает Скарамучча, и Альбедо как-то горько хмыкает. – Ты же не идиот? Что за желание так изощрённо покончить с собой? – Просто смысла в моём существовании больше нет, – почти шёпотом говорит Альбедо. Смотрит куда-то в стол пустым взглядом, осознавая свой проигрыш. Моргает пару раз, а потом говорит вдруг. – Желание. Ты выиграл. – Даже не знаю, – совершенно серьёзно говорит Скарамучча, пока вертит фишку в пальцах. Действительно не знает, даже не врёт ни капли. Попросить нормально рассказать, что случилось? Если Альбедо не захочет говорить, то найдёт способ вывернуться. Попросить вернуться? А стоит ли желанием к себе привязывать, если человек не хочет? Альбедо ведь уже ушёл. Он сейчас не скарин дорогой цветочек, он сейчас Скаре вообще никто. И Скар ему никто. Целый год интересных напряжённых игр, ночных дискуссий на все возможные темы, горячего секса, а в итоге… Скарамучча только недавно впервые понял, что про самого Альбедо знает ничтожно мало. Студент, врач, гений. Всё. И Альбедо про Скарамуччу тоже почти ничего не знал. Зато наконец стало ясно, насколько же они чужие. – Отдай мне самое ценное, что у тебя есть, – что ж, попытка не пытка. На данный момент у Альбедо из ценного только правда, судя по всему. Может, удастся её получить? Спустя буквально пару секунд Скар понимает, что не удастся. Потому что Альбедо вскакивает с места и начинает раздеваться, игнорируя тот факт, что в комнате осталась пара охранников. – Так, вон отсюда, – сразу же командует им Скарамучча, а потом устало трёт переносицу. – Что ты делаешь? – Отдаю тебе свою одежду, потому что у меня буквально больше ничего нет, что я мог бы отдать, – поясняет Альбедо невозмутимо, стаскивая штаны вместе с бельём. – Альбедо, трусы хотя бы оставь, – Скарамуччу тянет обречённо застонать и упасть лицом в стол, потому что Альбедо совсем разбитый, его мотает ужасно, и это вызывает какое-то отчаяние. Он потерял контроль, хоть это и проявляется в таких вот самоуничижительных истеричных действиях. Но, мало ли, сейчас ещё на людей кидаться начнёт. – Нет-нет, отдам всё ценное, – Альбедо ухмыляется и едва не падает, запутавшись в штанине. – Как думаешь, меня кто-нибудь из этих людей внизу возьмёт к себе? Я сейчас выпаду весь такой отчаянный, словно меня до нитки обобрали, а они смогут оказать помощь, укрыть своей одеждой, а потом я их отблагодарю и всё такое… Найду себе папика, короче. – Никуда ты в таком виде не пойдёшь, хватит придуриваться, – Скар встаёт наконец и даёт Альбедо его рубашку. – Одевайся. – О, нет, это теперь твоё, – вот же гадёныш. – Альбедо. – Нет-нет, я пошёл, – Альбедо действительно невозмутимо переступает через свою одежду и шагает на выход, ничуть не стесняясь наготы. Скарамучча бы обязательно соблазнился, но сейчас его весь этот цирк нехило тревожит. Надо что-то делать. Для начала не дать Альбедо выйти, оттолкнув от двери. А потом приказать принести свой длинный чёрный плащ, чтобы хоть чем-то наглеца прикрыть, раз свою одежду обратно не принимает. Скарамучча закрывает дверь после того, как один из людей снаружи тут же уносится исполнять приказ, и поворачивается ко всё такому же голому Альбедо. Который из-за холода и проснувшейся неловкости обнял себя руками. – Я тебе противен теперь, да? – от того, как у него вздрагивает голос, Скарамучча находит один из ответов на кишащие в голове вопросы. Альбедо перед ним стыдно. За побег, за сегодняшний инцидент, поэтому даже намекнуть не смеет на то, чтобы снова к Скарамучче вернуться. Но, возможно, хотел бы этого. – Нисколько, ты всё так же прекрасен, – спокойно и честно говорит Скар. Открывает дверь, забирая плащ, а потом подходит к Альбедо и накрывает его тёмной тканью. – Просто когда ты в таком состоянии, я не могу думать о чём-то связанном с сексом. Я же не животное. Альбедо, кажется, на грани того, чтобы разрыдаться. У него слегка подрагивают губы, глаза повлажнели, а пальцы сжимают края плаща до побелевших костяшек. Маленький. Уязвимый. Закиданный метафорическими камнями от стервы судьбы, как кажется с виду. Явно что-то случилось. Что-то плохое. – Может, поговорим? Я бы мог помочь, – всё же предлагает Скар со вздохом. Не хочется этого идиота отпускать сейчас, чтобы реализовал свой гениальный план стать шлюхой-наркоманом. Это не Альбедо говорит, а злое отчаяние внутри него вперемешку с ядовитой обидой на жизнь. – Что случилось? – Давай уйдём отсюда, – тон у Альбедо больше не язвительный, не насмешливый и не ублюдочный. Просто усталый. – Я начинаю трезветь и мне стыдно за каждое своё действие в стенах этого заведения. – А это я тебя ещё не отчитывал, – говорит Скар с лёгким смешком и подхватывает Альбедо на руки. – Я ведь сам могу… – Обувь я для тебя не найду, а босиком ходить в таких местах не стоит. Да и до машины по асфальту ты тоже так не пройдёшь. Альбедо судорожно вздыхает и прячется лицом у Скары в плече, пока тот несёт его через все коридоры в сторону выхода. Игнорирует чужие взгляды, старается не слишком часто Альбедо перехватывать, чтобы ткань плаща внизу никак не скомкалась и прикрывала всё. Зыркает убийственно в сторону идиота, который заикается о голых «ножках» Альбедо, а потом наконец достигает выхода. Услужливо открытые двери одним из подчинённых. Несколько шагов к машине и короткий приказ в сторону Альбедо взять ключи из кармана плаща, чтобы снять сигнализацию. Аккуратное укладывание драгоценной ноши на переднее пассажирское. И, наконец, заведённый мотор и путь до дома. – Мать меня нашла, – говорит Альбедо убитым тоном где-то в середине пути. – Наконец-то сочла достойным того, чтобы мог с ней работать. Поэтому я так резко пропал. – А подробнее? – Да там ничего… – Альбедо осекается и усмехается мрачно. – Хотя вряд ли подпольные эксперименты над людьми ничего не значат. Мать таким давно занимается. Надеется сверхлюдей создать. – Как в комиксах? – неуверенно уточняет Скарамучча, потому что тема какая-то жутковатая даже для мафиозного босса. Это чем таким святоша Альбедо занимался всё это время? Действительно ставил незаконные опыты над похищенными людьми? – Вроде того, – Альбедо расщедривается на короткую улыбку, пусть и жутко грустную. Но так приятно что-то искреннее, родное и тёплое увидеть впервые за сегодня. – Замедление старения и повышение пределов. Чтобы сильнее, быстрее, выносливее. Ей претила мысль того, что люди такие хрупкие. – И ты… – И я всё это время готовился к тому, чтобы однажды она за мной пришла, – Альбедо кивает. – Чтобы помогать ей, стать помощником или даже полноценным напарником. Я даже… я мечтал об этом, – он делает паузу, и Скар думает снова задать вопрос, но всё же позволяет Альбедо самому всё выложить. – А тут мечта сбылась, она пригласила меня и попросила о помощи. Я сразу же бросил всё, сорвался на другой конец страны, преданным щенком к ней прибежал, буквально. Мы больше месяца работали над её новым проектом. У меня на столе… – он вздыхает судорожно, и Скарамучча находит ответ на ещё один вопрос даже прежде, чем Альбедо его озвучивает. – Двое погибли. Один останется калекой. Ещё один просто получил сильную психическую травму. – Альбедо… – Я чудовище, – говорит Альбедо с ощутимым чувством вины. – Когда-то к тебе испытывал неприязнь из-за количества крови на руках, но сам куда хуже. Убил ради признания матери, – он накрывает лицо ладонью и вздыхает тяжело. – Лучше бы ты сдал меня всем этим свиньям прямо в таком виде. Я заслужил страдать. – Об этом потом поговорим, – говорит Скар, выворачивая машину на улочку, ведущую к дому. – Что в итоге случилось? – Проваленные эксперименты, и матушка дала дёру, потому что не смогла оправдать ожидания людей, которые ей выделили на всё это деньги вместе с… подопытными. Угадай теперь, кого во всём обвинили и кто кое-как унёс оттуда ноги? – с намёком тянет Альбедо, кидая на Скару взгляд, полный мрачной усмешки. – А я думал, что ты нового любовника нашёл, – шутит Скарамучча, но в его тоне ни капли веселья. – И ты решил пуститься во все тяжкие? – А что ещё делать? – Альбедо коротко пожимает плечами, пока они заезжают на подземную парковку. – На учёбу не вернуться, потому что я теперь, скорее всего, в розыске. Мать, ради которой я бросил всё и пошёл на убийство, просто подставила меня и оставила разбираться с последствиями её глупости. Знаешь, что сказала? Что её знания и навыки ценнее для человечества, поэтому стоит мне расплатиться за этот неудачный эксперимент. – Какая-то она у тебя охуевшая, – подмечает Скар без какого-либо такта, пока паркует машину и отстёгивается. – Но зачем все эти наркотики и «буду теперь шлюхой»? Ты ведь не клинический идиот. – Сорвался, – бормочет Альбедо, когда Скарамучча обходит машину и тянет к нему руки, чтобы донести до квартиры. – Я не всерьёз. Но, если честно, думал, что порошок мне хотя бы немного даст от всего этого отойти. В итоге наделал ещё больше глупостей, – он снова доверчиво прячет лицо у Скары в плече. – Я правда чуть не начал голым по казино бегать? – Правда, – безжалостно усмехается Скарамучча. – И это был идиотизм, даже не стану пытаться утешить. Альбедо обречённо хнычет, и Скарамучча его ласково гладит по плечу, хотя только что пообещал не утешать. Скар не спрашивает, почему Альбедо не связался с ним, как вернулся – его сжирала вина перед миром и перед Скарой тоже за то, что так внезапно пропал. Это очевидно. Не спрашивает, почему Альбедо так безрассудно бросился к матери – он жил идеей сотрудничества с ней все эти годы, это была цель его жизни, её смысл. И не спрашивает, что Альбедо будет сейчас делать, потому что у Альбедо самого пока нет ответа на этот вопрос. Это всё легко читается, легко угадывается. В головоломке с именем Альбедо осталась только пара сложных моментов, и Скар её наконец разгадает. Правда он так часто думал, но вопросов с каждым разом появлялось всё больше, и в итоге он до конца жизни будет с этой игрушкой маяться, судя по всему. Но это даже хорошо. Скучно не будет. – Давай в шахматы, – просит Альбедо тихо, когда Скарамучча устраивает его на диване. – На желание. Кто проиграет, тот исполняет желание победителя без права отказа. – Я только одежду тебе… – Нет, – Альбедо упрямо перебивает. – Прошу. Прямо сейчас. Шахматы, одна партия. Без часов. Приходится подчиниться. Хотя обычно Скарамучча не подчиняется вообще никому, но рядом с таким вот Альбедо почему-то испытывает желание встать перед ним на колени и жадно внимать каждому слову, лишь бы услужить своему божеству. Он достаёт шахматы, расставляет их на журнальном столике возле дивана, даёт Альбедо право сделать первый ход. Они играют два долгих часа в напряжённом молчании. Альбедо в шахматах беспощаден, всегда расходится с самого дебюта, но Скар осторожен и рассудителен, поэтому ловко уходит от всех расставленных ловушек. Правда всё равно шокировано вздыхает, когда Альбедо в итоге – пьяный раздавленный Альбедо, у которого соображалка должна быть сегодня не очень работоспособной – убирает его ферзя с доски, говоря с беспощадной жестокостью. – Шах и мат, – королю Скарамуччи никуда не уйти. Загнан в угол. – Не устаю тобой восхищаться, – говорит Скар на выдохе, отодвигая столик в сторону, чтобы к Альбедо приблизиться и прижаться к его колену губами. Даже сам не осознавал того, насколько же скучал по всему этому. По Альбедо скучал. – Не надо делать глупостей, Альбедо. Оставайся со мной, – шепчет он тихо, пока жмётся щекой к выпирающей косточке и поглаживает мягкое бедро большим пальцем. То, как Альбедо от этих действий напрягся и вздохнул шумно, говорит об одном. Тоже скучал. Чувства не утихли. – Это я должен желание загадывать, – напоминает Альбедо мягким голосом. Гладит Скару по волосам, и тот впервые за прошедшие полтора месяца ощущает разливающийся по сознанию покой. Как же он скучал. Как же без Альбедо было сложно, несмотря на все «плевать, пусть катится на все стороны, не так он нужен». – Всё, что захочешь… – шепчет Скарамучча сбито, пока скользит поцелуями выше по бедру, невольно наполняясь томительным жарким желанием. Так давно не касался. Так давно не ощущал это дивное тело так близко. Всё ещё пахнет золотом, лилиями и чем-то ещё близким к божественному. – Всё сделаю. – Сделай так, чтобы я исчез, – шёпотом просит Альбедо, податливо ложась на спину и раздвигая в стороны колени. – Чтобы меня никто не нашёл. Убей меня, пожалуйста. Скарамучча замирает на одну единственную секунду, пугаясь этой просьбы. Как так? Он только Альбедо нашёл, почему снова терять? И нельзя не подчиниться, потому что исполнение желаний после проигрышей – это то, что они никогда не предадут. Это что-то великое и практически святое. Это важнее любых других обязанностей. Но желание пугает только на секунду. А потом у Скарамуччи рождается в голове план – обрывки идей, лихорадочно метающихся в голове и собирающихся в складное решение проблемы. Словно ответ на сложную логическую задачку возникает в мыслях сам собой за доли секунды. Скарамучча это чувство, если честно, открыто обожает, потому что благодаря ему добился многого. Без мозгов он бы просто пропал. – Сделаю в лучшем виде, – обещает он честно. А потом наконец сгребает волосы Альбедо в кулак и целует его в губы настолько отчаянно, что сразу становится ясно, насколько же Скарамучче не наплевать. Он сам теперь понимает прекрасно, что Альбедо так просто не отпустит. Так что хрен ему, а не реальная смерть. *** Альбедо красивый всё-таки. Даже в виде имени на надгробном камне. Даже в виде хладного трупа в гробу – хоть это и замаскированное под Альбедо тело. Даже когда его хоронят, а он сам стоит рядом и смотрит на это. – Меня точно не узнают? – спрашивает шёпотом у Скарамуччи. – Не надо было всё же идти на собственные похороны. – Ты просто дальний родственник, если сходства заметят, – напоминает Скар. – Не парься так, твоя смерть выглядела безупречно достоверной. Альбедо в ответ кивает, поправляя на лице тёмную маску. Скарамучча смотрит на него с лёгкой досадой, потому что прекрасные светлые волосы, которые раньше казались жидким белым золотом в руках, сейчас собраны в низкий хвост и окрашены в неприметный тёмно-русый. А ещё одеваться Альбедо стал довольно просто в обычные джинсы и футболки. Всё-таки надо было сделать вид, что он действительно и стопроцентно умер. Скарамучча к исполнению желаний подходит всегда со всей ответственностью. И если надо было, чтобы все в смерть Альбедо поверили и его никто никогда не нашёл, то Скар это обеспечил. Но жаль, что сейчас Альбедо уже не так пахнет золотом и лилиями. Скорее морем и хвоей, а ещё мокрым асфальтом. Чем-то таким вот романтичным, но довольно грустным. – Теперь я должен пойти домой и оплакивать тебя под мафиозные поминальные песни. – Но ты не будешь? – Нет, конечно, – Скарамучча фыркает. – Думаю свалить куда-нибудь в горы ненадолго. В лесу пожить в тишине и покое. Хотя с моей работой… – Думаю, неделю передышки ты себе можешь позволить, – Альбедо тихонько находит руку Скарамуччи пальцами, пока священник возле могилы заканчивает читать речь. – Прощай, Альбедо. – Новое имя уже придумал? – Скар сжимает руку Альбедо жестом поддержки. – Нет ещё, но время есть. Да, времени у них теперь много. Альбедо больше не привязан к кому-то, поэтому может быть со Скарамуччей столько, сколько захочет. – Прости, что… – начинает Альбедо. – Что бросил, а теперь сидишь на шее и пришлось инициировать твою смерть, – Скар закатывает глаза. – Девятый раз за последние два дня. Если суммировать ещё с двадцатью четырьмя извинениями просто за то, что бросил, то получится тридцать три, – ровный спокойный тон. – Красивое число. – Мне правда жаль, – скомкано заканчивает Альбедо. – Ощущаю себя мудаком. – Я тебя простил, поэтому расслабься уже, – Скарамучча подносит руку Альбедо к лицу и легко жмётся губами к его тонким пальцам. – Но я не всепрощающий добряк, дорогой мой, – открытая угроза и сталь в глазах, а Альбедо напрягается от того, как его ладонь сжали до боли. – Советую больше ошибок не совершать. – Буду хорошим мальчиком, – обещает Альбедо с невесёлой усмешкой, дёргает Скарамуччу за рукав и тянет в сторону выхода с кладбища. Похоже, зрелище собственных похорон Альбедо надоело. – Ну что, сегодня покер? Я бы не отказался от бильярда. – А может в бинго? – вяло тянет Скарамучча. – Я что-то устал. Сейчас бы не думать вообще. Альбедо тянет осуждающее «у-у-у». – Стареешь, – заявляет он безжалостно. – Серьёзно в бинго? – Нет, конечно, – Скар фыркает, а потом на ум приходит занимательная мысль. – Слушай. А давай в го. – Игра с чёрно-белыми камнями? – уточняет Альбедо, получая в ответ кивок. – Я заинтересован, ни разу ещё не играл. Столько ещё игр в мире, в которые мы не играли. – Ага, ролевые в постели, например, – шутит Скарамучча, и Альбедо его щипает за плечо. – Давай без насилия, мы ещё правила не утвердили, а ты уже в игре. – Дурак ты иногда, – Альбедо останавливается и стягивает маску с лица, чтобы Скарамуччу втянуть в короткий чувственный поцелуй. Скользит с нежностью ладонью по щеке, и Скарамучча ощущает себя по-настоящему победителем в этой жизни. Пусть только Альбедо не пропадает больше. – Но хороший… – тихим шёпотом в губы, когда поцелуй заканчивается. – Спасибо, Скар. – Не теряйся больше, – просит Скарамучча так же тихо, с уязвимой откровенностью. – Я чуть не свихнулся. – Больше никуда от тебя не денусь, – Альбедо улыбается тепло и искренне, а потом прячет губы за маской. – Что ж. Поехали играть в го. А мы наденем модные кимоно? – Если хочешь, то наденем. Только это вряд ли будут кимоно. – Хочу надеть что-то, что не кимоно, но кимоно, – бодро тараторит Альбедо. – Хотя веселее будет, когда ты с меня это снимешь. – Пока не доиграем будешь в одежде сидеть, даже не думай, – Скарамучча забирается на водительское место и заводит мотор, а Альбедо усаживается рядом. – Скучный ты. Без одежды играть всегда веселее. Ох уж этот Альбедо… Скарамучча коротко закатывает глаза, думая, что подписался на отсутствие покоя. Вернее, на отсутствие скуки, потому что скучно с Альбедо никогда не бывает. А теперь он рядом. Надолго. Возможно, это и есть долго и счастливо.