Я буду с тобой или буду один

— Если мы оба этого хотим, то что же нам мешает быть вместе? — подойдя ближе к нему, решительно задал вопрос Люпин. После пережитого кошмара и страха потерять Сириуса он наконец осмелился признать свои чувства. Вслед за заданным вопросом Блэк опустил голову вниз, исподлобья поглядывая на Люпина, а тот в свою очередь аккуратно убрал прядь волос с его лица и заправил её ему за ухо.  Сириус медленно приблизился к его губам, и оттого внизу живота резко что-то сдавило от ощущений. Римус тут же закрыл глаза, полностью отдавшись моменту, и ощущал, как сердце учащённо забилось в груди, как пылко прилила к щекам кровь. Он откликался на каждое движение губ Блэка, отвечая на поцелуй с таким же трепетом. Его руки неосознанно крепко обхватили плечи парня, притягивая ближе к себе. Каждый вдох Сириуса, каждое его прикосновение вызывали волну дрожи. Лунатик чувствовал, как затрудняется дыхание, а сердце колотилось всё быстрее. Он жался к нему всем телом, будто желая стать с ним единым целым. Они не спешили, наслаждаясь каждой секундой близости.  Лунатик с упоением вкушал каждое мгновение, стараясь хорошо запомнить всё до мельчайших деталей. Их губы перемещались в ритме, похожем на чувственную и кроткую мелодию. Римус с нежностью отвечал на каждую ласку, а руки Бродяги то мягко скользили по спине, то задерживались на пояснице, заставляя того покрыться мурашками от прикосновений. Их тела неотрывно прижимались друг к другу, словно не хотели, чтобы этот момент закончился. Когда Сириус прервал поцелуй, их губы всё ещё находились в опасной близости друг от друга. Люпин чувствовал приятную негу и лёгкое головокружение, и на губах его ощущалось мягкое покалывание. Он посмотрел Бродяге прямо в глаза, радуясь моменту близости и откровения, который только что произошёл между ними; и мягко прикусил себе нижнюю губу, наслаждаясь отголосками былых прикосновений. Люпин бережно положил ладонь ему на грудь, ощущая, как его сердце бьётся так же учащённо. В завершение долгожданного поцелуя Римус и Сириус крепко обнялись, и первый почувствовал облегчение от того, что они наконец разрешили эту ситуацию. Он словно скинул груз с плеч, который тащил на себе всё это время. Спустя тяжкие годы нахождения в подвешенном состоянии Люпин в конце концов пришел к осознанию, что они теперь вместе, и с благодарностью ещё крепче прижался к нему, ощущая его слегка сбивчивое дыхание. Волны эмоций и мыслей пронеслись в голове. Он едва смог поверить в то, что только что произошло между ними. Его переполняли чувства близости и принятия того, что находится там, где ему надо – рядом с человеком, с которым всегда мечтал быть. — Ты там говорил, кстати, что-то принесли. А то есть хочется, аж пузо сводит. Нужно успеть урвать, пока «чайки» не налетели, — отстраняясь, неожиданно напомнил об этом Сириус. — Верно, а то эти «чайки» налетят, всё расклюют, нагадят, а убираться потом всем вместе придётся, — слегка усмехнулся Лунатик. Время не ждёт. Нужно как можно скорее прибежать в гостиную и умыкнуть для себя и друзей вкусностей, пока не пришла Лили, не раздала всем люлей и не заставила убирать там крошки, фантики и прочий мусор. Внизу уже собралось немало ребят, уплетающих лакомства за обе щёки и накладывающих себе в тарелку по пятому куску. — Воу-воу, ну-ка давайте, Мерлин сказал делиться, — возмущённо произнёс Бродяга, расталкивая толпящихся у стола учеников. Положив выпечку в лежащую рядом тарелку, они вдвоём вернулись в спальню и немного перекусили, а сразу после отправились к друзьям, столкнувшись с ними по дороге в Большой зал на обед. Люпин был не в силах сдержать глупую улыбку, непроизвольно расплывшуюся у него на лице. Он не мог перестать думать о недавнем поцелуе с Сириусом и замечал, как тот явно пребывал в таком же приподнятом настроении. — Где ты шатался, бездельник? — возмутился Джеймс, а затем внезапно насторожился, окинув подозрительным взглядом двух подошедших друзей. — От чего это вы оба так светитесь? Аж глаза режет. — Вас рады видеть, — тут же ответил Блэк. — Небось затеяли развлекуху, но почему-то без нас, — недовольно выдохнул Питер. — Спокойно, мы проворачивали операцию по захвату плюшек, собрав для нас всех самые сливки, — нашёл отговорку Сириус. — И смогли улизнуть за секунды до того, как пришла Лили и заставила всех проводить там генеральную уборку, — с улыбкой добавил Люпин. — То есть, ты пропустил такой важный урок только ради плюшек? — нахмурил брови Поттер.  Сохатый очень хотел, чтобы Бродяга вместе с ним стал аврором, и зная, что для этого нужно закончить школу с отличием, он был часто недоволен, когда тот без весомой причины прогуливал уроки. — Ты что? Это же плюшки из самих «Сладостей Гримальди». Была б это обычная плюшка – это ж фигня, а это же может быть один раз в жизни. Просрать такую вспышку – это просто непозволительно, — приврал Блэк. После обеда ребята отправились на ЗОТИ, где профессор, как назло, решил поставить в пару на дуэль именно Сириуса и Римуса. Это был важный день для них обоих, и вынужденный бой друг с другом мог всё испортить. К тому же Люпин совсем не хотел навредить Блэку, так как тому и так хорошенько досталось в последнее время. Оба вышли на арену в растерянности, и по их лицам сейчас явно не скажешь, что они хотели сражаться. — Что, девочки, драться будем или нет? — выкрикнул кто-то из присутствующих. — Эверте Статум! — внезапно выкрикнул Сириус. Римус не ожидал, что тот так резко перейдёт к действию, и не успел среагировать. Его тело отбросило назад, и перевернувшись в воздухе, он с грохотом упал на пол. Люпин удивился, что Блэк начал с такой сильной атаки, а не с чего-то менее серьёзного. — Давай, жги! — услышал чей-то голос Лунатик, пытаясь как можно скорее встать на ноги. Римус тут же бросил в сторону Сириуса жалящее заклятье так, чтобы тот смог увернуться. Избежав урона, Блэк в свою очередь прицелился конкретно в него, но в этот раз Люпин успел среагировать. — Эй! Я не понял, мы играем, или ты реально пытаешься меня грохнуть? — уклонившись от атаки, тут же возмутился Лунатик. — Ешь слизней! — произнёс заклятье он, но Бродяга вновь успел увернуться. — М-м, ты достал это из шкафа, воняющего бабкиным нафталином? — поддел Сириус, и после этого раздались короткие смешки остальных. — Риктусемпра!  — И это всё? — увернувшись, подтрунил его Люпин. — Коллошу! — Ты слишком мягкий, прямо как вата, — уклонившись, продолжал язвить Блэк. — Где же твоё пламя, приятель? Разве ты не злишься?  — А ты слишком болтливый, — тут же ответил Римус и, не на шутку разозлившись, неожиданно бросил в него заклятье. — Вердимиллиус! Зелёные искры обожгли кожу Блэка и оставили выжженные пятна на ткани его рубашки. Сразу после этого они начали интенсивно перебрасываться заклятьями друг в друга, едва успевая атаковать и уклоняться. Их ярость друг на друга настолько возросла, что они уже не делали пауз на разговоры. Битва продолжалась до тех пор, пока их мощные заклятья не столкнулись друг с другом и не отправили обоих по разным углам от места схватки.  — Ох, — издал сдавленный стон Люпин, с трудом поднимаясь с пола. — Чёрт, ты меня реально решил убить! — Вообще-то надо уметь проигрывать хотя бы иногда! — раздался сердитый голос Блэка из другого конца кабинета. — Так, чёрт возьми, тебя ж это так же касается, как и меня! После урока эти двое решили сперва зайти в комнату и переодеться, а только потом отправиться на ужин. Питер и Джеймс также пошли туда следом, чтобы те друг друга не добили. — Блять, ты дурак?! Ты вообще чуть меня не прибил, блин. За такую фигню в непорядочных обществах могут и палку в жопу засунуть, — с порога в их спальню начал распаляться Блэк. — А мне что теперь?! Сидеть и зализывать свои раны?! — негодовал Люпин. После этих слов Сириус мигом подбежал к нему, поймал его голову и зажал. — Иди сюда, моя прелесть, я тебе помогу в этом! — свирепо произнёс Бродяга и по-собачьи облизал ему лицо. — Фу, фу, фу! Гадость какая! — тут же отстранился от него Люпин, вытирая рукавом слюни с лица. — Фу, блять! Всё, теперь придётся идти в больничное крыло за зельями от глистов и всякой прочей фигни. Щёки Люпина загорелись от смущения, но остальные ребята очевидно восприняли всё это как шутку и звонко рассмеялись. И Сириус, казалось, нисколько на это не обижался.

***

Далее Люпин долго не мог поговорить с Блэком наедине. Вечером того же дня тот впервые за долгое время пошёл на тренировку, а после неё жутко устал и, сделав домашние задания, сразу лёг спать. Только в конце следующего дня, когда Питер и Джеймс готовились к урокам в гостиной, Римус смог ненадолго остаться с ним один на один.  — Что-то ты весь день прихрамываешь, — обратился Люпин к вернувшемуся из душа избраннику. — Да ерунда, просто ноги после вчерашнего одеревенели, — отмахнулся Сириус. — Так давай я разомну их тебе? — без задних мыслей предложил Римус. — Мне мама в своё время так помогала.  — Да не, спасибо, не надо. — Пф, да расслабься ты. Ничего такого в этом нет, — пересел к нему на кровать Люпин и похлопал место поблизости, приглашая лечь. Блэк нерешительно лёг на кровать и вытянул ноги, после чего Римус с необходимым напором стал разминать и растирать ему правую ступню. В первое время Сириус явно смущался и слегка дёргал ногой, когда тот касался наиболее чувствительных точек. Но по мере того, как Люпин продолжал массировать его стопу целиком, Бродяга начинал медленно расслабляться, откинувшись на подушку и прикрыв глаза. — О, да. Это реально помогает, — издал довольный вздох Блэк, когда тот начал интенсивно разогревать кожу и мышцы голени. Люпин не смог сдержать улыбку, понимая, что Сириусу это действительно нравится.  — Ты, кстати, после отбоя сразу ляжешь спать? — нарушил воцарившуюся тишину Блэк. — Пока не знаю, а что? — ответил он, продолжая разминать голень. — Не хочешь прогуляться этой ночью? — Хочу, — смущённо улыбнулся Люпин, осознавая, что это будет первое романтическое свидание в его жизни. Римус уже начал растирать другую ногу, но вскоре их идиллию нарушил внезапный приход друзей. Сириус снова напрягся, но Лунатик не прервал своего занятия, стараясь сгладить его смущение. — А-а, чё, бесплатно массаж раздают? — с ухмылкой произнёс Джеймс. — Ой, у меня как раз что-то плечо ноет, — стонуще добавил он. — А у меня шею защемило, — присоединился к Поттеру Хвост. — Так, товарищи, оптом массаж только за отдельную плату, — урезонил их Люпин.

***

Сегодняшняя ночь выдалась холодной, тихой и ясной. Мягкий свет убывающей Луны падал на луга около замка, а ещё не увядшую траву устелил блестящий покров инея, отчего та мерцала на лунном свете серебристыми переливами. Тёмный небосвод усеяла россыпь ярких звёзд, которые сверкали, словно драгоценные камни во тьме. Хоть Сириус и Римус сейчас находились на свидании, каждый всё равно старался идти слегка в отдалении от другого, держа руки в карманах. Время от времени они искоса бросали друг на друга взгляды, явно чувствуя неловкость от того, что не до конца понимали, как себя вести. — Вот смотрю сейчас на небо, и ко мне вдруг пришла одна интересная мысль, — внимательно рассматривая небесный свод, произнёс Римус, а затем перевёл взгляд на собеседника.  Блэк мягко улыбнулся и слегка кивнул головой, подтверждая готовность слушать. — Некоторые звёзды могли давно погаснуть в глубинах космоса, но их свет всё равно продолжает свой путь сквозь время и расстояние, озаряя собой ночное небо ещё долгие годы. А ведь похожее происходит и с людьми. Это касается и дружбы, и любви, и смерти. Всему когда-то приходит конец, но память об этом будет «сиять» ещё долго. — Кхм, что ты имеешь в виду? — сдавленно усмехнулся тот. — Ну, знаешь, звёзды, космос… все дела. Серьёзно, очень вдохновляет, — немного смутился Люпин. Далее они безмолвно шли по тропинке в сторону леса, и каждый хруст льда под ногами казался особенно громким в таком молчании. Вскоре Римус заметил падающую звезду, пронзившую тьму своим сиянием и оставившую за собой яркий шлейф, похожий на комету. Он и слова не успел сказать, как она уже исчезла в ночной тьме. — А ты успел загадать желание? — Люпин обратил внимание, что Сириус тоже смотрел на небо и, вероятно, видел ту самую звезду. — Нет, но моё самое главное желание уже сбылось, — со смущённой улыбкой на губах ответил Бродяга.  — Ты всегда знаешь, что сказать, — смутился от этих слов Лунатик.  После он аккуратно вытянул руку Сириуса из кармана и нерешительно коснулся его ладони, медленно переплетая их пальцы. — Кстати, раз мы о звёздах, — начал Люпин с лёгкой неуверенностью в голосе, ощутив, как рука Блэка крепко сжала его ладонь. — Самая яркая на небе звезда – Сириус, ещё с древнейших времён связывалась с собакой: так называли её в Древнем Междуречье. Римляне же называли её «Каникула», что в переводе «маленькая собачка». Она появлялась на небе в самые жаркие дни, и Сенат объявлял в это время дни отдыха — каникулы. Так что самое любимое нами время связано со звездой Сириус. Вдобавок Римус вспомнил о том, что Сириус – двойная звезда. Это как раз относилось и к самому Блэку с его неоднозначным характером. Вот только озвучить эту мысль он совсем не хотел, так как тот, вероятно, посчитает такое сравнение обидным. — Хм, между мной и этой звездой намного больше общего, чем просто имя. — Не могу этого не признать. Ты определённо самый яркий человек в моей жизни, — тихо сказал Лунатик. — Не могу не признать, что думаю о тебе точно так же, — затем Сириус прочистил горло и неожиданно перевёл тему, когда Римус почти вплотную приблизился к нему. — Кстати, с этой звездой связана одна интересная история родом из Индии. Там она известна как «Свана» – так звали пса принца Юдхистиры. Легенда повествует о путешествии принца и его четырёх братьев с целью отыскать Небесное Царство. После долгого и опасного пути братья отказались от поисков, и только принц в компании своего верного пса нашёл вход в Рай. Вот только царь богов и повелитель этого царства не позволил Сване войти в Рай со своим хозяином. Тогда принц рассказал ему о трудностях, с которыми пришлось столкнуться по пути, и о том, как братья покинули его, но верный пёс продолжал следовать за ним абсолютно добровольно. Он добавил, что отказывается войти в Рай, если тот считает Свану недостойным последовать за ним. Услышав это, повелитель признал чистоту сердца пса и пропустил их туда обоих. Как гласит история, они живут там и по сей день. — Это очень интересная история, — медленно проговорил Люпин, внимательно глядя на собеседника. — Я тут тоже вспомнил одну легенду, связанную с созвездием Волка. Согласно ей, именно так на земле появился первый ликантроп, — пристально посмотрев на небо, он пытался отыскать в россыпи звёзд знакомое ему созвездие. — Не могу найти его здесь. — Вот же оно, — спокойно ответил он, указывая пальцем в небо, — левее от Центавра, видишь? — Вроде. Ладно, не суть. С этим созвездием связана легенда о том, как один козёл когда-то проштрафился, а теперь род человеческий несёт повинность за всё это дело. Согласно ей, именно Зевс превратил первого человека в волка, когда разгневался на аркадского царя Ликаона. Этот безбожник, чтобы посмеяться над Зевсом, накормил его блюдом из человечины, которое приготовил из тела собственноручно убитого им раба. Потрясённый преступлением Ликаона, Зевс превратил его в кровожадного волка и оставил на небе в виде созвездия в назидание другим. Да и вообще, люди медного века… — Слышь, ты щас закипишь, блин, — прервал его Блэк. — Не напрягайся так, а то пупок развяжется, — с этими словами он резко стащил с него шапку и убежал прочь.  Римус бегом последовал за ним вглубь леса и догнал его лишь тогда, когда тот остановился и высоко поднял руку с шапкой над головой. Люпин тут же начал тянуться и прыгать за ней, пока Сириус удерживал её наверху и улыбался. Он всё больше накалялся из-за своих безуспешных попыток и подпрыгнул вверх с двумя вытянутыми руками, а Блэк в этот момент неожиданно обхватил его за талию и рывком притянул к себе. — Вот ты и попался, — игриво произнёс Сириус, а Люпин опустил руки ему на плечи. — Не отпустишь – я позову на помощь, — в шутку подыграл он. — Затейливые у тебя фантазии. Ну, зови, меня так даже больше возбуждает, — придвинувшись совсем близко к его лицу, произнёс Блэк. — Помогите, — нежно прошептал ему на ухо Римус. Он сильнее сжал его плечи и ближе прильнул к нему. Волна возбуждения прокатилась по телу Люпина, когда они глубоко и страстно поцеловали друг друга. Римус больше не мог держать эмоции в руках и отвечал на поцелуй с такой же страстью, ощущая при этом, как ладони Сириуса с силой сминали одежду на его спине. — Только громко не кричи, а то вдруг к нам на помощь Филч прибежит. Что мы потом будем делать? — Блэк потёрся носом о щёку юноши, когда тот прервал поцелуй. — Возьмём его в наш дружный хоровод. Прикинь, прибежит такой на кривых ногах со спущенными штанами: «ребята, ребята, подождите, я с вами», — пошутил Римус, нелепо передразнивая голос завхоза. — Тогда мой дружок станет навеки приклеенным к правой ноге и будет приподниматься только для того, чтобы пописать, — слегка рассмеялся Блэк, нежно потрепав его волосы. — Ну уж нет, я к таким жертвам не готов, — улыбаясь, покачал головой он. Затем, как истинные мальчишки, они отвлеклись на двух борющихся друг с другом насекомых, пытаясь понять, кто кого победит. Пролетающий мимо мотылёк запутался в еле заметных нитях паутины и начал бешено порхать. Тем временем паук начал стремительно спускаться к нему по тонкой паутине. Вот только мотылёк совсем не хотел сдаваться, его страсть к жизни была настолько велика, что он, барахтаясь, оторвал пауку три лапы, пока тот пытался удержать жертву. В конце концов мотылёк выпутался из сетей и улетел, а ребята удивлённо переглянулись между собой. — Вот это воля к жизни, — прокомментировал Лунатик. — Паук так рассчитывал, так рассчитывал, а в итоге остался без обеда. Кстати, о еде. Не знаю как он, но я б сейчас что-нибудь съел. — Боюсь, в три часа ночи мы сможем сожрать только этого паука, — тихо рассмеялся Римус, указывая большим пальцем на насекомое, и Блэк тоже не удержался от смеха. — Пойдём раскулачим Пита. Он любит пожрать и всегда из зала тайком в карманах что-нибудь выносит. Если что, всю вину беру на себя.