Ярчайшая звезда

      Время неумолимо приближалось к рождеству. Мародеры жили свою лучшую жизнь: устраивали ночные рейды, оберегали личного оборотня, ухаживали за девушками. Джеймс, неожиданно для многих, оказался увлечённым однолюбом. Он выбрал жертвой Лили Эванс и, кажется, девушка начала сдаваться под его чарами и, чего уж, напором. Сириус уважал самоотверженную любовь друга к избраннице, он мог понять чувства настоящего мужчины к настоящей женщине, но сам был далек от такого. Звезда просто отдался бурному потоку реки, которая несла его в мир новых взрослых страстей.       Он не прикладывал никаких особых усилий, к тому чтобы соблазнять слабый пол, но в этом году на него обрушился какой-то уже совсем невообразимый поток внимания и предложений. Джеймс подкалывал Бродягу тем, что виноваты гормоны. Конечно, друг знал всё о похождениях Сириуса, о том, что он пока так и не пересёк последнюю черту, но даже Поттер чувствовал ауру сексуальности, исходящую от Блэка. В такие моменты Джеймс радовался, что он — парень. Всё же слушать об очередной красотке, которая была выбрана по строжайшим критериям и с радостью пала в объятия звезды по легчайшему намеку, было гораздо спокойнее, чем быть этой красоткой.       Поттер знал, что друг никогда не даёт девушкам ложной надежды, выбирает в основном таких же охотниц, как он сам, отдает предпочтение роковым красавицам, у которых нет отбоя от ухажеров. Но все же он понимал, что Блэк не задумывается об их чувствах даже на долю секунду, а хоть какие-то чувства должны были иметь место.       Иногда Лили делала попытку приструнить Бродягу, он даже довольно уважительно относился к её мнению, но через пару дней опять заводил новый роман, а потом ещё один. Джеймс с Римусом гораздо быстрее признали поражение. К тому же, Джеймс считал их беседы о ночных буйствах Сириуса исключительно познавательными: они с Лили только переходили к стадии физических отношений, но Поттер наматывал на ус все тонкости, которые уже открыл его друг. Как быстро расстегнуть эти предательские лифчики, что делать с длинными волосами, попадающими в рот при поцелуе, где находятся основные эрогенные точки. Джеймс хотел быть для Лили лучшим во всем.       Звезда, тем временем, быстро набирал славу изощренного любовника. Его жажда нового, склонность к риску, страсть к бездумному действию, природный талант и ненасытность сплелись в идеальное сочетание для совершенствования в любовных утехах. По школе уже начали расползаться слухи о «Поцелуе Блэка»: самые рискованные девушки просто утаскивали Сириуса в пустой кабинет или тёмный угол и целовали, в надежде, что он ответит.       Надо сказать, большинству везло: звезда дарил им десять, иногда двадцать минут незабываемого наслаждения. Непонятно как, но все знали одно ключевое условие: никаких обязательств. Гриффиндорец не запоминал имена, а часто и лица участниц поцелуев, так что ждать от него дальнейших шагов не следовало. Правда, все пережившие этот опыт в один голос заверяли, что оно того стоило.       Римус каждый раз приходил в ужас, когда очередная девушка с хихиканьем и многозначительными взглядами уводила друга, зачастую, прям посередине разговора. Он быстро оставил попытки поговорить об этом со звездой, тот только отшучивался и просил не портить ему жизнь. А ещё через некоторое время, оборотень заметил, что после таких эпизодов Сириус становился куда спокойнее и благодушнее. Он, конечно, всё еще мог вспыхнуть с завидной легкостью, но былых жутких сцен, когда Римус читал в глазах друга неподдельную способность убить, почти не было. Люпин смирился с этой новой привычкой, как и с курением, которое всё ещё не одобрял. Конечно, душевное равновесии Бродяги было важнее.

***

      Сириус обсуждал очередную затею с Джеймсом, когда в класс безумным вихрем ворвалась профессор по защите от тёмных искусств. Молодая, гибкая женщина с короткой стрижкой огненно-красных волос. Звезда не любил коротких стрижек. Мэгги Смит начала преподавать только в этом году, неудивительно, кажется, она сама закончила Хогвартс всего лет пять назад.       Несмотря на перешёптывания некоторых учеников об её возрасте и некомпетентности, гриффиндорцы, во главе с Мародёрами, тут же встали на сторону Мэгги, видимо, почувствовав свою. Джеймс и Сириус были в искреннем восторге от занятий, им даже приходилось делать домашку, чтобы оставаться лучшими по любимому предмету. В классе было много практики, заклинания выходили за рамки программы, а сама профессор обладала достаточным запасом безумия и сарказма, чтобы играть с парочкой на равных.       Поговаривали, она стала аврором сразу после выпуска, а сейчас входила в таинственный отряд Дамблдора, который противостоял Тёмному лорду. Кажется, последнее было хорошим объяснением тому, почему Мэгги вообще появилась в Хогвартсе.       — Сегодня будет работа в парах, так что парты вам не понадобятся. Даю три минуты! Освободите достаточно места в центре класса, — Мэгги, со свойственным ей темпераментом, пересекла зал и принялась помогать левитировать столы и стулья.       Поттер и Блэк без энтузиазма стали использовать простое заклинание с первого курса, мастерски задевая летающей мебелью головы слизеринцев. Совсем уж невинная шалость. Когда пространство было расчищено, они вытянули жребий, профессор Смит встала в центре и принялась твёрдым голосом оглашать пары.       — Дулиттл, Принстон. Макгрегор, Эванс. Петтигрю, Вульф… — названные волшебники вставали на указанные места друг напротив друга.       — Поттер, Снейп, — казалось, весь класс замер. Профессор подозрительно сжала губы, она вела пары уже несколько месяцев и насмотрелась на отношения этих двоих. Сегодня она будет пристально контролировать каждое их заклинание. Сириус же довольно присвистнул, они обменялись с Джеймсом многозначительными взглядами и Поттер ушел в центр зала. Сам звезда попал в пару с каким-то лощеным слизеринцем и не придал этому особого значения.       Как всегда, занятие оказалось на редкость увлекательным. Джеймс и Северус уже давно практиковали атакующие и защитные заклинания друг на друге, так что сегодня они почти не глядя кинули рекомендованный профессором Экспелиармус и ещё пару несложных чар, а затем перешли к более специфичным и изощрённым.       Профессор Смит была, казалось, повсюду: она успевала помогать тем, у кого не получалось атаковать, выставлять защиту вместо более слабых, если это требовалось, выдавать новые задания и следить за Поттером и Снейпом. Чувствовалась реакция ведьмы, привыкшей к сражениям.       Зал трещал, воздух вибрировал, по стенам разносились всполохи света от множества заклинаний. Атмосфера накалялась: ученики, не склонные к дуэлям уже вяло взмахивали палочками, зато более азартные распалялись, ускоряли действия. Несколько получили достаточно ущерба, чтобы профессор велела им остановиться и развела в разные стороны. Особенной жестокостью отличались пары, в которые попали студенты с разных факультетов. Вражда между Слизерином и Гриффиндором витала в воздухе.       Мэгги краем глаза заметила, как Северус кинул в Джеймса странную оранжевую вспышку. Она не успела распознать заклятие, что было странно при её боевом опыте, но увидела, что Поттер успевал поставить мощный блок и немного успокоилась. Каково же было её удивление, когда оранжевая молния прошла через защитное заклинание и обвила ноги Джеймса. Он издал крик боли и рухнул на землю. Мэгги за долю секунды оказалась около него. Такого она ещё не видела. Парень корчился от боли, вокруг его ног обмоталась металлическая цепь. Судя по цвету метала, запаху паленой кожи и гримасе ужаса на лице Поттера — цепь была раскалена.       Мэгги не отвлекалась на крики студентов, она была предельно собрана и быстро соображала, как всегда в критической ситуации. Это качество уже спасло не мало её боевых товарищей. Не смотря на обширные знания, молодая профессор не могла понять, что это за заклятие, она на автомате проверила самые распространенные отменяющие, но они, конечно, не сработали. Они никогда не работали.       Повинуясь инстинкту, Мэгги взмахом палочки опустила температуру металла цепи до минимальных значений и тут же разнесла на кусочки точечным ударом. Поттер всё еще лежал на полу, согнувшись от боли, но хотя бы больше ему ничего не угрожало. Профессор Смит наложила простейшее обезболивающее заклятие и велела двум ученикам доставить сильно пострадавшего Джеймса в лазарет. Когда с этим было покончено, она, наконец, развернулась к Снейпу, который уже ожидал расправы с вызовом во взгляде.       Но тут прямо между Снейпом и профессором пролетел синий сгусток Остолбеней. Вроде бы она прямым текстом запретила им пользоваться?! Уже порядком взбешенная этим подростковым показушничеством Мэгги обернулась на источник заклятия. Разъяренный Сириус осыпал проклятиями и совершенно не школьными заклинаниями своего на удивление стойкого противника.       — Благородный сын не отвернулся бы от семьи! Чистокровные держат достоинство даже в гневе! — похоже, пытался задеть парня за живое слизеринец, кажется, Харон.       — Я тебе покажу Блэка в гневе! — каждое слово Сириуса сочилось ядом, Харон бил прямо в цель, — Ещё посмотрим, кто тут держит достоинство!       — Не собираюсь судить всех по паршивой овце в стаде! — не уступал такой же упёртый слизеринец. Парень гордо вздернул подбородок и послал в Сириуса очередное проклятие.       — Это ты меня овцой назвал, ложнорогатая гадюка?! — звезда был в высшей точки своего бешенства. Красивое лицо источало леденящий ужас, серебряные глаза потемнели почти до черноты, казалось, за его спиной развернулось два крыла цвета ночи, в воздухе пахло озоном.        Мэгги знала, что Сириус белая ворона в семье и всячески открещивается от их принципов, но в эту секунду ей скорее верилось, что он законный наследник тёмного рода Блэков, чем друг Джеймса Поттера. Она с пугающей ясностью поняла, что именно с этим выражением лица в её друзей кидали Аваду Кедавру. На этот взгляд женщина среагировала интуитивно, слишком многих она уже потеряла после него.       — Инкарцеро, — вокруг звезды и его противника материализовались веревки, надежно связывая обоих.

***

      Профессор Смит закончила занятие на сегодня, она страшно вымоталась, как будто сходила на очередное задание от Дамблдора. Аврор проводила студентов из класса и вернулась к ожидавшему наказания Сириусу. Мэгги не столько собиралась отчитывать звезду, на её взгляд провокатор был виноват ничуть не меньше, сколько хотела его поддержать. В последний момент, когда она выкрикнула заклятие — их глаза встретились и Мэгги увидела, как он осознал, что творил. Выражение ещё тёмных от гнева глаз моментально сменилось, он был в ужасе от себя самого.       Весь вид звезды подтверждал её догадку. Он понуро сидел, балансируя на задних ножках стула и смотрел в пол, длинные волосы загораживали от профессора его точёное лицо. Её испугала такая перемена в вечно паясничающем задире. На уроках Сириус и Джеймс всегда развлекали профессора своими выходками. А сейчас казалось, из него высосали всю душу.       Мэгги не была сильна в разговорах, своих боевых друзей она просто обнимала за плечи и сидела рядом, пока боль не отступит. Сейчас были тёмные времена, всем им не хватало поддержки. Но в этих стенах она была профессором Смит, его преподавателем и не могла позволить себе такие фамильярности.       — Мистер Блэк, — она заметила, как Сириуса передернуло от звучания собственной фамилии, — я не хочу читать Вам нравоучения. Но мне важно убедиться, что Вы в порядке и осознали, что произошло.       — А?.. Да, конечно, — Сириус был сам не свой. Мэгги чувствовала, что он понимает насколько был опасен, и это сжигает его изнутри. У неё решительно не было слов для него.       — Гриффиндор и Слизерин, интересно, когда-нибудь мы научимся жить мирно? — она решила зайти с другого конца.       — Когда до них дойдет, что чистота крови не имеет значения, пока она ещё течет по жилам, — парень невесело усмехнулся. Сумрачное настроение словно пропитало весь кабинет.       — Мне кажется, или сегодня Вы использовали методы другой стороны, чтобы доказать это? — у Мэгги было чувство, что она дала ему пощечину. Не это она собиралась сказать, но темперамент взял верх. Боль от настоящих сражений с теми, что выбрал не ту сторону была слишком свежа.       — Я же не использовал непростительные — желчно ответил Сириус.       — Но были близки.       — Что? Я не… хотя… может быть… — он явно пытался больше ответить на этот вопрос себе, чем ей. Вот и хорошо, — Как Вы...?       — Слишком часто видела их на практике, — Сириус удивленно вскинул бровь и ножки стула с глухим ударом опустились на каменный пол. Она завладела всем его вниманием. — Мистер Блэк, я думаю, многие сомневаются в том, какую сторону Вы выбрали и ещё больше будет сомневаться в дальнейшем. Но если для себя Вы твердо всё решили, то просто не отступайте, не пересекайте эту черту ни при каких обстоятельствах. Никогда. Тогда хотя бы внутри Вы будете знать, что невиновны.       Сириус замер. Как этой молодой женщине удалось дать ответ на его не сформулированный даже для себя вопрос? Звезда посмотрел на неё как в первый раз. Профессор не сводила с него темно-зелёных глаз. Уверенная, опытная, готовая сражаться за свои идеалы. Он точно знал, что хочет биться с ней плечом к плечу, а не по разные стороны баррикад. Он разделял её убеждения. Он был гриффиндорцем, в конце концов.       — Да, профессор, я твёрдо решил, - Сириус действительно звучал собранно и уверено. Ей понравилась эта перемена в нём, как будто щелкнул невидимый выключатель. К звезде вернулась аристократическая осанка, он выверенным движением убрал волосы с лица.       — Очень хорошо. Тогда на сегодня Вы свободны.       Когда Сириус встал, он оказался всего в метре от неё, парень был почти на голову выше своего профессора. Кажется, эта мысль позабавила их обоих, они обменялись саркастическими ухмылками, а затем его взгляд резко посерьёзнел. Но в нём больше не было темноты и ужаса, серо-голубые глаза светились благодарностью. Мэгги почувствовала как тепло растекается по телу, ей нравился этот парень со своими демонами и, чтобы не говорили её безбашенные друзья, кажется, у неё получалось быть профессором.