Ты нужен

Феликс представить себе не мог, что будет ехать в одной машине с тем, кто стал главной причиной его головной боли за последнии полгода. До травмпункта они доехали быстро, все это время в машине Хван жмурился и то смыкал, то размыкал свои губы, сдерживая порывы тугой боли, что отдавалась немением и бьющей тягучестью. По его лицу заметно, что парню чертовски плохо, но он не смел издавать громких звуков. Водитель помог довести Хёнджина вовнутрь, но его время платно, как и услуги любого другого работающего человека, поэтому он оставил их на лавочке у кабинета и покинул корпус больницы. Вокруг куча народу, дети, взрослые, кричащие, плачущие и они с Хваном. Нужно было взять талончик, чтобы занять очередь. Феликс предупредил об этом одногруппника и пошел за долбанной бумажкой с регистрацией фамилии. Стены в больнице серые, холодные, свет отдаёт белым и хочется зажмуриться и по щелчку перенестись в свою спальню, где комфортно и тихо, о чем и думает Хван. Ногу с каждым разом прошибает все больше, и в лёгких от частого дыхания не хватает воздуха. Парень вдыхает сквозь плотно сжатые зубы, прикрывая веки. Он не знает, сколько прошло времени, пока оставался сидящим на лавочке вместе с другими пострадавшими, но открыл глаза, когда почувствовал тень над собой, что не давала бесячему свету падать на глаза. Над ним стоял Феликс, слегка взволнованный и... понимающий? - Как ты? Мы 6-е в очереди. - Могло быть и лучше, - выдохнул рвано он. Феликс замечает испарину на лбу и волосах. Выглядит как капельки росы на только что стриженном газоне травы. Он, не задумываясь, тянется рукой к его лицу и прикладывет ладошку ко лбу, смахивая большим пальцем влагу с холодной кожи. Пронизывающий пот, побледневшее лицо, подрагивающие руки, пальцы которых ищут спасение в плотно сжатых кулаках на штанинах. Такая картина для Феликса не впервой, ведь в детстве, ходя в школу, он часто ломал себе руки, просто неудачно приняв мяч на физкультуре, или когда кто-то толкнул на лестнице. Но именно происходящее сейчас плотно засело перед его глазами, потому что видеть в такой ситуации надменного Хвана было необычным. Стало искренне жаль, что так вышло, хоть он и не был виновником случившемуся. Хотя с чего ему сейчас жалеть этого парня, ведь именно он был зачатком насмешек в социуме, но, не успев рассердиться на самого себя, Феликс отметает эти мысли, увидев испуганный взгляд прямо в глаза. Из головы разом вылетает все, что он хотел сказать, а что собственно он хотел? Феликс вообще собирался говорить? Может быть, все же сегодня он слишком растерянный. Они смотрят друг другу в глаза еще несколько секунд, один не решается отвести, второй - убрать руку. Слишком лично, слишком нарушая границы. Даже, быть может, интимно в некоторой степени. Сзади открывается тугая дверь, что отдаётся характерным звуком при закрытии, оглушая весь коридор и расходясь по стенам откликом. Феликс немного вздрагивает и оборачивается назад, завидев маленького мальчика, что втягивает носом скопившуюся от плача мокроту, опираясь на вышедшую маму из той самой двери, и прыгая на одной ноге. Хван тоже невольно смотрит за сие действием, но снова сжимает губы в белую полоску, следом которая пропадает во рту, впуская два искусанных лепестка, приобретая на лице подобие дуги, от боли, запрокидывая голову наверх. С кабинета выносят большой снимок синего цвета с изображением на нем анатомических частей тела и отдают в руки родительницы. Становится тихо, мальчика уводят в другое крыло здания, и рядом с Хваном освобождается место, чтобы сесть, чем и пользуется Феликс, знатно подуставший сидеть на корточках с успевшими онеметь конечностями. Все это время они сидели, не проронив больше ни слова, но Хван рассекает тишину вопросом: - Сколько ещё должны зайти? По его подсчётам, ещё два человека. - Еще двое и мы. Рядом слышится короткий вздох и светловолосый поворачивает голову в его направлении. Хван выглядит уставшим, только сейчас заметив, что все это время его руки как и нога была в грязи, Ликс взял одну из них, оттряхивая. Та была холодной, но поддатливой. На внутренней стороне виднелась слегка засохшая кровь. Черт. И почему он раньше не заметил этого, нужно было обработать или хотя бы промыть. - Сиди тут. Достаточно саркастично произнес он, но дошло до его головы это уже, когда зашагал к кулеру с водой. "Ну да, вот же дурак, типа он щас встанет и побежит, ага, с песней" - проносится в мыслях Ликса. Феликс набирает два стаканчика воды, один, чтобы предложить Хёнджину выпить, второй, чтобы протереть рану. Салфетки он тоже находит с рядом стоящим кулером. - Хочешь воды? Протягивает руку он, на что Хван открывает глаза и тупит взгляд. Что? Ему не послышалось? Этот парень, которого он достает до краев, предлагает ему воды? Пугало то, что он с ним поехал и остался в больнице, не бросив одного, а теперь вода? С чего бы вдруг? Но на деле же он махает головой из стороны в сторону, не желая даже произносить слова, это сейчас оказывается трудно. Тогда Феликс кивает и садится на корточки. Снова. Окуная салфетку в другой стакан и выжимая ту в него же, преподносит к руке парня, беря её в свою другую руку, и начинает протирать грязь. Выглядит весьма завораживающим. Хёнджин засматривается за сосредоточенного парня, отмечая про себя его легкость, отсутствие напряжения во взгляде, аккуратные прикосновения к себе. - Так лучше. - Да, - отвечает Хван, смотря благодарным взглядом, когда вся грязь была смыта, а вода в стаканчике приняла темный оттенок. И Ликс улавливает это беззвучное "спасибо", кивая головой. - Хван? - звонко спрашивает женщина, что вышла из кабинета и держала точно такой же талончик, что и в руках у Феликса. В коридоре попустело, они остались одни только сейчас замечая, и завидев парочку, женщина открыла дверь, придерживая, ожидая, когда они доковыляют внутрь. Ну или допрыгают, тут уж как пойдёт. Нет, все-таки доковыляют, Хван ступал на ногу, но корчился от боли, хоть парень и помогал ему идти, придерживая за талию, а руку закинув на шею. Почти также, как и до такси, только сейчас он был один, и это вдвойне неудобно. С горе пополам и велосипедистом, которого, Феликс уверен, Хван будет вспоминать и обдавать всеми возможными матами, они зашли в кабинет. Но предстоял путь к самому главному - рентгеновскому столу, потому что за него не сесть надо, что обычно и делал Ликс в подобных кабинетах, а лечь. Ведь нога - не рука, так просто не сфоткаешь. Пока на Хвана надевали жилетку, Феликс давал нужную характеристику одногруппника для записи в тетради, обрисовав ситуацию получения травмы. - Уложите его на стол, - сказала женщина. Это она хорошо сказала, если бы Феликс ещё знал, как правильно его уложить, о чем он и поспешил произнести вслух. - На противоположный от травмированной ноги бок, а потом на спину. Хух, ну тут уже с Божьей помощью они улеглись. Вернее Хван улегся, а Феликс на коленях рядом стоял, на столе, опираясь руками около плечей парня. - Да, теперь слезайте сами, если не хотите составить компанию молодому человеку. - Нет, я за свою жизнь уже пофоткался в подобных местах. Мне хватило, - поспешно ответил он, слезая и отходя на расстояние. - Вы можете подождать за дверью, я вас позову. Кивнул и, бросив ещё раз взгляд на недвигающегося Хвана, лежащего на столе, он вышел за дверь и сел на ту самую лавочку. Засунув руки в карманы своей курточки, нашурстел там мягкую ткань, хмурясь, вытащил её и увидел тот самый мешочек. "Что ж, ну, пока здесь никого нет, может, стоит попробовать?" И он высыпал небольшую горсточку пыльцы и подул в сторону закрытой двери. Она заискрилась, а потом рассеялась в воздухе, хотя ветра там точно не было. Магия. Феликс либо потихоньку сходит с ума, либо начинает верить, что мир не так прост, как кажется на самом деле. Хвана просят подождать снимок за дверями, поэтому Феликс, как увидел открывающуюся дверь, сразу же подбежал к нему, хватая за талию и ставая спереди него. Он позволил ему просто облокотиться на себя, уложив свою голову на плечо, а ногу держал в подвешенном состоянии. Ликсу ещё никогда не было так приятно от человеческой теплоты. Теплоты ли? Его рука еле весомо стала поглаживать травмированного парня по спине, пока он с закрытыми глазами плавится в ощущениях. Его впервые так обнимали, искренни, посторонние люди, а обьятия друзей всегда были слишком наигранными, сейчас же обходились простым рукопожатием. Почему люди стали меньше контактировать тактильно? Почему от таких уютных обнимашек, которые дарят спокойствие, отказались, по умолчанию приняв мужское крепкое рукопожатие, что чувствуется только холод с улицы. Они простояли так до того, пока дверь не открылась и не отдали снимок, направив к главному врачу для вердикта. Шли они долго, конечно, но результативно. Врач, осмотрев снимок, попросила показать ему ногу без одежды. Спасибо всем причастным, что Хёнджин одел широкие штаны, а не джинсы скини, которые бы пришлось снимать через низ. Удостоверившись в своих догадках, врач сказала, что это обычное растяжение, но, судя по тому, в каком месте оно находиться, отдается отчетливой болью и потребуется несколько недель на восстановление. Также врач высказала то, что, по её мнению, это довольно странно. С таким падением там должен был быть минимум перелом, но, видимо, парень родился в рубашке. Хвана отправили на специальную перевязку, которую он будет должен сам дома менять, и показаться через пару недель на осмотр. Мужчина попался ловкий, он быстро наложил повязку, и даже помог дойти до такси, что Феликс вызвал заранее, рассчитывая по времени. Хвану дали обезбол, переносить боль было полегче, поэтому его лицо вновь приобрело человеческий вид, а не зомби. В такси парень назвал свой адрес, но неловко посмотрел на Феликса. - Я помогу тебе дойти, не беспокойся. В ответ на это он лишь отчаянно кивнул, понимая, что полдня Феликс убухал с ним только для него самого. Стало неудобно. Жутко неловко, но слишком вымотаный он облокотился на сидение сзади. Не заметив за собой, как погрузился в безмятежный сон, нога из-за даного ему препарата не пульсировала и не тревожила определённое время. Анестетик действовал на ура. По приезду по адресу, парня пришлось разбудить, пришло время добираться до квартиры. Феликс лишь надеялся, что тот живёт не выше 5 этажа, посматривая на многоэтажку в 15. Или чтобы там работал лифт, это будет лучше всего. Замешкавшийся Ликс разбудил Хвана, и тот сонно захлопал глазами, поглядывая на местность. - Мы приехали. Подожди, я сейчас помогу выйти, - сказал он это тихо, но Хёнджин его услышал, а следом открылась дверь с его стороны, следом за которой подул холодный ветер, и он увидел протянутую ему руку.