Божественный отдых Лауры

…Лаура уже потеряла счёт оргазмам, обезумела от похоти и охрипла от сладких криков. И когда она, наконец, обмякла на троне, чуть не теряя сознание от наслаждения – полная красавица-жрица подошла к ней. Она одобрительно взглянула на раскинувшуюся на троне, еле дышащую, пузатую блондинку. Протянула полную руку, и провела ладонью по огромному, круглому животу Лауры, блестящему от пота и масла, и тугому, как бубен. - Хорошо. - одобрительно сказала она. Голос её был глубоким, чарующим и густым, как тёмный мёд. - Очень хорошо. Наша Богиня молода, прекрасна и ненасытна… Настало время нашей Богине испить эликсира, который подготовит её ко встрече с её возлюбленным! Лаура, хрипло дыша, приоткрыла глаза. - Испить?- повторила она сдавленным, охрипшим голосом. - Бог с вами, леди… Ох! Я так раздулась от всей этой великолепной еды… угх… что, того и гляди… лопну… Мне не выпить больше ни глотка! Жрица улыбнулась, как мудрая мать, вразумляющая дитя. - Ты должна, Богиня моя, - мягко, но настойчиво сказала она. - Испей моего эликсира. По её знаку приблизились две юные девушки, которые до этого целовали и ласкали босые ножки Лауры. Они подошли к жрице, склонили свои стриженые головки к её огромной, полной груди… И, прильнув полными губами к её крупным, тугим соскам, начали целовать их. Глаза Лауры раскрылись шире. Она заворожено смотрела на то, как две юные, стройные красавицы целуют и ласкают соски крупной, дородной, зрелой женщины. Жрица прикрыла глаза от удовольствия, когда девушки стали нежно поглаживать её огромный живот. А потом сладко, гортанно застонала: из сосков её показались белые капли молока, побежали по чёрной коже. Тогда жрица мягко отстранила девушек, и подошла вплотную к Лауре. - Пей, моя прекрасная, юная Богиня! - ласково сказала она, приподняв ладонями свои громадные груди и предлагая их Лауре. -Пей мой эликсир из меня, как мои дочери пили твой сладкий нектар из тебя! Во взгляде Лауры появилась заинтересованность. Она смотрела на чернокожую женщину. Та была зрелой - определённо, старше самой Лауры - и очень толста: полные, упитанные руки, округлые бока с соблазнительными складочками, очень широкие бёдра, пухлые ляжки. Круглое лицо с выпуклыми щеками и заметным двойным подбородком… Но при этом женщина не была дряблой и оплывшей, её тело было удивительно сочным, упругим, как будто она была под завязку налита соками, как спелый плод. И в движениях её была не усталость слабого, жирного человека - а женская сила и гордая грация. Чёрная кожа соблазнительно лоснилась в лучах заходящего солнца, умащенная маслами. Лицо жрицы было добрым, её полные, надутые губы ласково улыбались, а большие глаза смотрели на Лауру почти с материнской любовью. От жрицы соблазнительно пахло благовониями и здоровым, ароматным потом. А ещё молоком: густым и парным, как в детстве, когда Лаура была на ферме у родителей, и смотрела, как мама доит корову. Лаура опустила взгляд на её груди и живот, и почувствовала, как рот её наполнился слюной. Груди жрицы походили на два огромных, надутых бурдюка, ничуть не обвисших, с большими сосками, похожими на чёрные ягоды. А живот жрицы был почти таким же огромным, как у Лауры - круглый, гордо выдающийся вперёд, тяжёлый, но более мягкий с виду. Пупок жрицы был глубоким и соблазнительным, тогда как пупок самой Лауры выпятился от беременности. - Пей, моя возлюбленная Богиня, - ласковым, грудным голосом повторила жрица. И Лаура не выдержала. - Хорошо! - прошептала она. - Я… я буду пить! - И, закрыв глаза, она присосалась губами к соску жрицы. Молоко хлынуло Лауре в рот, и вкус его был божественным. Густой, сладкий, сытный и сливочный. Совсем не похоже на обычное материнское грудное молоко. (Это Лаура знала доподлинно. Однажды она разговорилась другой беременной девушкой в раздевалке спортзала. Девушка была на меньшем сроке, чем Лаура, и круглый живот её был меньше размером – но из груди её уже начало сочиться молоко, и она страдала от неудобства. Лаура ради шутки предложила помочь, и попробовала молока юной, пузатой матери. Та благодарно стонала, пока Лаура пила из её грудей, а потом обняла её голову и прижала к себе… В результате всё кончилось коротким, но бурным и нежным романом меж двумя раздутыми, кругложивотыми красавицами). Лаура жадно пила. Хотя живот её был полон до отказа, хотя всего минутой ранее она чувствовала себя так, будто вот-вот лопнет - её охватила жажда. Ей хотелось пить ещё больше этого восхитительного, густого, горячего молока: выпить всё до капли, чтобы оно досталось только ей! Опорожнить груди жрицы! И девушка пила, пила и пила. Одной рукой Лаура ласкала грудь жрицы, вторая – лежала на её собственном гигантском, тугом животе. Который с каждым глотком раздувался ещё чуточку больше, становясь ещё туже, хотя, казалось бы, уже был полон до предела. Глаза Лауры были зажмурены, на лице её было смешанное выражение решимости и жадности; а полные губы обхватили сосок жрицы и ритмично сжимали его. - О, да, да, - приговаривала жрица, прикрыв глаза от наслаждения. - Пей, моя прекрасная Богиня. Пусть жадность твоя не знает предела; пусть живот твой наполнится сверх всякой меры, пусть раздуется ещё больше! Пусть молоко напитает тебя силами! Благословен будь твой живот, дарующий жизнь, огромный и круглый, как само Солнце, и так же сияющий красотой! Эти напевные заклинания проходили мимо ушек Лауры: которая была сосредоточена на обжорстве. Но вот, наконец, молоко иссякло. Лаура сделала последний глоток и откинула голову назад. Лицо её было красным и потным, она едва дышала от обжорства… Но, несмотря на это, решительно вздохнула. - Ещё! - хрипло сказала она, не сводя взгляда со второй груди жрицы, всё ещё полной молока. -Того, что ты уже выпила, вполне достаточно для церемонии, прекрасная Богиня, - заметила жрица игриво, хотя и немного удивлённо. -Может быть, тебе хватит… - А я сказала, ещё! Я ваша Богиня, и я хочу больше! - капризно надула полные губки Лаура. Жадность вскружила голову молодой женщине. Она уже не помышляла о своей безопасности, и даже о безопасности своих детей. Наоборот, ей казалось, что она ощущает тепло двух жизней внутри своего гигантского пуза… и что её нерождённые малыши очень довольны! Жрица понимающе улыбнулась. - Конечно, - сказала она. - Всё для Богини! - И мягко поднесла Лауре вторую грудь. Блондинка обхватила её ладонями, и жадно прильнула к соску губами. «Я лопну» подумала она мимоходом. «Я точно лопну… Ох, да ладно, это чушь! Что со мной может случиться?» И Лаура вновь принялась жадно пить. Каждый глоток она делала через силу, с натугой, упрямо зажмуриваясь. Она уже совершенно не хотела пить. На самом деле, она выпила столько молока, что и вправду чувствовала, что вот-вот лопнет… Но чистейшая, незамутнённая жадность заставляла её пить больше и больше. Жрица вздыхала от наслаждения, по мере того, как её грудь становилась всё легче (а живот Лауры, и без того неподъёмный, соответственно, всё тяжелей). Одной рукой она поглаживала Лауру по её золотым волосам, вторую положила на живот своей «богини», будто пробуя его тугость. Сейчас жрица походила на любящую мать, которая кормит свою жадную дочь. Две юные девушки меж тем опустились на колени и обняли живот Лауры, прижавшись к нему, будто шутливо стараясь удержать его и не дать лопнуть. Они прижимались к растущему и раздувающемуся животу щеками, прикладывали к нему уши, слушая урчание и бульканье внутри. И время от времени нежно целовали тугую, белую с золотистым загаром поверхность. - О-о. Наша Богиня полна, как спелая ягода, готовая лопнуть от сока! - нежно сказала одна из девушек. - Пусть Богиня растёт и становится ещё полнее! - ласково пожелала вторая девушка. - Пусть её благословенный живот раздувается ещё больше! - И поцеловала Лауру в выпяченный пупок, обхватив его губами. Лаура застонала от возбуждения, не отрываясь от соска жрицы. Глоток, и ещё глоток, и ещё… пока, наконец, вторая грудь жрицы тоже не опустела. Лаура отвалилась от груди, блаженствующая и неимоверно раздутая, как насосавшийся крови клещ. Она откинулась на спинку трона, выпятив живот, казавшийся ещё белее от натянутости и распирающего его молока. - Оооох… глп… бульк! - пробулькала жадная, обожравшаяся, опьяневшая красавица. Из губ Лауры вытекла тонкая молочная струйка. - Лучший… десерт… в мире… БУУУУРП! - Она с наслаждением, раскатисто рыгнула. Юные девушки встали на ноги, глядя на раздувшуюся, готовую вот-вот лопнуть Лауру с восхищением и лёгкой опаской. - Наша Богиня воистину могущественна, Мать! - прошептала одна из девушек, обращаясь к жрице. - Мы с сестрой моей вместе пили из твоих грудей, и не смогли одолеть и половины - а животы наши от этого раздулись так, как будто мы проглотили две огромные тыквы! - Да, - подтвердила вторая девушка. - Мы потом полночи не могли уснуть -думали, что лопнем. И ласкали друг другу животы, чтобы хоть немного успокоить тяжесть в них… - Девушка проказливо улыбнулась от воспоминания. И хлопнула сестру ладонью по выпуклому, чёрному животику, отчего сестра взвизгнула. - А Богиня одолела обе твоих груди! - На то она и наша Богиня… - ответила жрица с улыбкой. Затем лицо её стало торжественным. Она повернулась к морю. - Настало время! -торжественно провозгласила жрица. - О, Бог, твоя невеста готова принять тебя! Приди же!