Two daddies and Two babies

17 лет назад. TW! ФИЗИЧЕСКОЕ НАСИЛИЕ НАД НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМИ !TW! Подросток чувствует, как воздух стремительно уходит из лёгких… Ему нечем дышать, он очень хочет всплыть и получить хотя бы капельку воздуха. Но когда он пытается это сделать, ему не дают… — Ну-ну, куда полез? — с усмешкой спрашивает мужчина и кладёт руку на его макушку, лицом прижимая к дну ванны. Тэхён понимает, что начинает терять сознание… Он тонет… Задыхается… Медленно и слишком мучительно. — Боже, над ним так весело издеваться. Идеально под это подходит, — усмехается второй мужчина и хватает его за волосы, не давая захлебнуться. Хюмин ухмыляется и кивает головой, разглядывая мокрого с головы до пят подростка, который дрожит и смотрит на него жалким взглядом. — Знаешь сколько он уже не жрёт? Неделю. Очень удобно, можно брать его в любой момент, — с ухмылкой произносит Хюмин и шлепает его по щекам, — Сознание терять нельзя, куколка. — Пиздец, ну ты его хоть чуть-чуть корми. А то уже как скелет, — фыркает второй мужчина, лапая его сквозь мокрую одежду. — Ох, сегодня этот наглец взял и украл с кухни пачку рамена. Знаешь, что я сделал с этим ублюдком? Поставил на колени, на горох. И трахнул его в рот. Куколка очень хорошо усвоила, что делать так не надо. Верно? — усмехается мужчина, смотря на Тэхёна. — Да… Так делать не надо… Будет больно… — хрипит Тэхён, кивая головой. — Умница, усвоил урок. А как нужно себя вести, чтобы тебе было хорошо? — ласково спрашивает мужчина, стягивая с него футболку. — Исполнять все Ваши желания и не перечить… Нести все наказания… Мне плохо… — только успевает сказать Тэхён и его глаза закрываются и он падает в обморок. Хюмин успевает его подхватить и раздражённо качает головой, цыкая. — Чёрт, вот же наглый мальчишка. Точно специально это сделал. — Я бы так не сказал, может дать ему поесть? И поспать, судя по синякам под глазами… — взволнованно произносит второй мужчина, разглядывая мальчика. — Пф, ему? Не заслужил. Заслуживает только боли и сам это знает. Прикинь, он умудрился шизу словить. Говорит теперь с кем-то, говорит мне, что ангелов видит. Ну точно псих. Хотя, наверное его природа так наказывает. Такое ничтожество. Будет сегодня спать на жёстком полу, — с улыбкой произносит Хюмин и выносит его из ванной, а следом за ним идёт второй, тихо вздыхая. Странный у него друг, конечно… Очень странный. TW! КОНЕЦ ТВ TW!

***

Настоящее время. Чан вместе с Юнги заходит на кухню и широко раскрывает глаза, видя перед собой весьма необычную картину... Прямо на столе стоит Чонгук, с поднятыми руками и держит в них коробку с тортом, смотря на Хёнджина разъярённым взглядом. А Хёнджин, который стоит рядом со столом, смотрит на него точно так же. — Хёнджин-хён, уйди отсюда! — зло вскрикивает Чонгук и поджимает губы. — Ага, взял и ушёл, уже собираюсь. Быстро спустился! — приказывает ему Хёнджин и Чонгук показывает ему средний палец. — Никуда я не спущусь! — кричит мальчик, а затем замечает, что они здесь больше не одни, — Крис-хён, пожалуйста… Скажи ему, чтобы он ушёл! Он обижает Чонгукки! — Так… Что у вас тут произошло?.. — интересуется Чан, смотря на Хёнджина. — Этот наглый мальчишка… — начинает говорить Хёнджин, но тут в него прилетает несколько салфеток, — Ай, блять, что за косплей на Минхо… Так, ладно! Этот наглец не хочет делиться со мной тортом и хочет сожрать его сам! Такой невоспитанный, кошмар просто! — возмущённо произносит Хёнджин. — Ложь! Наглая ложь! Это тортик для Феликса и Чонгукки! Он маленький, нам на двоих только хватит! — протестует Чонгук и топает ножкой. — Ничего себе "маленький"! Вы оба себя видели?! Съедите по кусочку и больше не влезет! — уверенно произносит Хёнджин, а Бан Чан прикрывает лицо рукой. — Джини, ты серьёзно?.. У нас есть ещё один такой торт в холодильнике… Зачем тебе у него отбирать? Тем более, что этот и правда рассчитан на двух человек. А в холодильнике большой… — произносит Чан и вздыхает. — Мне принципиально важно, чтобы он отдал именно этот торт! Его поведение просто ужасно, нельзя получать всё, что ты захочешь! У него, блин, доминант — Монстр, от которого все шарахаются, а он выращивает вот такое избалованное нечто! — возмущённо произносит Хёнджин, а на глазах мальчика появляются слёзы. Чонгук быстро слезает на пол и отдаёт коробку ему в руки, всхлипывая и отворачиваясь. — Мой папочка самый лучший и хороший! И я не «нечто», я мальчик! И не избалованный… На коробке написано «Чонгукки и Феликс»! А я, в отличие от тебя, читать умею… Кушай сам все торты… Иди на жопу… — зло бормочет Чонгук и садится на пол, спиной к нему, утыкаясь лицом в колени и тихо плача. Чан осуждающе смотрит на очень смущённого Хёнджина и садится перед Чонгуком на пол, нежно поглаживая его по голове. — Солнышко, Хёнджин сказал глупость. Ты очень хороший и воспитанный мальчик, не нужно воспринимать те слова всерьёз, хорошо? — ласково произносит Чан, серьёзно переживая за состояние младшего. — Просто… Просто… Чонгукки не жадина! Он всегда всем делится и с папочкой, и с хёни, и с Юни… Но на тортике было написано… Это любимый тортик Чонгукки… И он очень хотел съесть его вместе с Феликсом! Это несправедливо… Ч-чонгукки хороший… — бормочет мальчик и вытирает нос кулачком. — Чонгук, извини меня, пожалуйста, не знаю, что на меня нашло… Прости пожалуйста… — искренне сожалея произносит Хёнджин, тоже присаживаясь перед ним, — Ты хороший, правда. Просто я не так понял ситуацию… Ну и… Вот… Извини… — Чонгукки простит, только если Крис-хён отшлепает тебя! — уверенно произносит Чонгук и встаёт с пола, — А я пойду кушать вкусный тортик! А вы пока шлёпайте тут… — довольно произносит Чонгук, хватает коробку с тортом и убегает к лестнице. Бан Чан смотрит ему в след и облегчённо вздыхает, радуясь тому, что мальчик смог так быстро успокоиться. Он смотрит на Хёнджина, скрещивает руки на груди и приподнимает бровь. — Я уже сказал, что не так понял ситуацию… — оправдывается Хёнджин, потихоньку отходя к двери. — Стоять, — строго произносит Чан и младший тут же замирает, — Чонгук подал мне хорошую идею, которую стоит воплотить, — усмехается мужчина. — Так! Ничего воплощать не надо, я отлично всё понял. И принимать от тебя никакие наказания я не хочу! Ты не мой доминант, и вообще, я доминант, а не сабмиссив! — Ну-ну. Вёл себя сейчас, как самый настоящий неопытный саб. Кстати, Минхо мне разрешил тебя наказывать за него. Поэтому вечером готовь свою задницу для чего-то интересного. Для стека, например, — с ухмылкой произносит Бан Чан и хлопает его по плечу, а затем замечает Юнги, который тихонько сидит в уголочке кухни и ест маффин, с огромным интересом наблюдая за ними, — Боже, я забыл, что ты здесь… — А что такое стек? Похоже на стейк… Это мясо какое-то? Ты ему дашь мясо, он не сможет какать, потому что он не может есть мясо и оно у него не переварится, и тогда его попа будет наказана? — абсолютно серьёзно спрашивает Юнги, продолжая поедать кекс. Хёнджин пытается начать что-то говорить, но Бан Чан быстро закрывает его рот рукой и активно кивает. — Всё именно так, милый! Именно так… — вздыхает Чан, думая о том, КАК в голову мальчика могло прийти такое наказание… — Странное наказание, конечно… Но знаете, вот Господин нас с Чонгуком так наказывает, что запрещает писать… И может на весь день запретить, представляете! И надо не писать и только пить водичку, а под конец дня вода в животике так неприятно булькает… А потом, после такого, всю ночь бегаешь писать! Но такое можно не часто делать, из-за того, что это не очень полезно для здоровья… Но вот какать он нам конечно ещё не запрещал, да… Хотя знаете, вот бывает во время того как какаешь, ты ещё и начинаешь одновременно с этим писать… — Юни, замолчи! — вскрикивает Чан, прерывая поток сознания мальчика, — Я понимаю, что тебя очень зацепило это наказание, но думаю, нам пора прекратить это обсуждать, иначе пицца у меня полезет наружу… — Ну ладно-ладно… Но Юни нужно обдумать… Один раз, Господин наказал Юни и запретил ему писать, но мне понадобилось в туалет по другому поводу… И я, значит, пописал одновременно со вторым поводом… Получается, я нарушил наказание? Или нет… Если это случайно вышло, хм… — размышляет вслух мальчик. Хёнджин тихо вздыхает и ставит чайник, надеясь на то, что они все сейчас пойдут наверх смотреть мультик про цыплёнка, а не слушать вот это… Ситуация с Чонгуком и так его вывела из себя. Он специализируется на воспитании сабмиссивов, и малейшее непослушание может вывести его из себя… Но в данный ситуации он немного забыл, что Чонгукки чужой саб. Не его. И повёл себя абсолютно по-свински, о чем очень сожалеет, и обязательно ещё раз извинится перед бедным мальчиком, которого задел своими словами.

***

Чонгук заходит в комнату к Феликсу с тортом в руках и ставит его на стол, а затем видит, что на столе лежит коробочка от таблеточек… Таких, которые пьёт Юни! Он смотрит на Феликса, который запивает одну таблетку водой и хмурит бровки. — Феликс, а почему ты пьёшь это?.. — аккуратно спрашивает Чонгук, ставя перед ним чашку с чаем. — Болею… — тихо отвечает Феликс и вздыхает, убирая таблетки на полку. — Чонгукки просто хочет узнать… Можешь не говорить, если не хочешь… Просто у нас Юни болеет, и папочка болеет тоже… Чем ты болеешь?.. — застенчиво спрашивает Чонгук, смотря в глаза мальчика. — Плохой болезнью… Хотя наверное хороших и не бывает… — горько усмехается Феликс, отпивая чай, — Я не могу нормально есть и думать о еде. И нормально воспринимать свое тело. Оно слишком толстое для меня. А ещё у меня триггер на чужие толстые тела… Как у Юнги… Он очень красивый. Но я не могу воспринимать это в силу своего расстройства. Мне хочется сделать его худее, понимаешь? Завидно из-за того, что его любят таким, а мне пришлось сильно похудеть, чтобы быть любимым. Хотя сейчас я и уверен, что если наберу десять килограмм, меня любить не перестанут. Просто… Вот такая вот ужасная болезнь… — рассказывает Феликс и вздыхает, открывая торт, — Сейчас я стараюсь хорошо есть… У меня был критический вес, я лежал в больнице с анорексией… А Хан, который сейчас на карантине, был моим врачом… Он был рядом со мной всегда, поддерживал, говорил, что я справлюсь… Моё увлечение всем этим дошло до того, что я был на грани жизни и смерти. Это было отвратительно. И даже тогда я думал, что я толстый. И что лучше мне умереть, чем продолжать жить в таком уродливом теле… — произносит Феликс, и из его глаз начинают капать слезы, а голос дрожит. — Ой-ой… Мне очень жаль, что ты болеешь таким… Надеюсь скоро сможешь поправиться… — взволнованно произносит Чонгук и видит, что мальчик начинает плакать только сильнее. — Извини, что спросил… Давай пойдём к твоим папочкам?.. Думаю они будут полезнее меня… — бормочет Чонгук, встаёт с пола и берёт дрожащего Феликса за руку, а затем обнимает его, поглаживая по спине. — Ты умничка, что борешься с этим… Я знаю, что Юни очень тяжело и папочке было очень тяжело бороться с болезнями, которые живут в их головках и мешают жить им… Но они очень сильные, и они справляются. И ты тоже справишься. Просто… Для этого нужно время, правда? Ты кушал пиццу, кушал тортик чуть-чуть, ты кушаешь, и это уже очень хорошо! Хорошо, что у тебя врач тот, с кем ты встречаешься и хорошо, что у тебя такие замечательные люди рядом… Чонгукки очень надеется, что ты поправишься и будешь счастлив… — шепчет Чонгукки и целует его в лоб, успокаивающе поглаживая по спине. — Ох, спасибо, за такие слова, Чонгукки… — хрипло благодарит Феликс, крепко обнимая его. — Не за что… — произносит Чонгук с небольшой улыбкой, чувствуя тепло внутри. Он был сейчас, прямо как хёни! Сказал хорошие словечки… Феликсу стало легче! Папочка будет точно гордиться им! — У меня такое состояние сейчас, что было бы хорошо подойти к старшим… Пойдём?.. — тихо спрашивает Феликс и Чонгук кивает. Он отлично понимает, о чем говорит Феликс. Порой ему нужны обнимашки и поддержка только от папочки и ни от кого больше… Особенно, когда ему сильно грустно… Когда они находят нужную комнату, заходят в неё и видят, как на кровати лежат Хёнджин, Чан и рядышком с ними Юни… И все они с упоением смотрят мультик про какого-то цыплёнка… Который издаёт странные звуки… — Папочка… — негромко произносит Феликс, но Хёнджин слышит и поворачивается к нему, обеспокоенно смотря на заплаканное личико. — Детка, что случилось? — взволнованно спрашивает Хёнджин, ставя мультфильм на паузу. — Просто грустно… — бормочет Феликс и садится на кровать, а затем подползает к нему и ложится сверху, утыкаясь лицом в плечо мужчины. Благо две двуспальные кровати сдвинуты, и они все отлично на них помещаются, поэтому проблем с местом не возникает. Чонгук ложится рядом с Юнги и смотрит на Феликса, который теперь выглядит намного спокойнее. Крис смотрит на Чонгука немного непонимающим взглядом и нахмуривается. — Между вами что-то произошло? — серьёзно спрашивает мужчина. — Нет-нет! Мы просто разговаривали… Чонгук наоборот поддержал меня… Он очень хороший… И Юнги, прости меня… Пожалуйста… Ты очень красивый, — произносит достаточно громко Феликс, поднимая на него взгляд. — Спасибо, Феликс, ты тоже… — смущённо улыбается Юнги, радуясь тому, что мальчик больше не называет его толстым. — Ох, вы такие умнички, малыши. Умеете признавать свои ошибки и извиняться, — с улыбкой произносит Крис, наблюдая за мальчиками. — Папочка говорит, что это основа любых отношений! Умение признавать ошибки, извиняться и говорить правду. А мой папочка очень умный! — гордо произносит Юни, усаживаясь на кровати и отпивая чай. — Он абсолютно прав, — с небольшой улыбкой соглашается Хёнджин, поглаживая Феликса по волосам, — Ох, это чудо уснуло… — Вообще, у Юнги и Чонгука в час дня дневной сон. Так что им тоже пора баиньки, — шёпотом произносит Бан Чан и укладывает надувшегося Чонгука на кровать рядом с Феликсом. — Чонгукки успел съесть только один кусочек! Несправедливо! — недовольно бурчит мальчик и складывает ручки на груди. — Съешь второй, когда поспишь. Твой папочка строго сказал мне, чтобы вы проспали два часа… Иначе мы все тут не выживем потом… — с усмешкой произносит Чан, видя, что самый младший мальчик уже сладко спит, посасывая большой палец. — А что будем делать после этого? — с интересом спрашивает Чонгук, прикрывая глазки. — Поедем в зоопарк. Только очень необычный. Но это тайна, так что тсс, — серьёзно произносит Хёнджин, прикладывая палец к губам. — Ух ты, надо поскорее заснуть и проснуться! — громко шепчет мальчик, зажмуривая глазки, — Засыпай, Чонгукки… Засыпай, Чонгукки… Мужчины тихо смеются, берут грязную посуду и выходят из комнаты, оставляя младших в гордом одиночестве. По словам Чимина, днем Юнги практически не просыпается, поэтому присутствовать рядом с ним необязательно. А вот ночка их ждёт весёлая, судя по его рассказам… Да и судя по состоянию Юни — тоже. Тот немножко перевозбуждён от сегодняшнего дня… Хотя Чан бесконечно счастлив, что у него сейчас хорошее настроение. Его улыбка выглядит поистине очаровательно… Как и он сам. И все трое малышей, которые уже спят на кровати, тихонько посапывая.

***

!TW ПОПЫТКА ИЗНАСИЛОВАНИЯ! Хёнджин укладывает Юнги на свою кровать, смотря на него с небольшой улыбкой. Мальчики проспали до ночи, поэтому зоопарк пришлось перенести на завтра. Чан уже переодел их всех в пижамы и взял Чонгука и Феликса спать к себе. А Хёнджину достался Юни. — Такой красивый… — бормочет Хёнджин, поглаживая его по талии. Юни сейчас спит крепко, поэтому никак не реагирует, что очень устраивает Хёнджина. Он очень хотел сделать кое-что весь день. С того момента, как в первый раз увидел мальчика. Мужчина аккуратно снимает с него пижаму, а затем и трусики и откладывает всё в сторону, любуясь пухленьким телом. После этого он привязывает его за руки к столбцам кровати — на всякий случай. — Такая милая грудь… — бормочет мужчина, оглаживая её. Мальчик тихо стонет и приоткрывает глаза, сонно смотря на него. Сначала он не понимает, что происходит, но затем широко раскрывает глаза и сильно бледнеет. — Ну, малыш, не нужно так сильно нервничать, — с доброй улыбкой произносит Хёнджин и гладит его по голове, — Я хочу сделать тебе приятно. — Я не хочу! Почему я голый?! Зачем ты меня трогаешь?! Что происходит?.. — растерянно спрашивает Юнги, и начинает дёргаться и махать ногами. — Какой непослушный мальчик, — наигранно печальным тоном произносит Хёнджин и хватает его за ноги, прижимает их к кровати и смотрит на него строгим взглядом, — Ты голый, потому что я так захотел. А я всегда получаю то, что хочу. И знаешь, я изучил твой контракт. И там написано, что с разрешения Чимина ты можешь вступать в половую связь и участвовать в сессиях с другими любыми людьми. А твой любимый папочка дал мне согласие. Поэтому для начала я хочу трахнуть твой ротик, а потом посмотрим, — с довольной улыбкой произносит Хёнджин и проводит большим пальцем по губам мальчика. Юнги непонимающе смотрит на него. Как папочка мог дать на такое согласие?.. Ложь! Наглая ложь и неправда! И кстати, Юни тоже должен дать согласие! А он не давал… Он не хочет… Очень-очень не хочет! Так страшно… — Я буду кричать! Так нельзя делать! Я не разрешаю! — вскрикивает мальчик и получает пощёчину, — Ай!.. — Закрой свой грязный, поганый рот. Я тут главный, не ты. Я доминант. А ты мне должен подчиняться. Ты сабмиссив. Твой папочка тебя этому не учил? — с усмешкой произносит мужчина, стягивая с себя футболку. — Учил! Но всё происходит только по согласию! Юни страшно… — хнычет мальчик и начинает дёргаться и снова пытаться ударить ногами старшего. — Да что ж ты дёргаешься как червяк, господи… — раздражённо фыркает Хёнджин и шлёпает несколько раз его по бёдрам, заставляя того вскрикивать. — Больно! Юни больно!.. — отчаянно произносит Юнги и начинает рыдать. Сердечко так быстро бьётся… Он не хочет тут быть… Что-то похожее уже было с Джеем, но он только трогал его за ножки! А тут… Хёнджин лапает и трогает его за интимные места… Так неприятно, боже… Он ещё и бьёт! Папочка бы точно не согласился на такое… До этого момента Хёнджин казался ему таким добрым и ласковым… А сейчас он ведёт себя, как настоящий монстр! Очень страшно… Хочется к папочке… Обнять его… Прямо сейчас… — Пф, что за нежности. Я легонько тебя шлёпаю, а у тебя начинается истерика. Хватит реветь! Я приятно тебе хочу сделать, я же тебя тут не насилую! — возмущённо произносит Хёнджин и кладет руки на грудь младшего. — Убери, не трогай меня! Не трогай! Ты насилуешь, я не хочу этого! Очень-очень не хочу уйди! Пожалуйста, не трогай... — отчаянно умоляет мальчик, продолжая плакать и дёргаться. Тут в глазах всё мутнеет и ему кажется, что он теряет сознание… Так плохо… Противно… Безнадёжно… TW! Конец TW!

***

Юнги резко открывает глаза и видит перед собой бледного Чонгука и такого же Феликса, которые обеспокоено смотрят на него. За окном светит солнце, а они одеты в уличную одежду… Они собираются пойти гулять и получается, что не проспали весь день?.. Это был всего лишь сон?.. — Боже-боже-боже, Юни, ты нас так напугал! Ты так плакал и кричал, а ещё дрыгался, тебе приснился, кажется, очень плохой сон… — лепечет Чонгук и обнимает его, прижимая к себе. — Мы поспали два часа и вот сейчас тут одевались, а Чан сказал дать тебе ещё немножко поспать, потому что им с Хёнджином нужно полчаса, чтобы собраться… Мы тут значит одевались, ты спокойно спал, и в один момент начал вот так! Мы жутко испугались… — вздыхает Феликс, поглаживая младшего мальчика по голове. — П-плохой сон… Очень… — смущённо произносит Юнги, обнимая старшего за шею. — Это всего лишь сон, Юни! Давай постараемся не думать о нём и одеваться? Мы едем в одно очень классное и необычное место, уверен, ты будешь в восторге! — с широкой улыбкой произносит Чонгук и отстраняется от Юнги, а затем даёт ему в руку сиреневую футболочку с хеллоу-китти и розовые штанишки. — Да… Ты прав… Просто постараюсь думать о хорошем… — с небольшой улыбкой кивает Юнги и переводит взгляд на Феликса, — У тебя очень красивая рубашечка… И браслетик… — произносит мальчик, разглядывая браслет с облачками. — Ой, спасибо. На самом деле, у нас всех такие браслетики. У меня с облаками, у Чана с солнышками, у Хёнджина с радугой, у Хана со звёздочками, а у Минхо со снежинками… — с счастливой улыбкой произносит Феликс, разглядывая украшение. — Так мило! — вскрикивает Чонгук, — Вы очаровашки! Феликс тихо смеётся и встаёт с кровати, кивая головой. — Вы тоже. Я сейчас подойду к старшим, а вы пока заканчивайте собираться. Встречаемся через десять минут в прихожей! — произносит Феликс и уходит за дверь. Их ждёт очень интересная поездка! И все мальчики ждут её с нетерпением!

***

— Шизофрения?.. — тихо спрашивает Чимин, удивлённо смотря на него, — Я думал, посттравматический синдром… — Нет. Есть его симптомы, но это не он. На самом деле Тэхён не опасен для общества, да и если сейчас с помощью лекарств его состояние станет лучше, то в больницу класть его не нужно будет. Он будет месяц на таблетках, они достаточно тяжёлые, и у них сильные побочки, но другого выхода сейчас нет. Состояние, в котором Тэ сейчас пребывает… Очень нестабильно. Оно может перерасти в нечто худшее. Я не представляю, как он жил так двадцать лет. Нужно будет очень много времени, чтобы вывести его из этого состояния. Пока что я прописал ему четыре препарата и схему, как подробно начать их принимать и как принимать в дальнейшем. Попрошу тебя потом подробнее ознакомиться с каждым, это важно. Таблетки должны храниться у тебя, в недоступным для него месте. У него есть суицидальные наклонности, в первую неделю приёма лекарств они будут увеличиваться. Поэтому попрошу тебя взять отпуск на работе и внимательно смотреть за ним. Желательно на весь месяц. Он сейчас очень обеспокоен всем, что происходит. Поэтому я прошу тебя быть рядом. Ты единственный, кому Тэхён доверяет полностью. Далее, про психотерапию. Привози его ко мне вместе с Юнги, два раза в неделю. Это тоже необходимо, думаю, ты сам понимаешь. Я тебе пришлю письмо, где ещё раз подробно всё разъясню, но сейчас хочу сказать ещё кое-что. Будь очень осторожен с его психикой. Она настолько избита и хрупкая сейчас, что мне представлять страшно, что такого могло с ним происходить в детстве и подростковом возрасте. Но те события и породили в нём то, что мы имеем сейчас. Будем пытаться уйти в ремиссию и сделать его состояние стабильным. Сейчас он очень сильно мучается. Но со временем, конечно, станет легче, — рассказывает Сокджин и вздыхает, занося записи в компьютер. — А он… Слышит голоса? — спрашивает Чимин, переваривая информацию. — Слышит голоса, видит галлюцинации и физически их ощущает. Если бы он ещё пытался защищаться от них, тут уже была бы речь про больницу. Но так как он думает, что им нельзя навредить, он этого не делает. И слава богу… — нервно усмехается Сокджин. — Ужас… Мы все очень постараемся ему помочь. Жаль, что он мне не рассказывал... — печально произносит Чимин и отводит взгляд в сторону. — Не нужно думать об этом. Нужно думать о том, что сейчас возможно ему помочь, пока он ещё в более-менее здравом уме. И если у вас получится сделать это дома, будет очень хорошо. Потому что к психушке он настроен крайне негативно. Будем исходить далее из ситуации, которая сложится. Пока что это всё, — говорит Сокджин, переводя взгляд на поникшего Чимина, — Если тебе кажется, что ты и все остальные в вашем доме не справятся, вариант положить его в хорошую частную клинику есть. Но возможно, он начнёт вести себя, как буйный, и с ним просто физически не смогут нормально обращаться. Он очень привязан к тебе сейчас. Лучше не разрывать эту связь. — Конечно, я понимаю… Тогда я пойду к нему… Я всё запомнил, — произносит Чимин и встаёт с дивана. — До встречи, — прощается с ним Сокджин и тот кивает и выходит. Чимин видит сидящего на стуле Тэхёна, который смотрит прямо перед собой и выглядит достаточно спокойно. — Милый, поедем домой? — с ласковой улыбкой спрашивает Чимин, поглаживая его волосам. — Не хочу… — бормочет Тэхён и опускает взгляд в пол. — Почему? — спрашивает Чимин, усаживаясь рядом с ним. — Мне страшно… Эти таблетки… Нужно будет пить… Вдруг я стану овощем?.. — тихо спрашивает Тэхён и облизывает высохшие губы. — Ох, конечно не станешь… Один из этих препаратов принимает Намджун, разве он похож на овоща? — спрашивает с небольшой улыбкой Чимин, смотря на младшего. — Нет… Но мне сказали там, когда печать ставили, что на месяц мне работать запрещено… Или что-то такое… Я буду дома сидеть что ли?.. Один?.. — растерянно спрашивает Тэхён, поднимая на него взгляд. — Так как это первый месяц лечения, а от лекарств которые тебе прописал Сокджин есть побочки… Например голова будет болеть и кружиться, тошнить… Всякое такое. Поэтому да, месяц нужно будет побыть дома. Но я буду с тобой, и выходить гулять мы с тобой будем, не переживай, — успокаивающе произносит Чимин и берёт его за руку. — Ладно… Если ты будешь рядом, тогда хорошо… — выдыхает Тэхён и встаёт со стула, — Поехали отсюда… Хочу домой… — Да, пойдём, — кивает Чимин и поднимается. По пути они заезжают в аптеку и покупают нужные лекарства. Аптека в трех минутах езды от их дома, поэтому совсем скоро они уже стоят в прихожей и разуваются. — Чимин… — тихо зовёт его Тэхён, и садится на пол. — Что такое, солнце? — взволнованно спрашивает Чимин и присаживается перед ним, внимательно смотря в глаза младшего. — Голоса и чудовища пропадут, правда?.. Я буду нормальным?.. — с надеждой спрашивает Тэхён и прикусывает губу. — Конечно. Просто для этого нужно немножко подлечиться. Это не навсегда. Мне очень жаль, что тебе пришлось такое пережить… Но всё обязательно станет лучше. Главное —выполнять все рекомендации Сокджина и все будет в порядке. Я рядом, милый, — ласково шепчет Чимин и целует его в висок. — Спасибо… Это очень ценно для меня… Можно… Мальчикам не рассказывать?.. Намджуну можно, но их пугать не надо… Пожалуйста… — тихо просит Тэхён. — Конечно, если ты сам захочешь, сам расскажешь. А без твоего разрешения я не посмею этого сделать, — серьёзно кивает Чимин. — Спасибо… Мне трудно осознать то, что я болен, оказывается… Я на самом деле… Рассказывал про голоса, и про чудовищ, и ангелов… Я рассказывал Хюмину… Но он внушал мне, что это абсолютно нормально… И что таким образом природа наказывает меня за то, насколько я ущербная личность… — шепчет Тэхён и всхлипывает, — Я поверил в это… — Боже… Я хочу убить этого подонка… — вздыхает Чимин и крепко его обнимает, — Он отвратительно с тобой поступал, он просто ужасный. Конечно же ты этого не заслуживаешь. И это ненормально. Это симптомы болезни. Вот у Юнги такой симптом, что он очень много волнуется и может из любой мелочи в своей голове раздуть проблему мирового масштаба. У тебя это галлюцинации, их нет в реальности, но твой мозг их создаёт из-за того, что некоторые процессы в нем нарушены. Но постепенно это всё будет исчезать и ты станешь абсолютно адекватным человеком, — уверенно произносит Чимин и целует его в макушку. — Да… Нужно лечиться… Но ты… Перестал любить меня из-за этого? Из-за того, что я псих? — спрашивает Тэхён дрожащим голосом и всхлипывает. — Господи, конечно же нет… Я очень люблю тебя, Тэхён. Таким, какой ты есть сейчас. Но я лишь хочу, чтобы ты не мучился и хорошо себя чувствовал, понимаешь? Я сильно люблю Намджуна, и я очень люблю Юнги, поэтому я хочу, чтобы они были здоровы. Такая же ситуация и с тобой. Ты прекрасный человек, невероятно нежный и очаровательный. Когда ты будешь здоров, это никуда не денется. Я люблю твою душу, милый. А она прелестна, — с ласковой улыбкой произносит Чимин и обнимает его за шею, смотря в блестящие глаза младшего. — И я тебя люблю… — шепчет Тэхён и нежно целует его в губы, прикрывая глаза. Чимин отвечает и прижимает его к себе, усаживая на колени. Они сидят на грязном полу, в прихожей, но его это абсолютно не смущает. Сейчас он чувствует лишь любовь. И эта любовь перекрывает все остальные чувства. Тут дверь резко открывается и в дом заходит Намджун, удивлённо смотря на двух младших. — Вам места в доме мало?.. Вы чего прям тут… — смущённо произносит Намджун. Тэхён вскакивает с пола и мотает головой, испуганно смотря на него. Следом поднимается Чимин и складывает руки на груди, смотря на старшего. — Ты сказал, что вернёшься сегодня часов в десять вечера! Сейчас совсем не десять вечера! — возмущается Чимин, приобнимая Тэхёна за плечи. — Ну, пораньше освободился… Могу уйти обратно, — с усмешкой произносит Намджун, — Но однако на работе я уже всё сделал. Мне даже сейчас звонил Чонгук, они едут в какой-то зоопарк, где нет живых животных и там только голограммы… А ещё он ел чизкейк. Это единственное, что мне удалось выяснить, — с небольшой улыбкой говорит Намджун. — А насчёт Юнги что? Как он там? Они поели? Он поспал? Всё нормально было? — заваливает его вопросами Чимин, на что старший поднимает руки. — Чувствую себя на допросе… Я сдаюсь… — тихо смеётся Намджун и качает головой, — Про другое Чонгук не сказал, там такой шум от дороги был, что я почти ничего не слышал… Но ты можешь позвонить Юнги и узнать всё сам. — На допросах не сдаются… — подмечает Тэхен, — Сдаются при задержании. — Спасибо, а я и не знал, — с сарказмом говорит Намджун и получает подзатыльник от Чимина, — Ау! За что?! — За свой длинный язык, — спокойно произносит Чимин и берёт Тэ за руку. — Радуйся, что не папкой… — грустно усмехается Тэхён, — Я хочу есть… Может мы что-нибудь закажем? Было бы здорово суши… — Конечно, давайте! Я тоже голоден… — бормочет Чимин и достаёт свой телефон, открывая приложение с доставкой еды. — Тэхён, а что Сокджин сказал? — как бы невзначай интересуется Намджун, но Тэхён стремительно бледнеет и испуганно смотрит на не него, прижимаясь к Чимину. — Я н-не хочу об этом говорить… — заикаясь произносит Тэхён. — Намджун. Пожалуйста, он сейчас не готов это обсуждать. Не надо даже пытаться. Постарайся уменьшить своё любопытство и проявить больше эмпатии, — серьёзно произносит Чимин, давая телефон в руки Тэхёна, чтобы он мог выбрать то, что ему по душе. — Ладно… — вздыхает Намджун и смотрит то на одного, то на другого, — Я просто переживаю… — Он поставил мне диагноз и сказал месяц сидеть дома… Пить таблетки… Всё… — бормочет Тэхён, — Чимини, как ты думаешь, вот эти будут вкусные? Тут какие-то зелёные штуки… — Это васаби, солнце. Будет остро, — предупреждает его Чимин, и Тэхён берёт другие роллы. — Вы так спокойно об этом говорите?! Знаете, когда я про свои диагнозы узнал, я чуть с ума не сошёл и… — начинает Намджун, но Чимин закрывает ему рот руками. — Закрой. Свой. Рот. Иначе я тебе его кляпом заткну и будешь так месяц ходить. Я понимаю, что иногда мозгом пользоваться сложно, но делать это нужно! Как ты думаешь, нормально сейчас такое ему говорить?! — строго спрашивает Чимин, убирая руки. — Хватит злиться, я немного не подумал… — фыркает Намджун. — Нужно думать. Понесешь наказание за это. Сильное наказание, — спокойно говорит Чимин, прожигая его взглядом, а затем разворачивается к Тэхену и мило ему улыбается, — Выбрал, солнце? — Ага… Вот… Они мило выглядят, в виде сердечек… — с небольшой улыбкой произносит Тэхён, отдавая телефон в руки Чимина. — Ой, и правда очень мило! Так, сейчас я возьму нам с одним наглецом те, которые мы обычно берём… — бормочет Чимин, заказывая. — Я не наглец! Что за обзывательства… — бурчит Намджун и надувается. — Это самое мягкое, как я могу тебя сейчас назвать. Ты продолжаешь мне перечить? Будет двойное наказание. Заслужил, — поясняет Чимин и убирает телефон в карман, — Через тридцать минут курьер приедет. — А как ты наказываешь Намджуна?.. — интересуется Тэхён, не представляя, что Чимин может быть способным на жестокость. — Разными нужными способами, — с улыбкой отвечает Чимин, — О которых тебе знать пока не нужно. Но я не избиваю его, если ты волнуешься об этом. — Это хорошо… — бормочет Тэхён, — Я пойду к тебе в комнату, хорошо?.. Книгу хочу почитать… Ты тоже если можешь… Пойдёшь со мной? Хочу с тобой побыть… — просит Тэхён, смотря на Чимина умоляющим взглядом. — Конечно, милый, — кивает Чимин и уходит вместе с ним наверх, оставляя Намджуна внизу. Ничего страшного, он может немножко побыть в одиночестве, особенно учитывая его поведение. А Тэхёну сейчас очень сильно нужна его поддержка и присутствие. Чимин усаживается на кровать, а Тэхён садится рядом и берёт с прикроватной тумбочки свою любимую книгу. Точнее мангу. Но это тоже книга! Почти… Он ложится на колени Чимина и начинает своё чтение, а Чимин в это время поглаживает его по голове и читает смски от Чонгука, и одна лучше другой… «Хёни-хёни-хёни, представляешь, Чонгукки съел почти целый тортик🧁🎂🍰! Он таааак объелся!🤰🏻» Чонгукки🐇, 15:12 «А ещё я сам сходил в душ!🚽💦🌊 И мне никто не помогал! И я помылся, тут был такой вкусный гель для душа, с запахом голубики!🫐 И ещё Чонгукки сделал кое-что… 👉👈. Он чуть-чуть потрогал себя, но совсем капельку! 🤏🏻Это тайна, хёни должен не говорить папочке! 🤫🤫🤫» Чонгукки🐇, 15:13 «Смотри, Чонгукки!💗💗💗» Чонгукки🐇, 15:14 Далее идёт фото Чонгука, который сидит в ванной и раскрывает свою киску руками. У него красные щёчки и он прикрывает приоткрытый рот рукой, делая максимально смущённое личико. Что ж, чего можно было ещё ожидать от этого проказника… Он листает вниз, видя ещё несколько десятков сообщений и убеждается в том, что всё в порядке. Они покушали, поспали, и вроде особых происшествий не было… Юнги в маленьком состоянии не умеет особо писать, но Чимин обязательно позвонит ему вечером. Он очень соскучился по своей милой крохе. — Чимини… — тихо зовёт Тэхён и старший отвлекается от мобильника, — Как там дела?.. Юни и Чимин в порядке?.. — сонно спрашивает мужчина. — Чимин — это я, милый, — тихо смеётся старший, поглаживая его по волосам, — Но вот Юнги с Чонгуком в полном порядке. — Ой… Я перепутал… Силы покинули меня, я хочу есть… — хнычет Тэхён, надув губы. — Ещё десять минут, милый. Совсем капельку, скоро будем кушать. Я не могу заставить курьера приехать быстрее, он не на ракете всё-таки к нам летит… — Лучше бы летел… А то я сейчас съем одеяло… — зло бурчит Тэхён. — Может, перекусишь пока? У нас полный холодильник всё-таки… — предлагает Чимин, смотря на младшего. — Нет! Хочу суши в виде сердечек! — серьёзно произносит Тэхён и складывает руки на груди, надуваясь. — Ох, какой милашечка, — хихикает Чимин и целует его в лоб. — Твой милашечка, папочка… — с небольшой улыбкой шепчет Тэхён и смотрит на него радостным взглядом. Чимин улыбается ему в ответ, но тут до него доходит, КАК только что его назвал младший.