Two daddies and Two babies

— Сколько еды! Возьму-ка я пульгоги, настоящий джекпот… — с довольной улыбкой произносит Хосок и достаёт контейнер из холодильника, а затем перекладывает мясо в две тарелки, ставит их на поднос и берёт столовые приборы, — Устрою Джину завтрак в постель! — С холодной едой?.. — в замешательстве произносит Тэхён, на что получает злой взгляд от парня. — Не порть романтику, Тэхёни… — бубнит Хосок, берёт поднос в руки и быстрым шагом выходит из кухни, чуть не врезаясь в Чимина. Тот успевает отойти в сторону, но строго смотрит на Хосока, покачав головой и сложив руки на груди. — Будь внимательнее, Хоби. И смотри, куда идёшь. — Да-да, я очень внимательный, хён. Просто тороплюсь уйти от этих зануд… — быстро говорит Хосок и торопливо уходит наверх. Чимин лишь вздыхает и проходит в кухню, окидывая взглядом сидящую за столом троицу. — Папочка! Ты пришёл кушать? — спрашивает Юнги и сползает с колен Намджуна, подходит к Чимину и обнимает сзади за талию, прилипая к старшему. — Нет, хочу попить кофе, малыш, — отвечает Чимин, подходя к кофемашине и включая её. Юнги идёт вместе с ним и кривится, сморщиваясь. — Бее, противный, горький кофе… Его невозможно пить! — восклицает мальчик, на что Чимин только смеётся и делает себе напиток. Тэхён наблюдает за парочкой и видит, что Юнги определённо стал бодрее и радостнее рядом с Чимином. — Юни, для Чимина кофе такой же вкусный, как для тебя тёплое молоко. Так что не возмущайся, — усмехается Намджун и встаёт из-за стола. — Господин, я хочу вам кое-что показать в своей комнате, можно? — спрашивает мальчик и отстраняется от старшего, подходя к Намджуну и смотря на него умоляющим взглядом. — Конечно, малыш, пойдём, — с улыбкой кивает Намджун, берёт младшего за руку и уходит вместе с ним. Тэхён растерянно смотрит им вслед и опускает взгляд в пол. Ему не очень комфортно находиться здесь с Чимином наедине. Конечно, они были друзьями, но теперь Чимин знает о Тэхёне много нового благодаря Намджуну. И этот факт сильно напрягает Тэ. Через несколько минут Чимин садится напротив него, с чашкой кофе в руках и медленно пьёт напиток, читая что-то в телефоне. Кажется, ему вообще всё равно на присутствие младшего. — Чимин… Прости меня, пожалуйста… — искренне просит прощения Тэхён, посмотрев на старшего. — За что? — не отрывая взгляд от телефона, спрашивает Чимин и отпивает немного кофе. — У нас были сессии с Намджуном, когда вы уже были в отношениях… Я знал, что ты существуешь, но не знал, кто ты… Намджун говорил только о том, что у него есть парень, который не против… — виновато произносит Тэхён и вздыхает, облизывая высохшие губы. — Во-первых, ты был не единственным. А во-вторых, Намджун не соврал тогда. У него были десятки сабмиссивов, если бы я страдал из-за каждого, думаю, я бы не был с ним в отношениях, как считаешь? — с усмешкой интересуется Чимин и что-то печатает, закидывая ногу на ногу и откидываясь на стуле. — И ты… Совсем-совсем не ревнуешь и не злишься?.. — уточняет Тэхён, удивленно смотря на расслабленного старшего. Чимин в ответ на это наконец-то отрывает взгляд от экрана телефона и смотрит на Тэхёна, вопросительно изогнув бровь. — Я серьёзно произвожу впечатление ревнивого человека? На данный момент я нахожусь в отношениях, в которых нас четверо, а не двое, если ты не заметил, милый. — Просто… Просто… У меня сейчас есть к нему чувства… — тише произносит Тэхён и нервно сглатывает. — У него они тоже есть. Вчера весь вечер об этом с Намджуном говорили. Я не против, если ты будешь с нами. Но мне нужно поговорить с Юнги и услышать то, что думает он. Повторюсь, нас четверо, а не двое. И здесь важно учесть мнение каждого. Естественно, если бы ты был левым человеком с улицы, я бы не стал тебя принимать с распростёртыми объятиями. Но ты не такой. Намджун сказал мне, что ты очень важен для него. И что он не хочет снова терять тебя, — серьёзно произносит Чимин, оставляя чашку с напитком в сторону. — И если Юнги согласится, тогда… Я буду в отношениях с вами всеми? Не только с Намджуном получается… Но и с тобой, и с Чонгуком, и с Юнг… — А вот сейчас стоп. Если хоть попробуешь в сексуальном плане приблизиться к Юнги, отрежу член, — с угрозой в голосе произносит Чимин, смотря прямо в глаза младшему. — Эй! Я и не планировал особо… Да и если бы планировал, из-за чего так строго-то?.. — немного обидчиво спрашивает Тэхён, скрещивая руки на груди. — Учитывая, какие вкусы у Намджуна, могу сделать предположение, что у того, кто был его сабмиссивом десять лет, они примерно такие же. А Юнги не переносит любое физическое насилие. Даже шлепки для него — это что-то очень страшное. Так что даже не думай пытаться. — И Намджун его вообще ни разу не наказывал?.. — удивленно спрашивает Тэхён, смотря в глаза старшего. — Наказал как-то раз. Отшлёпал. Только после этого наказал уже я. Намджуна. И после этого он больше физически Юнги не наказывает. Я тоже доминант, милый. И я тоже могу быть жестоким, особенно, если меня разозлить, — с ухмылкой произносит Чимин и снова отпивает немного кофе. — Ты отрезал ему?!.. — поражённо произносит Тэхён и широко раскрывает глаза, приоткрыв рот. — Нет-нет-нет. Есть и другие наказания, не хуже этого. Так что если не хочешь узнать и о них, максимум, что можно — это обнимать Юни. И то, если он будет согласен. Надеюсь, это ты понял, — усмехается Чимин и отводит взгляд в сторону, прикусывая губу, и сосредоточено думает о чём-то. — Но в ваших отношениях… Вы любите друг друга одинаково? В моей голове это немного не укладывается. Ты любишь Намджуна, при этом ещё любишь Юнги, а Намджун любит Чонгука, мне нравится Намджун, ты не против этого… Это немного… странно?.. — в замешательстве произносит Тэхён и немного краснеет. — Любить можно по-разному. То, как я люблю Намджуна, отличается от того, как я люблю Юнги или Чонгука. Никого не больше, но никого и не меньше. Просто разная любовь. Так же и остальные. Чонгук очень любит Намджуна, но если ему скажут выбирать между нами тремя, мне кажется, он не сможет. Потому что любит всех. Мне было всё равно, когда в отношениях со мной он проводил сессии с тобой и с другими сабами, потому что я знал, что так, как он любит меня, не будет любить уже никого. Да и я тоже проводил сессии просто в другом клубе. Намджуну тоже на это было всё равно. Потому что он знал, что я люблю именно его. Сейчас нас четверо и, как видишь, мы до сих пор счастливы. Не каждый может это понять, но мне лично это и не нужно. Пока я знаю, что Намджун, Чонгук и Юнги счастливы, значит, у нас всё хорошо, — с улыбкой произносит Чимин, а его взгляд становится теплее. Тэхён слушает это всё и кивает головой, стараясь осознать то, что сказал старший. Неужели его тоже смогут полюбить все четверо?.. Конечно, только если Юнги согласится. А если нет? Что будет тогда? Об этом сейчас даже думать не хочется… — Я рад, что у вас всё так хорошо сложилось… Юнги и Чонгук правда выглядят очень счастливыми. Мне было интересно ещё кое-что. Как Намджун познакомился с Чонгуком, я знаю. Даже слишком хорошо знаю. Но где ты познакомился с Юнги? В клубе, в котором ты был? — с интересом спрашивает Тэхён, не понимая, почему выражение лица Чимина сразу меняется на более холодное. — Нет… Это было совсем не в клубе. Когда мы только познакомились, он ничего не знал о Теме. Он даже не знал тогда, сколько ему лет. Он практически ничего не знал.

***

2,5 года назад. Очередное утро в этом ужасном месте, которое Юнги ненавидит всей своей душой. В первую очередь из-за того, что его здесь также ненавидят практически все. «Воспитатели», пациенты и другие работники. Просто из-за того, что он худший здесь. Не хочет стыдиться того, кем он является. Не хочет меняться. И не хочет признавать то, что он какой-то не такой. — Доброе утро, бунтарь. Пока ты спал, весь завтрак уже съели, представляешь? Ну ничего страшного. Тебе бы всё равно ничего не досталось. Ты же у нас хочешь сдохнуть от голода. Ходячий скелет, блять. С фиолетовыми мешками под глазами. Бесишь одним своим видом, — цедит сквозь зубы Сунын — сосед Юнги по комнате, и выливает на лицо мальчика бутылку воды, ухмыляясь, — Хоть водички попей, придурок. Юнги зажмуривает глаза и отворачивается, сжимая губы. Не то чтобы его не задевали действия парня, просто он привык к этому. К постоянным унижениям с его стороны и остальных подростков в этом месте. Как-то реагировать или бороться против этого — себе дороже. Юнги планирует сегодня весь день провести в кровати, как и большинство предыдущих дней. Единственное, его могут потащить на «разговоры», которые с ним проводятся чуть ли не каждый день по несколько раз. Но и там нужно будет просто немного потерпеть, и всё закончится. И он опять будет спать. Есть хочется постоянно, но он привык глушить в себе чувство голода. Еды уже давно не дают, она полагается только хорошим и послушным подросткам. А он не такой. Он плохой, ужасный, мерзкий и отвратительный, судя по словам этих людей. Ложь ли это? Юнги кажется, что нет. Но он не неправильный, это он знает точно. — Чего молчим? Учитель Чон ждёт тебя в своём кабинете. Так что вставай и вали. Или мне сказать, что ты не хочешь? Хочешь получить ещё парочку синяков? — с насмешкой интересуется Сунын, на что Юнги только вздыхает и встаёт с кровати. Ему не нужно переодеваться, ведь кроме двух комплектов рванных пижам у него ничего и нет. Не у всех здесь так, но одежду, как и еду, нужно заслужить своими «успехами». А таковых у Юнги совсем немного. Точнее, их нет. — Я и-иду, Сунын. Ус-спокойся… — произносит негромко мальчик и направляется к двери. Проблемы с речью никуда не делись, и из-за этого над ним ещё и смеются. Он может произносить все буквы сейчас, но вот с заиканием и шепелявостью справиться не может совсем. Юнги выходит из комнаты и закрывает за собой дверь. Голова болит, а в глазах двоится. Ходить очень тяжело. Даже пройти короткое расстояние — испытание. Поэтому он идёт медленно и время от времени останавливается. Через десять минут он наконец-то добирается до нужного кабинета и заходит в него. — Здравствуй, Юнги. Проходи и садись, — произносит мужчина, отрывая свой взгляд от книги, которую он читал, и кивает на стул, который стоит перед его столом. Юнги не здоровается в ответ, но тем не менее садится. Если не делать то, что говорят, будет ещё хуже. — Неразговорчивый сегодня? Со всеми бывает, — усмехается Чон, — Долго ещё планируешь упрямиться? Как видишь, твои сверстники, которые исправились окончательно, отправляются домой. А ты? Сидишь и сидишь здесь. Неужели тут лучше, чем дома? Юнги молчит и на это, но отводит взгляд в сторону. Что здесь, что дома — всё одинаково. Он просто не хочет, чтобы ему промывали мозги. Слишком усердно они пытаются внушить ему, что однополая любовь — это гадко. Но те двое парней-подростков, которые были вместе — это самые счастливые люди, которых он видел за всю свою жизнь. Поэтому он просто не может в это поверить. Да и не хочет. — Тебя снова нужно привязывать и бить током, только чтобы ты говорил? Как видишь, сейчас я пытаюсь поговорить с тобой как с адекватным человеком. А ты мне даже в глаза не можешь посмотреть. Ни капли уважения. — Н-не нужно. Я н-не хоч-чу домой. Вы неправильный. А я н-нормальный. — уверенно произносит Юнги, посмотрев в глаза мужчины. — Совсем страх потерял такое старшим говорить? Мямлишь одно и то же каждый день. Серьёзно не надоело? Не хочется жить, как нормальному человеку? Мы даём тебе шанс на исправление, а ты его просираешь! Отвратительно! — разъярённо говорит Чон, встаёт, подходит к Юнги и даёт ему сильную пощёчину. Юнги шипит и прикладывает руку к пострадавшей щеке. Он поджимает губы, чтобы не заплакать. Хотя очень хочется. — Это самое милое, что я мог с тобой сделать, поверь мне на слово. Завтра будет десять ударов током, если будешь продолжать вести себя в таком духе. Иди и убирайся на кухне, хамло, — с ненавистью произносит мужчина, хватает Юнги за шкирку и выставляет его за дверь. Юнги только вздыхает. Поспать сегодня днем ему не дано. Иногда его отправляют на кухню мыть за всеми тарелки и кастрюли. Порой, смотря на объедки, мальчик понимает, что готов съесть даже это. Но «заботливые» воспитатели выкидывают все их в помойку, прежде чем отдавать посуду Юнги, чтобы он её мыл. Дойдя до кухни, он видит гору грязной посуды и тихо вздыхает, берёт стул, пододвигая его к раковине. Работы тут надолго, на ногах он столько точно не простоит. Юнги берёт в руки мочалку и первую тарелку, стараясь не думать о том, что таких осталась ещё штук двести. Часа через три он заканчивает. Хотя, возможно, прошло и четыре. Или два. Он не может узнать. Здесь нет ни календарей, ни часов. Юнги не знает, сколько он уже в этом месте. Год, два или три? Он не знает сколько ему лет из-за этого. Здесь не празднуют дни рождения. Юнги порой кажется, что здесь средневековье. Из современного только электрический свет и плиты. А всё остальное как в древние века. Хотя есть ещё электро-шокеры. Их в древние века, наверное, не было. С мыслями об этом Юнги идёт в свою комнату, но врезается в одного из подростков и падает на пол. — Боже, смотри, куда идёшь, анорексичка, — раздражённо произносит тот и проходит мимо лежащего на полу мальчика, напоследок пиная его в бок. — Б-больно… — шепчет Юнги, но встаёт, шатаясь, и опирается на стену. По ней он доходит до своей комнаты и падает на кровать, накрываясь одеялом с головой. Можно теперь и поспать. Немного отдохнуть от всего этого. Он достаточно быстро засыпает, так как уборка на кухне его сильно вымотала. Но его и так беспокойный сон прерывают через короткий отрезок времени. В комнату заваливаются Сунын и его несколько друзей. Первый подходит к кровати Юнги, стаскивает с него одеяло и трясёт за плечи. — Доброе утро, зомби. Сейчас уже вечер, мне кажется, или зомби как раз примерно в это время и просыпаются? Хватит дрыхнуть. Нам с моими приятелями было очень скучно. И я им кое-что рассказал. А именно, что мой сосед наполовину девчонка! Хочу им это доказать! — с довольной улыбкой произносит парень и смотрит на мальчика хищным взглядом. Юнги тут же краснеет и встаёт с кровати. Сунын недавно специально подглядывал за тем, как переодевается Юнги. И узнал его небольшую тайну. Теперь он рассказывает об этом каждому второму и смеётся над ним. Но вот демонстрировать это он никогда никому не просил до этого. Вообще, Юнги думал, что у всех парней такое же тело, как у него. Но оказалось, что нет и что он сильно отличается. Но тем не менее, он не хочет быть как зверёк в зоопарке. Поэтому быстро выходит из комнаты и идёт прямо по коридору, направляясь в туалет, который находится совсем близко. Сунын с компанией так же неспешно идут за ним. Он заходит в него и запирается, усаживаясь на пол. Отличное место, чтобы спрятаться. И не менее отличное, чтобы умереть от ужасного запаха, который витает в воздухе. Юнги старается не дышать и зажмуривается, слыша голоса подростков, которые уже уходят, судя по звукам. Видимо, их заинтересовало что-то другое. Ну и хорошо. Юнги не замечает, как снова засыпает сидя, прямо на полу. Когда Юнги просыпается, он быстро встаёт и выходит из туалета. Судя по выключенному свету и тишине в коридоре уже наступила ночь. Он идёт в свою комнату и тихо заходит в неё, прикрывая за собой дверь. Сунына нет в его кровати, судя по всему, остался в комнате кого-то из друзей. Здесь так делать запрещено, но, так как он любимец воспитателей, ему многое сходит с рук. Юнги стягивает с себя грязную одежду и надевает вторую пижаму, которая ещё более дырявая и дранная, чем первая. Но жаловаться не на что, дали вторую — и хорошо. Затем он ложится в кровать, и тут в его голову приходит мысль. Мысль, которая раньше никогда не посещала его. Побег. Возможно ли это? Его не выпускают на улицу, но других пускают. Может получится открыть входную дверь и проскользнуть мимо охраны? Было бы очень здорово… Но что делать дальше? Юнги не знает, но думает, что определённо разберётся. Он слишком сильно устал от этого места. Да и от своей жизни в целом. Если всё будет совсем плохо, есть крайний вариант, а именно — смерть. — Н-нужно попробовать… — уверенно шепчет мальчик и встаёт с кровати. Он выходит из комнаты и медленно крадётся по коридору. Сейчас было бы совсем не здорово наткнуться на кого-нибудь из воспитателей. Подойдя к лестнице, он спускается вниз и теперь уже идёт к выходу. Его правда удивляет то, что вокруг вообще нет охраны. Как будто бы всем всё равно. Дойдя до него, он видит, что на вешалках висят много пальто и пуховиков. В этом центре нет окон, поэтому Юнги не знает, какое сейчас время года. Но судя по тёплой одежде либо зима, либо осень. Он берёт пуховик, который выглядит самым маленьким из всех, и быстро надевает его на себя. Ещё он видит чьи-то сапоги и также быстро надевает их на ноги. Из-за того, с какой скоростью он всё делал, у него сильно кружится голова и очень хочется присесть. Но некогда, нужно поскорее уйти отсюда. Юнги подходит к входной двери и со всей силы толкает её. На его удивление она открыта. Он выбегает из центра и видит небольшой слой снега на земле. Значит, сейчас зима. Он быстро подходит к воротам и дёргает за ручку. Ворота тоже открыты, а охраны вокруг нет. Неужели сбежать отсюда можно было в любой момент? Воспитатели говорили, что если ты попробуешь сбежать, тебя тут же поймают. Это оказалась неправда? Юнги решает, что подумает об этом позже. А сейчас нужно бежать как можно дальше отсюда. Он чувствует внезапный прилив адреналина и бежит так быстро, как только может. Холодный воздух бьёт ему в лицо, но сейчас Юнги всё равно на это. Главное — бежать и не останавливаться. Перед собой он видит ярко-розовое небо, рассвет. Значит сейчас ранее утро, часов шесть или семь. Спустя где-то минут двадцать он останавливается около одного из магазинов и валится на землю. Сил не осталось от слова совсем. Он подползает к стене и садится, опираясь на неё. Юнги тяжело дышит и прикрывает глаза. Чувствуется ужасная слабость, и желание спать опять завладевает им. Лишь бы его здесь не нашли… *** Уставший Чимин едет с тренировки домой, и все его мысли забиты только тем, что он хочет принять тёплую ванну и расслабиться. Его тренер по танцам тот ещё садист. Похлеще Намджуна будет. Но нужно ещё заехать и купить продуктов, Чонгук просил клубничное мороженое, да и просто нужно подкупить овощей и прочего. Поэтому он паркуется рядом со своим любимым супермаркетом, берёт рюкзак с кошельком и прочим и выходит из машины, блокируя её. Далее он направляется к зданию, но рядом с ним замечает кое-что странное. А именно человека, который спит около стены. Люди проходят мимо, не обращая внимания, будто его здесь и нет. Но Чимин не может просто пройти мимо. Вдруг этому человеку плохо, он потерял сознание или ему просто нужна помощь? Он быстрым шагом подходит к нему, садится напротив на корточки и аккуратно трясёт за рукав, пробуя разбудить. Человек просыпается почти сразу же и дёргается, отползает от Чимина подальше и испуганно смотрит на него, поджимая губы. Чимин видит, что это подросток, которому на вид не больше пятнадцати. Возможно и больше, но в силу своего невысокого роста и миловидных черт лица он производит именно такое впечатление. Правда, Чимина напрягают сильно впалые щёки и глубокие мешки под глазами мальчика, будто тот не спал несколько дней. И, конечно, его испуганный вид, будто он думает, что Чимин его сейчас убьёт. — С тобой всё в порядке? Почему ты спишь здесь? Тебе стало плохо? — обеспокоенно спрашивает Чимин, на что мальчик реагирует ещё большим испугом. — Я-я с-сейчас уйд-ду… Н-не бейте м-меня… П-пожалуйста… — заикаясь просит подросток и пытается встать, но тут же падает обратно. — Так, во-первых, я не собирался тебя бить, с чего ты решил? Во-вторых, я правда беспокоюсь. Я не злюсь из-за того, что ты тут. Я просто переживаю, понимаешь? — мягко спрашивает Чимин, стараясь своим тоном успокоить младшего. — Вс-се б-бьют… Я п-просто у-ужасный… И вс-се б-бьют… — грустно произносит мальчик, опуская взгляд. — Тебя бьют дома родители? Что же ты такого сделал, что они считают тебя ужасным?.. — растерянно спрашивает Чимин, не понимая, как можно причинять боль этому подростку. — Я? Я р-родился… В-виноват в этом… У меня н-нет дома… Я сб-бежал… Н-не вернусь!.. — решительно говорит младший и поднимает взгляд на Чимина. Чимин широко раскрывает глаза и смотрит на него. Его родители серьёзно винили в том, к чему этот мальчик не имеет вообще никакого отношения? — Так… Ладно… А сколько тебе лет? И как тебя зовут? — спрашивает Чимин, очень стараясь говорить спокойно. — Я Юнги. Л-лет? Н-не знаю… К-какой сейчас г-год? — вопросом на вопрос отвечает мальчик, облизывая губы. — 2022… Почему ты не знаешь, какой сейчас год?.. — в шоке спрашивает Чимин, на что Юнги пожимает плечами. — Я б-был н-не дома. А т-там, где нет к-календарей. В ц-центре. Для н-неправильных л-людей. Н-но, там б-были неправил-льные в-воспитатели! П-против л-любви б-боролись… — печально поясняет Юнги и прячет замёрзшие руки в карманы, — Е-если 2022, з-значит мне семнад-дцать… Д-два года в ц-центре б-был… Б-больше… Чимин смотрит на него и пытается понять, что делать дальше. Этому подростку определённо нужна помощь, был бы у него нормальный дом, он бы тут не валялся. Что за центр, в который отправили Юнги, он до конца понять не смог, но судя по всему, там пытались исправить ЛГБТ-людей. Звучит уже отвратительно, а какими способами это делали, Чимин даже думать не хочет… Ещё Чимина напрягает то, как говорит подросток. То ли он его боится так сильно, то ли у него есть проблемы с речью. — Так… Не переживай, ты туда не вернёшься больше никогда. Я сейчас хотел в супермаркет зайти, пойдёшь со мной? Купим чего-нибудь вкусного, а потом поедем ко мне в гости, хорошо? Там тепло и хорошо. Договорились? — ласково спрашивает Чимин, смотря на задумавшегося младшего. — А ч-что такое с-супермаркет? — с интересом спрашивает Юнги. Чимин удивляется ещё больше, думая о том, как в семнадцать лет человек может не знать такие вещи. Оказывается, может. — Это магазин… Там, где еда продаётся… Знаешь, что такое магазин?.. Юнги быстро кивает и зевает, прикрывая рот ладошкой. — Ч-читал в книж-жках. Т-там м-много-много еды… М-можно б-будет поесть?.. — удивленно спрашивает мальчик, посмотрев на старшего. — Конечно… А ты когда в последний раз кушал? — задаёт вопрос Чимин, сам удивляясь вопросу подростка. — Мм…? Может…м-месяц… Н-не помню… Т-только воду пью… Е-есть нельзя… — грустно говорит Юнги и отводит взгляд в сторону. — Когда?! — поражённо вскрикивает Чимин, и мальчик сразу дёргается и закрывает лицо руками. — Н-не б-бейте м-меня… — умоляюще просит Юнги и поджимает губы. — Ох, я и не собирался… Извини за то, что кричал… Я сильно удивился… В этом твоём центре настоящие изверги были… — зло произносит Чимин, думая о том, что он хочет взорвать то место. — М-мама т-тоже не давала есть. Т-только сок. Н-ненавижу сок… — бормочет мальчик и хлюпает носом. Чимину кажется, что его скоро хватит инфаркт. Этого мальчика ещё и дома никто не кормил. В каком состоянии вообще находится его здоровье?.. Заботился ли об этом кто-нибудь? Очевидно, что нет. Но Чимин исправит их ошибки. Главное взять себя сейчас в руки. — Мне так жаль, солнце. Я тебя покормлю, хорошо? Купим всё, что ты захочешь, — ласково произносит Чимин и встаёт. — М-можно?.. Это х-хорошо… Всегда х-хочется кушать… — печально говорит Юнги и тоже встаёт, на этот раз оперевшись на стену и немного шатаясь. — Я понимаю… Тебе тяжело стоять? Голова кружится? — обеспокоенно спрашивает Чимин, подходя ближе. — В-всегда кружится… Или в г-глазах д-двоится… К-когда хожу или с-стою… — отвечает Юнги. — Это из-за слабости… Ты можешь ходить сейчас? — Д-да, медленно… — кивает Юнги и в доказательства своим словам, медленно идёт к входу супермаркета. Чимин идёт рядом с ним, обеспокоено поглядывая на мальчика. Он бы взял его за руку, но тот, кажется, не очень хорошо реагирует на прикосновения. Боится, что Чимин побьёт его, ведь так делали все в его жизни… Когда они только заходят, Юнги сразу же выбегает обратно на улицу, а Чимин следует за ним, не понимая, чего так сильно испугался младший. — Л-люди! С-слишком м-много… Вс-се могут ударить… — произносит мальчик с болью в голосе и отводит взгляд в сторону. — Люди не стали делать бы это, милый. Не все люди плохие. Но у меня есть идея, давай ты посидишь в моей машине, а я быстренько всё куплю? — с бодростью в голосе и с улыбкой на лице произносит Чимин, пытаясь ещё больше не напугать подростка. Юнги кивает, соглашаясь, и они вместе доходят до машины старшего. Чимин снимает блокировку и открывает дверь, помогая мальчику залезть внутрь. Затем он заводит её и включает тёплый кондиционер. — Вау… Т-тепло… Откуда т-тепло?.. — спрашивает Юнги, пытаясь увидеть источник тёплого воздуха. — Это кондиционер… Ты посиди немножко, я вернусь буквально через десять минут. Ничего не трогай, ладно? Что тебе купить? — спрашивает Чимин, пристёгивая Юнги. — Ч-что-нибудь очень в-вкусное… — просит мальчик и продолжает разглядывать машину. — Хорошо, договорились… Я скоро вернусь, милый, — говорит Чимин и уходит в супермаркет, обдумывая всё. Возвращается он через пятнадцать минут с двумя полными пакетами разных вкусняшек и обычный еды, ставит сумки на переднее сиденье и смотрит на Юнги, который внимательно наблюдает за ним. — Всё нормально было, пока я отходил? — спрашивает Чимин, усаживаясь за руль и закрывая дверь. — Я с-сидел… Н-ничего плохого н-не делал… Ч-честно… — испуганно произносит Юнги и опускает взгляд в пол. — Я и не думал, что ты будешь что-то такое делать. Не бойся меня, хорошо?.. Я совсем не хочу причинить тебе вред, милый, — с нежностью в голосе произносит Чимин и начинает ехать в сторону дома. — Я п-постараюсь… С-сложно не бояться… — честно говорит Юнги и переводит взгляд в окно. — Понимаю. Но я правда никогда тебя не обижу. И все люди, которые обижали тебя — ужасные. А не ты, солнце. Юнги слушает это и хмурится. Разве это правда? Все вокруг говорили ему, что он плохой… Но этот хороший незнакомец говорит совсем обратное! И ему хочется верить больше, чем всем остальным… Через пятнадцать минут они доезжают, и Чимин выходит из машины, берёт пакеты и помогает вылезти Юнги. Тот только дёргается, но позволяет помочь себе. — Вот так, умничка. Идём вон туда, — Чимин указывает головой на большой дом и видит удивление на лице мальчика. — Я ч-читал кн-нигу… Т-там на к-картинке б-был замок… П-похоже… — восхищённо произносит Юнги и разглядывает дом. — И правда, немного похоже на замок, — с улыбкой говорит Чимин и медленно направляется в сторону дома. Юнги идёт рядом с ним и заходит в дом следом за старшим. Внутри все выглядит очень необычно… И непонятно. Очень много вещей, которые Юнги никогда не видел в своей жизни. В книжках про них написано не было… — Так, ты разувайся и раздевайся. После этого я покажу тебе, где туалет, и мы помоем руки, — говорит Чимин и начинает сам раздеваться. Юнги стаскивает с себя сапоги и снимает пуховик, разворачиваясь к Чимину и пугаясь его взгляда. — У тебя нет носков… И твоя… Пижама? Вся в дырках… — поражённо произносит Чимин, замирая. — У м-меня н-нет д-другой одежды… Н-не надо р-ругаться… П-пожалуйста… — шепчет мальчик и прикрывает лицо руками. — Я не буду тебя бить… Просто… Удивлен немножко. Пойдём, я сначала дам тебе нормальную одежду… Иди за мной, — зовёт Чимин и идёт к лестнице, думая о том, что кажется, подросток будет не в состоянии подняться по ней. Когда Юнги подходит к нему, он разворачивается и ласково смотрит на младшего. — Солнце, давай я тебя подниму на руках наверх? Обещаю, я не буду бить. Никогда в жизни не буду. Хорошо? — максимально нежно произносит Чимин и вздыхает с облегчением, когда младший кивает. Чимин поднимает его на руки, поражаясь тому, насколько он лёгкий. Чонгук, который сильно худенький, и то в два раза тяжелее. Мужчина быстро поднимается по лестнице и, дойдя до нужной двери, открывает её, ставя младшего на пол. Юнги видит перед собой комнату, в которой всё ярко-розовое. От потолка до пола. Обои, мебель, ковёр… На полу куча игрушек. Наверное, здесь живёт маленькая девочка, может быть дочка этого хорошего человека. — А… К-как в-вас з-зовут?.. — спрашивает Юнги, понимая, что так до сих пор и не узнал его имя. — Чимин. Можно просто хён. Давай-ка посмотрим, что у нас тут есть… — бормочет Чимин и открывает шкаф. Юнги видит много платьев и юбок примерно его размера. Значит, девочка не маленькая, а как он… Ну, или чуть помладше. — Одевать в платье мы тебя, конечно, не будем, вот, футболка голубая, думаю, тебе подойдёт… Чонгук немного выше тебя, но моя одежда тебе точно будет велика… — произносит с усмешкой Чимин и даёт мальчику футболку в руки, — А вот и шорты, нормальные штаны Чонгук презирает, так что это максимум, что могу дать сейчас… Юнги берёт и их в руки и стаскивает с себя футболку, замирая от ещё более страшного взгляда Чимина. — Ты… По тебе анатомию можно изучать, боже… — не думая произносит Чимин, находясь в шоке от состояния тела мальчика. Все кости видны через слишком бледную кожу, которая абсолютно вся в синяках и царапинах. Подросток дрожит и опускает взгляд в пол, сглатывая. — К-как скелет… З-знаю… — с грустью произносит Юнги и вздыхает. — Так… Всё будет хорошо. Не как скелет. Ты очень красивый. Просто немного худее нормы. Ты будешь хорошо кушать, и всё наладится. Я обещаю. Ты мне веришь? — Д-да… — кивает Юнги, стараясь правда поверить в это. Он быстро надевает футболку, но вот снимать штаны не торопится. — Ты стесняешься? Я могу выйти… — начинает Чимин, но мальчик его прерывает. — Н-нет… У м-меня… Н-нет… Трусов… — краснея произносит Юнги и опускает взгляд в пол. — Их тоже тебе не давали?.. — в шоке спрашивает Чимин, на что получает кивок от младшего, — Так… Давай я тебе свои дам, пойдём ко мне в комнату. Юнги кивает и идёт следом за старшим, крепко держа шорты в руках. Когда они заходят к нему в комнату, Чимин открывает свой шкаф и протягивает пару нижнего белья Юнги. Тот берет их в руки и в замешательстве смотрит на Чимина. — У м-меня уж-же есть одни ш-шорты… З-зачем м-мне в-вторые?.. — В смысле, шорты… Ты вообще никогда что ли трусов не носил?! — Н-носил! Н-но они б-были другие… Как в том ш-шкафу, г-где в-висели платья… Там л-лежали т-такие, которые я р-раньше н-носил… — краснея ещё сильнее, объясняет Юнги. — Аа… Так… Значит, эти я забираю обратно, я понял… — с усмешкой произносит Чимин и берёт трусы обратно, запихивает их в шкаф и идёт обратно в комнату Чонгука. Юнги идёт следом, прикусив губу от смущения. Чимин протягивает простые белые трусики мальчику, и тот берет их в руки, становясь одного цвета с розовым ковром. — Пойдём теперь покажу, где туалет, там переоденешься, — с улыбкой произносит Чимин и отводит мальчика в ванную. Он ждёт, пока тот переоденется и, когда Юнги выходит, видит, что все его худенькие ножки в ужасных синяках. — Умница, солнце. Теперь пойдём на кухню, я сделаю тебе покушать, хорошо? Я обязательно дам тебе все вкусняшки, которые купил, но тебе пока что нельзя их есть. Твой организм не может переваривать ничего тяжёлого сейчас, так что мы будем начинать с очень лёгкой еды. Как насчёт овощного супа? Я делаю его очень вкусным, уверен, тебе понравится! — Овощ-щной с-суп — это т-тоже вкусняш-шка… — с небольшой улыбкой произносит мальчик, думая о том, что наконец-то сможет поесть. — Ну… Да, конечно! Пойдём на кухню, милый, — говорит Чимин, про себя радуясь тому, что Юнги впервые улыбнулся с момента их знакомства. Когда они приходят, Юнги усаживается за большой стол и с интересом всё разглядывает. Чимин подходит к плите и включает её, ставя кастрюлю и наполняя её водой. Он начинает готовить, а Юнги тихонько наблюдает за ним. Спустя двадцать минут Чимин заканчивает варить суп и переливает его в небольшую мисочку. Затем он ставит её перед Юнги и даёт чайную ложку, думая, что ей будет удобнее есть. — С-спасибо огромное… — благодарит Юнги и берёт ложку в дрожащую руку, начиная медленно есть. Так вкусно! Кажется, что этот суп — это самое вкусное, что он только ел в своей жизни! Через несколько минут он доедает и смотрит на Чимина счастливым взглядом. — Очень в-вкусно… Т-теперь в животе н-не пусто… Д-до этого он б-болел от голода… Т-теперь не б-болит, — улыбаясь, говорит мальчик. — И больше не будет болеть. Первую неделю будешь кушать супчик, а потом уже будем подключать и другие не менее вкусные блюда. Ты умничка, что покушал, солнце, — хвалит с улыбкой Чимин и хочет погладить Юнги по голове, но вовремя вспоминает, что тот пока не очень хорошо реагирует на прикосновения. — С-спасибо… — Юнги снова немного улыбается и отводит взгляд в сторону. До этого его никогда не хвалили. Только попрекали. Это так приятно, когда тебя хвалят… — Хочешь чаю? Его тебе тоже можно сейчас, — предлагает Чимин, а Юнги кивает. — Д-да, очень… Чимин улыбается на это и заваривает ему зелёный чай, ставя перед мальчиком чашку и забирая грязную посуду, ставит её в мойку. — Ты попей, а я буквально на десять минут отойду в душ, хорошо? Совсем скоро вернусь. Юнги снова кивает и медленно отпивает чай, от которого идёт пар. Такой тёплый и вкусный… Чимин уходит, а Юнги остаётся в полном одиночестве. Но через минуты три он слышит, как кто-то заходит в дом, и сразу же пугается. Вдруг это люди из центра нашли его?.. Или ещё хуже, мама… Он очень надеется, что нет, и его догадки опровергаются, когда на кухню заходит очень пугающий, высокий и статный мужчина в костюме. — Ой… А ты кто? — интересуется тот низким голосом, и Юнги испуганно смотрит на него, думая, куда можно спрятаться. — Н-никто! — вскрикивает мальчик и встаёт из-за стола, медленно отходя к стене. — Ты один из сабов Чимина что ли?.. — задаёт ещё один вопрос мужчина и приближается к нему. — К-каких ещ-щё с-сабов?.. С-саблей что ли?.. Я п-похож на оружие?.. — удивленно спрашивает мальчик, забыв о своём плане спрятаться. — Какое ещё оружие? Так, ладно, я понял, что ты не тот, о ком я думал. Но тогда, что ты тут делаешь вообще? Юнги пугается его грозного тона и прикрывает лицо руками, сползая вниз по стенке. — Н-не бейте м-меня… — умоляюще просит он и всхлипывает. — Папочка, что тут происходит?! — вскрикивает мальчик, который забегает на кухню. Юнги кажется, что они примерно ровесники по возрасту. Но кое-что в этом мальчике его сильно удивляет… На нем надето платье! В книгах, да и в центре, только на девочках были платья… И ещё он назвал этого мужчину папой. Он его сын?.. — Я сам пытаюсь разобраться, Чонгукки… — с замешательством в голосе произносит мужчина и отходит от Юнги. — Так! Намджун, Чонгук, я очень извиняюсь, но вы оба сказали мне, что будете «поздно вечером», одиннадцать часов утра — это у нас поздний вечер? — недовольно произносит Чимин, который появляется на кухне в одном халате и с влажными волосами, а затем подходит к Юнги и садится перед ним, — Солнце, всё хорошо, они тебя не обидят… — Я, конечно, тоже очень извиняюсь, но… — начинает Намджун, но останавливается, видя испепеляющий взгляд Чимина. — Идите, пожалуйста, пока что наверх. Я всё объясню, обещаю. Но не сейчас, ладно? — просит Чимин, смотря серьёзным взглядом на обоих. — Чонгукки ничего не понимает… — недовольным тоном произносит мальчик в платье и уходит наверх, вместе со страшным мужчиной. Юнги облегчённо выдыхает, чувствуя, что снова находится в безопасности, и смотрит на Чимина, убирая руки от лица. — Я д-думал, ч-что м-меня побьёт… М-мужчина… — говорит мальчик и поджимает губы. — Он бы не стал такое делать. Просто пока что они не знают, кто ты. Поэтому он немножко испугался, прямо как ты. Я всё объясню, и он тоже будет к тебе хорошо относиться, обещаю, солнце. И Чонгук тоже, конечно, — обещает Чимин, улыбаясь младшему. — А Ч-чонгук он… С-сын Намджуна?.. Чимин краснеет и думает, что сейчас объяснить этому бедному мальчику их отношения будет крайне сложно. — Нет… Я немножко попозже тебе объясню. Чем пока что хочешь заняться? — переводит тему Чимин. — П-поспать… Ус-стал… — произносит мальчик и зевает. Чимин относит его к себе в комнату и укладывает на постель, выключая свет. — Как только проснёшься, приходи в соседнюю комнату, я буду там, милый, — напоследок говорит Чимин и выходит из комнаты, прикрывая за собой дверь. Он заходит в комнату к Намджуну и пересказывает историю знакомства с мальчиком и все факты, которые знает о нем сейчас. — Какой ужас… Мне стыдно, что я так напугал его. Ты сделал правильную вещь, когда привёз его сюда. Думаю, мы сможем ему помочь. Главное ещё это Чонгуку объяснить, — серьёзно говорит Намджун, смотря в глаза младшего. — Мы вместе объясним. Не переживай насчёт этого. А пока пойдём поедим, я сам жутко голодный…

***

Когда Юнги просыпается, он смотрит в окно и видит, что уже поздний вечер. Он выходит из комнаты и заходит в соседнюю, но никого там не находит. Затем он медленно спускается вниз и проходит на кухню, тоже не найдя там никого. Но его внимание привлекают тарелки, которые стоят на столе. Судя по всему все поужинали или пообедали и не убрали за собой. Он подходит к столу и смотрит на остатки пищи, думая о том, что хотел бы это съесть… Судя по всему готовил Чимин, потому что даже объедки выглядят слишком аппетитно… Вспоминая слова Чимина про то, что ему пока что такое нельзя, он со вздохом отходит от стола и идет наверх, натыкаясь, кажется, на Чонгука. — О, привет! Папочка и хёни тебя потеряли, а ещё они мне сказали называть пока что папочку Намджуном, такие глупенькие… — надувает обиженно губы Чонгук и смотрит на растерявшегося мальчика. — П-пойдём к н-ним… — отвечает только Юнги, и Чонгук кивает, быстро поднимаясь по лестнице. Юнги плетется следом, тяжело дыша. В глазах снова двоится, но он видит перед собой Чимина и улыбается, стараясь не показывать, что с ним что-то не так. Не хочет расстраивать старшего, который и так волнуется слишком много сегодня из-за него… — Привет, милый! Извини, пожалуйста, я был в другой комнате… Как ты? Как себя чувствуешь? В ответ на это Юнги молчит, но делает то, что хотел сделать практически весь день. Подходит к Чимину и крепко его обнимает, утыкаясь лицом в грудь и тихо всхлипывая от такого далёкого и долгожданного ощущения тепла.