Лунное касание Солнца

После уличной прохлады и сырости войти в чистую и светлую квартиру Феликса чувствовалось как что-то невыносимо уютное.  Такая ощутимая разница контраста серых городских улиц, сумасшествия прохожих, неизменности сеульской погоды и бережно обустроенной небольшой квартирки.  Все в ней будто стояло на своих местах. Каждая фотография на стене, маленькая коллекционная фигурка, комнатные цветы в коричневых горшках, большой, занимающий половину гостиной, темно-зеленый диван. Несколько книг в мягкой обертке, корешки затертые, видимо это излюбленные произведения хозяина дома.  – Проходи, будь как дома! Феликс был самим воплощением уюта в этих мягких, пушистых домашних тапочках и с собранными волосами в хвостик.  Хёнджин не проронил и слова войдя в квартиру, только то и делал, что с особым любопытством рассматривал каждый уголок и безделушку. Ликс был искренне рад такому поведению. Если сравнивать реакцию Хёна и Джея то это идет в сравнении со льдом и солнцем.  Бывший сразу обозначил, что взрослые люди не делают из дома детскую комнату обставленную всяким нелепыми безделушками. Поэтому на время их отношений все эти важные детали для Феликса прятались в шкафу, в огромной коробке на нижней полке, прикрытые кучей старых вещей.  Выкинуть их он не мог, но и глупых сор тоже не хотелось. Пришлось жертвовать своим комфортом.  – Тебе нравится фотографировать или позировать? – Поинтересовался Хёнджин указывая на старый фотоаппарат на одной из полок в гостиной. У него дома был такой же. – Наверное больше быть моделью. У меня все никак не получается подружиться с этой техникой. – Ответил парень не обернувшись, продолжая любоваться дождливым городским пейзажем.  Хван взял в руки фотоаппарат наконец сбросив свою сумку с плеча. Открыв объектив он навел его на ничего не подозревающего Ликса. Худощавый парень выглядел словно упавший ангел с неба прямо в городские джунгли. Свет исходящий из окна на фоне идеально подчеркивали его хрупкое телосложение.  – Все дело в оптике. Она немного отличается от обычных камер. – Щелчок и фото готово. Феликс широко улыбнулся стараясь больше не шевелиться. Хёнджин продолжал делать снимки немного сменяя ракурсы.  – Давно увлекаешься фотографией?  – С детства.  – Ты очень талантливый, правда? – Да. По крайней мере я стараюсь делать то, что делаю, хорошо.  – Почему-то есть ощущение, что ты и рисовать тоже умеешь.  – Ты точно не знал кто я? – Ахах, точно, Хёнджин, не знал.  – Ладно, на этот раз поверю.  – Спасибо.  – Запомни мою доброту.  Карие глаза с плохо скрываемым любопытством внимательно рассматривали черты лица Хёнджина. На лице Ликса то и дело переодически проскальзывала едва заметная улыбка.  Время ускользало с немыслимой скоростью. Одному богу известно сколько минут они изучали друг друга в абсолютной тишине.  Феликсу безумно понравилась родинка на лице Хвана, та, что под глазом. Сначала он думал, что она нарисованная, но когда Хён устало протер глаза, а она осталась на месте, Ликс понял, что она настоящая.  – Я займусь ужином. Располагайся.  Хозяин дома быстро сбежал на кухню оставляя Хвана один на один со своим недоумением.  Спустя 20 минут когда с кухни начали доносится запахи а Хёну стало остаточно скучно листать страницы журнала он решил расслабиться по своему. – Феликс? – Обратился он к парню не вставая с облюбованного места на большом диване.  – Что? – Долетело из кухни. – Можно я включу свою музыку? – Конечно. Подключался к колонке. – Спасибо. Выключив свет при помощи пульта Хван включил подборку из своих любимых песен. Сделав звук громче, чтобы Ликсу тоже было слышно он закинул голову на диван крепко закрыв глаза.  I need somebody. Самая любимая, на данный момент, песня Хёнджина. Текст будто бы содрали с его внутренностей и наложили на инструментал.  – Why am I alone? 홀로 남겨진 지금 누군가 필요해 지금 누군가 필요해 Hello 아무도 없나요 나를 받아줄 사람은 여기 Хван застыл не дыша услышав голос доносящийся со стороны кухни. Феликс продолжал тихонько подпевать вызывая новую волну мурашек по коже Хёнджина.  Боги! Этот драматический баритон, а лирика которая была не просто спета, она была прожита. Все это действие было словно мед для ушей.  На пальчиках не издавая ни единого звука он подкрался поближе к кухне чтобы еще лучше услышать его голос.  Феликс ни о чем не подозревая продолжал крутиться у плиты и пел. Переодически помешивая токпокки большой деревянной ложкой в тоже время используя ее вместо микрофона.  Хван аккуратно подглядывал за маленьким концертом из-за угла. Улыбка автоматически появилась на его лице. Что было крайне удивительно ведь в последние несколько месяцев он был крайне скуп на проявление похожих чувств.  Сколько раз за сегодняшний вечер он улыбнулся? Почему эти чувства в нем побуждает парень поющий его любимую песню с ложкой вместо микрофона в домашней одежде и с хвостиком на голове? Что происходит, а, Хван Хёнджин? Роились вопросы в его пустой голове пока он продолжал наблюдать за исполняющим Ликсом. Женский голос ворвался в мужскую компанию. Сестра Бан Чана, друга Хёна, исполняла свою песню - Pomegranate.  Феликс снова подпевал. Вот только теперь лирическим тенором.  – Ааа, господи, Хёнджин! Напугал! – Закричал Ликс резко обернувшись во время припева.  – Прости. – Продолжал пилить его взглядом Хван.  – Что? – Засуетился Феликс под таким бдительным зрительным осмотром. – Ты пел… – Нууу, ддааа. Песни просто хорошие. Не удержался.  – Это было ахринеть как круто! – Сказал Хён усаживаясь на столешницу.  – Правда?  С каким детским восторгом в глазах он посмотрел на Хвана пуская сердце того в дикий пляс.  Хёнджин приложил два пальца к быстро пульсующей вене на шее. – Все в порядке? Тебе плохо? – Забеспокоился Ликс подбежав к застывшему Хвану.  – 93… 94… – Ей! Что случилось?  Феликс не понимал, что происходит поэтому став между ног Хёнджина стал осматривать его лицо вблизи дабы заметить малейшее изменение.  – 98…99… – Сердце? Джинни? Что? – Уже и сердце Ликса билось как птица в клетке.  Глаза, что чернее ночи, опустились на манящие губы блондина.  104. Подумал про себя Хён.  Правая рука с уверенностью переместилась с его шеи на лицо недоумевающего парня. Обхватив ладонью линию нижней челюсти слегка надавив на чувствительную кожу мягко притянул его к своим губам.  – Можно? – Спросил он едва касаясь чужих губ своими.  Ликс едва заметно утвердительно качнул головой.  Хёнджин впервые в жизни припал к мужским устам. Медленно вонзаясь своими губами на чужую территорию. Он с осторожностью изучал ее.  От этой нежности у Феликса слегка закружилась голова и подкосились ноги. Хван словно был готов к этому зафиксировав его обмякшее тело ногами и крепко прижимая к себе свободной рукой продолжал целовать да так словно боялся, что Ликс рассыпется.  Пульс замедлялся приходя практически к норме.  Пухлые губы Хёнджина были такими вкусными, что Феликс тихо застонал от блаженства.  Что там было про пульс? А, он снова подскочил. Вот только теперь у двоих сразу.  Поцелуй становился более страстным, появились легкие покусывания и посасывания губ. Сбитое,  горячее дыхание только больше добавляло неясности и желания в происходящее.  Резкое шипение позади выдернуло парней из тумана похоти.  – Блять! – Выругался Ликс подбежав к плите дабы выключить кастрюлю с убегающим ужином.  Хёнджин тут же вылетел с квартиры как ошпаренный. Феликс оперевшись двумя руками о столешницу по бокам раскаленной плиты закрыл глаза опустив голову.  Дышать. Ему. Нет. Им нужно успокоиться.