Ты позволишь мне видеть Каю?

— В принципе, так мы и начали встречаться. — Рассказывать про какие-то более интимные части их жизни, Ким постеснялся. — Можно я матом скажу? Он не будет повторять? — Спрашивает Хёнджин с лицом полного удивления. — Можешь, он кроме: "Папа" больше ничего не говорит. — С усмешкой произносит Ким. — Я в ахуе, честно. — Хван, конечно, думал над тем, как те могли начать встречаться, но, блин, до такого он бы точно никогда не додумался. У Чанбина была девушка, Сынмин вообще с омегой мутил. А что, если бы тот тоже хотел детей, они тогда бы никогда не были вместе? — Кстати, а как у вас ребёнок появился? — Ну, я сказал Чхолю, что, возможно, готов завести ребёнка. И у него же папа доктор, ну, короче, там пара, альфа и омега, им обоим что-то по двадцать пять было. Я, кстати, тогда очень этому удивился. Ну, в общем, этот ребёнок был не запланированным, они хотели аборт, а родители заставили родить. И они искали, кому отдать своего ребёнка. То есть, их никак не смутило, что мы двое альф, поэтому сразу после рождения мы забрали Сохёна. Его биологические родители платят нам, вот, и в начале следующего года, мы хотим полностью усыновить Сохёна. — Говорит Сынмин и гладит мальчика по голове, а тот тихо играл с зайчиком. — Понятно. Что насчёт вашей жизни, вы в браке или просто живёте вместе? — Хёнджин видел кольца, но они были не обручальные, скорее, просто парные. — Ну, мы в январе распишемся и тогда будем собирать документы на усыновление. — В Корее только два года назад стали официально регистрировать однополые браки между двумя альфами или двумя омегами. — Это замечательно, рад за вас. — А я расстроен, ты поженился и даже не пригласил нас. — У меня на свадьбе были только родители, и брат и сестра Феликса. Всего шесть гостей. — Говорит Хёнджин, как-то не смущаясь, он никогда не хотел чего-то пышного. Они женились для себя, а не для родственников и друзей. — Я вообще-то просто пошутил, я очень рад тому, что ты женился. — Говорит Сынмин и кидает взгляд на сына. — Так, Сохён, нельзя грызть зайчика. — Ким пытается открыть рот сына и достать бедное ушко, которые тот обслюнявил. — Расслабься, все плюшевые игрушки у нас стираются, он чистый. — Это не его игрушка, так что не надо портить. — Они вообще подарили ему эту игрушку. — Девочки, если бы дали просто поиграть, сказали бы. Кая и Кхея никогда не забирают, когда что-то кому-то дают. — Сынмин, сиди, сам кушай. — С усмешкой говорит Чанбин. — Сейчас. — Говорит Сынмин, вытирая слюни сына.

******

— Каыль. Мы позвонили ради совета. — Говорит Хан и ложиться на кровать, сидеть он уже устал. — Какой, нахуй, совет? Он въебал твоему бывшему и ты до сих пор в чем-то там сомневаешься? Блять... Он же буквально ударил того, кто когда-то причинил тебе боль. — Каыль даже через трубку телефона наводила страх. — Ну, я понимаю. Но, блин, у нас была семейная прогулка, а он драку устроил. Феликс, ну ты то скажи. — Джисон надеялся, что Ликс будет на его стороне. — Я где-то посередине. То есть, как бы, он молодец, но мы его два часа ждали. Хотя, в принципе, мы могли поехать домой и Хёнджин всё сам бы решил, но мы тут, как бы, сами виноваты. Но это плохо, что он устроил драку. — Говорит Феликс и видит недовольное лицо Хана. — Предатель. — Что предатель? Он тебе факты говорит. Но, если тебе будет легче, то, знай, я на твоей стороне и, если ты хочешь, мы все дружно пошлём Минхо нахуй, но если ты его реально любишь, я согласна даже перестать до него доёбываться. — Правда? — Нет, конечно. Если лет пять с тобой и Каей проживёт, вот тогда, может быть, я только об этом подумаю. — Говорит Каыль и слышит цоканье от Хана. — Спасибо огромное, за твою благосклонность... — Джисон закатывает глаза и слышит смешок от Феликса. — Каыль, пока, нам надо идти. — Ликс отключает телефон и встаёт с кровати. — А куда мы? — С непониманием спрашивает Хан и тоже встаёт. — Надо. У меня есть отличный план. — Феликс выходит из комнаты и идет вниз, а Джисон тихо идет за ним следом. — Надевай пальто. — Зачем? — Надевай. — Ликс снимает пальто Хана и даёт тому в руки. Джисон, всё ещё ничего не понимая, просто выполняет просьбу Ликса. — Теперь идём. — Ли берет Хана за руку и тащит в игровую комнату... — А сюда нам зачем? — Но на его вопрос ответа не последовало, Феликс просто открыл дверь и позвал Минхо. — Что такое? — Спрашивает Лино, выходя в коридор. — Джисон сказал, что хочет погулять вокруг дома, но одному ему скучно, а для меня там слишком холодно. Так что, ты идёшь гулять с Ханом, а я посижу с детьми. — С улыбкой произносит Феликс и заходит в детскую, закрывая дверь и оставляя Минхо и Джисона в коридоре. — Ну ладно, пошли? — Лино это даже странным не показалось. Он просто пошёл одеваться. — Идём. — Хан чувствует предательство, но при этом сказать Минхо о том, что он не хочет гулять, не может. Ведь Ли может подумать, что Джисон не хочет идти именно с ним. — А вы куда? — Спрашивает Хёнджин, который вышел посмотреть, кто тут копашится в коридоре... — Пойду хвастаться перед Минхо твоими владениями. — С усмешкой говорит Джисон, надевая обувь. — Понятно, удачи вам. — Хван пошёл назад в столовую, к своим друзьям. — С чего такое резкое желание погулять? — Спрашивает Лино, открывая дверь и пропуская Джисона. — На звёзды захотел посмотреть. — Ну, не говорить же о том, что Хан не хочет и это просто Феликс его подставил. — В какую сторону нам идти? — В любую, всё равно обратно вернёмся. — Говорит Джисон и берётся за руку Минхо, он просто не знал, чистили ли тут дорожку, а то вдруг поскользнется. — Окей. Пошли. — На улице горел свет, а на тропинке лежал недавно выпавший снежок. — Мы можем поговорить, пока гуляем? Или ты хочешь в тишине смотреть на звёзды? — Можем и поговорить, о чём хочешь? — Говорит Хан и поднимает голову, красивые звезды и снег, что медленно падал с неба. Это особое новогодняя атмосфера. — У тебя была какая-нибудь мечта? — Возможно, это странный вопрос, но иногда он может рассказать о человеке очень много, и Минхо очень хотелось узнать, о чём мечтает Хан. — Ну, я много о чём мечтаю. — Правда? И о чем же? — Я хотел бы открыть свою творческую студию и нанять туда сотрудников. Просто, я бы тогда смог и работать, когда захочу, и больше времени проводить с Каей. Феликс всегда может просто уехать с работы и сидеть с Кхеей, когда ему угодно. И я очень завидую. Кая... Я... Я её так люблю, будь возможность, я бы целыми днями с ней сидел. Просто, пока она маленькая, мне бы хотелось быть с ней, ведь, когда она станет взрослой, ей, наверное, захочется проводить меньше времени со мной. — Джисон этого очень боится, боится, что его маленький лучик света повзрослеет и больше не захочет играть со своим папой. — Не говори так. Кая любит тебя сильнее всех на свете. Я уверен, что и в двадцать пять она будет рада лежать с тобой в обнимку и говорить, как она любит своего папу. — Надеюсь, что это будет так. Просто, когда ты родитель, очень об этом переживаешь. — Джисон сжимает руку Минхо, а сам понимает, что вряд ли Лино знакомы такие чувства. — Что насчёт твоей мечты? — Ну, я в последнее время мечтаю, чтобы одна маленькая девочка, прошу заметить, не чертёнок, меня стала называть папой. — Говорит Минхо и слышит смешок со стороны Хана. — Прекрасная мечта, правда, я тебе ничем тут помочь не могу. — Ну, Джисон почти на сто процентов уверен, что Ли заранее продумал этот ответ. — Минхо, а вот о чём ты мечтал в детстве? — Вряд ли Лино думал над ответом на такой вопрос — В детстве я мечтал уехать с сестрой за границу и больше не общаться со своей семьёй. — К сожалению, его мечте просто не суждено было сбыться. — Почему не уехал? — Спрашивает Джисон и осознает одну вещь — У тебя сестра есть?! — Да, ты не знал об этом? — Минхо думал, что это обычная информация. — Впервые об этом слышу. — Ну, она замужем, у неё есть дети, живёт за границей и она очень редко приезжает в Корею. Последний раз, когда я её видел в живую, было четыре года назад. Я сам всё хотел к ней съездить, но как-то нет времени, да и у самого работа. — Говорит Минхо и смотрит на Джисона, который пребывает в шоке. Два года работает на Минхо и впервые слышит о его сестре. — А если она замужем, разве она не может претендовать на наследство вашего дедушки ? — Спрашивает Хан и сжимает руку Лино, на улице достаточно прохладно. — Она вычеркнута из списка наследников. Кроме меня и нашей матери, она ни с кем не общается, даже нашему отцу она не звонит. — Минхо так поражался смелости своей сестры, она с такой лёгкостью послала всю их семью к черту и просто уехала. — Я правда мечтал уехать с ней. Но ничего не получилось, а сейчас я даже рад. Ведь благодаря этому я встретил тебя. — Если бы Лино не остался в Корее, то он бы и правда никогда не встретил Джисона. — Я бы хотел познакомиться с твоей сестрой. А в какой стране она живёт? — Хан удивлён, он правда впервые в жизни слышит о том, что у Минхо есть сестра. — В Америке, Филадельфия. — О, всего два часа от Бан Чана. — Говорит Джисон, который несколько раз ездил с Чаном в Филадельфию... — Я бы тоже хотел к ней так близко жить. — Но сейчас они даже созваниваются редко. Хотя Минхо её сильно любит. — Теперь твоя очередь отвечать насчёт детской мечты. — Я в детстве... В детстве мечты были стандартные, много денег, красивая жизнь и выйти замуж. А когда пошёл в школу, разочаровался в жизни. Я учиться бросил и пошёл в колледж лишь только из-за одноклассников. Они издевались надо мной. Тогда мечта была одна - избавиться от своего запаха. Я всё уговаривал родителей купить мне гормональные таблетки, но они мне отказали. А потом я все равно пошёл на приём, и оказывается, что мне выписывать таблетки просто нельзя. Потому что мой отец бета, и поэтому мне противопоказаны такие таблетки. Там доктор очень долго объяснял, почему нельзя, я не слушал, если честно. Но я очень рад, что тогда не смог начать их пить, думаю, я бы жалел, если бы избавился от своего запаха. — Джисон правда рад, теперь он гордиться тем, что не похож на других омег. Да, горький запах, но его особенность, особенность, которая ему нравится. — До сих пор ненавижу своих одноклассников. — Они сильно издевались? — Спрашивает Минхо, сжимая челюсть, в этом мире слишком много людей, которых он хочет убить, это люди, которые издевались над Ханом. — Меня выгоняли из раздевалки и туалета. В столовой портили еду, добавляя туда разные вещи, горчицу, хрен, редьку, а потом смеялись, говоря, что раз я так горько пахну, значит должен любить такую еду. А один раз одноклассники насыпали мне растворимый кофе в портфель и залили его водой. Родителям пришлось покупать портфель и учебники. А на жалобы нам сказали, что это просто дети, они так шутят. Но кроме одноклассников, я часто получал и от учителей. Они всегда делили так, что я был с альфами, чтобы не доставлять дискомфорт остальным. А про мой комфорт никто и не думал. Меня даже из класса могли выгнать за это. — Джисон понимал, за что с ним так, но он ведь был не виноват в том, что родился с таким запахом. И ладно, дети, которые были глупые, но учителя ведь должны были это понимать. — Джисон. — Минхо останавливается и поворачивается к Хану лицом. — Все люди, что причиняли тебе боль, будут гореть в аду. Ни один человек не может выбрать, с каким запахом ему родиться. И я тоже не выбирал пахнуть сладкой карамелью. Я знаю, что это такое, когда над тобой издеваются из-за запаха, я сам такое прошёл. Но просто знай, что для меня, твой запах самый лучший. Ни один в мире омега не мог привлечь моё внимание так, как ты. Ты самый удивительный и сильный омега на свете, и твой запах такой же прекрасный, как и ты, и он идеально тебе подходит. — Лино кладёт руки на щеки Джисона и целует в губы. Ни один... Ни один запах не вызывал в Минхо такого дикого желания, даже течные омеги не казались ему такими привлекательными, как Хан. Его запах, эта горечь, что оседает во рту, это все так манит и заставляет кровь кипеть внутри. Лино хотел бы двадцать четыре часа ощущать этот запах рядом. — Блять, скажи, что у них тут нет камер — Говорит Минхо, отстраняясь от Хана и облизывая собственные губы. Горько, ну сука, так приятно. — Придётся тебя разочаровать, у них камеры по всему периметру. — С усмешкой говорит Джисон. — Я замёрз, идём в дом. — Идём. — Лино искренне надеется, что ни Феликс, ни Хёнджин, не будут это просматривать. Они зашли в дом и, раздевшись, пошли в детскую, вдруг там надо Феликсу помочь. Но помощь была не нужна, ведь они играли в чаепитие. Честно, Минхо завидовал, с ним они не играли в такие спокойные игры. А Хёнджин в это время провожал своих друзей, которым уже пора было домой. — Я рад был с вами увидеться и узнать, что у вас всё хорошо. Буду так же рад видеться с вами почаще. Эй, Сохён, приезжай в гости с девочками играть. — Говорит Хёнджин и улыбается мальчику. Он бы, наверное, тоже хотел себе маленького альфочку, но, как показало последнее УЗИ, а если быть точнее, то сказал врач, у них будет ещё одна девочка. Хёнджин этому рад, теперь осталось это сохранить в тайне до самых родов. Ведь в Корее не принято узнавать пол ребёнка до родов, это просто традиция, которые многие соблюдают и не больше. — Сохён, скажи пока. — Сынмин машет ручкой за сына и целует того в макушку. — Жук ты, маленький и молчаливый. — Цени моменты, пока он молчит, потом начнёт говорить без остановки, ты об этом пожалеешь. — С усмешкой говорит Хёнджин и открывает дверь. Они попрощались ещё на улице и Хван, подождав пока те уедут, пошёл в детскую, проверить там Минхо. Но, как оказалось, в комнате так же был и Феликс с Джисоном. Хёнджина, кстати, тоже втянули в чаепитие, ну, он против и не был. А спустя час Хан сказал, что им пора домой, поэтому пошёл в коридор одевать Каю. Они попрощались и пошли в машину. Минхо ушёл пару минут назад, чтобы завести машину и прогреть её.

******

— Кая спит. — Говорит Джисон, выходя из комнаты дочери и закрывая дверь. Он садится на диван и зевает, ведь сам немного устал. — Очень этому рад, что она уснула. — Минхо обнимает омегу и кладёт голову ему на плечо. — Джисон... — Да? — Спрашивает Хан, поглаживая Минхо по спине. — Я так счастлив с тобой. — Говорит Лино и, подняв голову, целует того в щеку. — Хочу быть с тобой вечно. — Ли наклоняется и вжимается в губы Хана. Не важно, что там играет на телевизоре, они сейчас вдвоём и это важнее всего. — Минхо, там Кая в соседней комнате, давай не будем. — Произносит Джисон между поцелуями. — Я ведь тебя не раздеваю, просто целую. — Ли целовал тому лицо, щеки, скулы, нос. Везде, где мог дотянуться. — Я не могу этого делать? Мне казалось, что ты счастлив со мной. — Это не был упрёк или что-то типа того. Лино сказал это, не подумав. Просто, на улице, когда они поцеловались, Хан так и искренне улыбался и на их свидании тоже. — Слушай, Минхо, я правда счастлив с тобой, очень. Но моё условие - это дружба с Каей и оно не поменялось. — Чтобы Джисон не чувствовал к Лино, Каю он в любом случае любит больше. — Джисон, я понимаю, что она твоя дочь. Но почему бы тебе не подумать о себе? — Минхо же не просит ничего странного, он просто хочет быть рядом, хочет остаться вот и всё. — В этом и дело, я слишком часто думаю лишь о себе. Я согласился на фиктивный брак, не спросив у своей дочери, я влюбился в тебя, не думая о последствиях, я все делал просто из-за собственного желания, не думая о том, что у меня есть дочь. Но Кая моё всё, и как бы сильно я тебя не любил, если она скажет, что хочет, чтобы ты ушёл, ты должен уйти. — Больно ли ему это говорить? Да, больно. Но его уже предал один альфа, и да, Минхо это не он, но он же может сделать что-то такое, а Кая его дочь, она его не бросит, она его маленькая копия, которая очень любит своего папу. — Джисон. — Минхо, давай не будем продолжать эту тему, я пойду спать. — Хан встаёт с кровати и идёт в спальню, он устал за день. И честно, как то глупо вышло. Джисон сам не понял, зачем это начал, но это просто факт, дружба с Каей и только потом всё остальное. — Блядсво. — Всё... Всё, что стоит между ним и Джисоном это Кая, ребёнок, который просто не хочет его принимать. Но что может сделать Минхо? Он же старается? Это просто Кая, она вредничает. Это она не хочет дружить. Лино массирует кожу головы, а у самого по лицу текут слёзы, это не справедливо. Его счастье зависит от маленького ребёнка, который ничего не знает о смысле в любви, и в этом мире. А Джисон, а Джисон просто слишком её любит. На секунду в голове проскочила мысль: "Лучше бы её не было" и Минхо скривило от себя самого. Он дал себе пощёчину из-за этого. Если бы не Кая, Джисон бы не переехал в Сеул, не познакомился бы с Феликсом и Хёнджином, не устроился в его компанию, если бы не Кая, Джисон бы давно наложил на себя руки. Кто угодно, но Кая должна быть в этом мире, она должна радовать папу и делать его счастливым... Минхо хотел ещё раз себя ударить, как на его колено опустилась маленькая рука. — Ты плачешь? — Рядом стояла растрёпанная девочка, с игрушкой в руках. Странно, Лино даже не слышал, как та подошла к нему. — Да. — Отвечает Хо, опуская руку и смахивает слезы, хотя они снова начинают течь. — Тогда я посижу с тобой, пока ты плачешь. — Говорит Кая и залезает на кресло, она тихо сидит и болтает своими ножками. — Успокаивать меня не будешь? — Спрашивает Минхо, вытирая слезы со своего лица, которые никак не хотели успокаиваться. — Хотя, да, зачем? Я же плохой. — Это вырвалось случайно, он не хотел язвить Кае. — Нельзя успокаивать человека, когда тот плачет. Так Феликс говорит. Вот когда грустно, там у нас внутри что-то происходит и... И слезы, они помогают. Поэтому, если папа плачет, Феликс просто сидит с ним рядом, пока тот сам не успокоится. И я тоже, как Феликс, буду сидеть с тобой, ты ведь защитил папу в прошлый раз, а значит хороший. Когда грустно, не надо успокаивать, надо просто посидеть, рядом чтобы человек знал, что он не один. — Ликс часто что-то рассказывал Кае и Кхее про человеческий организм, гормоны и многое другое. Может и не всё, но что-то они запоминали. — Кая, а ты знаешь, что такое любовь? — Говорит Минхо, шмыгая носом, по лицу все так же текут слезы, а он смотрит на Каю, девочку, которую он пару минут назад чуть ли не проклинал, а она теперь сидит с ним, чтобы ему не было одиноко. — Любовь? Это что-то тёплое, я люблю папу, Феликса с Хёнджином и Кхею. А ещё бабушку с дедушкой и... И Каыль с Бан Чаном. И лялечку в животике Феликса я тоже люблю, хотя она ещё не родилась. Любовь очень большая и мягкая, как... Как объятия с папой, как его поцелуи в щеку. Хёнджин говорит, что любовь - это Феликс, а для меня любовь - это папа, он большой и тёплый и очень мягкий, и всегда рядом. — Говорит девочка, обнимая свою игрушку. Больше всех... Больше всех в этом мире она любит Джисона, его улыбку, его объятия, их совместные игры, каждая минута с папой это любовь. — Знаешь, я тоже считаю твоего папу любовью, но он любит только тебя. Вся его любовь - это ты. — Да, Джисон сказал, что влюбился В Минхо, но он же готов и отказаться от этой любви, ради Каи. — Я знаю. Но ты защитил папу. — Кая... Ты поделишься со мной... — Нет... — Отвечает девочка быстрее, чем Минхо задал вопрос. — Ну, как я и думал. — В принципе, здесь даже винить её не в чем, она любит папу, папа любит её, а Минхо тут лишний. — Я не хочу делиться с тобой. — Повторяет Кая и поджимает под себя ножки. — Почему? С Феликсом же делишься. — Минхо просто не понимает, он же не забирает Джисона полностью, он просто хочет остаться с ними. Он будет ходить на работу, давая Хану выходные, будет возить их куда-нибудь, чтобы они повеселились только вдвоём. В принципе, согласен сам куда-то уходить, чтобы они были вдвоём, но он не хочет уходить полностью. — Ты альфа. — Кая достаточно умная, чтобы знать различия между альфой и омегой. Хотя многие дети об этом только в школе узнают, или когда у них проявляются запахи. — А Хёнджин кто? — Минхо просто не понимает, как работает детская логика. — Ну, у Хёнджина и папы же не может родиться лялечка. — Говорит Кая и эти слова как-то вводят в ступор, а это тут причём? — Что? Зато у Хёнджина и Феликса будет ребёнок. — Кая же не может настолько знать про появление детей. Хотя, если учитывать, что у Ликса есть медицинское образование, он мог что-то наговорить. — Я знаю. Но это будет их ребёнок, и они будут делиться любовью с ним. А я не хочу делиться любовью с ещё одним ребёнком, я единственная и самая любимая папина лялечка, Кхея просто сестрёнка и у неё свои родители. — Говорит Кая, смотря вперёд, она, конечно, любит Кхею, и Джисон её тоже любит. Но Кая ведь прекрасно понимает, что самая любимая - это она. — Кая... С чего... С чего ты вообще решила, что у нас будет лялечка? — Минхо, блин, с ней справиться не может, а тут ещё ребёнок и маленький. Ли сам категорически против ещё одного малыша, ему, блин, с Каей сначала подружиться и хотя бы чуть-чуть больше понять, какого это быть отцом. — У Феликса и Хёнджина она есть, и папа говорит, что это плод их любви, но такое может быть только у взрослых. А ты взрослый и папа тоже, и я не хочу, чтобы у вас была лялечка. — Эгоистично? Да, но это Кая, она привыкла, что она одна у папы и мысль, что у них дома будет ещё один ребёнок, с которым придётся делиться папой, Каю совсем не устраивает. — Кая, а если я пообещаю, что у нас не будет ребёнка, ты разрешишь мне остаться? — Минхо хреновый отец, он не может сводить Каю в туалет, во время игр быстро устаёт, уложить её спать может только при помощи кофе, детский плач его раздражает, да и нервы быстро сдают. Лино явно не тот человек, с которым стоит заводить ещё одного маленького ребёнка. — Как это? — Блин, ну... — Минхо призадумался, надо же как-то это Кае объяснить. — Как же сказать, чтобы потом пиздюлей от Феликса не отхватить. — За такие слова и отхватишь. — И вот тут Лино понимает, что сказал это вслух. — Ты ничего не слышала, хорошо? — Спрашивает Минхо и понимает одну вещь. Так, вот оно. — Кая, у нас с Джисоном не будет лялечки. — Почему? — Потому что наша лялечка - это ты. Да, я тебе пока не папа, но я ведь могу им стать, мы с тобой уже разговаривали на эту тему. Понимаешь, не будет никакого ребёнка, будешь только ты и папа, а я... А я просто хочу остаться с вами. Я не буду у тебя его забирать, просто буду рядом. Согласна? — Если единственно условие - это не заводить ребёнка, то он согласен. Многие аптеки работаю круглосуточно, да и производство презервативов у них пока продолжается, так что проблем с этим быть не должно. И тем более, Хан сам говорил, что тоже не хочет детей, и его главная цель - это вырастить Каю... — А лялечки точно не будет? — Спрашивает Кая с каким-то недоверием. — Я тебе обещаю... Вот прям сто процентов, что никого, кроме тебя, у нас не будет. Ты наша главная и самая любимая лялечка. — Минхо будет стараться полюбить Каю, как родную дочь. Будет с ней гулять, играть, рисовать всё, что угодно. Лишь бы стать для неё папой. — Тогда, я... Но папа всё равно будет мой? — Нет, ну где-то же должен быть подвох, и Кая его чует. — Он будет только твой, ну и мой немножечко, совсем капельку. — Капельку это много. Папа мой. — Девочка складывает руки на груди и недовольно отворачивает свою мордашку. — Хорошо, Джисон будет полностью твой, а я просто буду жить с вами, так пойдёт? Я... Я буду просто твой папа. — Минхо тянет руки к девочке, желая её обнять и показать, что он правда хороший. А Кая всё равно смотрит с надутыми щеками и злым взглядом. — Ладно. — Девочка всё-таки сдаётся и сама идёт в руки Минхо, а после даже обнимает того за шею. Вот честно, Лино не ожидал, что за вечер вот так просто Кая его примет. Ну, по словам, вроде приняла, да и если так подумать, у него до апреля ещё куча времени. Кая обязательно примет его до конца, а сейчас хоть обняла, уже хорошо. — Минхо... — Шёпотом тянет Кая и дёргает Ли тихонько за волосы. — Да..? — Так же шёпотом отвечает Лино. — Я хочу кушать, покорми меня. — Кая сама не знает, почему начала говорить шёпотом, но это было смешно. — Ты вот согласилась меня оставить просто потому, что кушать захотела? — Нет, меня бы и папа покормил, но я могу и Хёнджину позвонить, он приедет меня покормить. — Вот тебя явно манипулировать Феликс учил. — Я не знаю, что это. — Да какая разница, что не знаешь, главное, что умеешь. — Говорит Минхо и, тяжело вздохнув, встаёт с дивана вместе с Каей. Теперь бы ещё придумать, чем её покормить. — Я хочу кефир, печеньку и ягодки, а ещё йогурт с яблочком. — Кая загнула четыре пальчика, чтобы точно не забыть, что она попросила. — Ты всё это съешь? — Они, вроде бы, ужинали, Кае вообще можно столько перед сном есть? — Да. — Девочка кивает очень уверенно, и Лино не остаётся ничего, кроме как ей поверить. Ну, будить Хана он всё равно не станет. — Ладно, жди — Лино сажает девочку на столешницу и первым достаёт кефир и йогурт, он отрывает трубочку от пачки и протыкает фольгу, а после даёт девочке. Пока Кая пила кефир, Минхо мыл ягоды и пытался вспомнить, в каком шкафу лежит печенье. — Чем вы тут занимаетесь? — Спрашивает Джисон, который вышел посмотреть, как там Кая, и, возможно, позвать Минхо спать. — Мы кушаем. — Говорит девочка, отпивая кефир. — Джисон, а где у вас печенье? — Спрашивает Минхо, ставя чашку с ягодами около Каи. — Сейчас. — Хан достаёт пачку печенья, даёт Кае одно, точно зная, что та больше не съест. — Пап, а он останется с нами? — Внезапно спрашивает девочка, откусывая печеньку. — Ну, если ты не против. — Как-то неуверенно отвечает Джисон, убирая печенье назад. — Не против, но я же буду у вас единственная лялечка? — Без какого либо смущения спрашивает Кая, а вот Хан слегка краснеет, Минхо же просто схватил инфаркт. Он совсем забыл сказать Кае о том, что нельзя говорить папе про их разговор. — Что? — Переспрашивает Джисон, смотря то на дочь, то на Минхо. — Просто скажи: "Да", и я потом всё объясню. — Ну, и возможно, он получит по голове, за такие разговоры с ребёнком. — Так, Кая, у меня есть единственная лялечка и это ты. И никаких других не будет. Только ты одна. — Последнее, чего хотел Джисон в этой жизни, так это второго ребёнка, ближайшие десять лет, он даже думать об этом не собирается. — Тогда он может остаться. — Счастливо отвечает девочка и продолжает кушать. А Хан сердито смотрит на Минхо. — Я правда всё объясню. — Говорит Лино, чувствуя, как его испепеляют взглядом. — Хорошо. — У них явно будет ещё один серьёзный разговор. — Пап, я больше не хочу, корми йогуртом. — Говорит девочка, откладывая бутылочку с кефиром в сторону. — Сейчас. — Хан берет маленькую ложечку и открывая йогурт, а Кая ест ягоды с печенькой, и Хан её ещё кормит с ложечки. Честно, Минхо никогда и не думал, что дети могут так много есть. Хотя, он и никогда о таком не задумывался. Никто ничего больше не говорил, Кая съела всё, что попросила и даже кефир допила. А Хан стоял с какой-то тёплой улыбкой и смотрел на свою дочь, лишь иногда бросая взгляд на Минхо. Потом, всё убрав, они пошли спать и Кая без каких-либо капризов сама позвала Лино. Был ли он счастлив? О да, был. И теперь самое главное, это было не уснуть раньше Каи. — Минхо... — Шёпотом зовет Хан и Ли поворачивает свою голову. — Я вышел из комнаты, потому что хотел извиниться перед тобой. — За что? — Спрашивает Минхо с каким-то непониманием. — За свои слова, я не должен был такое говорить. Ты так стараешься, а я просто ушёл, как маленький ребёнок. Прости. — Джисон хочет, чтобы Лино остался, но помимо согласия Каи, есть ещё одна проблема - это страх. Да, Хан уже, вроде как, принял Минхо, но страх внутри всё ещё присутствует. — Не извиняйся, тебя можно понять. А мне просто стоит сбавить обороты. — Лино никогда не винил Хана и не собирается начинать. Он отец маленькой девочки и секретарь в крупной компании, у него слишком много обязанностей на плечах. — Кстати, я всё ещё жду объяснений насчёт ребёнка. — Говорит Джисон и смотрит на Каю, вдруг та проснётся. — Мы просто разговаривали и она сказала, что не хочет, чтобы я оставался, лишь только потому, что она боится, что у нас с тобой будет ещё один ребёнок, а она этого не хочет. Ну, я ей и пообещал, что она будет одна единственная. — В принципе, он не должен был обещать такое один, но Джисон всё равно же сказал, что больше не хочет детей. — Ну, ещё бы она тебя папой называла — С усмешкой говорит Хан и прикрывает рот рукой, чтобы не разбудить дочь. — Спи давай. — Говорит Минхо и отправляет тому воздушный поцелуй, потому что между ними лежит маленькое чудо, которое, если проснётся, явно устроит скандал.

*******

— Алло, Джисон, ты спишь? — Да, а что случилось? — Спрашивает Хан, зевая. — Я не знаю, что мне делать, ты можешь приехать? — Дрожащим голосом спрашивает девушка. — Скоро буду. — Хан поднимается с кровати и смотрит на время, рано. — Минхо, Минхо. — Что? — Сонно спрашивает альфа, поднимая голову. — Мне надо к Мие съездить, смотри за Каей, я приеду до того, как она проснётся. — Говорит Джисон и подходит к шкафу, беря оттуда тёплые носки и штаны. — Удачи тебе. — Минхо пододвигается к девочке и слегка приобнимает её, чтобы почувствовать, если вдруг она встанет. Хан быстро оделся, накинул пальто и, обувшись, вышел из дома. Ехать до Мии минут сорок, он даже умываться не стал. Из-за светофоров он доехал чуть меньше, чем за час. И, поднявшись на нужный этаж, зашёл в квартиру, он знал пароль, поэтому проблем не возникло и первая проблема - это вода. — Мия. — Зовёт Хан, не решаясь снять обувь и зайти внутрь. — Джисон, я не знаю, я вещи поставила стираться, а тут всё потекло. — Ты трубы перекрыла? — Нет, я не знаю, как. — Мия пыталась убрать воду и даже как-то не подумала про это. — Сейчас, я разуваться не буду. — Хан лишь снял пальто и повесил на вешалку, а после прошёл в ванную комнату. Трубы пришлось перекрывать во всей квартире. — Ты сантехника уже вызвала? — Нет, я испугалась и тебе позвонила сразу. И у меня нет денег на мастера. — Зарплата придёт только завтра, поэтому она даже об этом как-то не думала. — Воду давай вытерай, а я мастера вызову. И в этом мире существуют таки слова, как "Занять деньги", но я просто так тебе оплачу. — Говорит Джисон и достаёт телефон. Мия же идёт назад за тряпкой и ведром, не хотелось бы затопить соседей. А Хан, вызвав мастера, пошёл помогать Мие с уборкой.

********

Минхо же тихо спал и никого не трогал, но ему пришлось проснуться из-за детского плача. Кая сидела на кровати красная и плакала. — Папа! — Кричит девочка и начинает плакать сильнее. Джисона нет рядом и это её пугает. Кае плохо, а папы нет, плюс, у неё не дышит нос и ей очень жарко. — Кая, ты чего? — Спрашивает Минхо и берет девочку на руки, она была огненная, у Каи температура, от этой мысли сердце Лино пропустило удар. Джисон уехал час назад и когда вернётся, не известно. Минхо ищет свой телефон, но его, как назло, нигде нет, а Кая сидит и плачет, она сжимает шею альфы, ведь ей страшно. Кае очень плохо и это понятно, причем такие мысли очень пугают. Девочка плачет, а Минхо из-за этого еще больше паникует. Лино идёт в зал, но там тоже нет смартфона, но ему нужно позвонить Джисону или Хёнджину, да хотя бы в скорую. Ли решил всё-таки поверить в свои знания и залезть в аптечку, но там слишком много лекарств, и что давать Кае, просто не понятно, он явно немного себя переоценил. Хо сам иногда не знает, какие ему таблетки пить, а тут ребенок блин. И ещё Минхо понимает, что Кая не может дышать, она шмыгает носом и давится соплями, начиная кашлять, а после еще сильнее плакать. Вот то, что ей тяжело дышать ртом и она пытается сделать это носиком, который просто забит. Лино берет салфетку и подносит Кае. — Надо высморкаться. — И Кая понимает его, она высморкалась и ей стало легче дышать, истерика прекратилась, но слезы все ещё текли и она тихо хныкала. Ну, хотя бы реветь она перестала. Ей жарко и это ещё одна причина, почему Кае плохо. Минхо отложил идею искать телефон или лекарства, он нашёл чистое, небольшое полотенце, чашку, в которую налил прохладную воду и взял упаковку салфеток. Он не знал, что делать, но ему просто надо, чтобы Кая дышала, ведь, наверное, её пугает, когда она не может дышать носиком и ещё надо хоть немного охладить её. Он сел на пол около дивана с Каей на руках, в комнате слишком жарко, в коридоре холодно, а тут идеально. Минхо смочил полотенце водой и положил Кае на лоб. Девочка сидела на его руках и тихо хныкала, по-хорошему, им бы вот так просидеть до прихода Джисона. Лино даже не волновало, что Кая прижималась головой к его плечу и вода от полотенца намочила ему пижаму. Минхо лишь иногда брал полотенце, ещё раз смачивая водой и давая Кае салфетку, чтобы та высморкалась. Когда он болеет - ему хреново, но Кая ребёнок и ей, наверное, ещё хуже, ведь она маленькая и у неё слабый организм. — Где папа? — Спрашивает Кая, снова чуть ли не плача. Ей страшно без него. — Он скоро приедет — Минхо гладит девочку по волосам и достаёт ещё одну салфетку. Около дивана уже небольшая гора использованных салфеток, ну, зато Кая нормально дышит. Ага, вот только сам Лино не знал, когда это "Скоро" настанет. Самое главное, просто дождаться. Минхо надеялся, что Кая хотя бы поспит, но стоит ей заснуть, как она снова начинает хныкать и просыпаться. Поэтому, Лино просто целых два часа на пролёт сидел на жопе смирно, вытирая Кае сопли и смачивал полотенце холодной водой, все что угодно, лишь бы она не плакала. — Я дома. — Слышится в коридоре и Минхо чувствует облегчение. — Джисон. — Лино выходит в коридор вместе с Каей на руках и девочка, видя папу, начинает тянуться к нему и плакать. — Кая, котик, что с тобой? — Хан скинул с себя холодное пальто и, прямо в обуви, подошёл к дочери. — Я не знаю, что ей дать, но у неё жар и сопли, ей плохо и... И я не знаю, но я ничего ей не давал. — Говорит Минхо и отдаёт Каю Джисону. Хан вместе с Каей идёт на кухню, его не волнует обувь и следы, сейчас самое главное Кае лекарства дать. Джисон стоял и искал нужные таблетки или микстуры, а Минхо встал на колени, решил снять обувь с Хана, чтобы потом меньше полы мыть. Лино знал, что от него помощи ноль в лечении ребёнка, поэтому он поставил обувь Джисона сушиться, повесил пальто и вытер следы. А Хан, дав лекарство Кае, ходил по залу и укачивал её, он дал ей жаропонижающее и закапал капли в нос. Сорок минут и девочка наконец-то уснула. Джисону пришлось отнести её в комнату и уложить на кровать. — Минхо, ты как? — Спрашивает Хан, выходя из детской. — Я нормально, но чёрт, я так испугался, она плачет, у неё температура, она задыхается, а я... А я просто не знаю, что делать. — Минхо чувствовал себя таким беспомощным. Какой он отец, если ребёнку было плохо, а он даже не знал, что ему делать? — Почему ты не позвонил? — Неважно, что Хан был у Мии, он ведь мог вызвать сантехника и просто поехать назад. — Я не нашёл телефон, я так распаниковался, что просто не вспомнил, где вчера его оставил. Поэтому я не стал тратить время и искать, я просто сидел и успокаивал её. — Минхо подходит к Хану и обняв опускает голову на плечо. — Это так сложно, быть родителем, ты не поверишь, но я уже несколько раз начал молиться богу, хотя я в него не верю. — Ты молодец. С ней всё будет хорошо. Так иногда бывает у детей, температура может подняться на два-три дня, это не простуда. Я сейчас приготовлю ей суп, чтобы Кая чуть-чуть поела. — Ну, лекарство она выпила, и хоть вряд ли она сейчас хочет кушать, но хотя бы бульон ей надо попить. — Нет. — Что? — С удивлением спрашивает Хан, смотря на Минхо. — Скажи, что надо приготовить, и я сам это сделаю. А ты иди к Кае, ей было очень плохо без тебя. Так что, лучше будь с ней. — Это малое, что он может сделать. Если Кая проснётся, то пусть Джисон будет рядом с ней, а Минхо сделает всё, что надо. — Просто бульон с мясом, ну, овощи можно добавить. — Говорит Хан, который обычно готовил то, что первым придёт на ум. — Позвони мне на телефон, надо его найти и я напишу тогда, когда сварю суп. — Минхо так и не вспомнил, где его смартфон. — Сейчас. — Джисон набирает номер и слышит гудки. Телефонный звонок раздался в коридоре и теперь Лино понял, что даже не достал свой телефон из пальто. — Всё, иди к Кае, а я начну готовить. — Минхо поцеловал омегу в щеку и пошёл в коридор за телефоном. Лино поставил вариться мясо и после пошёл в душ, он с утра даже зубы не почистил. После Минхо переоделся и поставил телефон на зарядку. Он решил приготовить максимально быстрый и лёгкий суп. Картошка, морковка, лук, ну, и мясо, конечно. Он сам все почистил, порезал, Лино так же решил не добавлять много соли, лучше пусть Кая потом сама добавить себе соль. Час, и суп был готов, Минхо написал Джисону и стал ждать. Наверное, Хан выйдет, когда Кая проснётся. Но нет, Джисон вышел вместе с девочкой из комнаты минут через пять. Кая просто вцепилась в папу и не хотела его отпускать, хотя сейчас она не была такой красной и слез на лице уже не было. Минхо налил суп в тарелку и поставил на столешницу, не зная, как Кая будет кушать. Но девочка отказалась слазить с папиных рук, поэтому Лино пришлось кормить её с ложечки. Это было немного проблематично, ведь Кая прижималась к Джисону и Минхо боялся пролить бульон на Хана. Но, славу богу, все обошлось, Кая поела не так много, около десяти ложек бульона и немного картошки. — Кая? Посидишь с Минхо, я в туалет схожу. — Говорит Джисон и передаёт дочь Лино. — Хочешь суп ещё? — Спрашивает Лино и Кая кивает, даже больная всё равно хорошо кушает. И это очень радует. Минхо кормит Каю и та почему-то ему напоминает уличного котика, холодного, голодного и самого обделённого, но такого милого. — В туалет хочу. — Говорит девочка и морщит носик, видимо, опять сопли. Минхо берет новую пачку салфеток и открывает её, достаёт пару штук. — Сейчас папа выйдет, и сходишь в туалет. — Лино вытирает девочке нос и выбрасывает салфетки. Джисон вышел из туалета и сводил Каю. А Минхо убрал все со стола и суп в холодильник поставил, если Кая захочет, они просто разогреют. Сейчас лучше бы подумать, чем Каю занять, ведь вряд ли больной она захочет что-то делать, а просто лежать ей будет скучно.

*******

— С добрым утром. — Чанбин выходит из спальни и идёт в ванную комнату. — С добрым утром — Сынмин уже стоял около плиты и готовил завтрак. Пару минут и Бин вышел, вот только он не мог понять, где Сохен. Чанбин обошёл всю квартиру, но так их маленького жучка и не нашёл. — Сынмин, любовь моя, скажи, а где наш сын? — Спрашивает Бин, обнимая Кима со спины. — Я тебе вообще-то вчера говорил. Ёнхо приехал и сказал, что хочет погулять с любимым племянником. Они минут двадцать назад ушли. — Говорит Сынмин и целует Со в щеку. — Скоро будет завтрак. — А они долго будут гулять? — Руки полезли по футболку и Ким даже напряг от этого пресс, ведь было немного неожиданно. — Не знаю, это Ёнхо, он может двадцать минут погулять, а может часа два ходить. Хотя я ему дал еду, если вдруг Сохён захочет кушать. — Сынмин стоит с глупой улыбкой и продолжает готовить завтрак, к чему были намёки, он понял. — А если позвонить и узнать. — Спрашивает Чанбин, целуя плечо Кима. — Я так понимаю, я снизу? — Для них в сексе нет основных позиций, и так как они оба альфы, такие вопросы решаются именно обычными словами. Хотя иногда Сынмин сам предлагает быть нижним, а иногда хочется быть сверху. Всё зависит от ситуации и настроения. Ему просто бывает лень что-то делать и хочется просто полежать. — Как тебе хочется, мне всё равно. — Чанбин за эти три месяца, кроме поцелуев, ничего не получал, ему в принципе все равно, как. Просто бы провести время с Мином, и снять напряжение. — Я хочу... Я хочу доготовить завтрак и поесть. А раз завтрак готов, я в душ. — Видимо, его утренний приём пищи немного откладывается. Ким позвонил Ёнхо и прямо сказал о том, чтобы тот погулял подольше. И теперь действия, которые он не очень любит, растяжка эта такая хрень, но без неё никуда. Иногда Сынмин проклинал себя за то, что не родился омегой. Хотя есть и плюсы, Ким не может случайно забеременеть, и это радует. Сынмин снимает шорты с нижним белье и берет смазку, спустившись на колени, Ким решил держаться за бортик ванны. Сначала смазку надо было разогреть в руке и только потом делать то, что он так не любит. Сынмин не является большим поклонником секса, даже с Джи Ха за восемь месяцев отношений у них была близость всего три раза. Ким считает, что самое главное - это связь с человеком. Они часто проводят время вместе, Чанбин просто булочка, он добрый, милый и всегда рад куда-то сходить. С появлением ребёнка жизнь сильно меняется, ведь, кроме вас двоих, есть ещё один мини-человек, который является частью вашей семьи. Помимо того, что совместное время сильно сокращается, так ещё и физическая близость тоже сходит к минимуму. Сынмин не жалуется, ему нравится быть отцом, нравится ухаживать за Сохеном, кормить его, играть с ним, смотреть, как тот растёт. Но иногда всё-таки просто хочется побыть с любимым "мужем", пусть ещё пока и не официальным. После нового года они распишутся и тогда Сынмин сможет с полной гордостью говорить, что Бин его муж. У Кима всегда так странно меняются темы в голове, просто сложно ни о чём не думать. Сейчас Сынмин растягивает себя и это не очень удобно, но он всегда смущается, когда это делает Чанбин. Поэтому Ким старался по минимуму прибегать к помощи Бина во время растяжки. Сейчас Сынмин, конечно, может быть и верхним, ведь Чанбин не привередлив к выбору позиции. Кстати, Ким этому был очень удивлён, ему казалось, что Со будет против того, чтобы быть снизу. Но у них как-то всё само пошло в этом плане, просто, по желанию. Ну, или как обычно шутит Сынмин: "У нас секс по настроению", конечно, кроме Чхоля такие шутки особо никто не понимает. Ким закончил с растяжкой и вздохнул с облегчением. Он не стал надевать шорты, просто оттянул футболку вниз. Бин стоял всё так же на кухне и лазил в телефоне. — Я всё. — Говорит Сынмин, подходя к Чанбину. — Минутку. — Со печатал кому-то сообщение и даже не поднял глаз. — Ты что, совсем что ли охренел, что может быть важнее меня? — Нет, нормально? Сам приставал, а сейчас "минутку". — Ничего. — Бин выключает телефон и кладёт его на стол, а после притягивает к себе Сынмина и целует в губы. — Если ты сейчас посадишь меня на стол, я тебя прибью. — Говорит Ким между поцелуями, он хочет в спальню, а Со его на стол поднять пытается. — Почему? — Спрашивает Чанбин, целуя шею альфы. — Как минимум, потому, что я тут готовлю. — Сынмин слегка вскрикнул, когда Бин поднял его на руки, старший часто так делал и каждый раз одна и та же реакция. Ким просто не мог к такому привыкнуть. — Вечно ты вредничаешь. — Говорит Чанбин идя в спальню и сжимая ягодицы Кима. А вот Сынмин тяжело вздыхает, как бы сильно он не любил Бина, иногда желание его прибить всё-таки присутствовало. — А я не могу так легко тебя на руки поднять. — Надо больше спортом заниматься. — Со усмехается и получает лёгкий удар по макушке. — Сохёна ты с собой на работу брать будешь, пока я в спорт зале? — Спрашивает Ким, чувствуя неловкость. Ему правда иногда так стыдно, когда Бин поднимает его на руки, а тем более сейчас, когда Сынмин в одной футболке. — Меня всё устраивает, я не прошу тебя ходить в зал. Но если тебе так сильно хочется, я поговорю об этом с начальником. — Говорит Чанбин, укладывая Кима на кровать. Одежда мешалась, поэтому он сразу стянул с себя футболку. — Я вообще-то пошутил, Сохён будет просто мешать тебе работать. — Сынмин притягивает Бина к себе и целует в губы, а руками оглаживает его спину. Ким мог с лёгкостью её расцарать, он делал это иногда, просто от скуки. Точнее, когда он снизу, это способ оставить следы на теле Чанбина. — Хорошо, как скажешь. — Бин целует того в губы и залазит руками под футболку. Сынмин очень милый и красивый, правда немного смущенный, но так всегда. Ким стягивает с себя ненужный элемент одежды и остаётся полностью обнаженным. Сынмин так же ждёт, пока разденется и Бин. Это чертовски смущает. Ким всегда считал, что не будет смущаться во время секса, но с Чанбином всё было как-то иначе, все эти прикосновения, поцелуи, всё так смущало. Каждый раз, каждый раз Сынмин испытывал одинаковое смущения, и неважно, был он сверху или снизу. Он не считал это неправильным, нет, скорее, даже наоборот, ему казалось, что всё так и должно быть. Что трепет и смущение, которые он испытает - это самые правильные чувства в данный момент. Сынмин никогда не боялся, ведь знал, что больно не будет. Чанбин всегда был нежным и осторожным. Ну, почти всегда, за исключением гона, но Ким жаловаться не может, ведь сам во время гона мог искусать всё бедную шею Бина и не оставить даже живого места. Так что, они квиты по всем параметрам. — Чанбин, я тебя люблю. — Говорит Сынмин, сжимая плечи старшего. Он часто не знал, что ему делать в такие моменты, пока Чанбин целовал его тело, поэтому старался просто что-то говорить, какие-то милые и бодрящий слова. Хотя вряд ли Бин слушал всё, что говорит Ким. Жаль время ограниченное, Чанбин бы тогда каждый сантиметр тела Сынмина покрыл поцелуями. Бин просто достал смазку и презервативы, может, забеременеть Ким и не может, но вымывать себя это тоже так себе удовольствие. Чанбин прекрасно понимает, как это тяжело и неудобно. — Ёнхо хоть и обещал немного подольше погулять, но он же может прийти в любой момент. Не хочешь поторопиться? — Сынмин хотел просто немного подразнить. Со оказался над ним и поцеловал в губы. Мин расслабился, ощущая, как в него проникают, сначала это всегда дискомфортно и неприятно. Но смазка спасает дело. Чанбин входил медленно и осторожно, всё, лишь бы не доставлять боли Сынмину. — Блядство, ногу сводит. — С усмешкой говорит Ким. Это было нормально, такая поза часто вызывала судороги в ногах, ибо альфам чисто по природе не дано разводить ноги, тем более так. — У тебя вечно так, если хочешь, можем сменить позу. — У Чанбина тоже такое случалось, но более редко. Он хотел, чтобы Сынмину было комфортно и удобно, поэтому предложил сменить позу. — Всё нормально, продолжай — Сынмин хочет продолжить так, а боль в ноге скоро пройдёт. Просто желания заниматься в коленно-локтевой у него нет, а в позе наездника Сынмину просто лень. Конечно, есть и множество других поз, но сейчас останавливаться, меняться, они больше времени потеряют. Чанбин не стал больше что-то говорить Киму, у них и правда нет времени. Сохён может начать психовать и проситься к папе. А Ёнхо, скорее, сам заплачет вместе с малышом, нежели успокоит. Всего спустя пару толчков Сынмин начинает смеяться. Причём, как-то странно, хотя ничего смешного не произошло, по крайней мере, Бин этого не заметил. — Ты чего? — С удивлением спрашивает Со. — Если бы тогда Джи Ха не предложил расстаться мне, я бы сделал ему предложение на новый год. — Произносит Сынмин с улыбкой, однако Бина эти слова вводят в ступор. — И к чему это сейчас? — Чанбин даже сначала не вспомнил, кто такой Джи Ха и причём он тут. — Мы ведь должны расписаться в следующем году, и поэтому я хочу сделать предложение. — Ким, возможно, не романтик из сериалов и дорам, но сделать красивое предложение своему любимому человеку он всегда хотел. — Ты хочешь сделать мне предложение? Или ты хочешь получить это предложение от меня? — Чанбин немного не понял этот момент, и почему они говорят об этом именно сейчас. — Нет, я хочу... Я хочу сделать предложение тебе на новый год, чтобы красиво и с обручальным кольцом. — Сынмин говорит это с улыбкой и обнимая Бина за шею. Чанбину всегда нравилась искренняя улыбка младшего. — Мини, а нам это обязательно во время секса обсуждать? — Просто скажи, что ты не против, если предложение сделаю я. — Нет никаких законов, кто и когда должен делать предложение руки и сердца. Но Киму хотелось, чтобы это сделал он, чтобы кольца сам купил, настоящие, обручальные, и предложение тоже сам, как полагается, на одном колене. — Я не против, если это сделаешь ты. — Говорит Чанбин и целует того в висок.

*******

— Ты видел меня таким уже тысячу раз. — Говорит Феликс, открывая шкаф. На нем были лишь боксёры и носки, ну, ещё и халат висел на руках, но Ликс специально его скинул, ведь тот только мешал. — Беременным я видел тебя всего дважды. — Хёнджин рассматривает своего омегу и просто тает, Феликс в его глазах - это просто какое-то божество, сошедшее с небес, чтобы озарить мир своей красотой. — Я что, беременный два дня ходил? Вообще, ну, около пятисот дней, ну, ладно, четырёхсот. — Ликс искал, что надеть и внезапно почувствовал руки на своём животе. — Ты закат тоже видел четыреста раз, однако каждый раз ты восхищаешься его красотой. Так почему я не могу смотреть на тебя и восхищаться тем, что самый красивый омега в этой вселенной, принадлежит мне? — Хёнджин начинает целовать плечо Феликса и гладить его живот. — Потому что иногда ты смотришь так, будто хочешь меня съесть вместе с одеждой. Знаешь, от такого взгляда у меня живот сводит от возбуждения. — Ликс разворачивается к старшему лицом и обнимает его. Хван первый начал его дразнить, так что за свои действия Феликс не отвечает. — Поверь, ты ошибаешься, я хочу тебя постоянно. Одетым, раздетым, накрашенным, и даже с утра, когда ты растрёпанный, как домовёнок. Я хочу тебя всегда. — Им надо на работу? Конечно. Но весь мир может подождать, пока Хёнджин со своим омегой, ни одно дело не сможет оторвать его от Феликса, когда омега сам это позволяет. Хван поднимает голову Ликса и целует в губы, красивый, нежный, и так приятно пахнет. Запах мяты всегда такой освежающий, и постоянно рядом. Их запахи, характеры, всё сочетается просто идеально. Ну, и не удивительно, истинные, как-никак. — Хёнджин-а, мы же на работу опаздываем. — Говорит Феликс между поцелуями. — Мне остановиться? — Спрашивает Хван с ехидной улыбкой, прекрасно зная, что ответ нет. — Дурак, я имел в виду, чтобы ты позвонил и сказал, что мы задержимся, а может и вообще не придём. — Ликс знает, что так нельзя, но сегодня у него нет пациентов до трёх часов дня. Он, в принципе, мог ещё поспать. Если честно, Феликс даже не помнит, почему захотел поехать на работу с утра вместе с Хёнджином. Но он определённо этому рад, плюс, Кхея уже в садике и им точно не о чем беспокоиться.

********

— Кая, ты хочешь супа или чего-нибудь другого? Я тебе приготовлю. — Минхо сидел и охранял Каю, пока та лежала на диване и слушала аудиокниги, а точнее, сказки. Смотреть мультики она не хотела. А Джисон менял постельное белье девочки, ведь из-за жара та сильно потела и вещи были влажные. — Переключи сказку — Говорит девочка и шмыгает носом — И салфеточку. Минхо помогает девочки высморкаться и потом переключает сказку. Всё, что угодно, лишь бы она больше не плакала. Кая поспала около трех часов и за это время у неё полностью спала температура, кашля не было, как и боли в горле, только сопли. — Булочка, ты как? — Спрашивает Джисон, выходя из детской с грязным постельным бельём и неся его в ванную, чтобы постирать. — Плохо... — Кая не любила болеть. Ей нельзя мороженое, долго гулять и видеться с Кхеей, и это очень огорчало. А ещё нельзя видеться с беременяшкой, получается, только Хёнджин остаётся, но он работает. — У меня с ножки пледик сползает, поправь. — Говорит Кая, которая чувствует холод. — Сейчас. — Лино сегодня, как кощей над своим златом чахнет, и пылинки сдувает. Кая болеет и сейчас её любой каприз в приоритете. Минхо уверен, если Кая скажет лечь спать на коврике, он ляжет, если это развеселит девочку. Ему просто непривычно было видеть весёлую и активную Каю, такой больной и мало подвижной, она даже немного пугала. Хотя, она теперь не плачет. Минхо так и провел около Каи целый день. А Джисон занимался домашними делами, лишь изредка подходя к ним. Хан видел, как Минхо прекрасно справлялся со всеми поручения Каи, хотя, в основном, он просто помогал ей высмаркиваться. Лишь, когда девочка хотела в туалет, его звали на помощь, а всё остальное Минхо делал сам. Он ещё пару раз уговорил Каю покушать суп, потом рисовал с ней, читал книгу и просто развлекал девочку. А вечером они пошли спать. Кая сначала спала на папе, а когда ей становилось жарко, она перелазила на Минхо, потом снова на папу, и опять на Лино. Примерно до трёх ночи она туда-сюда лазала, а потом просто уснула посередине, развалившись звёздочкой, голову на папу, ручки в стороны, одна нога на подушке, другая на Минхо лежит. Хо даже старался не дышать, чтобы не разбудить Каю.

******

— Ты куда? — Спрашивает Минхо, который проснулся пару минут назад. Ему не спалось всю ночь и он просыпался от каждого шороха и движения. — На работу собираться. — Джисон хотел сходить в душ и пойти готовить завтрак. — А Кая? — Я её Хёнджину отвезу. — Хан ещё вчера позвонил и сказал, что Кае было плохо. Это надо было, чтобы Кхея и Феликс случайно не заразились, а Хёнджина в этом мире, походу, ничто не способно взять. Хван был примером тех альф, кто переживёт все болезни, чуму и даже конец света. За время их общения, Джисон всего два раза видел, чтобы Хёнджин болел и то, он даже тогда ходил на работу, да, конечно, потом об этом узнавал Феликс и отправил его домой. А потом ещё и ругался, что тот больной куда-то ходит. — Не-не-не. Ты должен с ней быть. — Жопа чуяла подвох, а ещё то, что Кая закатит истерику и скажет, что Минхо снова забрал папу, пока она болела. Так что, Ли принял решение, что Хан сегодня дома и это вообще не подлежит обсуждению. — А работа? — Спрашивает Джисон, не понимая такого испуга, Хан часто оставлял Каю с Хёнджином. Они прекрасно дружили и всегда весело вместе проводили время. — Ничего страшного, я один съезжу. — Лино встаёт с кровати, лишь бы не разбудить это маленькое чудо, пока она спит. — У неё сейчас нет температуры, с ней может посидеть и Хёнджин. — У Каи, в принципе, только сопли были. Да, конечно, температура может подняться в течение дня, но Хван врач, сам справится. Тем более, ещё день два и Кая будет полностью здорова. — Да, но... Но ты сказал, что я должен быть отцом для неё... И, как отец, я хочу, чтобы мой ребёнок во время болезни был с кем-то из родителей... Оба мы остаться не можем, поэтому, я еду на работу, а ты с Каей. Как твой муж, я ПРОШУ тебя посидеть с ребёнком, а как твой начальник, я ПРИКАЗЫВАЮ взять выходной. — Последнее, чего хотел Минхо, это чтобы Кая была с Хёнджином во время болезни, да, Хван хороший отец и всё такое. Но ведь намного лучше, если рядом будет Джисон, он ведь папа, он может успокоить. Так что, Лино согласен сделать всю работу за двоих, лишь бы Кая была с Ханом, пока ей плохо. Джисон чувствовал какую-то радость внутри, Минхо так переживает за Каю. — Папа! — Девочка начала хныкать и ворочаться, а после и вообще приняла сидячее положение и начала тереть глазки. — Я тут, котик. — Хан садится назад на кровать и сажает девочку к себе на колени. — Куда ты? — Кая сжимает пижаму Джисона и не хочет того отпускать. — Никуда, сегодня я буду с тобой. — Говорит Хан, целуя девочку в макушку и гладит по спине. — Я пошёл в душ, а ты её укладывай — Минхо оказался прав, попросив Джисона остаться дома. Теперь Кае будет спокойнее, она ведь с папой. Лино со вчерашнего дня так переживал за Каю. Поэтому сейчас мысль, что она будет с Джисоном, его успокаивала. Хан её папа, он знает, что делать, если вдруг что-то случится. Поэтому, можно было не переживать. Минхо принял душ, потом почистил зубы, умылся и вышел из ванны. А там стоял Джисон с Каей. — Он вышел, говори, что хочешь. — Говорит Хан с улыбкой и тыкает дочь в щёчку. А Кая просто показывает три пальчика. — Ну, он же не знает, что тебе купить надо. — Три красненьких фломастера, и один с блёсточками. — Что-что, а красный цвет Кая любила. И её красные фломастеры стали плохо писать, потому что ими она пользовалась чаще всего. — Хорошо, может что-то ещё? — Спрашивает Минхо и Кая отрицательно мотает головой, а потом обнимает папу и прячет личико. — Не забудь про фломастеры. — Говорит Джисон и чмокает того в щеку, ну, Кая всё равно ничего не видит. Лино немного удивился от того и впал в ступор, даже не успел в ответ поцеловать, а Хан уже ушёл в спальню. Минхо не стал завтракать, он сразу пошёл одеваться. Ещё, чтобы точно не забыть, поставил себе напоминание в телефон, о фломастерах. Лино решил не заходить в спальню Хана, потому что побоялся, вдруг Кая уже уснула, а он её разбудит. Поэтому Минхо просто собрал нужные вещи, оделся, и поехал на работу. На улице было достаточно холодно, с неба падали крупные хлопья снега. Радовало, что ночью не было снегопада и машину замело не так сильно. Сейчас снег падал все сильнее и сильнее. Но Минхо все равно поставил машину на подземную стоянку компании. Так что, можно не переживать, что машину заметёт. Лино приехал на работу намного раньше, чем обычно, но Мия уже сидела на ресепшене и, честно, она удивилась, увидев так рано директора. — С добрым утром. У нас сегодня день, когда все рано приходят? — Вроде никаких особых указаний не было. — То есть, я не первый, кто пришёл? — Нет, ваш стажёр пришёл раньше, он буквально минут пять назад отошёл от ресепшена. И еще главный бухгалтер тоже пришел, и менеджеры по продажам тоже тут — Ладно Мия, у неё была такая работа, приходить рано и отмечать нужных людей, причём всех по времени. А тут что-то все рано стали приходить, и это как-то странно. Может сегодня какой-то особенный день и она об этом не знает. — Не знаю, отметь, что секретаря Хана сегодня не будет. Я пошёл, и вызовите Чанбина ко мне. — Говорит Минхо и идёт к лифту. Лино встретил Бина прямо около своего кабинета, быстро он. Но так даже лучше. — Здравствуйте, директор. Вы что-то хотели? — Спрашивает и заходит в кабинет вместе с Минхо. — Да, у тебя будет очень-очень ответственное задание. — Лино снимает с себя пальто и вешает его в шкаф. — Занимался разработкой проектов? — Ну, только, если в плане доходов и расходов. В основном, я только в таком плане занимался, я экономист. — Экономист - это как бухгалтер, только он занимается более крупными суммами. К примеру, расчётов построек новых зданий или целых комплексов. — Да-да, я помню, на кого ты учился. Смотри, тебе нужно именно рассчитать доходы и расходы по новому проекту. — Минхо садится за стол и проверяет время, афигеть, он сегодня реально пришёл слишком рано. Ну кто же знал, что Хан так рано встаёт. — Я с радостью, всегда готов. — Чанбин уверен, что справится с этим заданием. — Вот только есть одна проблемка, этот проект сначала надо придумать и так, чтобы, кроме меня и тебя, об этом никто не знал. — Простите, я немного не понимаю. — Чанбин работает тут не так давно, чтобы понимать директора с полуслова. — Хорошо, начнём сначала. О моем задании для тебя не должен знать секретарь Хан, ну и все остальные, в особенности Мия. Она сто процентов расскажет Джисону. То есть, это очень-очень секретное поручение. — Хорошо. Никому ничего не говорить. — Ну, это будет несложно, ведь он обычно общается с кем-то только по работе. — Молодец, теперь по поводу проекта. Знаешь, что сейчас очень-очень популярны всякие творческие студии? — Ну, Сынмин говорил. — Сынмин? — Мой муж, он маркетолог, и ему часто приходят заказы из подобных студий. — Ну, почти муж, в любом случае, так считает Чанбин, они уже почти женаты. — О, прекрасно. Ну так вот, нам нужно открыть творческую студию, но так как мы косметологическая компания, нам нужно, чтобы это было как-то связанно с нашим брендом. Твоя задача придумать, что именно это будет за студия и приблизительно посчитать расход-доход, всего, что ты придумаешь. Это будет твоё основное задание на данный момент. Всё, что ты придумаешь, должен отправлять мне на личную электронную почту или приносить в бумагах, так, чтобы Джисон и Мия ничего не видели. — Минхо сам не представляет, как он всё это сделает в тайне от Хана, но он сделает. — Хорошо, я пойду, начну что-то искать. — Если тебе будет легче, можешь ехать домой работать. Ты говорил, твой муж маркетолог, вот с ним можешь советоваться. Самое главное, чтобы он Хёнджину ничего не говорил. Хван может Джисону передать. — Я правда могу поехать домой? — Спрашивает Чанбин с удивлением. — Да, можешь, заданий для тебя пока больше нет. — Говорит Минхо, который начал проверять почту, а вот у него заданий хоть отбавляй. — Хорошо, до свидания. А... Мне стоит вам сегодня вечером отчёт отдать или можно завтра утром? — Ну, тебе не обязательно это здесь делать. Просто скидывай то, что придумал, можешь хоть каждый час, в зависимости от того, как тебе угодно. Мне это не прямо сейчас надо. А свою почту личную я скину сообщением. — Говорит Минхо, не поднимая глаз на Чанбина, тот всё равно уже уходит. — Хорошо. — Бин поклонился и вышел из кабинета, он написал сообщение Сынмину о том, что едет домой. Ким ответил, что окей, и ещё добавил, что Ёнхо тоже уже уехал. Честно, Чанбин даже представить себе не может, зачем директору творческая студия и при этом об этом не должен знать секретарь Хан. Просто сейчас можно было бы спросить совета у Джисона, а так надо самому это придумать. — Сохён уснул. — Говорит Ким, выходя из спальни. Он вообще не хотел мешать Бину работать. — Это так сложно, я даже не знаю, для чего ему эта студия нужна, а так очень сложно придумать. — Ну позвони этому... Джисону, он же муж Минхо, должен знать. — Сынмин садиться на стул около Чанбина и смотрит на экран, где написан лишь заголовок. — В этом и проблема, Джисон ничего не должен знать. Об этом только я и директор знают. — Ну, ещё и Сынмин, но Со сказал, что ничего нельзя говорить Хёнджину, правда, не уточнил почему. — Ну, вот тебе и ответ. — Какой? — Это подарок Джисону. — С чего ты это взял? — С того, сейчас творческие студии очень популярны. И многие богатенькие дяди часто радуют своих любимых такими дорогими подарками. То есть, ты, вроде как, управляешь студией, хотя нихрена не делаешь сам. То есть, там люди, что работают, а ты директор. К нам такие заказы приходят постоянно. Вот купил своему омеге студию, её надо раскрутить во всех соцсетях. Это сейчас популярно, модно. — Сынмин любил работать с такими людьми, они просто дают деньги и доверяют тебе всю работу, без глупых изменений и своих советов. Хотя иногда попадаются такие, что прям послать хочется. — Вот оно, что, теперь понятно. — Наверное, Сынмин прав, видимо, у директора и Джисона какая-то особая дата скоро, поэтому он и решил такой подарок сделать. — Любовь моя, помоги мне что-то придумать, у меня креативность на нуле. — Хорошо. Но давай сначала покушаем и потом я тебе столько идей напишу. — Ким целует того в щеку и встаёт из-за стола, чтобы разогреть еду.

******

— Джисон, я дома. — Говорит Минхо, заходя в квартиру, он задержался на работе больше, чем на два часа, зато всё закончил. В магазин он тоже заехал, оказывается, у красного есть столько оттенков, что Лино купил целый набор, и с блёстками тоже. Сейчас в коридоре Минхо не видел обуви Джисона, но при этом стояли женские туфли. И первая мысль это то, что к ним приехала Каыль. Хо перекрестился и пошёл на кухню. Вот только Каыль там не было, около плиты стояла какая-то женщина и что-то готовила, а рядом с ней на столешнице сидела Кая и что-то мешала. — Здравствуйте. — Говорит Минхо, пытаясь привлечь к себе внимание. — О, здравствуйте. — Женщина улыбнулась и поклонилась, а после вернулась к готовке. — Ты привёз мне фломастеры? — Спрашивает Кая, смотря на Минхо. — Да, я не знал, какие выбрать, поэтому купил много, сама посмотришь, какие нравятся. — Лино всё ещё не понимал, где Джисон, он же не мог Каю одну оставить. — Кая, а где папа? — Он уехал с Киёном по делам. — Говорит женщина, а Минхо в душе не чает, кто это. — Прошу прощения, с кем? — Со своим отцом. — Происходит минутная паузу, прежде, чем женщина всё понимает. — Прошу прощения, я не представилась. Хан Йерим, я мама Джисона. — Ли Минхо, я его муж, рад познакомиться. — Родители Хана не были на свадьбе, поэтому Минхо и не узнал его маму. — Знаю, Джисон говорил про вас, он ещё сказал, что напишет вам, но, видимо, забыл. А мы с Каей тут готовим, да, мышонок? — Да. — Кая поднимает ручки и радостно улыбается. Ну, выглядит она здоровой и это уже радует. — Ну, готовьте, я пойду переоденусь. — Говорит Минхо и идёт в свою комнату. Честно, не так он себе маму Джисона представлял, ему казалось, что они похожи. Но видимо, Хан пошёл в своего отца, которого Лино ещё не видел. Минхо переоделся и сел на кровать, просто ему не хочется выходить. Он не знает, что ему делать без Джисона. Хо посидел на кровати минут десять и к нему постучались. Лино не успел ничего сказать, как в комнату вошёл Хан. — Прости, я правда хотел тебе написать. — Говорит Джисон, закрывая дверь. — Я испугался. Прихожу, тебя нет, а Кая с какой-то женщиной. — Минхо встаёт с кровати и подходит к омеге, обнимая того за талию и опуская голову на плечо. — Я бы не оставил Каю с кем попало. — Хан гладит того по голове и целует в щёку. — Я боюсь знакомиться с твоим отцом. — Честно говорит Лино, который даже представить не может, как это будет. — Они вообще знают, что... — Ну... Понимаешь... Я не хотел расстраивать маму, поэтому, когда я звонил ей перед свадьбой, я сказал, что выхожу замуж по-настоящему. И сейчас она, как бы, думает, что всё по-настоящему, так что, постарайся не называть Каю чертёнком. — — То есть я, считай, уже твой муж по настоящему. — Лино поднимает голову и целует Джисона прижимая к стене. — Моим мужем ты будешь, когда Кая тебя папой называть будет. — Произносит Хан, прижимая свою ладонь к губам Минхо. — И вообще, нам идти надо. — Ну, пошли. — Лино всё-таки отстраняется, но всё равно ещё раз чмокает того в губы. — Так, с моей мамой ты познакомился, Хан Йерим, мой отец, Хан Киён, он бета и... Он очень любит Каю, и так как с тобой он ещё не знаком, ты ему ещё не нравишься. То есть, мама она просто рада, что я замужем, а мой отец... — Он бета? — Еще раз спрашивает Минхо с удивлением. — Да, я тебе говорил об этом. — Хан вчера ещё об этом говорил. — Не помню. — Я думал, ты знаешь, разве по мне не видно, что мой отец бета? — Нет, а как это должно по тебе быть видно? — Спрашивает Минхо, немного не понимая, он, если честно, не был в школе фанатом биологии, хотя какие-то там различия вроде быть должны. Но Ли благополучно прогулял все эти уроки. — Ну, ты не видишь никаких различий между мной и обычной омегой? — Нет... — А если хорошо подумать. — Джисон, честно слово, я не понимаю, про какие различия ты говоришь. Но... Ты очень красивый. — Минхо не хочет сказать, что Хан такой же, как все, но различий в теле он правда никаких не видел. — Ну, омеги обычно какие? Более низкие, с тонкой талией, пышными бёдрами, плечи меньше, чем у альф и бет, а так же там много различий во внутреннем строении. Но я почти одного с тобой роста, талия у меня, как у большинства бет, бедра тоже не шибко пышные, а плечи даже шире, чем у моего отца. Я омега, можно сказать, только по внутреннему строению. Однако, тело как у беты, а запах, как у... — Как у Хан Джисона, не смей делить себя на кого-то. Ты омега, с прекрасным телом и замечательным запахом. Я буду говорить тебе об этом вечно. — Говорит Минхо и целует того в лоб. — Идём знакомиться с твоим отцом. — Идём. — Его папа добрый, по крайней мере, так считал Джисон. Но из-за бывшего тот не очень хорошо относится к альфам, и новость о браке Хана его тоже не порадовала. Но зато Киёну нравится Хёнджин и то, что он помогает Джисону. И Хан сейчас надеется, что Минхо тоже понравится его отцу. В дверь стучатся и Джисон открывает, он думал, что это кто-то из родителей, но в комнату входит Кая. — Фломастеры — Говорит девочка и тянет ручки, она вообще-то их весь день ждала. — Сейчас. — Минхо берет свою сумку и достаёт оттуда две пачки фломастеров, причём только красных цветов. Оказывается, можно купить и такое, цвет красный, просто разные оттенки. — Зря так много купил, она теперь всю поверхность красным разрисует. — С усмешкой говорит Хан и поднимает счастливую дочь на руки, а та прижимает к себе фломастеры, показывая, что не отдаст их. — Обещаю всё самостоятельно отмыть, если такое случится. — Говорит Минхо и обнимает Джисона вместе с Каей, он опускает голову на плечо омеги и ждёт хоть какой-нибудь реакции. — Меня папа больше любит, и у меня фломастеры есть, а у тебя нет. — И совсем неважно, что эти фломастеры купил сам Минхо, теперь они принадлежат Кае. — Я даже не надеялся. — Ну, девочка не ударила его и не заорала, уже хорошо. — Всё, идёмте, мои родители ждут. — Смеясь, произносит Джисон. Минхо глубоко вздохнул и пошёл за Ханом, ну, его мама вроде приятная женщина, так что стоит понадеяться, что и отец Джисона такой же. Хотя, после слов омеги, Лино в этом сильно сомневается. В начале всё шло достаточно хорошо, они сидели за столом, ели. Хан разговаривал с родителями о чем-то своём. А потом начались странные разговоры и тут Минхо почувствовал страх. — Кая, солнышко, скажи, а тебе нравится этот мужчина? — Спрашивает Киён у любимой внучки. — Пап! — Тянет Джисон и смотрит на отца. — Я просто уточню, моё солнышко мне врать не будет. — Минхо чувствовал напряжение, это Кая, самый непредсказуемый ребёнок, кто знает, что она сейчас может сказать. — Он хороший и папу защищает, а ещё покупает мне фломастеры и кормит меня. Но он не умеет играть в игры тинипин. — Блин, ну хорошо же шла, зачем это тут освещать. Минхо научится играть и имена обязательно выучит. — Да? Ну, ничего страшного, я тоже до сих пор не научился играть в твои игрушки. — Со смехом отвечает Киён внучке. А Вот Лино не понимает, тот доволен или нет. Что теперь отец Джисона думает по поводу Минхо? У Ли сейчас остановка сердца случится. Отец Хана вроде был бетой, а от него такая аура, будто он самый доминантный в мире альфа. Честно, ещё немного и у Лино точно начнёт дёргаться глаз. — Я поела. Пап, спусти, я играть пойду — Говорит Кая и Джисон спускает её со стула. А Минхо понимает, что теперь ему точно жопа. — Господин..? — Спрашивает Киен, когда Кая уходит в детскую. — Ли Минхо. — Угу, господин Ли Минхо, а как давно вы с нашим сыном? Джисон, молчи. — Говорит Киён и строго смотрит на сына, а вот Лино в душе не чает, какую дату говорить. Сколько они вместе? Ну, ясное дело, что меньше четырёх лет, надо сказать год, два? Или правду? Что ему ответить. — Я... Я скажу честно, мы вместе с момента нашей свадьбы, два с половиной месяца, а встречаемся ещё меньше. — Минхо не знал, правильно ли это тут, но врать родителям Джисона как-то не хотелось. — То есть, я могу полагать, что по истечению определенного срока вы уйдёте? — Нет, я останусь. — Лино уверен в своих силах и в том, что Кая его примет, по крайней мере, он на это надеялся. — И какова на это причина? — Я люблю вашего сына. — Говорить это в присутствие кого-то оказалось намного сложнее. — Понятно. — Единственное, что последовало на слова Минхо. — Не смотри на меня, я на твои вопросы отвечать не буду. — Говорит Джисон и немного сжимается, он любит своего отца, очень любит, но иногда есть желание спрятаться в мамины объятия от него. — Я всего лишь хочу точно знать. — Мам!! — Хан перебивает отца и обнимает женщину, он не хотел говорить о своих чувствах к Минхо отцу, это было как-то странно и смущающее. Джисон как-то рассказал про бывшего и что? Отец потом его чуть ли не проклинал, а сейчас снова начнётся старая песня, вот ты так же и про того говорил, а он тебя бросил. Поэтому промолчать сейчас это оптимальный вариант. — Киён, отстань от моего мальчика. Ты хотел с его мужем поговорить, вот и разговаривай, а моего ребёнка не тронь. — И неважно, что Киён отец Джисона, рожала его кто? Правильно, Йерим, значит, он её сын, целиком и полностью. Да, у Джисона уже есть своя дочь, но для своей мамы он все ещё маленький и беззащитный. — Такое чувство, будто я один переживаю за нашего сына. — Киён хотел добавить что-то ещё, но раздался хлопок от входной двери. — Джисон, мы приехали. — Кричит Феликс и ждёт, пока Хёнджин поможет ему разуться. Они не хотели сегодня приезжать, Кая болеет и делать нечего. Но узнав, что тут приехали родители Хана, Ликс просто не смог сдержаться. — Феликс, я же просил не приезжать, Кая болеет, ты ещё заразишься. — Во-первых, мы ехали с работы домой, во-вторых, я в масочке, и в-третьих, мы заехали просто поздороваться. — Хан Йерим, можно сказать, святая женщина, как и её муж. По крайней мере, для Феликса. — Ликси, солнышко, как у тебя дела? Как малыш? Как Кхея? — Спрашивает Йерим, вставая из-за стола и обнимая омегу. — Я нормально, малыш растёт, а Кхея уже дома. Сейчас поедем к ней. — Здравствуйте. — Говорит Хёнджин, заходя на кухню и кланяясь. Хван обнимает маму Джисона и жмёт руку Киёну. — Хёнджин, рад тебя видеть. — Ну хоть кто-то приходится по душе отцу Хана. А Минхо сейчас сам готов руку Хвану пожать за то, что тот появился так вовремя, ещё немного и Лино просто раздавило бы напряжение за этим столом. — Взаимно, жаль мы не надолго, рад был бы с вами пообщаться. — Хёнджин даже куртку снимать не стал. — Да, не хочу заразиться. Джисон, поцелуй Каю за меня. — Говорит Ликс, спуская маску и улыбаясь. — Хорошо. — Его родители приехали на три дня, Феликс мог и завтра приехать, нет, блин, сегодня приехали, Джисон, конечно, рад им, но он очень переживал за Ликса и его малыша. — Хёнджин, раз вы уже уходите, идём поговорим с тобой. — Говорит Киён, выходя из-за стола. — Ну, началось. — Йерим вздыхает и закатывает глаза. — Минхо, не бойся, я на твоей стороне. — Феликс улыбается и идет в коридор обуваться, а точнее, ждать, пока придёт Хёнджин, чтобы тот его обул. — Минхо, всё, что бы они там не наговорили, не имеет значение. Если Джисон хочет с тобой жить и вы любите друг друга, я полностью это поддерживаю. — Говорит Йерим и идёт в коридор, чтобы попрощаться с Феликсом. — Твоя мать святая женщина. — Я знаю, Феликс так же про неё говорит. Мы сейчас вернёмся, или хочешь, пошли с нами. — Поверь, если Феликс и Хёнджин останутся, я сильно не расстроюсь. — Наоборот, даже лучше будет, с ними хоть как-то поспокойнее. — Котик. — Из комнаты вышла Кая с листочком в руках, там был нарисован кот светло-красным и с бантом, уже более тёмного оттенка. — Очень красиво. — Ну, это максимум, что может сказать Минхо. — На ручки меня возьми. — Говорит девочка и Лино послушно выполняет просьбу, усаживая к себе на колени. — Надо блестящим маркером нарисовать глазки ровные. — Типа, на одной высоте или по размеру одинаковые? — И так и так. — Кая всовывает маркер Минхо в руку и наблюдает, чтобы тот нарисовал точно там, где надо. — Я не художник, но попробую. — Хотя у него есть всего одна попытка, ведь это не карандаш, который можно стереть, а маркер. — А дедушка тебя из дома выгнать хочет? — Спрашивает Кая, болтая ножками. — Не знаю, может быть. — Лино даже представления не имел, о чём думает отец Джисона. — А кто меня по ночам кормить будет? — Удивлённо спрашивает Кая. — Ну, папа или Хёнджин. — Папу будить жалко, а Хёнджин долго едет. — Вот я так и знал, что ты меня только ради этого оставила. — Минхо делает обиженное лицо и Каю это вводит в ступор. — Нет... Ты... Ты остался играть со мной, и помогать папе. Ты остался быть моим вторым папой, как Хёнджин. — Говорит девочка и Лино сидит с открытым ртом, ему сейчас же не показалось это? — Мы вернулись. — Говорит Джисон, заходя на кухню и удивляясь, что Кая сидит у Лино на коленях. — Кая, Кая, солнышко, повтори то, что ты только что сказала. — Самое главное, чтобы девочка сейчас не забыла собственные слова. — Он остался, чтобы быть моим папой, как Хёнджин Кхее. — Неуверенно говорит Кая, смотря то на Минхо, то на папу, и уже сомневаюсь, точно ли она сказала то, что надо. — Это замечательно. У тебя два прекрасных папы. — А Хан Йерим это будто совсем не удивило, она лишь радостно улыбнулась и села за стол. Минхо сидел с самодовольным лицом и смотрел на Джисона, это была победа. — И правда замечательно. — На кухню так же заходит радостный Киён. Это так на него слова Каи повлияли, или там Хёнджин что-то наговорил? Ну, зато Минхо может хоть расслабиться и дышать спокойно. — Глазки рисуй. — Говорит девочка, которую уже не волновали собственные слова, ей нужно было получить рисунок и она потом опять уйдёт рисовать других котиков. Кая очень хотела попробовать все фломастеры. — Рисую. — Лино нарисовал только один глаз котику и теперь надо было нарисовать точно такой же. Минхо максимально напрягся, чтобы сделать их на одном уровне и одного размера. — Кая, Минхо вообще-то кушает. — Говорит Джисон, смотря на Лино и то, как у него тарелка стояла в стороне. — Сейчас дорисует и будет кушать. — Ну, Хёнджин же бросает все дела ради Кхеи, и Минхо не умрет от пары минут. А Лино это и не так важно, Кая назвала его папой и это главное.