Total Depth

–Сыночек, дорогой, просыпайся! – Тихонечко шептала мама своим самым ласковым голосом, легонько тормоша спящего Хёнджина.  – Доброе утро! – Не открывая глаз, искренне улыбаясь, ответил он, притягивая ее к себе для крепких объятий.  – С добрым утром, дорогой! – Давно пришла?  – Буквально несколько минут назад, смена сегодня выдалась веселенькая. – Выдавила она из себя что-то на подобии улыбки.  – Может пора в отпуск? – Беспокоился любящий сын.  – Ты же знаешь, что он мне, пока, только снится. Уход главного хирурга не простая штука.  – Это всего лишь отпуск, а не увольнение. Я вижу как ты устала.  – Какой внимательный у меня сын. – Дарила мать несколько нежных поцелуев в щеки и лоб, говоря эти слова. – Мы еще доберемся с тобой к отдыху, обещаю!  Хёнджин знал, что отобрать любимую работу у матери не возможно, она скорее уйдет из жизни, чем останется без скальпеля в руке.  Отец был таким же, только если мать пропадала в операционных, он исчезал в небе, вылетая в дальние рейсы, пилотируя огромные, пассажирские самолеты.  Хван не смел жаловаться на недостачу их внимания, но всегда хотел хоть чуточку большего чем есть.  Пока знакомые проводили время вместе с родителями, он был дома, абсолютно, один.  Дабы не чувствовать себя столь одиноким, он с раних лет упорно занимался спортом. Больше всего преуспевая в плавании.  Не успевая приходить из изнурительных тренировок сразу садился за учебу, углубленно изучая разные языки.  Родители безумно гордились своим мальчиком, поэтому старались всячески поддерживать его во всех стремлениях и начинаниях.  Даже когда в начале этого года он внезапно заявил, что хочет сменить школу, они лишь молча поддержали и забрали документы.  Единственное, что их смущало, это утаивание причины перевода, но полностью доверяя сыну,  спустили все волнение на нет.  Хёнджин, в свою же очередь, лез вон из кожи, чтобы родные никогда и не при каких обстоятельствах не узнали о страшной истине скрывающейся за таким «необдуманным» решением. Потому-то и упал выбор именно на закрытую, частную школу.  Хоть парень всегда был против классового деления людей, на этот раз был вынужден засунуть свое эго и мировосприятие куда подальше.  Быть преданным, униженным, ничтожным, утопать в издевательствах как от одноклассников так и от некоторых молодых учителей стало нормой общения для Хвана.  Он привык скрывать синяки, боль и слезы, игнорировать все те ужасные, незаслуженные слова в свой адрес.  Но, терпения, все же, хватило не на долго. По началу пытался донести свою невиновность, потом стал молча принимать все обиды, игнорировал существование этих ужасных людей. Последней каплей стал случай, когда его зажав, в очередной раз, в туалете избивали все кому не лень, что есть силы, мол наказывая за все грехи.  Он бы и дальше терпел стиснув зубы, кусая губы до крови, но когда один ублюдок вытянул нож и одним резким движением отрезал огромный клок волос зацепив тонким лезвием кожу на шее всему пришел конец. Терпению, игнорированию, молчанию. Хён тут же вырвавшись из цепких лап побежал к директору школы в ожидании какой-нибудь помощи.  А в ответ… – Чего ты хотел, глупый?! Благодари, что не знает мать, жалкий щенок! – Толстый, короткий мужичок, что только пытался смахивать на главного, выплескивал словесный яд чувствуя свое превосходство над несовершеннолетним, избитым парнишкой.  – Я не виновен!!! – Заорал Хван выбегая из кабинета.  Забив на свои вещи и занятия он умчался куда глаза глядели.  О, как же прекрасно подходила сеульская погода под его душевное состояние.  Весь тот холод, что поселился в его душе требовал чтобы его выпустили наружу, обиды сжирали всю плоть. Слезы градом сыпались из глаз перемешиваясь с дождевыми каплями на щеках. Всхлипывания заставляли оборачиваться прохожих.  Бежать, просто бежать. Нет, исчезнуть, испариться. Тут и сейчас. Он молился дабы это все закончилось, стоя на коленях у реки Хан. Дождь мелодично падал на раскаленный за день бетон.  Один, сейчас один, всегда один, беззащитный, слабый… Ничтожный!  – Слабак!!!! Придурок!!!  Горячие слезы безжалостно жгли кожу, губы тряслись от приступа истерии. Руки до боли сжимали и так израненную кожу.  Ведь этого же было мало, правда? Может стоит попробовать уйти?  Вдруг там, на небе, его поймут и примут. Схватившись за остатки волос он просто упал лицом в лужу.  Ужасно нелепая смерть, захлебнуться в грязной луже.  Смех…  Громкий, гортанный, надрывной, истеричный смех вырвался с грудной клетки вместе со сбитым дыханием. – Что за бред!!! Там я тоже не нужен!!! Кончились слезы, закончилась бесполезная истерика. Не осталось эмоций, погасли все чувства и желания. Он шел куда вели ноги, тупо вперед, спотыкаясь, что-то невнятно бормоча себе под нос. Копия городского сумасшедшего. Может так ими и становятся?