Мышонок и ящереца

22 февраля

Десятый класс – довольно переломный момент для подростков. Не для всех, конечно, а только для той части, которая решила остаться после ОГЭ в школе. Так как им придется пережить «формирование» 10 классов. Из-за чего приходится привыкать к новым одноклассникам и более глубокому изучению предметов. И это только одна из проблем. Десятый класс. Удивительное время для всех подростков. С одной стороны, все вокруг считают тебя взрослым и ждут от тебя взрослых и обдуманных решений, но при этом же гулять после десяти нельзя, ты ведь маленький. Парадоксально, не правда ли? Десятый класс – это твое будущее. Ты уже сдал один из важных экзаменов и вроде бы решил пойти дальше учиться в школе. Ну… Или кто-то за тебя решил, что тоже, вполне вероятно, если твои родители считают, что знают лучше. Однако ты ещё можешь уйти из школы и поступить в колледж или на крайняк в техникум. А может, ты вообще бросишь учёбу и пойдешь работать. Правда, такое решение может сильно-сильно разочаровать твоих родителей. Либо ты можешь отучиться в десятом и одиннадцатом классе, сдать ЕГЭ и думать о таком, как поступишь в ВУЗ. Это точно понравится твоим родителям, особенно если ты поступишь на «приемлемую» специальность в хороший университет. В таком случаи ты станешь гордостью семьи и на любом застолье твоими успехами будут хвастаться. Все в твоих руках, не правда ли? Но со всеми проблемами можно справиться, главное постараться. С чем же справиться сложнее – это с серьезной любовью. Да, десятый класс – это также период серьезных, или не совсем, влюбленностей. Конечно, и до этого многие ребята влюблялись и встречались. Но именно сейчас все ощущается намного сильнее. Парни начинают вытягиваться в росте и «приобретать» маскулинные черты, а у девушек до конца формируются «нужные» формы, и все это приправлено общей заинтересованностью в друг друге. Гормоны, чтоб их. К сожалению, Секби эти проблемы не обошли стороной. Он уже несколько раз успел проклясть себя за то, что отказался поступать в колледж и вместо этого пошёл в десятый класс. Для Секби, который привык к тихой и спокойной жизни, все перевернулось вверх дном. Теперь помимо самой учебы, которая давалась ему достаточно легко, приходилось бегать по репетиторам. ЕГЭ – это не ОГЭ, к которому Секби смог сам подготовиться и прекрасно сдать, это вещь куда хуже и страшнее. Особенно с учетом того, куда он решил поступать. Учиться на юриста сложно, но престижно. Однако поступить на юриста – ещё сложнее. От количества дат, терминов и правил, которые учил Секби ежедневно, ему хотелось убиться. В фигуральном смысле, конечно, чисто в ГТА РП. Возможно, от этого всего Секби сошел бы с ума, если бы не прогулки с друзьями по вечерам и выходным. Правда, среди друзей у него появился один «уникум», который, как и репетиторы, заставлял сходить его с ума. Он стал ещё одним большим изменением в спокойном мире Секби, так сказать, исключением. Имя этого «уникума» – Клэш Рейк или, как чаще его называл Секби, «ошибка природы». Клэш Рейка Секби знал и до 10 класса. Всё-таки они были знакомы с самого детства, однако были не так близко. Всё из-за того, что Клэш приезжал к ним в посёлок-город только летом, да и то не всегда. Но вот летом перед девятым классом его мама решила окончательно переехать. А так как Секби был единственным знакомым лицом, Клэш таскался за ним. Первое время это раздражало, однако Секби смирился, и вот они уже друзья не разлей вода. И всё было бы хорошо. Они обычные друзья, которые часто ночуют у друг друга, шутят гейские шутки и по приколу пристают. Всё как у нормальных людей. Но Клэш был «ненормальным». Секби в принципе и так знал это, но признание прям перед десятым классом окончательно подтвердело этот факт. В один из знойных дней, когда они сидели дома под вентиляторами, Клэш признался, что он гей. Это удивило Секби, но не так сильно, как следующие слова этого «уникума». «Я тебя люблю, чел. Типа не как друга, понимаешь?» - если сказать, что после этих слов Секби офигел, значит ничего не сказать. Признание друга в гействе он ещё мог выдержать, но признание в симпатии – нет, увольте. Но видно мозг Секби и его язык думали иначе. Потому что спустя несколько минут тишины Клэш спрашивает о взаимности этих чувств. И, ну… Секби растерялся. Он правда, честное слово, не знал, что ему делать и как отвечать на вопрос друга. Возможно, именно из-за этого ступора, а может из-за испуга он отвечает: «Да». И Секби, конечно, не был геем. Точно. Абсолютно точно не был. И он хотел об этом сказать Клэшу на следующий же день. Но… Но… Всё как закрутилось, завертелось, а Клэш был таким счастливым, что Секби просто не мог. Так он теперь и жил. Утром, умывшись и поев, встречался с Клэшем, и вместе они топали на автобусную остановку. Там они садились на автобус и целый час ехали до школы, слушая вместе музыку и морально готовясь к учебному дню. Уже в школе они сидели за одной партой и постоянно переругивались. А потом снова автобус, уроки, репетиторы и так по кругу. Время от времени этот круг разрывался вечерними прогулками или ночевками у Клэша. Обычно они гуляли в парке, где Клэш рассказывал какие-то глупые истории или ругался с Секби из-за какой-то ерунды. На ночевках было примерно так же, но с небольшим и приятным дополнением в виде поцелуев. Из-за того, что Клэш жил в большом доме чаще всего один, так как мать его была в командировках, они могли не бояться, что их кто-то застукает. Клэш любил расцеловывать Секби во все доступные места на коже. Первое время это смущало, но сейчас Секби сам был не против расцеловать Клэша во все доступные места. Из-за чего они часто переходили границы дозволенного. Так и получалось, что спокойных минут в его жизни совсем уже не осталось. Но хотел бы он сейчас что-то менять в сложившейся ситуации? Точно нет. Его всё устраивало. Очередной звон будильника, какой это уже по счету? Секби ненавидел вставать рано утром, но больше он ненавидел себя за то, какую мелодию он поставил на звонок. Почему-то он решил, что поставить свою любимую песню – это самая лучшая идея в мире. Теперь он не просто не мог послушать эту песню, когда она попадалась в плейлисте, у Секби появлялось иррациональное чувство тревоги. Он смотрит в телефон: 5:12. О боже… Он поистине ненавидит утро. Тапки в виде кроликов, утренний душ, который помогает проснуться, и вот Секби стоит и чистит зубы. Милая зубная щетка в виде крокодила, его мамуля купила её изначально младшему брату, но тому не понравилась, так что теперь у Секби была клёвая зубная щётка. Будничное утро, ничем особо не отличающее от других. После мыльно-рыльных процедур Секби сидит на кухне и втыкает в телефон. Параллельно он ждет, когда поджарится хлеб и закипит вода в чайнике. К сожалению, завтрак сам себя не сделает. Так уж вышло, что семья у них была большая – целых пять человек. И если он хотел покушать в тишине и спокойствии, приходилось вставать раньше всех. После него, примерно в шесть утра, вставала старшая сестра, которая могла надолго занять ванную. Ближе к семи вставала и матушка с младшим. И тогда в доме становилось слишком громко. Отец же на данный момент находился в командировке, так что Секби приходилось в одиночку тащить знамя рано встающего человека. Не то чтобы он против, скорее наоборот. Иногда отец пугал своим взглядом, из-за чего Секби старался как можно быстрее поесть и поехать на учебу. Телефон пиликнул, оповещая о новом смс. Только один человек мог написать Секби в пять, блять его, тридцать утра. (5:30) Выходишь? Сказать, что Секби был в шоке, это ничего не сказать. (5:30) Иди нахуй. - на языке Секби это означало, что: выйду минут через десять. (5:31) Я тебя тоже люблю, жду. Секби мог бы восхищаться Клэшем только за его понимание математики, нескончаемыми знаниями мата и оптимизмом, особенно по утрам. Но его оказалось легче послать. Быстро позавтракав, он одевается и проверяет сумку. Вроде бы все учебники и тетрадки были на месте, да и зарядку для телефона он положил. Метнувшись в коридор, Секби начинает спешно одеваться. Не хватало ещё, чтобы Клэш отморозил себе задницу. Левый сапог надет, остался только правый и куртка. Шапка была потеряна еще в начале зимы, так что теперь Секби мучался с холодными ушами. Входная дверь, звон ключей, поворот. На улице шел снег, не так много, но увидеть что-то вдалеке было почти нереально. Секби просто надеялся, что нигде под снегом не было льда. Наушники, музыка. Семья Секби хорошо зарабатывала и могла позволить такую покупку, как наушники. Но когда у молодого паренька сломались те, никто не смог купить ему новые. Промучившись неделю со сломанными, Секби успел отчаяться, как вдруг в одно утро Клэш преподнёс ему совершенно новые наушники. Тот пытался убедить Секби, что это его старые, но тот прекрасно видел новую, ещё не тронутую упаковку. «Спасибо» — это, наверное, все, что Секби мог сказать. Если, конечно, не упоминать всю макушку и щеки мыши, которые были расцелованы. С появлением Клэша у Секби много чего изменилось в жизни. Как минимум, он понял, что не совсем гетеро. И это осознание почему-то сделало его жизнь определенно легче, да и приятнее. Не то чтобы раньше у Секби не было таких друзей или партнеров, как Клэш. Были и друзья, и партнеры, что стоят его кампания «Дровосеки» или Ники, с которой они долго встречались. Но… сейчас все ощущалось будто бы серьезней? Возможно, виной тому был их возраст, а возможно, гормоны. Кто знает? — Ай, блядь! — слышатся в тишине улицы. — Клэш, епт твою мать. Нахуя? Из-за своих мыслей Секби не слышит, как к нему кто-то подходит сзади. Только чувствует, как его со всей силы бьют по жопе. Для этой мыши подзаборной это было обычное приветствие. И сейчас Секби чувствует, как его обнимают сзади. — И тебе доброе утро! — ослабив хватку, Клэш выпускает Секби из своих объятий. — Идем? Повернувшись на сто восемьдесят градусов, Секби хотел уже ударить друга. Желательно так же по заднице. Но, увидев чужую улыбку, он смягчается и смотрит на протянутую руку. Несколько секунд, и вот рука Клэша в его, и они идут по дороге к автобусной остановке. Правда, Секби забывает один факт о своем парне. — Эй-эй-эй, Секби, помедленнее. Я, конечно, понимаю, что ты шпала по два метра, но у меня маленькие ножки. Я не поспеваю за тобой. Клэш возмущённо кричит на всю улицу, даже пытается упираться ногами в землю, но всё тщетно. Секби всё-таки намного сильнее Клэша, но в какой-то момент последний цепляется за столб, не позволяя сдвинуться себя и на миллиметр. Но и руку Секби тот не отпускает. — Я не бегу. Это обычный шаг нормальных людей. Я не виноват, что твои ноги такие маленькие. Секби, замечая, что Клэш зацепился за столб, продолжает тянуть его дальше, надеясь, что тот отцепится от столба. — О как. Имеешь какую-то претензию к моим ногам? А разве вчера вечером не ты ли моими ногами себе дро- Секби в миг краснеет и, не дав закончить фразу, тянет Клэша на себя. Но, толи не рассчитав, что Клэш поддастся, толи не удержав вес их обоих, он падает вместе с парнями прямо в снег. Не успев осознать, что произошло, Секби чувствует, как одна зараза держит его руки над головой. Клэш, сидящий сверху, выглядит довольным и давит лыбу во все тридцать два зуба. Секби слегка дергает руками, но Клэш наваливается и тихо посмеивается. — Секби Боби Джониус, как вам не стыдно, а? Вы сделали мне предложение руки и сердца, а теперь вы оскорбляете мои прекрасные ножки. Это говорит о вас как об ужасном муже. Ай-ай-ай. — Да помню я, помню. И кольцо из проволоки помню. И вообще, я хороший муж. Снег падает на них, а они продолжают лежать на снегу. И они бы могли пролежать ещё дольше, но тогда шансы заболеть резко увеличились бы. — Так, ладно, повалялись и хватит. Надо вставать, а то завтра сляжем оба с болячкой и всё, – произносит Клэш и вместе с этим поднимается с довольно удобной, но немного костлявой подушки. — Ага, ща. Поднимается Секби с помощью чужой протянутой руки. Они оба отряхиваются от снега, и Клэш даже совершает поползновение на его задницу. Секби только бьет его по рукам. Вообще, сегодня Клэш был на удивление активным, что немного настораживало. Конечно, от этого мелкого создания можно было ожидать все, что угодно. У Секби даже была теория, что у мелких людей есть торба в заднице. Иначе он не мог объяснить его активность. Вообще, если отбросить все шутки, Клэш и правда был на удивление маленького размера. Не только в плане роста, но и всего остального. Все-таки шутки про «одеваться в «Детском мире» были не совсем шуткой. И Секби соврет, если скажет, что ему не нравится такая разница с Клэшем, хотя он никогда лично не признается в этом. Чем ближе они подходят к остановке, тем больше встречают людей на своем пути. И все эти люди шли к единственной остановке в их городе-посёлке. Если бы Клэш не задержал их валянием на снегу, они бы точно успели на первый рейс автобуса. А теперь им точно придется ехать в заполненном автобусе. Просто блеск. — Блять… — Все, что смог произнести Клэш, увидев сколько людей стояло на остановке. — Сам с меня не слезал. — Ты ведь знаешь, как это двусмысленно звучит, да? – Клэш фыркает на это высказывание, но тут же недовольно добавляет: — Эй, ты на меня только вину не перекидывай, а. Помолчав ещё несколько минут и раздумывая о чем-то своем, Клэш вдруг произнес: — Давай поближе встанем, если первыми зайдем, то, может, и сможем сидя доехать. — А как же бабушки? — Возразил Секби. — А они пусть лесом идут, я не готов больше часа ехать стоя! — Но... Не успевает тот договорить, как того хватают за шиворот и заставляют наклонится, и Клэш прям в лицо говорит: — Никаких «но»! Если ты не займёшь нам места, я тебе прибью, понял? Со стороны эта сцена казалась до безумия смешной. Ну что такой маленький человек, можно сказать, мышь, может сделать почти двухметровой шпале? На первый взгляд ничего. Однако никто не исключал психологического и морального насилия. Самой любимой пыткой было молчание и злой взгляд. Поэтому, хотел Секби этого или нет, ему пришлось сглотнуть и кивнуть башкой. Мол, он все понял, принял, сделаем. Морозить задницу и ждать автобус слишком долго не пришлось. Буквально через 10 минут автобус был уже на остановки и началась толкучка. План Клэша сработал безукоризненно. Они быстро запрыгивают в автобус, Секби тут же занимает два самых дальних места, а Клэш, как мелкая мышь, быстро смог добежать до терминала и оплатить билеты. Он так же быстро вернулся назад и сел возле своего товарища. Конечно, некоторые посмотрели на них с осуждением, но вслух ничего не сказали. Некоторое время автобус стоял, а людей становилось всё больше. Из-за этого, ну и из-за духоты, Секби и Клэш расстёгивают куртки, просто чтобы не зажариться окончательно. В момент, когда людей было уже пипец много, они наконец-то тронулись. Устроившись возле окна, Секби начал рассматривать людей. Первые десять минут в автобусе творилась какая-то вакханалия, но со временем люди успокоились, и Секби мог даже рассмотреть, кто чем занимался. В пределах видимости, конечно. Кто-то глядел в телефоне, пытаясь прочитать ленту новостей, кто-то общался с другими пассажирами, ещё были те, кто слушал музыку или пытался доспать свои законные часы сна. Секби, хоть и имел рядом с собой парня, хотел присоединиться к последним. Болтать не было настроения, а сон всегда нужен. Прижавшись к стеклу, Секби начинает проваливаться в дрёму и забывает о кое-чём. Точнее, о кое-ком. Клэш не принадлежал ни к одному из видов «автобусных» людей. Спать ему не хотелось, в телефоне сидеть тоже. Особенно когда возле тебя сидит такая красота, которая была интереснее любых новостей и музыки. Секби точно надо было начать беспокоиться. Потому что мышь сидел слишком тихо. А потом он определенно понял, что что-то не так. И под «определенно» и «что-то не так» имелась в виду рука Клэша. Сначала она просто лежала на коленке у Секби, что было нормально, тот отбивал по ней ритм и иногда поглядывал на своего парня. Из-за чего Секби вообще не обращал на неё внимания. А потом... А потом она поползла выше и скользнула на внутреннюю часть бедра. Секби тут же просыпается и ошарашенно смотрит на Клэша. В его взгляде прям читалась фраза: «Какого хрена ты делаешь?». Рука же, зажатая между бедер, только гладила, а сам Клэш смотрел с хитринкой. Потом Клэш начинает осматривать автобус, и Секби сначала не понимает, как вдруг рука мыша надавливает на пах через джинсы. Секби сгибается в три погибели и прикрывает рот рукой, а с уст слетает тихий полустон и пару слов: «Твою мать, Клэш…». Тот на эти слова обводит взглядом автобус, а потом ещё раз нажимает на пах и улыбается, слыша тихий звук. Нет. Конечно, Секби подозревал, что Клэш чертов извращенец. Как минимум стоит вспомнить вчерашний случай. Когда, будучи в гостях у Секби, Клэш начал издеваться над своим парнем прям за обеденным столом. Нормальный человек точно не будет пытаться дрочить своему парню за обеденным столом. Так что вопросов по поводу извращений этого мелкого не возникало. Но Секби не ожидал, что Клэш может додуматься пытаться дрочить ему прям в автобусе. Когда они рано утром едут на автобусе в школу. Это ещё раз доказывало, что его парень извращенец. Но это произошло. И самое ужасное в этой ситуации — это то, что Секби совсем не сопротивлялся приставаниям. Скажи ему кто-то полгода назад, что в скором времени он будет встречаться с одним придурковатым парнем, а потом окажется в ситуации, где ему будут пытаться подрочить прям в автобусе, Секби не поверил бы. Но это все действительно происходило. Блять, это действительно реально… И Секби рад. Даже если Клэш лапает его в общественном транспорте и лезет прям в трусы. — Что ты, по-твоему, делаешь? — совсем тихо произносит Секби и пытается прикрыть рот, чтобы не издать лишний стон, но в противовес своим словам тот придвигает свою сумку поближе к стояку, чтобы того не было видно. — Ничего, что тебе могло не понравиться… — тихо шепчет на ухо Клэш и слегка прикусывает его же. На это действие слышится сиплое «сука…» от Секби, и Клэш посмеивается, продолжая свое грязное дело. Рука Клэша скользит под боксерами, они определенно сильно мешали доставлять удовольствие парню, но Клэш может с этим смириться. Не раздевать же ему Секби прям в общественном транспорте? Секби хочет хныкать от того, какие у Клэша умелые руки. Секби было безумно хорошо, и от этого стыдно. Стыдно было за получаемое удовольствие, за Клэша, который позволял себе такие вульгарные и пошлые действия. Ему безумно стыдно, и от стыда хочется плакать, но как же одновременно было хорошо. И так хорошо было не только от действий Клэша. Нет, нет, хорошо было также от мыслей, что их могут увидеть или услышать. Могут застукать, и эта мысль возбуждала ещё сильнее. Действия Клэша уверенные. Он проводит рукой по всей длине и особое внимание уделяет головке. Это было безумно грязно, и Секби старался сдерживать вздохи тише, хотя куда тише. Но Клэш с этим совершенно не помогал, он говорил много пошлостей на ухо, иногда оставлял поцелуи на шее, а ещё кусал ухо. Это безумие. Секби уже даже не представлял, как проведет весь оставшийся день. Он ведь будет думать об этом все время. В школе, пока будет сидеть рядом с Клэшем, у репетитора и дома, переписываясь со своим парнем по телефону. И во всем этом виновата одна мышь, которому, кажись, даже не стыдно. И только Секби кажется, что совсем немного, и Клэш доведет его до пика. Несколько движений, и… Секби не чувствует долгожданной разрядки. Поднимая взгляд, он расфокусировано смотрит на Клэша. Тот же, в свою очередь, совершенно невозмутимо вытирал руки влажной салфеткой. Секби издает околорычащий звук и с возмущением смотрит на Клэша: — Э? — Да лаааадно тебе. Всего лишь немного издевательства, чтобы ты не расслаблялся лишний раз. Да и нам нужно же что-то детям рассказать, да, муженек? — Я никогда в жизни не расскажу этого своим детям. Ты сука, Клэш. Да, семнадцать лет, возможно, один из самых сложных возрастов. И наша парочка — точное этому подтверждение. Стоит ли говорить, что весь день Секби был довольно сильно раздражен, а Клэш гадко ухмылялся. Но вечер у них точно был интересным.