Бескорыстная любовь

Дима, в целом, с порога понял, почему этот пресловутый «Сад грешников» был заведением только «для своих». С первого взгляда все было достаточно прилично — приглушенный свет, негромкая музыка, никаких диких плясок. Но, стоило чуть присмотреться, иллюзия рассеялась — официанты в портупеях поверх рубашек, по углам уединилось несколько парочек, при этом ни одной женщины в поле своего зрения Дубин не наблюдал. Смутило ли это его? В целом, после визита к Разумовскому он просто порадовался, что все были хотя бы одеты. Спрашивать Хольта, зачем он привез его в закрытый гей-клуб, Дима не стал. Наверное, здесь действительно можно было привлечь меньше внимания. В конце концов, Август за исключением ненавязчивых прикосновений, ни разу не нарушал его границ. — Так частное заведение, где не бывает посторонних? — шутливо поинтересовался Дубин, устраиваясь на одном из диванов рядом с Хольтом. — Посторонних здесь действительно нет, — улыбнувшись, ответил Август. — И камер тоже. При упоминании камер Дима только вздохнул. — Иногда это большая проблема. — И приходится работать на износ? — сочувственно спросил Хольт. — Убийца Гречкина сам себя не найдет, — вздохнул Дубин. По-хорошему, он не должен был вот так говорить о важном расследовании, но очень уж хотелось пожаловаться. — Никто ничего не видел, камер нет, за что хвататься — непонятно. — Я слышал, у твоего друга уже есть подозреваемый, — попытался пошутить Август, но Дима взглянул на него настолько страдальчески, что Хольт тут же осекся. — Прости. — Если честно, я не знаю, что он прицепился к Волкову, — вздохнул Дубин. — По правде говоря, с ним бывает сложно общаться, — заметил Хольт и, заметив вопросительный взгляд Димы, добавил. — Я работаю с Разумовским, а они почти все время вместе. — Да, я заметил, — Дубин кратко потер висок, думая, что зря он заговорил о работе. Отдохнуть же пришел. — Я отойду, — сказал он, поднимаясь с дивана. Открыв дверь туалета, Дима замер на месте. Он в своей жизни был готов ко многому, но не к тому, что увидит Волкова со спущенными штанами, склонившегося над раковиной, и Разумовского, пристроившегося сзади к его голым ягодицам. Создавалось впечатление, будто он пытался Олега в эту самую раковину без преувеличения впечатать. От очередного резкого движения бедрами, Волков так громко простонал, что Дубин невольно поперхнулся, привлекая к себе ненужное внимание. — Ты либо присоединяйся, либо свали отсюда, — хрипло рявкнул Олег. — Да, Дмитрий, лучше зайдите позже, — вторил ему запыхавшийся Разумовский. Диму не нужно было просить дважды — он тут же резко выскочил за дверь, пребывая то ли в панике, то ли в шоке. Он не был уверен, насколько у него было шокированное выражение лица, но, стоило Дубину вернуться в зал, как к нему тут же едва ли не подскочил Август. — Дима, все в порядке? — взволнованно спросил Хольт, придерживая Диму за плечи. Тот не сразу осознал, что его о чем-то спрашивают. — Разумовского с Волковым встретил, — хрипло ответил Дубин, глядя в пространство перед собой. — С ними что-то случилось? — продолжал недоумевать Август. — Нет, у них все очень хорошо, даже слишком, — пытался хоть как-то пояснить причину своего шока Дима. На этот раз Хольт понимающе охнул. — I’m so sorry, Дима. Дубин на это лишь покачал головой, давая понять, что ничего катастрофического не произошло. Его лишь мучил вопрос, почему он второй раз за неделю видит Волкова голым. Не выдержав, Дима в красках пересказал свой визит к Разумовскому. — Значит, это все-таки их нормальное поведение, — хмыкнул Хольт, приподняв бровь. — Я уж думал, это было какое-то special шоу для меня лично. В этот раз настала очередь Димы сочувственно положить ладонь на плечо Августа. Впрочем, ненадолго — он почти сразу смутился и убрал руку, несмотря на то, что Хольт не возражал. — К слову, твое предложение сходить в музей еще в силе? — внезапно сменил тему разговора Август. — Да, конечно, — слегка растеряно ответил Дима. — Или можешь показать мне свои любимые места в городе. Дубин от этого предложения глубоко задумался, стараясь вспомнить такие. — Ты когда-нибудь был на питерских крышах? — задумчиво поинтересовался Дима. — Крышах? — Да, там очень красивый вид, уединиться можно. — Звучит very romantic, — даже слишком радостно среагировал Хольт, отчего Дубин снова непроизвольно покраснел. — И в музей тоже сходим. — Wonderful. Надеюсь, однажды я тебе тоже смогу показать свой город. — Ты можешь про него рассказать, — немного печально ответил Дима, понимая, что вряд ли со своей зарплатой когда-либо поедет в отпуск в Европу. — И потом с радостью подскажу, — улыбнулся Август и, не дав Дубину осознать намек в его словах, начал рассказ о родных местах. Дима очень внимательно его слушал, но в какой-то момент обнаружил, что, кажется, от усталости невольно задремал, опустив голову на плечо Хольта. Тот, похоже, и не возражал — только приобнял Дубина за плечи, чтобы тому было удобнее. — Давай отвезем тебя домой, — предложил Август, когда Дима опомнился и встрепенулся, поняв, что заснул едва ли не посреди клуба. — Я всегда очень рад тебя видеть, но не хочу лишать тебя сна. *** — Поздравляю, у нас еще один труп по делу Гречкина, — с этих слов началась новая неделя Димы Дубин. — Но Гречкин же уже труп. Откуда еще один? — не поняв напарника с первого раза, переспросил Дима, чем сильно озадачил Грома, собиравшегося озвучить новую версию убийства. — Дим, ты в порядке? — вмиг растеряв свой пыл, поинтересовался Игорь. — Может, кофе? А ты спишь на ходу, кажется. — Да, пожалуйста, — тихо ответил Дубин, борясь с желанием опустить голову на стол. Предыдущей ночью он практически не спал. И винил он в этом чертовых Волкова и Разумовского, потому что картина, которую он застал в туалете клуба, теперь преследовала его во снах. Только на месте Олега был Хольт, а сам Дима буквально вбивался в его тела, крепко удерживая Августа за талию. В каком состоянии после этого сна была постель, Дубин вспоминать не хотел. Ей богу, ему же давно не четырнадцать, чтобы оказаться в настолько конфузной ситуации. В итоге, наспех сменив постельное белье, остаток ночи Дима проворочался с боку на бок, так и не сумев уснуть, а сейчас не мог ни сосредоточиться на работе, ни ответить на сообщение Хольта, интересовавшегося как у него дела. — Ты точно в порядке? — еще раз спросил Гром, ставя перед Димой чашку. — Все хорошо, просто не выспался, — вяло ответил Дубин, осторожно отпивая горячий кофе. — Так что там за труп? — Один из официантов с вечеринки найден повешенным, в мусоре шприц с остатками героина и, я уверен, ДНК Гречкина. — Следы борьбы? Предсмертная записка? — Записки не было, зато его знатно поколотили перед смертью, — мрачно ответил Гром, усаживаясь за свое рабочее место. — Даже не пытались выдать за самоубийство. — Твои версии? — поинтересовался Дима, на пятом глотке начиная ощущать, как жизнь постепенно возвращается к нему. — Опять Волков? — добавил он не без иронии. — Да какой Волков, — к удивлению Дубина отмахнулся Игорь. — Скорее, Гречкин-старший добрался до него раньше нас и решил проблему своими методами. Дима только кивнул, на этот раз полностью соглашаясь с напарником. — Но Волков вполне мог подставить этого официанта. — Игорь, ну опять?! — возмутился Дубин, чувствуя, что у него скоро начнет дергаться глаз при упоминании фамилии «Волков» сразу по нескольким причинам. — Да шучу я, шучу, — Гром рассмеялся. — Зато смотри как ты сразу оживился. Дима одарил напарника взглядом, в который вложил все осуждение, на которое был способен. — В общем, я попытаюсь поговорить с Гречкиным-старшим, — подытожил Игорь. — Если, конечно, меня к нему пустят. Но он пока первый подозреваемый по официанту. *** К Гречкину-старшему Игоря, конечно же, не пустили, заявив, что все разговоры с полицией будут вестись исключительно через адвоката. Во второй половине дня Прокопенко вызвал к себе Грома и Дубина, чтобы сообщить, что сверху требуют поскорее закрыть дело, повесив убийство Гречкина на покойного официанта, если в течение недели не найдется весомых доказательств других причастных. И Игорь, и Дима в тот же момент начали перерывать все материалы, которые так или иначе относились к делу. В итоге оставшуюся половину дня Дубин провел, ломая глаза о детализацию звонков и сообщений убитого официанта. — И на мобильном у убитого нет вообще ничего? — спросил Гром, когда окончательно вымотанный Дима снял очки и потер глаза. Вглядываться в любой текст он уже физически не мог — буквы и цифры расплывались в одно черно-белое пятно. — Из подозрительного только звонки с левого номера, который ни отследить, ни опознать. — В том числе в день убийства Гречкина. — В том числе. И единственное сообщение о том, что цель устранена. Не уверен, что оно не подставное, — Дима вздохнул и потер переносицу. — Что-нибудь по личности этого официанта? — Обычный студент, ни единого привода. Судя по странице во Вместе, вел вполне типичный студенческий образ жизни. На убийцу с первого взгляда не тянет, — Игорь откинулся на спинку кресла, распивая уже четвертую кружку кофе за день. — Я опросил его друзей и однокурсников, ничего подозрительного они не могут вспомнить. — И он ни с кем не встречался накануне вечеринки? — Не знают. Или не говорят, — вздохнул Гром. — Такими темпами на паренька все и повесят. — Да ему уже все равно будет, — печально констатировал факт Дима и, вернув на нос очки, продолжил листать детализацию звонков. *** После работы Дима захотел хоть немного отвлечься от всего, что навалилось на него за последние сутки, и решил пройти часть пути до дома пешком. Увы, стоило ему отвлечься от работы, как все мысли опять занял Хольт. Он всячески пытался принять тот факт, что, по-видимому, испытывает нечто романтическое к Августу, но выходило из рук вон плохо. А если он все себе надумал, и все, что казалось ему флиртом, могло быть простым общением и желанием подружиться? А если не казалось, то насколько этично с его стороны было бы вступить в такие отношения? Лейтенант петербургской полиции и иностранный мультимиллиардер, владелец оружейной корпорации — в воображении Димы это звучало как заголовок для жёлтой газетенки. Ему тогда придется, наверное, уволиться из полиции или, того хуже, уйти оттуда с позором, если кто-то узнает об их отношениях. Дубин резко затормозил прямо посреди улицы, чувствуя, что накрутил себя почти что до паники. Рядом заманчиво неоном горела вывеска какого-то бара. Дима пил нечасто и обычно немного, но сейчас ему это показалось не самой худшей идеей. Может, он хотя бы расслабится и сможет подумать спокойно, не выстраивая у себя в голове десяток самых худших сценариев. Минут через пять он сидел за барной стойкой со стаканом пива, мучаясь мыслью, что, мало того, что пока не получалось ни расслабиться, ни отвлечься, так еще и горький привкус ему совершенно не нравится. — Чем загрузился, ментенок? — беспардонно поинтересовался человек, усаживающийся на соседний барный стул, отчего Дима дернулся и едва не разлил на себя пиво. — Я скоро начну думать, что Вы за мной следите, — мрачно ответил Дубин, не зная, как еще интерпретировать внезапное появление Волкова. Справедливости ради, на этот раз он хотя бы был одетым. — Прошу заметить, ты сам вломился к нам в субботу, — иронично подметил Олег. — Это был общественный туалет, — без всякой иронии возмутился Дима, на что Волков только развел руками. — Неужели ты, работая в полиции, ни разу не гонял парочки из укромных уголков? — Я в уголовном розыске работаю, а не в патруле на вокзале. — Ладно-ладно, постараемся тебя больше не шокировать, — рассмеялся Олег. Дубину очень хотелось поинтересоваться, когда они успели перейти на «ты», но после недолгих терзаний решил, что в случае Волкова о причинах допытываться бесполезно. — Здесь-то ты как оказался? Напиться решил? — Может, и решил, — Дима сделал большой глоток из своего стакана и поморщился. — Так не тем напиваешься. Бармен, водочки нам сообрази, — водки бармен организовал почти мгновенно, и Волков сразу же пододвинул одну из рюмок Диме. — Что случилось, Хольт не дает? Мрачно посмотрев на Олега, Дубин залпом выпил рюмку. От ощущения жгучей жидкости, растекающейся по горлу, его откровенно передернуло, в то время как Волков даже ее поморщился. — Или ты проходишь какую-то стадию принятия того факта, что ты гей? — не унимался Олег. — Почему ты так в этом уверен? — слегка осипшим голосом поинтересовался Дима. — Во-первых, меня никогда не подводит интуиция, а во-вторых, ты смотришь на Хольта настолько влюбленными глазами, что это очевидно. Дубину, пожалуй, было нечего ответить. Вздохнув, он выпил содержимое новой рюмки, которую к нему настойчиво подвинул Волков. Вторая пошла гораздо легче, но Дима все равно поморщился. — Почему ты волнуешься об этих отношениях больше меня? — Чтобы ты не повторял моих ошибок и не ходил вокруг да около три года, — невозмутимо ответил Олег, вручая Диме уже третью рюмку. — Хотя, возможно, ты и дольше можешь проходить. Дубин ответил вопросительным взглядом. Волков совершенно не был похож на человека, способного хотя бы месяц ходить вокруг да около. — В детдоме, знаешь, было не принято признаваться лучшим друзьям. Можно было в лучшем случае получить в нос. — Ты боишься получить в нос? — От Серого — боюсь. — Сильно бьет? — А ты юморист, ментенок, — хмыкнул Олег. — Но бьет сильно и больно. Я ж учил. На этот раз хмыкнул уже Дима. — Так как у тебя с Хольтом? — вернулся к изначальной теме Волков. — Ничего у меня с Хольтом, — мрачно ответил Дима, в очередной раз залпом опустошая рюмку. — Но тебе хочется. — Но мне хочется, — обреченно согласился Дубин. — Но на работе не одобрят. — Так ты ж не обязан им сообщать, — резонно подметил Волков. — А можно встречаться с миллиардером и остаться незамеченным? — Дима планировал, что вопрос будет риторическим, но вспомнил, что рядом с ним сидит любовник миллиардера. Хотя нельзя было его назвать незаметным. — Если не будешь брать с меня пример, то можно, — Олег подпер рукой подбородок, внимательно изучая Дубина взглядом. — И просто для справки, Хольту ты нравишься, и отнюдь не как друг. Только вы, два идиота, считаете, что друг другу неинтересны как потенциальные любовники. Этот вообще сомневается, что ты гей. — А я гей? — с сомнением спросил Дима, будто другой человек мог ответить за него. — Ты гей, ментенок, — уверенно ответил Волков. — Иначе бы сейчас не пытался напиться из-за того, что тебе нравится другой мужик. Дубин не нашелся, что ответить, просто забирая у Олега очередную рюмку. Почему-то от этого разговора ему стало немного спокойнее. *** Из бара они вышли, буквально подпирая друг друга. — А ты еще очень стойкий, ментенок, — прокомментировал Олег, закуривая. — В смысле? — переспросил Дубин, отмахиваясь от облака табачного дыма и отказываясь от протянутой ему пачки сигарет. — Очень ровно на ногах держишься, — объяснил Волков, усаживаясь прямо на поребрик. — Будь другом, вызови такси, а? Достав телефон и вызвав машину, Дима не нашел ничего лучше, чем сесть рядом с Олегом. — Я тебе серьезно, поговори уже с Хольтом, пока вы оба еще больше страдать не начали, — в очередной раз вернулся все к той же теме Волков. — А если я ему все-таки не нравлюсь? — все же озвучил свои сомнения Дубин. — Ага, именно поэтому он торчит в Питере, выкраивая из своего расписания время, просто чтобы с тобой поговорить, — скептично подметил Олег. — Или ты думаешь, что он целыми днями прохлаждается, пока бизнес ведется сам по себе? Если быть до конца честным, Дима об этом не задумывался. — Поговорите, поцелуйтесь, потрахайтесь, наконец. Или как там отношения нынче начинают, — снова настоял Волков, на что Дубин уже даже не смутился. — Не знаю я, как их начинают. У меня их не было, — признался Дима, опустив взгляд, и тут же вздрогнул от того, что Олег похлопал его по спине. — Тогда послушай меня и прекращай тупить. — Легко сказать, — вздохнул Дубин. — За нами, — добавил он, указывая на притормозившее рядом такси. Отправив окурок в ближайшую лужу, Олег встал первым и подал руку Дубину. Вместе они не без труда забрались в машину, практически завалившись друг на друга на заднем сидении. — А я его так люблю, — внезапно выдал Олег. — Кого? — Серого. Он хороший такой, — пробормотал Волков. — Я бы за него весь город снес. — Город сносить не надо, — негромко отозвался Дима, на свой страх и риск приобнимая Олега за плечи. Но тот, кажется, был не в состоянии возражать. — Ты его видел вообще? Красивый, умный, глаза горят, — продолжал свой монолог Волков. — Лажанулся я тогда в Сирии. — А что в Сирии? — переспросил Дубин, постепенно теряя нить этого странного разговора. — Он же искал меня тогда, а я даже весточку не смог послать, что жив. Дурак. — Ты же в плену был, какая весточка? — Хуену. Он же из-за меня в дурку отъехал. — Почему отъехал? — Потому что из-за меня переживал. — Но ты же в плену был. — Но не смог ему сообщить, что жив. Дима тяжело вздохнул, осознавая, что разговор пошел по кругу. Как именно должен был дать о себе знать находившийся в плену Волков, он так и не узнал — Олег решил подремать прямо на его плече, не реагируя ни на какие возражения Дубина. Уже у здания «Вместе» Диме пришлось несколько минут расталкивать Волкова, а потом под руку вести до здания. — Я Вашего мужа привез, — сообщил Дубин несколько шокированному Разумовскому, встретившему их на пороге апартаментов. — Друга в смысле. — Серый, лисенок, я дома, — практически торжественно сообщил Волков, наконец отлипая от Димы и заключая Сергея в такие объятия, что тот едва устоял на ногах. — Я вижу, Волче, — Разумовский похлопал Олега по спине. — Пойдем уложим тебя спать. Дубин рассеянно проследил, как Сергей уводит едва стоящего на ногах любовника, и тяжело опустился на диван. Дотащить Волкова от машины в нынешнем состоянии оказалось довольно проблематично — тот был и выше, и тяжелее. Признаться, Дима и сам не отказался, чтобы кто-нибудь довел его до дома. — Дмитрий, Вам вызвать такси? — мягко поинтересовался вернувшийся минут через десять Разумовский. — Или я могу на диване постелить. От такого предложения Дима подскочил на ноги. Он за несколько минут уже успел забыть, что сидит в чужом доме. — Нет-нет, я сам доеду, — противореча своим же словам, Дубин в очередной раз покачнулся, не сразу поняв, что на этот раз его придержал Разумовский. — На работу завтра, — невпопад добавил он. — Может, все-таки такси? — Нет, Сергей, спасибо, — снова отказался Дима, стараясь как можно увереннее пойти к выходу. Уверенно, конечно же, не вышло. — Дмитрий, — окликнул его Сергей. — Я доеду, честно, — машинально ответил Дубин. — Спасибо, что довезли Олега, — по голосу Разумовского было заметно, что ему ужасно неловко от сложившейся ситуации. Правда, Дима не понимал, по какой причине — не он же ввалился пьяным в чужой дом. — Извините, что так вышло. — Я сам согласился, — махнул рукой Дубин. — Тем более он мне тоже очень помог. *** Покачиваясь, Дима не без труда вышел из здания Вместе. Прохладный ночной воздух слегка хоть и слегка отрезвил его, ровно стоять на ногах не помог. Возможно, стоило принять предложение Разумовского. Добравшись до ближайшей лавочки, Дубин тяжело опустился на нее и достал из кармана телефон, намереваясь вызвать такси. Как назло, оказался открыт мессенджер, где верхней строкой высветилась переписка с Хольтом. Дима не мог сказать, ударил ли ему алкоголь в голову или он устал отрицать очевидное, но, недолго думая, он набрал сообщение «забери меня, пожалуйста», добавив в конце адрес. В конце концов, если Август откажется, он просто возьмет себя в руки и вызовет такси. Однако ответ пришел в ту же минуту. Прочитав сообщение «скоро буду», Дима сунул телефон обратно в карман, борясь с желанием лечь прямо на лавочку. Остатки разума говорили ему, что к переработкам простуда будет ни к чему. Время он не засекал, но по ощущением прошло не меньше получаса. Дубин на секунду задумался, а сколько вообще было времени? Может быть, мосты уже развели. Хольт вообще сможет до него доехать? Он начинал чувствовать, что, кажется, начинает замерзать, но сил встать и пройтись, чтобы согреться, в себе не нашел. Даже за телефоном лезть не хотелось, хотя, судя по вибрации, на него пришло уже несколько сообщений. Еще минут через пять недалеко от лавочки, на которой расположился Дима, затормозил уже знакомый ему автомобиль, из которого практически вылетел Хольт. — Дима, ты в порядке? — похоже, он был не на шутку взволнован. Дубину даже стало немного неловко за свою спонтанную просьбу. — Я… Немного перебрал, — признался Дима, поднявшись на ноги и тут же почти потеряв равновесие. Наверное, он бы уже лежал на асфальте, если бы Август не придержал его за плечи. — Перебрал что? — недоумевающе переспросил Хольт. — Встретил Волкова в баре, — невпопад ответил Дубин, предпринимая попытку сделать шаг в сторону машины, но вместо этого споткнулся, кажется, о свою же ногу и неловко завалился на Августа. — Понял, я отвезу тебя домой, — Хольт сочувственно улыбнулся, крепко удерживая практически повиснувшего на нем Диму за талию. Тот же смог подумать только о том, насколько сильные у Августа руки. И улыбка красивая. — Сможешь сам дойти или тебя донести? Дубин не ответил, молча вглядываясь в лицо Августа. Наверное, если он сейчас рискнет, потом сможет все списать на опьянение. Так и не ответив на вопрос, Дима резко подался вперед и прижался губами к губам Хольта.