Считалка

Мысли наслаиваются друг на друга огромной копной обрывистых газет, сплющиваются, на скорости сгорая в турбине самолёта. Обрывки, огненные ошмётки летят в глазах плавят роговицу и радужку. Совсем немного и лезвия разрежут до самых вен. Стартуем! Холодные стены больницы сжимают голову тисками, проникая иневыми иголками в виски, разжижая и медленно высасывая кровь. Рывок за рывком. Кровь покидает голову, и собственные руки кажутся до безумия бледными. Всё, начиная с 7 лет. Чужие грузные мешки с костями и органами толкают плечи, мотая тело из стороны в сторону, как в маятнике. Туда-сюда, туда-сюда. В общем потоке и ритме, как о рифы из окаменелостей. Все, начиная с 7 лет. Собственная кровь циркулирует в этих стенах. Вены пульсируют, извиваясь под потолком. Кажется, что ты сливаешься с этими людьми. Не твои мысли. Директор кровавого цирка зовёт очередной мешок на процедуру. С 7 лет. Руки гудят. Лысый из бразерс Ты как? Я не решилась подойти вчера, но щас чёт Он тупит взгляд о экран телефона. Буквы то и дело расширяются, сужаются в поисках смысла. Пальцы набирают. Стирают. Набирают. Стирают. Набирают. Стирают. норм. Начиная с 7 лет он есть часть какого-то незримого плана по разрезанию черепов. Чат перед глазами плывет белым шумом. Начиная с 7 лет его жизнь. Адамов. Общество силы. Всё. Все. Прокручивается в голове оборот на оборотом. Каждый новый день в больнице. Серые стены, черные окна, красное перед глазами. Красные таблетки, красный взгляд, запекшаяся кровь. "Черепно-мозговая травма вследствие удара" нигде не фиксировалась. Ни в карточке, ни на секции. О ней не знал даже тренер. А вдруг знал? Он же тоже часть этого плана. Часть. Он часть. Можно ли считать это предательством? Жидкий выкрик с шипящими из теснящей взгляд лаборатории. Один человек перед ним. Да, можно. Лечение. Адамов. Таблетки "половинка в день" взростили в нем опухоль, что заменила мозг. Обросла костной тканью, заменила мысли, наименовалась зависимостью и теперь пожирала остальные функции тела. Обмороки. Тошнота. Таблетки никогда не были путем к лечению, хотя половину он проглотил утром. Они разрушали мозг. И все, что было начиная с 7 лет. И уже через 2 дня оно, возможно, кончится. Ещё одна доза. Он собачонка. Он будет бегать за Адамовым до того, как останется повешенным на крюке для скота, на этой злополучной ферме, рядом с остальными трупами без черепов. Юля, Маша, неименованный Водила. Только имена. Только имена в его сознании, и скоро он пополнит их список. Голос выжигает мысли. Изогнувшаяся медсестра зовёт следующего, и Гордей идёт. Холодный стук плитки, глухая комната. Он ежится. - Ну че стоишь? Эт на столик, карту мне. Садись. Он покорно идёт. - Ой, а бледнющий какой. А вроде выглядишь крепким парнем. Боишься небось? Медсестра качает головой, доставая едко блестящее лезвие. Гордей мелко улыбается. - Руку расслабляй. Несколько противных секунд, и вот уже он сам зовёт следующего, оттправляясь в другой пункт выкачки крови. Теперь из вены. И вся кровь поступает в стены. Пульсирует. Живёт. - Голова не кружится? - Не. - Знаешь, у тебя так сосуды расширены. Хоть не затягивай. Какой-то шланг на предплечье, огромный шприц, выступающие синие вены. Стены становятся ярче. Питаются. Все кончается. В голове пусто и бедлам одновременно. Он встаёт с кресла, слегка пошатываясь. Уходит. Соревнования уже так скоро.. главное не опозориться. Хотя.. что он вообще несет? Не опозориться. Срать уже на эти соревнования. На всех срать. Гордей выходит из больницы. Убирает волосы с лица пятерней, смотря куда-то далеко. Странно, но будто бы ничего и не изменилось. И небо не такое хмурое, как описывается. И сектанты за углом не поджидают с ножиком. По крайней мере пока. Просто немного нервно. Вообще, анализы он должен был сдать ещё вчера. Но забыл. Ведь ничего страшного, да? Ага, ничего страшного. Тренировка осела потным остатком на плечах. Гордей накинул поверх куртку: сегодня таблетки были при нем – на случай, если снова будет в предобморочном состоянии, только вот что делать, если оно заменило обычное? Он прошелся по волосам пятерней. На протяжении тренировки помимо ударов как метеоритным дождем слышались недовольные причитания: анализы сдал поздно, могут не взять на соревнования. Как будто это ещё имело значение. - Ты сегодня лучше, чем в прошлый раз, Грачев.- сказал парнишка, чье имя Гордей, как назло, не помнил. - Спасибо. - промямлин в ответ, норовясь скорее пробраться к дверям. Но там ульем скопились те же самые парни, что в прошлый раз разрезали себе ладони. И ещё один, новый. Злобные скачущие улыбки и нервозные смешки. Быстро скользящие кривые пальцы в темноте. Свёртки. Бутылки. - Они там объебаться решили? Почему у выхода? - Мне откуда-то знать. Я рок не слушаю. Скорее по твоей части. - Да ты задрал.. - Гордей устало закатывает глаза. Парнишка подходит ближе и кладет руку ему на плечо. - Не кипятись. Не знаю я. Думаю, лучше не лезть. - Мне домой надо. - Ну. Ты можешь попытаться.. В темноте сверкнула зажигалка. - Да не. Желание что-то пропало. Юродивые смешки продолжились. Громче. Громче. Запах спирта, железа и еще чего-то странного. Почти как в прошлый раз. - Думаешь через окно лезть? - Да пролезу, что уж..не через окно. Он уверенным шагом двинулся к сцепившимся самцам змей. Те окинули его взглядом неприметным, но острым. Расступились. На плитке осветились капли крови. Рывок между зубцов-лезвий, запаха железа, желчи и блевотины. К горлу катит тошнота. Ряды снова смыкаются. Мертвенно бледный коридор со смрадом сырости и старого ремонта, а ещё резины татами и деревом шведских стенок. На улицу, в темнеющий переулок, на мост. Дальше, дальше по мосту, дальше, пытаясь не вспоминать. А ведь у Кати этот же символ на руке. Слегка заживший, но точно такой же. Рваный на всю ладонь, почти вдоль пальцев, сделанный, кажется, с помощью осколка. Видимо, осколком той бутылки вина, если она вообще разбивалась. Бархатный голос вынимает из транса. "У Бори ЧП" Именно сейчас? Гордей достает телефон из кармана. Полимать на маленьком экране выглядит непривычно сосредоточенной. - Где он? Что случилось? - Он в обесточенном торговом центре. Какая-то женщина со способностями на него напала. Он пока ее держит, но это ненадолго. - Я уже бегу. Расскажи подробнее. - Судя по всему, у нее несколько способностей.. Протяжный гудок звонка. Несколько иконок на экране с поворачивающимися в хороводе точками. Связь установлена. Голос вырвался сам по себе. - Ребят, вам Полимать сказала? - Да. Я уже бегу.. до ТЦ - вдали показался едва различимый белокурый силуэт. - Мы с Катей в инвентаре. Слушайте. Есть план. Вы должны быть у ТЦ. - А подробнее? - Добегите и расскажем. - Да мы..уже. Холод продрог плечи. Гордей встретился с Колей взглядами. Коля запыханный, растрёпанный, в точно домашней майке с майнкрафтом. Они точно не команда по спасению мира. Но кому ещё этим заниматься? - Ага, ну слушайте тогда.. План оказался таков: Гордей рыскает по территории, стоя на отвлечении, "танком". Ищет лучшие места, чтобы сбежать. В крайнем случае бежит на крышу по пожарной лестнице. Коля стоит за углом, в самый ответственный момент - прыгает через стену и вытаскивает Борю. - Если обойдёмся без проблем.. - Они через улицу! - раздался в трубке голос Кати. - Давайте, по местам. Кто "они"? Гордей прыжком преодолел расстояние от входа до боковой стороны. Здесь, среди обломков железных балок, кирпичей и пенопластовых остатков, было легко затеряться. Тем более,место находилось в тени. Особенно при таком кровавом закате. С кровавыми таблетками на ладони. Одна зашипела на языке. Зашипела в ушах. Гордей кинул спортивную сумку в груду обломков, кладя в карман оставшуюся таблетку и закрывая глаза руками. Неприятно задавило на глазницы. Над головой заиграла переливами строка здоровья, что, кажется, держалось только засчет боли. Из телефона, стоящего на громкой, раздалось. - Подъезжают. И звонок оборвался. Вдох. Ради Бори. Гордей пробрался вдоль стены, неуверенно выглядывая. Изображение обрезано. –›[Сохранить текущее ] ‹— [Увеличить разрешение] Часть черной тонированной машины, стекла которой отличались только при знании их расположения. Кучка высыпающихся из нее людей, отливающих холодным светом. Какой-то лысый барбос повел рукой, четко отбивая приказы. Вдруг - плоский, рябящий артефакт. Удар и треск стекла. Немного ближе, пальцами по стене. В глазах рябит. Фермовские. Слышатся крики, немного сбитые. Женский визг. Гордей быстро скользит по асфальту, норовясь увидеть. Вон там, Боря с Колей уже выскользнули. И не остались незамеченными. Девушка-блондинка, которая его тогда. Связки скручивает. - Эй, не хочешь файтинг? Залутаешь много. Адамову понравится. По нему скользит боязливый, но хищный взгляд. Арбалет с вектором прямо в грудь. - Не двигайся, хуже будет! - Уверена? Залагавший прыжок, взбегая вверх по пожарной лестнице, почти даже не касаясь ее ногами. Позади крики, звук треск. Треск везде. Ноги несут по бетонной крыше, и теперь становится видно, как Боря с Колей несутся прочь. - Надир, на крышу! Едва не сенсель до спины. Пробел, пробел, выше! Глоток воздуха. Деревья сменяются яркими полосами перед глазами. По краю, сейчас, если он прыгнет, то может разбиться. Но если проглотить ещё одну таблетку. Пригнуться. Вдруг пылающее ощущение в плече. Текстуры не пропускают дальше. Тупик. - Допрыгался, Марио? Грудь пронзает боль. 2Д-шный крюк торчит из солнечного сплетения. - Пойдем, давай, не сопротивляйся. Печет голову. Вздох. Вздох. Грудь ходит из стороны в сторону как бабочка на иглах. Рябит. Что-то неведомое движет. По инерции – вверх-вверх-вниз-вниз-вправо-влево-вправо-влево.. Рывок. Откуда он это знает? Крюк проходит сквозь грудь, хватка руки растворяется в матрице колющим ударом. Вниз с крыши. Воздух бьёт в лицо потоком – холодно. А если он умрет? Часто, что лайф-чит-коды не распространяются на падения со зданий или взрывы. Ослеплением горячий асфальт ударяет по коленкам. Боль притуплена, кровь не доходит до мозга. Над головой линия уходит в минус. Голова тяжелеет. - Гордей! Вдалеке бежит Катя. Как игрушечная, поднимающаяся на палках-ногах. Не успевая вздохнуть, Гордей срывается с места вслед за ней. А если этот "Надир" переместится у ним? Горло пробивает истерический смех. Глаза слезятся. - Ну ты и..дурень! - шипит она в отдышке, невольно перенимая его улыбку. - Аха, ну ты и сука! - в прыжке пытается говорить он, но смех перебивает любые образующиеся внятные фразы. Тело потрясывает от адреналина, а нервы рвутся, заставляя чувствовать только колкость в теле. Кружится голова, все окружающее расплывается жуткими узорами. Смех вырывается новой сейсмической волной. - Быстро! - в пространстве оперативно открывается полыхающая светом дверь. Ай едва не вываливается за порог, дожидаясь их. Голоса сзади становились все громче. Катя и Гордей шустро ныряют внутрь, и дверь со стуком захлопывается. Осадки смешков выпархивают из груди, волосы лезут в глаза, электролизуясь. Едва удается выпрямиться. Движения даваются отчего-то тяжело и рвано. Он прогибается, ощущая кожей странную вибрацию. - Живые! - радостно прощебетал Коля, но лицо его исказилось. Ай отступила на шаг. - Чё с тобой.. - Во взгляде читалось смятение. Гордей убрал волосы пятерней, чувствуя, как слегка замыкает руку. Странно. - Что? Тело шипело. Перед глазами быстро мерцала матрица. Красный, зелёный, розовый, квадратными узорами. И вновь Ай стоит перед ним, смотря с испугом. Ощущение холода. Пустоты с бурлящей кровью. - Что? - Так должно быть? - ..да что!? - НУ ВОТ ЭТО! - вскрикнула она, указывая на черный экран ноутбук. Гордей потупил взгляд, не понимая, что от него хотят. Жёлтые полосы перед глазами становились все шире, мешаясь с зелёными, красными, розовыми, и черной пустотой. В черном экране он увидел собственное мигающее отражение. - Блять. Как выстрел. На руки. Отслаиваются кислотные цвета, дрожащий контур плывет пикселями из стороны в сторону, шатается вместе с головой. Ноги подкашиваются. Теперь он чувствует, что тело вышло из под контроля. В ушах шипит. бесконечно громко. Над головой плашка с хп бежит границей от 12 до 7000, бешено красясь то кровавым, жёлтым, то фиолетовым. Под ногами искрится пол. Вокруг стоящие отпрыгивают назад, пялясь с животным испугом. - Так должно быть? - раздался голос Кати в чужтковатой тишине. - Не..е. е.е. т. Шипение становится громче. Гордей сглатывает, пытаясь смотреть: видит обрезанно – левый глаз захватывает Катю и Борю, правый - сплошь помехи. Глубокий вдох без прерывистости. Мышцы замыкает. - Чит на чите может существовать? - Видимо этот нет. - Ай делает шаг вперёд. - До встречи! Открытая дверь в пространство. Гордей выпадает, и сразу бежит. Кожу уже не колит и асфальт не плывет. Быстрее в переулок, даже если нет погони, над головой всё ещё брезжит шкварка "HP 1000". Пока! Пока глаза не закрываются. Перед смертью не надышишься, увы, никак.