Ласка от лиски

      Склонившись над украденным артефактом, Сюэ Ян думал, как поглотить ту тьму внутри и излечить поломанное крыло. Уже вторые сутки думал. Конфет он так и не дождался, как и омеги, ну и пусть! Не шибко-то и ждал он этих конфет. Деньги жалко. Но альфа надеялся, что этот святоша прикарманил деньги себе, а не раздал их сирым и убогим. С того станется.       Может, разбить? Да нет, тогда на последние сто лет здесь точно ничего расти не будет, и станет пристанищем нечести. Может… да к черту! Выбросив древний артефакт за спину, Сюэ Ян зло смотрел на стену, расписанную кровью.       Нахмурившись, темный заклинатель замер, вслушиваясь в тишину. А где, собственно, грохот от падения артефакта? Обернувшись, темный заклинатель разинул рот и уставился на потерянного Синчэня.       Синчэнь, стоявший позади, замер в полной растерянности, сжимая в руках злополучный артефакт.       Омега, хлопая глазами, держал темный артефакт и смущенно смотрел на Сюэ Яна. Альфа подбежал к даосу и вырвал из чужих рук свою вещь.       — Ты откуда здесь? — не зная, что обычно спрашивают в подобных обстоятельствах, Сюэ решил, как всегда, соригинальничать. — Ты разве не ушел?       — Я и не уходил, — даочжан сморщил нос и как-то странно отвёл взгляд. Были бы хвосты, те бы поникли. — Я потерялся, — Синчэнь опустил взгляд, слегка краснея от неловкости.       — Ты что сделал? — Сюэ Ян не смог удержаться от смешка, который вырвался из его груди. Несмотря на всю серьёзность ситуации, видеть Синчэня в подобной растерянности было по-своему забавно.       — Я бродил по этому лесу два дня! Он не выпускал меня.       — А, — Сюэ Ян кое-что вспомнил. — Забыл сказать, люди его обвешали своими амулетами, прогоняющими нечисть.       Синчэнь был готов взорваться от негодования. Ладони сжались в кулаки, но он быстро взял себя в руки.       — Ты! — воскликнул омега, пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев. — Ты знал и ничего не сказал?       — Я думал, что ты ушел.       — Ты… ты!       Омега яростно посмотрел на Сюэ Яна, и в глазах заблестели слёзы — то ли от гнева, то ли от обиды. Он отвернулся, пытаясь успокоиться, но мысли крутились в голове, как буря, не давая покоя. В глубине души Синчэнь понимал, что Сюэ Ян не специально оставил его здесь, но это осознание не уменьшало обиду.       Сюэ Ян, в свою очередь, заметил перемену в настроении омеги и, несмотря на свою обычную беззаботность, ощутил укол вины. Он сделал шаг вперёд, затем остановился, не зная, как правильно поступить.       Подойдя ближе, он положил руку на спину Синчэня. Его голос прозвучал тихо и почти извиняюще:       — Ладно, мой промах, — заглядывая в надутое лицо напротив. Синчэнь бросил на него исподлобья недоверчивый взгляд, но в его глазах уже не было прежней остроты. Медовые глаза резко метнулись в ворох тёмных волос и увидели несколько чёрных перьев. Они настолько сильно сливались с волосами, что даос их сначала и не заметил.       Заметив чужой интерес, Сюэ Ян растянул губы в плутовской улыбке и, смахивая перья со своей головы, приблизил своё лицо к чужому. Омега шагнул назад, почувствовав, как кровь прилила к щекам.       — Что? — тихо спросил Синчэнь, которому стало немного некомфортно от пристального взгляда красных глаз.       — Мои конфеты. Ты их купил?       — А, да, — Сяо Синчэнь встрепенулся и протянул тёмному заклинателю небольшой мешочек, полный конфет, а после и другой — с деньгами. — Вот.       — Хм, — альфа прищурил глаза, касаясь чужой руки, ненадолго задерживая касания. Видя, что должного эффекта он добился, Сюэ Ян взял конфеты, тут же целуя в мягкие на вид губы.       Синчэнь мгновенно застыл на месте, не ожидая такого поворота событий. Его сердце забилось быстрее, и он слегка растерянно смотрел на Сюэ Яна, чувствуя горячее дыхание другого на своих губах.       Сюэ Ян, отпустивший губы Синчэня, отошёл назад, наслаждаясь смятением на чужом лице.       — Ты слишком мил, когда злишься, даочжан, — пробормотал Сюэ Ян, не скрывая своей игривости, и в приподнятом настроении скрылся за дверью. — Один-один, даочжан, один-один.

༄˖°.🍂.ೃ࿔*: ･

      Прошло три недели, а лиска так и не покинула заброшенный дом. Сюэ Ян не то чтобы привязался, но вести быт вдвоем оказалось… легче. Да и дом внутри стал выглядеть лучше. Полы чистые, окна вымыты, даже какая-то ажурная хрень появилась на столе. И это что, цветы? У него в доме цветы?! Был, конечно, один минус, ну как минус… Его постель нагло присвоил себе омега. И явно не хотел уходить из чужой спальни. Кровать жалко, сам строил… Теперь же там непонятная груда подушек и своеобразный кокон, похожий на гнездо. Для омег это норма или нет, если они сооружают подобное? Сюэ Ян вот не знал, он вообще омег обходил. Опасные существа эти омеги…       Так что, если великому даочжану нужны подушки, он найдет, нужна его одежда… Ну ладно, но всё равно странно. Он даже смирился с тем, что Цзянцзай постоянно находит в той горе подушек и одеял. В последние дни Сюэ Яну всё сложнее отбивать свои вещи у Синчэня. Омега словно озверел!       И вот сегодня он вообще пошел на охоту с ножиком!       Сюэ Ян не знал, как долго продолжалось бы это непотребство, если бы не одно незначительное обстоятельство.       Войдя в дом с двумя убитыми зайцами, он замер, уловив сладкие нотки, доносящиеся прямо из спальни.       Пуф. И вся маскировка пошла к черту! Сюэ Ян растерянно моргнул и обернулся к себе за спину, где раскинулись два блестящих черных вороньих крыла. Резко схватив со стола блюдце, он посмотрел в него и взвыл: лицо утратило человечность! Кожа стала белой, как жемчуг, а глаза почернели, лишь красный зрачок остался неизменным. Появились черные узоры на его коже, словно лунные тени. Он тряхнул головой, пытаясь справиться с накатившей паникой. Сюэ Ян всегда знал о своей сущности, но редко позволял себе проявляться.       «Как же так, заклинание, что он наложил, было мощным, почему же…» — мысль оборвалась, стоило альфе услышать отчаянный стон. Глаза по-совиному округлились.       Сюэ Ян бросил блюдце на пол, и оно с грохотом раскололось на десятки мелких осколков. Он шагнул к спальне, осторожно, будто на ощупь, двигаясь в направлении звука. Инстинкты альфы завладели его телом, сердцебиение ускорилось, перекрывая все разумные мысли.       Проскользнув в комнату, он увидел Сяо Синчэня, завернутого в одеяла и подушки, как в кокон, но тот явно не спал. Глаза были полуприкрыты, дыхание прерывистое, щеки горели ярким румянцем.       Сюэ Ян инстинктивно шагнул вперед, но замер, все его знания сигналили, что омега находится в разгаре течки. Это объясняло и внезапные изменения в поведении Синчэня за последние дни. Опустившись рядом, тёмный заклинатель накрыл ладонью чужие глаза.       — Сюэ Ян…       Тёплый и почти обжигающий шёпот омеги, вырвавшийся из его пересохших губ, заставил Сюэ Яна содрогнуться. Закрывая глаза Синчэня своей ладонью, он ощущал, как тонкая кожа омеги вибрирует от прикосновений, как пульсирует жар, исходящий от тела. Нежелательное пробуждение инстинктов бушевало в нём, и ему приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не потерять над собой контроль.       — Не смотри, — нагнувшись, альфа прошептал в дрогнувшие лисьи ушки. Цепкие пальцы омеги вцепились в руку Сюэ Яна, с недовольным стоном и силой, неожиданной для такого хрупкого сложения, потянули его ближе. Сюэ Ян проиграл борьбу с собой, чувствуя, как в горле скапливается рык.       Сюэ Ян тихо прильнул к разгоряченному телу и, сорвав с своих волос черную ленту, повязал её на слезящие от желания глаза Синчэня. Омеги в самый разгар течки были ранимыми и легко впадали в панику, если их испугать. И Ян не знал, какой будет реакция светлого заклинателя на его настоящий облик, ведь даже в таком состоянии Сяо Синчэнь мог понять, кем он являлся.       — Альфа, альфа, — шептал Сяо Синчэнь тихо, словно проклинал в сладком забытьи. Он продолжал тянуть за Сюэ Яна, словно стремился слиться в единое целое с ним.       — Я здесь, Лисёнок, — выдохнул он, слыша собственный голос, рокочущий и глубокий, как звук далёкого грома. Он наклонился и вдохнул аромат волос Синчэня, сладкий и пряный, пьянящий его, окутывая шлейфом. Тёмные признаки на коже светились, откликаясь на биение сердца омеги.       Внезапно Синчэнь отвёл руку, позволив себе буквально за секунду притянуть Сюэ Яна поближе, втягивая второго в своё гнездо. Окутывая всеми белоснежными хвостами. Крылья за спиной Сюэ Яна раскрылись с громким хлопком, словно желая прибить два тела порывом воздуха.       Голодный, отчаянный поцелуй и просящий стон летели с губ омеги. Сюэ Ян на мгновение застыл, взгляд ощутимо потемнел, ноздри раздувались, впитывая аромат, настолько насыщенный и чарующий, что его собственные инстинкты буквально кричали ему об опасности, но он не мог сопротивляться.       Плюнув на всё, Сюэ Ян прижал даочжана к постели и, не сдерживаясь более, сорвал ткань, что скрывала покрасневшее тело омеги. Сюэ Ян наблюдал, как Синчэнь всячески извивается под ним, стараясь угодить каждому движению, неосознанно провоцируя его ещё больше.       Омега ответил приглушённым стоном, обвив руки вокруг шеи Сюэ Яна, притягивая ближе, как будто находя успокоение в близости. Их губы встретились в новом поцелуе.       — Ну всё, даочжан, ты доигрался, — рыкнул Сюэ Ян, стоило их поцелую прерваться, а ногам омеги обвить в тиски. Утыкая Синчэня лицом в ворох подушек, с вздернутой задницей, альфа притянул за молочные бедра, прижимаясь своим возбуждением к истекающему смазкой отверстию. Сладкий аромат омеги только усиливал возбуждение. Едва сдерживаясь, он провел руками по спине Синчэня, чувствуя, как напряженные мускулы омеги дрожат под его пальцами. Синчэнь голодно заскрипел, поджимая ушки на голове и бесконтрольно дергая хвостами.       Схватив омегу за основания хвоста, на стыке кожи, Сюэ Ян с широкой ухмылкой наблюдал за изгибающимся телом и краснеющими ушами и коленками.       — Я и подумать не мог, что праведному даочжану нравится, когда его хвосты ласкают. Ты так сладко течешь для меня, омега, — рычаще сказал Сюэ Ян, прикусывая кончиками белое ушко. — Так хочешь быть заполненным, даочжан? Тогда тебе стоит попросить.       Изгибаясь под прикосновениями, Сяо Синчэнь ответил слабым стоном, его уши подрагивали от удовольствия, а хвосты беспорядочно извивались, словно хотели обвиться вокруг альфы еще крепче.       Длинные пальцы тёмного заклинателя прошлись по измазанным в соках омеги бёдрам, собирая влагу, и шлёпнув Синчэня по заду, приказывая расставить ноги шире, ввёл сразу два пальца в сжимающее нутро. Такое обжигающе горячее.       Сяо Синчэнь вздрогнул, выгибаясь дугой, а губы вырвали тихий, прерывистый стон. Внутренности сжались вокруг пальцев Сюэ Яна, словно пытаясь удержать их, не отпускать. Альфа чувствовал, как омега дрожит под ним, как его дыхание становится всё более частым и прерывистым.       — Проси, Лисёнок, — прошептал Сюэ Ян, наклоняясь к уху и чувствуя, как горячее дыхание Синчэня обжигает его кожу. — Скажи, чего ты хочешь.       Он наблюдал, как тот отвечает на ласку, как его прикушенные губы дрожат, издавая приглушённые стоны в подушки. Он дождался, пока Синчэнь, наконец, проговорит меж прерывистых вдохов, голос его сорвался с высоты, когда он наконец-то позволил себе попросить.       — Альфа… Сюэ Ян, — голос Синчэня был едва слышен, но в нём звучала мольба, от которой Сюэ Ян почувствовал, как собственное тело напряглось ещё сильнее. — Пожалуйста…       Сюэ Ян улыбнулся, он приподнялся, чтобы снять с себя одежду, ведь это возбуждение становилось почти невыносимым. Взгляд скользнул по телу Синчэня, по его извивающимся хвостам, по краснеющим ушам, по губам, которые были слегка приоткрыты в ожидании.       — Ты так прекрасен, даочжан, — прошептал он, опускаясь на колени между ног омеги. — Но ты должен сказать это. Скажи, что ты хочешь меня.       Синчэнь застонал, его руки сжались в кулаки, а хвосты беспорядочно забились по постели.       — Я… я хочу… хочу, — вырвалось у него. — Пожалуйста… — голос дрожал, а глаза, скрытые чёрной лентой, были влажными от слёз.       Он вынул пальцы, услышав жалобный стон омеги, и притянул ближе, ощущая, как дрожащее тело Синчэня прижимается к груди.       — Ты сам этого хотел, — прошептал он, прежде чем с силой вонзиться в него, заставив Синчэня вскрикнуть.       Сюэ Ян не стал больше ждать. Он притянул Синчэня к себе, входя в растянутое, влажное нутро. Омега закричал, вновь выгибаясь, а пальцы впились в подушку возле своего лица. Сюэ Ян, сдерживая рык в горле, начал двигаться, каждый толчок заставлял Синчэня стонать, его хвосты обвивались вокруг бёдер альфы, а пальцы впивались в подушку.       — Ты так прекрасен, — прошептал Сюэ Ян, наклоняясь, чтобы прикусить его шею, оставляя метку, которая заставит Синчэня помнить об этом моменте ещё долго.       Синчэнь, потерянный в волнах удовольствия, мог только стонать в ответ, его тело дрожало, а пальцы впились в простыни, пытаясь найти опору, но Сюэ Ян не давал ему ни секунды передышки, двигая пальцами с нарастающей интенсивностью.       Сюэ Ян не сдерживался, его движения становились всё более яростными, а рычание глубже. Он чувствовал, как тело Синчэня отвечает ему, как оно сжимается вокруг него, словно не желая отпускать.       — Ты так хорош для меня, — прошептал он, прижимаясь губами к шее омеги, чувствуя, как учащается пульс. — Так хорош…       Губы Синчэня дрожали, а голос срывался в прерывистые мольбы, смешанные с рыданиями. Он чувствовал, как каждый толчок альфы заставляет контроль теряться, как его внутренности сжимаются вокруг члена Сюэ Яна, словно умоляя не останавливаться.       — Ты так сладок, — прошептал Сюэ Ян, прижимаясь губами к шее Синчэня, оставляя на ней новые метки. Пальцы впились в бёдра омеги, удерживая их в нужном положении, чтобы каждый раз входить глубже, сильнее.       Синчэнь, потерянный в ощущениях, мог только кивнуть. Голос сорвался в тихий крик, когда Сюэ Ян нашёл самую чувствительную точку лиски.       Сюэ Ян, чувствуя, как Синчэнь приближается к краю, замедлил движения, наслаждаясь тем, как омега дрожит под ним, умоляя продолжить.       — Проси, — прошептал Сюэ Ян, прикусывая его ухо. — Скажи, что ты хочешь.       — Пожалуйста… — голос Синчэня был едва слышен, но в нём звучала такая отчаянная мольба, что Сюэ Ян не смог больше сдерживаться. Он ускорил ритм, каждый толчок заставлял Синчэня выгибаться, его стоны становились громче, а тело дрожало всё сильнее.       Когда Синчэнь наконец достиг пика, его внутренности сжались вокруг члена Сюэ Яна, словно пытаясь удержать и не отпускать. Сюэ Ян, чувствуя, как собственное напряжение достигает предела, с силой вонзился в омегу. Он прижал Синчэня к себе, чувствуя, как их тела сливаются в одном ритме, как волны наслаждения накрывают их обоих.