Ласка от лиски

      Сяо Синчэнь, спотыкаясь, бежал, пробираясь сквозь колючие ветви, которые рвали его белую одежду и оставляли мелкие царапины на коже. Слёзы застилали глаза, он слышал собачий лай, доносившийся из-за спины. Сердце Сяо Синчэня бешено колотилось, каждый удар отдавался эхом в ушах, заглушая окружающие звуки. Дыхание сбилось и стало прерывистым, как будто лёгкие не справлялись с потоком воздуха. Он знал — останавливаться нельзя. Загоняющие его собаки уже были совсем близко, и их леденящий, угрожающий лай проникал в самое сердце, заставляя мышцы сокращаться от страха.       Где-то вдалеке, словно размытая тень, мелькнула надежда на спасение — ручей, за которым начинался неприступный лес. Синчэнь ринулся в холодную воду, не обращая внимания на пронизывающий холод, который мгновенно пробрался под кожу. Вода захлестнула его по пояс, и каждый шаг давался с трудом, отнимая последние силы.       Когда Синчэнь достиг противоположного берега, его дыхание окончательно сбилось. Омега выглядел, словно привидение: мокрая одежда прилипла к телу, капли стекали с волос, смешиваясь с потом.       Доносящиеся человеческие голоса были словно приговором, а особенно голос того, кому доверял, кому верил и открыл своё сердце. Его альфа.       Только вот Цзычэнь отбил протянутую в просьбе о помощи руку с отвращением и едким плевком.       Слова наставницы теперь как никогда звучали в голове Сяо Синчэня, словно дальний колокол, наполняя сознание горечью: «Доверяй лишь тем, кто готов пройти испытания рядом с тобой. Ведь себя настоящего ты покажешь лишь по-настоящему любящему тебя человеку».       Он всегда считал, что Цзычэнь — именно такой человек, готовый поддержать в самую трудную минуту. Но сейчас, чувствуя на себе его ледяное безразличие, Синчэнь понимал, насколько обманчивы были эти надежды.       Узнав правду о себе, Сяо Синчэнь был сокрушён. Омега вспомнил моменты, когда охотился на подобных себе, не подозревая, что в его жилах течёт кровь существа, которого он так презирал.       Спрятавшись глубоко в лесу, он схватился за голову, касаясь лисьих ушей, которые дрожали от страха и холода. Множество хвостов, белых и пушистых, обвивались вокруг его тела, словно пытаясь согреть и защитить его, утешить. Но Синчэнь, уставший и сломленный, не чувствовал этого утешения.       Перед лицом встало воспоминание друга, который отдернулся от него, как от отвратительного создания, когда правда стала очевидной. Он был настолько взбудоражен от непонятно откуда взявшейся энергии, что не заметил направленного на него меча. Наставник Сун Лана — Бай И, был первым, кто наставил на Синчэня меч и первым, кто приказал его убить.       — Тёмная тварь! Убить её! — и после этих слов мир Синчэня перевернулся. Он глазами, полными непонимания и мольбы, потянулся к тому, кто был дороже всего на свете.       — Цзычэнь… Что происходит? — дрожащими губами спросил даос, протягивая руку к тёмным одеждам. Сун Лан, что был белее снега, поджал губы и ушёл из-под его руки. И тогда Сяо Синчэнь увидел их, когти, чёрные, острые… — Что…       Сяо Синчэнь отшатнулся, спотыкаясь о собственные хвосты, которые рассыпались вокруг в паническом беспорядке.       — Цзычэнь, — тихий зов, на грани слёз. — Прошу.       — Не смей звать меня подобным именем! — остриё Фэсуэ разрезало край белой одежды, прямо возле сердца. Он не мог поверить, что тот, в ком он видел своего единственного спасителя, обратился против него с такой беспощадностью. Нежданная слабость накатила, голова закружилась, и он едва удержался на ногах, чувствуя, как мир вокруг рушится.       — Ты обманул меня, обманул всех, — голос Сун Лана был твёрд и холоден, словно камень, и его глаза, когда-то полные теплоты, теперь сияли жестокой решимостью. — Мы доверяли тебе, а ты оказался монстром.       Сяо Синчэнь, каждый волос на его теле стоял дыбом от ужаса и стыда, опустил взгляд, не в силах вынести этот вопрошающий, враждебный взор.       — Я не выбирал этого, — прошептал он, чувствуя, как слёзы жгут глаза. Они текли по щекам, оставляя мокрые следы на побледневшем лице. — Я всё тот же, всё тот же, кем был раньше… Разве не видишь? Цзычэнь, я прошу тебя… Я ведь люблю тебя.       Сун Лан замер, его рука дрогнула, но взгляд оставался неумолимым.       — Мне не нужна любовь подобного существа, — выплюнул он слова, полные презрения и ужаса. — Схватить демона!       Это были последние слова, прежде чем Синчэня сковали и бросили в холодное помещение, место для мучительной смерти.       Сяо Синчэнь сидел в тёмной камере, обвитый тишиной и холодом, словно в страшном сне, из которого невозможно пробудиться. Уже прошло несколько дней или, возможно, недель, с тех пор как его бросили здесь, но он утратил чувство времени, погружённый в пучину бешеной тоски и безысходности. Вспоминая былые дни, он пытался сложить образы прошлого, которые теперь казались лишь отголосками далёкой, почти забывшейся жизни.       — Наставница, почему ты сказала правду обо мне? — спросил даос, вспоминая легкую улыбку на женском лице и мягкие теплые пальцы у себя в волосах. Образ наставницы ожил в лучах солнца, что пробивались сквозь маленькое окошко. И слова-наставление прозвучали в холодных стенах.       — Сяо Синчэнь, — звучал её голос, словно отголосок семи ветров. — Иногда правда, какой бы горькой она ни была, освобождает нас. Ты должен помнить, что каждый из нас несёт в себе свет и тьму. Жизнь не всегда будет милосердной, но именно в страданиях мы обретаем могущество. Ты должен научиться принимать себя, даже когда мир отвернётся.

༄˖°.🍂.ೃ࿔*: ･

      Холодно. Как же холодно. Где я, почему так холодно?! Наставница, ты была права, говоря, что не стоило покидать Гору. Если бы только он мог… Тепло, откуда взялось тепло? И этот голос… Он был знаком. Неужели Цзычэнь решил спасти его? Сладкий аромат полыни забился в нос, пока что-то мягкое и пушистое щекотало его лицо, заставляя омегу сморщить нос и громко чихнуть.       Он медленно открыл глаза, и его взгляд зацепился за черное перо. Тяжело сглотнув, даос забыл, как дышать. Тихое мычание, звучащее откуда-то сверху, явно принадлежало мужчине, на котором лежал Сяо Синчэнь в данный момент. Пульс замер на мгновение, и всё тело омеги напряглось, словно струна. Он замер, словно кролик перед хищником, но вместо зубов и когтей почувствовал нежное прикосновение к своей коже.       Все ещё немного сбитый с толку, он попытался немного отодвинуться, но тепло, излучаемое телом под ним, было таким приятным, что он не смог заставить себя сделать это.       Тяжелый вздох, и тёплая рука легла ему на макушку, мягко почесывая лисьи ушки. Синчэнь, не привыкший до конца к новым конечностям своего тела, не смог сдержать порочного скуления, вырвавшегося из его уст, и мельтешения взметнувшихся белых хвостов за спиной.       Лежащий рядом альфа тихо засмеялся, его голос был глубок и бархатист, словно прикосновение к шелковистой ткани. Сяо Синчэнь почувствовал, как его щеки покраснели еще сильнее, и стал избегать взгляда, боясь встретиться с глазами мужчины.       — А, ты проснулся, — голос был низким и слегка хриплым, и совершенно не зловещим. — Долго же ты спал. Я думал, ты уже не очнёшься.       Сяо Синчэнь заставил себя поднять глаза и встретиться взглядом с мужчиной, и в ужасе закричал: «Сюэ Ян!» — отталкивая знакомого тёмного заклинателя от себя. Запутавшись в своих и чужих ногах, он полетел с кровати.       Его сердце бешено колотилось, когда он свалился на пол, ударившись боком о холодные деревянные доски. Сяо Синчэнь попытался подняться, но ноги не хотели слушаться, и тело казалось слишком тяжелым и чужим. Хвосты продолжали спутываться вокруг него, словно норовя удержать его на месте. Омега задрожал всем телом, борясь с первоначальным инстинктом убежать.       Сюэ Ян, которого он знал, был беспощадным… злом во плоти! Он, Синчэнь, лежал в одной постели с альфой, с убийцей! Стыд-то какой! Передернувшись от холода, светлый заклинатель увидел, что его нательные одежды бесстыдно распахнуты, оголяя тяжело вздымающуюся грудь. Быстро запахнув свои одежды, он ощутил лёгкое жжение и укол стыда, краска застыдилась на его щеках еще сильнее. Сяо Синчэнь отвёл взгляд, пытаясь справиться со смущением.       — И долго будешь на холодном полу с голыми ногами сидеть, глупая лиска? — недовольно спросил Сюэ Ян, твердой хваткой схватив его за плечи. — Я не для того отогревал тебя трое суток и питал собственной ци, чтобы ты вновь свалился, как только очнулся. Мы оба знаем, что тебе нужно окрепнуть, а не играть в страдающего мученика. Поиграем после, если тебя это так заводит, даочжан.       И в довершение своих слов темный заклинатель затащил его обратно в постель. Притянувший его обратно к себе Сюэ Ян небрежно обнял Сяо Синчэня за талию, возвращая его в постель. Рукой он осторожно провел по мягким хвостам, которые замерли и подрагивали от прикосновения. Его пальцы, теплые и уверенные, вновь нашли те самые чувствительные точки на ушках Синчэня, и по скрученному в комок телу снова пробежала дрожь.       — Что ты… — даос схватил альфу за руку и, облизывая пересохшие губы, спросил нарочито строго: — Что ты творишь?       — Ты слишком напряжен, — словно с ребенком небрежно ответил Сюэ Ян, непринужденно продолжая гладить его ушки. — Я не смогу влить в твои меридианы светлую ци, пока ты так зажат. Конечно, есть и другой способ, но вряд ли такому святоше, как ты, это придется по вкусу.       Сяо Синчэнь чувствовал, как жар разливается по его лицу, и лишь крепче прижимал ушки к голове, стараясь отвлечься от мягких прикосновений, от которых становилось только хуже. И он лишь теснее прижался к краю кровати, стараясь держаться подальше от Сюэ Яна. Однако, несмотря на его попытки отстраниться, прикосновение теплых рук демона оказалось удивительно успокаивающим. Внутренний голос призывал его отвергнуть это нежелательное внимание, но тело упрямо не хотело подчиниться разуму.       — Ты сказал… сказал, что три дня меня… Почему? Я же стал причиной охоты на тебя и…       Сюэ Ян прервал свои поглаживания и громко засмеялся.       — Ты думаешь, что на меня открылась охота из-за тебя? Ох, даочжан, меня давно хотели убрать с дороги, ты лишь ускорил то, что давно назревало. Должно было случиться, — альфа усмехнулся, замерев на мгновение. — Ты не первый и уж точно не последний, кто посчитал, что может меня остановить. Не нужно приписывать себе такой важности, даочжан.       Сяо Синчэнь напрягся, в его глазах вспыхнула обида, но он промолчал. Перед ним был человек, который, несмотря на все свои деяния, казался уверенным в своей неуязвимости. Почему же тогда он потратил столько сил на спасение?       — Ты не обязан был… — наконец, тихо произнёс омега, застенчиво отводя взгляд.       — Разве я говорил, что кто-то меня обязывал? — Сюэ Ян лишь пожал плечами, легко и непринуждённо. — Можешь считать меня последней мразью, что не гнушается замарать руки в крови. Только вот я поступаю так, как считаю нужным. В этом мире нет абсолютного добра и зла, всё зависит от точки зрения. Твои убеждения могут сильно отличаться от моих, и это нормально. Да и к тому же… — Сюэ Ян задумчиво хмыкнул и замолк, обрывая себя на полуслове. — Удивительно, что людишки не полностью истребили таких, как мы. Заклинатели слишком боятся того, чего не знают. И для них проще убрать то, чего они боятся. Мы с тобой в чем-то даже похожи, даочжан.       — Я вовсе не такой, как ты! Я не монстр и не убийца! — Сяо Синчэнь не хотел звучать так… грубо и невежественно. Просто от одной только мысли, что они с этим человеком хоть в чем-то похожи, он чувствовал себя… потерянным еще больше.       Сюэ Ян после подобных слов скинул обе брови и словно сова моргнул поочередно.       — Даочжан, а ты знаешь, кем ты являешься на самом деле?       — Я предположу, что я демоническая лиса, — буркнул омега, поглощая вспыхнувшее желание спрятаться от красных глаз заклинателя.       — Даочжан, ты лиска, — увидев ничего непонимающий взгляд, пояснил Сюэ Ян. — Ну смотри, не все демоны злые, верно? Так вот, ты… — Сюэ Ян застыл с потерянным лицом, словно не мог подобрать слова. — Ты — лиска, особый тип лис-яо, которым свойственна мягкость и врожденная светлая энергия. Таких, как ты, еще называют Шаньлиань Ли.       — А разве демонические существа могут нести свет? — Синчэнь никогда не слышал о добрых яо, ведь те всегда творили только зло. Неужели…       — Не всегда, но и такое встречается. Есть и темные лисы, или Хэй Юэ. Иногда таких называют «мстящей лисой» или «дикой лисой». Они что-то вроде злобного духа.       — И что ты собираешься со мной делать? — спросил он, глотая подошедший к горлу ком и стараясь сохранить спокойствие. — Теперь, когда я в твоих руках.       Сюэ Ян обвел хрупкую на первый взгляд фигуру нечитающим взглядом и… щелкнул лиску по лбу. Не слушая чужого болезненного «ой», он сказал то, что никак не укладывалось в голове у светлого заклинателя.       — Делать? Я? С тобой? — удивлённо переспросил альфа, губы которого изогнулись в хитрой усмешке. — Да ни черта я с тобой делать не собираюсь, даочжан. Как оклемаешься, можешь уходить, на цепь никто тебя сажать не собирается.       Сяо Синчэнь растерянно моргнул, не в силах поверить в сказанное. Он ожидал всего — от гнета до манипуляций, но никак не того, что его просто отпустят. Да еще и тот, кого сам считал отпетым негодяем, коему место только за решеткой.       — А теперь спи, — Сюэ Ян вылез из кровати, оставляя позади бледного даоса. — И вот еще, — темный заклинатель достал из-под кровати вибрирующий меч и кинул его на кровать, рядом с другим. — Твой меч. Пришлось подпороть себе пару рук, чтобы его достать. Твой снулый друг не хотел отдавать его, пришлось пойти на крайние меры.       — Цзычэнь?! — Синчэня охватила паника. Вдруг этот убийца что-то сделал и теперь…       — Не ебу, как зовут эту гниду, — зло зарычал Сюэ Ян. — Но ты можешь не беспокоиться, я его не убил, — язвительно добавил он, заметив, как напряжённость застыла в глазах Синчэня. Он склонился вниз, бережно поправляя край одеяла, словно это действо имело особое значение. — Так… слегка покалечил. Я не убиваю без особого повода.       — Что ты делал в храме Байсюэ?       — Да так, были незаконченные дела.       Он внимательно посмотрел на Сюэ Яна, пытаясь понять, что именно скрывается за его ухмылкой и лёгкостью в манерах. Неужели этот лис действительно не собирался причинять ему вред?       — Незаконченные дела? — переспросил Синчэнь с лёгким подозрением.       — Да, — кивнул Сюэ Ян, поправляя лацканы своего мрачного одеяния. — Я должен был вернуть некоторые вещи туда, где они должны быть. Поэтому, кстати, твой меч оказался у меня. Ловкое стечение обстоятельств, не так ли?       Светлый заклинатель недоверчиво сжал губы, но ничего не ответил.       «Стечение обстоятельств? Как и мое спасение?»       Тем временем альфа, словно прочитав его мысли, лишь насмешливо ухмыльнулся и поднял руку в прощальном жесте, прежде чем скрыться снаружи. За ним остался лишь шорох листьев и легкое мерцание лунного света, пробивавшегося сквозь окно. В комнате повисла тишина, и Синчэнь остался один на один с собственными мыслями.