Lavender Scones & Second Chances | Лавандовые булочки и вторые шансы

      Целители сказали Гермионе, что на заживление укуса оборотня потребуется еще несколько дней, и посоветовали ей в качестве меры предосторожности продолжать принимать аконитовое зелье дважды в день до конца недели; ее анализы дали отрицательный результат, но лучше в той ситуации перестраховаться. Ликантропия больше не была смертельным приговором, но ее организму и без превращения в воющего зверя хватало проблем. Драко продолжал обращаться с ней как с фарфоровой куклой, отказываясь дать ей даже поесть самостоятельно. Она закатила глаза и постаралась изобразить раздражение, но в глубине души была рада помощи.       Комнату Гермионы украсила коллекция цветов и воздушных шаров. Драко рассказал ей, что, пока она спала, приходила Джинни и оставила шоколадные конфеты и огромный шар в форме Живоглота. Ее лицо расплылось в широкой улыбке. Возможно, Глотик и не мог навестить ее, но она была благодарна Джинни за ее понимание, насколько она скучает по своему питомцу. Она попросила Драко принести ей шарик, чтобы она могла его осмотреть.              — Я не могу, — раздраженно сказал Драко.              — О, пожалуйста, Драко! Я хочу взглянуть на него поближе, а целители не хотят, чтобы я много двигалась…              — Нет, правда. Я не могу. Смотри.              Драко двинулся к столу, и когда он приблизился к шарику на расстояние метра, шерсть у кота не только встала дыбом, но и он зашипел и завыл хуже, чем громковещатель. Гермиона зажала уши руками, а Драко отступил на шаг — шум немедленно прекратился. Он снова шагнул вперед, и ужасный звук повторился снова.              — Ладно, ладно, я поняла, — рассмеялась Гермиона, прикрывая уши. — Как она вообще смогла пронести сюда что-то подобное? Я предполагала, что привет-ведьма конфискует такой шумный предмет.              — О, нет, любимая, он не на всех так действует, только на меня, — невозмутимо ответил он. Гермиона прикрыла рот рукой, чтобы подавить смех, и поморщилась от приступа боли, который это вызвало.              Их прервал стук в дверь, когда вошли Пэнси, Блейз и Тео.              — Привет, Гермиона, — сказала Пэнси, выглядя взволнованной, когда подошла и села в изножье своей кровати. — С тобой все в порядке? Я… сожалею о моем отце. Он настоящий придурок.              Драко фыркнул, Гермиона неуверенно улыбнулась.               — Драко сказал мне, что ты любишь лавандовое печенье, поэтому я испекла для тебя лавандовое песочное печенье, — предложила Пэнси, протягивая ей простую коробку для выпечки, украшенную сверху веточкой сушеной лаванды.              Хотя она слышала от Драко об участии Пэнси в их спасении, она не могла точно вспомнить, что именно произошло, из-за чего все казалось нереальным. Появление друзей Драко, которые пришли проведать ее, было неожиданным. Они с Тео неплохо ладили, но с Блейзом и Пэнси она не разговаривала со времен Хогвартса, а тогда они определенно не были в дружеских отношениях.              Гермиона открыла коробку, достала песочное печенье и откусила кусочек. Ее глаза закрылись от удовольствия.              — Святая Цирцея, это вкусно. Спасибо тебе, Пэнси! Я и не знала, что ты умеешь печь.              Пэнси приподняла бровь, глядя на Драко, когда Гермиона передала коробку с печеньем остальным.              — Серьезно, Драко? Ты невероятен.              Драко прочистил горло, его щеки порозовели.              — Помнишь того французского шеф-повара, который был у меня в долгу? — он пожал плечами и кивнул в сторону Пэнси.              — Что? Почему ты ничего не сказал? — спросила Гермиона в замешательстве.              — Ну что ж… Я не думал, что упоминание своей бывшей девушки на первом свиданим было хорошей идеей, — он смущенно потер затылок.              Пэнси пренебрежительно махнула рукой, и Гермиона заметила на ее пальце сверкающее кольцо.              — Ты мог бы просто сказать ей, что я счастлива быть помолвленной, — сказала она, и ее лицо просияло, она явно искала предлог, чтобы поднять эту тему. — Вы, конечно, оба приглашены на свадьбу. Мы думали, что, возможно, следующей весной, но пока не определились с датой.              — Пэнси, это чудесно. Это кто-то из школы? — Спросила Гермиона, искренне радуясь за нее.              — Нет, — рассмеялась Пэнси. — На самом деле он изучает неврологию в Королевском колледже. Он надеется закончить диссертацию в следующем году… Он маггл.              Очевидно, что за годы, прошедшие со времен Хогвартса, для Пэнси многое изменилось. Насмешливая девочка исчезла, и она выглядела по-настоящему счастливой.              — О, я тоже принес тебе подарок, Гермиона, — Тео сунул руку в карман и развернул маленький кусочек материи, достал палочку и наполнил его воздухом — это был еще один воздушный шарик.              Когда он быстро надулся, Гермиона поняла, что это Драко.              — Спасибо, Тео, это…              — Мой отец узнает об этом! — взвизгнул миниатюрный воздушный шарик Драко.              Она подумала, что это точная имитация того, как звучал бы голос настоящего Драко, если бы он вдохнул гелий.       Драко вздохнул, ущипнул себя за переносицу и взмахнул палочкой, чтобы воздушный шарик лопнул.              — Честно говоря, между тобой и Уизлетт… Я не знаю, зачем держу тебя рядом.              — С тобой не весело, Дрейк. Но не волнуйся, у меня есть запасной, — он подмигнул Гермионе.              Гермиона громко рассмеялась, а Драко покраснел, когда Тео надул еще один воздушный шарик в виде мини-Драко, который начал визжать, как только был полностью надут. Пэнси тоже расхохоталась, и даже Блейз, который казался более сдержанным, чем помнила Гермиона, не смог сдержать улыбку.       На этот раз Драко применил Силенцио к воздушному шару, очевидно, отказавшись от намерения уничтожить его.              — Когда же вы, ребята, забудете об этом? Мне было одиннадцать, ради Мерлина!              Из угла, где стоял Блейз, он пробормотал себе под нос, но достаточно громко, чтобы его услышала вся комната:              — Почти уверен, что это продолжалось и после одиннадцати.              Гермиона, все еще хихикая, велела Тео положить его на стол, но когда он подошел, шар Живоглота начал шипеть и плеваться.              — Я думала, ты говорил, что он делает это только рядом с тобой? — Спросила Гермиона.              — Я так думал, — ответил он, нахмурив брови.              Тео отступил на шаг и передал шарик Пэнси, прежде чем снова приблизиться к столу. Двойник Живоглота тут же начал мурлыкать и тереться о Тео.       Пэнси неделикатно фыркнула.              — О, он действительно так делает только рядом с тобой.              Драко показал ей грубый жест.              — Гермиона, от кого это? — спросил Тео, все еще поглаживая кота. — Они явно предназначены для того, чтобы стать моими новыми лучшими друзьями. Вы все были официально узурпированы для этой роли.              — Джин.              — А, так у Поттера есть свой типаж. Интересно…              Гермиона закатила глаза, но нежно улыбнулась.              — Ты действительно в порядке, Гермиона? — спросил Блейз, привлекая ее внимание, пока остальные шутливо препирались из-за волшебных шариков.              Его взгляд был пронзительным и понимающим, требуя честного ответа. Он стоял отдельно от остальных, отстраненный.              — Буду, — просто ответила она, подумав.              Блейз кивнул, как будто понял, и она знала, что так и есть. Возможно, понимал больше, чем все остальные.              

***

             К сожалению, Драко отказался ложиться с ней в постель, опасаясь, что может случайно задеть ее шею или иным образом замедлить процесс выздоровления. Они пошли на компромисс, и он держал ее за руку каждую ночь, пока она не засыпала. Но когда целители наконец перестали давать ей снотворное, как только она заснула, ей приснился кошмар в поместье Паркинсонов, и она проснулась с криком.       Ее грудь вздымалась, а шею пронзала мучительная боль — она, вероятно, металась, пойманная в ловушку кошмара. Драко уже обнимал ее, разбуженный ее криком. Он тоже тяжело дышал и выкрикивал ее имя, пытаясь вырвать ее из мучительного кошмара. Она была дезориентирована и изо всех сил пыталась отделить сон от реальности. Гермиона слышала, что он говорит, но не могла разобрать слов.       Все, что она могла видеть, — это его застывшее окровавленное лицо, и испытывать ужас от уверенности, что она опоздала. Ее сердце бешено колотилось в груди, и она дышала слишком часто, не в силах вдохнуть достаточно кислорода. У нее закружилась голова, и она ошеломленно посмотрела на Драко, чувствуя, как кровь шумит у нее в ушах, а тошнотворное чувство страха переполняет ее.       Драко взял ее за руку и лизнул ладонь, прежде чем подуть на нее.              — На что это похоже, Гермиона? — его голос был напряженным, но ровным и спокойным.              — Щекотно, — дернулась она. — Холодно.              — Как насчет этого? — он поднес ее руку к своим волосам, заставляя ее пальцы зарыться в них.              — Мягко, — сказала она.              — И… — он подтолкнул ее, побуждая продолжать говорить, сосредоточиться на ощущениях.              — Шелковистые, — добавила она, медленно проводя рукой по его волосам. — Иногда они кажутся жидкими, так они движутся. Я не понимаю, почему они такие мягкие. Такого не должно быть, — ее голос был таким тихим, что она не поняла, как он вообще смог его расслышать.              — Хорошо, Гермиона. А теперь расскажи мне, как приготовить бодроперцовое зелье, — попросил он.              — Бодроперцовое… — она не могла этого сделать.              Ее дыхание участилось, а пульс учащенно забился, сон наваливался на нее, несмотря на все его усилия.              — Ты начинаешь с оловянного котла, верно? — подсказал Драко.              Она кивнула, пытаясь сосредоточиться на следующих шагах. Пытаясь вспомнить, она крепко зажмурила глаза, что только усугубило ситуацию.              — Нарезаешь рог двурога и…              — Растираешь, — прошептала она, прерывая его.              — Что это, Грейнджер?              — Растираешь, а не нарезаешь, — повторила она.              — Хм, если ты так считаешь…… Измельченный рог двурога и эссенцию недотроги смешать на медленном огне…              — Нет! Драко, на сильном огне! Скажи честно, как ты справлялся с зельеварением? Измельченный рог двурога смешиваем с тремя каплями эссенции недотроги и ставим на сильный огонь. Помешиваем по часовой стрелке, пока зелье не закипит. Затем добавляем измельченный корень мандрагоры и убавляем огонь до тех пор, пока зелье не потемнеет.              — Ты уверена, что огонь должен быть слабый? Я готов поклясться, что оно должно бурлить.              — Драко Малфой! Ты вообще читал наши учебники?! Ты действительно настолько неспособен сварить базовое зелье для четверокурсников, что думаешь… — Она замолчала, когда губы Драко дернулись, прекращая игру.              Гермиона поняла, что из-за ее раздражения по поводу предполагаемой неумелости Драко охватившая ее паника исчезла, и она была твердо уверена в том, что происходит здесь и сейчас. Это было то, что ей было нужно. Драко понял — он заметил, что она отстранилась, и немедленно постарался успокоить ее. Он по—настоящему видел ее — ей не нужно было притворяться перед ним, и ей не нужно было беспокоиться о том, что это оттолкнет его. Гермиона глубоко вздохнула, а Драко провел маленькими круговыми движениями по ее запястью.              — Придурок, — сказала она, и ее губы изогнулись в слабой улыбке.              — Придурок, — нежно улыбнулся он в ответ.              — Спасибо… — сказала она, прислоняясь к нему и закрывая глаза, совершенно измученная этим эпизодом.              Он обнял ее.              — Я с тобой. Ты в безопасности, — заверил он ее, забираясь на кровать и осторожно перекладывая ее.              Он лег на бок, положив руку ей на живот, стараясь не задеть шею и синяки. Она схватила его за руку и крепко прижала к себе. Его успокаивающий пульс под пальцами убаюкал ее, и она снова заснула.       Драко не стал спорить, когда она попросила его переночевать с ней в одной постели на следующую ночь. Она редко теряла его из виду, и каждый раз, когда он там появлялся, у нее в груди нарастала постоянная боль, а тревога грозила выйти из-под контроля. Гермиона знала, что случившееся затронуло не только ее. Драко постоянно прикасался к ней, как бы напоминая себе, что она рядом. Его прикосновения были мягкими и нежными, поцелуи — мимолетными и целомудренными, и, к ее разочарованию, он всегда оставался на одеяле, когда ложился рядом с ней. Иногда она чувствовала, как он вздрагивает во сне рядом с ней, коротко вздрагивая перед пробуждением, его глаза были широко раскрыты и темнели, а дыхание поверхностным. Он всегда говорил ей, что с ним все в порядке, и никогда не хотел говорить об этом. Но он не был в порядке. Она не думала, что кто-то из них еще какое-то время будет «в порядке».