Книга 1. Свобода воли - это иллюзия

      Восходы и закаты — одна из самых красивых вещей, где бы это ни происходило. Будь то родной дом или неизвестные глазам места, там, где твоя нога ступает впервые, ты всегда смотришь на небо и ощущаешь покой.       О подобном размышляла куноичи, идя рядом с Учихой. Они уже вошли в огромную каменную столицу Страны Воды. Везде было множество людей, которые занимались своими делами: кто-то раскладывал товар на полки, кто-то вывешивал свои работы. Охраны было достаточно много — стражники ходили группами по два человека практически на каждой улице.       Заворачивая за выступ, Каори почувствовала мужскую руку на своём плече. Только сейчас она осознала, что с самого утра они почти не обмолвились ни словом.       — Напугал? — полушёпотом, с улыбкой на лице, спросил джонин, приобнимая напарницу. — Ты всё утро молчишь. Не хотел нарушать твои мысли. Хочешь позавтракать?       Предложение Итачи было спонтанным. Он и сам не знал, как говорить с ней. Казалось, что привычный для него способ общения уже не годился для их уровня отношений. Но другого примера он не знал. Сейчас он выглядел точь-в-точь как ребёнок — растерянный и слегка смущённый.       — Да, я не против, — робко произнесла девушка, закусывая губы от обоюдного смущения.       Тут лицо Учихи мгновенно расслабилось, а во взгляде проскользнуло тепло.       — Отлично, — улыбаясь, джонин повёл спутницу по узким улочкам.       Проходя мимо множества кафе, он даже не задумывался о местах, которые они миновали. Сейчас все его мысли были заняты только ею. Он опомнился лишь тогда, когда Сенджу мельком взглянула на булочную совсем рядом.       — Проходи, — сказал он, придерживая входную дверь, и посмотрел ей в глаза.       — Спасибо, — улыбнувшись в ответ.       Они уселись за столик возле окна, за стеклом которого просыпался город. Сонный официант принял заказ и поспешил его выполнять.       Сидя напротив друг друга, они будто заново изучали лица, которые знали давно. Что-то новое поселилось в их душах. Именно из-за этого он не смог перебороть желание коснуться её вновь. Итачи протянул руку, лежащую на столе, прямо к ней.       Каори уставилась на его ладонь и в ту же секунду положила свою руку сверху. Оба ощутили невероятное тепло. Они улыбнулись практически одновременно и заговорили:       — Я…       — Каори…       Смешок сорвался с её губ, и она произнесла:       — Давай ты.       На что Учиха кивнул.       — Наверное, я столько хочу тебе сказать, — его взгляд был сосредоточен только на ней. — Каори, будь у меня выбор, я бы хотел…       Девушка замерла, уставившись на него, зрачки заняли половину золотой радужки глаз, вдох застрял между грудью и губами. Он продолжил:       — Хотел бы оставить всё позади и быть рядом. Честно, я много думал о том, чтобы стереть некоторые моменты. Будь это в моей власти, я бы отдал всё, чтобы иметь хотя бы призрачную надежду на тихую и мирную жизнь с тобой.       Она неотрывно смотрела в его тёмные глаза. Они были удивительно открытыми, искренними, необыкновенно откровенными.       — Я бы хотел стереть из твоей памяти и памяти Саске всё то, что произошло, и дать шанс на новую жизнь.       Сейчас он не осознавал бушующих в душе чувств или выражения своего лица — такого, какое бывает только у человека, открывшего свою душу.       Сенджу очнулась лишь тогда, когда он сжал её пальцы — так нежно и крепко:       — Знаешь, будь у меня выбор, я бы сделала то же самое, — теперь очередь удивляться настала для Учихи. — Но ведь сейчас мы можем и другое, — она чуть приблизилась к нему. — Мы можем спасти тех, кто ещё жив. Ведь не всё потеряно.       Итачи обеими руками обхватил ладони любимого человека:       — Тогда я сделаю всё для этого.       Пауза — на пару секунд. Голос девушки вторил его словам:       — Мы… Ведь теперь я никуда тебя не отпущу.       Он прикрыл глаза на одно блаженное мгновение, а затем произнёс:       — Это я тебя не отпущу. Прости меня за то, что был таким идиотом. Если бы я рассказал всё тебе раньше, думаю, сейчас всё было бы по-другому.       Каори почувствовала тёплые губы на своих пальцах. Так они сидели до тех пор, пока солнце не стало в зените, облака рассеялись, и город зашумел с удвоенной силой.       Закончив завтрак, они наведались ещё в пару мест. Разузнав, где будет проходить банкет, они не самым честным способом раздобыли приглашения.       — Сила шарингана невероятна, — проговорила Каори, выбирая платье в ателье.       Рядом стоял Учиха, одетый в чёрный костюм. Он опирался плечом о стену и был увлечён лишь разглядыванием девушки перед собой:       — Убедить тех кузин из семьи губернатора Ма Ото отдать нам билеты было легче лёгкого. Они очень хорошо выспятся в этот день, а на следующий ничего не вспомнят.       Джонин спокойно обрисовал ситуацию. Сенджу тем временем присматривалась к персиковому платью с широкими рукавами и оголёнными плечами. Оно облегало бы всё тело и доходило длиной чуть ниже колен.       — Насколько выросло твоё мастерство за эти месяцы? — будто невзначай поинтересовалась куноичи.       Услышав спокойный ответ:       — Процентов на двадцать от прежнего уровня.       Сенджу медленно повернула голову, явно не веря услышанному:       — Сколько?! Что ты делал всё это время?       Вопрос был задан в общих чертах, но Итачи ответил со всей дотошностью:       — Ну, бывало так, что я не деактивировал шаринган неделями. Глаза болели, но в целом удалось контролировать сон, а также подсознание, правда, не так глубоко, как хотелось бы. На миссии с Сато и Кисаме я подчинил хвостатого, ну и разузнал понемногу о всех членах Акацуки.       Сказать, что куноичи была ошеломлена, значит ничего не сказать.       — Ясно. А я вот… ну, ничего не освоила. Съехала с катушек, да и только.       Она попыталась пошутить, но это прозвучало печальнее, чем она ожидала.       Итачи вдохнул и тут же обхватил её плечи ладонями, придвинув ближе к себе:       — Каори, твой потенциал не сравнить с моим. — Его глаза светились, действуя на неё успокаивающе. — Ты намного сильнее меня. Я всегда это знал. Теперь тебе осталось только самой поверить в себя.       В горле застрял комок чувств. Она обхватила пальцами ткань его пиджака и смело прижалась к его груди. Сейчас ей так не хватало его тепла, его дыхания.       — Сегодня мы закончим дела, и уже вечером я буду держать тебя в своих объятиях. Я выслушаю все твои страхи, всю боль и весь тот пожар, который горит в твоей душе. Я хочу стать его хранителем, если ты позволишь.       Его грудь слегка сотрясалась от звуков глубокого голоса, а сердце билось гулко и ровно.       — Спасибо, — едва шевеля губами, прошептала куноичи.       Так они стояли до тех пор, пока не появилась хозяйка заведения — очень милая, пухлая женщина, которая увела Каори в примерочную и велела Итачи ждать. Когда время ожидания подходило к концу, Сенджу наконец вышла вперёд.       Итачи развернулся, и перед ним предстала девушка невероятной красоты: её волосы отливали оттенком спелой пшеницы на солнце, заплетённые в короткую причёску. Они напоминали ему те длинные локоны, в которые он когда-то запускал пальцы. Открытые плечи подчёркивало очаровательное персиковое платье, которое изящно очерчивало изгибы её тела. Необычные широкие рукава слегка прикрывали, но не скрывали её безупречную фигуру.       Каори смущённо спросила:       — Ну как?       На несколько секунд жар охватил всё его тело, и дышать стало труднее. Он двумя пальцами оттянул воротник и сглотнул:       — Ты выглядишь… более чем превосходно.       Щёки Каори залились румянцем, а хозяйка ателье захлопала в ладоши:       — Да! Вот так и должен смотреть влюблённый мужчина. У вас в глазах горит обожание, молодые люди!       Каори потеряла дар речи, но Итачи лишь благодарно поклонился женщине и оставил ей приличную сумму денег. Вскоре он накинул на плечи Сенджу тёмную накидку, обшитую золотыми узорами. Едва ли он дотронулся до её шеи, стоя сзади, куноичи ощутила томное чувство, охватившее всё её тело.       На шее появилось холодное ожерелье из драгоценных камней.       — Это мой тебе скромный подарок, — бархатным голосом прошептал он ей на ухо. Каори провела изящными пальчиками по камням, залитым золотом. Белые бриллианты переливались при малейшем свете. Это был поистине дорогой подарок.       — Итачи, спасибо…       Пока она шептала эти слова, он ласково взял её под руку и вывел наружу, в ночной город, освещённый сотнями фонарей. Серебристый свет фонарей придавал ночи сказочную атмосферу. Вокруг было много людей, но рядом с Итачи, она никого не замечала.       Когда они подошли ко входу, поднимались по красивым каменным ступеням всё выше. Стоило Сенджу ступить на одну из ступеней, как Учиха неожиданно подхватил её на руки, и в мгновение они оказались у парадных дверей зала.       — Не знаю, у кого ума хватило придумать эти ступени, но человек явно был весёлым, — пробормотала Каори, пока они поднимались по лестнице.       Пара вошла в банкетный зал, тут же люстра из десятков тысяч камней разлила блеск на огромный светлый зал. Подняв глаза, можно было увидеть расписной потолок с сценами сотворения мира. У художника была не только фантазия, но и мастерство от Бога.       Роскошность мраморных вставок, хрусталя и фарфора, мебель из красного дерева и высокие потолки — зал, в котором они сейчас находились, было не сравнить, по богатству, даже с лучшими поместьями семей феодалов. Из дверей виднелась середина танцевальной залы, и едва ли они переступили порог, как Итачи удержал куноичи на месте, легко перехватив её ладони, и повёл за собой в один из узких коридоров для прислуги.       Музыка и нарастающий шум стихли.       — Каори, пока мы не занялись всеми делами, которые ожидают нас внутри, я хотел тебе кое-что сказать, — его сердце стучало быстро и кротко, а руки тряслись от волнения, но он продолжал сжимать её пальцы.       — Да, — хлопая ресницами, она волновалась не меньше. Сейчас было более чем достаточно одного его касания, и она бы тотчас лишилась чувств.       — Я хочу, чтобы ты запомнила это на всю жизнь, — когда он коснулся её щеки, по всему телу разлились мягкие волны тепла. — Я люблю тебя и буду любить всегда, пока я дышу и даже когда перестану. В следующих жизнях буду любить тебя одну, искать твою душу и хранить её. Мир становится важным только пока ты есть в нём. За те месяцы это я понял, но осознал только тогда, когда увидел твоё лицо, услышал твой голос. Нет таких слов, которые могут выразить моё раскаянье перед тобой и Саске, но я постараюсь сохранить всё то, что сейчас ещё можно спасти.       Его голос был низким и глубоким, проникая в самые дальние части души Каори. Та едва сохраняла веки сухими. В мгновение ресницы задрожали, и сам он не стал отговариваться. В ту же секунду они шагнули друг другу навстречу, и его ладонь коснулась её щеки. Она стала дышать глубже, застыв в предвкушении чего-то, что вот-вот произойдёт. Его поглаживания пальцами и проникновенный взгляд отнимали способность держаться на ногах, отдаваясь слабостью и томлением во всём теле разом. И тут же их губы соединились — мягкий и чувственный поцелуй, такой тёплый и желанный, лишённый похоти, наполненный самоотдачей и растворением в дыхании, таком сладком запахе их тел.       Отнявшись буквально на секунду, он вдруг уставился на эти мягкие алые губы, и, говоря о прочем, им следовало бы приступить к заданию. Но в момент, когда она, не задержавшись, выдохнула прямо ему в губы, он, словно поддавшись овладевшему им наваждению, склонился, целуя её вновь. Затем он провёл по ним языком, будто ещё одного поцелуя оказалось недостаточно. Ровно до той секунды, пока она приглушенно простонала в его объятьях. Только сейчас до него дошло, что он прижимает её к стене, а вторая рука лежит на её шее, приподняв выше подбородок, заставляя Каори стать на носочки. Он пару раз зажмурил глаза, отняв ладони от её тела, но не отходя ни на шаг.       — Мы должны идти, — это произнесла Сенджу, знающая, что сейчас эту фразу скажет он сам.       — Да, ты права, — он было уже отошёл, как снова проник взглядом будто в душу. — Вечером я хотел бы не выпускать тебя из своих рук ни на секунду.       Каори начал душить жар, разлившийся от живота по всему телу с бешеной скоростью:       — Тогда...       Он договорил вместо неё:       — Тогда закончим задание раньше. Как только мы выйдем отсюда, придётся настроиться на миссию. Готова?       Протянув руку к ней, в одночасье Сенджу приняла её, выровняв осанку и уняв сбивчивое дыхание. Она ступила за ним в ногу, входя в большой зал, который уже наполнился таким количеством людей, что запросто можно было потерять сознание от буйства красок и блеска драгоценных камней. Всё это в одно мгновение ударило, и в глазах зарябило. Только рука джонина удержала её от непроизвольного движения тела назад.       Они молча кивнули друг другу, решив разойтись и обыскать территорию. И правда, только лишь они условились и вошли в зал, как сию минуту переключились на задание. Как бы сильно ни хотелось, первое правило шиноби, вкладываемое им с колыбели — на задании недопустимы эмоции.       Ходьба по обширным залам стала не столь информативной. Каори уже выпила пару-тройку бокалов, даже попробовала закуски, дабы не выделяться из толпы, но так ничего и не услышала.       Множество высокопоставленных людей находилось тут, но не те, которые были нужны им. Она напряжённо всматривалась в лица каждого, пока не завидела фигуру, державшуюся беспокойно. Возможно, внешне это не проявлялось, но в глазах мужчины явно была паника. Выглядел он статно: высокий, одет с иголочки. От одного его вида, казалось, что люди не захотели бы с ним связываться.       «Ну, наконец, кто-то интересный», — подумала Каори.       Как она и предполагала, мужчина не стал задерживаться в зале, а был проведён куда-то в другой коридор. Обернувшись по сторонам, Сенджу не заметила слежки и стала идти за двумя людьми. Один был обслугой в зале, другой — тот таинственный незнакомец. Они шли, раз за разом поворачивая за углы, пока перед ними не появился тупик. Каори было вышла, намереваясь завернуть за очередной угол, как заметила стену: оба мужчины стояли перед ней. Секунда — и они её заметят. Страх ударил в голову, но в момент этого осознания кто-то сильно дёрнул тело девушки в сторону.       Зажимая обе её руки, прижав тело к своему торсу, кто-то мягко накрыл её рот ладонью, не говоря ни слова и не издавая ни звука, лишь вжав куноичи в себя, прислоняясь к стене. Только сладкий запах, едва уловимый от его шеи, отпустил страх и тревогу:       «Итачи».       Простояв так пару минут, он медленно отпустил её, провожая взглядом того же официанта. Выглянув из-за угла, чтобы проверить, находится ли там кто-то, и прислонив палец к губам, он убедился, что никого рядом не было.       — Ещё бы минута — и, кажется, я бы попалась, — со странноватой улыбкой проговорила куноичи.       — Уверен, ты бы что-нибудь придумала, — с лёгким подколом утвердил Учиха.       Они оба посмотрели друг на друга.       — Нам стоит пройти туда, но это может быть опасно, неизвестно что дальше, — пока Сенджу рассуждала, Итачи активировал шаринган, рассматривая что-то сквозь стену.       — Там около 30-ти человек, думаю, это то самое место, куда нам надо бы. Но тут стоит барьер, не пропускающий тех, кто не знает пароля.       Пару секунд они простояли молча.       — Кажется, не все собрались, будут ещё.       И на этом куноичи заслышала, как кто-то идёт к ним. Учиха спокойно отошёл от стены, и две пары алых глаз соединились. Секунда тут — в другом измерении часы, дни, недели. Так работали эти глаза, цена которых была кровь.       Сейчас же, когда новый человек подошёл к двери, всё произошло очень быстро. Сенджу заставила застыть официанта на месте, он не успел издал ни звука. Ровно, как и пришедшая девушка.       Пару минут — и все воспоминания жизни той девушки перенеслись в голову Учихи. Она уснула в секунду, и Каори пришлось отнести девушку в другую комнату. Пока джонин менял воспоминания официанта, стирая некоторые детали о их присутствии. Сделав так, что ему казалось всё очень правдоподобным и как ни в чём не бывало он удалился выполнять свои обязанности.       Сенджу с тихим благоговением наблюдала за слаженными действиями напарника, помогая лишь в том, чтобы запечатать комнату, изолировав все звуки на время, скрывая её от всех. Печать была не из сложных, не сказать, что Сенджу уж сильно владела фуидзюцу, но тут умения куноичи были выше, чем у Итачи.       — Я прочитал её воспоминания, очнётся она завтра утром, когда нас тут уже не будет. Нужно использовать перевоплощение, тебя я представлю своей сестрой.       Сенджу закашлялась на ровном месте, ибо точно это не входило в её планы.       — Девушка прибыла с сестрой, приглашения были на двоих, но вторая приболела по дороге и осталась у кузена. Приглашения у неё в сумке.       Куноичи достала два билета с печатью даймё, кивнув.       — Они наследницы семьи Та Шао. Тебе нужно лишь кивать и помалкивать, слушаем и уходим сразу. Не встреваем никуда и не выказываем ничего. Пусть на нас не обращают много внимания.       Едва Учиха договорил, как оба напарника, воспользовавшись техникой перевоплощения, изменили свою внешность как можно детальнее.       И если бы это не сработало, они бы не прошли барьер. На этом они порешили и ступили через стену.       Тут же открылся великолепный вид светлого и огромного холла с внушительным дубовым столом в форме полукруга, за ним сидели множество чиновников: женщин и мужчин. Сразу Каори приметила мизукаге и несколько известных генералов Страны Воды. Ей богу, куноичи хотелось рассмеяться: если бы они могли попасть сюда во время войны, то скорее убили бы каждого. Но сейчас охраны было меньше, и это сыграло отнюдь не на руку даймё, который восседал на высоком каменном троне, показывая своё превосходство и величие над остальными феодалами.       Коротко прошло приветствие, присутствующие явно не были рады видеть друг друга. Сенджу даже казалось, что если кто-то сейчас скажет что-то неуместное, тут начнётся бойня.       «И так выглядит собрание привилегированных чинов? Это больше похоже на пороховую бочку, просящую, чтобы кто-то швырнул горящий фитиль».       Даймё поприветствовал вошедших «девушек», Итачи почтительно поклонился, Каори же спешно повторила всё то, чему её учили в детстве. Однажды её дедушка брал с собой, скорее в целях безопасности, на такое собрание. Напрямую она там не была, но видела, как множество людей собираются так же, как и сегодня. Да, они выглядели внушительно, но с годами эта внушительность перерастала только в одну оценку — избыточное высокомерие и тщеславие, чем кичились большинство присутствующих тут.       Заняв место, отведённое семье Та Шао, двое наследниц — это могло бы вызвать неконтролируемый приступ смеха, насколько изящно сейчас выглядел мужчина под шкурой изящной аристократки. Но Каори сдержала смех.       В течение часа собрался полный состав, некоторые перешёптывались между собой. Кого особо приметила куноичи, так это высокого генерала, она явно где-то слышала его имя, мизукаге и её подчинённых, а также пару феодалов крупных наделов — семьи Камада и Ягутава. Эти фамилии были узнаваемыми даже за пределами Страны Воды. И вот наконец настало время, когда даймё заговорил:       — Я безмерно рад видеть вас всех тут, мои вассалы, феодалы и военачальники. Наше государство существует благодаря стараниям безустанно пекущихся о нём чиновников, — слащаво и так лживо учтиво произнёс пожилой мужчина, хоть на вид он и походил на старика. Однако его речи не могли не звучать так маняще. Странный тембр голоса и эта аура вокруг него — такое мог излучать только тот, кто всем сердцем верен своим идеям. Может, даже лживым и бесчестным, но своим.       — И сегодня я созвал вас по причине моей глубокой обеспокоенности о положении страны. Как бы мне не было сложно говорить об этом, но я обязан. Сейчас ближайший советник — кугэ объявит стоящие на дне сегодняшнем проблемы.       Тут вышел вперёд сам кугэ и зачитал:       — Наша экономика за последние годы сильно упала, как и военная мощь. Финансирование не покрывает всех потребностей, налоги выплачиваются, но их становится мало. Пиратство процветает, наши берега атакуют пираты, и они же захватили пару мелких островов. Отношения с другими странами находятся в состоянии покоя, но Страна Ветра увеличила налог на ввоз товаров на территории, ровно как и вывоз. Некоторые проблемы с рыночными отношениями, таможенными, транспортными и, конечно же, внутренними. После войны мы ещё не восстановились, а новая угроза вроде террористических и экстремистских организаций извне возросла...       В целом, речь была долгой, и там не было ничего, о чём Сенджу не догадывалась бы.       «Если уж в Стране Огня дела были не столь красочны, то тут, со сменой центрального управления военной подготовки государства, и вовсе стало быть плачевно».       Вскоре даймё задал вопрос о решении этих проблем и жаждал ответов элиты общества. Первым вызвался один из кадзоку, весьма молодой для такой должности, но не по годам умён:       — Моё предложение состоит в снижении неофициальной таможенной пошлины в акватории, к нам будут завозится товары других стран по «чёрному пути», в свою очередь можно дать наводку пиратам, что столкнёт судна, и там же, после того как пираты объявятся, мы их сможем арестовать, спасти груз соседних стран, узнать об этом происшествии, послать рекомендационное письмо о нелегальной торговле и потребовать возмещение. Далее, придать этот случай огласке и чтобы избежать скандала и упадка репутации страны в глазах союзников, они будут вынуждены подписать договор на наших условиях по официальному пути поставки товаров.       Хоть человеку было едва за 30, но его смекалке можно было удивляться даже сейчас.       — Я всё оплачу и предоставлю людей для этого вопроса.       Все начали бурно обсуждать столь дерзкую идею, и, недолго решая, высказался генерал:       — Вздор! Эти интриги ни к чему! Ягутава Симон высказал свою идею. Позвольте и мне высказать своё предложение, — с позволения даймё он приступил, гордо встав с места и выпрямившись во весь рост, который составлял около двух метров. — Страна сейчас нуждается в сильной армии, то, что я вижу сейчас, — он нескрываемо искривил губы в отвращении, — так это женщину, которая не в силах управлять шиноби, о подготовке и распределении я уже просто умалчиваю. Мей Теруми не способна поднять дух наших воинов, нам нужно реорганизовать армию! А иначе, — он уложил руку на стол с таким хлопком, будто собирался разломить его надвое, — другие государства нападут и очень скоро. Все эти мирные соглашения — только до одного единственного момента, пока противник не наберёт достаточно военной и экономической мощи, а затем ударит по нам, дабы сокрушить.       В то время как генерал сделал паузу, чтобы справиться с гневом, который явно начинал овладевать им, этот момент подловил один человек, поднявшись, он подал голос:       — Протестую, — раскрывая золотой веер, закрыв половину своего лица, его голос был достаточно высоким, и таким надменным.       — Да, господин Иясу Акутагава, прошу, — дал разрешение кугэ.       — Премного благодарен, — поклонившись, однако тут же бросив косой и тщеславный взгляд в сторону генерала, сам он выглядел человеком утончённым, ни сведущим в военном деле, скорее схожим с теми, кто плетёт придворные интриги. — Предложение генерала весьма однобоко. С тем, что мы закончили военные действия почти три года назад, и тем, что есть сейчас, могу провести параллель: кризис настанет быстрее, чем наши войска доберутся до первого города материка. К тому же государства великих стран скорее вступят в союз и разобьют нас в щепки, обложат репарациями и вскоре задушат экономически. Мы все поголовно станем врагами в лицах соседних государств на многие десятилетия, — тут же все зашумели, кто-то громко охнул.       Слова господина Иясу имели такой колкий подтекст, что генерал едва ли не вышел из себя, желая разобраться с потенциальным оппонентом, что говорил так, будто насмехался и каждый раз сыпал острыми замечаниями, да насмешками.       — Вздор! — заорал во всю глотку генерал.       — Тишина в зале, ведите себя подобающе, военачальник Кадзо Бьякурен, — только услышав его имя, Каори удержалась, чтобы не открыть рот.       «Этот человек — внук первого каге Тумана?» — догадки были подтверждены тем, что он сказал далее.       — Мой великий дед, основатель деревни Скрытой в Тумане, ужаснулся бы, что сейчас тут происходит.       Даймё позволил себе улыбку, подав голос за это долгое время:       — Да, мизукаге Бьякурен был дражайшим другом моего отца, светлая память им обоим, — сложив руки в молитвенном жесте, чему последовали и остальные, — но, — спустя минуту молчания, — мы обязаны выслушать того, кто сейчас носит титул мизукаге, Мей Теруми, прошу вас, — кивнув в сторону нынешней каге, женщина поднялась и поклонилась:       — Благодарна за проявление доверия, — учтиво кивнув присутствующим, — наши шиноби сейчас переживают не лучшие времена, и я стараюсь привести в порядок то, что оставил нам Ягура Каратачи, бывший мизукаге. Его тирания «Кровавого тумана» породила очень глубокие проблемы. Великие семь мечей Тумана более не существуют, личная охрана каге не смирилась с его казнью, сейчас там нет порядка. Я и старейшины делаем всё, дабы восстановить порядок и дисциплину, но того времени, что прошло, недостаточно, — положив руку на сердце, каге продолжила. — Если же вы усомнились в моих способностях и участии, я повинуюсь вашему решению.       Все смотрели по сторонам, как генерал с новой силой заговорил:       — Ты, никчёмная женщина, несведущая в управлении Скрытой Деревни. Как женщина может воспитать мужчину? Что с этого выйдет? На нашей практике не было ни одного удачного примера, и ты, Мей Теруми, служишь лишь доказательством моей правоты!       — Тишина! Соблюдайте тишину!       Снова кугэ установил порядок в зале.       — Позвольте, но идти сломя голову в пекло не стоит, тем более это не решит проблем с пиратами. Это же ослабит наши позиции на море, ведь придётся отбиваться сразу от сторон — внешней и внутренней. А подкупить пиратов и создать нам ещё большие проблемы не составит труда. — Прозвучали слова Ягутавы, но тут донёсся голос с другого конца зала, доселе молчавшего человека:       — Ваши замечания и препирания только описывают сложившиеся трудности в государстве, — тот мужчина поднялся, он выглядел лет за сорок, с длинными каштановыми волосами, одет в золото-чёрную юкату, его голос был спокойным и выверенным, таким, который хотелось бы слышать. — Начать войну — идея глупее, чем послать за месяц известие о нападении врагу.       Мужчина умолк, но тут сам кугэ попросил:       — Господин Сацума Камада, продолжите?       Сенджу была удивлена, ведь все тут либо молчали, либо кричали так, что будь она на месте даймё, то перерезала бы крикунам голосовые связки. Да и искушение взять за глотки этих аристократов было таким, что руки чесались.       — А что тут говорить? Обращать внимание стоит на внутренние проблемы, строить нужно изнутри, касаемо экономики и военной структуры. Ведь все мы можем поднять страну с колен, очистить акваторию и создать внутренние силы страны, но закончу я на том, что поддержу даймё в любом решении.       Когда говорил господин Камада, молчали все, не смея возразить, и даже генерал Бьякурен смиренно сжимал челюсти, уставившись в пол.       Тут-то послышались хлопки, звук доносился от самого даймё:       — Кадзоку Камада, вы превзошли всех остальных, как и всегда, посему я готов дать ответ: моё предложение вы вправе поддержать, а вправе опровергнуть. Итак, я предлагаю снова созвать военную администрацию, во главе с каге Мей Теруми. Ей будут помогать мои личные военачальники, их силы будут идти на укрепление армии, а людей предоставите вы, мои вассалы. На ваших территориях наверняка есть молодые и амбициозные юноши, от 100 душ с каждого надела будет достаточно, — многие занервничали, ибо лишаться рабочей силы никто не желал, но не высказали ни звука недовольства. — Насчёт пиратов — то предоставим разобраться с ними господину Ягутава, но не вовлекая другие страны, используйте любые доступные вам методы. Касаемо остальных, следует поднять налог на 10 процентов на нужды армии, чтобы не было удара по экономике. Все, кто занимаются внешней торговлей, должны сократить ввоз иностранных товаров и нацелиться на внутренний рынок потребления. Если замечу, что вы работаете на другие страны без уплаты официальных налогов, то будете иметь разговор со мной лично.       Все начали галдеть, переговариваясь между собой. Такой приказ показывал, что Страна Воды готовится к войне, усилив внутренний потенциал. В подходящий момент они ударят по кому-то более слабому.       Сенджу наблюдала, как сейчас грядут перемены, и осмотрев всех, в эту минуту должна была вершиться история, когда кугэ произнёс:       — Прошу, ваши голоса.       Тот, кто поднимет руку, будет согласен, тот, кто не поднимет — воздерживается от ответа, что равно не согласию. Каори наблюдала, как кто-то начал поднимать руки, и в момент, когда большая часть подняла правую руку, куноичи посмотрела в сторону Итачи. Он также поддержал общее мнение, ибо привлекать излишнее внимание было вовсе без надобности. Она последовала его примеру, как прищурилась, её взгляд упал за его спину. Через несколько рядов сидел мужчина, который поднял левую руку. Он был вовсе неприметен за спиной генерала Бьякурена:       «Странно, что высокопоставленный вельможа не знает, какую руку следует поднимать, зачем он поднял левую…»       Пока девушка, склонив голову чуть вправо, поддавалась размышлениям, то боковым зрением отметила, как у Учихи расширились зрачки, вспыхнув неподдельным страхом. В её груди разлился щекотный холодок, мимолётно ощущая во всём теле тревожную сухость, в момент стало так жарко, что её лёгкие будто воспламенились. Лишь во вспышке ярко-красного света куноичи услышала голос Итачи:       «Что же он прокричал?…»       Казалось, что-то громко бухнуло, а жара стала всеохватывающей, в золотых глазах прошли вспышки огня, которые захватили в одну секунду всё помещение, куски дерева, камня и металла отлетали и исчезали в огне. Но почему же так тихо? После того грохота стало так тихо, скорее всего, ушные перепонки просто не выдержали такого оглушительного взрыва, и сейчас разом отняло все чувства.       А за окном кричали люди. Оглушительный взрыв центрального здания столицы застал всех остолбенеть от ужаса. Стены, крышу, стёкла — всё просто разнесло в одно мгновение. Началась паника, громкие вопли становились всё громче и громче — сейчас вся главная улица была в пламени, а здание рухнуло. Огонь вырывался из-за плит, и чёрный смог быстро окутал несколько километров, поднимаясь ввысь.       Во всём городе зазвучала сирена, было объявлено чрезвычайное положение. В том здании находились даймё, кусэ, кадзоку и вся аристократия Страны Воды. Чёрный пепел опускался на крыши домов. В срочном порядке началась эвакуация, остальные шиноби делали всё возможное, чтобы пробраться к горящим останкам и спасти чиновников, если там ещё было кого спасать.       Более тысячи людей были испепелены за секунду. Взрыв такого масштаба был чётко подготовлен и спланирован. Но кем?       Беспорядок, паника и хаос начали вступать в свои права. Раскалённое небо над городом придавало убогий вид этой унылой картине разрушения.