Книга 1. Свобода воли - это иллюзия

      Солнце восходило и было не сказать, что сегодня последний день в году. Медик всматривалась в окно палаты, где работала всю ночь. Кошмары настолько стали болезненными, что спать более двух часов стало невозможным.       — Лия, — окликнул девушку, вошедший, не весть когда, мужчина. — Пойдём, Какаши звал.       Куноичи развернулась и взглянула на стоящего в дверях Тензо. Молча последовав за капитаном, практически дойдя до кабинета Анбу, решив спросить:       — А зачем звал, не знаешь?       Сонливость проскальзывала в словах ирьенина и капитан похлопав девушку по плечу завёл её во внутрь:       — Увидишь.       Двое прошли в помещение, где находилась уже знакомые Лие лица:       — Привет, Лия, — звонко проговорила вперёд выходящая девушка, невысокого роста с фиолетовыми глазами. Она широко улыбалась, а сзади неё стоял слегка покрасневший Сокка. — Я пришла тебя лично поблагодарить за помощь. Ты не отходила от меня всю эту неделю и всегда спрашивала о моем самочувствии, после выписки.       Слова и правда были искренними и тёплыми. Медик не сдержалась улыбнувшись:       — Да, я очень рада, что смогла помочь, тебе, Лили. Надеюсь ты в порядке сейчас?       Но весь обмен любезностями был перебит кашлем Сокки:       — Вообще, мы тут по делу, — прямолинейно выдал мужчина и обе девушки недовольно покосили свои взгляды в его сторону.       — Молодец, ботаник. Падёшь смертью храбрых, — скрывая смех, выдал Тензо, наблюдая за испепеляющими взглядами противоположного пола.       — А… ам… Лили… — проговорил экспедитор жалобным голосом, но тут вошёл и сам Хатаке.       Враз, весь фокус внимая сместился на сенсея:       — Прошу прощение за опоздание, я был у хокаге, — потирая затылок бесцветно продекламировал джонин.       — Так зачем мы все тут? — с опаской вопросила Сарутоби, догадываясь, что дела не очень весёлые.       — Как вообще замешаны Лили и Сокка ? Это связано с тем человеком? И вообще что тут происходит? — не состыковка в знаниях и течении времени, нервировало куноичи.       Все глянули на медика:       — Дайте-ка угадаю, все знают кроме меня, да?       — Ребят, давайте присядем, — дабы разрядить атмосферу, предложил капитан и все заняли свои места.       — Лия, мы тут остались, чтобы помочь тебе, — спонтанно выдала Тао.       Сокка с хлопком положил руку на лоб.       — Ох… — выдохнул экспедитор.       — Что? Разве мы не для этого тут собрались? — возбужденно вопросила доктор, разводя руками, вгоняя медика в ещё более глубокое чувство прострации.       — Лия, — обратил внимание на себя командир Анбу, — Я вёл разговор с Цунаде-сама, насчёт того, что происходит, — намекая на ночные кошмары девушки и постоянные увечья.       На этой секунде медик смутилась и стало неприятно:        — Возможно, мы сможем решить эту проблему, — от противного чувства внутри, Сарутоби сжала пальцы под столом, молча сидя да слушая слова товарища, — доктор Лили Тао предложила свою помощь, — указав рукой на сидящую напротив девушку.       — И как же? — пробубнила ирьенин из плотно сжатых губ, взглядом уставившись в стол.       — У меня есть сведения о знаке, который, Какаши-сан предоставил нам. Я умею расшифровывать сложнейшие текста и символы, переводя их, поэтому за помощью обратились к нам. Я очень долгое время занимаюсь своей работой и хочу отблагодарить вас и вашу деревню, за то, что вы не побоялись вступится за нас с братом. Ваше мужество спасло наши жизни, Лия-сан, я хочу вам отплатить, — с благодарностью провозгласила доктор, пока медик молча сидела.       — Так план уже есть? — спешно задал вопрос Тензо.       — Да, — поднялся с места младший Тао в поисках нужной вещи.       Вытягивая из сумки большую книгу, он опустил ту, с грохотом, на стол. Размер впечатлял, толщина около 5 сантиметров, а длина около 30-ти см. Он прытко начал перелистывать страницу за страницей, написанные буквы не были знакомы капитану, как и любому из здешних:       — Это дравидийская языковая группа, — добавила Лили, и тут Сокка остановился на небольшом изображение креста с верхней петлей.        — Это? — вкрадчиво вопросила девушка, заглядывая в хмурое лицо Сарутоби. Спустя пару секунд паузы, ирьенин кивнула. — Мы обсуждали это с Какаши-саном. Я не могу перевести эту часть текста. Мне нужны ключи для перевода языка, поэтому чтобы знать что тут, нам нужно найти их.       Вокруг стола начала образовываться полемика, которую все активно поддерживали, кроме Хатаке и Лии, которой было отвратительно, а от чего, ирьенин сама не признавалась. Сейчас ей хотелось встать и уйти, но наконец прозвучал вопрос:       — Так что решила Цунаде-сама? — неуклонно поинтересовался капитан Анбу.       — Хокаге, дала разрешение на эту миссию. Завтра на заре, все мы выдвинемся за этими ключами в библиотеку Шинджу. Она, по данным, которые есть у нас, находится в стране Ветра, но точное местоположение неизвестно.       Джонин разъяснял план, так быстро сформировавшегося похода небось куда и Сарутоби смекала, что всё было обговорено задолго до этой встречи, её лишь поставили постфактум, не более.       — Поэтому, нам пригодятся способности Сокки в топографии. Подготовьтесь и завтра выступаем в путь.       Лия поднялась с места:       — Всё поняла, я пойду собираться. До завтра.       Бесцветно кинув пару слов, девушка покинула кабинет, в скором темпе сбегая с поворотов лестницы, пока в голове бушевали отрывки спутанных реплик, по ситуации огибая вошедший членов Анбу, видимо с утренней тренировки, дабы двинуться к выходу из здания:       — Эй, куда бежишь, красотка? — нараспев вопросил мужчина, улыбнувшись, когда девушка пыталась протиснутся к двери, став помехой к проходу, заслонив его своей спиной.       — Мако, не надо, пусти девушку, — с осторожностью проговорил юноша лет 16-ти, посмотрев на коллегу.       — Да нормально всё. Красоточка, как тебя зовут? — переведя своё внимание целиком и полностью на девушку перед собой.       — Отойди.       Медик удерживая эмоции на коротком поводке, глубоко вдохнула, но джонин не сдвинулся с места.       — Смотрите, какая непреступная горячая штучка.       Огласив это, джонины вокруг нисколько не поддержали такого фамильярного обращения. Впрочем, не став влипать в очередную ситуацию напарника, начали расходиться по своим делам.       — Слушай, это Лия Сарутоби, пусти её, Мако, — продолжал мальчик, который от чего-то не пошёл с остальными, при том сделал шаг навстречу, дабы попытаться повлиять на мужчину хоть как-нибудь, но был осаждён тут же, циничным взором Анбу.       — Я вопрос задал, — повторил Мако, прожигая медика взглядом.       — Если девушка молчит, значит отвечать не хочет, бестолочь, — начала закипать уже сама Лия, — «Что за хреновый день…» — досказав уже про себя.       Слова вызвали бурную реакцию оппонента. Ответно, он схватил запястье девушки притянув ближе к себе:       — А я на «нет», слышу лишь будущее «да». Например, сегодня вечером, в шесть, — в наглую продолжал мужчина.       — Пусти, — холодно процедила куноичи, совершенно не шевельнувшись, видя перед глазами только наглую улыбку.       В какую-то секунду нервы лопнули:       — Сеней Таджашу: техника множественных змей скрытых в рукаве.       Из руки, которую держал оппонент начали выползать зелёные толстокожие анаконды, оплетая руки, шею и тело, уже кричащего джонина, все вокруг расступились и под его крики начали выбегать сотрудники отдела.       — Что тут произошло?       Вокруг зародилась метушня и разговоры, которые Лии были не интересны. Девушка стояла словно окаменелая статуя. Мёртвым цепким взглядом, в коем читалось безразличие, вглядывалась в трепыхающегося на полу мужчину, чьё тело извивалось, билось словно оса в паутине или рыба в сети. Тело жертвы сжималось и сдавливалось по одной лишь мысли хозяйки, чей взгляд был беспристрастен. Девушка подняла руку расставив пальцы, тело судорожно трепыхнулось и одна человеческая ладонь вылезла из этого смертельного кокона, цепляясь руками за доски на полу, соскребая ногти на пальцах в кровь. Истошно заорав, когда медик понемногу начала сжимать ладонь, взвизгивая и рыча, тело запрокидывалось назад и неестественно выгибалось. Змеи подчинялись своей хозяйке. Некий холод тёк по жилам Сарутоби. Она не видела никаких затруднений в своих движениях, только перебирая пальцами на кончиках которых считалась в мгновениях жизнь человека. Из-под плотно сжатых тел змей, начала вытекать дорожкой кровь, окрашивая чешуи в красный. Ни единый мускул не дрогнул и ирьенин была готова окончить начатое, как запястье перехватили:       — Лия… — шепотом пронеслось, как дуновение теплого весеннего ветра, возле уха куноичи. — Что ты делаешь? — уравновешено вопросил Хатаке, стоявший прямо сзади неё.       Его можно было ощутить физически. Странная белена льда начала спадать, а рука расслабляться, но вот не хватка сенсея, тем не менее тёмные глаза прожигали напарницу. Рассеянное зрение куноичи постепенно стало складываться в одну картину, а застывшие в кольце люди, оцепенело наблюдали за тем что происходило. Только лишь Лия трепыхнулась, тут же приказав змеям отступить. Перед ней явилось неподвижное обезображенное тело, в лице коего застыла сцена ужаса. До недавнего времени в нем играла жизнь, однако сейчас тот еле дышал, хрипя ртом, изредка подёргивая конечностями, пожалуй точно как эпилептик.       — Это… я? — веки дрогнули и ноги стали ватными, — сделала.       Разум тут же помутился, но в момент сенсей вывел из состояние полуобморока девушку:       — Он умирает, медики не успеют. Свалишься в обморок, он умрёт.       Сдержанные слова, вернули рациональность в голову ирьенина и напряг всё тело, она кивнула, присев, мигом, над уходящей в иной мир душой. Сенсей отошёл, приказав всем разойтись, а так же вызвать подмогу с больницы, пока Сарутоби трясущимися руками залечивала раны сделанные ею же. От чего-то сочувствие не просыпалось в душе девушки:       — Почему… почему, я ничего не чувствую? — с нотками страха, пробормотала куноичи, — Что… кто я такая?       В скрытом монологе пролетело время и вскоре уже медики Конохи забрали мужчину на носилках. Сарутоби поднялась с коленей, став ровно на ноги, устремив стеклянный взгляд на человека:       — Лия, ты в порядке? — рука джонина легла на плечо девушки, но та и не дёрнулась, смотря на входную дверь.       — Я пойду домой, встретимся завтра.       Ладонь Хатаке поскользила с девичьего плеча и под звучный шаг, куноичи покинула здание Анбу, направившись домой. Обняв себя за плечи, медик бесцельно бродила по улицам города, по людным и безлюдным переулкам и, наконец, зайдя в глушь, где уже не было города, вглядываясь в затянутые лёгкой дымкой чащи, остановившись в своих скитаниях:       «Кто я… я чудовище? Что мне нужно делать?» — поток мыслей был сопровождаемый слезами и всхлипываниями. Согнувшись, медик села на землю, стягивая с лодыжек обувь на каблуке, которую она носила обычно в медкорпусе. Каблук выпачканный в грязи, она в два счёта, откинула в сторону. Белый халат ирьенин так же стянула с себя швырнув к обуви и залилась тихим плачем, закрывая ладонями красное лицо. Нервная раздражительность поддерживала её беспрерывно в каком-то восторженно-меланхолическом состоянии. Вдруг, в тихом дневном воздухе пронеслись странные звуки:       — Думаешь нужно делать только то, что «надо»? — донёсся сторонний голос, позади куноичи, явно не принадлежавший её напарникам.       — Прошу вас, уйдите.       — Ну вот к примеру, — будто не услышав просьбу девушки, продолжил голос, — вам надо бы вернуть мою вещь, которую вы сплошь испортили. Я всё ещё жду, сеньора, — слова слетевшие с уст человека, заставили тело колыхнутся, а сердце упасть в пятки.       «Голос тот же, что и в ночь бала в честь экзамена», — стеклянным взглядом лазурных глаз, куноичи уставилась в землю, зрачки расширились от накатившего холода.       — Вижу ваш страх и прекрасно понимаю его, — до слуха дошли, шорох ботинок, незваного гостя, о землю.       В одночасье, Лия заметила их перед своими глазами. Мужчина присел на корточки совсем рядом с ней. Колени задрожали и тонкую фигурку обуяло чувство холодного страха. Она не осилила поднять голову, пока тёплые пальцы в кожаных перчатках коснулись её подбородка, поднимая на уровень своего лица:       — Ненавижу когда люди не смотрят в глаза, дочь хокаге, — низким голосом, утвердил незнакомец.       — Кто… кто ты? — вполголоса, выговорила она дрожащими губами.       — Я пришёл сюда рассказывать не кто я, а кто ты, милая, теряющая рассудок, девушка.       В голосе не было сожаления, но вот на лице юноши оно отражалось. Это было словно игра за несколькими ширмами притворства.       — Убьёшь меня? — первое, что пришло в голову, в слух, предположила медик, завидев ухмылку собеседника.       — Могу, но мне это не нужно. Ты итак сходишь с ума, лучше за этим наблюдать, — лазурные глаза задрожали, словно капли воды на стекле. — Да, твоя тень, это я.       Страх липким слоем покрыл конечности, а из губ вырвался тихий писк с дрожаньем голоса напитанным оттенками боли:       — Зачем?       Зелёные глаза юноши стали отдавать ядом, горькие безмолвные слёзы стекали по красным щекам.       — Мне так захотелось, — спокойно дал ответ человек.       — И я имею полное право объяснять причины своих поступков такими фразами, а знаешь почему? — лёгким движением, пальцы мужчины двинулись выше по черте скул девицы, однако та не имела возможности оторваться от дивного гипноза незнакомца.       — Я делаю, что хочу, с осознанием того, что в случае ошибки, я готов нести ответственность за свою дурь и ни в коем случае не перекладывать её на других, — второй рукой, мужчина взял тонкую площадь руки медика, обхватив пальцами запястье, ощущая пульс ирьенина, что изредка вдыхала кислород, неподвижно уставившись на незнакомца.       — Раз, два, три, — хмыкнул он. На его губах появилась улыбка — отнюдь не радостная, скорее хищная, с холодной отстранённостью. — Твоё сердце так быстро колотится. Тебе бы взять себя в руки, а то ведь оно слабое, может и не выдержать."       На полуслове оппонент осёкся и соскользнув пальцами к подбородку ирьенина, враз исчез. Лия успела только моргнуть и потерять образ из виду, что растаял в воздухе.       Казалось случившееся было лишь произвольной галлюцинацией, если бы не тёплый след на щеке, что начал таять спустя пару секунд:       — Я помешалась, — вскинув голову к небу, с которого падали пушистые хлопья белого снега, окаймляя тёмные густые ресницы.       Из приоткрытых бледных губ вырвался тёплых выдох, пока лазурные зеницы всматривались в небесную твердь. Не зная в какое время, куноичи собрала себя с разбросанных частиц, кое как встав, и в завесе полумрака доплела до порога своего дома. Вокруг сыпался серпантин, играла музыка и сотни разноцветных фонарей. Голоса были словно в вакууме, звучавши весьма отдалённо от девушки, потерявшейся в каком-то измерении реальности, идущей вдоль ярко-украшенных домов и улиц.       Грянул первый стук курантов. Раз, и куноичи вошла в дом. Два, она неспешно прошла босая в зал. Три, четыре, пять, в голове возник лживый образ незнакомца и его убийственно-пленительный голос. Шесть, семь, ирьенин взглянула на запястье, которое он держал. Восемь, девять, она уже была на кухне, вытянув стакан с верхней полки. Десять, открылась бутылка крепкого виски, горечь, которого она ненавидела. Одиннадцать, плеснув в стеклянный стакан, не медля, на двенадцатом ударе курантов, Сарутоби заглотнула янтарную жидкость, до паскудства мерзкую и обжигающую. С грохотом поставив стакан на столешницу, уже в новом году, взглянув в небо, а в небе застывшие звёзды. Играл ветер за окном немую симфонию, сдувая снег с крыш сонных домов, бился о стены, что-то шептал, падал на землю и гнал по улицам белые облака сухих снежинок.