Книга 1. Свобода воли - это иллюзия

      По прошествии нескольких дней, Каори лежала в палате и уже просыпалась каждое утро, в отличие от прежних однообразных дней, что вылились в выпавшую из жизни девушки, неделю. С прихода Итачи прошло уже 4 дня. Кроме Цунаде, что всё время пичкала лекарствами, куноичи никого и не видела:       — «Кошмар», — на выдохе проскулила она, как услышала уже знакомые шаги и в дверях появилась старшая Сенджу:       — Как твоё самочувствие? — слушая уже заученный текст сестры.       — Думаю хорошо, — не дожидаясь ответа больной, — сегодня тебе нужно прокопаться очень серьёзным лекарством, тебя может немного, — женщина повертела рукой в воздухе, будто находя подходящее слово, — сказать по твоему, глючить, ну или клонить в очень красочный сон, — пожала саннин плечами.       — Класс, — протянула Каори, — сестра накачивает наркотой, супер, — выставив большой палец вперёд.       — Тихо мне тут, — отчитала Цунаде, важно вскинув палец, — ты по сути должна уснуть. После этого лекарства, тебе станет лучше. К тому же, Шизуне будет рядом, — спокойно заверила женщина.       — Стоп, — удивилась куноичи, — а тебя где носить будет?       — Сегодня прибыло несколько шиноби, с сильными ранениями. Одному назначена сложнейшая операция, меня попросил сам хокаге провести её лично. Она будет длиться около трёх часов, как раз ты должна уснуть и тебе будут сниться пони и радужные единороги, — щёлкнув пальцами, заключила саннин.       — Ммммм, прекрасно.       — Не будь букой. Хотела быть рядом, но не могу, тем более сны могут быть и с разными скрытыми желаниями, — заговорчески вскинула бровь Цунаде, — а я не очень хочу слушать твои стоны с чьим-то именем на устах, — пуще прежнего заулыбавшись.       — Что?! Это на кого ты намекаешь, а?       — Ну я то откудого знаю, — разводя руками в стороны, — это ты должна, сама, знать своих ухажёров, или ты не можешь определиться?       — Ах, ты стерва такая, вот тебе, — кидая пуховую подушку в собеседницу, прошипела куноичи.       — Правда в глаза колит? — попутно уворачиваясь от подушки, резонировала саннин.       — Не доводи до греха, иди уже.       — И я тебя тоже люблю, — ответила Цунаде, ловко поднимая подушку с пола и кидая её сестре, — Шизуне скоро придёт, можешь начать определяться с именем, — быстро изложив, уже закрывая за собой двери.       По истечении данного времени, Каори заметила Шизуне, что уже тащила за собой капельницу оставляя её рядом с кроватью больной:       — Всё, что ты тут услышишь останется в этих стенах, хорошо? — огласив предупреждение общей конфиденциальности, куноичи мигом получила кивок медика, что уже ставила капельницу.       Сенджу прикрыла глаза, как только ирьенин установила катетер:       — Лучше заснуть.       Приняв мгновенное решение, она начала опускаться в красочный сон:       Гуляя по зеленому лугу Каори ступала босиком по сочной траве, а вокруг возле её ног простиралось множество белых ромашек, на лепестках которых сияли капли ранней росы. Девушка полной грудью вдохнула воздух, в котором чувствовалась утренняя свежесть, ощутив как солнце только начинало греть землю восходящими лучами. С улыбкой, она опустилась к цветку, чтобы сорвать его и полюбоваться ближе, но белые лепестки начали менять свой цвет на багровый от крупных красных капель, что стекали с верху. Бессознательно она подняла голову к небу, в это мгновение на её лицо спустилось пару алых капель. Золотые глаза сузились, видя как над её головой, весят около четверых окровавленных людей, чьи тела уже давно были синими. А с них самих свисала кусками разодранная в клочья одежда, она уже пропиталась кровью и грязью прилипая к трупам с животов которых вываливались внутренние органы и кишки.       Вдруг, недалеко, раздался взрыв. Сенджу ещё не оклемалась от увиденного ужаса, но ощутила, что воздух стал разряженным. Из-за сильного гула, она машинально обхватила голову руками падая животом на землю. Незамедлительно последовала целая серия оглушительных детонаций, что раздались совсем неподалёку, по звуку приближающиеся всё ближе и ближе. Паника медленно, но верно, начала проникать в каждую клеточку головного мозга Каори, которую, от очередного взрыва, засыпало небольшим количеством сырой земли. Отплёвываясь от грязи, уже не слыша грохота, собрав волю в жатый кулак, она заставила подняться себя с земли, ошарашенно рассматривая величественные стены, уходящие к облакам, одного из легендарных городов в истории шиноби. Перед ней возник Кесерай. Необычайно крепкий город, что держал облаву многие месяцы с обеих сторон. Располагался он в большой скале, от чего и был практически непреступен. Но стены высоких цитаделей и башен сейчас полыхали огнём, а сотни шиноби сражались у ворот крепости, проливая реки алой крови на выжженную взрывами землю. В один момент, раздался оглушительный крик с обеих сторон. На высоких горных выступах появились несколько дивизий с протекторами скрытых деревень. Шиноби были упорно настроены на взятие несокрушимой крепости или сравнять её с землёй, только бы не отдавать противнику. Сердце Каори мучительно отдало тупой болью, что закружила голову, когда она увидела во главе дивизии собственного отца и рядом стоящую мать, в движениях которых не было ни капли страха или сомнения. Они чётко отдали приказ о наступлении на крепость. Только Сенджу захотела закричать, остановить их, сказать, что все умрут и пусть они оставят этот, чёртов город, как голос в миг пропал. Хватаясь за горло, куноичи не могла издать ни единого звука. Тело будто оцепенело и двигаться стало безумно сложно. Дыхание начало спирать, а в нос, резко ударил, металлический запах свежей крови. Крики наступающих смертников, голосами сплетённой симфонии ужаса отгремели в ушах Каори, заставляя схватиться за виски, что бы унять гнетущий шум в голове. Но он только усиливался, с каждой секундой, становясь громче и мучительнее. Ей казалось, вот-вот из ушей пойдёт кровь, тело ломало от острой боли в костях, а жилы на лбу и лице сильно вздулись. Больше не в силах сопротивляться её рот изогнулся в безмолвном крике, а в глазах застыла картина царившего там ужаса.       Резко подорвавшись с кровати, Сенджу начала судорожно глотать воздух. Лихорадочно пытаясь встать, не различая сон и реальность, она ступила на пол, моментально тело прошибло ноющей болью. Сцепив зубы, она вырвала катетер с руки. На странные звуки из палаты, вбежала Шизуне:       — Каори, что ты творишь? Быстро ложись обратно.       Уже подходя к пациентке, дотрагиваясь до её плеч, что бы помочь лечь обратно в кровать, вдруг та откинула руки медика и алыми, словно кровь, глазами заглянула, кажись, в саму душу ирьенина:       — Убери руки.       Сама не соображая, что делает, куноичи механически ввела женщину в гендзюцу. Уже отшатываясь от замершей на месте Шизуне, Сенджу опираясь на стену руками, одетая в больничную белую рубашку, с растрёпанными, давно грязными волосами, которые хаотично валялись на плечах и неосмысленным, точно диким взглядом, нервозно осматривала комнату. Мгновенно вполголоса проговорив:       — Кирин, ты всё знаешь. Ты знаешь, что там произошло.       Едва досказав, девушка, пуще прежнего, сжав челюсти двинулась прочь из палаты.       Стараясь проникать незамеченной, неосторожно ступая по ступеням, держась одной рукой за рану на животе, которую она прикрыла, надетым поверх рубахи, белым халатом, насилу продвигаясь к входной двери больницы, вовсе не замечая настороженных взглядов посетителей. Как только куноичи вышла на свежий воздух, в голове уже выстроился нужный маршрут и сделав усилие воли над собой она, как могла, двинулась в знакомый квартал.       Только же, Сенджу насилу добралась до желаемого места. Взор всё ещё был лишён ясности:       — Я знаю, что ты тут, знаю, — сквозь зубы процедила она, опираясь одной рукой на стену входной арки.       Ступив пару шагов, уже по дороге, куноичи ощутила, что без опоры стало в значительной степени тяжелее идти. Но невзирая на боль, девушка затруднённо передвигала ногами, наблюдая перед собою, лишь конечную цель, как мимолётом услышала:       — Сенджу, что за херня? Какого ты тут делаешь? — спросил, глубоко потрясённый увиденным, Шисуи, стоящий на крыше одного из местных домов.       Резко остановившись, она зыркнула багряными глазами в сторону незваного гостя:       — Пошёл прочь.       Шипя, словно старуха, указывала она трусящемся, будто от холода, пальцем в противоположную сторону от себя. Учиха понял, что дела очень плохи. Люди, которые видели туго идущую фигуру, опирающуюся на одну ногу, вероятно прихрамывая, вмиг шарахались по разным сторонам, но как заметил джонин, девушки и вовсе не было дела до остальных. Она искала кого-то конкретного:       — «Меня, в принципе, и не просили за ней таскаться, но а если что-то натворит», — немного поразмыслив, — «с меня спросят, вот чёрт, Сенджу, от тебя одни проблемы», — и в результате, недовольный реальным положением дел, мужчина направился следом, пока не предпринимая никаких действий.       Доковыляв до нужного дома, Каори ощущала как тело ныло, отдавая спазмами по рукам и ногам:       — Киииириииин, — срываясь на истеричных хрип, проорала куноичи, пуще прежнего хватаясь за живот, — Кииииириииин, — вновь громко завопила более севшим голосом, тяжко заглатывая ртом воздух, девушка трясущейся ладонью упёрлась в каменную стену дома, лицо исказилось новой гримасой физической боли, босые ноги подламывались, уже не в силах удерживать всё тело:       — Нет, ты поговоришь со мной, — оперившись лбом о стену, сипло выдала она, сжав ладонь в твёрдый кулак и с последних сил ударив в толстую опору дома, что с грохотом осыпалась наземь. Пытаясь всё же держать своё тело на онемевших ногах, куноичи ступила босой стопой на камень и уже будучи не способной стоять на месте, она изнеможённо свалилась на груду кирпичей и через «не могу», подняла голову к верху, различив знакомый силуэт: Ты. ты. — пытаясь выровнять сбившееся дыхание, — ты мне расскажешь… — хватаясь ладонью за пылающую грудь — как он умер… — насилу выдала девушка.       Высокая темноволосая женщина стояла прямо пред своей дочерью, понимая, что с ней очевидно что-то не так:       — Каори, почему ты не в больнице? Тебе нужно вернуться обратно, — спокойно проговорив.       Она жестом руки остановила, свою немногочисленную охрану из двух Анбу, мимоходом опускаясь на корточки рядом с дочерью, опирая её руки себе на плечи, уже поднимая её с собою, как услышала, севший от крика, голос девушки:       — Я сказала ты расскажешь как он умер, — отпираясь от рук матери, выплюнула она, плечом припав к целой части стены, — я вижу ты слышишь, только то, что нужно тебе, — искривив губы в ухмылке, — ну да, впрочем как и всегда, ты не поменялась.       — Каори, прошу тебя, поговорим потом, ты не должна быть здесь.       Мирно вскинув ладони, Учиха не торопясь приближалась к дочери, заметив пропитанную кровью рубаху, которую та прижимала окровавленною рукой к животу, рана явно кровоточила.       — Обещаю, что я расскажу тебе всё, что знаю, но сначала ты выздоровеешь.       — Ты плохо расслышала? Ты не хочешь мне этого говорить, ты всегда врёшь, — обхватив голову руками, попутно испачкав кровью волосы и щёки, — ты не скажешь мне ничего, — впадая в истерику, пробубнила Сенджу, опрометью зыркнув, безумными глазами, на мать, — ты врёшь!       Кирин соображала, что её она не послушает и дав неприглядный знак сзади стоявшим Анбу, женщине оставалось только оттягивать время:       — Хорошо, я докажу, что не вру. Ты хочешь знать как он умер. Я расскажу, — стараясь ухватить нужную нить повествования, что бы Каори меньше двигалась, так как подойти и помочь ей, женщина не могла, прекрасно понимая, что она бы не подпустила, — Это было при битве за Кесерай. Я была в дивизии твоего отца, командующей подразделением разведки. В тот день, ты была совсем на другом задании, под присмотром мастера Джирайи, — заметив, что девушка немного успокоилась, Учиха дальше продолжала тянуть время, которое так быстротечно протекало для жизни её дочери, в тот момент, она снова ощутила, что теряет близкого человека, но опираясь на закалённое годами самообладание, Кирин не дрогнула:        — Твой отец, — от мысли о муже, женщина едва удерживала планку холодности в голосе, стараясь не менять тембра, но казалось давно выплаканные слёзы, с новой силой подкатили к горлу, заставив её туго сглотнуть, — он был бесподобным. Его уважал каждый человек в дивизии. Никто не сравниться с ним в таланте боевого руководства. В тот раз, он отдал приказ о внезапном штурме города, в котором затаились наши враги. План был безупречен и обеспечил бы нам занятие стратегически важного объекта, что повернул бы ход войны, но если бы всё так было, — с горечью во рту, вспоминая былое, говорила Кирин, всматриваясь в мутные глаза дочери, по лицу которой стекали капли холодного пота, — когда, Сетору рассредоточил свои отряды, что бы нанести превентивный удар противнику, оказалось, что все наши планы уже были известны врагу и нам ничего не оставалось, как вступить в бой с шиноби из страны Ветра, — на этом слове, Учиха запнулась, отмечая появление двух мужчин и про себя взмолилась: О ками, благодарю, Какаши как ты, необычайно, вовремя, — удерживая свои эмоции на коротком поводке.       Хатаке без толики раздумий, оказался подле Сенджу:       — Ты сдурела, Каори, совсем не соображаешь что творишь? — особенно странно выдал джонин, обеспокоенно вглядываясь, в еле открытые жёлтые глаза.       Мигом поднимая её безвольное тело на руки, замечая, что сорочка просочилась кровью и слиплась. Потеряв значительное количество крови, куноичи уже не могла сопротивляться и ощутив тепло мужских рук, она и вовсе затуманено закрыла глаза, не имея усилия оставаться в сознании:       — Чёрт, Тензо, обеспечь мне свободную дорогу, нужно действовать быстро, — мигом скомандовал Какаши, — «и где, все остальные», — уже мысленно задавая себе вопрос, сенсей направился в лазарет.