Отреченный

Саша очень хотел бы побыть в той ситуации, когда больше ни о чем думать не получается, только физически чувствовать, как адское пульсирование горячей волной растекается по всему телу, заставляя судорожно подергиваться на полу и хватать воздух губами. Он очень хотел бы кричать, давясь этой болью, выворачивая себя наизнанку собственными воплями, но даже сейчас, когда, казалось, он был на грани смерти, все, о чем получалось думать — происходящее вне домика. Не под его разодранной в клочья кофтой, а там, в ночной тишине. Он очнулся несколько минут назад и все еще не был уверен, что вообще отключался, и даже если он провалился в пустоту на некоторое время, то зачем тогда открыл глаза? Почему он не мог просто умереть, чтобы больше не мучиться? Чтобы не мучить Лёшу, никого не мучить собственной слабостью и бесполезностью. Ладони были липкими, и он удивился, выжимая кровь из порванной ткани. Он перебирал пальцами лоскуты, смотря в другой конец комнаты, в угол, в который свет засасывался, как в какую-то черную дыру. Входная дверь была приоткрыта. Никого не было. Его этот факт невозможно расстраивал, потому что он был бы, наверное, безумно рад, вылези из этого темного угла огромное мохнатое чудище, дав шанс встретить смерть лицом к лицу. Но ничего не происходило. Коленка все еще судорожно подергивалась, а парень все еще сидел, прислонившись спиной к стене и вытянув ноги. Пальцы его нервно перебирали кофту, он то оттягивал её в сторону, то прижимал к себе, будто утирал продолжавшую выступать кровь. Ему много раз говорили, что она теплая, это можно было прочитать в книжках, спросить у знающих людей, но Саша сжимал пальцы, чувствуя, что да, она действительно теплая. Этот факт почему-то теперь очень сильно удивлял его и даже, может быть, немного пугал. Крик застрял у него в горле, но все, что получилось выдавить из себя, — это сдавленные хрипы и постанывания. Он давился слезами. Они текли по щекам, собирались солоноватыми каплями на подбородке, на кончике носа. Парень чувствовал себя невыносимо жалким, слабым и беззащитным, и от этого ему было мерзко. Он не был уверен, плакал ли вообще когда-нибудь так, как делал это сейчас. Он заставлял себя силой отдирать руки от запачканной дранной кофты и прижимал ладони к глазам, чтобы утереть выступившие слезы. Губы покрылись сетью трещинок, и когда Саша двигал челюстью, то уголки рта слабо пощипывало. Он размазывал собственную кровь по лицу и, тяжело дыша, смотрел вперед. Куда-нибудь, но только не на раны. Может быть, он боялся сойти с ума. Это не его самая главная фобия, но он был точно уверен, что в топе вещей, которые ввергают его в ужас, возможность рехнуться занимала далеко не последнее место. А теперь парень не был уверен, произошло это уже или нет. Он не знал, как это происходит. Может быть, сейчас он уже был на голову больным, когда прикрывал глаза и в полутьме ему мерещились чьи-то глаза в том самом углу. За диваном. В щели за дверью. За спиной. Он так хотел закричать. Следующий всхлип он подавил еще в самой глотке, и тот застрял там, расцветая горящим цветком боли. Она пульсировала в ранах, в висках, в кончиках пальцев. Саша понятия не имел, готов ли он был умереть. Знал лишь только, что умирать не хотелось. Может быть, он мог что-нибудь сделать? Может, ему выползти из домика и бухнуться в первый же сугроб, чтобы охладиться, чтобы приостановить кровотечение? Здесь все еще лежит стопка одежды где-то неподалеку, можно пустить её на бинты и повязку. Быть может ему удастся найти баночку с той целебной мазью. Хотя, на самом деле, он считал её несколько бесполезной, ну, может быть, немного несовершенной, потому что вряд ли что-то такое было способно залечивать дыры на сердце. Огромные кровоточащие дыры разочарования. Страха. Ужаса перед тем фактом, что как бы он не старался, он все еще совсем ничего не мог сделать. Он был готов грустно усмехнуться, но губы сжались крепко-крепко, и разжать их не представлялось возможным. Он хотел бы усмехнуться, как иногда усмехался Лёша. Этот придурок, который считал себя совсем бесполезным, который считал себя полной бездарностью, который боялся произвести плохое впечатление на него, Сашу, якобы профессионала своего дела. Ага, профессионала, который смог поставить палатку в рекордное время, а спасти своих друзей у него не получилось. Лёша,который мягко улыбался, который жаловался на лишние километры в графике, который давал Илье подзатыльники за неудачные шутки, который растекался по всему дивану с открытым ртом, тихо посапывая. Лёша, который спалил свои чертовы гайды, чтобы не дать другу замерзнуть. Придурок, который просто оказался не в том месте не в то время. Который терпел боль все это время. Деревяшкин, который «Можно взять тебя за руку?», «Ты злишься на меня?», «Прости», «Я понятия не имею, когда успел к тебе привязаться», и тихое «Я волнуюсь за тебя». Это идиот Леха, в которого Саша, черт возьми, втрескался по уши. И которого он не смог спасти. Блондин снова закрыл лицо ладонями и помотал головой, будто говоря строгое и немного неразумное «нет» собственным чувствам — они раздирали его изнутри с такой безжалостностью, что хотелось кричать. Он не помнил, чтобы он когда-нибудь позволял эмоциям выплескиваться наружу ярким фонтаном из криков, бесконечных ругательств, резких движений, с которыми он бы швырял в стену посуду и стулья, с которыми он бы бил кого-нибудь или самого себя. Саша давился собственными слезами. Он очень сильно хотел закричать, и этот крик рвался наружу, он застрял тугим комком в глотке. В какой-то момент у него затрещало в ушах, голова начала буквально раскалываться, — парень не сразу понял, что не дышал, до скрипа сжав зубы и зажмурившись. Пальцы его снова перебирали кровавые лоскуты ткани, прилипшие к телу. Он вздрогнул, замирая. Может быть, он действительно сошел с ума? Он растянул губы в дрожащей улыбке, и слезы покатились по щекам, врезаясь в кровавые полосы. Саша вздрогнул, потому что отчетливо чувствовал чью-то теплую ладонь на собственном плече, но вот только прекрасно понимал, что никого за его спиной не было. Ему казалось, не нужно было оборачиваться, чтобы убедиться в этом. Хватало того, что он упирался спиной в стену. Никого рядом не было. Никого. Пальцы сжались на его плече. Парень затрясся, как в конвульсии, сдерживая слезы. Брови его выгнулись, губы сжались в едва различимую полоску, лоб заблестел от пота. Он закричал, как от боли, взвыл, как раненое животное, только когда услышал тихое и нежное «Саша», произнесенное в самое ухо. От одного только голоса Лёши он завопил, понимая, что это максимальная громкость, на которую только способны его связки. Пальцы сжались в кулаки и парень замолотил ими прямо по полу, чувствуя, как все тело немеет. Раны вдруг решили напомнить о своем присутствии и больно защипали, как если бы в них что-то попало, и крик мигом стал рваным, а потом и вовсе прервался глухими хрипами и покашливанием. Смешанным со смехом. Он захохотал, чувствуя, как дергаются мышцы лица из-за такого приступа. Сколько он продержался, черт возьми? Парень прижал ладонь к груди, ощущая, как кровь хлещет с большей силой. Сколько времени прошло с тех пор, как их снесло лавиной? Неужели он настолько слаб, что уже сошел с ума? Когда из-за двери послышались чьи-то голоса, Саша даже не обратил на них внимания, продолжая сдавленно хихикать и дергать ногами, будто куда-то бежал. Плечи его рывками опускались и поднимались, как если бы он продолжал плакать. Он понятия не имел, как выглядел со стороны, может быть, увидев себя в зеркало прямо сейчас, парень умер бы от ужаса, но он не видел. Он себя самого даже практически не слышал, потому что все его существо, все его оставшиеся крохи вменяемости вдруг сосредоточились на голосе, который все еще было слышно с улицы. Слишком обеспокоенный, от этого какой-то дерганный, но все еще вполне узнаваемый. Голос Ильи. Саша принял это бормотание за очередную галлюцинацию, и встретил её глухим смехом, забрасывая голову назад и прижимаясь затылком к стене. Дверь снова заскрипела, на этот раз громче, будто её кто-то мягко приоткрыл. — Саша? Парень прервал хохот, тяжело всхлипнув. Он видел только чужой силуэт с растрепанными волосами. Он бы не удивился, если бы это была сама госпожа Смерть, решившая забрать его с такими почестями и личной встречей. Он даже поднял руку и показал ладонь, заляпанную кровью, махнул ею из стороны в сторону, встречая гостей. Именно гостей, потому что от его внимания, хоть и картинка перед глазами была весьма размытая, не ускользнула и вторая фигура, замеревшая рядом с его предполагаемой кончиной в физическом обличье. — Ты уверен, что здесь безопасно? — незнакомый голос резанул по ушам, и Саша снова скрючился, опуская голову. — Нет, я на все сто процентов не уверен, что здесь безопасно. — Тебя оставить здесь? Серьезно? Что насчет нашей сделки? — Это еще не все, что мне от тебя нужно. — Что? Илья, нет. Я туда не зайду, — в этой интонации не чувствовалось совсем никакого страха, скорее лишь язвительность, будто человек, который сказал это, думал, что его принимают за дурака. Человек. Да, конечно, человек. Саша снова захихикал, и две фигуры, все еще стоящие на пороге, переглянулись. — Прекрати держать меня за куртку, — буркнул Илья. — Отпусти. — Если ты сдохнешь — кто мне будет выплачивать долг? — Он не бросится на меня. Кажется, тот, кто был с другом Саши, усмехнулся, разжимая пальцы и позволяя парню ворваться в комнату. Блондин все еще совсем ничего не понимал, продолжая думать, что все происходящее — не больше, чем его сон. Возможно, предсмертный. А может быть так и выглядит жизнь после смерти — ты просто додумываешь все события сам, и они сливаются в память неконтролируемыми потоками несуществующей информации, когда ни тебя, ни твоих воспоминаний уже не существует. Илья с грохотом приземлился рядом с ним на коленки. Что-то забренчало около двери, судя по звуку, какие-то алюминиевые банки, и грохот чужих шагов почти вернул его к реальности. Друг хлопал его по щекам. — Включи свет. Там, сбоку должен быть выключатель. Найди его, пожалуйста. Блондин усмехнулся. Он никогда еще не слышал, чтобы голос Минхо так жалобно звучал. Чтобы он действительно без капли язвы кого-то так просил о помощи. Почему-то от этого на душе заскребли кошки, потому что похоже было на то, что там, под разодранной кофтой, все совсем уж паршиво. Саша зажмурился, когда в глаза резко ударил свет. Противный, не слишком яркий, но и не слишком темный. Просто достаточно неприятный свет, от которого везде замелькали пятна, не пропадавшие даже если прикрыть веки. Илья выругался почти ему в ухо. Следом за этим послышался треск ткани. Тяжелое «бух» снова напомнило об алюминиевых банках, и он захотел приоткрыть глаза, чтобы увидеть источник звука. Он это и сделал, вот только все еще не мог заставить себя привыкнуть к свету, поэтому принялся моргать, пока чужие руки сдирали с него остатки кофты. — Выглядит как дерьмо. — Заткнись, Влад, — буркнул Илья. Он хмурился. — Что произошло? — У меня есть только догадки, но лучше бы уж и их не было. Глаза Саши наконец привыкли к свету, и он кроме лица друга различил еще и высоченный силуэт, стоявший прямо за его другом. Приглядевшись, блондин нахмурился, находя знакомые черты: прическу, больше похожую на кудри барана,широкие брови. Он понял, что это тот самый торговец, к которому их водила Кая. Саша перевел взгляд с чужака на Илью и обратно, задавая немой вопрос. — Даже не спрашивай, — только и вздохнул его друг. Он оглянулся по сторонам, будто собираясь с мыслями. Потер лицо руками, пряча в них собственный вздох. Он прижал пальцы к губам, все еще сидя на корточках рядом с Парадеевичем. — Я знаю, что ты скажешь мне закрыть рот, но все равно спрошу, не связано ли это с тем парнем, который был с вами? Тот, который bette*, — Влад вскинул брови, не решаясь отойти от своего мешка. — Я о нем наслышан. — Об этом позже, долгая история, — Илья отвернулся от Саши, — Ты можешь что-нибудь сделать? Влад переступил с ноги на ногу, поджимая губы. Он не выглядел так, будто ситуация его волновала, скорее уж, его просто кусал за пятки интерес, как бывало иногда, когда ему приносили интересный товар. Парень сделал несколько шагов, подбираясь поближе к ним, после чего наклонился и прищурился, разглядывая раны. — Я не смогу особо много чего сделать, только так, по мелочи если, — сделал вывод он спустя некоторое время. — Но я знаю, кто сможет его на ноги поставить в случае чего. — Кто? — Это будет только на некоторое время. Если его так подрал тот bette, то ему не жить. Ты это лучше меня знаешь. — Кто сможет, Влад? — в голосе Ильи наконец появилась привычная жесткость. Он вперился тяжелым взглядом в торговца и тот нервно закусал губу. — Ну, из моих хороших знакомых есть одна. Из южной стаи. — Скажешь Кая — я убью тебя. — Нет вообще-то. Эта чушка на самом деле вообще тупая, как пробка, —фыркнул он. — Но я знаком с друидом. Она сможет с этим разобраться, но опять же, это ненадолго. Токсин уже в крови. Ему не выжить. Он пожал плечами, и Саша был ему благодарен хотя бы за то, что это было сказано не ему в лицо, а так, просто, будто между прочим — парень даже на Илью не смотрел, будто и без этого знал, на какое выражение лица наткнется. — Я тебе доверяю, Влад — вдруг буркнул он. Брюнет недоуменно скривился, все еще едва поспевая за разговором, но такие слова из уст его друга заставили даже на секунду забыть о боли. — Ты больной на голову. — Пожалуйста. Я не хочу больше никого видеть, ясно? Мне хватило Каи и Ани. Ты здесь только потому, что я верю в твою преданность сделке. — Обсудим это позже, — Влад поджал губы. — Если хочешь что-то сделать, то нужно это делать. Он сейчас отключится. — Тогда поможешь мне. Я хочу зашить раны. Глаза Саши мигом широко распахнулись. Да, он верил своему другу, проверял его не раз в полевых условиях и экстренных ситуациях, так что дружба у них, можно сказать, была по-настоящему закаленной, но Илья, если быть совсем честным, не особо походил на хирурга или хотя бы просто на человека, который знает, как пользоваться собственными руками в экстренной ситуации, если иметь в виду ситуации, когда нужно разобраться с чужим ранением. И глаза у него как-то уж совсем странно блестели. — Саша? — Вырубишь меня, ладно? — только и пробормотал он. — Я знаю, у тебя есть яйца, — Эксайл бы хлопнул его по плечу, но грустно улыбнулся, после чего обратился уже к торговцу. — Не уходи, поможешь найти и принести все необходимое, а потом решим насчет остального. Спустя несколько минут беготни по всему дому, Саша смог наконец отделаться от собственного желания завалиться в обморок. Он решил, что спросит у друга о его хромоте чуть позже. Пальцы у него все еще подрагивали, и уже ныла спина — никто не решался двигать его с места, боясь, что снова откроется слишком сильное кровотечение. Сейчас парню было достаточно прижимать мягкую ткань к рваным ранам, но не слишком сильно, чтобы случайные нитки не прилипли, — тряпка в его руках уже давно пропиталась кровью. Парень следил за тем, как рядом с ним вырастает целая гора из различных предметов, которые были необходимы, чтобы подлатать его. Среди знакомых вещей типа тазика с водой и еще несколькими бутылками рядом, кучей тряпок, шприцом и скляночками из аптечки затесались какие-то совсем уж странные коробочки, которые Влад достал из своего мешка, недовольно при этом ворча. Саша, кстати говоря, все больше начинал вменяемо соображать, и о его истерике напоминало только першение в горле. Чем активнее он думал, тем больше поражался тому факту, кто вообще теперь им помогал. Он все еще понятия не имел, где Кая, где Аня, почему здесь чертов торговец и что произошло с Ильёй, о какой сделке шла речь. Ну да, он мог бы спросить об этом, но по взгляду друга понимал, что сейчас не время задавать вопросы.И он вежливо молчал, делая, впрочем, так же, как делал это его друг, видя кроме кровавых ран на груди парня еще и темные багровые пятна на шее и ключицах, которые, ух, как что-то подсказывало ему, были совсем не синяками. Когда рядом с ним кроме всего прочего замелькали еще и упаковки с нарисованными на них иглами, парню стало совсем не по себе. Он не считал себя трусом, но понятия не имел, правильно ли это все, выдержит ли он. На самом деле был повод бояться — кто здесь вообще был врачом? Да, они, может быть, и имели какие-то базовые знания, потому что без них просто не выжить в длительных экспедициях, но что касается таких ран, да еще и на груди, стоило ли их вообще зашивать? — Ты уверен? — только и спросил Саша, стараясь заглянуть другу в глаза. Парень только тяжело вздохнул. — В смысле, почему я все еще жив? Ты видел хоть раз его когти? — Ты сам сказал, что это был не Лёша, — буркнул парень в ответ. — Вот уж лучше я у тебя спрошу, уверен ли ты в этом? — Хочешь сказать, что он напал на меня? — Хочу сказать, что он был там. Вместе с тем духом, который пытался убить тебя. Он бы вспорол тебе пузо, да, ты прав, я видел эти когти. Но Леша скорее всего удерживал его. Саша, тебе повезло. — Ему не повезло, — поправил Влад. — Что за лицо? Что опять? Мне заткнуться? — Ради Мены, — парень чувствовал себя довольно странно, используя здешние выражения, и уж тем более произнося имя местной богини, но он полагал, что имеет на это полное право после всего, что пережил. — Молчок. — Илья, — Саша поджал губы. Он бы схватил друга за плечи и хорошенько его встряхнул, приводя в чувство, хотя кого тут нужно было возвращать в реальность, так это точно самого блондина, потому что он все еще был уверен, — его галлюцинации просто слишком сильно разыгрались, и скоро это все закончится. — Думаю, тебе не нужны слова напутствия и все такое, но… — Так ты хочешь, чтобы я зашил раны? Он осекся. Он скривил брови, но друг смотрел на него совершенно серьезно. В руках у него дрожала упаковка с изогнутой иголкой и специальными нитками — достал из аптечки в рюкзаке Лёши. — Все настолько паршиво? — парень поджал губы. Он все еще не смог заставить себя посмотреть вниз, на собственные повреждения. Тряпка вся пропиталась кровью, и на ощупь все было просто отвратительно, но посмотреть он все еще не мог. Просто не хотел. Может быть, он думал, что грохнется в обморок, вот только слабонервным себя не считал. Быть может не хотел убеждаться лишний раз в том, что все это — реальность, и скоро начнутся не самые приятные минуты в его жизни.— У тебя там особо много мясца нет, сам знаешь, — Илья как-то уж совсем мягко ухмыльнулся. — До важных органов он не добрался, не думаю, что рана совсем уж глубокая. Но зашить нужно. У меня нет больше идей, как можно зафиксировать края, не думаю, что здесь хватит запасов бинтов, чтобы часто менять тебе повязку, нельзя допустить попадания инфекции. Сама по себе она затягиваться будет слишком долго, у нас не будет времени, а потом… — Я уже инфицирован. — Заткнись, иначе я не буду с тобой нежничать, — скривился парень. Он надорвал упаковку и выудил оттуда нитку с иголкой. Руки его уже не были грязными — он успел отмыть их в притащенном тазике, даже обработал их спиртом, из-за чего пахли ладони характерно — запах настойчиво лез Саше в нос. — Илья… Парня прервал легкий стук. На пол рядом с ним приземлилась бутылка чего-то весьма крепкого. Он догадывался, что это что-то под градусом, но вчитываться в этикетку не стал, бросив короткий взгляд на друга, осторожно потянулся свободной рукой к пойлу и прижался к горлышку губами, запрокидывая голову. Горло зажгло от действительно непривычного вкуса — Саша был достаточным консерватором в плане выпивки и пил только то, в чем был на все сто процентов уверен, пил то, с чего, как он знал, его потом не развезет. В прошлый раз он точно так же помог другу пережить обработку его ладони — достал выпивку. Парень и не заметил, насколько присосался к бутылке, пока друг не выдернул её из его рук. Он понятия не имел, что только что выпил, но его это не волновало. Саша замер на секунду, смотря Илье прямо в глаза. Тот ответил на его взгляд, все так же хмурясь, чтобы продемонстрировать свою железную решимость. Где-то за ним по комнатке кружил Влад, с энтузиазмом разглядывая содержимое полок. Блондин видел, как торговец ловкими движениями пихал особенно понравившиеся экземпляры в свой мешок. — Значит так, я просто скреплю края, понятно? Я не буду тут строить из себя хирурга и ударятся в крайности, сам понимаешь, — забубнил он. — Постарайся отвлечься. Саша только сдавленно выдохнул. Друг взял одну тряпку и утер им пот со лба блондина. Взял небольшой кусочек ватки, осторожно прочистил края ран, и благодаря этому Саша приблизительно смог представить себе, что там у него на груди. Теперь он сможет похвастаться тремя шрамами от когтей, ну, если выживет, конечно. Он внезапно вспомнил, как у него вспыхнула болью рука, за которую его чуть не подняли в воздух. Осторожно пошевелив ей, он убедился, что не было ни вывиха, ни перелома — он знал, что Илья не сможет в случае чего ни с чем таким разобраться. Саше просто повезло. Он тяжело вздохнул, когда его друг закончил с очисткой раны. — Думай о чем-нибудь другом, ага? Он и попытался. Закрыл глаза, выровнял дыхание, улегся поудобнее, сжал пальцами какую-то тряпку, лежавшую рядом и постарался вслушаться в громыхание банок, чтобы по максимуму не обращать внимание на друга рядом. На чертову иглу, которой тот вдруг принялся орудовать. *** Если Лёшу спросили бы, как он себя чувствует, он бы сказал, что никак. Да, совсем никак, он не чувствовал ни воодушевления, ни адреналина, даже никакой грусти или возмущения, совсем ничего. Он был окончательно выжат и не был уверен в том, бьется ли вообще его сердце. Совсем ничего в голове, в сердце пустота, для полного комплекта апатии не хватало еще бы и физической слабости, но как назло тело его работало, словно ладный механизм. Он сжимал и разжимал собственные пальцы, стараясь не принюхиваться — запах чужой крови никуда не пропал. У него уже не болела спина, что было вообще паршиво. Он знал, что Кая использовала какие-то специальные мази, которые, как ни странно, как-то приятно пахли, не то что та зеленоватая жижа. Да, он знал, что ранения заживают благодаря им, но не мог отделаться от мысли, что это проявляется еще одна из особенностей здешних тварей — способность к быстрой регенерации. Он не был уверен, что успел выспаться в этом шатре, как он вырубился, тоже уже не помнил. Его подняли ни свет ни заря, и теперь он вяло перебирал ногами, следуя за Каей по пятам. Девушка перед началом пути сказала ему не отставать, потому что совсем недалеко была южная деревня, лагерь её стаи, и у них будут проблемы, если кто-то их заметит. Если кто-то заметит Лёшу, да. Про себя она совсем ничего не сказала. Погода была на удивление спокойной. Никакого ветра, небо чистое, снег не идет, и полная тишина. Любоваться Лёша окружающим пейзажем все равно не мог - до тошноты приелся и достал. Парень не чувствовал ничего. Совсем ничего. Банальное опустошение. Ну и может быть совсем малую каплю злости. На себя. За то, что он здесь, а не с друзьями. Даже если кто-то из них умирал, ему следовало бы быть рядом, а не таскаться здесь за девушкой, думая только о собственном спасении. Эта капля злости, когда он начинал думать о ней, разрасталась в невероятных масштабах, а потом и игнорировать собственный скрежет зубов стало уже совсем невыносимо. Лёша приостановился, когда они наконец отошли от территории лагеря на достаточное расстояние. — Кая. — Что случилось? — она тоже замерла, оборачиваясь. — Все в порядке? — Расскажи мне все. — Что ты хочешь узнать? — она не выглядела рассерженной. Может быть, она тоже прекрасно понимала, что парень, пережив все, что ему пришлось пережить, был вполне достоин хоть какой-нибудь информации. Глаза Лёши блестели. Он неловко переступил с ноги на ногу. — Что-нибудь? На самом деле, я бы хотел узнать, в чем на самом деле суть всего, что сейчас происходит. Что это был за ритуал, что произошло, какие были планы у Ани, и что мы будем делать? Девушка только тяжело вздохнула, поправляя лямки сумки, которую взяла с собой, набив перед этим всем необходимым для ритуала. Она уже успела предупредить его, что работа им предстоит нелегкая, все нужно будет приготовить, кроме этого, проверить территорию, разобраться со всеми предметами. — Слушай, это действительно долгая и нудная история. — Я хочу знать, ради чего все потерял, — Лёша поджал губы. — Ладно. Иди рядом, я не собираюсь задерживаться, только чтобы тебе все рассказать. Поговорим по пути, — она снова развернулась и пошла дальше в лес, и парню пришлось её нагнать, чтобы хоть что-нибудь слышать. — На самом деле, ты просто появился не в том месте и не в то время. Ну, это, конечно, пророчество — ваше появление и все такое, но тебе действительно не повезло. Ты — всего лишь очередная попытка прийти к миру, просто бестолковая попытка сделать что-то невозможное. — Просто замечательно. — Аня успела тебе рассказать здешнюю легенду о создании мира? — Нет, — задумавшись на секунду, выпалил он. — А, чтоб её, — Кая вздохнула. — Тогда слушай. Изначально была женщина, она же мать, она же Диана, Мена, и предками её были боги. У неё же было два сына от демона. Один создал свое царство на севере, другой на юге. Эти два сына, когда подросли, принялись воевать за расположение матери, надеясь получить её власть в наследство. По идее должен был состояться честный поединок, но Диана узнала, что южный сын использовал черную магию, чтобы достигнуть своих целей, так что отдала свое благословение северному сыну. Она перевела дыхание, глянув на Лёшу — тот внимательно слушал, продолжая при этом смотреть себе под ноги. Видимо, он совсем не брезговал такой версией происхождения их народа. — Тогда южный сын нашел отца. — Демона? — Да, демона. Диана после рождения сыновей осталась с ним в ссоре, я, честно говоря, уже и не помню, почему. Так вот, южный сын пошел к отцу и рассказал обо всем, демон помог свергнуть Диану, и та погибла. Духи предков пощадили её и забрали к себе на небо, с тех пор она стала нашим спутником — луной, богиней, матерью. Лёша почему-то был уверен, что нечто подобное где-то уже слышал. Может быть дело в том, что все такие истории всегда в чем-то схожи. Он не перебивал ее и постарался сосредоточиться на том, что она рассказывает. — Начались небывалые морозы, от которых гибли стада, от которых гибло вообще все. Народы прознали о том, что сделали их правители и попытались самостоятельно возродить мать. Была идея об объединении двух стай, но южные волки, угнетенные поражением их владыки, пошли по его стопам. Они опять нашли демона. Не хотели объединяться, им больше нравилась идея о полном захвате и уничтожении северной стаи. Используя древнее колдовство, они возродили демона, придав ему телесную оболочку. В итоге началась война, но она ни к чему не привела. Сосуд демона был уничтожен, но часть его темной сущности осталась в аниме, которая пропала. Два народа, понеся огромные потери, жили как и прежде, их правители давно уже померли. Тогда и начало оживать древнее, могущественное колдовство. Снова пошли слухи об объединении, о пророчествах и прочей чепухе. И вот она, вторая попытка. Решили смешать изначально две крови — это произошло с братом Ани, Сашей. Он получил силу, его обратили, дали демонскую аниму, и у людей появился новый символ объединения. К сожалению, древний дух оказался сильнее, все еще не успел изжить себя, поэтому быстро захватил контроль. Войны удалось избежать только благодаря тому, что друиды создали на основе священного цветка мощную отраву. Я понятия не имею, какие там были концентрации, чего там еще было намешано, но парень погиб. Третья попытка возрождения пошла по другой схеме. Не использовали волка, не использовали смешение двух кровей… — Использовали человека. — Да, — девушка вздохнула. — По преданию, новосозданное творение будет обладать силой первых правителей, и либо уничтожит всех, либо будет стеречь мир и покой между родами, и возродится Мена. Она же Диана и мать. И дано будет там её благословение, и жизнь станет раем наяву. Лёше нужно было серьезно обмозговать всю легенду. Он не мог не признать себе, что чувствует отвращение. Ему действительно было противно знать, что он во всем этом как-то замешан. А еще было немного жутко, потому что ни одна из попыток до сих пор не привела к успеху. Первый волк погиб, второго отравили. А что будет с ним. Что, черт возьми, будет с ним? — А что хочешь сделать ты? Какой ритуал провести? — Этот ритуал — разработка сильнейших друидов. Тех, что убили второго волка, но не в этом суть, — Кая вздохнула. — Они все же попытались найти более гуманный способ, как только начали появляться первые пророчества о третьем посланнике. В итоге рассчитали все строго на человека. Этому ритуалу уже достаточно много лет, но его еще никто не испытывал. Не было причины. Он создан на крайний случай — если дух все еще будет придерживаться своих радикальных позиций и снова будет вести все дело к войне. — Ритуал описан в той легенде? В книжке. — Ну да, — девушка поджала губы. — Иссиня темная звезда — это самая яркая звезда на небе, как ни странно. Она всегда олицетворяла демона в наших краях. Так вот, иссиня темная звезда в объятьях лунных под живой, застывшей преждев кубке острого древа — нам нужно будет наполнить кубок водой и поймать отражение полярной звезды. За ночь вода должна успеть замерзнуть. Помнишь дальше строчки? — С чистою душой чего-то там проклятый дурной шерстью, — скривив лицо, пробормотал он. Было время, когда он почти наизусть знал эту легенду, потому что перепрочитывал её раз за разом, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку. — Очищение от давшего оковы, — буркнула она. — Для твоего обращения использовали особые клинки. Аня украла один, он здесь. Его нужно будет использовать в ритуале. — А что насчет аромов медных закромов? — Я достану фауну из тайника. Если все пойдет по плану — он растопит лед в кубке. Выпьешь воду. — А потом? — Нужно будет разобраться с прорубью. В ней будет отражаться Луна, но расположение должно быть определенное, рассчитаем. Поплаваешь в ней, и вся гадость выйдет. — И все? — удивленно переспросил он. — И все. А чего ты еще хотел? На самом деле проще сказать, чем сделать. Все остальное лежит на мне. Записи друидов у меня с собой. Можно сказать, заклинания. Без них черта с два что сработает. Дата определенная, время определенное. — А почему Аня с этим не разобралась? — нахмурился он. — Все же не так уж и сложно для понимания, если подумать. Ну, по крайней мере, для кого-то из местных. — У неё были другие планы, — нахмурилась девушка. — Ты знаешь что-нибудь? — Да, знаю. От этого и приятно на душе, и даже как-то мерзко. — Она вообще была на нашей стороне? — поинтересовался парень. — Ну, может быть. Когда-то. — И что же она тогда делала все то время, когда возилась со мной? — Ей нужно было проследить за твоей метаморфозой. Попытаться уничтожить тебя в случае неудачи или поднять тревогу по плану, — Кая вздохнула. — О, Мена. Ты точно хочешь это знать? — Было бы хорошо. — Словом, у нас тут все совершенно растряслось после твоего появления. И в южной, и в северной стае все поделились на группы с совершенно разными взглядами на ситуацию. У северных, к примеру, было два варианта. Первый — убить твоих друзей, чтобы под ногами не путались, а потом забрать тебя. Естественно, тебе бы такое убийство не понравилось. Агрессия бы пробудила необходимое настроение у демона, и его получилось бы использовать для войны, натравить гнев этого чудовища на противника. Но еще были и те, кто хотел, так сказать, воспитать тебя рядом с друзьями, дать время ужиться со своей силой, вырастить в тебе благодетеля. — Честно говоря, когда я был на Новолунии, я не видел недовольных лиц. Не видел никого, кто хотел бы убить моих друзей, по крайней мере, в самом начале церемонии. — Да, а потом демон показал себя во всей красе и началось кровопролитие. Еле остановили это безобразие. — Что-нибудь слышала об этом? — Я была там, — Кая вздохнула. Лёша удивленно вскинул брови. Он заметил, что они все еще идут по лесу. На самом деле он понятия не имел, сколько отсюда до домика, но, вероятно, девушка достаточно долго тащила его до своего шатра. Когда парень подметил тот факт, что они что-то уже слишком большой путь проделали, Кая сообщила ему, что для начала им стоит проверить территорию, найти тайник с фауной. — А как в южной стае? Тоже что-то подобное? — Ну, эта война немного не в их интересах. Так что были планы вообще убить тебя, прежде чем ты станешь карателем. Ну, были, конечно, волки, которые были очень даже не прочь довериться Ане и позволить тебе воспитать в тебе благодетеля. — А ты как? Всегда на моей стороне была? — Да какая теперь разница. — И все же. — Ну, нет. Я была за то, чтобы убить к чертовой матери всех. Ты уж прости, но я была в первой группировке, которая напала на вас. Первый заход был в дом. Потом мы перехватили вас на озере. Лёша удивленно вскинул брови, чуть ли не давясь воздухом. Кая только усмехнулась такой реакции и пожала плечами. — Извини. Нас было шестеро. Один утонул на озере. Был друид, тот, который со шрамом, это Данил. Аня. Один сгорел на заводе, спасибо твоему дружку. Я тоже гналась за вами на озере, — девушка вздохнула. — Аня отговорила нас потом от кровопролития. Конечно, друиду ничего не объяснишь, он уже давно с головой не дружит, а остальные… Не знаю, короче. — Так с чего это ты вдруг свое отношение поменяла? — парень нахмурился. Он был рад знать, что девушка в итоге их не трогала. Скорее всего она и была тем самым менее агрессивным волком на заводе, который зашел в горящую комнату, а потом чудом выбрался из неё. — Разузнала больше о вас, — девушка пожала плечами. — Не имеет значения. Важно, что Аня обеспечила тебе безопасность на какое-то время, она, судя по всему, хотела проверить твои способности, но наткнулась на моих весьма агрессивных товарищей. Так уж вышло. — Тогда зачем она меня повела на Новолуние, зная, что там целая куча тех, кто был не прочь убить моих друзей? — Ну, у неё такое задание было. Нужно было привести тебя к отцу, чтобы показать, как все хорошо сработано и насколько ты ей подвластен, мол, все под контролем идет. Но черта с два. — Ей наверное потом за такой переполох влетело? — Ей промыли мозги, как мне кажется, — Кая пожала плечами. — В итоге забавно получилось, — пока я шпионила за ней, успела узнать, что шпионят за мной. За моей группой, если быть точным. Пришлось идти в наступление, я встретилась и поговорила с ней, она уже знала, что я готовлю ритуал по освобождению. Я следила за тобой, в конце-концов поняла, — Аня что-то замышляет. И да, у друида все раскрылось. Ей просто нужна была информация, как я уже тебе и говорила. Так что теперь остались только мы с тобой. — Не говори так. — Хорошо, не буду. Но правду ты знаешь, а мне этого вполне достаточно, — она вздохнула. Лёша не стал это никак комментировать, потому что переубеждать Каю в её предположениях было бесполезно, сам парень держал себя в руках только потому, что искренне верил в то, что его друзья могут быть живы. Он не допускал и тени мысли, что с ними произошло что-то ужасное. Он все еще пытался переварить всю информацию, кроме этого как-то переплести её со всем, что было в той книжке. На самом деле, он все еще не знал, что делать, не знал, стоит ли спрашивать что-то еще у Каи о Дохше. Говорить вообще сейчас не хотелось, поэтому брюнет продолжил путь в полном молчании, но девушка не возражала — видимо, неожиданно ударилась в сочувствие и понимание его состояния. В чем он ужасно сомневался. *** Саша тяжело дышал, хватая ртом воздух. С его губ то и дело срывались болезненные стоны. Илья упрямо хмурился, продолжая наматывать один слой бинта за другим. Влад, набрав всякого барахла, уже несколько минут сидел рядом и пялился на блондина, на его друга, он улыбался так, будто все происходящее его невообразимо радовало. Саша если и видел эту улыбку, то ничего из себя выдавить не мог, а Илья был слишком занят зашиванием ран — у него взмокла челка и все еще дрожали руки.Когда он поплелся на трясущихся ногах отмывать их от крови, Саша все еще витал где-то в облаках. Он хотел потрогать швы, но его передергивало от одной только мысли об этом. Илья только-только все промыл и продезинфицировал. — Так тебя зовут Влад? — только и простонал блондин, попробовав натянуть непринужденную усмешку, будто не он мычал и бил кулаком пол несколько минут назад. — Ага, — пожал плечами торговец. — Помогаю твоему полоумному другу. Я тут типа сиделки, да? — О какой сделке вы говорили? — он прекрасно понимал, что его лицо выглядит просто отвратительно, что оно все покраснело от напряжения, блестело от пота, а глаза опухли, и даже если он попытается сейчас угрожать, то будет выглядеть весьма комично. Свое дело сделали и те несколько мощных глотков чего-то неизвестного и довольно крепкого. У него уже начинала идти кругом голова, - сонливость уже будто мягко поглаживала его теплыми руками. — Тебе нужно отдохнуть, — Илья возник из ниоткуда. В руках у него был тот самый старый плед, все еще попахивающий плесенью. Саша бросил прощальный взгляд на Влада, прежде чем с тяжелым стоном подняться и буквально завалиться на друга, оказавшегося рядом как раз кстати. Блондин, боясь вдыхать, медленно приподнялся, хватаясь за него. Практически в обнимку с ним он проковылял до самого дивана и плюхнулся прямиком головой на подушку. Та мазь, любезно предложенная Барахольщиком, уже делала свое дело. По словам самого Влада, она была с большим трудом выкуплена у одного из друидов северной стаи, так что качество должно быть отменным. Это его не приободрило, что было отменным — точно не запах, и точно не противные ощущения, — как если бы маленькие червячки медленно заползли в его раны и откладывали личинки в мышцах. Стоило ему только представить это, как рвотный позыв не заставил себя ждать. Саша прижал кулак ко рту, упорно игнорируя его, после чего громко застонал. Друг накрыл его пледом. На секунду блондин подумал о том, что, вероятно, и Лёша чувствовал себя точно так же после банки с фауной. Теперь и он ощущал себя паршиво, — он ведь заставлял друга делать глоток за глотком, когда раствор имел черт знает какие свойства. — Отдыхай, — друг вдруг вздрогнул. Его руки сжались в кулаки, и в глазах блеснуло что-то знакомое. — Скорее уж я откинусь, чем ты. Маловато у тебя шансов помереть, даже и не мечтай. Саша только мягко ухмыльнулся, все еще чувствуя болезненную пульсацию в области ран. Кровь пока не выступала через бинты, так что все было относительно хорошо. Илья содрал с него остатки кофты и промыл все, что было в крови. И видно было, чего ему это стоило - понятно по лицу. — Ты не обязан острить, — пробурчал блондин, когда его глаза снова начали закатываться. — Не вытягивай это из себя, ты не в том состоянии.— А ты не обязан оставаться в сознании. Хватит с тебя. Ты же хочешь спать, я вижу. — Спой мне колыбельную, — он растянулся в широкой улыбке. Глаза у него уже были закрыты. — Ты действительно этого хочешь? — Илья ухмыльнулся, наклоняясь над другом. — Ты уверен? — Нет, ты ни одной ноты не вытягиваешь. Я все же предпочту умереть достойно, а не от фонтанов крови из ушей. — Спи уже, электрик. Влад проигнорировал стулья и уселся прямо на пол, наблюдая за этой картиной. Илья поправил плед. Стоило ему отойти от Саши на пару шагов, как улыбка с его лица тут же пропала. Вернулась привычная бледность и дрожь в руках. Тем не менее, он доковылял до камина, швырнул туда одну из книг, лежавших поблизости, оторвал от еще одной приличный кусок и достал зажигалку. Она щелкнула пару раз, и подпаленный корешок полетел прямо в камин. — Это же та штука, — Влад округлил глаза. Илья достал что-то из шкафчика, принес ту самую бутылку, которую не успел осушить Саша. Он выключил свет и уселся рядом с камином, недалеко от Барахольщика. — Нет, не могу вспомнить, как называется. Soshi-как? — Зажигалка. — Да. Я уже видел её у кого-то, но продать мне отказались. Сказали последняя, а без неё совсем никуда. А ты продашь? — Не могу, последняя. Совсем никуда. — А я вот мечтаю о зажигалке, — буркнул он. — Только выглядит она у тебя странно. — Почему это? — Илья вскинул брови, вытягивая из небольшой коробки сигару. Одним ловким движением он отрезал головку сигары и снова потянулся за зажигалкой. Барахольщик едва ли что мог разглядеть — камин еще недостаточно разгорелся, поэтому все, что можно было увидеть — это блики огня, пляшущие на чужом лице. — У того парня она была обычная, пластмассовая. — Эту я здесь нашел. Она вроде как какая-то коллекционная. Ну прямо раритет. На ней изображен волк. Черт возьми, и здесь. Везде эти волки, ну нигде от них покоя нет. Он крутил сигару, держа её одним кончиком около зажигалки. Барахольщик уселся поудобнее, продолжая заинтересованно наблюдать за ним. Тот поднес сигару ко рту и вдохнул пару раз. Кончик начал тлеть. Вдад только хмыкнул. На самом деле, он был на нескольких празднованиях, ему удалось в свое время даже побывать на Новолунии в лагере северной стаи. Тогда он был приглашенным гостем, так что его никто не убил. И мир повидал, и живым остался. Он видел у северных волков странные трубочки, от которых непонятно пахло, чем-то похожим на дым. Раздавали их друиды, и чем пичкали — неясно, одно понятно только, что выглядело прикольно. Такие позже появились и в южной стае — удалось подглядеть у нескольких покупателей. Он примерно представлял, что будет дальше, поэтому совсем не удивился, когда с кончика сигары пополз дым. Илья убрал зажигалку в сторону. — Надеюсь, что не отвлекаю тебя ни от каких важных дел, — он горько усмехнулся. — Просто я в полнейшей заднице и не знаю, что делать. Я не знаю, зачем доверяюсь тебе. Может быть, ты меня тоже предашь. Но, знаешь, мне плевать. Хоть придуши меня этой же ночью. Влад только недоуменно поморгал, продолжая наблюдать за тем, как Илья раскуривает сигару. Саша уже давно затих, - вырубило его моментально. Барахольщик вздохнул. Он уселся совсем уж расслабленно и, взъерошив волосы на голове, больше походящие на кудряшки барана, вдруг потянул руки к собственной шее. Парень напротив замер на секунду. Тяжелая шкура сползла на пол, стоило ему расстегнуть застежку. Он осторожно поправил аниму, сцепил пальцы в замок и наклонился, сидя в позе лотоса. Илья выпустил дым и снова потянул сигару к губам. — А я думал, вы их вообще не снимаете. Барахольщик только усмехнулся. Он опустил голову, а когда снова взглянул на собеседника, то вдруг прищурился. — Дай одну. — Что? Сигару? Или ногу? Может быть, руку? — Ха-ха, очень смешно, bomo**. Ты так насчет сделки-то не шути, — Влад фыркнул. — Расскажешь уже, что возьмешь с меня за то, что, кхм, подвез? — Илья улыбнулся только самыми уголками губ, но сигару все равно достал. Срезав головку, поджег кончик, покрутив около огонька. Когда он затлел, парень протянул сигару Барахольщику, и тот поджал губы, осторожно перехватывая её пальцами перебинтованной руки. — Разберешься? — Думаю да. — Ага, конечно. Только не вдыхай, — буркнул он. — Они легкие, не должно унести. Но все равно не вдыхай. — Да кто это дерьмо вдыхать будет, — нахмурился он. Он уже заплевался дымом, стараясь повторить за парнем напротив. — Кая вдохнула. — Кая, — проворчал торговец. — Da olop mire wome***, фу. Напыщенная, как черт знает кто, права качает, а от загадочности её меня просто тошнит. Очень жалею, что при нашей последней встрече не проломил ей голову топором. — Ого, — Илья даже присвистнул. — Это что же она тебе сделала такого? — Личные терки. Не в обиду, но я этих bette терпеть не могу, — фыркнул он. — Что это за бетте еще такое? — переспросил парень, снова выпуская дым в потолок. В свете огня из камина мелькнула бутылка, и он к ней уверенно присосался, сделав несколько глотков. Предложил Барахольщику, но тот только махнул рукой. — Не знаю, как на вашем сказать. Не совсем волки, короче. — Как Лёша? — Лёша это ваш, который мне руку сломал? — переспросил торговец, усмехнувшись. — Он самый. — Ну да, наверное, типа того. Но таким словом можно назвать и того, у кого две крови. Ну, от северных и от южных гены. У нас порицается такое кровосмешение. Не принято так. — У неё, значит, есть корни и южных, и северных? — Нет. Она просто не волк. Илья чуть сигару не выронил. Влад не обратил на это никакого внимания, потому что ему было не очень привычно водиться с людьми. Сам он чувствовал некоторые вещи по одному только запаху, поэтому предполагал, что всем о происхождении Каи все было известно. — То есть как это? А анима? — парень недоуменно выпучил глаза, поставив бутылку на пол. — Нет, это ерунда. Она бродяжка. Мы нашли её в каком-то сугробе недалеко от Кровавой горы. Умирала. Вот уж не знаю, чем она приглянулась Данилу, но он её подобрал и выходил. По запаху — мерзость, — Влад махнул рукой, выпуская дым в потолок и морщась от запаха. — Человек. — Подожди, Данил? — Знакомое имя? — Она убила его. — Давно пора. Изжил он уже себя, — Барахольщик тяжело вздохнул. — Много дел натворил. Не скажу, что был ярым негодяем, но и хорошего мало чего было. Сейчас бы от него проблемы только были. Видал я его пару недель назад, совсем с ума сошел. Чокнутый парень.— Но как Кая может быть человеком? Есть еще такие здесь? — Нет. Ну, насколько я знаю, она одна. Да еще и была обращена без разрешения. Данил на ней экспериментировал иногда со своими колдовскими штучками. Жива, может, потому что всем жалко. Да и полезна иногда бывает, не спорю. — Вы давно знакомы? — Достаточно давно, чтобы я успел её возненавидеть. Изменилась сильно после Саши того. — У меня сейчас голова лопнет, — он замахал рукой, приостанавливая Влпда. — Саша, брат Ани, ага. Они вроде как парой были какое-то время. Он и Кая. Ну, пока Сашу не шлепнули в один прекрасный день. — Так это он — злобный дух в Лёше? — Чего? Нет, об этом я, честно говоря, точно ничего не знаю. Не влезал в этот весь бред сумасшедшего никогда, и без него проблем по горло. Но насколько я осведомлен, малыш Сашенька тут не при делах. Дело в древнем духе, демоне. Сначала он уничтожил Дохша, потом сожрал душонку бедного парня, а сейчас, судя по всему, вцепился в вашего Лёшу. Знаешь, лучше не спрашивай об этом. Я знаю о всяких там пророчествах и легендах только по слухам. — Ну ладно. Тогда расскажи еще про Каю. — Что про неё рассказывать? Сука сукой. Получала свое, и не раз, —Влад пожал плечами. — Понятия не имею, где вы её только достали. Её достаточно сложно найти. Была раньше с нами в группе. Нас мало было. Как говорится, «ни туда, ни сюда». Данил с нами был. Работали на два фронта. В итоге жизнь кого куда растаскала. Кто в торговцы, как я пошел, а кто начал ко всем подлизываться и в итоге ерундой начал страдать. Никакого серьезного отношения. На таких никогда нельзя положиться. Бесит она меня. — Я знаю, что Данил убил Сашу. — Я тоже это знаю, — Влад выпустил дым, фыркнув. — А Кая не знала, я правильно понял? — А кто ей скажет? Может быть, сам Данил? Не, он раньше времени помирать уж точно не собирался. Илья тяжело вздохнул. У него даже почти пропало настроение курить сигары, но он не хотел бросать начатую, поэтому снова пустил дым и глотнул немного из бутылки. Огонь перешел с книг на поленья, лежавшие в камине, и те слабо затрещали. Красные пятна плясали на лицах парней. Они оба уставились на пламя, поймав момент тишины. — Так что? Что насчет сделки? — буркнул Илья, прервав молчание. Влад на это только усмехнулся, не отрывая взгляда от камина.— Вот тебе надо было об этом спросить? — А о чем еще спрашивать? Рано или поздно ты бы потребовал с меня что-то. — Не выноси сейчас этим мозги, — он вздохнул. — От вас прямо заражаешься желанием сдохнуть. Этакая безнадега в воздухе витает. Я устал. И у тебя ляжки большие. — Гонишь. — Ты мне чуть спину не сломал. — Нужно придумать, что делать дальше, — Илья вздохнул. — У меня плохое предчувствие. Надо найти Лёшу. Однозначно его Кая забрала. Не знаю, как, не знаю, зачем. Но ритуал должны исполнить послезавтра. Ну, то есть уже завтра. Наверное. Когда ты меня подобрал? Сколько сейчас вообще времени? — Ну, я подобрал тебя уже ближе к ночи. А сейчас скоро к утру дело пойдет, — прикинул он. — Очевидно, дело в ритуале. Понятия не имею, что ей нужно от Лёши, но ритуал сейчас провести может только она. Хотите перехватить её? — Думаю, да. Попробовать стоит. — Тогда сейчас делать нечего, — махнул рукой он. — Когда сделать ничего не можешь, то лучше не мотать себе нервы ожиданием и расслабиться. Илья только неопределенно пожал плечами. Сказать, что ему это не помогло — ничего не сказать. Он бы рад спокойно провалиться в сон и забыть об этом, но нет. — Дым все запахи перебивает, — Влад вдруг кашлянул. — Я сказал не вдыхай. — Да я не… Позволишь? — он нахмурился, наклоняясь к парню и принюхиваясь, предварительно отодвигая сигару подальше. — Я думал, это от блондинчика несет. — Не надо. — Илья. — Ложись спать. — Ты тоже ранен, я прав? — Влад скривился. — И вообще, не подскажешь, то, что я чую кроме твоей крови — это случайно не самобичевание? — Ой, заткнись. — Что, проблемы? — парень усмехнулся. — Тебя это уже не касается.— Значит, не расскажешь мне? — Влад прищурился. Илья ответил только упрямым взглядом, которым попытался просверлить дыру в голове собеседника. Барахольщик явно это почувствовал, поэтому только фыркнул, отворачиваясь обратно к камину. Полную тишину на этот раз прервал кашель, причем, кашлял не Влад, не Илья. Закашлял вдруг Саша, и брюнет тут же вздрогнул, понимая, насколько они вообще вдвоем успели надымить тут. Вероятно, легкие его ослабевшего друга не были готовы к такой порции вредных веществ и горького дымка. — Давай закругляться. А то будет кашлять еще, швы разойдутся. Мне такого счастья не надо. — Не разойдутся. У мази состав интересный. На самом деле… — Закругляемся. Завтра много дел, — Илья с силой вдавил тлеющий кончик сигары в кладку камина. — Мы еще не договорили. — Это точно. — Илья. — Хватит, ладно? — парень поджал губы. — Будешь спать на втором этаже. И душу я тебе изливать не собираюсь. Мне и так мерзко после этого разговора. Влад никак не прокомментировал такое откровенное заявление. Он лишь хмыкнул, туша сигару об камин. Он с трудом втирал её в кирпичи — никак не хотела тухнуть. Илья, тяжело вздохнув, поднялся с пола, утягивая за собой и бутылку. Ногами он приволок из угла матрас и так же его расправил прямо рядом с камином, продолжая упрямо прихрамывать. Уселся на него и кивком головы указал на лестницу. — Осторожно, дыра в ступеньках. Огромная. Там темно, но ты может быть её увидишь. Барахольщик фыркнул и, поднявшись с пола, отряхнул брюки. Илья не успел поймать момент, когда тот застегнул наконец свою накидку. Одним точным движением он расправил полы анимы и направился к лестнице, бросив по пути взгляд на сопящего Сашу. — Кстати, чуть не забыл, — парень приостановился, и брюнет повернул к нему голову, вопросительно вскидывая брови. Влад засунул руку в карман брюк и немного в нем порылся, а через несколько секунд выудил небольшую деревянную коробочку. Он кинул её Илье, и если бы тот её не поймал, полетела бы прямо в камин. — Это тебе. У тебя там будет не все в порядке, если не обработаешь. Попробуй это. Ваши настои странно пахнут, мне не нравится. Растянувшись в весьма подозрительной улыбочке, он поиграл своими тонкими бровями, из-за чего Илья чуть воздухом не подавился, настолько нелепо и в то же время забавно это выглядело. Влад отсалютировал и направился к лестнице. Парень у камина проследил за ним взглядом, искренне надеясь, что тот провалится в подвал, но нет, Барахольщик успешно преодолел дыру в ступенях и скрылся на втором этаже. Раздалось поскрипывание кровати, и он наконец спокойно вздохнул. Он снова уставился на пламя в камине и сделал еще один глоток, на этот раз морщась — он обжег горло. Бутылка с грохотом приземлилась на пол. Может быть, дело было в том, что он устал. Может быть, дело в том, что он понятия не имел, где Лёша, а для Саши уже можно было колотить гроб. Может быть, дело в парочке, откровенно говоря, лишних глотков. Буквально пару минут спустя у парня резко развязался и язык, и он уж очень сильно хотел с кем- нибудь поговорить, вот только Влад уже был на втором этаже, да и разговаривать с ним не особо хотелось. О том, чтобы будить Сашу, и речи идти не могло. Он тяжело вздохнул и снова взялся за бутылку. Она была уже пустой, и парень принялся крутить её перед собой, смотря за тем, как внутри скачет пламя. Он прекрасно понимал, что нужно поспать. Выхода нет, действительно, ему нужно просто завалиться на этот чертов матрас и попробовать уснуть, он даже не боялся кошмаров. Он больше боялся реальности, если это, конечно, была она. Почему-то у него складывалось такое ощущение, что его все ненавидят. Что Лёша, где бы он сейчас ни был, искренне желает ему сдохнуть. Что Саша сейчас видит сны о том, как размазывает его по стенкам, превращая в большую кровавую кучу. Просто потому что тут долго думать не надо, глубоко копаться незачем — он прекрасно знал, кто виноват во всем, что произошло. Илья тяжело вздохнул, пряча лицо в ладонях. Будто поймав нужный момент, заныла старая рана, и парень покачал головой, покрутив в руках небольшую коробочку. Ему теперь все казалось жутко подозрительным. Он попытался открыть её, но сделать это получилось только с помощью карманного ножа. Он уставился на блестящее склизкое нечто, но делать ему было нечего. На самом деле, ему было уже плевать, чем обрабатывать свои раны. Доверял ли он Владу? Смешно. Если быть честным, он даже себя самого уже боялся. *** Саша просыпался от разного. От стука в окно, от бешеных криков, от воя собаки, от криков птиц за окном, но так, как его сейчас вытянуло из сна — побило все рекорды по омерзению. Блондин закашлял, резко выгибаясь на постели. Судя по всему, он вспотел за ночь, брюки прилипли к ногам, бинты совсем взмокли, а плед валялся где-то в самом низу — стянул, пока спал, совсем замаялся от жары. При минусовой температуре. Саша перевернулся на бок, продолжая кашлять. У него было такое ощущение, что он как сушеный фрукт в паровой бане. Было жарко, невыносимо жарко, но при этом внутри будто пустошь. Глотку нещадно драло сухостью. Блондин закашлял интенсивнее и закрыл рот рукой. Голова, которая и без кашля словно по швам трещала, теперь грозилась, судя по ощущениям, вообще взорваться. Когда он наконец подавил свой приступ и с тяжелым стоном бухнулся обратно на кровать, то наконец смог расслышать, как сверху скрипела кровать и где-то недалеко копошился Илья. Саша отодрал ладонь от лица и уставился на оставшиеся на ней капли крови. Во рту был противный металлический привкус. Сердце торжественно сплясало чечетку где-то под ребрами, выпуская на волю ужас, который сковал блондина, когда он размазал кровь по ладони, убеждаясь в том, что, да, это действительно свежая кровь. Парень нахмурился и утер чистой рукой рот как раз вовремя — вниз начал спускаться Влад. Блондин был уже готов извиняться, думая, что разбудил всех своим кашлем, но то, что на самом деле потревожило покой остальных, снова дало о себе знать. На весь дом раздался бешеный стук. Кто-то настойчиво барабанил в дверь. Саша глянул на Илью, искренне надеясь, что никаких пятен на его лице не осталось. Тот оглядывался по сторонам. Куртка сползла с него — спал парень без штанов. Блондин увидел раны на его ногах и недоуменно уставился на них. Его друг только сонно заморгал, потирая глаза. На голове у него творился полный кавардак. А если посмотреть на мятое лицо — так спал он вообще недели две беспробудно. Барахольщик ухмыльнулся, кивком указывая на раны Ильи. — Помогло? — Кто стучит? — Откуда мне знать, кто стучит? — фыркнул он. — Ну, а запах? Волк? Южный? Северный? — Илья закрыл ноги курткой и снова потер лицо руками, стараясь отогнать сонливость. — Или у тебя серьезно с нюхом проблемы? — О, Мена, — торговец закатил глаза. — Я просто открою дверь. Илья не успел возразить, что уж и говорить о том, чтобы подняться и остановить его. Тот ловко дернул щеколды и распахнул тяжеленную дверь, тут же впуская морозный воздух в дом. Несколько секунд не было слышно совсем ничего, кроме шумного дыхания. — Что ты здесь делаешь? — Влад выглядел удивленным. Он не знал, можно ли впускать гостя, поэтому отошел в сторону, позволяя другим глянуть на него. На пороге стоял запыхавшийся маленький пухлый мальчик. Кудряшки у него совсем промокли и прилипли к вспотевшему лбу. Паренек уперся руками в колени и стоял, пытаясь отдышаться. Анима на нем выглядела даже нелепо. Он смотрел сверху-вниз на Влада и все еще не мог ничего сказать.Это еще кто? — Илья скривился. — Он был на Новолунии, кажется. Ну, я его точно где-то видел, — Саша приподнялся на локтях. — Вы же… Влад! — он вскинул руки, но все еще не решался переступить порог. — Я бежал как только мог! — Как ты… — У тебя выпало, — без лишних слов мальчик достал что-то из-за пазухи и пихнул это прямо в руки Барахольщику. — Из сумки. Я напал на твой след. — В чем дело? — Она вернулась! Я понятия не имею, о чем говорила с отцом, но он был просто в ярости, нашу группу чуть с потрохами не сожрали, я еле вырвался, остальные в укрытии до поры до времени. Там начался какой-то хаос! Они подготавливают Зюзи! Сказали брать оружие, скоро прибудет главный по войскам. Ele umpogo hoatodo! ****. Нужно что-то делать! Я понятия не имею, но за мной может быть хвост! — Это еще что такое? — Влад вдруг нахмурился. Он уставился на Илью, будто обвиняя его в том, что протараторил мальчик. Мальчишка сам опешил, не ожидая такой реакции на сказанное, тоже глянул на брюнета, который только недоуменно выгнул бровь. — Ты же сказал, что она мертва. — Ты о Ане? — парень чуть воздухом не подавился. — Но её там не было! Откуда мне было знать, что произошло? Я не был уверен в том, что получилось её убить. — Они подняли тревогу. Если достанут друидов — нам конец. — О чем вы говорите? — Саша ошарашенно заморгал, понимая, что больше он уже не уснет сегодня. — Аня пришла в лагерь и подняла боевую тревогу, — отчеканил Влад, почесав затылок. — Судя по всему, они будут подготавливать пешие войска, потому что по другим проблемам главный по войскам не прибывает, у них не бывает проверок. Мерзость какая, что ты сказал, Зюзи? Она что, еще жива? — Зюзи. Я видел её. Но думаю, что я успею позвать сюда группу с востока. На западе какие-то проблемы, так что задержатся, но будут здесь в ближайшее время, я передал кому только мог след и вероятные точки сбора. Илья только хотел выругаться, особенно сочно и чувственно, но за него это вполне неплохо сделал Саша, сумев выразить всю гамму эмоций в паре слов. — Пакуемся, народ, — Влад хлопнул в ладоши. — Илья, натягивай штанишки, кажется, у нас будут гости