Последняя криокапсула – только для стажёра!

Ему всё казалось, что всё это просто слишком реалистичный кошмар. И вот он закроет глаза, досчитает до трёх и проснётся. Пусть даже если всё, вплоть до самой компании "Пони Экспресс" окажется сном. А он просто неудачно решил наглотаться энергетика и какой-то не очень качественной газировки, намешав в этот и без того уже стрёмный коктейль ещё какой-нибудь хрени по совету в Интернете. Вот и снится такая жесть. Но нет...

Во снах не бывает больно...

Даже в самых страшных кошмарах. Не так болят раны, как они болели у него сейчас. Перед его глазами жуткая картина. И просто закрыть их не помогает убежать от этого ужаса. Он погряз в этом. по саме логти, продолжая медленно тонуть в этой страшной тине.

–Не было выбора, говоришь...

Ты прав. Не ты ведь полез в воздухоход. У меня ведь был выбор туда не лезть! –

Проносится в голове младшего. Но сказать он всё равно не может. Слишком больно, чтобы говорить. Только сейчас в какой-то степени он понимает, каково сейчас их капитану... Каково было молчать и корчится от боли. Когда человек, что казался может и не надёжным, но всё-таки человеком, сейчас превращался в жалкое и трусливое животное. Нечто сроднее между шакалом и крысой. Хочется кричать от боли и ненависти, но глотка и так вся разодранна воплями и кашлем. Не осталось сил кричать. Ему остаётся только мычать, тяжело дышать и кататься на окровавленной подстилке под собой. Недавно вылитый на рану ополаскиватель для рта мучительно раздражает кожу вокруг раны и саму рану. Будто бы кислота проедает дыру в нём ещё глубже. Он корчится от боли, отхаркивает кровь, кряхтит и продолжает барахтаться, да перекатывается с одного бока на другой, мучительно мыча, хныча и тяжело дыша, пытаясь противится адской боли. Легче не стало, даже когда его замотали в пущеную на повязку гавайскую рубашку. Свонси слишком сильно перетянул повязку. Его понять было можно – он не совсем в себе... Он, наверное, всё ещё под действием ядрёного коктейля. И думает весьма критично и узко. Он чувствовал себя очень усталым и измотанным. Глядя на Джимми, ему хотелось выколоть себе глаза. Его потускневший взгляд жалобно переключился на наставника, что так и пыхтел над ним, лишь бы сохранить жизнь своему "гадкому утёнку", что на деле ещё маленький лебедёнок. Ещё не взлетевший птенец. Рано ему умирать. Да и Ане рано было умирать. Кёрли тоже рановато было. Ему ещё светило яркое будущее, но уже ничего не изменить. Внезапно всё перед глазами помутнело, поплыло и закружилось, а потом и вовсе потемнело и исчезло. Когда он провалился в безпамянтсво

• • •

Его повидавшие всякое в этой жизни глаза казались не такими яркими. Они будто посерели и выцвели, потеряв свой и без того не такой и яркий голубой цвет. Точно лебедь над своим птенцом, он склонился над Дайске, удерживая его светлый дух в теле до последнего. Есть кому ждать мальца дома. А его дети уж как-нибудь с женой посидят. Жалко ребятишек – папки своего, наверное, больше не увидят. Но главное, чтобы у жены всё в гору шло, да детей смогла воспитать. Лишь бы малец хотя бы немного приглянул бы за ней. Может, Свонси и не был примерным семьянином, но всё-таки не от балды ведь женился и детей завёл. Зато матушка Дайске сына дома дождётся. По крайней остаётся надеяться, что его точно дождутся дома.. Кровь то стыла, то закипала в его жилах. Последние мгновенья пронеслись незаметно, и его монолог, кажется, пролетел мимо ушей Джимми. Эх, Дайске бы прислушался, да не Дайске сейчас стоит перед ним, направляя дуло пистолета ему в лоб. Бесполезно было что-то вообще ему говорить, да и пока. По началу он ведь действительно защищался с помощью пистолета, да потом всё переросло в то, что Джимбо просто пристрелил Свонси как нефиг делать. Будто бы это всё игра или сон. Наверное, желание "проснутся" сродняло сейчас Дайске и Джимми. Да вот поступки второго их отдаляли так же, как Атлантический океан разделял Евразию и Америку.

• • •

Дайске открыл свои глаза в гробовой тишине. Ни Джимми, ни Свонси.

Будто бы никого тут и не было.

Кричать он не стал. Не рискнул окликнуть своего наставника, в надежде, что он где-то рядом. С тяжким трудом Дайске поднимается и, шатаясь, заваливается на бок, шлёпнувшись на пол. Поднявшись снова, он идёт по коридору, облокотившись на стену плечом, рукой придерживая рану. Не так уж далеко он ушёл, чтобы найти своего временного "родителя" в крови. на полу, привязанным к стулу. Забыв о ране, младший бросается к уже бездыханному телу. Он поднимает топор с пола и с плеча рубит трос. Он, задыхаясь, волочит по полу мертвеца и только спустя пару метров испуганно бросает труп на пол, когда адреналин чуть-чуть утихает и приходит холодное осознание. Картина перед его глазами заставляет по щекам побежать горячим слезам, а губам предательски затряслись.

–Свонси?.. –

С пустой надеждой полушёпотом окликает малец того – да ничего. Тишина гробовая ему в ответ на его жалобную попытку утешить себя и попытаться сохранить "надежду". И Свонси не стало больше... Он, закрывая рот рукой, опускается перед тем на колени. Его слёзы текут вниз. Падают на пол, на волосы и на окровавленное лицо старшего. Может, он всё-таки жив?. Да нет же... Как бы Дайске не пытался услышать дыхание или стук сердца в груди. Всё четно. Он мёртв... Упокоен в стенах этого проклятого корабля навек... Дайске хватает в руки недавно брошенный топор и оставляет валятся тело на полу. Парню сносит крышу. Он просто идёт. А Джимми уже знает, что он не лежит на своём месте. Он уже знает, что за ним охотится подросток с топором на перевес. Но чего стоит топор перед пистолетом? Возомнив себя метким стрелком, он подумал, что с первого раза в голову мальцу зарядит пулю. Да, зря он так решил. Прячась за поворотом. Младший прятал за спиной испачканный кровью топор, что лежал с похолодевшим телом механика.

Последние их минуты сочтены.

Отведённое им Время подходит к концу.

Пора понести ответственность за бремя на плечах.

Дайске слышит, как голос "капитана" становится громче, а шаги всё ближе и ближе... Одна часть говорит ему бежать, а другая жаждет мести. Он буквально вылетает изо угла и успевает всадить топор в грудину. Ровно по середине. Слышится хруст костей и чавканье мяса, что были весьма легко разубленны топором. Кровь так и льётся рекой на пол. А глаза младшего горят больным удовольствием. Сердце так и трепещет от увиденного, но нездоровое удовольствие быстро заканчивается. Когда действие таблетированного лидокаина заканчивается и по мимо огромный раны в груди, он чувствует свежую и жгучую рану в плече. Джимми валится на пол, а Дайске...

А что он сделал?..

Не сильно он отличился от Свонси или Джимми Сейчас. Но иного выбора не было предоставлено.

Либо он, либо никто...

Завопи от боли. Он закрыл рану рукой. Не сильно у него много крови осталось, чтобы терять её. Он плакал... Нет, это не то, чего от него хотели. Он снова сделал что-то не так?.

Что делать?

Куда идти?

Он вспоминает о несчастном Кёрли, которому недавно скормили последнюю порцию таблеток. Он точно его не дотащит до криокапсулы. Неужели ему придётся оставить всё как есть? Оставить капитана и идти в хоз отсек? Царапая пол топором, Дайске тяжело идёт в медблок. На сколько морально было правильным то, что он делает сейчас? Вот он еле стоит перед койкой с капитаном-калекой. Рядом лежит тело Ани. Стоит ли добить капитана? Ни Ани, ни таблеток... –Кэп...– Хрипит Дайске и смотрит в единственный голубой глаз. Того, что осталось от их капитана. –Мы одни... – Он сжимает ручку топора, затаив дыхание. Тот, кажется, плачет. –Что делать? Что мне делать, мама?. – Проносится в его разуме, от чего по щекам снова льются горячие слёзы –Что мне делать, Кэп?. Я ведь не могу вас оставить умирать в муках.– Хрипло еле как проговорил стажёр. А важно ли сейчас кем он был? Есть ли смысл его продолжать называть "стажёром"? Дайске было отвратительно. Он не хотел, но... Как оказалось, он уже не может занести для удара топор. Он бросает топор прям там и просто обнимает нечто, чем теперь является Кёрли. Отпуская того. Тот, шатаясь, покидает медблок. Собственно, не далеко он прошёл. Даже до Свонси и доползти не смог. Он свалился на пол пути на пол без сил.

–Маму жалко...–

Тихо произносит Дайке.

–Папу жалко...–

Ещё тише хрипит парень, пока перед глазами темнеет. Будто бы чёрную и густую смолу льют ему на глаза. Испуская последний вздох.

Всё...

Сейчас где-то одна уже пожилая супружеская пара смотрит телевизор, в надежде узнать, что с их сыном спустя долгие 20 лет. Но находят пугающую новость о инциденте на корабле "Тулпар", что послужил стимулом закрыть "Пони Экспресс" Как бы те не отмахивались. Как бы они не скидывали ответственность на "халатность" экипажа.

Живым никто не вернулся на Землю.

Кровавый и трагичный инцидент на космическом корабле. Всё, что произошло на нём, осталось для всех тайной. Сейчас мать когда-то молодого парня безутешно плачет о потере сына, ранее до последнего веря, что сын рано или поздно вернётся на Землю...