Пять стадий принятия своей Тьмы

      Не успела Рейдж насладиться избиением давней врагини, о чём мечтала с момента их болезненного расставания, как её окликнул голос генерала Рейнфорта, её собственного отца. Сержант уже занесла руку для нового удара, когда прозвучал громкий барритон мужчины — Прекратить избиение гражданской!       Рейдж замерла, так и не уронив кулак на чужое лицо. Костяшки сбиты и покрыты кровью Ольги. Однако приказ был приказом и сержант тут же встала с избитой, которой сразу кто-то помог встать и под болезненные завывания той увёл в неизвестном для Рейдж направлении. Ей, в принципе, вообще было насрать на всё. Внезапный гнев сменился апатией.       Отец же злился. Взгляд, такой же как у неё самой, почти что расплавленное серебро сфокусировался на лице дочери, после чего он шумно выдохнул, кивком заставляя девушку следовать за ним. Пока они шли в сторону выхода на улицу, где свежий воздух помог бы прояснить кое-кому мозги, Рейдж слышала тихие и не очень перешёптывания со стороны гостей: «бешеная», «изолировать», «зачем её вообще позвали» и прочие реплики.       Из всей этой толпы по большей части только мнения нескольких людей девушку действительно волновало. Отец, чью скупую похвалу она всегда старалась получить, и чьё неодобрение ударяло по ней больше всего. Мать, которая на пару с отцом сделала из своих дочерей тех, кто они есть на данный момент. Сестра, чей праздник испортил блядский характер Рейдж и эта сука Ольга, которая вылезла как чёрт из табакерки. Почему она вообще вновь оказалась в жизни сержанта? В случайности верилось с трудом, ровно как в разительные изменения в человеке.       Последним, чье мнение котировались в этом месте, оставался Райли. Иронично, наверное, но мнение лейтенанта априори оказалось более важным чем целой оравы людей, которые почему-то считаются для неё роднёй. Наверное, всё дело в том, что Саймона Рейдж всё же видит чаще и от его действий напрямую может зависеть её жизнь.       Отец смерил Рейдж тяжёлым взглядом, прежде чем подать голос. — Ну и что это, блять, за демонстрация собственной доминантности? Девочки мальчика не поделили? Или платья одинаковые надели?! — Голос Ричарда Рейнфорта едва ли не звенел от переполнявших его эмоций. — Ладно, если бы ты била всерьез, но ты ей даже ничего не сломала. — На то и расчёт, папа. На то и расчёт, что ей будет больно, но в целом страшнее разбитой губы, синяков и пары ссадин ничего не планировалось. — сержант, как и на любом выговоре, стояла по стойке «смирно», глядя в одну точку перед собой. За расслабленную позу, ухмылки и другие проявления эмоций она просто пощечиной бы не отделалась. Отец неприемлил этого. —Тем более, её предупреждали, чтобы не лезла. — Иной раз я думаю, о том, как мне повезло, что у меня дочери, а не сыновья. — Рейдж не удержалась от взгляда полного такого скептицизма, что отец даже позволил себе усмехнуться. Раз не последовала пощёчина, значит всё не так уж и плохо. Даже, можно сказать, что всё почти что отлично. — Но потом ты на свадьбе, в приступе ревности, ты бьёшь левую девку на виду у всех. Этот лейтенант стоит таких жестов? — И да, и нет, отец. Вернее он-то наверняка стоит, просто причина была ещё и в Ольге. — Ольге, Ольге… — мужчина в несколько четких движений достал из кармана брюк портсигар с сигариллами и вытащив одну, чиркнул своей излюбленной Zippo. Пространство вокруг тут же стало медленно заполняться терпким ароматом табака. — Это не та ли «Ольенька», которая на твоём первом курсе прислала нам целую коллекцию… — Да, это она. — Резкий и даже несколько поспешный тон выдает Рейдж с головой. Эта история уже не причиняла столь явного дискомфорта как раньше, но всё равно была неприятна. Одно из первых предательств. — Я не буду спрашивать вселенную, судьбу, Господа или ещё кого-нибудь о том, почему она здесь. И я могу уехать, чтобы не портить праздник остальным. — И разбить тем самым сердце не только сестре, но и матери? Нет, это исключено.       Дальнейший разговор прошёл в более-менее мирном русле. Девушке настоятельно рекомендовали больше не ввязываться в прямую конфронтацию ни с кем и вообще «Выпей, расслабься. Лейтенанта своего потискай!» И не важно, что генерал прекрасно был осведомлён от того же Прайса, что ранее Рейдж и Саймон вообще не были замечены вместе. А, может, всё-таки и не осведомлён. Иначе генерал наверняка бы уже устроил разнос полётов с угрозами уничтожить всю военную карьеру Райли, если тот окажется хотя бы в поле его зрения.       Под алкоголь, как ни странно, но свадьба пошла куда как веселее и интереснее. Про инцидент достаточно быстро забыли, словно его и не было. Ну подрались две девицы, не поделили мужика. Двадцать первый век, равноправие, всё такое.       Рейдж последовала совету отца и вновь направилась в бар, на этот раз сразу подзывая бармена и заказывая три шота текилы.       Первая порция алкоголя пошла с трудом, у девушки глаза даже слегка заслезились, а горло горело огнём. Вновь появившийся рядом Саймон что-то негромко проговорил, судя по тому, что перед ним тут же налили бокал с бурбоном, слова были обращены не к ней. Организм, несколько отвыкший от данной отравы повело почти сразу же.       На пятом шоте Рейдж похорошело. Всё вокруг как-то внезапно перестало бесить. Шум вокруг, музыка, внезапные подкаты со стороны малознакомых мужчин, которые вовремя пресекались Саймоном, всё это было лишь ненавязчивым шумом, на который и внимание не обращалось. Не волновало и то, что девушку пододвинул к себе ближе Саймон, по-хозяйски положив руку ей на талию.       А после десятого память стала удивительно фрагментарной.       Вспышка. Рейдж уже не в баре ресторана, а на улице даже в состоянии сильного подпития на скорость собирает и разбирает свой Глок, состязаясь с какими-то людьми в форме и ведь выигрывает, вызывая бурную реакцию как окружавших их болельщиков, так и остальных состязающихся полицейских. А затем с победным довольным криком отвешивает щелбан каждому проигравшему. Всеобщий смех, в том числе и проигравших. Горло начинает немного саднить от того, что ещё совсем недавно Рейдж горланила какую-то песню. Саймона не видно. Темнота.       Вспышка. Людей в форме уже нет, как и пиджака на Рейдж. Сама она снимает с себя туфли и с кличем «От меня не уйдёшь!» метко заряжает сначала одним «снарядом», а затем и вторым, поражая цель. Новый боевой клич. Внезапный приступ рвоты заставляет девушку рухнуть на четвереньки и уже не важно, что там с тем, кого она прихлопнула туфлями. Темнота.       Вспышка. Рейдж уже в номере, обессиленно, из последних сил пытается сопротивляться, что-то мычит охрипшим от длительной рвоты голосом, но проигрывает трезвому сопернику, который на очередную попытку вырваться просто отвешивает ей пощёчину и закидывает на плечо, чтобы отнести в ванную комнату.       Свет в помещении сильно резал глаза, вынуждая жмуриться и протестующе хныкать, пока девушку несли в неизвестном направлении и не особо аккуратно посадили в… ванну. — Н-не вздум… — протесты Рейдж были заглушены мощным напором ледяной воды из душа, окатившим девушку с головы до ног. Рейдж захлебывалась, откашливалась, её трясло от холода и хотелось снять с себя мокрую одежду. Внезапный душ повторялся ещё несколько раз с короткими интервалами во время которых Саймон, что-то далеко от цензурного бурчал себе под нос. — Н-не-н… — Алкоголикам слова не давали, Рейнфорт. Напомни мне держаться от тебя подальше, когда ты в следующий раз решишь самоубиться бухущая в драбадан. — Саймон, не особо церемонясь с сержантом, попытался раздеть её. У самой Рейдж уже не было никаких сил на сопротивление. Даже на словесную перепалку их не было. — Да где же эти шнурки на корсете?       Сержант попыталась из своего состояния дотянуться до шнуровки сзади на корсетом топе, но одной рукой это оказалось, судя по всему невозможно. Новая пощёчина заставила до крови прикусить язык и застонать от новой порции боли. «Сука… ну я ему устрою завтра… если не сдохну» — мстительно подумала девушка. — Не спи, детка. Я тебя сейчас раздену и отнесу в постель. Будешь хорошей девочкой? — Ху… хуевочкой. Пощёчину то за что? Я из-за тебя язык прикусила…        Рейдж демонстративно высунула язык, чтобы показать степень повреждений, но то ли Саймон был слишком бесчувственным, либо слепым, потому как он рывком вытащил её из ванны на пол и удерживая поперек живота стал резко сдергивать с девичьего тела мокрую одежду. Резко, местами больно и совершенно не щадя при этом ни ткань, ни кожу.       Далее обнаженную тушу наскоро обтёрли полотенцем и явно сжалившись, замотали в него же и вновь закинули на плечо. В голове медленно прояснялось. Недостаточно для трезвости, но уже лучше, чем когда она совершенно не отдавала себе отчёт в собственных действиях. Шесть шагов на выход из ванной, остановка, перехватывание поудобнее, затем ещё то ли одиннадцать шагов, то ли двенадцать, девушка сбилась и не была уверена в правильности своих расчётов. В итоге её почти бережно уложили в постель, укутали в одеяло и… чуть повозившись с одеждой, разделись, укладываясь рядом и прижимаясь вплотную. — И чего ты забыл в моей постели? — Рейдж, чуть помедлив всё же повернулась к Саймону лицом, даже не вздрагивая от его руки, обнимающей её и прижимающей к самому мужчине. — Я уже взрослая девочка, в постельке могу спать одна. — Второй раз я на это не поведусь, сержант. — Саймон фыркнул куда-то во влажную шевелюру девушки. — Ты и в баре клялась, что взрослая девочка и можешь посидеть пару минут спокойно, а в итоге? — А в итоге я смылась в неизвестном направлении и на спор с копами собирала и разбирала оружие? — Стыдно? Нет, стыдно точно не было, но некоторая неловкость присутствовала. — Воспоминания обрывочные, если честно. — Хорошо хоть с чужого члена тебя не пришлось забирать. Вот уж точно никогда такого в моей жизни не было. — Ты на меня не наговаривай, я в этом вопросе консервативна. Секс только в отношениях. Боги, это последний секс у меня был… — Рейдж задумалась, на пальцах прикидывая дату последнего коитуса. — Чуть больше четырех лет назад. — То есть, последний раз тебя трахали ещё в браке? — Саймон вытащил из-под Рейдж руку и приподнялся, опираясь на локоть. — Логично предположить, что да. — в тишине номера даже тихое бурчание сержанта слышалось отчётливо. — Настолько плохой секс? — всё не унимался Саймон. — Не удовлетворял муж? — Лука был идеален. — Рейдж осеклась, понимая, что не особо хочет рассказывать Саймону о том, как она едва не убила своего мужа. — Проблема больше во мне. — По тебе не скажешь, что у тебя есть проблемы. Расскажи, что тогда случилось? — Откровенность за откровенность. Расскажи мне что-то о себе, я в ответ поделюсь своей тьмой. — Несколько лет назад я был в плену. — Рейдж резко подскочила в постели, принимая сидячее положение и не особо заботясь о том, что полотенце так и осталось лежать на кровати. Всё равно темно так, что мало что можно увидеть. — Несколько месяцев в картеле Мануэля Робба, где меня всячески пытались сломать и промыть мозги. Достаточно мрачно? — А мы, оказывается похожи сильнее, чем я думала. Четыре с половиной года назад во время одной из операций, связанной с Аль-Каталой, половину моего отряда перебили, а меня взяли в плен. Конечно, с тобой это не сравнится, меня спасли всего-то на одиннадцатый день. Тогда же сменился мой позывной на «Blind Rage». — проваливаясь в воспоминания о том времени, Рейдж начало потряхивать. Словно она опять сидит на том стуле с кистями, прибитыми к подлокотникам строительными огромными гвоздями. Из-за перелома ребра, она всё чаще кашляет кровью. Глаза, в которые залили что-то едкое, уже ничего не видят, лишь смазанное пятно красно-бурого цвета. От каждого движения болит всё тело. Избитая, сломанная, но именно боль позволяет ей держаться. И именно боль, словно берсерку, трансформируясь в дикую ярость заставило буквально вырывать куски мяса, чтобы выбраться и ориентируясь на звук уничтожать врагов вокруг себя. — Уже в больнице я узнала, что в момент, когда я предприняла попытку побега, меня нашли свои. В приступе слепой ярости я убила одного сослуживца и отправила в кому второго. Трибунала удалось избежать благодаря нескольким факторам. А после нескольких месяцев реабилитации и психотерапии я после очередного кошмара не поняла, где сон, где реальность и едва не убила своего мужа. На следующее утро я собрала свои вещи, спешно подала на развод и вернулась в Британию. — И теперь ты боишься сблизиться с кем-либо, считая, что вокруг тебя есть только смерть. Знаешь, а мы действительно похожи, Рейдж. И… спасибо, что рассказала. Я это ценю. — Саймон на ощупь нашёл руку Рейдж, несильно потянув её на себя и укрывая одеялом. — А теперь спать, сержант. День был насыщенный, мы оба устали. Я так понимаю, завтра продолжается празднования.       Девушка лишь вяло кивнула, позволяя утянуть себя в объятия. В этом не было ничего такого, даже несмотря на обнаженность. Вместе с тем это казалось интимнее любого секса. Они поделились друг с другом довольно сокровенными вещами и это не оттолкнуло их, а наоборот. Рейдж уснула первой под мерный стук сердца Саймона, расположив голову ему на грудь.