Шутка

Смех раздирает глотку.

Сколько времени не проходит, а наблюдать за тем, как другим прилетает за каждое действие и бездействие все еще до жути весело.

Таких кусочков вариаций все больше и больше, где практически нет счастливого конца.

Но я то сейчас не страдаю, как остальные версии, так с чего бы мне заморачиваться? Все плохое уже в прошлом.

Вот здесь вспыхивают неоново голубым глаза из тени, что следуют за Лололошкой по пятам, а тот улыбается довольно. Правильно. Потому что тот Рома сдался, добровольно следуя и более не пытаясь сбросить цепи. Если бы продержался ещё немного, то мог бы покинуть порочный круг, ведь временная петля завершилась. Но что есть, то есть.

... Или ещё забавней наблюдать, как грызутся эти двое, играя с нитями и мотаясь из одной реальности в другую. Мне бы самому хотелось вдарить здешнему невозможному мироходцу. Потому что даже проиграв не отстал и сделал все хуже.

Приходится откидывать из головы мысли сделать что-то похожее.

... Ещё один практически не оглядывается на окружающих из-за паскудной депрессии, рискуя находиться рядом с преступниками и богами, не до конца разобрались с консолью.

...Другой остался в Зазеркалье и едва ли приходит в сознание.

...в другом варианте все тоже не так уж и хорошо со столь масштабным контролем от чертового космоса.

А некоторые вещи вообще лучше не вспоминать, если честно.

Ведь перепись вселенных тоже работает и приходится играть уже по чужим правилам и в чужом теле.

Я изначально думал, что это просто чересчур реалистичные сны, которые снятся на протяжении долгих лет и едва ли забываются. Когда в один момент нет ни моральных сил, ни возможности двинуться, а в другой раздирает страх, стоит только открыть глаза, то сложно определиться даже кто ты такой, не то, что усомниться в своей бодрости в первые пару минут. Некоторые из них вовсе странные. Но легко понять, где начинается настоящее. Когда на сдвинутой кровати дрыхнет мертвым сном Ви после очередных приключений или дозы вкусняшек. Когда возможно просто провести по чужим волосам, становится легче, и события подсознания стремительно отступают.

Один раз он даже попутал, и ему казалось, что ядовитого засранца по настоящему выкрали. Он сжег всё, до чего дотянулся, пока вновь не открыл глаза дома.

...Ещё один раз видел его вскользь во сне, но не мог подойти, потому что сам был в другом месте и смотрел через наблюдателей. Тот играл роль главного говнюка и был в тюрьме времени. Гляделся со Смотрящим.

... Ему даже показалось, что в случайную ночь он проснулся мертвым. Оттуда воспоминаний меньше всего, так как разум был будто решето, и он постоянно лез к Ло. Не смешно ли?

Предсказать, когда будет следующий такой "особенный сон" нелегко, но и не нужно. Как минимум парочка в месяц найдется стабильно.

Самое веселое? Я настолько преисполнился, что проживаю одновременно сто миллионов жизней, или как там этот мем цитируется. Он гладит по волосам сопящего Ви после очередной интересной ночи. Иногда кажется, что засыпать ему вскоре станет страшнее, чем ожидать визита детей. Мотает головой, чтобы выкинуть опасные мысли, и взъерошивает не свои, но такие родные локоны, перетирая те между пальцев. В общем, додумался он до того, что большинство ночного дерьма – осколки не его жизни. Он ведь не ютубер, хоть и знает, кто они такие. Вроде бы и не "создатель" тоже. В куклы не играет. Лололошка послан далеко и надолго. Зато есть близкий человек, которому так и хочется сделать приятное. Ладонь опускается на чужую холодную щеку. Большим пальцем проводит под глазом и ниже по скуле. Может, затискать? Или выполнить что-нибудь, подсмотренное во снах? Улыбка сама собой появляется на лице. Он перемещается и теперь нависает над спящим телом. Да, одна из отстойнейших моих идей, но... Других и не бывает. Медленно склоняется ниже и коротко целует в висок. – Пора просыпаться~

Он опирается о локти и осыпает сонное лицо поцелуями, иногда зачесывая мешающие пряди за уши. – Ммм, Ро- – Чшшш. Все хорошо, просто я подумал о нескольких вещах и кое-что пришло мне в голову. Кажется кто-то не до конца честен со мной. Он прячет все эмоции за безразличием, и голос автоматически звучит холоднее: – Кто он? Ему говорят тихо, будто ещё сквозь сон, хотя тот наверняка уже успел обдумать тысячу и одну мысль. – Кто кто? Ты о чем? Широкая улыбка растекается по лицу своевольно, хоть и удается смотреть так же серьезно. Вопрос то любопытный и мне всегда хотелось его задать. – Тот, к кому ты так тяготеешь, Ви... Он опускается ниже, в считанных сантиметрах от лица под ним. Тот же смотрит игриво, хоть вроде как и не понимает, что происходит. Лежит спокойно, не двигаясь, что, будь он реально сейчас не в себе, было бы зря. –... Я приготовлю завтрак и принесу твою любимую рыбу. Внимательно прослежу, чтобы съел всё, и тогда-то мы и повеселимся, любимый. – Какая муха тебя укусила с утра пораньше, а? Тот потягивается, продолжая наблюдать с прищуром. Сложно сдержаться и не придавить к кровати всем весом, чтобы не отполз и не смог избежать порции тактильного контакта. Вполне возможно, что тот как раз таки и провоцирует. С ним нельзя быть уверенным, когда этот засранец почти всегда недоговаривает. Но его невозможно не любить.

Подхватить бы за ладони, переплести пальцы и любить, любить, любить, пока не кончится заряд и взбыкнувшие эмоции. То, что любимый подо мной, чертовски будоражит каждый раз. А если ещё начнет и убегать... Вместо надуманного он опускается ближе и целует, ограничивая возможность задать какие-либо вопросы вполне приятным способом.

Шепчет над самым ухом, когда отстраняется: – Ты же не хочешь уйти от меня, милый? Тот улыбается, играя бровями. – А что, тебя так манит встретиться с детьми, что так просишь уединения? – О, не волнуйся, я постараюсь прийти чуть позже, когда их первым увидишь ты и успеешь с ними... Поболтать. – ... Они все в тебя, так что эта задача ложится на твои плечи. – Но их подобрал именно ты, возьми же ответственность. –... Я подаю на развод. Можно ли ревновать человека ни к чему? Этому можно научиться. Он наваливается на бок, просовывая руку у поясницы Ви и прижимает к себе вместе с одеялом и стиснутыми до побеления кулаками. – Только попробуй. И шутки про веревки уже будут не шутками.

...Ох бляха. Это уже не прикол, это была гребаная угроза от него любимому человеку. Что он вообще творит?.. Он расцепляет конечности и выдергивает одну из них из под чужой спины, чтобы свалить и подумать над своим поведением, как рядом звучит смешок и холодные руки обнимают за шею. Ви хитро щурится. – Ты хочешь поиграть в догонялки с самого утра? А ведь мне казалось ты настроен весьма серьезно. – А тебе мало было, да?... Тот не отвечает, продолжая улыбаться. Чертов адреналиновый наркоман. – ... Ты будешь затискан насмерть. Про то, что тот ещё и не встанет с кровати он решил умолчать.