Правосудие

1939 год начался с очень, очень плохих новостей. Ничто не предвещало беды, кроме конечно предстоящего собрания Повелителей по случаю очередного прошедшего геноцида. — Плавнее, Юстиция, ты плетёшь магию, а не шинкуешь врагов. — В сто тысячный раз поправил Столас, даже не отрывая взгляд от книги. Столас в домашнем халате с перьями вольготно распластался на тёмно-красной софе, а Юстиции достался ковёр на полу времён каких-то там динозавров, как самое безопасное место. Что было резонно, как и гудящие от мощи защитные чары на столе и книжных полках. Пальцы свело судорогой и тонкий дрожащий узор рассыпался искрами. Вмести с бирюзовым светом потухла и магия стоящая за всем этим светошоу. По крайней мере в этот раз она не взорвала половину кабинета. Уже хоть что-то. Человеческая магия проще. И слабее. Теперь Юстиция знала как вообще магия появилась у рода человеческого. Магия, ха! Искра от искры. Свет, отражённый от самой яркой звезды. В глазах Небес нынешний облик человечества был ошибкой. Не беда, ошибки можно исправить. Вот только С҉а҉м҉а҉э҉л҉ь҉ сделал невозможным вырвать страницу из лабораторного журнала Рая без последствий. Как Ева в своей сути являлась частью Адама, так и род человеческий нёс в себе частичку Его Сути. А магия всего лишь неожиданный побочный эффект. Возможность манипулировать реальностью, дарованная лишь Творцу и ангелам, стала чем-то что люди приспособили под себя в конце концов. И знаменитая Кайна, «сын» Адама, была во главе этих изменений. Но это совершенно не помогало понять, что и где она делает не так. Где тот баланс между образом, конкретикой, приложенной силой и местом для манёвра? Потому что не могло существовать двух одинаковых щитовых чар, даже если колдовал один человек. Каждое заклинание немного, но отличалось от предыдущего. Иногда абсолютно незначительно, иногда очень сильно. В земной магии были строгие правила, завязанные на определённом плане реальности, поэтому слова и формы имели больше значения, чем изначальная концепция. В Аду не было ограничений и их приходилось создавать искусственно, потому что магия иногда отзывалась на случайные мысли и слова буквально. Хочешь ты выпить воды, но если не будешь конкретен, вполне можно вызвать потоп. У Юстиции не было проблем с физическими вещами, но вот с абстрактными и трудно визуализированными у неё начинались сложности в концентрации. Она понимала конечную цель, функцию, даже знала как это должно выглядеть и ощущаться, но именно сам путь к этой точке Б напоминал путь к жерлу вулкана по пешком лаве. Столас утверждал что это было похоже на то как она покидает тело и летает между планами реальности, но fokk это было не так и просто. Сворачивать и разворачивать свою суть было легко. Юстиция привыкла быть незаметной и приглушать свою песнь. Настолько тонко манипулировать своей сутью и плести из этого метафизическое кружево, которое должно останавливать чужое метафизическое кружево агрессивной направленности… Да Юстиция предпочла бы на личном опыте выяснить что там в центре чёрной дыры. — Ты же выросла в Исландии? — Внезапно заговорил Столас, положив книгу себе на колени. Юстиция кивнула. — Насколько я знаю у вас хорошо развито овцеводство? Она отвлеклась от прожигания взглядом дыр в ковре, чтобы ещё раз внимательно осмотреть Столаса, пытаясь убедиться в его трезвости и понять куда ведёт этот разговор. — Да, но как вообще связаны овцы и магия? Столас взмахнул рукой закручивая над пальцами облако тёмно-синего дыма. — Очень просто. Представь что только что обстриженная шерсть это то чем ты являешься, твоя магия, твоя песнь. — Дым в руках принял облик чего-то среднего между облаком и комьями шерсти. — Что нужно сделать в первую очередь с обстриженной шерстью? — Сортировка, чистка, промывка, сушка, вычесывание, пряжа. — Даже не задумываясь отрапортовала Юстиция. — Именно. Так вот с магией так же. Не пытайся бездумно влить силу в свои действия, действуй с умом, отсей лишние части. — От облака магии отделились кусочки более синей энергии, более громких частей песни. — Итак у тебя есть нужная тебе шерсть готовая к использованию. Всё что тебе теперь нужно это сделать нить из которой ты потом свяжешь себе шапку. И с магией тоже самое. Сделай нить и уже из этой нити плети нужный тебе узор. Твоя нить должна быть равномерной, не слишком тонкой, не слишком толстой. — От отдельных синих кусочков медленно отделилась нить и быстро сплелась в узор, напоминающий цветок. — Чем более тонкое и сложное заклинание, тем тоньше и длиннее понадобится нить. Понятно? — Кажется… — На самом деле спорно, но Юстиция честно ценила старания и заботу Столаса. — Ты всегда столько знал о скотоводстве? Столас закатил глаза и взмахом руки растворил светящийся узор. — Конечно нет. Пришлось покопаться в недрах библиотеки, что бы придумать тебе идеальную аналогию. Ну andskoti, теперь она просто обязана научиться абстрактным заклинаниям в совершенстве. Иначе она сожрёт свой чёртов нимб от стыда. Хотелось немного отвлечься. Но со всей этой магически-метафизической теорией было не так уж много тем о которых Юстиция была готова думать и говорить сейчас. — Кстати, Господин, как там поживает наш Король? — Ну это было не совсем тонко. Юстиция определённо подзаржавела во всех этих аристократичных плясках. С другой стороны в этом доме её ценили за честность и прямолинейность. Было не так уж много людей которые могли позволить себе прямо указать где Столас знатно облажался. — Не хорошо, но и не плохо. — Столас вернулся к своему чтиву, что означало для Юстиции скорое возвращение к своим тщетным попыткам не взорвать кабинет. — По крайней мере он больше не разваливается так сильно. Юстиция устало вздохнула. — Fáránlegt fífl. — Не могу не согласиться. — Как можно было одновременно читать и вести диалог было выше понимания Юстиции. А то что Столас именно читал а не делал вид, она точно знала. — Хотя ты должна понимать, что с уходом Лилит и Чарли у Люцифера осталось очень мало причин держать себя в руках. Один тот факт, что он прислушался к нашим просьбам и принял помощь уже само по себе чудо. — То что наша Королева идиотка я и так знаю, спасибо. Узнав внутреннюю кухню Ада, Юстиция старалась не думать об этом слишком много. Что-то при мысли об отношении Лилит к их Королю звенело глубоко внутри. Как колокола вдали то нарастая, то затихая. Что-то было не так, сама её суть искрила молниями, ещё сильнее подтверждая шуточные сравнения с глазастым грозовым облаком. И где-то глубоко внутри себя, вспоминая записи матери в дневниках, Юстиция на самом деле знала в чём причина. Но если она пойдёт по этому пути, то вероятно закончит своё существование в очень обозримом будущем. — Могу ли я как-то помочь? — Дабы успокоить свои порывы к чему-то, спросила она. Столас даже отвлёкся от своей книги, серьёзно посмотрев на неё. Его песнь громко звякнула в тандеме с миганием светящихся глаз. — Раз уж ты так любишь лезть в яму с ядовитыми змеями, я чувствую что должен кое-что тебе объяснить. — Юстиция приготовилась к очередной лекции. Столас рассказывал многое, но далеко не всё и не сразу. По мнению Столаса она была ещё очень молода и поэтому он опасался давать ей доступ сразу ко всем тайнам мира сего. Юстиция не могла его винить, потому что прекрасно знала, что сразу бы полезла туда, куда лезть ей не по Рангу. — Разница между тобой и нами фундаментально в том, что ты родилась на Земле, в физическом мире и тебе намного проще сворачивать свою суть до размеров твоего физического я. Люциферу и Шестёрке — нет. Они появились задолго до Земли и застали Бога. Они создали саму концепцию физических тел, поэтому их тела всего лишь очень хорошая мясная кукла. Шестёрка давно приспособилась, остальные Падшие подобные мне тоже. Мне вообще не на что жаловаться, я появился когда Эдем уже был закончен наполовину. Но с Люцифером всё намного сложнее. В его случае это напоминает попытки запихнуть сверхнову в банку. Поэтому, Юстиция, пожалуйста не пытайся приблизиться к его сути когда он опять впадёт в меланхолию. По крайней мере пока ты не достигнешь Первой Степени. Не обесценивай жертву Амалиэль. Это был грязный приём. Юстиция почти боготворила своих родителей и конечно подобное напоминание заставит её быть намного осторожнее. И хоть она уже уверенно держалась в Ранге Власти, до Первой Степени было как до другой галактики пешком. С другой стороны теперь у неё было ещё больше причин достичь как можно большей силы за как можно меньший срок. Ну кроме мести Небесам за маму. Конечно она не надеялась в открытую вступать в противостояние с Раем, на данный момент она утешала себя мыслью, что её хорошая жизнь в Аду уже достаточный плевок в сторону Небес. А там, когда она поймёт кто за чем стоит и как с этим быть, можно и подумать о полноценной мести. — Я понимаю, Господин Столас, и обещаю быть осторожнее. На этом они оба готовы вернуться к своим делам. Эх, щиты. Юстиция снова начинает плетение, на этот раз визуализируя процесс в голове и пытаясь применить на практике. Её песня звучит как зима, холод ночи и радость праздника, мысль что дальше будет лучше, что год закончился и новый будет лучше, что все получат заслуженное. Столас называет её песню Надеждой на Справедливость, говорит что это напоминает ему Андромалиус, погибшую в битве, что это напоминает ему саму битву и заставляет гордится тем, что они все сделали. Когда воспоминания заставляют Столаса отдалиться от тела, её песня зовёт его обратно. Для Ада она слишком яркая и светлая, для Рая слишком экспрессивная. Ей нужно взять часть и превратить её в самый мощный щит. Зачем? Защитить. Кого? Себя от Небес, Столаса от Стеллы. Холод двадцатичасовой ночи и единственное, что тебя отделяет от голода и холода — это свет очага, меха и шерсть. Хорошая основа для щита. Юстиция легко потянула часть песни, поющую о новом годе и дне рождения. Даже с закрытыми глазами она видела как в её руках вспыхнули нити бирюзы и золота, нерешительно сплетающиеся в узор по велению жестов, выученных на зубок. Её магия пела о доме и тихих вечерах в самые долгие ночи. И наконец узор щёлкнул и встал на место, закрепляя намерение и силу, стоящую за этим. Юстиция распахнул глаза, тут же едва не потеряв концентрацию от мерцания прямо перед ней. Щит над которым она билась столько времени наконец подчинился. — Надо же… — Пробормотал Столас с интересом разглядывая мерцающее плетение в воздухе. Тут же он махнул рукой и послал в щит сгусток света. Щит поглотил шарик, но тут же рассыпался искрами. — Ну, уже успех, поздравляю! Столас захлопал в ладоши и в этот же момент Юстицию осыпали блёстки. — Fokk þig. — Отплёвываясь от блёсток, Юстиция метнула в ответ какой-то сгусток бирюзового дыма. — Это предложение, моё маленькое злое облако? — Столас конечно же с лёгкостью уклонился, но вдруг резко замер, прислушиваясь к чему-то. Юстиция тут же поднялась на ноги, уже осматривая помещение на предмет чего-нибудь. — Призыв. Крылья инстинктивно выскочили из-за спины и перья распушились в волнении. Чаще всего призывы означали лютый мрак и ужас. Даже у Демонов были свои моральные ориентиры. Насколько ей было известно никто из Гоэтии никогда не заключал сделки если во время призыва была принесена человеческая жертва. Сейчас подобное случалось всё реже. В основном подобным занимались подростки или отчаявшиеся одинокие люди, которым уже нечего было терять. Из-за того что именно Кайна была у истоков современной магии она смога сделать так, что бы призванные демоны могли отказаться даже от самого призыва. Хотя как это работает в отношении населения Рая Юстиция не спрашивала. И даже несмотря на все нюансы и поправку на время, призывы заставляли нервничать. Казалось люди не могли понять, что жертва вовсе не обязательное условие. Столас прикрыл глаза, заглядывая на ту сторону и после мины тишины вдруг улыбнулся. — Отставить панику, дорогая, это Гласеа. Крылья тут же сложились и всю панику как рукой сняло. Хорошо что это один из братьев Столаса, а не очередной безумец-фанатик. Хотя, стоп… Пока Юстиция думала над загадкой призыва от одного Серафима к другому, Столас уже протянул руку в синее марево и достал свёрнутый трубочкой лист бумаги. Он тут же разорвал ленты держащие трубочку и принялся читать послание. Нежная улыбка скользнула по его лицу. — Азраил хочет поговорить. Дорогое моё злое облако, ты помнишь контур призыва для Гласеа-Лаболас? — Письмо исчезло во вспышке пламени, а укрепившиеся щиты вокруг особняка заставили вздрогнуть. — Помню. — Она наизусть знала ключи Соломона. Настольная книга всех молодых и не очень магов. — Но зачем такие сложности? Разве все вы не можете свободно пересекать границу между смертным миром и Адом? Не смотря на свой вопрос, Юстиция всё равно отодвинула многострадальный ковёр, призвала кусок угля и принялась чертить круг. — Азраил… Хоть он и не сражался в битве, он полностью поддерживал идеи Люцифера. Я знаю точно, что он бы с радостью пал вместе с нами, но Небеса не могли себе позволить потерять Серафима, контролирующего жизнь и смерть. Поэтому из всех нас Раил связан правилами больше чем кто-либо. Одно из них запрещает ему посещать Рай или Ад. Другое запрещает вмешиваться в ход истории человечества. Понятия не имею почему он позволил. С каждым годом вопросы Юстиции в адрес Небес росли в геометрической прогрессии. Она очень надеялась лично прописать тому кто стоит за всем происходящем. — Ну мы никогда не узнаем правды, пока Азраил нам не расскажет, так что нет смысла гадать. — Философски отозвалась она, заканчивая круг. — Ты призовёшь? — Нет, давай ты. Всё равно Раил уже знаком с тобой лично и узнает твою песнь. — Столас уже выдвинул из угла низкий столик и занимался завариванием чая. — Ну ладно. — Призыв был не такой сложной задачей как тот же щит. Поскольку это во многом было адаптировано под людей, то соответственно как и вся земная магия больше опиралась на точность символов чем на мысли и чувства. Юстиция направила магию на контур, зажигая круг бирюзовым светом. Мысленно она несколько раз повторила имя Ангела Смерти, вкладывая в него силу первого языка. Енохианский был сентиментальной вещью для тех кто покинул Рай. Как минимум потому что ему нельзя было научить, этот язык приходил с пониманием своей песни, что многим грешникам было недоступно. Круг вспыхнул бирюзовым столбом света и тут же сменился чёрным дымом. Юстиция поднялась и застыла в вежливом поклоне, почтительно опустив сложенные крылья. Из дыма тут же вышел Ангел Смерти, не сильно отличавшийся от того образа в котором предстал во время её смерти. Разве что длинные волосы на этот раз были заплетены не в косу а в низкий хвост и кончики ярче подсвечивались золотом. Место верхних крыльев, прикрывающих глаза, заняли тёмные очки в золотой оправе. — Ах, юная Справедливость, рад видеть тебя в добром здравии. — Азраил приветливо улыбнулся, пересекая границы гудящих от магии линий. — Всё удовольствие принадлежит мне, Серафим Смерти. — В истинно вежливой манере отвечает она, выходя из поклона. — Брат. — Столас внезапно прерывает их неловкие приветствия, обнимая более низкого ангела. Азраил сразу же отвечает на объятия, его шесть крыльев подрагивают от удовольствия. Юстиция вежливо остаётся в стороне, не участвую в душевном разговоре братьев. Она подаёт чай и закуски, присаживается возле Столаса, когда тот её приглашает. Столас рассказывает о саде и новых растениях. Азраил рассказывает как они с Кайной устроили пикник на вершине Эвереста. Юстиция молча пьёт свой чай, анализируя информацию, но не смея вмешаться, пока наконец братья не переходят к истиной причине этой встречи. — Я бы не хотел омрачать нашу встречу тревожными новостями, но я обязан предупредить. — Вмиг атмосфера в комнате зазвенела от напряжения. — Только не ещё одна эпидемия. — Пробормотал Столас, взмахивая руками. Азраил печально улыбнулся. — Не эпидемия, но в этом случае я даже не знаю что хуже. — Ангел Смерти отставил пустую чашку, материализовал сигару и закурил. — Грядёт Война, которая охватит весь мир. По моим расчётам число жертв как минимум в три раза превысит предыдущую. Юстиция похолодела, пытаясь осознать последствия. Вскоре Ад ожидает невероятный приток грешников. Азраил прав, если число жертв действительно так сильно превысит предыдущую войну, то действительно не знаешь что хуже эпидемия или это. Столько грешных, озлобленных на Бога, душ соберутся в одном месте в одно время. Как бы Рай опять не воспринял это слишком близко к сердцу. — Это плохо. — Столас отвёл взгляд к окну. Отсюда было видно Даорец, поэтому не трудно догадаться о чём думал Столас. — Нужно как можно скорее предупредить Грехи и Повелителей. Этого было бы недостаточно. Помимо солдат и мирных жителей в Ад попадут и те кто развязал эту битву. И как показывает недавняя история ни к чему хорошему это не привело, только создало раскол во власти и привлекло ненужно внимание Небес. — Нам нужно убедиться, что никто из тех, кто стоял у начала конфликта долго не проживёт здесь. — Впервые за эту встречу вмешалась Юстиция. Оба Серафима тут же обратили на неё своё внимание с разной степенью удивления и недоверия. Впрочем Азраил первый пришёл в себя и всерьёз задумался над этим предложением. Никто из Падших на самом деле не хотел убивать тех ради кого они сражались, но иногда… — Стоит выбрать меньшее из двух зол. — Словно прочитав её мысли мрачно проговорил Ангел Смерти. — Я позабочусь о списке тех, кого не стоит допускать до лишней силы. — Я поговорю с братьями и сёстрами. — Как и ожидалось Столас тоже легко согласился с их планом. — А Юстиция сообщит Повелителям. А? — Стоп, почему я? — Юстиция едва не выронила свежую чашку с чаем. — Ну, ты нефилим, работающая на одного из Гоэтии, а так же понимающая как работает человеческое мышление. До других добираться слишком долго. — Азраил эффектно сжёг окурок. Резонно, ничего не скажешь.

***

— А теперь, когда мы обсудили насущные проблемы, у наших дорогих Падших есть важные новости для нас. — Кармила Кармайн была профессиональна, хотя и немного груба в отношении некоторых Повелителей и вышестоящих. Юстиция на самом деле не могла её винить. Там где обычно у ангелов, пришедших из Рая, был бы нимб, у Кармилы был тревожный вакуум, едва затянувшийся нитями её защитной песни и багряной сути. — Позвольте представиться как следует. — Юстиция сразу же присоединилась к разговору, стараясь не смотреть на выражения лиц Повелителей. Она не хотела волноваться больше чем уже была. Она не могла показать что-то меньшее чем уверенность и спокойствие. — Я — Юстиция, нефилим Ранга Власти. Не так давно Серафим Смерти сообщил нам о предстоящей трагедии. В начале осени этого года начнётся Новая Мировая Война. По предварительным подсчётам число жертв как минимум втрое превысит последнюю войну. Это вызвало волну шёпота. Даже самые молчаливые и отстранённые Повелители всполошились. Её взгляд зацепился за яркое красное пятно. Демон-Вендиго один из немногих кто никак не отреагировал на эту информацию. Другие, кто так же сохранял спокойствие, были Зестиал, на данный момент один из самых старейших грешников в Аду, Кармила, несколько таких же древних людей и Повелительница Каннибалов. Девушка у которой над головой была точно такая же пустота как и у Кармилы. — Во избежании децентрализации власти и нежелательного внимания Небес, Серафим Смерти предоставит нам список душ, представляющих наибольшую угрозу существованию Ада. — Это вызвало почти звенящую тишину. — Прошу прощения? Вы предлагаете нам убивать новоприбывшие души? Какая нам от этого выгода? — Выкрикнул кто-то из молодых. От него сразу же незаметно отодвинулись его грешные коллеги. Прежде чем Юстиция успела ответить, вмешался Зестиал. — Я могу предположить, что Господа, говорящие устами Леди Справедливость, ещё не позабыли далеко идущие последствия, последовавшие за неслыханным количеством душ попавшим в наш край одновременно. Я предполагаю, что все мы не желаем узнать, что ещё светлый разум наших небесных соседей способен придумать ради усмирения мнимого восстания. — Несмотря на то что Юстиция из-за своего происхождения прекрасно понимала разные языки ещё при жизни, а после смерти это вообще не было проблемой, даже ей понадобилось несколько секунд что бы обработать архаичную манеру речи Повелителя. — На этом всё. — Наконец объявила Юстиция, обернувшись к Кармиле, стараясь не задерживаться взгляду над её головой. — Списки будут поступать по мере необходимости с началом войны. Не позволяйте тем кто там находится даже задуматься о получении большего влияния. — Будем ждать, Госпожа Справедливость.

***

Для Аластора эта встреча изначально не представляла особого интереса. Просто ежегодная обязанность. Подвести итоги, обсудить жертвы, заключить союзы или обсудить новые открытия смертных. Ничего такого сверхъестественного. Правда Рози рассказывала что раньше были и дуэли и споры о границах. Но сейчас состав Повелителей более-менее укрепился и никто не имел никаких серьёзных претензий к соседу. На данный момент Аластор был самым молодым, но далеко не самым слабым. Те кто пережил его кровавый поход не будучи достаточно сильным просто-напросто не пересекались с ним ни интересами ни территорией. Но стоило всем занять свои места, как Аластор понял одну важную вещь предопределившую его дальнейшее отношение к этой встрече. Возле Кармилы сидела ангел, встретившая его буйство в 1933 году. Спасибо Рози, которая взяла его под крыло и объяснила некоторые тонкости внутренней иерархии Ада. Аластор может быть и не мог понять что Рози в нём увидела, что посчитала нужным обменять информацию на союз и защиту, до того как он успел убить свою первую жертву. Не то что бы он жаловался. Благодаря этому он знал что присутствие ангела на собрании предвещало невероятное веселье. Даже монотонное жужжание его коллег растянувшееся как обычно на несколько часов не так сильно раздражало. Он так же быстро отчитался о прошедшем годе, как обычно ни говоря ничего конкретного. И вот настал момент истины. И, о Боже, какое же это было наслаждение. Даже старина Зестиал решил вмешаться. Аластор полностью поддерживал светлую идею ангела, но предпочёл промолчать. Встреча закончилась на тревожном молчании. Аластор помнил войну при жизни, помнил число жертв в газетах и знал сколько в итоге погибло людей. И Аластор так же прекрасно знал как вообще появились ежегодные Истребления. — Нам пора идти, дорогой друг. — Рози привлекла его внимание, взяв под руку и практически потащив на выход. На этот раз Аластор даже не вздрогнул от внезапного прикосновения. Рози была его дорогой подругой, а не мужчиной. Рози крайне предвкушающе чему-то улыбалась, протаскивая Аластора мимо других Повелителей и служащих Кармилы. Стоило покинуть многоэтажное здание как взгляд сразу же зацепился за бирюзового ангела. Ах, не ангела — нефилима. Хотя вот тут и закрадывалась странность. По рассказам Рози Юстиция появилась в Аду не так уж и давно, но при этом уже обладала высоким Рангом. Рози целенаправленно направилась к другой девушке. Юстиция заметила их приближение и остановилась. Как жаль что на этой встрече она не показывала крылья. — Юная Госпожа, могу я украсть немного вашего времени? — Рози вежливо присела в реверансе. Аластор молча поклонился. Юстиция в отличие от другой девушки в их скромной компании так же же ответила лёгким поклоном. — Леди Рози, чем я могу вам помочь? Уши Аластора невольно дёрнулись. С самого момента своей смерти и получения способностей связанных с делом всей его жизни, Аластор понял что его уши способны улавливать куда больше чем это было бы возможно у людей или оленей. Вначале это оглушало и доводило до мигреней, но по мере роста сил он научился контролировать свой слух. Помимо обычных звуков свойственных Аду, иногда он слышал музыку. Странные мелодии, звучащие непонятно откуда. Иногда в них было больше диссонанса чем чего-то правильного. Возле Юстиции он уловил звук новогодних колокольчиков и чего-то похожего на скрипку. Но это было так тихо, что он едва мог разобрать звучание. — Ах, могу я попросить вас передать одно письмо нашему дорогому Королю? — Тем временем продолжила Рози, доставая из маленькой сумочки запечатанный сургучом конверт. Он не знал, что Рози была знакома с их Королём лично. Юстиция склонила голову вправо, рассматривая Рози. — Я не имею связи с Его Величеством, но думаю мой Господин сможет. Конечно вы должны понимать, что мой Господин просмотрит ваше письмо. — Она без проблем забрала письмо и отправила его в подпространство со вспышкой бирюзы. — Никаких проблем, юная Госпожа, я всё понимаю. — Что ж было в этом письме такого, что его дражайшая подруга была согласна на подобное? Возможно она ему расскажет позже. Пока Аластор раздумывал, Рози снова обратила на него своё внимание, притянув за руку ближе к себе. — Ах, простите мою грубость, позвольте представить вам моего дорого друга — Аластор, Радио Демон. — Очень приятно наконец познакомиться с вами лично, юная Госпожа. — Тут же он вошёл в привычный образ, поклонившись и протянув руку. — Всё удовольствие принадлежит мне, Радио Демон. — На этот раз Юстиция придерживалась традиционного приветствия и протянула руку для короткого поцелуя. От неё пахло зимой и мёдом. Интересно какова на вкус её кровь? Девушки быстро распрощались и Юстиция скрылась за поворотом. Сверкнул бирюзовый свет и присутствие ангела пропало полностью. — И зачем здесь был я? — Вкруг них не осталось лишних ушей, поэтому Аластор мог позволить себе немного выйти из публичного образа. Рози радостно захихикала и снова подхватила его под руку, направляясь в сторону Квартала Каннибалов. — Ну что ты, мой дорогой друг, здесь так мало молодых воспитанных леди, что было бы настоящим кощунством упускать такую яркую звезду. — Заговорщически прошептала Рози, словно это действительно была тайна. — И какое это отношение имеет ко мне? Рози только ещё сильнее захихикала.

***

Война продлилась шесть лет и унесла жизни 70 миллионов человек. Грешники, падшие и рождённые в аду никогда ещё не работали столь слаженно, изничтожая немецких генералов, врачей и прочих садистов, дорвавшихся до власти. В эти года Столас терял концентрацию настолько часто, чему явно не помогала ухудшающаяся истерия Стеллы, что Юстиции пришлось находиться рядом почти каждое мгновение. Очевидно Стелла не могла понять один простой факт того, что чистое присутствие Серафима вне тела способно в первую очередь уничтожить её саму. С каждым разом полёт вокруг сущности Столаса давался всё легче и всё менее болезненнее. В какой-то момент Столас предложил ей взаимообмен магией, что бы Юстиция быстрее достигла нужного количества сил для перехода на следующий Ранг. Это могла быть как совместная медитация, совместный полёт вне тел, так и секс. Вообще секс был распространённым способом получения больших сил. Особенно если участники готовы были делиться. Стелла ненавидела Столаса, Столас всё же имел какие-никакие желания, Юстиция любила разные формы удовольствия. В конце-концов так она могла показать что Столас заслуживает кого-то большего чем его невменяемая жена. Секс со Столасом был божественен. Он был заботливым любовником, любящим ласку и похвалу так же как и небольшую боль или унижение. Юстиция легко подстраивалась под желания и идеи Столаса. Все ангелы изначально не имели пола, просто в какой-то момент они выбрали для себя наиболее комфортное амплуа. Это означало что в постели ангелы могли быть настоящими затейниками, меняя облик, гениталии и части тел по желанию. В том числе и Юстиция. Это было приятно, познавательно и полезно. Но ничего более. Ни Столас, ни тем более Юстиция, не планировали возводить отношения на какой-то иной уровень кроме друзей с привилегиями. Война отгремела, последний и самый опасный грешник был разорван толпой Повелителей и его крики пронеслись по всем радиоприёмникам Ада. — Госпожа Вельзевул опять устроит бал по случаю окончания войны? — Разливая чай, поинтересовалась Юстиция. — Истина, моя дорогая, не хочешь в этот раз присоединиться? — Тут же отозвался Столас, присаживаясь на софу. Юстиция присела рядом, это был их общий маленький ритуал. — Разве в прошлый раз вас сопровождала не ваша невоспитанная жена? — Сегодня у неё было крайне хорошее настроение, даже не хотелось лишний раз вспоминать о павлиньей сучке. — О, в этот раз только одно оскорбление, чем я заслужил такую милость? — Столас тоже в последнее время прекратил удручённо вздыхать и вспоминать Падение. — Но отвечая на твой вопрос — Би запретила появляться Стелле на любом её мероприятии. Во истину позорная ситуация. Он театрально вздохнул. Юстиция усмехнулась, представляя как раскалится от злости лицо Стеллы. — Ну что ж, мой Господин, тогда вперёд, готовиться к попойке! — Юстиция…

***

Столас преисполнился вдохновения и мелочной мести и заставил Юстицию примерить кажется сто вариантов одного и того же платья. По итоге она смогла убедить его остановить выбор на лёгком пышном платье с открытой спиной и спущенными рукавами. Фиолетовый медленно перетекал в тёмно- синий. Столас из своих личных соображений нашёл костюм в похожей цветовой гамме и ходил остаток времени невероятно довольный. Юстиция решила, что раз уж её нарядили как диснеевскую принцессу, лучшее что человечество придумало за последнее время, то она решила идти до конца и довести своим внешним видом Стеллу до эпилептического припадка. Юстиция изменила свои волосы и заплела спереди две длинные косички. Белобрысая сучка всегда жаловалась на то что её перья требуют нежного ухода и всё равно выглядят как дерьмо. — Ну что, готова? — Столас зашёл так далеко, что даже облик сменил на человеческий. Юстиция в последний раз взглянула на закипающую от бешенства Стеллу и улыбнулась ей милой улыбочкой. — Как никогда! И они шагнули в портал, тут же попадая в роскошный зал со стеклянным потолком-сферой. — Столас, мать нашу несуществующую! Что за милую сучечку ты к нам привёл?! Прежде чем Юстиция успела как следует осмотреться на них со Столасом налетел жёлто-розово-голубой вихрь и мир на мгновение завертелся. — Би! я тоже скучал по тебе, дорогая моя! — Столас за её спиной потянулся вперёд, чтобы обнять сестру, зажав Юстицию между двумя высокими демонами. Не сказать, что бы это было неприятно. Очень даже. — Ах, братишка, давно тебя не видела в этом облике, мне тоже стать человеком? — Серафимы разошлись и Столас помог Юстиции отряхнуть платье. — Не стоит, сестрица, и позволь представить тебе мою незаменимую заместительницу… — Когда это меня повысили, Господин? — Юстицию! Столас буквально толкнул Юстицию в ожидающие объятия Королевы Пчёл. На ней было короткое платье в розово-золотых оттенках, с открытой спиной и вырезами- сердечками на груди и бёдрах. Ботинки на каблуках напоминали чем-то ботинки для верховой езды, но так же были в нежной гамме. — Ууух ты! — После секундного разглядывания воскликнула Би и тут же протянула руку. — Я — Вельзевул, но для тебя, милашка, просто Би! — Приятно познакомиться, Госпожа Би. — Юстиция искренне улыбнулась, пожимая руку и стараясь не смотреть на Вельзевул своими глазами. Даже для человеческого зрения её сияние было подавляющим. — Во имя нашего отца, где ты откопал этого милого ангела? — Би аж подпрыгнула от радости, осматривая Юстицию со всех сторон. — Пойдёмте в вип ложу, нас там уже заждались. — Мамон тоже будет? — Скривился Столас. — К сожалению эта сучка всё ещё живая. — Би тут же скривилась. То что Мамона не очень то и любили остальные Грехи было общеизвестным фактом для всех. — Ну, зайка моя бирюзовая, рассказывай, как тебя занесло в эту яму разврата и содомии? — Би закинула руку ей на плечо, специально уменьшившись в размерах. — На Земле меня прозвали Ангелом Смерти, я проводил незаконные эвтаназии, Азраила это крайне позабавило. — Вполне в духе Гласечки, ха-ха! — Юстиции нравилась искренность Королевы Пчёл. Это было весьма освежающе. — Получается, солнышко моё ясное, ты родилась в Смертном Мире? — Именно так, госпожа. Я нефилим, рождённый в Смертном Мире. — Мамон съест свой треклятый колпак, когда услышит это! — Предвосхищая твой следующий вопрос, Юстиция лет через десять достигнет Ранга Силы. — Всё же вмешался Столас. — Ох, блять! Я должна услышать всё! И вот так Юстиция оказалась втянута в бешеные посиделки адской части Гоэтии на следующие n-количество лет. Каким-то образом милое обсуждение жизни и смерти Юстиции с красочными подробностями переросло в дикую попойку. Не то что бы это было слишком удивительно, это же Круг Жадности. До этой встречи Юстиция понятия не имела что существует алкоголь способный опоить её дольше чем на полчаса, но Королева Би доказала что невозможное возможно. Единственное что помнила Юстиция — это обнимашки с Асмодеем, взаимные оскорбления с Мамоном, змеиные объятия Левиафанов, литрбол с Би и Столасом, попытки разбудить Бель, Сатана который едва не спалил охранника в земном клубе и попытки Ронове его успокоить. В каком порядке всё это происходило она не была уверена, но проснулись они полным составом в клубе Оззи, да ещё по пути видимо захватили Кайну и Азраила. На утро даже Мамон предпочёл заткнуться и не бесить никого. Возможно это было из-за видео, где он расплакался из-за того что Леви опять его послали. Не то что бы компромат с участием остальных был менее смущающим. Юстиция например узнала что оказывается она умеет делать обратный шпагат, балансируя на бутылке.

***

Юстицию теперь приглашали на все вечеринки Би, равно как и Столаса. Это было приятно и весело, но поначалу она не могла понять причин. Конечно без Столаса за спиной она изначально бы туда не попала, но почему её продолжали приглашать? — Молодые Падшие чаще всего скрывают кто они на самом деле и предпочитают не привлекать внимание. Их разум полон предрассудков о нас, но ты родилась на Земле и всё что у тебя есть это представления людей о нас и ты всегда относилась к этому с сомнением. Так что неудивительно, что мои братья и сёстры хотят говорить с тобой и слушать твоё мнение. Просто смирись и наслаждайся вниманием, дорогая. — Перед очередной вечеринкой посчитал нужным успокоить Столас. Это немного помогло. Дают — бери, бьют — беги. Наверняка им скоро наскучит и весёлые посиделки подойдут к концу. Но вот уже на дворе 1987 год и ничего не поменялось. И Юстиция сама не поняла когда она перестала ждать второй ботинок и по настоящему начала воспринимать Грехи и Падших как друзей. Сложно было этого не сделать, когда в какой-то момент Би начала звонить чуть ли не каждый день просто что-бы узнать как у неё дела и обсудить последние новости. Кажется это сильнее всего бесило Стеллу и в конце-концов даже Столас начал признавать, что его жена неуравновешенная истеричка. Но ненадолго их конфликт затих. И так появилась Октавия. Это был лучший день в жизни и Столаса и Юстиции. Несмотря на то что Юстиция могла бы принять роды, Столас всё же позвал для этого Рози, поскольку она уже знала все тонкости этого процесса в Аду. Юстиция осталась рядом, готовая оказать любую посильную помощь. Она не слушала очередную истерию Стеллы и старалась не думать о Столасе, ждущим за дверями комнаты. Рози работала в высшей степени профессионально, хотя уши Юстиции и улавливали редкие комментарии в адрес чрезмерной драматичности роженицы. У Юстиции так ампутанты не орали, как эта павлинья безмозглая сучка. Роды длились восемь часов и если раньше Юстиция думала, что больше ненавидеть Стеллу просто невозможно, то сейчас она точно убедилась что невозможное возможно. — Поздравляю, Госпожа, у вас девочка! — Спустя бесконечное марево однообразных часов криков и крови на свет появилась Октавия. Юстиция подала полотенце, Рози умело вытерла ребёнка и удалила остатки слизи из носа и рта. Сразу же маленький комочек перьев с большими красными глазами громко зарыдал. Рози быстро укутала девочку в одеяло и легонько покачала. — Госпожа, хотите подержать вашу дочь? — Совершенно искренне спросила Рози. Юстиция в этот момент убирала оборудование Рози, но следующие слова Стеллы заставили её замереть. — Фу, блядь, нет! Убери эту кричащую тварь нахуй отсюда! Впервые за всё время пребывания в Аду глаза Юстиции вернулись к истинному цвету с искрами золота на дне.

***

В этот раз это больше всего напоминало падение в море бескрайнего космоса, на поверхность остывшей звезды, когда света уже нет, но гравитация неумолимо притягивает к чёрной потухшей звезде. Ускорение невообразимо, вокруг словно каменный дождь мелькают вспышки света, пробивая в крыльях и теле дыры. Каждая вспышка показывает образы прошлого, но их так много, что невозможно ничего понять. Вспышки бьют по крыльям и глазам, заставляя терять фокус на цели. Ускорение от падения сжигает крылья и края сути и где-то далеко за спиной вспыхивает хвост из ошмётков души. Всё горит и чешется изнутри, песнь искажается в восприятии, разрушаясь сама на себя от внешнего давления. Искры ломают и рвут связи между разными уровнями её Я, пока единственное что не остаётся — это пламя мёртвой звезды, разрушающее саму атомарную структуру и нарушая все законы мироздания. — Ю҉с҉т҉и҉ц҉и҉я҉? ҉ Когда от неё остаётся едва ли что-то цельное и осознанное тьма раскрывает сотни синих глаз и от этого взгляда хочется рухнуть в небытие окончательно. Изношенные связи зажигаются ещё сильнее во внезапно изменившейся обстановке, пытаются восстановить цельность её бытия, забирая часть звёздной пыли и тьмы вокруг. Словно маленькая белая звезда, застрявшая на орбите живого гиганта, поглощающая его внешнюю оболочку в попытке продлить своё существование и вновь вспыхнуть сверхновой. Глаза космоса, сотни голубых звёзд вокруг и шорох крыльев, сопровождали маленькую бирюзовую звезду на пути ко второй смерти.

***

33 дня понадобилось чтобы пережить метафизическую экспансию на поверхность мёртвой звезды и выйти из этой борьбы уже с Рангом Господства. Вокруг мир мигал бирюзовым, а иллюзия фиолетовых глаз не хотела держаться дольше пары секунд. Внутренности кипели от потребности что-то сделать. Отомстить, найти, наказать. Потому что Стелла заслужила. Потому что это будет Справедливо. Столас не пытался остановить её. И не было проблем сломать щиты самовлюблённого павлина, настолько погрязшего в своей мании величия, что в его голове совсем не укладывался тот факт, что его имя не делает его равным 73м из Гоэтии. Юстиция не хотела убивать Стеллу. Столас просил не делать этого из памяти к его умершей любви и Юстиция уважала его желание. Но Стелла не хотела слушать, не хотела понимать. — Ему похуй на тебя. Он никогда никого не любил. Он даже свою дочь использовал как прикрытие, пока трахался со всякими отбросами типа тебя или ебучего красного беса. Я хотя бы абсолютна честна с ним и пытаюсь сохранить приличие, чтобы отгородиться от такого позорища! А ты… просто ещё один кусок мусора в его жалкой жизни, который пытается на его костях эволюционировать во что-то стоящее. Давись хуями, посмешище, тебе никогда не стать равной и грязи под моими ногтями. Столас не заслуживает ни грамма силы которой обладает лишь потому что был создан Богом! Он всего лишь ничтожество, и всё, что он заслуживает, — это быть растоптанным и смешанным с грязью от которой его отличает лишь способность говорить! И вот тогда мир снова мигнул бирюзой, запирая их двоих в ином плане реальности. Руки в демонической крови, чёрной в холодном бирюзовом освещении. Перья испачканные в крови, кишки, рука, раздробленные кости вокруг. Весь зал залило кровью и бирюзовым светом подпространства. Она обернулась, услышав щелчок. Чаши на бирюзовых весах выровнялись с громким треском и мир снова мигнул, возвращаясь к привычным цветам. В напоминание остались только разодранные останки Стеллы. Где-то глубоко внутри зуд утих и всё стало правильным. Будто до этого части её тела были немного смещены. Это было правильно.