Четыре смерти

— Я не вру, так все и было! Мы просто хотели отжать у этой наглой мелюзги плату за проход, мы не знали, что у них будет бомба! Удар наотмашь прервал крик, на недавно вычищенные сапоги брызнуло кровью и слюной. Маркус поморщился. Подгород — сплошная грязь. Как шериф Грейсон могла вести дела с этими отбросами? Даже дышать с ними одним воздухом было противно. — Так значит, — Силко вперился в него своими разными глазами, не обращая ни малейшего внимания на происходящее рядом, — шериф отправилась к Вандеру? Интересно, чем это ему грозит? Представь, какой переполох поднимется, если девчонку Кирамманов найдут мертвой. Убитой так называемым “хранителем Нижнего Города”... От улыбки Силко по позвоночнику прошел холод. Перед глазами живо предстало тонкое девичье тело, изувеченное и обезображенное, однако с нетронутым лицом — чтобы можно было опознать. Честно говоря, Маркус недолюбливал наследницу Кирамманов. Слишком дерзкая, упрямая и прямолинейная девица, которая совершенно не знала своего места и стремилась сбежать из своих золоченых апартаментов к пыльной и неблагодарной работе охранников правопорядка. Она продолжала занимать первые места на соревнованиях по стрельбе и во всеуслышание заявлять о своем намерении построить карьеру миротворца. Шериф Грейсон поддерживала фантазии взбалмошной девчонки, что, по мнению Маркуса, не имело никакого смысла: наследница такого богатого и влиятельного Дома просто не сможет отказаться от семейного дела и уйти патрулировать улицы с простыми офицерами. И все же что-то глубоко внутри противилось словам Силко. Эта девчонка — одна из тех, кого Маркус поклялся защищать… — Кирамманы слишком влиятельны. Они надавят на Совет и от Подгорода камня на камне не останется. Я найду другой способ, убивать девушку слишком рискованно. — Посмотрите, кто решил проявить инициативу! — Силко нехорошо усмехнулся. — Ладно, всегда можно найти иные пути. Например, если обнаружится заговор с целью похищения. Как считаешь, тебе дадут за это звание, м? Шериф Маркус! Звучит неплохо. — Шериф… Силко довольно кивнул. — Я и мои люди окажут все необходимое содействие, чтобы эту должность занял подходящий человек. Надеюсь, мы поняли друг друга. Избиение между тем продолжалось: — С ними был пилти! У него были какие-то светящиеся камни, кристаллы… Он сказал, что за один такой мы сможем до конца жизни жить безбедно! С ним были девки Вандера! — Что ты сказал? — Силко резко поднялся с кресла, так что Маркусу пришлось сделать шаг назад. — Вандер путается с пилти? Привязанный к стулу подросток, чье лицо и грудь были усеяны мелкими порезами, а на скуле уже наливался багровым кровоподтек, загнанно дышал, глядя красными от крови глазами: — Они уже, наверное, в “Последней капле”. У них был целый рюкзак пилтошного добра… Маркус чувствовал, что это может иметь отношение к дневному происшествию: тот студент, который ударил офицера Крави, тоже твердил про какие-то кристаллы и ограбление. — Как выглядел этот пилтоверец? Подручный Силко, вытиравший кастет от крови, неодобрительно покосился на Маркуса, но ничего не сказал. — Калека, у него трость, что-то с ногой… На нем был этот причудливый жилет, как у студентиков, которые закупаются безделушками в лавке Бензо. — Форма Академии? — Ну да. Мысленно Маркус проклял свою непредусмотрительность. Следовало задержать Талиса и расспросить подробнее! — Калека в форме Академии? — раздался скрипучий голос. — Виктор? Маркус обернулся к молчавшему до сих пор жуткого вида старику. Он все возился со своими пробирками и ни звука не издал с тех пор, как Маркус вошел. Казалось, его не смущали ни болезненные стоны жертвы Силко, ни копошащиеся в темных водах реки монстры, чьи тени то и дело мелькали за толстым стеклом огромного окна. — Знаешь его? — деловито уточнил Силко. — Знал раньше, — старик кивнул и бросил красноречивый взгляд на Маркуса, явно не желая говорить в его присутствии, — Мы давно не виделись. — От него может быть толк? Старик тяжело вздохнул с чем-то, напоминающим сожаление: — Виктор был моим лучшим учеником. Как будто такой расплывчатой формулировки было достаточно! Силко кивнул чему-то и оживился, хлопнув в ладоши: — Что ж! Господа, нам пора нанести визит Вандеру! Я бы хотел лично познакомиться с этим пресловутым Виктором. И чем скорее — тем лучше. *** В носу знакомо защекотало от влаги, но Виктор не обратил на это внимания до тех пор, пока Паудер не дернула его за рукав: — У тебя кровь. Может, тебе тоже к целительнице? Вай, которая после их небольшой ссоры вела себя странно сдержанно, резко обернулась. — Это из-за того, что я тебя приложила? Виктор провел пальцами над верхней губой. На них остался влажный свет, темный в зеленоватых отсветах вывески. Он вытер кровь манжетой рубашки и приложил ладонь к нагрудному карману: кристалл-Ядро обеспокоенно дрожал. Он вообще вел себя странно с тех пор, как они спустились в Заун. То ли волновался, то ли злился — словом, капризничал, как настоящий ребенок. — Не беспокойся, у меня такое бывает, — Виктор пожал плечами и кивнул Майло и Клагору, которые сидели на старых ящиках из-под руды в очереди к целительнице, ожидая, когда у той появится время заняться лодыжкой Клагора. Она распухла настолько, что бедняга вовсе не мог на нее опираться. Виктор начал подозревать перелом. — Нас не ждите, — Майло махнул на длинную очередь, — мы тут можем и до утра просидеть. — Может, все-таки домой? — робко предложила Паудер. Клагор категорично покачал головой. — Нет уж, лучше покажусь целительнице. Не хочу закончить как наш новый знакомый. Коротко попрощавшись, Вай развернулась прочь и повела Виктора и Паудер к “Последней капле”. Несмотря на опасения Виктора, в зале было не так много людей. Заведение, похоже, собиралось закрываться на ночь, последние посетители торопливо опустошали кружки и расходились по домам. Стоило Вай переступить порог, как бармен — крупный мужчина, телосложением напоминающий медведя, окликнул ее. — Вайлет, подойди. — Вайлет? — несмотря на волнение, Виктор не мог не удивиться благозвучности полного имени своей юной спутницы. Оно одновременно подходило ей идеально и не подходило вовсе. Паудер выдавила из себя нервную улыбку. Они втроем подошли к барной стойке. Виктору казалось, что его ноги, и так онемевшие от долгой прогулки, становятся непослушными, словно набитыми ватой, а в желудке образуется холодный вакуум. Его прошиб пот, так что он едва забрался на барный стул, ухватившись побелевшими от напряжения пальцами за стойку. — Кто это с вами? Вай, уверенная в себе глава банды, которая не моргнув глазом готова была броситься в драку, замялась. Зато Паудер, кажется, ничего не смущало. — Это Вик… эээ… Виктор! Он хотел с тобой встретиться. Мы зачистили квартиру одного изобретателя… — Паудер! — шикнула Вай. — И сколько миротворцев за вами гналось? — вкрадчиво полюбопытствовал мужчина. — За мной — ни одного! Бармен тяжело вздохнул и мигом превратился в строгого отца. — Берите вещи и идите к себе. — Но мы… Одним взглядом он прекратил перепалку. Паудер уныло поплелась к неприметной двери за стойкой, а Вай взвалила на себя звякнувший металлом рюкзак и угрюмо пробормотала: — Без него мы бы попались. — Я рад, что ты это понимаешь. А теперь иди. Сумка с установкой осталась лежать на стуле рядом. Виктор взялся за лямку и подтащил ее поближе. Ну вот, он достиг цели своего путешествия. Он в Зауне, разговаривает с человеком, со смерти которого началось правление Силко — правление через насилие и шиммер. Осталось сделать не так уж много: всего лишь предупредить, уговорить убраться из города на несколько дней, а потом выступить против набирающего силы тирана, который превратит Заун в отравленное подобие кошмара. Дальнейший путь терялся в зыбкой дымке: еще сегодня утром Виктор чувствовал себя живым как никогда, но только что у него пошла носом кровь, как было на последней стадии болезни. Кристалл-Ядро тревожно гудел в нагрудном кармане, словно разделяя беспокойство своего владельца. Тем временем Вандер вышел из-за стойки и, подцепив ближайший свободный стул за спинку, поволок его по дощатому полу. В тишине почти пустого зала этот звук казался оглушительно громким. Поздние посетители стремительно покидали “Последнюю каплю”, чувствуя раздражение хозяина. — Итак, как же тебя зовут, парень? — Виктор. — Виктор… — Вандер поднял густую бровь, предлагая ему продолжить. — Просто Виктор. — Я думал, у всех пилти есть вычурные фамилии, которыми они хвастаются друг перед другом. Виктор хмыкнул. Прежде он был бы польщен тем, что его дважды за день приняли за пилтоверца. — Я долго учился притворяться, чтобы меня принимали за своего наверху, но никогда не думал, что свои будут принимать меня за чужака здесь. — Так говоришь, ты местный? — Я родился на Антресоли, — кивнул он, стараясь не пустить в голос досаду: мало ли, кому Вандер помог в трудной ситуации. Его родители были не первыми и не последними, всех не упомнишь: — Теперь я помощник декана… был помощником декана до этого утра. — И что же случилось? — Я уволился. — А твои родные из Зауна?.. — Мертвы. Легочная гниль, — коротко ответил он и добавил: — У меня тоже. Вандер посмотрел сочувственно: видно, под носом остался след крови. На всякий случай Виктор вытер еще разок. — Я понял. Ты странный парень и я не стану спрашивать, что ты делал в квартире, которую ребятишки, разумеется, не хотели ограбить… — Безусловно. — Что тебе нужно? Он не знал, с чего начать, поэтому выпалил первое, что пришло на ум: — Паудер одаренная изобретательница, она могла бы стать студенткой. Я подготовлю ее к поступлению и могу попросить декана об одолжении в счет прошлых заслуг. Вандер достал из кармана трубку и принялся рассеянно набивать ее табаком. — И за услугу ты хочешь… Виктор вздохнул. Это была сложная часть. Объяснять, что он из будущего, было глупо — ему все равно никто не поверит. Он не был политиком или тактиком, он даже не обладал всей информацией о том, что произошло с Вандером, и как Силко пришел к власти. Очевидно, что ключом ко всему был шиммер. А изобрел его… — Вы знаете Синджеда? Он работает на Силко. Виктора отбросило, а потом встряхнуло, он повис, схваченный за грудки, носки туфель едва касались пола. Трубка, так и не набитая, осталась лежать на барной стойке. — Откуда тебе известно это имя? — Я ассистировал ему… прежде, — из-за того, что он был лишен точки опоры, дышать ровно становилось трудно. Пожалуй, сегодня его слишком часто трясли, — Синджед, он… Он изобрел нечто ужасное: шиммер… Он объединился с Силко, вдвоем они… Хотят изменить баланс сил в Зауне. Виктор задыхался, его бешено стучащее сердце заставляло легкие работать быстрее, они едва справлялись. Его снова швырнуло — обратно на стул. — Не суйся не в свое дело, парень. — Вы не понимаете, что вам грозит! Я знаю Синджеда, он опасен! — Ты не понимаешь, о чем говоришь. Да, он не понимает. Его не было здесь, когда раздавались взрывы, когда все рушилось, погребая под собой хрупкий баланс, обещание надежности и мира, которым был Вандер. Виктора не было здесь тогда, но сейчас-то он тут! И обязан сделать все, что в его силах, ради тех, кто ему дорог. Перед внутренним взором снова мелькнули всполохи взрыва. Пока Виктор лежал под обломками, он ни разу не слышал имени Джейса. Он отлично понимал, что это значит, но не хотел признавать, что его лучший друг, самый близкий ему живой человек, тоже наверняка погиб в результате катастрофы, которую он пытался предотвратить. — Я понимаю. Ваше бездействие погубит всех! Ваших детей, вас самих, шерифа Грейсон, Заун… — Откуда тебе известно про Грейсон? — Вандер навис над ним. — Силко убьет и ее. Вы же понимаете это, верно? Она не станет плясать под его дудку. Как и вы, — Виктор почувствовал, как дрожь Ядра путает мысли. У него не было больше сил спорить. Он слишком устал за этот ужасно долгий день, за эти шесть долгих лет, которых теперь могло не случиться. — Если что-то случится с вами, как думаешь, что Силко сделает с девочками? — Ты мне угрожаешь? — Стал бы я рассказывать об этом, если бы хотел угрожать? Вандер смотрел на него долго и испытующе, выискивая малейшие намеки на ложь, но в конце концов вернулся к покинутой трубке. — Чего ты от меня хочешь? Чтобы я надел перчатки и набросился на Силко и его головорезов? Ты не понимаешь, парень, но я несу ответственность за будущее этих людей. — Так же, как и я. — Ты всего лишь ученый, который сидит в своей позолоченной лаборатории и не спускается сюда, на Линии, потому что тебе плевать на них. — Нет ничего, что я бы хотел больше, чем помогать людям, которые живут здесь, внизу. Но, как ты верно подметил, я всего лишь ученый, я — не лидер. А вот ты — да. — И ты предлагаешь мне навлечь беду на всех? Ввязаться во что? Противостояние с Силко, о силах и возможностях которого мы даже не имеем представления? Любой лишний шум, любая драка — и верхние пришлют миротворцев! Ты не имеешь ни малейшего понятия о том, что тут происходит! Хотелось сдаться, просто уступить неизбежности, которая стояла за спиной, вороша горячим дыханием взрыва воспоминания о всех его неудачах, всех бесплотных попытках что-то сделать. Казалось, они песчинками падают на пол, отсчитывая невозвратно уходящее время, напоминая хруст каменной крошки под ногами миротворцев. Сил сдерживаться уже не оставалось, как и надежды на то, что ему удастся переубедить этого упрямого человека. Виктор треснул кулаком по стойке так, что ладонь свело судорогой, и едва ровным голосом выплюнул: — Я имею представление! Я знаю, что изобрел Синджед! Я знаю все о шиммере и о том, насколько это вещество опасно! Если ничего не предпринять сейчас, Силко уничтожит вас, и миротворцы покажутся меньшей из возможных проблем! — И что ты предлагаешь? — Вандер оставался невозмутим. — Собрать толпу и пойти штурмовать его лабораторию? — Вообще-то нет. Трясущейся рукой Виктор вынул из нагрудного кармана кристалл. Кровь, оставшаяся на пальцах, хоть и засохшая, мгновенно впиталась в неровные грани. Виктор ощутил, как его связь с Ядром укрепляется, как оно начинает меняться под действием его эмоций. — Я могу создать оружие, чтобы противостоять Силко. Но вы должны поклясться мне, что оно будет использоваться только для защиты. Вандер выдохнул клуб дыма: — Отлично, у тебя есть блестящий камешек. И как это поможет решить проблему? — Это не просто блестящий камень. Это хекс-кристалл. Он крайне нестабилен и легко может поднять на воздух все это здание. — То есть, на этот раз ты мне все-таки угрожаешь? — Что? — Виктор растерялся, не понимая, как Вандер пришел к такому выводу. Его было сложно убедить. Возможно, эта затея была обречена на провал с самого начала. — Нет! Я только хочу сказать, что могу создать с помощью него то, что решит проблему с Силко и шиммером. — Собираешься взорвать их? — Не совсем. Нам ведь нужны будут доказательства. — Доказательства для чего? — Для миротворцев. Если они увидят, что Линии могут сами решить внутренние проблемы, даже такие большие, то… — он устало вздохнул, предчувствуя долгие утомительные переговоры с Советом, — Как бы то ни было, скрыть этот конфликт не удастся. А значит, мы должны заранее подготовить то, что сможем им предложить в обмен на независимость. — И ты сможешь это обеспечить? — Думаю, да. Виктор почувствовал, как в нем зарождается надежда на удачный исход этого утомляюще сложного разговора. Как же ему не хватало Джейса! Красноречие и обаяние напарника наверняка могли бы убедить даже каменную статую. В конце концов, Джейс же как-то справлялся с Советом: добивался лицензирования их весьма рискованных исследований, оттягивал сроки, убеждал в необходимости увеличения бюджета… Если бы только Джейс был здесь! Словно услышав его мысли, входная дверь “Последней капли” распахнулась. — Ты! — воскликнул знакомый голос, — Я так и знал, что это был ты! Ты слишком подозрительный для Пилтовера! — Джейс? Что ты тут делаешь? У него было так же плохо с маскировкой, как и прежде. Пусть на этот раз на Джейсе не было жилета Академии, спутать его с обитателем Зауна мог разве что слепой. Как и девушку, которая стояла рядом, любопытно озираясь. Ну конечно! Джейс привел с собой Кейтлин Кирамман! Как будто рисковать своей безопасностью ему казалось недостаточно. — Итак, вы знакомы, — Вандер выпустил еще один клуб дыма, который рассеялся так же стремительно, как надежды Виктора. — Он обокрал меня! И подставил! Я провел целый день в тюрьме! Вандер хохотнул, поднимаясь со стула и возвращаясь к своему месту за стойкой. — Ты почти убедил меня, парень. Язык у тебя хорошо подвешен. Это было так глупо и нелепо: провалить столь важные переговоры только из-за того, что юная Кирамман смогла его выследить — на счет дедуктивных способностей Джейса Виктор не питал иллюзий. И все же он попытался еще раз, надеясь, что сказанное раньше сможет перекрыть эффектное появление его бывшего-будущего научного партнера. — Нет! Послушайте! Угроза, о которой я говорю, реальна! Если ничего не сделать, то Силко… Договорить ему не дали. В “Последней капле появился новый посетитель. Вернее, посетительница: — Что “Силко”? — Ничего, Грейсон, — отмахнулся Вандер, лениво переставляя стаканы из сушилки на полки под барной стойкой, — Лелеет свои фантазии о “нации Зауна”, сидя в какой-нибудь дыре. Я держу его под контролем. — Ты уверен? — Уверен. Да и что может знать лживый пилти, только сегодня спустившийся в Подгород? — тяжелый взгляд Вандера задержался на Викторе, прежде чем вернуться к собеседнице. — Налить тебе стаканчик? Пальцы сами собой сжали кристалл-Ядро до боли. Так сильно, что острые грани врезались в кожу, напитываясь кровью из порезов. Настойчивый гул превратился в мягкую, едва ощутимую вибрацию. Мысли вдруг прояснились: если в ту ночь, когда раздался взрыв, погиб и Вандер, и шериф Грейсон, то сейчас они оба в опасности. Нужно любым способом вывести их из Зауна, иначе прошлое повторится. Стало горько от мысли, что все усилия Виктора ни к чему не привели: шериф и хранитель Подгорода снова в опасности, кристаллы здесь, внизу, а Джейс… Ну, хоть Джейс не стоит сейчас у края дыры, оставленной взрывом, готовый прервать свою жизнь полетом с высоты третьего этажа в порыве юношеского максимализма. Зато Джейс был зол на него. Его глаза были полны праведной ярости и… любопытства? Он направился прямо к Виктору решительным шагом, однако его остановил властный голос шерифа Грейсон: — Мистер Талис. Помнится, я предупреждала вас, что вам следует держаться подальше от Подгорода. И что я вижу? Вы не только нарушили запрет, но и привели с собой госпожу Кирамман! — Я могу объяснить, — запротестовал Джейс и замолк, натолкнувшись на взгляд шерифа Грейсон как на каменную стену. — Кейтлин, — теперь под прицелом Грейсон оказалась девушка, — Мы возвращаемся в Пилтовер. Прямо сейчас. Она явно собиралась запротестовать, но, взглянув на Джейса и поняв, что в случае неповиновения наказание только ужесточится, причем для них обоих, — кивнула. — Ну а вы, господин… — Виктор. — О, тот самый Виктор? — Грейсон фыркнула, — Не знаю, что за бес в вас вселился, но лучше вам не возвращаться в Пилтовер, иначе я буду вынуждена удовлетворить запрос мистера Талиса и провести полное расследование как ваших, так и его подозрительных действий. Вандер поставил на столешницу перед шерифом небольшой шот, который, кажется, мог загореться от одного ее гневного взора. Благодарно кивнув, она опустошила рюмку и поднялась на ноги, поправляя плащ так, чтобы не привлекать внимания к своей форме. — Мисс Кирамман, мистер Талис, нам пора уходить. — Я никуда не уйду, пока не поговорю с этим, — Джейс сделал паузу, видимо, выбирая наиболее подходящее выражение, — С этим проклятым гением! Его обвиняющий перст указывал на Виктора, а лицо выражало смесь мрачного торжества и гнева. — Что? — Ты думаешь, можешь просто так вломиться в мою лабораторию, украсть мое оборудование и материалы, — Джейс указал на сумку, все еще лежащую на соседнем барном стуле, из которой предательски выглядывал край установки, — И исправить мои формулы так, будто ты, бездна тебя побери, разбираешься в моих разработках лучше меня! Ты что, из будущего, что ли? Почему твои формулы настолько… настолько идеальны? Джейс подошел вплотную, и Виктор подумал, что не выдержит, если его снова начнут трясти. Он выставил перед собой раскрытые ладони, призывая к перемирию. — Джейс, мне жаль, что я так поступил с тобой, но, поверь, все могло сложиться намного хуже… — Что это? — горячая ладонь Джейса сжала его запястье, — Почему кристалл выглядит так? Что ты с ним сделал? — Я ничего не делал… — начал Виктор и замолк, разглядев то, о чем говорил Джейс. Его дыхание сбилось с ритма: кристалл и впрямь изменился. Это не было знакомой формой Ядра, не идеальной окружностью самоцвета, не природными, дикими гранями. Кристалл изменился. Он вплавился в ладонь Виктора, проникая в плоть через порезы, словно достраивая себя и меняя саму свою суть. — Что… Внешне Виктор был абсолютно спокоен, хотя внутренне заходился в панике. Он ведь не менял свою природу, не принимал шиммер и не вырезал рун на теле… тогда как подобное произошло? Из носа снова закапало, зато в голове прояснилось. Он попросил Джейса уничтожить Ядро не просто так. Оно имело над ним власть, оно смогло заставить его забыть… — Шериф Грейсон, — произнес Виктор, неотрывно глядя на свою ладонь, — Вам нужно уходить, быстрее. Джейс, — он перевел взгляд на партнера, — забирай установку, забирай кристаллы. Покажи Хеймердингеру, что хекс-тек работает. Я записал верную последовательность рун в блокноте. Но никогда — слышишь? — никогда! — не давай хекс-кристаллам взаимодействовать с органикой! Джейс отшатнулся от него как от чумного. — У тебя кровь. — Я знаю. Уходи, прошу! Туда, дверь за стойкой… Негнущимися пальцами Виктор принялся выворачивать карманы, один за другим перекладывая кристаллы в сумку. Он с усилием поднял ее за крепкую лямку и толкнул Джейсу в живот, так что тот охнул и попятился. — Уходите, здесь скоро произойдет нечто очень плохое. Вы все должны покинуть Заун! На него смотрели как на безумца, впрочем, Виктор наверняка так и выглядел, да и чувствовал себя не лучше. Ах, если бы только он знал больше! Если бы интересовался тем, что происходит вокруг, если бы имел хоть малейшее представление о том, что конкретно произошло той ночью, что положило начало катастрофе, которая оборвала его жизнь и — Виктор был уверен — оборвет еще сотни, если не тысячи. Уничтожение Совета террористкой из Зауна. Какие последствия могли быть, кроме войны? Гротескной и отвратительной войны между Пилтовером, который, безусловно, получит поддержку и протекторат ноксианского клана Медарда, и Зауном, озлобленным притеснениями и долгими годами игнорирования своего отчаянного положения. Что мог сделать один человек, чтобы остановить это безумие? Слабый и немощный калека, которому никто не поверит, даже если он будет кричать во все горло? — Где Паудер? — вскинулся Виктор. Он, возможно, все еще мог предотвратить появление Джинкс. Если он убедится в том, что Паудер находится в хороших руках — например, под присмотром профессора Хеймердингера, чья власть еще достаточно сильна, чтобы с ним считались… Виктор увидел отказ в глазах Вандера еще до того, как тот разомкнул губы, до того, как их в очередной раз прервали, до того, как в “Последней Капле” стало слишком тесно от миротворцев. Все происходящее отдавало гротескным спектаклем. Новое действующее лицо и новая опасность. — Никому не двигаться! — Шериф Маркус? — Виктору понадобилось мгновение, чтобы понять, что, раз Грейсон жива, Маркус еще не вступил в должность. К сожалению, этого мгновения хватило, чтобы слова вылетели изо рта. — Шериф? — глаза Маркуса опасно сощурились. Без усов он выглядел совсем юным, в глазах еще не залегла затравленная усталость, зато плескалась ненависть, когда он смотрел вокруг, будто видел перед собой нечто отвратительное, вроде мутировавших крыс из Сточных Ям. Внимание Маркуса тут же сосредоточилось на нем. Он подошел ближе, оттеснив тут же отступившего в сторону двери за барной стойкой — вместе с сумкой, к счастью! — Джейса. — Ты работаешь на него? — сердитым шепотом спросил Маркус. Виктор хотел ответить отрицательно, но руку с кристаллом вдруг болезненно кольнуло, мышцы шеи свело и он, сам того не желая, кивнул. — Понятно, — сквозь зубы выдавил Маркус. Он развернулся к присутствующим, потеряв к Виктору всякий интерес. Из-за его плеча Виктор видел, как Вандер нащупывает что-то под барной стойкой, а шериф Грейсон защитным жестом отстраняет юную мисс Кирамман себе за спину. — Шериф, значит? — презрительно выплюнула Грейсон, — вот, сколько ты стоишь, Маркус? По знаку, который отдал Маркус, миротворцы подняли ружья. — Я думала, из тебя однажды получится достойный преемник, действительно хороший шериф. А ты предпочел стать крысой. Грейсон явно не собиралась сдаваться без боя, и Вандер тоже. И эта схватка, вероятно, закончится смертью для них обоих. А из-за халатности и недальновидности Виктора может пострадать Джейс и его подруга, Кейтлин… Их ведь не должно было быть здесь! — Сговор! — выкрикнул Виктор. Сердце колотилось где-то в горле, ладонь болела. — Что? — переспросил Маркус, уже поднявший руку, чтобы дать сигнал об атаке. — Они в сговоре, — повторил Виктор, неуклюже указывая дрожащим пальцем на Вандера и Грейсон, — И я могу выступить свидетелем, если это потребуется для правосудия, — он сделал упор на последнем слове, — шериф Маркус. Виктор почти воочию видел, как Маркус мечется, делая выбор, который, возможно, сможет спасти их всех. Или всех погубить. Юная Кейтлин Кирамман задела стул, и тот с грохотом упал, нарушив хрупкую тишину. Маркус выругался и опустил руку. — Сегодня вы спрашивали меня, шериф, готов ли я вести внутреннее расследование, — он хмуро взглянул на Грейсон, — Так вот, кажется, теперь я готов. Арестуйте их! Миротворцы так же беспрекословно, как минуту назад целились в безоружных, повесили ружья за спину и принялись выполнять новый приказ. — Ты с самого начала работал на него? Это все его рук дело? Виктор не стал отвечать, благо Маркус не нуждался в подтверждении. — Проклятый лис. “Последняя капля” стремительно опустела. Только после того, как за последним миротворцем закрылась дверь, Виктор понял, что Джейс последовал его совету и сбежал через заднюю дверь. Ноги тряслись, и Виктор рухнул на барный стул едва держась за стойку. Он хотел рассмеяться, но пережитое напряжение, кажется, вытащило из него все силы. Он даже не обернулся на тихий скрип двери. Вай набросилась на него без предупреждения, нанося удары сильно и жестоко. Он успел закрыть голову и живот, но свалился со стула, и падение выбило из него весь дух. — Предатель! Как ты мог так с ним поступить?! Как ты мог?! Я тебе доверилась! Ублюдок! К тому времени, как Джейсу и Паудер удалось ее успокоить, Виктор смог поднять свое избитое тело так, чтобы спина опиралась о стойку. Вставать на ноги было слишком утомительно. Он ощущал пульсацию в руке, чувствовал, как Ядро все глубже проникает в его ткани, словно паразит, насыщаясь его кровью. Он с трудом разлепил губы: — Я должен был убрать их из Зауна, иначе бы они погибли. — Откуда ты мог об этом знать? — вкрадчиво спросил Джейс, — О том, что им грозит опасность? Виктор слишком устал, чтобы лгать или изворачиваться. Его план провалился, а сам он был слишком утомлен для изобретения нового вранья. — Так было в прошлый раз, — устало ответил он, — В прошлой... жизни, наверное? Для меня это все, — он неопределенно повел ладонью с кристаллом, — прошлое. Я не знаю, что точно произошло, я тогда был в Пилтовере. Во время ограбления кто-то уронил кристалл, и он взорвался. Тебя арестовали, судили, ты пытался покончить с собой, — на этой фразе Джейс вздрогнул, и Виктору захотелось утешить его: — Не волнуйся, я остановил тебя. Мы стали партнерами. Но той же ночью кристаллы попали в Заун и — бум! — ни Вандера, ни шерифа Грейсон. Заун захватил Силко, он использовал шиммер, чтобы удерживать власть. — Шиммер? Ты упоминал его прежде. — Наркотик, — кивнул Виктор, — его изобрел Синджед, мой... бывший наставник, — он перевел взгляд на Вай и Паудер, — вы бы не захотели жить в том Зауне. — Подожди, — Джейс вскочил на ноги и заходил по залу. Он всегда так делал, когда мыслей было слишком много, чтобы выразить все разом, — Подожди, то есть ты… откуда ты все это знаешь? — Взрыв на Совете. Я погиб и вернулся. — Но как?.. Виктор поднял руку, демонстрируя измененную ладонь. — Эксперименты с органикой. И шиммером. Шиммер меняет клетки, вызывает мутации… Они изменили меня и кристалл. Когда я умер, он вернул меня назад. Вай и Паудер смотрели на него как на безумца, которым он, видимо, и являлся в их глазах. Может, он и правда лишился разума? Или все происходящее – галлюцинация умирающего мозга? Виктор закашлялся, легкие знакомо свело, во рту появился железистый вкус. Нет уж, если он уже умер, то не должен испытывать боли. Кристалл вновь задрожал словно бы в предвкушении. — Уходите! Быстро! Похоже, кто-то идет. Или что-то. Видимо, вид у него был совершенно безумный, потому что Джейс не стал спорить и затащил девочек в приоткрытую дверь за стойкой. Виктор подозревал, что они не ушли, а остались ждать, что же произойдет, надежно скрытые темнотой. Посетители на сегодня и правда не кончились. На этот раз несчастную дверь попросту смели ударом чудовищной силы. В “Последнюю каплю”, пригнувшись, вошел отвратительного вида великан. Его тело было непропорционально раздуто, плечи по-бычьи распирало от мышц с сиреневыми прожилками шиммера, а лицо искажала гримаса боли. Виктор не без труда узнал в этом существе того самого главаря банды курильщиков, который испытал на себе действие бомбы Паудер. Следом вошли несколько амбалов и невысокий худой человек с изуродованным лицом. Виктор ни разу не встречался с ним лично, но сразу понял, кто перед ним: левый глаз с залитым черным белком, горел кружком оранжевого пламени. — Око Зауна, — кивнул он, — Вы припозднились. — А ты, видимо, Виктор. Не расскажешь, что здесь произошло? Или сразу пойдешь с нами? — Я сегодня только и делаю, что хожу и говорю, — Виктор закрыл глаза, чувствуя, как дергает руку, а на подбородке собирается кровь. — Я до смерти устал. — Ничего, у меня есть способы разговорить и мертвеца, — в голосе Силко появились опасные нотки. Возможно, если бы Виктор чувствовал себя лучше, он бы испугался того, что они обещают, — Забираем его и возвращаемся. Виктор ощутил резкий запах немытого тела и шиммера. Монстр, когда-то бывший уличным забиякой, взвалил его на плечо, словно мешок зерна, и понес прочь. Мир постепенно затихал, только рука по-прежнему болезненно пульсировала свечением кристалла, которое Виктор видел даже сквозь закрытые веки.