Шрамы глубже, чем кажутся на первый взгляд.

— Только убивать меня не вздумай. — Я подумаю насчёт этого, Гарри, возможно, чуть позже. Очередной замах, и Роуч едва увернулся, но не от удара с ноги, от которого он, взрослый мужик, едва устоял на ногах, сержант бил не жалея. — Роуч, такими темпами я и грушу побить мог, а не с тобой на ринге стоять. — Да ты бьёшь, не давая момента. — Так и надо, разве нет? Очередной удар, от которого Роуч всё же смог увернуться, зайдя за спину Энжела, взял в захват. Вот и всё, казалось, а нет, сука, сержант стал дёргаться и сопротивляться до последнего, потому, брыкнувшись пару раз, он хорошенько подпрыгнул, резко дёргая ногами вниз. Физика сработала на руку, Роуча перекинуло через спину Энжела, как мешок картошки, по звуку свалился он так же, как и тот самый мешок. — Неплохо было, — присел он рядом с Гарри на корточки, тыкая в грудь. — Но чёт как-то слабовато, с Соупом ты не нежничал. — Хочешь, чтобы я тебе чего сломал? — Роуч, — тон в голосе стал холоднее. — Если всё из-за «меня», то я прямо сейчас готов набить тебе ебало до потери сознания, — шлёпнув его в плечо, встал сержант, как-то раздражённо фыркая. — Ты чего? — Ничего, раз мы закончили, я, пожалуй, пойду. С этими словами Энжел перелез обратно, вскочив на пол, и пошёл на выход. Бесит, настроение в говно с самого утра, нет, даже раньше, с самого, блять, вечера. И как раз-таки с одной из причин своего раздражения сейчас чуть не врезался сержант. — Энжел, — окликнул его Гоуст. — Вам что-то срочное? — как бы тот ни старался, а нарастающего негодования в голосе скрыть не удалось. — В чём дело? Чем так недоволен? Райли прищурился, будто пытался проглядеть что-то через балаклаву или очки. — Ничем, просто не выспался. Лейтенанту только и оставалось, что лишь провести взглядом до угла, где негодующий и скрылся, теперь же взгляд Гоуста с вопросом «Какого хера сейчас было?» перешёл на уже сидящего на скамейке Гарри. — Мы просто спарринговались. — И всё? — Ну, он, кажется, был недоволен тем, что я с ним... Пытался быть помягче. — То есть ты ему поддавался? — уточнил Райли. — Ну... Да? Гоуст лишь вздохнул. Да уж, вот потому он и не любил работу с женщинами, даже нет, с ребятами помоложе тоже, любят они показать характер, с другой стороны, Энжела тоже можно было понять, он пришёл в армию не для того, чтобы с ним тут сюсюкались, и это он явно понимал, потому и негодовал сейчас, потому и спрятался, чтобы его не жалели. Противник жалеть тоже не станет, как это уже было, ещё бы немного тогда, и сержанту могли выстрелить прям в ногу, задеть артерию, и так бы он истёк кровью. — Роуч, помнишь, что он однажды сказал? — Ты это о чём? — Когда он нам поведал свой «секрет», то сказал, что: « В первую очередь я – солдат», — цитировал Саймон слова сержанта. — «Во вторую — ваш напарник, и в третью уже только...» — Ладно-ладно, я тебя понял. — Воу, ребят, — внезапно привалил к ним Соуп. — Чего Энжел мрачнее тучи? — Да просто не выспался, — махнув рукой, ответил Гоуст. Блядство. Раздражало. С одной стороны, можно было и лейтенанта понять, с другой, на душе так только больше раздражения. Вся эта формальная забота бесила до вздувшихся вен на лбу. Побереги себя, иди спать, набирайся сил. Да и тут ещё, вместо нормального спарринга сержант как грушу бил, никакой отдачи, в чём смысл тогда было вставать на ринг, если ты даже не пытаешься атаковать?! Энжел ещё сильнее жалел, что тогда всё прояснил, лучше бы пошёл к медикам мыться и проблем бы не было уж наверняка. Ярость так и клокотала в груди, пока сержант не врезался в Прайса. — Осторожнее. — Прошу простить, — сухо отрезал Энжел, стараясь унять негодование. — Всё в порядке, сержант? — Да, всё отлично. Забота и беспокойство капитана было сейчас ни к чему, всё было нормально, просто у Энжела был недосып, вот и всё, только сейчас дошло, как он сдурнул, психанул и даже почти нагрубил лейтенанту. Как-то стало даже неловко... — Если есть проблемы, ты можешь обратиться ко мне или лейтенанту. — Да, благодарю вас за предложенную помощь, я ценю это. — Отлично, тогда ступай сейчас в зал, другая часть отряда ведь там. — Верно, — кивал Энжел. — В таком случае, мне идти? — Ступай, — мягко хотел было похлопать капитан его по плечу, как осёкся в сантиметре, убрав руку от него. — Прости, совсем забыл. — Всё в порядке, правда, — лишь снова кивнул сержант, шумно выдохнув. — Буду ждать в зале. Они разошлись молча. Ему было теперь неловко, хотя всё же он был прав, как-никак он пришёл в армию и тем более в ОТГ–141 выполнять не самые простые миссии, а вместо жёсткой подготовки ему как болванчика подкинули вместо потенциального врага на ринг. Не стоит его жалеть, он в первую очередь солдат. — Ja, du lachst, — лишь выдавил из себя Энжел, заметив белую куртку на спинке кресла Прайса. Одно из негласных правил в армии было таким: «Видишь белую куртку – готовься морозить очко». А жопу отморозить себе сержант ой как не хотел, хотелось бы в таком случае отморозить свой мозг и раскрошить его к херам. Ну и в какую снежную пизду мира их только отправят, какой бляди так не хотелось, чтобы его деяния нашли, что они затолкали всё под ледянные корки какой-нибудь Аляски или Сибири, ну или Кавказких гор, в любом случае Энжел сотку ставит, что это будет где-то в России, от этого на душе не легче. Не так долго пришлось ждать и остальных. Что же, на сей раз все молча уселись на местах, единственное, в этот момент Энжела сверило сразу три взгляда, неприятно так, особенно позади. Ебучий британец аки: «Посади свой зад на стульчик и ментально не еби мозги сержанту». Тот уже изрядно заебался от этого, не хватало ему ещё чтобы даже молча не было покоя от призрачной душнилы по контролю субординации и устава. — Разведка обнаружила ещё одну базу, находится на западной точке Аляски, там то последнее место, где могли быть документы и коды доступа, — поведал им капитан. — На задание отправятся Роуч, Соуп, Гоуст и Энжел. Это было полным дерьмом, жизнь, за что ты так жестоко обошлась? Удача окончательно отвернулась на сегодня от сержанта? Иначе не скажешь, по какой такой блядовой причине именно те, кто уже, сука, какую по счёту дырку сверлят в нём, отправятся на мороз пиздить чьи-то документы, как гусей у соседа в деревне. Просто прелесть, аж плакать хочется, жаль, что отнюдь не от радости.

***

— «Не любишь холод?» — Есть момент. Лишь коротко ответил тогда сержант, сидя с винтовкой. Тут ещё холоднее, чем он думал, ебучий случай, чтоб ещё раз его закинули в холодрыгу, это подобно просиживанию задницы в болотной топи, только здесь ужасно холодно, везде и всюду, тут не получится как там, вылезти на сушу и выжать как-никак штаны, чтоб не было так мокро жопе, тут придётся искать источник тепла, чтобы её не отморозить, и то не факт, как скоро это будет позволено сделать. Энжел просто надеялся, что он как можно быстрее попадёт внутрь здания, дабы отогреть свою тушку. — «Двое на подходе». Сержант затаил дыхание. Ну и ебланы, думалось ему, что вышли на улицу в чёрных куртках, что за идиотизм? Если и хотели спрятаться, то чёрный тут слегка так выделяется на фоне белоснежных и безжизненных просторов гор. Выстрел, хэдшот, у Энжела идеально получилось въебать сразу по двоим, что так удачно встали друг за дружкой, так и норовя помочь сержанту в его скором обогреве промёрзших нахер культяпок. — «Отличный выстрел, выдвигаемся», — приказ Гоуста ознаменовал проникновение внутрь здания, хвала небесам, ну или самому себе за пиздатый выстрел. После быстрого обыска карманов уже окоченевших трупов были найдены оружие и ключи, от тел оказалось избавиться легко, просто скинув вниз, и они потонули в рыхлом снеге, что сразу замёл все следы лёгким дуновением ветерка, спасибо, погода, ты так сейчас отлично помогала, ведь при выстреле даже ветра не было, позволяя отлично поработать снайперской. Внутри было куда теплее, все непроизвольно глубоко выдохнули, ощущая блаженство. Но недолго пришлось радоваться, им как можно скорее нужно было забрать всё необходимое и гнать отсюда на всех парах. Долго задерживаться нельзя было, ни в коем случае. Проникнув дальше и по коридорам, Энжел юркнул в кабинет архивов, здесь ли? Возможно, пока Соуп стоял на стрёме, остальные рыскали по бумажкам. — Блять, забрали, — коротко оповестил всех Роуч, показав пустую парку нужных им доков. — Значит, пошароёбиться тут придётся дольше, чем предполагалось, — тихо ругнулся Энжел, выйдя из комнаты, полумрак, оно и ясно, солнце уже садилось, не так скоро часть ребят, может, и съебёт на отбой, кто знает, как тут это устроено всё дело. Осторожно продвигаясь дальше, сержант периодически замедлялся, а в какой-то момент и вовсе дёрнул впереди идущего лейтенанта, тот обернулся на него, тогда-то Энжел утянул его за угол, как оказалось, там мимо проходили, чуть не попались. — Dieser Komplex ist wie ein verdammtes Labyrinth... — шёпотом ругался Энжел, когда они наконец дошли до другого кабинета. Там уже пошарив по всем шкафчикам и прочему, наконец нашли нужное, сержант лишь показал на них, а Соуп с Роучем показали знак класс. Пора съёбывать от сюда. И всё бы было хорошо, да было одно но. Пройти путь обратно оказалось даже сложнее, а ещё их заметили. Пиздец, пошла пизда по трубам, когла началась пальба. — Съёбываем нахуй отсюда! Весь отряд раванул как угорелые куда подальше, отстреливаясь. Хуже было из-за того, что разведка их, оказывается, наебала. Нихера тут не было «всего-то ничего человек», так и им казалось поначалу, а тут людей после вылезло как крипов, мать вашу. В какой-то момент ещё и Соупу прострелили в плечо и вдобавок задели бок. Его успел поймать Роуч, когда они вышли из здания и заперли дверь. Надо было в срочном порядке топать отсюда по снежным вьюгам, но перед этим Энжел как мог в таких обстоятельствах перевязал плечо напарника. Хуже оказалось, что здесь связь просто ужасная, ни связаться с кем-то, ни ещё чего-либо сделать просто не получалось, они не могли уловить связь с поддержкой, пока шли куда подальше оттуда, дабы их забрали, хуже того, частично их какое-то время преследовали, паля на поражение, что задело Роуча в ноге, благо несерьёзно. Сколько они после так топали? Хер его знает, в любом случае они успели доплестись почти до какой-то вершины и даже скрыться за ней, а набирающий обороты ветер так удобно заметал им следы. Ноги до ужаса ватные, сержант едва уже перебирал ими. — Энжел, не медли, — чуть поднял тон голоса Райли, чтобы его было слышно, когда он заметил, как сержант сильно замедлился. Ага, как тут не замедлить, когда ты чуть ли не буквально тащишь на себе напарника по снежной горе? Хуже стало, когда уже Соуп почти свалился на снег. — Гоуст, нам нужен привал! Соупу плохо! — окликнул лейтенанта Энжел и, подняв МакТавиша, поплёлся к нему. — Уже заметно стемнело, мы сейчас нахер потеряемся в этих снегах. Гоуст, может, и был суровый человек, но здраво рассуждающий, видя, что куртка у сержанта в плече уже вся красная и нихера его не прятала, он тяжёло вздохнул, на кого бы он глаза не закрыл, так это на Соупа точно. — Лейтенант! — окликнул Роуч и тыкнул куда-то вперёд, когда они дошли туда, там, за перевалом, нашлось углубление, пещера, отлично! — Тут и отдохнём, заноси Джонни быстрее, — требовал Гоуст, и Энжел скорее утащил сержанта внутрь. Расщелина в скале внутри оказалась больше, будто комнатка прям какая-то. Рядом ещё росли кустарники, с которых сорвали ветки на костёр. Энжел снял куртку с Соупа, теперь уже можно было осмотреть рану получше и оказать какую-никакую медицинскую помощь. Ужас какой, крови потерял он немерено. Достав аптечку, сержант стал обрабатывать раны и вынимать пулю. — Джонни, прошу, не дёргайся, — просил сержант, крепко схватив МакТавиша за целое плечо. — Блять, больно, осторожнее. — Замри давай, как можешь, — и одним движением пуля была вынута из тела, теперь раны можно было лучше обработать и перебинтовать по-нормальному. Рана на ноге оказалась не критичной, Соуп и сам её перевязал, а у Роуча так, считай что просто царапина. Расщелину закидали рюкзаками, дабы закрыться и набрать тепла. Гоуст пока шарахался вне пещеры, а остальная троица готовилась ко сну и еде. — Чёрт возьми, — тихонько ругнулся Соуп, посмотрев в открытый рюкзак. — Что такое? — Я... Я не взял спальник. Молчание, что надо было сказать? А хер его знает, в любом случае, пока Райли был снаружи, Энжел протянул ему свой. — Бери. — Что ты, Энжел, я не могу... — Вы с Роучем раненые и уставшие больше всего, вам нормально поспать важнее будет, так что бери и всё. И поспорить было сложно, так что Джонни покорно взял спальник и, поблагодарив, расстелил его. Наконец-то прибыл и Саймон, закинув свой рюкзак к выходу, закрывая тот. Связаться он так и не смог ни с кем, так что, оставив все попытки, он сел рядом у костра, сразу же сержант протянул ему уже подогретую еду. Гоуст коротко кивнул и взял её, отвернувшись, дабы чуть приподнять маску, поесть, никто даже не посмотрел, Соуп уже поел и готовился спать, а Роуч просто был уставший. Энжелу же было неинтересно, Гоуст, как и он, прятали лица не просто так. — Ложись спать, сержант, завтра ещё попробуем связаться, — кивнул Гоуст, закончив ужинать и раскинув спальник. — Я ещё посижу, кто-то должен остаться на стрёме, — бросил Энжел в ответ, подкинув веточку в костёр. — Мне нужно, чтобы вы все были завтра в строю, — едва негодовал мужчина. — Так что закинь веток в костёр и ложись. — Я отдал свой спальник Соупу, он его забыл. Тишина, ещё не спящий Соуп затаил дыхание, приподнявшись. Райли глянул на сержанта в балаклаве, а после перевёл взгляд на другого с тяжёлым вздохом. На кого-кого, а на Соупа ругаться он не стал, да и на Энжела тоже, всё-таки Джонни раненый, ему важнее всех было сейчас нормально выспаться, но и сержанту нужно поспать по-человечески. Пришлось делиться самому, как главному по этому заданию. — Закинь веток в костёр и ложись ко мне, — окончательно скомандовал Гоуст, на что сержант резко обернулся на него. Что угодно, но такого он как-то даже не ожидал сейчас. С ним-то спать? В плане не переносного смысла, а буквального, поспать с ним в одном спальнике. И судя по тону, это был именно приказ, так что делать нечего. Со вздохом Энжел подкинул ещё веток в костёр и потопал к спальнику. Чтобы уместиться вместе, пришлось снять часть вещей, оставшись в военной форме. Гоуст далеко, конечно, не прям скала в два метра, но достаточно широкий, а такому шкафу тяжело было бы уместиться в одноместном спальнике, потому он спал в двухместном, так они легли рядышком друг к другу, какая милота. Энжел поёрзал на месте, как-никак в таких обстоятельствах хер уснёшь, но почти сразу он всё-таки лёг к нему спиной и прижался к спальнику, лишь бы слишком много не касаться лейтенанта. Тишина, лишь лёгкий свист ветра и треск веток в огне. Соуп и Роуч уже слышно сопели. Не спали только они, тишина убивала, зато было тепло. Гоуст, несмотря на усталость, не мог и глаз сомкнуть, в какой-то то момент от ещё одного ёрзанья сбоку он лёг на бок, ловя за предплечья сержанта. — Прекрати уже, или будешь спать на голом камне, — предупредил тихонько Гоуст, сам замерев от ощущений. Энжел... Испугался? Он ощущал, как под его руками сержант напрягся и дрогнул, замерев как мог. — Простите, лейтенант, прошу, уберите руки... — голос, некогда спокойный и уверенный, перешёл на тихий, просящий будто о мольбе шёпот. Ему страшно? Почему? Саймон лишь убрал руки, услышав расслабленный вздох, после этого он так и не шелохнулся, заснул, видимо, лёг, прижавшись к краю спальника, лишь бы не касаться. Не касаться, каждый раз всяких рукопожатий или рук на плече сержант умело избегал, будто боялся как огня, и сейчас можно было бы сослаться на то, что он не хотел беспокоить лейтенанта, но у Гоуста были на то свои мысли, с ними же он и уснул под треск костра.

***

— Неблагодарная тварь! Ещё один удар прошёлся по щеке ребёнка. Мать, что так яро била дочь, орала как свинья. — Я тебя родила! Будь благодарна, что я решила вообще тебя оставить! Тварь! Ещё один удар, только на сей раз его закрыл брат. Близнецы вернулись со школы, видя, как их мамаша избивала младшую сестру. — Ты что творишь?! Ей всего 9 лет! — кричал один из близнецов, пока второй, обнимая сестрёнку, вытирал ей слезы. У бедняжки всё лицо опухло, мама любезно старалась бить её именно по лицу, не заботясь, что скажут другие. — Ну же, солнышко, открой глазки, — просил брат, и тогда, оттолкнув первого, мать накинулась на второго, благо он успел отпихнуть сестрёнку от себя, и та, как котёнок, пища и плача, выбежала из дома. Это не родной дом, не то место, где её горячо любят и ждут, не теперь, когда их семья с треском разваливалась по швам, и всё из-за неё. Ребёнок бежал в другой дом, там, где было спокойно, там, где она считала себя в полной безопасности. — Ох, meine Lerche пришёл! — Радостно встретили её, как и сразу забрали в тёплые объятия. — Что случилось? Опять мама? Малышка хныкала и активно закивала головой, и девушка, подняв на руки ребёнка, закрыла дверь. — Кто там, дорогая? — Наша дорогая Тиндернис. — Её мама снова снова разбушевалась? — Походу, — держа ребёнка, на руках занесла она ту на кухню и, усадив на стульчик, взяла протянутую своей матерью салфетку, вытирая слёзы. — А близнецы где? Малютка пыталась выдавить из себя хоть что-то, но не выходило ничего, кроме жалобного скулежа, воя и мычания. — Я за ними, не дай бог она убьёт их, конченная. — Почему у неё не могут отобрать детей? — Я не знаю, я много жаловалась на неё, звонила, мне лишь разводят руками. — Ты серьёзно? Девушка стала переговариваться с матерью на немецком, ребёнок ничего из слов так и не смог разобрать толком, да и не до этого было, лицо горело, глаза болели от вечных слёз. — Хей, малютка Бэмби, — окликнула её девушка. — Блинчики хочешь? Ребёнок закивал. Они молча сидели на кухне, когда на сковородке блестело масло и блинчик. — А... Что ты говорила маме? Ну... — детский голосок был осипший и охрипший в то же время, предательски дрожа. — А, да так, на немецком, тебе интересно? — Красивый... Язык. — Правда? Хочешь, научу? — предложила она, подавая на стол стопку блинчиков в сиропе. — Он не такой уж и сложный, быстро выучишь. — Правда... Научишь? — Ну конечно, Lerche, — умилялась она. — Для тебя что угодно.

***

Проснулся Саймон в тепле, даже можно сказать, было жарко, костёр ещё горел, что удивительно, а ещё в спальнике он был совершенно один. Роуч и Соуп пока спали, так что, не торопясь их будить, Райли поднялся, обувшись, куда, вопрос, делся другой сержант? А ответ оказался прост, ибо, выглянув из ущелья, он и нашёл его, сидящего, задрав балаклаву до лба. Иногда нужно было снимать маску, когда ты хотя бы один. Шорох со стороны заставил сержанта дёрнуться, собираясь надеть её обратно. — Можешь не надевать, я всё равно не смотрю, тоже сниму. И Райли действительно снял её, так и не взглянув в сторону Энжела, что едва отвернулся в сторону. — Так боишься, что посмотрю? — Боковое зрение никто не отменял. И Саймон тихо усмехнулся, только сейчас почуяв запах... Ванили? — Что это? — Сигарета, будете, лейтенант? — Энжел протянул ему самокрутку, очень похожую на обычную сигарету. — Не бойтесь, это обычная самокрутка, наркотика нет. — Я верю, иначе бы тебя не пустили на службу, — достал Гоуст зажигалку из кармана и закурил, в нос отдал приятно сладкий запах ванили с терпким табаком. — Ответь мне на вопрос. — Внимательно слушаю. — Зачем ты здесь? — решил спросить Гоуст, и Энжел замер, в таких случаях обычно после смотрят на собеседника, но не в этот раз. — О чём вы конкретно? — Что ты забыла в Армии, Абигейл? — Прошу, можно по позывному... — Ты сама говорила, что когда только мы с тобой, то можем и обращаться к тебе по имени, — напомнил Райли. — Так что ты делаешь в армии? Зачем ты тут?.. — Ну... — со вздохом выдала Риднесс и затем снова хорошо затянулась сигаретой. — У меня есть мечта. — Мечта? В армии? — ухмыльнулся тот, рассматривая горы на рассвете. — И что это за мечта такая? — Это не смешно, лейтенант, — бурчала девушка. — Не скажу, если рассказать о мечте вслух, то она не исполнится. — И ты в это веришь? — Я уже никому не верю, лейтенант, — курила дальше Абигейл. — Ни родным, ни чужим, ни старшим или младшим во всех смыслах... — вздохнула она. — И всё же Прайсу ты решила поверить, почему? — Если бы не звонок знакомому, я бы наверно и не согласилась. — Так значит, есть кто-то, чьим словам ты доверилась так просто? — Нет, я скорее прислушалась, — докуривала сигарету она. — Никому нельзя доверять так слепо, всегда нужно уметь полагаться на себя самого в любой ситуации. Тихое шипение бычка о камень затушил и весь разговор, только лейтенант тихо покуривал дальше. — Твоё лицо... — Действительно всё ли так плохо? Я не знаю... — тронула та свою щеку. — Многие ходят с увечиями на лице и похуже, чем у меня, но порой даже военные врачи, видя вещи и пострашнее, часто с ужасом смотрели на меня и жалели. — Так много увечий? Не скажи, что ты так много в армии провела для них, или же ты просто невезучая? — Если бы причина была в армии... — Твои ранения ещё с гражданской жизни? — уточнил Райли. — Большинство из них, возможно, поживи я в армии столько же, сколько и на гражданке, то шрамов будет поди вдвое больше, — хрипло смеялась Абигейл. — И стоило ли оно того? — Я знаю, на что шла, лейтенант, — она вздохнула, потирая переносицу. — Я была готова... Ко многому. — Но не ко всему. — Ко всему даже всю жизнь готовясь, не будешь готов полностью. — Для того и есть товарищи. — Нельзя полагать что-то только на одних людей рядом, — снова уже более тихая усмешка. — Вы ведь сами это прекрасно знаете. Он знал это, знал из всего ОТГ лучше как никто другой. — Окружи себя хоть самыми лучшими специалистами, но будь всегда готов двигаться по пути один, сколько ни иди плечом к плечу со своими товарищами, а умирать тебе всё равно в одиночестве. — Один в поле не воин, — парировал Саймон. — Зато такой воин не будет так уязвим, как тот, что полагается на кого-то полностью, — парировала в ответ. — Такой товарищ куда меньше уязвим, ведь отлично знает, что даже самые близкие могут выбить из колеи, особенно родные. С тяжким вздохом Саймон потушил сигарету рядом с бычком Абигейл, молча глядя на рассвет, такой красивый и завораживающий. Это был довольно душевный разговор, от которого даже в сердце что-то да отлегло. — Лейтенант, хотите шутку? — Валяй. — Шёл медведь по полю и нашёл горящую машину. Сел в неё и сгорел нахер. Саймон тихонько хмыкнул, а после и вовсе тихо посмеялся вместе с сержантом. Такая глупая шутка, и при такой обстановке будто растопила те стены, выстроенные ими обоими от всех, лишь сейчас перед друг другом они стоят не в ограждении. Маски сняты, субординация и устав даже Райли были затолканы куда-то глубоко и надолго в этот миг, пока среди свиста морозного ветра раздавался смех лейтенанта с сержантом, искренний и душевный. — Это ужасная шутка, Абигейл, — потёр переносицу Саймон. — Но ты посмеялся от души ведь, Саймон. Секунда на осмысление, она назвала его по имени, обращаясь на «ты», как к равному, близкому товарищу. Абигейл всё ещё тихонько хихикала, кажется, зачёсывая волосы назад. — Гоуст, Энжел? Почти в моменте оба резко подорвались. Сержант натянул обратно балаклаву с очками, и Гоуст надел маску, прокашлявшись. — Мы здесь, — подал голос лейтенант, поднявшись и пройдя внутрь в пещеру. Там было немного даже жарко, так что освободив ущелье от рюкзаков и разбудив Роуча, они все вместе сели кушать, точнее, все, кроме Энжела. — А ты чего не ешь-то? — поинтересовался Соуп. — Я уже поел давно. — А ты когда вообще проснулся? Точнее, вы оба. — Я не так давно, так что у меня тот же вопрос к тебе, сержант, — поинтересовался уже Гоуст, снова этот спокойный и приказной тон, устав и субординация были обратно вынуты, как и выстроены стены, всё те же, всё так же для всех. — Тоже не так давно, лейтенант, надо ещё проверить, как рана. Закончив трапезу, Роуч стал собирать вещи, пока Энжел был занят сменой бинтов МакТавиша. — Сейчас выглядит куда лучше, как поспал? — Отлично, спасибо тебе за спальник. — А как поспала ты? — интересовался с ухмылкой Гарри. — Как спалось тебе с нашим лейтенантом в одном спальнике? — Я спал как мёртвый, он тоже, к чему вопрос? — Бу, такой момент был. — Роуч, мы тут по заданию, а не на курорте. — Помню я, он тебя укусил, что ли, во сне? Душишь напоминанием зачем мы здесь. — Вертолёт прибудет через 40 минут, — вернулся к ним Гоуст, видать, связаться ему всё-таки удалось, прогресс. — Как ты, Соуп? — Всё отлично, Элти, — улыбался Джонни. — Спасибо золотым ручкам Энжела. — Отблагодари меня лучше тем, что больше под пули попадать не будешь. — Если от них меня будешь лечить ты, то даже не зна... Ай! Даже не дав ему договорить, сержант отвесил подзатыльник. — Я в следующий раз буду вытаскивать из тебя пули без всякой осторожности. — Да ну чего ты, — потёр затылок Соуп. — Я же пошутил. — Просто постарайся в следующий раз не получить ранений посерьёзнее, сержант. — Конечно, мамочка... Ай! И ему был отвешан ещё один болючий подзатыльник.

***

Вертолёт уже скоро должен был прибыть, команда собрала рюкзаки и наконец выдвинулась наружу, Энжел тушил костёр, когда к нему подошёл лейтенант со спины. — Теперь можно идти. — После того, как замел следы? — О чём вы? Гоуст положил руку на плечо Энжела, склонившись над ним. — Следы того, что ты не спал всю ночь, — сжал он руку сильнее. — Углей многовато как-то, да и тепло было так, словно кто-то всю ночь подкидывал веток в костёр. Энжелу было нечего на это сказать, а Райли и не надо было, он просто смягчил сжатие руки. — Я не знаю, через что тебе пришлось пройти до нас, но будь спокоен, здесь тебе ничего не грозит, спи нормально хотя бы на таких вылазках, иначе с недосыпом ты можешь и подвести всю команду. Вертолёт Николая уже был на подходе, теперь они наконец могут покинуть холодные земли и вернуться на базу с новыми мыслями и рассуждениями. А возможно, и с новыми границами для других.