Иопос. Паучий дом

Дверь комнаты, теперь только Миньярдов, закрывается почти с бесшумным щелчком. В коридоре его уже ждёт, всё время отводящий взгляд Ники. Он лишь мгновение смотрит на вышедшего, поджимает губы и позорно опускает взгляд в ноги. Он приоткрывает рот. Сейчас начнётся. - Послушай… Я не знал, но… Мне нет оправдания, - Хэммик поднимает взгляд на собеседника: - И Аарон… Я… - Молчи. – Это уже бесит. Наши взгляды наконец встречаются, но Ники почти сразу же разрывает зрительный контакт. Похоже ему и вправду стыдно. - Пусть за это отвечает твой “братик”, или как вы называете его, виляя хвостами? Хозяин? Ники усмехается, но быстро замолкает и снова откидывает голову к потолку. Руки, скрещенные на груди, сжимаю свои же бицепсы, ноги напрягаются, но он больше не делает и движения. Значит, пойдёт следом. В этом нет ничьей вины, только самоотверженность одного уёбка. Миньярд прямо в коридоре прикуривает сигарету, но быстро тушит её. Ещё и сигареты, купленные идиотом, до чёртиков горькие. Он выкидывает пачку прямо на пол, не заботясь ни о чём, и медленно, с каким то азартом, проходит к заветной двери воронов. Ни замка, ни сигнализации. После всего, это даже смешно. Дверь на удивление лёгкая. К чему это? Они вдвоём вошли в “прихожую”, но в отличии от Хэммика, Эндрю не стал переодевать обувь на дурацкие тапочки. Возможно это потому, что для него просто нет мягкой, пушистой пары. Новый интерьер, но цветовая гамма осталась той же. Блондин скидывает с плеч кожанку и небрежно бросает её на диван, возле Кевина. Дэй отрывается от просмотра своего личного “порно”, под названием экси, и обращает внимание на блондина. Он не сразу понимает, зачем порядочный Аарон напялил на себя прямые чёрные брюки, и сидящую в обтяг готскую водолазку, но, похоже, до него довольно скоро доходит. Зрачки Дэя чуть сужаются, и он шарит глазами по вроде обычному образу Миньярда, но он никак не может уловить, что же не так. Хотя, возможно… Да, до него дошло. - С выздоровлением. – говорит он и возвращается к своему увлекательному занятию. Медленно. Но, всё же быстрее, чем второй близнец. Тот простоял неподвижно с пять минут, грозясь то ли убить, то ли вскрыться самому. За его плачевный вид он ещё предъявит парочку претензий. В гостиной витает лёгкий аромат выпечки. Ники садиться в другой конец дивана и полностью расслабляется, залипая в телефон. Как у себя дома. За всем этим Эндрю наблюдает неподвижно. Из кухни выходит Жан, мельком бросая взгляд на блондина и скоро направляется в спальни. Похоже, у кого то дела. За собой он не прикрыл дверь, так что у Миньярда появился некий соблазн пробраться. Даже стимул был – свежая выпечка. Он, не шоркая как остальные обитатели дома, а отбивая чёткий ритм о паркет, пробирается к двери и вскальзывает на кухню. Они поменяли сервиз. Это первое что замечает необычного блондин, остальное, по крайней мере на данный момент, уже стало достаточно привычным. Например – рыжий уёбок, возящийся с чем-то у кухонной стойки. Он заканчивает и, проверяя готовность уже имеющихся изделий в духовке, засовывает новые в неё. Всё это он делает с отточенной осторожностью, в белом фартуке и прихватках. На самом деле в обеих вещах не было бы и надобности, Эндрю знает, что грубая кожа обеспечит Нату краткосрочную защиту от высоких температур, всего пара секунд, но ему хватит, а пачкаться рыжий просто любил. Лишняя забота. Натаниэль слишком расслабленно поворачивается к Эндрю и развязывает фартук, бросая и его, и перчатки на стол. На губах всё та же беспечная улыбка, торс прикрывает кашемировая рубашка из комплекта пижамы, ноги, а в частности бёдра, прикрыты шортами. Немного необычно и, к всеобщему сожалению, совершенно не сочетающееся зрелище. К его счастью, такую красоту не угробить такой безвкусицей. Было бы намного лучше, если бы он просто остался в пижаме. Штаны от комплекта нашлись довольно скоро. На, удивительном для этого места, госте. Он сидел за столом у окна и пялился в свой телефон. Свет обрамлял смоляные волосы, утончённые черты лица, влажную кожу лица и оголённых, крепких рук, белую ткань майки, ворсинки кашемира на, подогнутых под себя, ногах. Осанка прямая, поза неподвижная, на бледной коже отвратительно чётко выведена единица. Рико Морияма сидит и смотрит матч экси в общежитии Лисов Пальметто, буквально в гостях богатенького сынка мафиози. Чтож, это даже шокировало блондина. Но кроме застывшей, напряжённой позы его ничего не выдавало. Похоже японский ублюдок почувствовал слегка настойчивый взгляд и поднял свои ониксовые глаза на голкипера. Губы растянулись в ухмылке, а глаза сощурились. Изо рта полился отвратительно сладкий голос. - Кто тут у нас, мм? - Больше интересно, что облезлая ворона забыла в лисьей норе. - Это долгая история. – кинул Рико, отмахиваясь, как от надоедливой мухи. Сказать что-то было не суждено. Сначала были громкое шарканье, потом удар двери о стену, а после в комнату вбежал Жан. Он сжимал руками косяк двери, почти безумно взирая между находящимися в комнате. С мокрых волос капала вода, а полотенце, предназначенное собирать эту самую воду, скатилось с плеч. Он затараторил на французском еле связную речь, запинаясь почти от каждого звука, но Нат услужливо помогал ему довершать мысль на том же языке. Похоже, что Жану не очень то и нужна была эта помощь, и, кажется, кто-то облажался. Эндрю судил это только потому, как стыдливо Моро отвёл взгляд в угол на мгновение. Он замолчал и поджал губы, выпрямляясь. Теперь заговорил Натаниэль. Рыжий говорил мягко, как своему ребёнку или любовнику, опираясь сзади о столешницу локтями. Как только он завершил свой монолог, то любвеобильно улыбнулся и кивнул. Жан кивнул в ответ и приблизился к столу. - Давайте только без ваших телячьих нежностей. – Протянул Рико, в интонации подражая Нату. Это выглядело очень нелепо. Рыжий просмеялся и, похлопав Жана по макушке, присел возле Рико. Миньярд даже на мгновение забыл обо всём: о Рико, о делах и претензиях и о… остальном. Его не приглашали, но он всё же сел и посмотрел на рыжего. В отличии от остальных он свою вину прекрасно осознавал, но стыда за это не чувствовал. Поэтому с готовностью встретил взгляд карих глаз, при этом медленно пожирая нарезанные яблоки. После третьей дольки он наконец сказал. - Хватит с нас гляделок. – И отвёл взгляд на японского ублюдка: - С выздоровлением, Дрю. Надеюсь вы оставите нам свой положительный отзыв. – Он сказал это так беспечно… - Единственное, что я оставлю, это огромный шрам на этом лице. – блондин не сводил своего взгляда от каждой черты лица Ната, выбирая более подходящее место. - Это мне за огромные труды? – Нат снова перевёл на него взгляд, выглядя возмущённым: - Взять хотя бы парную терапию, парные ублюдки! - За каким хуем тут Аарон? - За тем самым, на который вас наркотики посадили. К вашему счастью, я решил избавиться сразу от трёх разом. – Чего? - Стой, ты что, водил их друг другу в гости? – Саркастически и возмущённо встрял Морияма: - Мой труд пропал даром! - Нет, всё таки от тебя польза была, - снова повернулся к нему Нат, ухмыляясь и получая такую же улыбку в ответ. Эндрю с жутким грохотом воткнул нож в столешницу, в считанных миллиметрах от шрамированной кожи рук Натаниэля. Тот никак не отреагировал. - Смотри сюда, ублюдок. – По поводу этого не было даже предположений что говорить о вхождении этого в планы. Натаниэль обернулся. В глазах ни стыда, ни раскаянья: - Я не убил тебя за то, что ты сделал это со мной… Но Аарон и Ники… - таблеток больше нет, значит гнев нечему остановить: - …Я убью тебя. Нож с такой же скоростью вышел из поверхности стола и лезвие направилось прямо к горлу рыжего. Не останавливало даже два ствола, направленных на него. Смерть и ему, и дьяволу. Но не сегодня. Рука Натаниэля взметнулась и уже его нож полоснул руку блондина. Нож слишком быстро отобрали, а ствол слишком явно вжался в плоть затылка. Полоснутая рука истекала кровью, глаза горели яростью. Нат снова напялил на себя улыбочку, прохохотался и вытер с уголка глаз весёлые слёзы. Ножи он выкинул на подоконник к вазе с цветами и ответил Рико. - Только близнецов. Но, похоже это запомнил только Аарон. Этот факт скинул на мир Эндрю ядерную бомбу. Взрывной же волной был смех Рико. Поганый, резкий, уродливый, разрушительный. Это объясняло многое… Это полностью объяснило всю бледность лица близнеца, нежелание и желание одновременно его подойти и тронуть, полуобморочное состояние. Всё таки Аарон не получил таких же фотографий, каких при своём “освобождении” получил Эндрю. Похоже… Аарон видел это вживую. И в разуме так и предстала картина. Оба лежат на том прогнутом белом матрасе, оба переживают адскую ломку, находятся одной ноге в мире ином, лицом к лицу. И только один из них запомнит. И это не он, со своей эйдетической памятью. Это чёртов Аарон. Он и сам видел те фотографии. Эндрю даже показалось, что он так будет выглядеть в гробу на второй стадии разложения или что-то по типу того. Какого Аарону было находиться рядом с ним? Лежать рядом с трупом, так похожим на тебя? Какого было бы Эндрю лежать лицом к лицу с мёртвым Аароном. Скоро должно пройти его шоковое состояние, его окаменение. И тогда он уничтожит всё. Всех. Секунда, две… - Они сами согласились на это. – Говорит дьявол. Говори, это твои последние слова: - И привёл я его посмотреть на “зверушку”, потому что тот с катушек слетел: забился в угол, волосы рвал, убиться хотел, и повторял всё: “Эндрю, Эндрю…” Натаниэль вздрогнул и поёжился, как будто по спине мурашки прошли. - Жуткое зрелище. Я отвёл его, а он в братца вцепился и, сука, не отпускал. Вроде ломка, отсутствие сил и всё такое, а цеплялся то как… жуть. Рыжий усмехнулся, а японец присвистнул. Наконец Нат обернулся к Эндрю. - В отличии от тебя, он был более послушен, потому обошлось без смирительной рубашки и успокоительных. Не моя вина, что он запомнил только тебя. Вон уже, вторую неделю к Бетси ходит. Натаниэль достал из пачки, лежащей на столе, сигарету и поджёг её. Он вдохнул и выпустил сизый дым в лицо блондина. Рыжий встал, подошёл к спинке стула, на котором находился Миньярд, надавил на жевательные мышцы Эндрю и всунул в приоткрытый рот сигарету, сразу же убрав от него свои руки. - Успокойся и перебинтуйся. Заражение крови получишь. Морияма поднялся вместе с ним и пошёл следом, сложив руки в карманы штанов, посмеиваясь и бормоча: “Какой заботливый стал…”. С затылка ствол убрали не сразу, но когда убрали последняя партия булочек уже была готова и Жан вынул их из духовки. Звякнул таймер, он выключил его, щёлкнул на панели духовки и, закинув полотенце, свалившееся у порога, вышел из кухни. Эндрю ещё час сидел и смотрел вперёд. Он дышал через рот, выкурив всю пачку сигарет до фильтра. Одну за другой. Когда кончалась одна, он вставал и поджигал её на газовой конфорке. Ему казалось, что он может умереть в любой момент. Трагедия лишь в том, что этого не случилось.