Некромансия

Имир злилась. Злилась и… боялась. Злилась на себя, на Эрена, этого сукина сына, которому в жопе чесалось орать о свободе и прочем дерьме на каждом шагу! Он был заметным и в кадетском корпусе. Самым ярким из всех этих оборванцев. Его невозможно было игнорировать, Имир это понимала. Но одно дело смотреть насмешливо, как Жан, или с холодным любопытством, как Энни, а другое смотреть так, как смотрела… Криста. Но тогда, тогда Имир думала, что ошиблась, точнее, она заставляла себя думать, что ошиблась. Всё решил этот Трост, будь он неладен вместе с проклятым Йегером, которому в голову взбрело превратиться в титана! Да, об этом не орал на каждом шагу, вообще не понятно кто об этом знал: верхушка — уж точно! А она поняла это быстро, только увидев бешеного титана с безумным зелёным взглядом, который слишком неистово превращал в кровавое месиво своих собратьев. И как она сразу не распознала в нём перевертыша? Сама ведь… не лучше. Стоял тёплый солнечный день, пели птицы, лучилась синева, насмешливо прекрасный для времени санитарной сборки трупов по улицам Троста. Имир знала, что Криста не выдержит подобного, поэтому взялась выполнить двойную норму, наврав с три короба про невменяемость Кристы. Это было нетрудно, ведь Криста упорно игнорировала происходящее вокруг, пялясь в одну точку. Поэтому, во избежание лишней мороки, мадама надзирательница с восковыми мутными, почти рыбьим, глазами и гипсовой маской нарочитой сдержанности, сама походящая на поднятого некромантами трупа, просто кивнула, дав возможность отскабливать кишки от тротуаров в одиночку. Сейчас Криста была непохожа сама на себя: прежде пылкая в глупом стремлении помочь и угодить всем и каждому, с безупречно ангельской улыбкой, она погасла, только глаза блестели. Первое, о чём она спросила, было: — Имир, — от её голоса и упоминания своего имени, Имир окутало приятное тепло, — я так волнуюсь… Криста — ее ангел — подняла голову, всматриваясь большими глазами лани, в которых морем плескалась тревога. — Эрен… Что с ним? Все говорят разное. Может его серьезно ранили? Я до сих пор не понимаю… что случилось в Тросте? Тёплая дымка превратилась в облако яда, вдохнув который, выплевывают лёгкие. Имир выдохнула. На руках всё ещё чувствовала человечьи потроха, мягкие, словно гнилые фрукты, которые целые день отмывала от мостовой. В носу пробкой поселился паскудно сладкий металлический запах плоти, весело разлагающейся на жарком солнце отвратительно прекрасного дня. Сейчас она была безмерно рада, что из-за всеобщего голода, мяса ей есть не доведется. Она натянула дежурную нахально ленивую полуусмешку-полуулыбку и подбоченилась. — Поживём — увидим, — беззаботно и насмешливо. Криста отвела взгляд. На милом личике тенью поселилась серая печаль. В голове промелькнуло: «Когда меня не станет она будет… так же?» На миг маска притворной нахалки спала, оголяя её терзания, но Имир умела обманывать. А лучше всего обманывать саму себя. Время шло. Эрен отлеживался в лазарете разведки. Крики товарищей, чьи головы титаны раскусывали будто спелые виноградины, умолкли. Только месиво гнилых овощей, сочащихся между пальцами было не смыть, сколько не скобли. Стало лучше. Криста улыбалась и даже смеялась, когда дуэт «два идиота», читай Конни и Саша, начали хохотать, вытворяя всякое на потеху не только себе, но и постепенно подтянувшейся публике. Клоуны. Имир улыбнулась, в надежде, что Криста забудет крикливого мальчика, ведь теперь нет повода беспокоиться. Пойдет в гарнизон. Имир пойдёт за ней, и все будет как раньше. Она ошиблась. Через неделю вся их компания отправилась в штаб Разведкорпуса.

***

Отряд въехал во двор небольшого замка ближе к обеду. Дорога заняла несколько дней, и их будущие командиры не щадили своих подчиненных: тренировки начались в первый же день и сильно отличались от того, что было во время учебы. В итоге будущие разведчики порядком задолбались и мечтали принять душ и спокойно отдохнуть. Уставшая Микаса спешилась и повела лошадь в конюшню, раздумывая о том, есть ли здесь нормальное мыло. Несмотря на изнурительные тренировки в кадетском корпусе и регулярные поездки на лошадях, путешествие показалось будущей разведчице довольно изнурительным. На них нацепили полное обмундирование, несмотря на отсутствие титанов. Мечта об отдыхе была разбита вдребезги в первые же десять минут их пребывания в этом Прародительницей забытом месте. Капитан с лицом человека, который смотрит в будущее с бескрайним пессимизмом, сообщил, что сразу после обеда всех ждет уборка. Как ни грустно, командующий не сказал ни слова наглому подчиненному, даже поддержал его садистские порывы, причем сам быстро слинял куда-то. Майор благополучно испарилась еще раньше, и никто даже не заметил, когда это произошло. Микаса только потом поняла причину ее исчезновения — капитан привлек к уборке всех и лично контролировал каждого. Возможно, он использовал какие-то заклинания, потому что как иначе он умудрялся оказываться в самом неподходящем месте в самый неподходящий момент, было вообще непонятно. Он требовал, возмущался, ругался и придирался даже к мельчайшим недочетам, в результате новобранцы обогатили свой словарный запас, узнали много нового о том, как убирать в комнатах и обзавелись нервным тиком. — К такому нас жизнь не готовила, — констатировал Конни, мрачно взирая на размеры замка спустя час после начала активных действий. Саша грустно погладила бурчащий живот. Обед был не самым плотным, и вечно голодная будущая разведчица снова хотела есть. Да и остальные не отказались бы перекусить еще разок. В кадетском корпусе с едой было получше, каша там была хоть и была той еще титанятиной, зато ее было много. — Кажется, это «Перемывайте» будет мне теперь в кошмарах снится, — сказал Эрен, с обреченным лицом выжимая тряпку и по третьему разу убирая полки. Армин смахнул с книг пыль и расчихался. Эрен вздохнул: пыль осела на только что протертую поверхность. Придется снова перемывать, пока суровый надзиратель не сунул нос в их комнату. Криста и Имир недовольно морщили носы. — Надо под кроватью помыть, — вздохнул Армин. Криста тут же схватила тряпку, упала на колени и сунула руку в пыльную глубину. — А-а-а! — тут же заорала она, выдергивая руку и отшатываясь от предмета мебели. Имир тут же кинулась к подруге и обнаружила, что на одном из пальцев Кристы красуется след укуса. Из-под кровати донеслось недовольное ворчание. — Че за херня?! — озвучил общее недоумение Эрен. Как назло, именно в этот момент в комнату зашел капитан и застыл на пороге, оглядывая происходящее с таким видом, словно перед ним была помойка. — Там! Там! — пропищала Криста, тыкая пальцем под кровать! Имир страдальчески вздохнула. — Она хочет сказать, что сунула руку под кровать, а ее что-то укусило. Крысы? — предположила она, осматривая пострадавший палец подруги. Та заверещала и попыталась рыпнуться из комнаты, но Имир вовремя среагировала и уцепила ее за локоть, заставляя оставаться на месте. Капитан без лишних слов отобрал швабру у Жана и пошерудил ей под кроватью. До них донеслись странные звуки, и швабра тут же была вытащена обратно. На другом конце порядком обгрызанного уборочного инвентаря повис… — Че это за хрень?! — Эрен уставился на добычу совершенно ошалевшим взглядом. Перед ними был нежно-зеленый чайник. С глазами и лапами. По бокам существа рассыпались ромашки. Как будто этого было мало, чайник злобно выплюнул швабру и щелкнул пастью, демонстрируя острые зубы. Швабра была вручена обратно Жану. — Я тебя, скотину, по всему замку ищу, — сурово сказал капитан чайнику, подняв его за крышку. Тот понуро свесил все четыре когтистые лапы и жалобно захлопал глазищами, которые приобрели выражение абсолютной невинности. — Вы, — он обернулся к новобранцам. — Все еще не закончили? Вы чем тут занимаетесь? У вас полчаса, потом всем на тренировку. Нежно прижимая к себе ворчащий чайник, который на прощание злобно зыркнул на Эрена, капитан скрылся. Будущие разведчики переглянулись. Мало им изнурительной дороги и уборки, а впереди еще тренировка… — И что это было? — озвучил общую мысль Конни, глядя на дверь. — Вообще-то, это был Мориндзи-но-Окама, но я не слышал, чтобы они были с зубами, — ответил Армин и задумчиво добавил. — Что-то мне теперь тревожно за мою книгу. — Дурдом, — подытожил Жан и решительно отставил швабру в сторону. — Надеюсь, больше зубастой херни под кроватью не будет, но мне кажется, здесь лучше не лазить руками вообще нигде. Остальные согласно кивнули. До душевой удалось добраться только к вечеру. Вчерашние кадеты, которые теперь были еще грязнее, чем по приезду, грустно обозревали свои новые владения и так же грустно пытались принять мысль, что это все — их новая реальность. После тяжелого, богатого на события дня, компанию хватило только на то, чтобы запихать в себя скромный ужин, посетить душевую, где обнаружились казенное мыло и холодная вода, доползти до своих коек и рухнуть на них лицом вниз. Остальные девушки мгновенно заснули, а сама Микаса еще какое-то время лежала, глядя в потолок и размышляя о том, что их ждет теперь.

***

Денек выдался хуже не придумать: болела голова от тряски в седле и солнца, болели и другие, более приземленные части тела, от этой же самой езды, ныли мышцы от диких нагрузок очередной тренировки у садюг-разведчиков. Имир была настолько истощена, что рухнув на кровать вырубилась, будто свечу задули. Но проснулась, не минуло и пары часов, в холодном поту и с криком, крик, вероятно, прозвучал только в её собственных ушах. Теперь же она шла по длинным тёмным коридорам, сначала в уборную, но сделав пару шагов направилась титаны разберут куда, поглощённая тягучими безрадостными мыслями. Помимо злости в Имир жил страх. Страх, что раскроют. Страх, что местный нежитеуправитель свихнется и превратит её в титана, как те, рехнувшиеся, из-за которых началась заварушка! Теперь ей придётся жить рядом с бомбой замедленного действия. И что тогда с ней будет? Второго подопытного — а она не сомневалась, что именно с таким клеймом разведка держит у себя Эрена — уж точно можно будет пустить на ремни в потеху публике анатомического театра! Больше всего на свете она хотела жить. Мысль о холодных камерах и цинковых столах бросали ее в дрожь, кровь стыла, всё естество впадало в панический ступор. «Ничего ещё не случилось, успокойся!» — говорила она себе. Ну да, ничего! Ничего такого, просто ты тоже сраный титан! Она взглянула на ладони, неожиданно на них упали капли. Она утерлась, шмыгнула. Как паршиво-то. Села, привалившись к стене. «Вот же вашу мать, не было печали, понесло в кадетку» — усмехнулась она криво. По загривку пробежали мурашки — что-то мелькнуло в темноте. И это «что-то» было очень настойчиво. Замок разведки содрогнулся от пронзительного девичьего крика. Имир вскочила. Понеслась по коридору во тьму. Даже не заметила, что ногой задела что-то живое, холодное и склизкое. Это что-то издало странное возмущенное пыхтение. Видимо, ругалось на столь вызывающее и пренебрежительное поведение к незвестному-во-тьме. Визги всё ещё волнам стучали о стены замка, проносились тысячеголосым эхом. Или это было только в её голове? Имир ничего не понимала, её не волновало как она найдёт Кристу в запутанных лабиринтах замка и обманчивого голоса коридоров, она просто знала, что найдет. И бежала. Что случилось? Кто-то посмел напасть на Кристу? Сделал ей больно? Испугал? Да что же произошло?! Сердце бешено колотилось, но не от бега, а от неизвестности. Поворот. Опять. Теперь мрак, грозящий переломом, если не шеи, то ног. Тусклый свет кристалла вдалеке. Опять поворот. Имир остановилась. Криста. Вот. Но почему кричала? Ведь никого… Крик застыл в глотке ледяным зубцом, мешая сглотнуть вмиг заполнившую рот густую слюну. Она только и смогла что вперить взгляд в страшное существо, напоминающее отрубленную голову лошади, что висела посреди коридора, будто в воздухе, и смотрела на неё омертвевшем, но подвижным мутным глазом. Имир встрепенулась, когда сквозь глухоту оцепенения до неё дошёл глухой скулеж. Она перевела взгляд с лошадиной головы и заморгала, сбрасывая остатки липкого испуга. Криста! Имир бросилась на колени, порывисто обняла дрожащую Кристу, прижала к себе, и теперь в её взгляде читалась только угроза. Но лошадиная голова не шевелилась, только зыркала вокруг, с противным хлюпающим звуком, что в могильной тишине ночного замка, бил по перепонкам так, что сводило зубы. Имир ощутила, как штанины намокли и прилипли к голени. Она опустила взгляд. Свет кристаллов бликами играл на растекшейся по полу жидкости. Имир гладила Кристу по голове, шептала ей, что всё хорошо, не отводя пристального взгляда от нависшего монстра. Криста не отвечала, но дрожь уходила, податливость пришла на смену заиндивелости и Имир смогла встать, увлекая за собой и Кристу. Далеко уйти им не удалось, невысокая фигура нарисовалась в коридоре, преграждая им путь. — Че орали? — недовольный тон капитана намекал, что уйти от ответа не получится. — Там… ЭТО! — глубокий и подробный ответ дрожащей блондиночки вызывал лишь раздражение. Леви нахмурился, размышляя, что там за ЭТО. Скользнул взглядом по мокрым штанам второй титанши. — И как же выглядело это ваше ЭТО? — уточнил он и понял. — Можете не отвечать. И да, ЭТО совершенно безобидное, если не пихать ему в пасть руки. Может укусить, — пояснил он на ошарашенные взгляды юных разведчиц. — Че вы тут вообще делаете среди ночи, отбой был два часа назад. — Мы… Туалет искали, — робко промямлила Криста, уставившись в невероятно интересный пол. Капитан посмотрел на них без интереса. — Судя по запаху, — он скривился, — туалет вам уже не нужен. Так что, Имир, не забудь помыться и постирать свою форму. Завтра тренировка сразу после построения, только попробуйте ее пропустить. И валите с глаз моих. Дважды просить Имир не пришлось, и она быстро поволокла Кристу за собой.

***

Микаса вышла во двор на рассвете. Она научилась рано вставать еще когда жила с родителями и так и не смогла избавиться от этой привычки. Часы в столовой показывали начало пятого, до общего подъема было около двух часов. Солнце медленно поднималось над горизонтом, окрашивая небо в нежные оттенки красного, рыжего и розового. Утренняя заря вдалеке от города была невероятно красивым зрелищем. Редкие деревья на небольшом поле за воротами не мешали обзору, и Микаса застыла у ворот, любуясь. — Твою мать, — негромкая ругань вырвала Микасу из состояния блаженного восхищения, в котором она пребывала последние десять минут. Источник звука нашелся почти сразу: в нескольких метрах от нее стоял капитан Леви и взирал на гору кольев с нескрываемым презрением. — Простите? — нервно поинтересовалась Микаса. Не убьет же он ее, в самом деле? Леви поднял взгляд. Рядом стояла взъерошенная девчонка из новеньких. И он уже готов был вручить ей первое место среди умельцев выбесить его одним появлением. — Че надо? — мрачно поинтересовался он, изучив источник звука. Девчонка подошла ближе и теперь стояла рядом. И бесила. — Простите, капитан, а чем вы заняты? И не послать же в лес титанов искать. Девчонка, судя по ее личному делу, мало того, что из их клана, будь он трижды неладен, так еще и талант. — Занят, — буркнул он, садясь прямо на землю и беря в руку первый кол. Благо, нож вчера как раз наточил. Нужные знаки он знал наизусть: очкастая в свое время заставила его столько дров перепортить прежде, чем ее удовлетворил результат, что теперь Леви мог справиться с задачей с закрытыми глазами. — Но это же ель… — она взяла кол из кучи, которую Леви только предстояло привести в порядок. — Ель, — так же нелюбезно согласился он. Девчонка снова никуда не делась. Он что, хватку теряет? — Но нас учили, что нужна осина. Леви начал свое долгое нудное занятие. Ель была достаточно мягкой, и это не могло не радовать. С одной стороны. С другой еловые колья было сложнее втыкать в жесткие загривки. — Хорошо что не дуб, — сообщил он. Девчонка взяла кол из той же кучи и изучила его. — А что вы делаете? — наконец, спросила она. — Танцую ритуальные танцы, — уже откровенно раздраженно ответил Леви. Судя по объему поставки, ему предстояла уйма работы. Нанести чертовы знаки на все и заточить те, где поставщики откровенно схалтурили. — Нам уже давно отправляют титаны знают что. Девчонка присмотрелась к колу. — Это… — Знак осины, — Леви надавил на острие и снял очередную щепку и сделал несколько тихих выдохов. Дыхательная гимнастика всегда помогала ему успокоиться. — Но… Откуда вы узнали, что это работает? Леви посмотрел на нее как на идиотку. — Опытным путем. А теперь свали. В ответ мрачная зараза вытащила из-за голенища свой ритуальный нож, потащила кол и попробовала повторить его действия. Взгляд Леви стал недоуменным. Она решила помочь? Странная. — Так, — он уверенно отобрал у нее кол. — Если тебе настолько нечем заняться, лучше заточи тупые. И сходи за другим ножом. Она кивнула и начала перебирать заготовки. Хм. Ну, даже если она просто превратит откровенную халтуру в нечто удобоваримое, уже будет легче. Присланная гора еловых дров, которая по ведомостям называлась «Колья осиновые» откровенно пугала своими объемами и обещала несколько бессонных ночей. Возможно, с чужой помощью ему удастся выкроить пару-тройку часов для сна. Поставки оборудования всегда были проблемой. Несмотря на то, что разведка считалась весьма важным военным подразделением, оплачивали их услуги всегда было весьма скромным. Не говоря о том, что семь лет назад финансирование урезали настолько, что пришлось отказаться от всего обслуживающего персонала. И ведь эти титулованные свиньи отлично знали, как важна разведка для сопровождения шахтеров и грузов. Если бы Леви мог себе позволить сильные эмоции, он бы злился. Но увы. Максимум, что он мог себе позволить — раздражение. А оно и так накатывало при мысли, что им предстояло работать с этим, как его там. Йегером. Если пацан и правда умеет становиться титаном, а потом обратно человеком, они обязаны изучить данный феномен. Может, даже получится использовать его для пользы дела — ручной титан открывал блестящие перспективы в их работе. Да, придется первое время скрывать его от Гарнизона и тем более от культистов и Военной Полиции, эти-то сразу бы его вскрыли, разумеется, из лучших побуждений. Очкастая приметила странного монстра, который дрался с другими титанами, почти сразу, и тут же послала своего петуха за ним следить, пока остальные разведчики зачищали Трост и после отлавливали сумасшедших, устроивших апокалипсис в отдельно взятом городке. После того, как в городе не осталось гигантов, а сумасшедших некромантов взяли в оборот жнецы, Ханджи схватила его и Эрвина и потащила в какую-то Имир забытую подворотню, где темноволосая кадетка вытаскивала из загривка аномального титана лохматого пацана. Эрвин принял решение мгновенно, в некоторых вещах он совершенно не мог отказать очкастой. Сильнее всего раздражало, что сейчас этот феномен, титаны его задери, дрыхнет в комфортабельной одиночной камере. Леви охотно бы поменялся с ним местами. Он сильно подозревал, что охранять это чудо природы поставят его. — Капитан, а когда ближайшая экспедиция? — поинтересовалось взъерошенное чудовище, тщательно затачивая кол. Леви покосился на результат ее трудов. Сносно. Он бы сделал лучше, но предпочитал не тратить силы на то, что можно свалить на плечи других. — Скоро, — буркнул он. Интересно, зачем этим товарищам столько ледяных кристаллов? Жрут они их что ли? Впрочем, не его это дело. В последнее время титанов стало больше, и, вдобавок, запросы на сопровождение шахтеров к местам разработки начали поступать куда чаще, как будто покупатели специально ждали. Финансирование им никто поднимать не собирался — после падения стены Мария и их прекрасного выступления разведка оказалась в опале. Впрочем, о том поступке никто из участников не жалел. — Капитан, — негромкий голос девчонки отвлек его от воспоминаний. — мы давно хотели сказать… Леви посмотрел на нахалку как на грязь в чистом кабинете. Та и не подумала отводить упрямый взгляд. — Спасибо. Ответом ей стал подозрительный взгляд. Леви задумчиво повспоминал, что он успел такого натворить, что это чудо без перьев расщедрилось на благодарность. — За то, что вы не позволили устроить геноцид, — пояснила она. А, ну да. Было дело. Леви взял очередной кол и мрачно его осмотрел. Перед глазами встал тот день несколько лет назад, когда в стене Мария появилась дыра, в которую полезли титаны. Кой черт вообще придумал сделать ворота, в которые мог пролезть титан? Этот вопрос давно интересовал разведчиков, но ответа на него они так и не получили. Потеря стены Мария ударила по всем жителям. У многих людей в границах Розы и Марии жили родные, там же расположилась большая часть сельские хозяйств — села, деревни, поля и животноводческие фермы. Все это оказалось брошено после того, как в стене появилась огромная дыра, через которую активно полезли уродливые гиганты. На полную эвакуацию было потрачено огромное количество сил; и разведчики тогда тоже понесли огромные потери. Вдобавок оказалось, что в Гарнизоне большинство солдат не умеет примерно ничего: ни организовать жителей, ни порезать и тем более упокоить титанов. Эрвин ругался так, что окружающие его разведчики спешно конспектировали особо выдающиеся словесные эскапады. А потом министры предложили королю отличный вариант решения вопроса продовольствия — устроить небольшой геноцид. Тогда-то Разведкорпус и устроил мятеж. Все до единого разведчики приехали на центральную площадь и торжественно поклялись, что в этом случае они дружно дезертируют, что поставило бы могильный камень над любой попыткой вернуть стену Мария и тем более полностью бы прекратилась совсем вся добыча полезных ископаемых. Угрозы развесить всех участников мятежа по придорожным столбам действия не возымели — слабовато для тех, кто регулярно рискует потерять голову в зубастой пасти. Эрвин и Ханджи в ответ на слова министров только засмеялись. Недоуменные взгляды любителей негуманных решений оказались весьма занимательным зрелищем. Геноцид не состоялся, но в качестве мести разведку оставили практически без штанов. Гарнизону при этом платили за экспедиции так же щедро. Даже еще щедрее, чем раньше. При том, что над жителями Розы постоянно висела угроза голода, а еду до сих пор раздавали на площадях. Это тоже раздражало, учитывая, что в Митре до сих пор все было прекрасно. Все бы ничего, но с учетом новых расценок храбрые бойцы Гарнизона и не менее отважные любители приключений из Военной Полиции начали активно рваться в экспедиции. Умений у них при этом было хер да нихера, зато амбиции и самоуверенность были размером с того колоссального гиганта. Учитывая, что основная ответственность в этих поездках лежала на разведчиках, а остальные просто были группой поддержки, Леви уже через три таких вылазки начал понимать, что еще немного — и банально сорвется, поубивает всех этих идиотов и поднимет их зомбаками, тихими, а главное — послушными. Так от них хотя бы будет толк! И эти выходцы из Гарнизона еще смели возмущаться, что перед принятием в группы сопровождения им в последнее время начали устраивать вступительные экзамены на манекенах. Тут Леви повезло, Эрвин полностью поддержал идею проверки умений. От желающих прогуляться в долине смертников отбоя не было, но брать в команды тупоголовых идиотов капитан не планировал — с него же и будут спрашивать, когда вместо команды обратно вернутся только их трупы, это если повезет. Если не повезет, как бывало уже не раз… Ну, Леви честно предложил поднимать погибших зомбаками и в таком виде отдавать встречающей группе. Идея была встречена с прохладцей. Девчонка упорно занималась нудным делом, тщательно проверяя результат трудов неправедных перед тем, как признать его сносным. На вкус Леви было так себе. Но его требования Эрвин упорно называл стремлением к совершенству, которое свойственно не всем, и регулярно то просил, то требовал у него прекратить свои порывы. Ну что, Эрвин, можно сказать, добился своего — работу нахалки он признал подходящей для использования. Если она продолжит в том же духе, надо будет попросить Эрвина выделить ее в помощницы. Глядишь, будет почаще получаться спать. Ну, как спать. Дремать, изредка проваливаясь в неглубокие кошмары, и просыпаться, чувствуя бешено колотящееся сердце, успокаивать трясущиеся руки. Сон — это для них та еще роскошь. Девчонка, судя по ее виду, пока еще может пребывать в объятиях духов сна и — пока что — не видеть и не слышать того, что рано или поздно убивает сны, а потом и разум всех некромантов. Сраный шепот координаты. С этой раздражающей мыслью Леви закончил вырезать знак на очередном коле и потянулся к следующему. Уже весьма неплохо заточенному, надо сказать.

***

Эрен стоял перед начальством Разведкорпуса, потирая искусанную до крови руку, и задумчиво смотрел на них. Те смотрели на него в ответ. Поединок взглядов происходил уже не первый раз, и всякий раз заканчивался ничьей. Попытки превратиться Эрен предпринимал не один раз. И даже не первый день. Собственно, они неделю уже пытались разобраться с тем, что же там было. А в перерывах капитан гонял их со страшной силой по полигону и площадке для тренировок. После этого у молодняка сил хватало чисто доползти до кровати и рухнуть лицом в подушку. Эрен снова упрямо сверкнул глазами. — Да не знаю я! — в очередной раз мрачно сообщил он. — Я понятия не имею, что там случилось. Скептические взгляды командования были ему ответом. Микаса с Армином задумчиво следили за сценой, но не влезали. — Ты был титаном, — упрямо повторила Ханджи, фанатично пожирая глазами паренька. — Значит, можешь снова повторить этот фокус. Не знаю… Ты говоришь, что тебя пытался сожрать титан. И даже откусил тебе ногу. Может, дело в боли? — Я не помню! — крикнул Йегер. Голос у него был раздражающе звонким и чистым. — Армина хотел сожрать титан. Я бросился ему на помощь. Дальше ничего не помню! Командующий Эрвин Смит молчал, глядя на своих подчиненных нечитаемым взглядом. В глазах капитана была лишь скука да готовность в случае чего превратить Эрена в кровавую кашу. Эрен со вздохом в очередной раз до крови укусил себя за руку. В очередной раз ничего не произошло. Капитан вздохнул. Этот спектакль длился уже час и совершенно не впечатлял актерской игрой. — Слушай, Эрвин… — задумчиво сказал он. — Мы ведь даже не уверены, что он — титан. Предлагаю проверить. — М? — тот обернулся. Остальные тоже уставились на Леви. — Может, засунем ему в задницу кол? Судя по выражению лиц, это предложение никого не вдохновило. Ханджи нервно дернула подбородком: — Зачем? — Ну если он титан — он умрет, — пояснил Леви тоном, которым обычно объяснял новичкам основы безопасности. — А если человек — думаешь, выживет? — в голосе Эрвина звучал откровенный скепсис. Леви снова вздохнул. — Ты испортил такой хороший план, — сказал он с легкой тоской. — Ну, может, тогда просто его избить? Не то, чтобы сильно хотелось, парень не вызывал у него вообще никаких эмоций. Но они уже час тягали екая за хвост, а результатов все не было. Тратить целый день на откровенную ерунду Леви не улыбалось — дел как обычно было по самые гланды. Благо с кольями удалось разобраться с утра, помощь раздражающей девчонки оказалась весьма кстати. Кстати, надо и правда попросить ее в помощницы. Эрвин задумался. — Займись, — кивнул он, вызвав у Леви вздох. Хотелось выругаться. Наказуемая инициатива, мать ее. От избиения новичка удовольствия не было никакого. Как и результата. Стыдно, правда, тоже не было. В итоге паренек валялся пыльным мешком, ни разу не попытавшись закрыться от удара. А Леви сверлили злыми взглядами все свидетели экзекуции, включая утреннюю нахалку. Замечательно, его и так недолюбливали, а теперь еще и помощи ему не видать. Это вызывало раздражение. Леви отошел в сторону, к пареньку тут же кинулись его друзяшки с тупыми вопросами о том, как малолетний идиот себя чувствует. Сам Леви обдумывал произошедшее в Тросте. Они явно что-то упустили. Мысль скреблась где-то на границе сознания, упорно так скреблась и пыталась обратить на себя внимание. И в итоге пробилась в голову, сверкнув, как сраная молния. — Арлерт, — Леви угрожающе прищурился, и мелкий новичок испуганно отшатнулся. — Ты идешь со мной, — судя по вытянувшимся лицам остальных и испуганному виду блондинчика, тон ему удался в лучшем виде. Вон, аж руки задрожали. Впрочем, умение быть угрожающим всегда легко давалось Леви. Микаса, та, надоедливая подружка этой парочки, вскинулась, но тут же осеклась под взглядом командующего. Только глаза теперь горели, обещая Леви все кары застенные. Хорошо, что взглядом нельзя убивать, а к такому отношению он давно привык. Отведя Арлерта за сарай, Леви замахнулся. Вопль его нового подчиненного разрезал предобеденнную тишину полигона, и тут же раздался дикий грохот. Довольный собой Леви выглянул из-за угла и обнаружил крайне раздраженного огромного лохматого титана, который с воплем ринулся к нему. Арлерт тоже выглянул и обнаружил то же самое. Происходящее мгновенно вылетело за границы плохого, приняв масштабы полного пиздеца. — Твою мать! — вырвалось у Леви, и он, подхватив застывшего Арлерта ломанулся подальше. — Эрен! — заорала Микаса, кидаясь к титану. — Хизурийский бог! — одновременно с ними вырвалось у Эрвина, который еле успел отскочить, прихватив с собой Ханджи, чтобы не попасть под лапищи их драгоценного приобретения. — Какая прелесть! — орала Ханджи, пытаясь кинуться прямо в объятия уродливого гиганта. Попытки были безуспешными, Эрвин уверенно удерживал майора, в которой — как всегда некстати — проснулась сумасшедшая ученая, наглухо лишенная чувства самосохранения. Новобранцы рассыпались по площадке, спасая свои тупые задницы от неожиданной угрозы. Гигант лихорадочно крутил головой, разыскивая своего друга. — Эрен! — заорал Арлер, пытаясь вырваться из крепкой хватки капитана. Гигант обернулся к ним. Леви проверил, на месте ли лезвия. — Эрен! Он меня не трогал! То ли Арлерт был услышан, то ли еще что-то случилось, но титан резко развернулся и ринулся в противоположную сторону.

***

Имир застыла, будто приросла к земле, тупо наблюдая как титан, что раньше был Эреном, сорвался с места и устремился в сторону, наперекор поставленному руководством плану. Всё бы ничего, но он несся к Кристе, что стояла вдали, будучи одной из четырёх вершин магического барьера. Мысли мутило, глаза смотрели, но видеть не могли, мысли стали густыми, противно вязкими. Жаркое солнце нещадно пекло, но её прошиб пот и крупная, нестерпимая дрожь. Кто-то вопил, кто-то метался, кто-то отдавал бессмысленные для неё приказы. Она не разбирала слов, они заползали в уши, но тонули, доходя до мозга лишь отзвуком, где-то поодаль, перебиваемые громкими, хаотичными мыслями. Ей казалось, что прошло так много времени… Но на деле чудовище сотрясло землю громовыми размашистыми шагами всего два раза, прежде чем она решилась. Нет, они не успеют. Не смогут. Только она сможет. Да. Точно. Она. Она отплатит Кристе за всё, пусть даже за это нужно будет отдать и жизнь. Пусть посадят в клетку, пусть измываются, пусть делают опыты, титаны с ними! Сейчас это не важно. Ничего не важно. Мир сузился до удаляющегося титана и крошечным очертанием вдалеке. Очертанием ее Кристы. Нет. Просто Кристы. Мгновение. Металл во рту. Она не заметила боли, все чувства потонули в дыму и грохоте перерождения. Мир преобразился, она бездумно помчалась к цели: для нее важно одно — защитить. Никто. Ничто не встанет на её пути к Кристе. Никто. Особенно этот идиот! Имир никто никогда не любил. Да, она это знала. Возможно, ее не любила и Криста. Но это не важно. Совсем не важно. Она была той, в глазах которой впервые в жизни она увидела мягкость и свет, показавшийся ей отблеском солнца. Нет… Солнце — это отблеск её чудесных лучистых глаз. И она бросит весь мир в бездну, лишь бы видеть этот прекрасный живительный свет…

***

Ну да, мелкая блондиночка действительно должна была быть на пастбище — ее назначили главной за выпас лошадей. По мнению большинства, ни на что иное она пока особо не годилась. Леви слабо понимал, почему мелкую блондиночку вообще взяли в Разведкорпус, похоже, Эрвин решил брать всех подряд. Сейчас сюда шли единицы, редкая удача, что почти вся десятка лучших этого выпуска по загадочной причине подалась к ним. Но блондиночка каким-то чудом влезла в эту десятку и вдобавок поперлась в разведку. Магия, мать ее. Задница наступила, когда новенькая вцепилась зубами в руку, как это делал Йегер, и на ее месте появился титан. Огромный и зубастый. И с огромным языком. — Твою мать, — снова выругался Леви, отпустил Арлерта и ринулся в ту же сторону, куда понеслись остальные. Огромный титан, в которого обратился Эрен, достиг левады за минуту и уже протянул свою лапищу к застывшей Кристе, но был остановлен кинувшимся на него со спины зубастиком. Драка двух гигантов выглядела жутко. Нахалка кинулась в эту кучу, и никто не успел ничего не то, что сделать, даже сказать. Следом за ней ломанулся Арлерт. — ЭРЕН! — заорала нахалка во весь голос, так, что даже командование услышало. Леви остановился и теперь задумчиво взирал на драку с безопасного расстояния. Эрвин и Ханджи встали рядом с совершенно нечитаемыми лицами. — Леви, ты не собираешься ничего делать? — возмущенно поинтересовалась Ханджи. — Там твоя новая подчиненная, между прочим! Он мрачно покосился на кавардак. Мелкая нахалка назойливой мухой кружилась вокруг титанов, пытаясь защитить своего лохматого зубастого дружка от такой же зубастой твари. Тварь, которая была куда мельче ее дружка, отмахивалась, нахалка уверенно уворачивалась, дружок громко орал и размахивал ручищами, то и дело попадая по деревьям вокруг, мелкая блондиночка стояла столбом чуть поодаль и верещала так, что местами заглушала двух орущих гигантов. Картина маслом. Можно ставки принимать. Леви бы поставил на мелкого зубастого монстра, который уже вовсю грыз монстра покрупнее. Нахалка-то летала красиво — вон какие финты выписывает, — но на редкость бестолково. И все ее попытки прибить зубастика не оборачивались ничем. — Там их четыре, вашими стараниями. Да вроде все нормально, пока еще никто никого даже не убил, — сообщил он. Ханджи тяжело вздохнула, не отрывая глаз от драки. Но с места не двинулась. — Он бессердечный человек! — наябедничала она, повернувшись к командиру. Эрвин тяжело вздохнул. — Леви, немедленно прекрати это безобразие, — он выразительно кивнул на происходящее. — Когда ты умрешь, я сделаю из тебя своего зомби, — мрачно сообщил Леви, потом обернулся к Ханджи и добавил: — И из тебя тоже. И заставлю драить весь замок.

***

Кровь брызгала и мгновенно испарялась, превращаясь в струи пара, что уходили в небо, словно дождь наоборот, дождь, что дарит небу земля. Что может подарить земля небу если не прах и смерть? Вот она и дарила. Дарила с лихвой. Жесткая, жилистая плоть поддавалась лезвию беспощадных зубов. Она рвала, рвала, рвала. Самозабвенно и яростно, со всей злобой и ненавистью, что накопилась за все годы холода, безнадёжности и боли. За все, в чем Эрен был не виноват, за всё, что с ней было, когда он даже не родился, но именно он заплатит ей за всё. Да, именно он. Гибкое, хоть и до рвоты безобразное тело Имир изгибалось, цепко хватало, впиваясь крючьями когтей в исходящее паром тело. Эрен остановился, пытался скинуть её, ревел в бессильном гневе и не мог совладать врагом, бой шёл неравный, он должен был закончиться быстро. Имир ловко уцепилась за громадные плечи и прицелилась к загривку. Один укус и конец. Конец неугомонного, крикливого мальчишки, конец его раздражающему энтузиазму и очаровательной искренности. Конец его власти над Кристой. Конец… Ясные голубые глаза, которые украли свет солнца. Такие нежные. Такие прекрасные. Резкий рывок и плоть разорвалась, с треском лопались жилы, тошнотворная кровь заполнила рот, вместе с обмякшим куском инородного тела. Титан застыл, качнулся под натиском ловкой прыгуньи, и ничком рухнуло на теплую, безмятежную землю. Трава окрасилась карминовыми блестящими брызгами, будто росой раннего утра. Она приземлилась на сильные ноги и руки, рядом с Кристой, что застыла, замерла, только осоловелый, испуганный взгляд говорил, что она не просто искусно сотворённая статуя, но живой человек. Имир остановилась, заглянув в чистые зеркала озёр, обрамленные жёлтыми, будто густо посыпанные золотой пылью ресницами, опустила взгляд на сжатую в трепете руку у собственного сердца, и дрогнула, отстранилась. Бросила к ее ногам ошметок плоти в оболочке густого горячего пара. Из кучи мяса раздался живой стон. А Криста на него даже не взглянула. Она все вглядывалась в маленькие, будто бисерные, глаза чудовища, на безобразно кривом лице. Сердце в разогретом до кипения теле забилось куда чаще. Имир попятилась, не в силах отвести взгляд. Может, Криста согласиться бежать вместе с ней? Если надо бежать хоть на край света, где их не найдут ни культисты, ни паладины, ни некроманты, ни другая человеческая погань! Клыкастый рот открылся, давая волю терзавшему ее вопросу, но первый же звук стал последним. Все потемнело. Ее грубо выдернули из загривка титана. А перед внутренним взором Криста так и продолжала смотреть на нее с ожидание, тревогой и… нежностью.

***

На все-про все — вырезать из загривка зубастика его новую подчиненную — ему понадобилось бы минуты три. Но пришлось потратить десять — сперва пришлось ловить очень злую и, как ни печально в этой ситуации, весьма талантливую заразу, которая норовила то пересечь его траекторию, то просто кидалась под руку. Да с такими подчиненными никаких врагов не надо, они с радостью помогут самоубиться и без участия титанов. Вмешательство Эрвина, который просто перехватил девчонку и оттащил подальше, где ее перехватил ее светленький дружок, оказалось кстати. Но желания прибить всех окружающих и поднять в виде послушных, смирных зомби, меньше не стало. Поляна, где обычно паслись лошади, была вытоптана лапищами их драгоценного Йегера и второй титанши, Имир. Ограда превратилась в труху, кусты, росшие у ограды, можно было выкорчевывать — спасти их вряд ли удастся. Лошади смылись куда-то в лес, напуганные невиданным ранее зрелищем. Пара вырванных деревьев грустно лежала в сторонке. Как еще сарай-то стоял на месте. Чудо, не иначе. Микаса обрабатывала раны пострадавших друзей, изредка потирая щеку, по которой текла кровь. Криста сидела рядом с подругой, которая выглядела как зомби, поднятый неумелым некромантом. Остальные новобранцы сидели прямо на земле и смотрели в никуда совершенно стеклянными глазами. Похоже, пытались уложить в головах новую картину мира — драку двух титанов, которые оказались их друзьям. Ханджи восторженно вопила и размахивала руками. Эрвин мрачно озирался и, видимо, подсчитывал убытки. — Пиздец, — подытожил Леви, обозревая удручающую картину. Словно услышав его фразу, сарай с грохотом рухнул.