Девушка в красном

Погасший, как спичка, человек,

однажды засияет ярче полярной звезды.

Лия Стеффи

      Лилит была настолько захвачена мыслями, что даже не услышала шагов позади. Она только почувствовала удар по голове, когда ее придавили к земле, а в глазах воцарилась темнота. Проснувшись, Лилит чувствовала себя так, будто только что вышла из комы после автокатастрофы или падения с большой высоты. Во рту было сухо, как в пустыне, в горле стоял ком размером с мяч для крикета, все тело словно одеревенело и болело. Казалось, она всю ночь пролежала в одном положении. С трудом подняв опухшие веки, она прищурилась. Заметив незнакомую обстановку, Лилит со вздохом почувствовала прилив адреналина. Сразу вспомнился удар по голове, а после — как прижали лицо к асфальту. Лилит подумала, что поцелуй с асфальтом еще долго будет отзываться болью в голове.       — Проснулась, — сказал мужской голос.       — Кто вы? — спросила Лилит, оглядывая обстановку. В неизвестном доме было порядка двадцати вампиров. Девушка встала с пола, придерживая затылок от ноющей боли.       — Сядь на стул, — сказал мужчина.       — Что я здесь делаю? — спросила Лилит, присев на стул.       — Видишь ли, ты интересуешь Клауса Майклсона, а у него есть армия гибридов. Думаю, он может поделиться своими гибридами в обмен на твою жизнь, — ответил мужчина. Лилит позволила смеху захватить ее тело, несмотря на то, что он отдавался болью в затылке.       — Серьезно? Вы в курсе, как он долго шел к этому? Оборотней и так проблематично найти, пожертвовать ими ради одной жизни? Клаус не станет этого делать. Гибриды для него — все, — сказала Лилит. Мужчина впился в Лилит взглядом. Звук телефонного звонка раздался по дому. Ответив на звонок, Лилит услышала голос Клауса. Закончив разговор, Лилит была все еще настроена пессимистично.       — Зачем вам гибриды? — спросила Лилит.       — А что, только Клаус может иметь их? Я тоже хочу, — сложив руки на груди, мужчина откинулся на спинку кресла. Лилит подняла брови вверх, она не могла поверить в абсурдность этой ситуации.       — Что за детский сад… Ты явно переоценил себя, переходя путь первородной семье, — сказала Лилит, но мужчина расплывался в слишком самоуверенной улыбке, явно считая себя выше первородной семьи, и только сейчас она заметила, что у него даже не было дневного кольца. «Что за бред?» Мужчина больше не стал отвечать на вопросы девушки. Неохотно закатив глаза, Лилит откинулась на спинку стула. На мгновение ее глаза расширились, прежде чем она поняла, что была не связана. Ничего не сковывало ее движений. Она была свободна. Лилит выпрямилась, чуть ли не мурча от предвкушения предстоящей сцены, хитро ухмыльнувшись мужчине.

***

      Лилит плюхнулась в кресло, разминая шею после тяжелой борьбы, которая пару раз угрожала девушке отправить ее на тот свет, когда вампиры успевали дотронуться до ее шеи, что уж говорить о ранениях, которые она не раз пропускала. Но, благодаря регенерации, Лилит переводила дыхание, сидя в кресле, а кучка тел валялась на полу. Дверь в дом со скрипом открылась, и девушка приоткрыла рот от удивления. Она была уверена, что Клаус не станет спасать ее, но он был здесь. Осмотрев открывшуюся перед ним картину, гибрид пришел в ярость и свернул шею Оливеру, который не успел сказать ни слова, и целенаправленно пошел к Лилит, пока та застегивала на шее кулон. Дернув девушку за руку, он заставил ее встать. По телу пробежали мурашки. Гибрид смотрел на Лилит, как смертник на любимое блюдо во время последнего ужина.       — Что ты сделала?! Я ведь сказал, что приду за тобой! — прикрикнул Клаус. Прошло очень много времени с тех пор, когда Никлаус в последний раз был в кого-то влюблен. Прошло много времени с тех пор, когда он был кем-то увлечен. Прошло достаточно много времени с тех пор, когда он хотел кого-то добиться, и он не хотел этого терять.       — Почему я должна была поверить в то, что ты бы пожертвовал гибридами ради меня? Ты ведь не стал спасать свою родную сестру, вместо этого ты спас Кэролайн. Так почему же я должна была поверить в это? — спросила Лилит. Пальцы гибрида впились ей в кожу, Лилит сморщилась от неприятной боли в руке.       — Ты чем думала, прежде чем убить всех, не оставляя ни одного живого? — спросил Клаус.       — А он что, не живой? — указала Лилит свободной рукой на тело Оливера, которому Клаус свернул шею.       — Прежде чем убивать, следует подумать головой. Он, — указал Клаус на Оливера, — всего лишь передал слова своего «хозяина», которого ты убила. Густой ком подкатил к горлу. Лилит уставилась на Клауса, не зная, что сказать. Слова просто не приходили на ум.       — Благодаря тебе мы не узнаем, что это были за люди, — сказал Клаус. Лилит почувствовала, как онемело все тело, она надеялась, что так сможет исчезнуть из этого места. Она расплачивалась за свою собственную глупость, когда Клаус смотрел с разочарованием и злостью на нее. Ее последними мыслями было хорошенько отругать себя за то, что она была такой идиоткой, а первыми — стала ли Лилит разочарованием для гибрида после такого?

***

      Лилит поплелась за сотовым, с экрана которого ей улыбалась мордашка Ребекки. Подняв трубку, девушка сказала, что скоро будет на месте, и извинилась, что опаздывает. Лилит положила трубку, она договорилась встретиться с Ребеккой в Мистик Гриль, чтобы поговорить о ее брате. Девушка хотела попросить об одолжении и узнать у Ребекки, что она думает по поводу Никлауса и его признаний, ссылаясь на чисто женскую солидарность. Не сказать, что Лилит было важно одобрение или мнение Ребекки, она просто хотела услышать, что Клаус говорил о ней. Искренние ли его действия и то признание в школе? Лилит относилась к романтическим отношениям серьезно. Она не была склонна флиртовать со всеми подряд и менять партнеров. Она стремилась найти человека, который ей подходил, и Нейтан был таким. Но это оказалось фальшью. Он подстраивался под Лилит, и она этого не заметила. Был период, когда Лилит замечала, что они разные, но воспринимала это как кризис отношений, хотя на самом деле Нейтан просто стал уже самим собой.       Пальцы барабанили по палочке для размешивания кофе, а взгляд был направлен куда-то вдаль. Она хотела чувствовать буквально все на свете, как когда-то раньше. Она хотела расслабиться и наслаждаться, а не в очередной раз раздумывать над очередным «а вдруг» или «что, если». Она хотела вернуть легкость в себе, ту простую Лилит, которая не загонялась по каждому поводу. Она старалась, но этого было недостаточно. Лилит не понимала, в чем была причина. Было больно. Почему было до сих пор больно, если она вычеркнула из своей жизни Нейтана и Даниэлу?       Лилит провела ладонями по коленям, пытаясь отвлечься от мыслей. Постоянные размышления угнетали и вселяли чувство усталости. Обведя бар взглядом, она заметила знакомую макушку. Его локти опирались о столешницу бара, а рука держала прозрачный стакан. Встав с места, девушка поправила на себе платье и направилась к гибриду. Остановившись возле Майклсона, Лилит подняла взгляд. Зелено-голубые глаза впились в глаза Лилит, ожидая, что она что-то скажет. Тень злости, разочарования, которая была во время прошлой встречи, исчезла. Взгляд Клауса был мягким.       — Я поступила глупо и необдуманно — знаю. Поразмыслив, я поняла, что могла бы подождать и убедиться своими глазами, что ты бы спас меня, — сказала Лилит, попытавшись извиниться. Клаус с интересом наклонил голову набок, он был уверен, что Лилит заговорит о маскараде и совсем не ожидал, что она пришла к нему за тем, чтобы поговорить об этом.       — Но ты сам противоречишь себе. Для тебя гибриды важнее и потерять десять, чтобы спасти одного человека, — как минимум, странно. Если бы на моем месте был бы кто-то из твоей семьи — это не было бы странно, — продолжила Лилит. Девушка смотрела на гибрида, наклонив голову, как будто искала ответ. Она всячески пыталась найти причину, хотя, скорее, она пыталась найти подвох в этой ситуации. Пожалуй, это была худшая привычка Лилит, которая появилась у нее после предательства. Лилит, конечно, была интровертом, ей всегда было нелегко сближаться с людьми, но раньше она не искала подвоха в обычных действиях.       — Ты слишком много думаешь, Лилит. Посчитай это за шаг к твоему доверию, не ищи в этом глубокую причину. Тебе протянули руку — прими ее и скажи «спасибо», — ответил Клаус. Лилит нахмурилась. Глаза первородного внимательно изучали Лилит, и она вдруг почувствовала себя голой, сама не зная, почему. Во взгляде Клауса было что-то такое, что говорило о том, что он единственный человек, понявший, что внутри Лилит. Он нащупал трещины в панцире, который Лилит носила день за днем, и от осознания этого она оцепенела. «Ты слишком много думаешь». «Прими помощь». По привычке Лилит хотела закрыться, не желая кому-то показывать свои слабости. «Это нормально, Лилит. Вы не первый день общаетесь. Это нормально, что он узнает тебя все больше. Это нормально, что он видит твои страхи. Ведь ты тоже знаешь о его страхах. Это нормально раскрываться перед кем-то. Здесь нет ловушки. Это простое человеческое общение», — убеждала себя Лилит. Вдох-выдох.       — Спасибо, — сказала Лилит, хоть это и было тяжело, но появилось некое соглашение и понимание в этой ситуации.       — Ты идешь на маскарад? — спросил Клаус.       — Да, конечно, — ответила Лилит. Девушка, все еще чувствовала напряжение между ними, хотя Клаус уже давно отпустил эту ситуацию. «Точнее я обязана из-за того, что сама выдвинула себя станцевать. Хотя уже несколько раз пожалела об этом. Все потому, что я давно не выступала перед публикой», — сказала в мыслях Лилит. Боковым зрением Клаус заметил приближающую фигуру и глубоко вздохнул.       — Послушай, я ума не приложу, что ты нашла в нем, ты бы пожила с ним хоть немного! Этот тип всегда в плохом настроении. Угрожает всем вокруг, что убьет, и считает себя пупом земли, — заявил провокатор по имени Кол.       — Заткнись, Кол, — сказал Клаус.       — А ты не такой крутой без кинжалов, так? — дразнил Кол. Клаус свел брови, пытаясь успокоить бурю, что поднималась в душе.       — Кол, — предупреждающе произнес гибрид.       — Что «Кол»? Я только и слышу от тебя: «Заткнись, Кол», «Я убью тебя, Кол», «Никто не желает тебя видеть голым, Кол». А я-то уж наверняка знаю, что тысячи особ еще как желают увидеть меня голым, — довольно улыбнулся Кол и подмигнул проходящей мимо девушке, которая услышала последнюю часть его предложения. Лилит безнадежно помотала головой, но не смогла сдержать улыбку. Этот парень — настоящий ходячий парадокс. В нем как будто соединились, с одной стороны, хитрая, невероятно язвительная и саркастичная личность, а с другой — двенадцатилетний мальчишка.       — Боже, я думала, ты самовлюбленный, но твой брат превосходит тебя, — усмехнулась Лилит, обращаясь к Клаусу.       — Ох, ну да. Не говори, что видишь его хорошеньким. Поменяла свое мнение, как только он показал свои картины? — спросил Кол.       — Картины? Ты рисуешь? — спросила Лилит. Гибрид слегка улыбнулся, увидев приятное удивление в лице Лилит.       — Ну класс, — недовольно пробубнил Кол. Он ткнул в Лилит пальцем, и она перевела свое внимание на него.       — Посмотри, кого ты видишь? — спросил Кол, кивая в сторону Клауса. Лилит проследила за взглядом Кола, а после вернула свой взгляд обратно.       — Твоего брата? — неуверенно спросила Лилит.       — Вот именно, — сказал Кол, постукивая пальцем по лбу. Если бы не было Лилит и они не находились бы в Мистик Гриль, Клаус бы с радостью вцепился в Кола. В кармане джинс зазвонил телефон.       — Я сейчас приду, — сказал Клаус, обращаясь к Лилит, указав на телефон, который звонил.       — Я тоже сейчас приду, — сказал Кол.       — Если собираешься кого-то убить, то делай это не у всех на виду, — сказала Лилит.       — О, это звучит как вызов, — Кол расплылся в хищной улыбке перед тем, как сделать шаг в сторону выхода.       — Эй, Кол, — крикнула Лилит ему вслед, но он только подмигнул ей.       Через пару минут Ребекка пришла в бар. Лилит начала непринужденный разговор, решив, что вначале стоит поговорить «ни о чем», а после задать серьезные вопросы.       — С кем пойдешь на маскарад? — спросила Ребекка.       — Как понять «с кем»? — спросила Лилит, не понимая вопрос Ребекки.       — Ты что, не слышала, что нужно прийти с парой? — спросила девушка.       — С каких пор? Маскарад каждый год проходил без изменений, к чему это? — спросила Лилит. И тут до белокурой головы дошло, что это дело рук ее брата. Который, видимо, хотел подтолкнуть Лилит, которая после похищения избегала его. Ребекка тихонько посмеялась и помотала головой в стороны. И как она сразу не догадалась? Типичные действия ее брата. Ребекка подняла взгляд и хотела продолжить разговор, как заметила выражение лица Лилит. На шею Нейтана вешалась Даниэла. Картина была неприятная, напоминала Лилит ситуацию в Бостоне, что снова навеяло отвратительные воспоминания. Она прекрасно знала, что это ход Нейтана. Вызвать ревность, показать Лилит, что она не единственная, тем самым заставить ее вернуться, чтобы не потерять его окончательно. Это действительно работало, но раньше. Когда ощущаешь предательство, каждая клеточка твоего тела чувствует разочарование и потерю. Предательство — это как удар, от которого уклониться невозможно. Так страшно, когда предают те люди, за которых ты готов был отдать все. Когда дотрагиваются до сердца, а затем плюют в душу. Лилит была разочарована, но не удивлена. Между Лилит и Ребеккой повисло молчание, напоминающее жвачку, которая тянулась и вот-вот готова была лопнуть. Ребекка решила ткнуть в жвачку иголкой, чтобы прервать этот момент.       — Как насчет того, чтобы убраться от этого места подальше? — предложила она. Лилит кивнула в знак согласия, и девушки направились к выходу. Выйдя из бара, они пошли вперед, Клаус не заметил, как Ребекка и Лилит выходили, потому что был занят разговором с Элайджей. Пока Майклсоны отсутствовали в Мистик Фоллс, Клаус столкнулся с неприятной новостью, которая каждый день его беспокоила.

***

      Девушки удивительны: они могут быть разбиты, могут не знать, что делать, но если они видят, что грустит другая девушка, то они проведут лучшую психотерапию.       Лилит достала бутылку текилы и протянула Ребекке рюмку с алкоголем, девушки чокнулись. Ребекка рассказала свои истории любви, взамен на это Лилит поделилась своей историей с Нейтаном. Параллельно они играли в игру «я никогда не», чтобы узнать друг друга получше. Поэтому Ребекка хорошенько напилась, ведь она жила не один год и на каждом вопросе пила. Лилит решила больше не забивать себе мозг причинами, почему Ребекка была так добра. Вместо этого она смирилась и решила посмотреть, к чему приведет их общение. Девушка поймала себя на приятном ощущении, что после того, как она рассказала о Нейтане, ей стало легче, и она собиралась сосредоточиться на этом легком чувстве, совсем позабыв о том, зачем позвала Ребекку.       — Знаешь, чего мне хочется? — спросила Лилит.       — Хм… разбить любимую тачку твоего бывшего? — предположила Ребекка. Лилит тихонько усмехнулась. В точку.       — Какое-нибудь настоящее мексиканское блюдо, чтобы протрезветь, — сказала Лилит. Ребекка подняла пустую бутылку от текилы и прищурилась, одним глазом смотря на донышко.       — Типа рыбных тако и кукурузных чипсов? — спросила она.       — Именно, — ответила Лилит.       — Уже очень поздно, вряд ли мы где-то это найдем, — сказала Ребекка. Лилит довольно улыбнулась. Это плохо, ненормально, но вполне логично, и все можно было списать на текилу.       — Тот фургончик точно закрыт, — сказала Ребекка.       — Его можно открыть, — хитро улыбнулась Лилит, посмотрев на Ребекку.       — Ты ведь несерьезно? — заулыбалась еще сильнее Майклсон.       — Я думаю, что в Мистик Фоллс пора добавить позитива, — сказала Лилит. Шатаясь, девушки сорвали защитный замок, ввалились в фургон и заперлись изнутри. Лилит щелкнула выключателем и включила гриль, a Ребекка принялась резать овощи. Они приготовили тако в мягкой лепешке. Не хватало нескольких ингредиентов вроде сыра и гуакамоле, но девушки были слишком пьяны, чтобы из-за этого париться. Лилит и Ребекка сели на пол и принялись уплетать сломанные печальные тако.       — Эй? Есть там кто? Девушки притихли и, вытаращив глаза, уставились друг на друга, перестав жевать. Лилит поджала губы, сдерживая смех. Она и забыла, какой хохотушкой становилась, если выпьет.       — Ау, у вас там свет включен, — сказал мужской голос на улице. Человек стал обходить фургон, и под его ботинками захрустел гравий. Наверное, он пытался подглядеть сквозь оконную щель. Пытаясь сдержать смех, Лилит прижала ладонь ко рту, но, к своему ужасу, тихонько хрюкнула. Ребекка вытаращила глаза еще сильнее и сотряслась в истерическом смехе.       — Посмотри на фургон, — раздался приглушенный голос второго человека. — Он же трясется. Ты думаешь о том же, о чем и я?             — Я думаю, что если это так, то они точно нам не откроют, Стив, да я и сам ни крошки оттуда не возьму.       — Они решили, что мы занимаемся сексом! Господи! — Лилит не сдержалась и повалилась на спину, тихо смеясь, следом упала и Ребекка. Тако валялись вокруг них на полу, в легких заканчивался кислород, и, когда за фургоном наступила тишина, девушки прыснули со смеху.

***

      В доме Майклсонов была типичная напряженная атмосфера, алкоголь и бар не помог развеять обстановку в семье. Ребекка ввалилась в дом, чуть не снеся ближайшую вазу, ведь она нашла в фургончике целую бутылку текилы, и они продолжили играть в ту игру.        — О черт. Тело вгашеное пришло, — улыбнулся Кол. — Два тела, — добавил он, увидев еще Лилит.       — Докладываю обстановку, — сказала Лилит. — Ребекка пьяная. Я тоже пьяная. И мы решили, что ты неблагодарный брат, — сказала Лилит, указав на Клауса. Ребекка одобрительно кивнула, ведь нажаловалась на все поступки брата. Гибрид громко цокнул, не оценив ее слова, а Кол довольно улыбался. Парню хотелось веселья, и он ожидал, что сейчас это получит.       Ноги Лилит шаркали по полу, и она волочилась, как тряпичная кукла. Глаза были полузакрыты, совсем не в фокусе. Лилит рухнула в объятия Кола, скользя по его телу, как размазанное желе. Кол держал ее прямо. Она не была милой пьяницей. Она даже не была грустной пьяницей. Она была прямо-таки пьяна в стельку, как и Ребекка. Настроение гибрида мгновенно превратилось из кислого в убийственное. Кол хихикал до тех пор, пока на Лилит не упала его сестра, и они, как домино, рухнули на пол. Приблизившись к кучке из тел, Клаус взял Лилит за локоть и поднял. Он держал Лилит и наступал на нее, а девушка лишь копировала его движения, отступая назад. Кожу покалывало от пристального взгляда Клауса. Прижав ее к стене, он взялся за ее подбородок и дернул его вверх. Клаус уже хотел кинуть Лилит кучу претензий. Но…        — Четвертый закон Ньютона гласит: «Тело, прижатое к стене, не сопротивляется», — пробубнила Лилит. Уголок губ гибрида слегка дернулся против его воли. Восхитительный запах Клауса вторгся в сознание Лилит, и она потеряла связь с реальностью.       — Я что, в раю? — спросила Лилит, вдыхая запах гибрида. Клаус это заметил и триумфально улыбнулся.       — С твоим-то характером? Тебе только в Ад, — усмехнулся Клаус.       — Меня в Ад? А черти-то чем провинились? — спросила Лилит, на что Клаус разразился смехом. Кол поволок сестру к дивану, усадив ее, он налил себе Бурбон, готовый к представлению.       — Хочу наггетсы или бургер, а можно и все сразу, — озвучила заказ Лилит. Девушка протянула руку, чтобы пригладить волосы Клауса на одну сторону. Мужчина тяжело вздохнул и отвел глаза. Девчонки постоянно его трогали. Целовали, обнимали, щупали. Но прошло уже много времени с тех пор, как его трогали вот так. С заботой, без страсти.        — Ты видела время? — спросил он.        — Нет, — сказала Лилит, улыбнувшись.        — Сейчас четыре часа утра, — сказал он.        — Идеальное время, чтобы позавтракать, не так ли? — хихикнула Лилит. Элайджа наблюдал за картиной, которую устроил его брат. Кому-то могло показаться, что Клаус домогался до Лилит, но со стороны это выглядело, как забота, что было несвойственно для нынешнего Клауса.        — Как так получилось, что моя сестра пьянее, чем ты? — спросил Клаус.        — Мы играли в игру «я никогда не», — сказала Лилит. Этот тупой вырез на кофте Клауса, который Лилит всегда старалась игнорировать… но сегодня что-то пошло не так. Девушка прищурилась и, наклонив голову вперед, в открытую прожгла взглядом вырез кофты.       — Сделай кофе и закуски девушкам, — сказал гибрид служанке. — А теперь перестань похотливо глазеть на меня. Я чувствую себя объектом сексуального насилия, — сказал Клаус. Лилит так сильно засмеялась, что случайно хрюкнула, к своему ужасу. Хрюкнуть перед тем, кто тебе нравится. Перспектива скончаться от унизительного положения стала вполне реалистичной, что уже говорить о глупости Лилит, когда ее похитили. Гибрид обхватил Лилит за талию и поволок ее к дивану.       — Следуй за мной, — приказал Клаус.       — Мама всегда мне говорила: «Следуй за мечтой», — ляпнула Лилит, Кол рассмеялся, а Элайджа и Клаус явно не поняли, что это был дешевый подкат от Лилит. Сев на диван, Клаус притянул Лилит к себе, нагло усадив девушку на свои колени. Все кинули прищуренный взгляд на Клауса, даже в стельку пьяная Ребекка, хотя, возможно, она просто пыталась разомкнуть глаза. Ведь после слов Лилит о том, что она не верила, что он ее спасет, Клаус убеждал всех, что не хочет больше ничего слышать о Лилит. Майклсоны понимали, что гибрид сказал это не всерьез, ведь так он хотел выпустить пар.        — Знаешь… У тебя глаза, как у оленя, — сказала Лилит.        — Что? — возмутился Клаус.        — Ну. Как у оленя. Они слишком глубокие и слишком добрые, — сказала Лилит, Клаус выгнул бровь, а Элайджа подавился собственной слюной, услышав, что кто-то назвал его брата «добрым».        — Добрый… — рассмеялся Клаус, его смех подхватили Элайджа и Кол.       — И красивые, — взгляд гибрида смягчился. — И ты красивый, — лицо Лилит засветилось, как бывает у пьяных людей, словно она лет десять не видели другого человека.        — А ты очень пьяна и завтра пожалеешь о своих словах, — усмехнулся Клаус.       — Надеюсь, что завтра не вспомню, — пробубнила Лилит.        — Что еще ты бы хотела не вспомнить? — спросил Клаус. Казалось или действительно, он придвинул к себе Лилит еще ближе. И, казалось или действительно, его дыхание уже обжигало губы девушки.       — То, что в тебя можно было бы влюбиться. Если бы ты не был таким придурком, — вывалила Лилит, Кол довольно похлопал. Клаус откинулся на спинку дивана и рассмеялся. Ну да, это же Лилит, чего он ожидал?       — Значит, я тебе не нравлюсь? — спросил гибрид.        — Абсолютно, — ответила Лилит, мотнув головой в стороны, вместо того, чтобы кивнуть.        — Ладно, не нравлюсь, так не нравлюсь, — вздохнул он и положил руку на оголенное бедро Лилит. Девушка резко и громко ахнула от неожиданности, и они столкнулись взглядами, в то время как рука Клауса, поднималась чуть выше. В голове стояла какая-то пелена, а Лилит была не в состоянии трезво соображать. Взгляд его зелено-голубых глаз сводил с ума, окончательно заставляя утонуть в них.       — Мы вам не мешаем? Может снимете номер? — спросил Кол, ухмыльнувшись. Покраснев еще сильнее, девушка встала с колен гибрида и села рядом.       После второй чашки кофе Лилит слегка протрезела, и, хоть Никлаус уговаривал девушку лечь в постель, она его совершенно не слушала. К удивлению гибрида, Лилит оказалась ужасной болтушкой, когда выпьет. Прям-таки ужасной. Она устроила Элайдже игру, и он ее с интересом подхватил. Они произносили цитаты из книг и должны были отгадать, откуда она, и, хоть Лилит значительно проигрывала Элайдже, ее это никак не расстраивало. Для остальных же эта игра была нудной. Настолько нудной, что Кол и Ребекка заснули, а Клаус держался из последних сил, чтобы не закрыть глаза. Элайджа опустил взгляд и глубоко, проникновенно проговорил.       — «Ты это чувствуешь сейчас, а это и есть вся твоя жизнь — сейчас. Больше ничего нет, кроме «сейчас». Нет ни вчера, ни завтра. Сколько времени тебе потребуется на то, чтобы уразуметь это? Есть только сейчас. И если сейчас — это для тебя два дня, значит, два дня — это вся твоя жизнь, и все должно быть сообразно этому. Вот это и называется прожить целую жизнь за два дня. И если ты перестанешь жаловаться и просить о том, чего не может быть, это будет очень хорошая жизнь», — Элайджа замолк, поднимая голову, он откинулся на спинку кресла. Лилит все еще смотрела на него со смесью изумления и грусти. Она знала этот отрывок и никогда бы не забыла эту книгу, ведь ее посоветовала мама. «По ком звонит колокол», Эрнест Хемингуэй. Когда ее мама заболела, она говорила, что колокол всегда звонит по ней. У нее было только сейчас, ведь она была больна раком. Она знала: вот это — твоя жизнь, и в этот самый миг она проходит. Мы просыпаемся с мыслью, что будет завтра, с мыслью, что этот день кончится и начнется следующий, но он может так и не наступить. «Живи сейчас» — такие простые слова, но такие тяжелые в выполнении. Лилит, которая не раз представляла, как покончить жизнь самоубийством, чувствовала себя виноватой перед Майей и мамой, которые любили, ценили жизнь и, главное, хотели жить. «Зачем же ты жалуешься на свой ад, если сама предпочитаешь танцевать с дьяволом?» — спросила себя Лилит. Она жила с пулями внутри и не пыталась их даже вытащить. Жила так, зная, что это не дает ей двигаться дальше. Не пора ли их уже вытащить? Зарядить ими пистолет и выстрелить? Сонными глазами гибрид уловил долгую паузу между собеседниками. Посмотрел на брата, тот выглядел удовлетворенным, но Клаус не понимал, в чем была причина. Никлаус посмотрел на Лилит, которая выглядела погруженной в мысли, но лицо ее не было печальным. Она словно решала сложное уравнение в голове и уже была близка к решению. Но терпение гибрида закончилось. Встав с дивана, Клаус закинул Лилит на плечи, как пожарник, и быстрым шагом поднялся на второй этаж. Элайджа остался один. Слева от него Ребекка спала на плече Кола, и это казалось таким привычным, но давным-давно забытым. Встав с кресла, он улыбнулся и ушел тоже прилечь.       Поставив Лилит на пол и закрыв дверь, Клаус выдал шокирующую фразу:       — Будем спать вместе.       — Что?! — челюсть Лилит отвисла. — В доме четыре свободные комнаты, — напомнила девушка. Клаус хотел спросить, откуда Лилит знала об этом, ведь она была только на первом этаже, но единственное, чего он хотел больше, — это принять горизонтальное положение.        — Держи, — взяв футболку с комода, он кинул ее в руки Лилит.       — Друзья не спят вместе, — сказала Лилит.       — Друзья? — он улыбнулся леденящей душу улыбкой, как в фильме ужасов. — Повтори. Лилит сглотнула, и воздух стал потрескивать от жгучего напряжения.       — Продолжай, милая. Я позволю тебе произнести это еще раз, — сказал Никлаус. Лилит не стоило этого делать. Учитывая убийственную энергию, циркулирующую вокруг него, она должна была сократить свои потери и заткнуться. Но ведь между Клаусом и Лилит не было разговора, что они вместе. Майклсон признался Лилит и поцеловал ее, но это все. Поэтому, Лилит так и не понимала, в каком статусе они находились, тем более после ее похищения. Они были вроде друзья, но вроде как и нет.       — Мы друзья, и ты не говорил…       — И ты облажалась, — сказал Клаус. У Лилит перехватило дыхание, когда она увидела безумный взгляд его глаз. Словно кто-то нажал на кнопку. Его пальцы скользнули вниз по ее горлу, к точке пульса, прежде чем он сжал шею. Жест нежный, почти заботливый, если бы не непосредственная опасность задохнуться, как в прошлый раз. Повисло молчание, гибрид ничего не делал и не говорил. Говорят, что дьявол не притрагивается к своей еде и молча наблюдает за тобой, как ненормальный. Лилит вопросительно посмотрела на него, и Клаус все же отпустил ее шею. Пальцы скользнули к ключице, а после вниз, намеренно задевая грудь. Дрожь пробежала по тому месту, где Клаус коснулся. Частично протанцевала по груди, а частично проскочила между ног и уютно устроилась там.       — Ты не хочешь играть со мной в эту игру, Лилит. Я всегда буду побеждать, потому что ты не настолько талантливая лгунья, — сказал Клаус, намекая на то, что Лилит снова отрицала свои чувства, но причина была в другом. Лилит приняла свои чувства, но не понимала, кто они друг для друга. Целоваться, обжиматься и спать в качестве друзей она не хотела. Клаус запустил пальцы в волосы Лилит и мягко помассировал кожу головы. Она едва сдерживалась, чтобы не замурлыкать, как бездомная кошка.       — Никлаус, что ты делаешь? — спросила Лилит.       — Хочу увидеть твое поражение, — ухмыльнулся он. — Все еще не нравлюсь, правда? Все еще друзья? Никлаус слышал, как колотилось сердце Лилит, наклонившись, он провел губами по ее шее. Целуя и покусывая нежную кожу. Она на долю секунды прикрыла глаза от наслаждения. Всего на долю — потом она пришла в себя.       — Я подвожу черту. Черта подведена! Длинная черта… Никлаус, — Лилит отскочила от Клауса. В голове раздался вой, предупреждающий не делать снова глупостей. Сначала Лилит нужно было понять, что между ними.       — Черта? То есть, если я прямо сейчас скользну рукой между твоих ног, мои пальцы не станут влажными? —хитро улыбнулся Никлаус.       — Ты не выносим, — произнесла Лилит, снова покрывшись румянцем. Прикрыв на секунду глаза, она помотала отрицательно головой. Гибрид с невозмутимым видом подошел к Лилит. Девушка инстинктивно прижала футболку к груди. Осознание того, что она может быть поймана с поличным, — ответило волной дрожи, усыпавшей спину, пока низ живота приятно заныл. Он приблизился к ее лицу, несмотря на то, что они и так были уже близко друг к другу. До ее губ остались считанные миллиметры, и, когда Лилит неосознанно приоткрыла рот, замирая неподвижно и покорно в ожидании его действий, Клаус прошептал ей, медленно чеканя каждое слово:       — Если ты не перестанешь так на меня смотреть, Лилит… — прошептал Клаус, сжимая челюсти. — Переодевайся, я сейчас приду. Гибрид моментально вышел из комнаты. Он почему-то думал, что сможет пережить без секса, ведь было еще рано. Но в реальности, он чувствовал себя, скорее как животное в период течки, чем как монах, как собственно и Лилит. Вернувшись в комнату, он осознал, девушки не оказалось в постели. Подойдя к ванной комнате, он открыл дверь.       — Почему ты лежишь в ванне? — спросил Клаус.       — Ну, в твоей кровати я определенно спать не буду, верно? Ванна показалась мне лучшим выходом, — ответила Лилит.       — Тебе незачем лежать здесь, иди в кровать, — сказал он.       — Нет, спасибо. Не то чтобы я тебе не доверяю, хотя погоди, дело именно в этом, — сказала Лилит, намекая на угрозу гибрида залезть к ней под нижнее белье.       — И ты думаешь, что ванна защитит тебя от меня? — усмехнулся гибрид.       — Хм-м, нет, — ответила Лилит, с трудом держа веки открытыми. — Я могу и запереться. «Минуточку».       — Но ведь я и так уже заперла дверь. Как ты смог сюда войти? — спросила Лилит. Он улыбнулся, и девушка чертыхнулась про себя, чувствуя, как предательски дрогнуло сердце.       — Вылезай или мне помочь? — спросил Клаус. Лилит вылезла из ванны, выглядя чертовски хорошо в одежде Клауса. Футболка сползла с плеча, обнажив нежную кожу над ключицами, отчего ему захотелось опустить голову и поцеловать впадинку. Ее глаза встретились с глазами Никлауса, и он не мог сопротивляться влечению к ней. Клаус подошел ближе и наклонил голову, чтобы его губы оказались совсем рядом с ее ухом.       — Ты выглядишь так, будто тебе нужна помощь, — кожа на шее Лилит покрылась мурашками. Девушка сглотнула и протиснулась в комнату, оставляя довольного гибрида позади. Лилит легла на самый край кровати, натягивая одеяло до самой шеи, она повернулась спиной к Клаусу. Гибрид какое-то время удовлетворенно смотрел, а затем с грацией гризли устроился рядом.       — Предупреждаю, если ты хоть пальцем ко мне прикоснешься, клянусь Богом… — Лилит не успела договорить, как Клаус перевернул девушку и сжал ее в объятиях, заключая в медвежий капкан. — Никлаус, — прошептала она.       — Спи, — Клаус уткнулся носом в шею Лилит. Внезапно она почувствовала себя, как газель в саванне, единственный способ выжить — оставаться неподвижной, надеясь избежать укуса хищника.       — Я не хочу, чтобы кто-то увидел это, — бормотала Лилит. — Ты для меня — просто одеяло с электроподогревом. Грудь Клауса вздрогнула, и его смех отозвался в теле Лилит.       — Ну конечно, как же иначе, — прошептал Клаус. — А теперь спи. Ей захотелось вытащить телефон и сфотографировать гибрида, который практически уже лежал на Лилит. Разослать эту фотографию всем. Посмотреть на лицо Кэролайн, а после сказать: «Выкуси, Кэролайн». Ритм сердца гибрида убаюкивал до тех пор, пока веки Лилит не отяжелели. Ее одолела усталость и, не успев опомниться, она растворилась во всем этом. В его тепле. В его объятиях. В громоподобном сердцебиении. Под приятной тяжестью его тела, Лилит быстро заснула с дурацкой улыбкой на губах.

***

      Можно подумать, судьба должна была поблагодарить Лилит за то, что она не сдалась после всех испытаний. Но нет. Судьба вознаградила ее простудой. На лбу выступил пот, а по коже пробежал озноб, но Лилит нашла в себе силы принять душ и после выпить обезболивающее вместо жаропонижающего. Потому что его у нее не было, а простудой Лилит болела крайне редко и посчитала, что ее состояние вскоре пройдёт.        — Как я выгляжу? — спросила Лилит.        — На этот вопрос есть правильный ответ? — спросила Майя. Лилит бросила осуждающий взгляд. — Добавь румян, а то тебя не отличить от трупа. Лилит повернулась к зеркалу и заметила, что действительно была крайне бледной. Добавив немного румян, она взяла пульт со столика и выключила телевизор, по которому шел сериал «Спасатели Малибу».        — Эй, зачем ты так? Я ведь смотрела, — спросила Майя. Лилит усмехнулась. — Ну и ладно. Ты у меня все равно, как телевизор, — сказала Майя. — Ты, конечно, не спасатель, но…  На кофейном столике лежала последняя прочитанная книга, и Майя обратила на это внимание.        — Ладно, почитаю тогда одну из твоих похотливых книжек, — сказала она.       — Ты не можешь читать, призраки не читают, — сказала Лилит, посмеявшись. Майя обиженно надула губы и скрестила руки на груди. Взяв связку ключей, Лилит открыла входную дверь.       — Эй, стой. Скажи хотя бы, про что книга, — попросила Майя. Лилит остановилась у порога.        — Главная героиня встречается с отцом своего бывшего парня, — сказала Лилит.       — Что за хрень? — скривилась Майя.        — Поверь мне. Маленький засранец это заслужил, — усмехнулась Лилит. С фальшивой улыбкой на губах, температурой, бегущей по венам, она порадовалась платью, которое было из шелкового материала и не доставляло дискомфорта из-за ноющей кожи. Выйдя из дома, она догадывалась, что ее ожидало, но все равно шла туда. Ведь этого разговора ей не избежать. Зайдя в помещение, Лилит села за столик с посетителем, который уже заждался. С каждым комментарием и «советом» черепная коробка Лилит сдавливала голову все сильнее и сильнее. Мышцы ныли, заставляя девушку не двигаться и ничего не говорить, а просто выслушивать все это. «Он пытался всех нас убить». «Он убил Дженну». «Отключил человечность Стефану». «Он обратил Тайлера в гибрида». «Не раз покушался на жизнь Джереми». «Если бы не он, Аларик был бы жив». «Он зло, самое настоящее зло». «И если бы не он, Елена бы не стала вампиром». «Он испортил нашу жизнь». Лилит встала с места, понимая, что не в состоянии спорить и что-то доказывать.       — Лилит! Он погубит тебя, как ты не понимаешь? — спросил Деймон.       — Я люблю вас и даже вас троих, которые отвернулись от меня, но вы что, совсем, мать вашу, тупые? Думаете то, что вы перечислили, я не знаю? Думаете, я не знаю, кто такой Клаус и что он из себя представляет? И вы серьезно думаете, что осуждения с вашей стороны повлияют на мое решение? — спросила Лилит, взглянув на компанию, которая сидела за столом.       — Деймон. Джереми. Вы те, с кем я до сих пор поддерживаю связь. Друзья либо поддерживают, либо молчат. У меня сейчас такое состояние, что не хочется никаких споров. Даже если вы скажете мне, что один плюс один равно пять, Вы абсолютно правы. Наслаждайтесь этим. Но я все равно буду делать то, что хочу.       Лилит развернулась и направилась в сторону бара. В Мистик Гриль было достаточно народу из-за выходного дня, поэтому девушка все ждала, пока подойдет бармен.       — Как подруга — подруге, — сказала Кэролайн, Лилит хотела поправить ее, что они бывшие подруги, но махнула на это рукой. Если бы простуда не одолевала ее, она бы точно попыталась язвить.       — Клаус со всеми такой. Он называет «дорогушей» всех подряд, ведет себя как альфа-самец, одурманивая каждую девушку. Ты его временное увлечение, каким когда-то была и я. Клаус не способен на настоящие чувства, — сказала Кэролайн перед тем, как уйти. Ее слова поселились в голове Лилит.       — У нас сегодня мексиканский вечер, как насчет текилы? — спросил бармен, отвлекая Лилит от слов Кэролайн.       — О Боже, поверьте, к текиле лучше меня не подпускать, — ответила Лилит. Бармен налил Лилит джин с тоником. Какое-то время девушка наслаждалась одиночеством и приятным, обжигающим от алкоголя чувством, которое подавляло боль в горле. Но стул справа от нее кто-то занял.       — Прелестно. Ты выглядишь прелестно, — он пробежался взглядом вниз по телу Лилит. — Сногсшибательно красиво. Каждый парень здесь, наверное, думает о… — Лилит закрыла ему рот ладонью.       — Ты явно хочешь умереть, Адам, — сказала Лилит, убирая ладонь. Серые глаза Адама светились озорством.       — Ты разбиваешь мне сердце, — его голос звучал еще громче, он в преувеличенном отчаянии размахивал руками, да так активно, что чуть не задевал Лилит. Но тут девушка осознала, что друзья Адама смотрели. И не на Лилит, а именно на него. Их это развлекало. Парни скалились, видимо, они привыкли к таким выходкам Адама.       — Шучу. Шучу, — сказал Адам, который действительно подошел просто пошутить, без какого-либо флирта. Они вели непринужденную беседу, и Лилит старалась полностью насладиться сегодняшним вечером. Несмотря на то, что мысли возвращались к словам Кэролайн.       — Ты в порядке? — спросил вдруг Адам, Лилит взглянула на него. — Выглядишь бледной, — подметил он.       — Наверное, свет так падает, — отмахнулась Лилит.       — Дурацкое условие маскарада. Я думал пойти с Ланой, но… Она казалась милой, даже чересчур, но, видимо, она просто притворялась, — сказал Адам.       — Тебе не с кем пойти? — спросила Лилит.       — Я и не пойду, — безразлично ответил он, хотя Адам никогда не пропускал вечеринки и ему явно хотелось пойти, но он не знал, с кем. Он не хотел идти с девушкой, которая по уши влюблена в него.       — Кажется, у меня есть идея, с кем ты можешь пойти, — улыбнулась Лилит. Девушка покрутилась на стуле, задумавшись. Остановившись в сторону друзей Адама, Лилит хотела продолжить эту тему, но увидела Клауса позади них. Он сидел за столом, откинувшись на спинку стула и раскинув ноги, как король, бездумно водя пальцем по краю своего бокала. Его поза могла показаться неформальной, но его взгляд был ядовит и направлен прямо на Адама, несмотря на то, что возле него крутилась какая-то блондинка. Девушка провела рукой по руке Клауса и устроилась рядом. Гибрид даже не заметил присутствие кого-то рядом с ним, ведь его внимание было приковано к Адаму. Увидев эту картину, Лилит горько усмехнулась. Права ли Кэролайн? Одна сторона ее губ приподнялась, когда музыка перешла на что-то более веселое.       — Давай потанцуем, — предложила вдруг Лилит. Адам с подозрением протянул ей руку, и, как только ее ладонь оказалась в его, он жестом пригласил Лилит пройти вперед. Девушка взглянула на Клауса. Если до этого его взгляд был жестким и металлическим, то на этот раз он излучал уверенность. Той самой блондинки уже не было, и гибрид сидел в полном одиночестве. Он наблюдал с удушающей пристальностью, поднося край бокала к губам. Зелено-голубой пристальный взгляд скользил по женскому телу, медленно и обволакивающе, не пропуская ни сантиметра. И сейчас Лилит хотелось проверить Клауса. Если у него есть к ней чувства, действия Лилит должны вызвать ревность. Так что Лилит повернулась и встала спиной к Адаму, покачивая бедрами в такт, не сводя глаз с Никлауса.       — Положи руки мне на талию, — попросила Лилит.       — Просто чтобы ты знала, — продолжил он наклонившись к уху, говоря достаточно громко, чтобы Лилит могла расслышать его сквозь музыку. — Я прекрасно понимаю, что ты используешь меня, чтобы заставить его ревновать, и я совершенно не против этого, — сказал Адам, который был всегда за любой движ.       — Положи руки мне на талию, — напомнила Лилит. Парень посмотрел еще раз на Клауса, будто спрашивая разрешения. Гибрид выглядел спокойно, не выражая злобу или агрессию. Адаму даже показалось, что Клаус одобрительно кивнул ему.       — Адам, — позвала Лилит.       — Ладно… К черту, — Адам положил руки на талию и притянул Лилит к себе. — Но если он ударит меня, это будет на твоей совести, — посмеялся он. Его руки обхватывали талию Лилит, а губы прижимались к ее уху, и не прошло и десяти секунд, как перед Лилит остановилась пара дорогих брендовых туфель. Лилит провела взглядом вверх: по мужским ногам, по груди и заметила совершенно спокойный взгляд гибрида.       — У тебя есть три секунды, чтобы уйти к бару, милая, или ты узнаешь, что я не всегда такой джентльмен, каким себя показываю, — сказал Клаус. Девушке хотелось спорить, но гибрид выиграл взглядом, и Лилит отошла от Адама. Присев на стул, она хотела встать и все же упереться рогом, но испытала такой дискомфорт, что не подумала, что у нее хватило бы сил пошевелиться. Она почувствовала, как жар поднялся по телу. Лилит заказала у бармена холодную воду, не сводя взгляд с Клауса и Адама.       — Ты еще не понял, юный король? — спросил Клаус, намекая на фамилию парня. — Она связана со мной глубокой связью. Мы будем вместе еще много лет, связанные единой жизнью. И умрем так, как пишут в ее сказках. Вместе. В один день, — поэтично сказал Клаус, сделав шаг к парню. Адам поднял руки в знак капитуляции и расплылся в ослепительной улыбке.       — Ты можешь идти, — сказал Майклсон, не сводя с Лилит глаз.       — Она заставила меня сделать это, — сказал Адам. Клаус повернул голову в сторону Адама.       — О, я прекрасно осведомлен, — ухмыльнулся Клаус. Ведь ему доложили, что у Лилит был неприятный разговор с Сальваторе и бывшими друзьями, так же доложили и о разговоре с Кэролайн. После ее похищения за Лилит следила парочка гибридов. Собственно, поэтому гибрид и пришел сюда.       — Я пойду, — Адам указал большим пальцем на дверь.       — Иди, — одобрительно кивнул Клаус. Гибрид засунул руки в карманы и вальяжно подошел к Лилит.       — Милое маленькое шоу, — сказал гибрид.       — Спасибо, — хмуро ответила девушка, рассматривая его лицо, пытаясь найти ответы на свои вопросы. Притворяется ли он? Игра ли это? Он действительно со всеми так себя ведет? Флиртует, изображая Альфа-самца. Была ли у него вообще ревность?       — Лилит Блейк, — проговорил Клаус, одурманивая Лилит своими чарами.       — Что? — спросила Лилит, не скрывая своего удивления. Майклсон еще не называл девушку по фамилии.       — Кудрявая голубоглазка с упрямым характером — единственное, в чем я нуждаюсь, — сказал Клаус. Лилит все еще с подозрением смотрела на него.       — В таком случае, почему ты не ревнуешь? — спросила в лоб Лилит.       — Зачем мне ревновать, если я знаю, что домой ты пойдешь только со мной? — спросил Никлаус, вызывая у Лилит возмущенный взгляд. — Но чтоб ты знала в следующий раз, милая. Мне это не нравится, — сказал Никлаус.       — Что тебе не нравится? — спросила Лилит, залпом выпив содержимое стакана, она повторила свой заказ.       — Когда другие прикасаются к тебе, — сказал он. Ее губы приоткрылись, не зная, как на это реагировать. Клаус навис над Лилит, как стена. — Ты никому не позволишь прикасаться к себе, — он произнес эти слова так, словно имел на это полное право.       — Дай подумать… — протянула Лилит. — Приказ отклонен, Ваше величество.       — Лилит, — понизил голос Майклсон. — Ты не станешь бороться со мной по этому поводу.       — Я не подчиняюсь твоим приказам, Никлаус, — сказала Лилит. Его взгляд прожигал ее. Если бы взглядом можно было убить, то он однозначно сделал бы это.       — Да. Ты не подчиняешься моим приказам. И это чертовски заводит, — сказал он. — Ты моя. Перестань вести себя так, будто дело обстоит иначе.       — Конечно, — прошептала Лилит. — Не забудь купить для меня цепь. Только не очень тяжелую, пожалуйста…       — Для тебя я сделаю на заказ, — сказал Майклсон. — Забирай свою сумочку и пошли на выход.       Медленно встав, Лилит допила воду и собрала все оставшиеся силы в кулак. Она чувствовала, как холодный пот проступал снова, озноб прошелся по всему телу, а каждое движение вызывало боль. Из-за этого чувства хотелось быстрее добраться домой и лечь в постель. Холодный воздух обдал ее тело, как только они вышли из бара, но Лилит радовалась в надежде, что воздух успокоит ее пылающую кожу. Возможно, такое слабое состояние Лилит усугублялось еще тем, что девушка была сама по себе вымотанной и уставшей от испытаний судьбы, а простуда ее просто добила.       Девушка села в машину, пытаясь проглотить ноющую боль. Лилит закрыла глаза, отчаянно нуждаясь в хорошем отдыхе, и, когда машина остановилась возле дома, Клаус открыл дверь и протянул руку Лилит. Он заметил, как лоб девушки вспотел, как глаза бегали, словно Лилит не понимала, где находилась. Теплыми пальцами Клаус убрал волосы с лица Лилит, прежде чем проверил температуру лба тыльной стороной ладони. Лилит отвернулась, но он проигнорировал ее и проверил снова.       — Прекрасно, пошли в дом, — сказал Клаус, взяв Лилит за локоть, но девушка попыталась сопротивляться.       — Нет, я сама, — сказала Лилит.       — Кто сказал, что я собираюсь слушать тебя? — спросил он. Лилит не знала, почему вела себя так, будто у нее есть силы сопротивляться. Она была примерно в двух секундах от того, чтобы упасть ему на грудь от изнеможения. Войдя в дом, Майклсон увел Лилит наверх.       — Я останусь с тобой, — сказал Клаус, поднимаясь по лестнице.       — Нет, ты не останешься, — сказала Лилит.       — Это не вопрос, Блейк, — сказал он. В Лилит абсолютно не осталось сил бороться, и это удручало. Одно из ее любимых занятий — спорить с ним.       — У меня кружится голова, — прошептала она. Дойдя до спальни, он опустил Лилит, и она упала в кровать, испытывая одновременно боль и облегчение.       — Я расскажу, что нужно делать, чтобы голова не кружилась, Лилит, — грубо проговорил он, сняв туфли Лилит. — Для начала — не ходить в коротких платьях без верхней одежды, — отчитывал Клаус. — И под конец оставаться дома, а не гулять по барам в таком состоянии. Клаус встал с кровати и по-хозяйски выдвинул ящик с одеждой. Взяв пижамные шорты и майку, он вернулся к кровати, где лежала Лилит и уже успел устроиться Ватсон. Он надел на нее шорты. Задирая платье Лилит, он снял его через голову и надел майку.       — Хочешь снять лифчик? — спросил Клаус, удивившись, что Лилит его вообще надела. На сомкнутых губах Лилит расплылась улыбка.       — Это самое сексуально сочетание трех слов, — протянула Лилит. Она кокетливо сняла одну бретельку и взглянула на Клауса. Он покачал головой, смотря на Лилит и соблазнительно ухмыльнулся.       — Думаю, температура хорошо ударила тебе в голову, — подметил Клаус.       — У меня нет температуры, — пробубнила Лилит.       — Есть. Ты вся горишь, — сказал Майклсон. Без колебаний он просунул руку под спину Лилит и одним движением расстегнул лифчик, вытаскивая его из-под майки.       — Постарайся немного поспать, — сказал гибрид, натянув одеяло ей до подбородка, он убрал волосы с лица и оставил поцелуй на влажном лбе. Встав с кровати, он направился к двери.       — Никлаус, — окликнула Лилит, останавливая его в дверях. — Зачем ты это делаешь?       — Мы ведь все прояснили в школе, Лилит. Спи, — сказал он, прежде чем закрыть дверь.

***

      Когда Лилит была маленькой, она болела буквально два раза, и оба раза поднималась высокая температура под сорок. И пока мама всеми способами пыталась ее сбить, в комнату заходил папа с очень скорбным лицом. Он доставал сантиметр, мерил Лилит в длину и в ширину, театрально вздыхал и выходил. Мама на него ругалась за это, а Лилит начинала хохотать и температура обычно после этого спадала. Так и выросла Лилит на черном юморе.       — Возьми в рот, — сказал Клаус, протягивая градусник. Она сердито сверлила его взглядом голубых глаз, такая стойкая и готовая ко всему, только самочувствие ее подводило. Лилит фыркнула, отбрасывая его руку с градусником.       — Какая непослушная девочка, но измерить температуру надо, — сказал Клаус, садясь на край кровати. Лилит претило принимать от Клауса помощь, но и вместе с этим было приятно расслабиться и не решать свои же проблемы, а просто побыть капризным ребенком.       — Пфффф, — раздраженно фыркнула Лилит.       — Уже можешь спорить, это хороший знак, — сказал гибрид. — Ты все еще можешь выпить мою кровь и перестать мучить себя, — напомнил Клаус, Лилит уперто промолчала. — Тогда открой рот, — продолжил Клаус, девушка продолжала игнорировать его.       — В таком случае, я могу предложить метод, которым это делают младенцам, — предложил Никлаус.       — Какой метод? — заинтересовалась Лилит.       — В попу вставляют, такое тебе по душе? — сказал Клаус, Лилит нервно усмехнулась.       — Ну, так откроешь рот для меня? — спросил Клаус, но прозвучало это с двойным подтекстом. Лилит нахмурилась, но открыла все же рот, понимая, что он не отстанет. Гибрид положил градусник.       — Умничка, не урони, — сказал Клаус, Лилит чуть не поперхнулась градусником, на что он усмехнулся. Градусник показал, что температуры уже не было и Лилит удобнее устроилась на кровати, но не тут-то было.       — Тебе нужно еще выпить сироп, — сказал Клаус, поставив на стол какие-то коробки. Достав из коробки сироп, он показал его Лилит, и она скривилась и покачала отрицательно головой.       — Вишневый? Это самый отвратительный вкус, — сказала Лилит.       — Прекрати упрямиться, — сказал гибрид, наливая сироп в стаканчик.       — Я не буду пить вишневый сироп, принеси с апельсином, — сказала девушка.       — Ты всегда такая упертая? — спросил Клаус, уже закипая потихоньку от споров с Лилит. Девушка ухмыльнулась.       — Только семь дней в неделю и только с тобой, — ответила девушка.       — Мне тебя связать и насильно запихнуть лекарство? — спросил гибрид, Лилит приподняла бровь и серьезно посмотрела на улыбающегося мужчину, но стаканчик из рук гибрида взяла. Клаус одобрительно кивнул и вернулся обратно к столу. Девушка запила сироп водой и посмотрела, чем там гибрид шуршал.       — Какого? Что это еще за хрень?! — спросила Лилит.       — Пока ты спала, приходил врач, он выписал тебе антибиотики. У тебя что-то вроде инфекции или что-то еще, — уведомил гибрид.       — Антибиотики? Их можно пить в таблетках, — сказала Лилит.       — Да? Как жаль, что ты спала и я решил, что так они будут эффективнее, — сказал Клаус, повернувшись к Лилит с шприцом.       — Убери это дерьмо от меня! — сказала Лилит. Майклсон ухмыльнулся.       — Брось, это маленький укол, ты ничего не почувствуешь, — Клаус пару раз постучал по шприцу.       — Никлаус! — девушка спиной вжалась в спинку кровати.       — Я буду настолько нежен, насколько тебе будет необходимо, — сказал Клаус.       — Не могу поверить, первородный гибрид, Никлаус Майклсон сказал, что будет нежен, — поддразнивала Лилит. Клаус усмехнулся и подошел к кровати.       — Это будет наш секрет, — подмигнул он.       — Стой! Я еще не решилась! — сказала Лилит.       — Милая, твои телодвижения бесполезны. Сдавайся, — сказал он. — Или согласишься выпить кровь?       — Нет! — прошипела Лилит.       — Тогда подставляй свою попку, — гибрид похлопал ладонью по кровати. Глаза Лилит вмиг расширились, и она поняла, во что вляпалась.       — Что? — спросила она.       — Ты не ослышалась, — улыбнулся Клаус. — Может, все же кровь? Упрямство Лилит вышло ей боком, еще большим упрямством было то, что надо было идти до конца. Нельзя останавливаться на полпути, несмотря ни на что надо было дойти до конца. Поэтому, сжав губы в плотную линию, Лилит перевернулась на живот.       — Спускай, — сказал Клаус, щеки Лилит вспыхнули. — Сейчас же.       — А можно попросить не как последний придурок, пожалуйста?! — сквозь зубы спросила Лилит. Гибрид шумно выдохнул. «Она опять за свое?» — спросил Клаус себя.       — Ладно… Пожалуйста, спусти свои шорты, — попросил Клаус, стиснув в руках шприц.       — Нет, — сказала Лилит, разбивая гибридские фантазии вдребезги. Но на самом деле, Лилит нужно было еще чуть-чуть времени.       — Нет? — Клаус приподнял бровь. Прикусив ткань подушки, она почувствовала, как жар поднимался от кончиков пальцев до щек. Если она не умрет от инфекции, то, скорее всего, умрет от смущения. «Соберись, Лилит», — сказала себе она.       — Что ж, видимо, мне придется сделать все самому, — сказал Клаус.       — Стой, я сама, — крикнула Лилит, но Майклсон уже успел стянуть шорты.       — Никлаус, я убью тебя, — сказала Лилит. Непривычно было лежать перед Клаусом вот так и ощущать его власть над собой. Непривычно было не иметь возможности ни спрятаться, ни сбежать. Что уж там говорить о пятой точке, которая была наполовину оголена.       — Ну, ты ведь сама решила не пить кровь, — сказал Клаус. — Расслабь свои ягодицы, — он легонько пошлепал по правой ягодице, чтобы мышцы расслабились. Кому-то стоит записать этот день из жизни Лилит в книгу самых неловких моментов.       — Просто покончи уже с этим, — сказала Лилит в подушку.       — Как скажешь, — его голос был грубым, мужественным, мощным. Лилит затаила дыхание, рука первородного двигалась с грацией пантеры, когда игла вошла в ягодицу.       — Ну вот, готово, — сказал гибрид, подтянув шорты Лилит, как ребенку. Майклсон покинул комнату девушки, и она на какое-то время осталась в таком положении, тихонько возмущаясь в подушку. Встав, Лилит ушла принять душ. Горячая вода стекала по спине, принося приятное чувство удовольствия. Мышцы болели от болезни, но это можно было пережить.       Выйдя из душа, Лилит почувствовала аромат свежего кофе. Запах и так был соблазнительный, но к нему добавилось еще немного аромата хрустящего бекона. Лилит спустилась по лестнице. Клаус бросил мимолетный взгляд на девушку, прежде чем поставить на стойку кружку обжигающе горячего черного кофе, а затем тарелку с яичницей-болтуньей, беконом и пшеничными тостами.       — Я люблю кофе. Но я не пью горячий кофе. Я жду, пока он остынет, а потом добавлю немного льда. И сливки. Побольше сливок, — сказала Лилит. Брови Клауса нахмурились, вероятно, удивляясь, как он заполучил эту упрямую особь. Он знал, что Лилит пила капучино, но явно решила поиздеваться над ним.       — Ты пьешь только кофе со льдом? А зимой? — поинтересовался он.       — Может быть, в минус двадцать я буду держать кофе со льдом в руке, пока надеваю зимние перчатки, — ухмыльнулась Лилит, выдумывая эту историю. Клаус взял кофе и вылил немного в раковину, прежде чем вернуться к холодильнику и наполнить кружку льдом. Достав из холодильника маленькую упаковку молока, он поставил его перед Лилит.       — В твоем холодильнике нет сливок, так что, надеюсь, молока хватит. У тебя ведь нет непереносимости лактозы? — в его глазах появился нервный блеск, когда он посмотрел на Лилит, как будто не смог бы уже справиться с еще одной театральной игрой.       — Молоко подойдет. Спасибо, — улыбнулась Лилит, удовлетворив внутреннего ребенка. Лилит приступила к завтраку, разрезая глазунью. Желток идеально вытек на тарелку.       Снять с себя одежду и заняться сексом очень просто. Люди постоянно так делают. Но открыть свою душу кому-то, поделиться настроением, мыслями, страхами, надеждами, мечтами… Вот это значит по-настоящему обнажиться. Клаус повернулся к Лилит, и его взгляд заставил девушку сжаться. Он пытался разгадать ее. Прочитать мысли. И она это поняла.       — О чем ты хочешь поговорить? — спросила Лилит, допив кофе.       — Я знаю, что я то зло, от которого все бегут, — сказал гибрид. «Ты то зло, к которому я хочу бежать», — сказала себе девушка.       — В один момент ты тянешься ко мне, но в другой — ты говоришь, что я тебе не нравлюсь, — сказал Клаус. Лилит сглотнула. — В тебе есть пламя, не так ли? Ты защищаешь его ценой своей жизни. Твое пламя может задуть легчайший ветерок. Ты не подпускаешь к себе. Ты не преступник, ты при исполнении. Все время. Почему? — спросил он. Лилит отвернулась, чтобы как-то защититься. Бесстрастное выражение ее лица мгновенно исчезло. Лилит нахмурила брови, затем прикусила нижнюю губу.       — Я не знаю, как обращаться с прекрасными вещами. Я всегда держался от них подальше, но я не собираюсь навредить тебе, — сказал Клаус.       — Я не прекрасна, Клаус, — сказала Лилит.       — Для меня прекрасна, — ответил гибрид. Он наклонил голову, ожидая ответ на свой вопрос, а не чтобы Лилит придиралась к его словам.       — Я получила видео, где мой бывший парень поспорил на то, что я сама предложу встречаться ему и что я первая скажу «ты мне нравишься». Считай, что это мой загон, — пожала Лилит плечами, чувствуя себя невероятно жалко. Она очень, очень медленно повернула голову, наполовину уверенная в том, что ее голос не дрогнул при этом признании. Хотя Лилит почувствовала, как груз с плеч ушел.       — Это все? — спросил Клаус. Его желудок сжался от злости из-за того, что вновь причина была в ее бывших отношениях.       — Ну, я не понимаю в каком мы статусе, — сказала Лилит.       — Мы вместе, это ведь было понятно еще в школе, — сказал Клаус.       — С фига ли? Ты не предлагал встречаться, — напомнила Лилит. Клаус задумался, пытаясь вспомнить все, что было в школе.       — Ты ждала заказное письмо, отправленное голубем? — спросил Клаус, улыбнувшись.       — Ну да. А что? Все нормальные парочки предлагают быть их парой, после делают предложение, а потом уже женятся, — сказала Лилит.       — Парочка, — проговорил Клаус, сморщившись. Его пальцы постучали по стойке, как часы, а после резко остановились.       — Будь со мной, Лилит, — сказал он, внимательно посмотрев на девушку. Внутри как будто распустились цветы, и их лепестки приятно щекотали всю нервную систему Лилит до последней клеточки. Гибрид увидел слабый изгиб ее губ, и он понял, что это можно принять за «да». Лилит кивнула в знак согласия и, моментально взяв тарелку с кружкой, направилась к раковине. «Будь со мной», — еще раз десять прокрутилось в голове. На одиннадцатый раз лицо Лилит расплылось в улыбке.       Подойдя к девушке, Клаус аккуратно ее развернул. Лилит успела убрать свою дурацкую улыбку и подняла глаза. Хоть след от недавней улыбки все еще остался тенью на губах. В этот раз от его прикосновений по коже не побежали мурашки. Его присутствие казалось щитом, а не опасностью, и Лилит начинала вспоминать, что это за чувство. Надежда. Это как капля меда, весеннее поле цветущих тюльпанов. Это свежесть дождя, обещание, произнесенное шепотом, безоблачное небо. Это идеальный знак препинания в конце предложения. И единственное в этом мире, что продолжает держать на плаву. Глаза Майклсона загорелись опасным блеском. Он был достаточно близко, его губы практически касались губ девушки.       — Как насчет благодарственного поцелуя? — спросил Клаус. Гибрид расплылся в улыбке, увидев привлекательный румянец. Рядом с Клаусом самоконтроль Лилит из железных оков превращался в тонкий шелк, обнажая эмоции.       — Ну же, я был отличным медбратом, — сказал он. Прошли минуты, взгляд Лилит метался от его глаз к губам. Клаус бы сделал шаг сам к поцелую, но ему хотелось, чтобы Лилит сделала это добровольно.       — Не прокатит, Никлаус. Ты вставил мне шприц в задницу, — сказала Лилит, гибрид закатил глаза.       — То есть это нет? — спросил Клаус, уже и без того зная ответ.       — То есть нет, — улыбнулась Лилит.       — Ты ведь понимаешь, что бумеранг тебе вернется? — спросил Клаус, хитро улыбнувшись. В голове уже прокрутился план, как можно было отомстить Лилит за ее упрямство.

***

      После ухода Клауса, Лилит начало буквально трясти. Ей казалось, будто ее плоть и кровь столько времени жаждали контакта, тепла и заботы, что она теперь даже не знала, какой темп задавать своим чувствам и действиям. Она, как голодный ребенок, который торопится набить живот. Она спешила встретиться снова с гибридом и насытиться ощущениями, которых у нее так долго не было, как будто боялась в любой момент проснуться, обнаружив, что это был всего лишь сон. Угрызения совести, словно петля, вдруг повисли на шее Лилит. Она не имела права себя так чувствовать, она не имела права быть счастливой. Нет.        — Ты можешь быть счастливой. Лилит повернулась в сторону голоса.       — И ты достойна этого. Каждый раз, когда у тебя возникнет мысль о том, что ты не можешь быть счастливой или не достойна этого, помни. Помни, что я и твои родители, больше всего на свете хотели, чтобы ты была счастлива, — сказала Майя.        — День за днем. Весь день. Всю ночь. Измученная болью. Думаешь, мы этого тебе желаем? — спросила Майя. — Позволь своему сердцу вести тебя.  Сердце согревалось от слов Майи, от силы, стоящей за ними. Зов сердца —интересная вещь. Она похоже на турбулентную энергию, ударяющуюся о твердый предмет. Сердце, ваша интуиция или шестое чувство — независимо от того, как вы предпочитаете назвать это. Это гораздо больше, чем просто орган или просто чувство, это творчество вселенной, говорящее прямо через вас.

***

      Следующие пару дней Никлаус и Лилит не виделись. Девушка репетировала танец с партнером, а после все дни смотрела все тот же сериал «Спасатели Малибу», который крутился по телевизору. Девушка нарисовала стрелки на глазах и нанесла помаду на губы. Вечернее черное платье было выглажено и висело на дверце спальни. Она уже делала последние штрихи в своем образе для сегодняшнего маскарада, как в дверь позвонили. Лилит бросила взгляд на настенные часы и отметила, что сейчас было слишком рано для прихода Клауса. Накинув халат, она спустилась по лестнице. Открыв дверь, Лилит никого перед собой не увидела. Посмотрев в стороны, она уже хотела закрыть дверь, как заметила большую черную коробку, перевязанную блестящей лентой. Присев на корточки, она забрала коробку, унося ее в дом. Стянув ленту, Лилит открыла крышку. Перед глазами была белая бумага, под которой явно что-то лежало, но сверху была записка, что приковывало все внимание. Открыв ее, она прочитала: «Позволь мне внести полную ясность, даже если ты скажешь «нет», я перекину тебя через плечо и насильно заставлю принять это. Но у меня слишком хорошее настроение, и я предпочел бы, чтобы ты пошла по собственной воле и приняла мой подарок. С любовью, Клаус». Лилит громко фыркнула, не забыв при этом закатить глаза. Развернув с интересом белую пленку, она резко побледнела. Перед глазами было платье красного цвета. Волна холодной дрожи проскочила по всему телу. Лилит прикрыла глаза, чтобы успокоить сердце и волну накатившей паники. Красный цвет ассоциировался с опасностью и вызывал чувство страха. Открыв глаза, Лилит уставилась на платье. Перед глазами пролетел миг, только в обратном порядке. Лилит читала, что в психологии красный цвет привлекал внимание, возбуждал нервную систему. Именно поэтому она часто носила красный, как только появились проблемы в отношениях с Нейтаном. Она практически каждый день носила этот цвет. Но вначале было все по-другому. Психолог, который работал с Лилит, посоветовал надевать что-то красное, когда внутренние силы кончались и была склонность закрыться от проблем вновь. Так вот, красный цвет обладает самыми сильными вибрациями, придает больше уверенности и смелости. На подсознательном уровне «заставляет» человека двигаться вперед, преодолевая любые препятствия. Красный цвет можно было так же назвать цветом жизни, так как он заряжает организм энергией, избавляет от хандры и депрессий.       Ускоренное сердцебиение постепенно переходило на равномерный, спокойный ритм. Лилит нахмурилась и посмотрела на платье, словно это был ее заклятый враг. Встав с пола, девушка шагнула наверх, надевая на себя свое черное платье. Спустя некоторое время в дверь снова позвонили, и Лилит снова взглянула на часы, заметив, что все еще было рано. Лилит, открыв входную дверь, снова никого не увидела перед собой. Опустив взгляд вниз, девушка заметила букет цветов. Подняв его, она зашла в дом. В букете тоже была записка, и Лилит ее сразу открыла. «Скоро увидимся». На губах дрогнула улыбка, Лилит осмотрела цветы и вдохнула их аромат. Налив воду в вазу, она поставила букет из геральдических лилий в уголок кухни. Повернувшись к кухне спиной, она замерла, взгляд снова упал на коробку с красным платьем.       — Да что ты тут вылупилась? Светишь тут красным цветом! — разговаривала Лилит с платьем. Ее ярость улеглась, затаилась в глубине души, как хищник, готовый в любой момент напасть на врага. Лицо перекосило, как только Лилит все же надела красное платье. Встав напротив зеркала, она выдохнула, выражение лица мгновенно сменилось. Лилит ожидала увидеть девушку легкого поведения, как в последний раз озвучил Нейтан, но вместо этого она увидела старую версию себя. На душе было умиротворение, ведь красный цвет шел с девушкой многие годы и стал частью Лилит. Девушка увидела в отражении Майю, которая облокотилась спиной к стене. Она сияла, в глазах ее светилось нечто, напоминающее гордость. Лилит улыбнулась подруге через зеркало и приняла очередной вызов красного цвета. В дверь снова зазвонили, и девушка украдкой взглянула на часы. Держа за спиной платье, она открыла входную дверь. Все-таки третий раз считается счастливым, ведь на пороге стоял Никлаус. Она увидела, как он скользнул по ней взглядом и на его губах растянулась довольная улыбка.       — Ты рановато, — сказала Лилит.       — Решил, что тебе понадобится помощь с платьем, — ответил гибрид, пройдя в дом. Лилит встала перед зеркалом, которое было в гостиной, и попыталась самостоятельно воткнуть шнуры платья в петельки за спиной. Раздраженно вздохнув, она посмотрела на Клауса, который стоял, засунув руки в карманы.       — Никлаус, — позвала Лилит.       — Что? — невозмутимо спросил Клаус.       — Может поможешь? — спросила Лилит.       — Уже думал, и не попросишь об этом, — ухмыльнулся гибрид, подойдя к девушке. Она втянула воздух, пока Клаус возился с шнурами платья, переплетая их крест на крест, иногда поглядывая на Лилит, которая рассматривала себя в зеркале. Просунув шнурок в петельку, Клаус грубо затянул его. Рот Лилит моментально открылся, чтобы глотнуть воздуха, а глаза расширились, но прежде, чем она успела что-то сказать, шнуровка затянулась сильнее на спине девушки. Гибрид наклонился, губы скользнули по раковине ее уха, посылая озноб вниз живота Лилит.       — Я хочу признания, — прошептал Клаус, смотря на отражение Лилит в зеркале.       — Что? — спросила Лилит.       — Ты так и не призналась мне, — напомнил гибрид. Он дернул за шнуры платья, и Лилит прижалась спиной к груди Клауса. — Скажи, что ты моя. Сердце отбивало чечетку. Лилит с хрипом втягивала воздух от того, насколько нежно, почти успокаивающе шептал Клаус. Это была полная противоположность дьявольскому взгляду в его непроницаемых глазах. Клаус пытался сдержать улыбку, чтобы выглядеть более угрожающим. Шнур на спине затягивался все сильнее и сильнее, не давая Лилит нормально вздохнуть. Его потемневший взгляд встретился с Лилит в борьбе за доминирование. Сражаться с ней — это волнующе. Огонь в ее глазах заставлял тепло разливаться по телу. Это подпитывало его зависимость и заставляло хотеть заявить на Лилит все права. Руки туго держали шнурки на спине, замирая от мурашек, образовавшихся под его прикосновением. Дыхание Лилит стало поверхностным и отчаянным. Никлаус наклонил голову, с интересом наблюдал, как девушка боролась. Когда голова уже начинала кружиться от недостаточного кислорода в легких, Лилит все же заговорила.       — Я твоя, — сказала Лилит. Расслабив шнуры, он улыбнулся, Лилит вдохнула полной грудью, кидая испепеляющий взгляд на гибрида. Его пальцы в последний раз прошлись по ее коже, прежде чем завязать бант. Девушка только сделала шаг вперед, как рука на талии возвращает Лилит на место.       — Прежде чем мы пойдем на маскарад, я хочу прояснить еще раз, — сказал Клаус, встречаясь с глазами Лилит через зеркало. — С этого момента запомни в своей милой голове слова, что ты моя. Ты не позволишь никакому другому мужчине к себе прикоснуться, — пальцы сжали до боли талию Лилит. — Ты вступаешь со мной на одну дорогу и идешь со мной. И даже если обрушатся все гребаные девять кругов ада — ты будешь предана мне, — в организме Лилит происходило самое настоящее землетрясение, сдвиг тектонических плит, мужские пальцы не спеша двинулись с талии наверх, расположившись под грудью.       — Взамен я обещаю, что ты не будешь идти по жизни, Лилит, — Клаус грубо произносил каждое слово, которое звучало как клятва, которая крепко уже засела в ее сердце. — Ты будешь танцевать сквозь нее. И я уберу любого, кто попытается нарушить твой ритм. Я обещаю тебе. Каждая клеточка в теле распустилась и запела. От каждого слова Клауса Лилит хотелось заплакать, то ли от счастья, то ли от надежды, которая поселилась глубоко в душе, и уже вряд ли что-то или кто-то сможет это у нее забрать. Клаус, опустив голову, прикусил кожу на шее Лилит, заявляя на нее свои права. Его дыхание обжигало, и Лилит показалось, что она имеет шанс умереть от ощущений, сосредоточенных внизу живота. Температура в комнате возрастала до предела, когда гибрид покусывал с каждым разом сильнее ее кожу. Зубы Майклсона сжали с силой плоть, и Лилит издала писк. Тут сердце ее споткнулось, запуталось в ногах и рухнуло носом вниз. Потом поднялось, отряхнулось, вздохнуло поглубже и объявило: «Я хочу еще», «Когда мы сможем это повторить?». Клаус отстранился и взглянул на отметину на шее, которая, если и пройдёт, то только завтра. Она вскинула голову и отвела ее назад, чтобы посмотреть на Клауса. Ее взгляд устремился на его губы, и в мыслях Клаус уже сказал: «К черту», желая прикоснуться к губам, не дожидаясь, когда Лилит сама решится на это.       — Нам пора выходить, мы уже опаздываем, — сказала Лилит. Никлаус отчаянно вздохнул, девушка повторила его вздох. Лилит поплелась за туфлями, надев их, она вернулась к Клаусу. Его восхищенный взгляд обвел нескончаемую дорожку вдоль ее ног, хотя сегодня полностью выставлена на всеобщее обозрение была только одна из них благодаря разрезу, опасно высоко поднимающемуся на бедре. Мерцающий атлас окрашивал ее тело в красный цвет, и он понял, что этот цвет Лилит гораздо больше идет, чем черный.       — Прекрасно выглядишь, — сказал Клаус.       — Ты тоже прекрасно выглядишь, — ответила Лилит с легкой улыбкой на губах. Грудь гибрида вздымалась.       — Я хотел выглядеть устрашающе, царственно и учтиво, — сказал Клаус. Лилит усмехнулась. Она сделала шаг к первородному, и из-за дополнительных сантиметров от каблуков ей почти не надо было запрокидывать голову, чтобы встретиться взглядом с Клаусом.       — Пошли? — спросила Лилит. Клаус полез в карман и достал оттуда браслет, тот самый, который он ей дарил, но Лилит его не надела. Девушка недовольно помотала головой, понимая, что Майклсон опять рылся в ее вещах. Строгим взглядом он попросил подать ему руку. Лилит не стала упрямиться, по большей части потому, что сомневалась, что они, в таком случае, дойдут до маскарада. Она протянула ему ладонь и наблюдала, как Клаус защелкнул замок на украшении. Легкая улыбка на его губах и глаза, которые смотрели на нее так пристально. Клаус переплел их пальцы, и они вышли из дома.

***

      Каждый год в Мистик Фоллс проводился маскарад. Конечно, важным атрибутом были маски. Лилит стояла в компании Ребекки. Они наблюдала за гостями, которые шли толпами.       — Эй, алло! — сказала Ребекка.       — Да? — Лилит вернула свое внимание на девушку.       — Говорю, что платье на Кейтлин — отвратное. Ей не идет зеленый, это же очевидно! — возмущалась Ребекка.       — Эй, принцесса! — крикнул за спиной мужской голос. Девушки обернулись.       — Я серьезно. Ты можешь себе представить, как это бывает ужасно, когда вот ты машешь кому-то рукой, а тебя при этом просто игнорируют, и все. А потом ты выглядишь круглым идиотом, когда начинаешь свое: «Нет, правда, я клянусь, я знаю эту девчонку, мы с ней вообще-то пришли сюда вместе!», но тебе уже никто не верит!       — Ты шутишь? — спросила Ребекка. — Ты заговорил со мной всего, может быть, один раз за этот вечер, а потом улизнул куда-то. Я вообще тебя даже не видела, какие еще махания рукой? — возмущалась она.       — Хорошо, не горячись только, — сказал парень. — Мы с тобой оба понимаем, что ты никак не могла не заметить всего вот этого и, в особенности, меня, — указал на себя парень. — И если ты сейчас задумала играть со мной в игры, я должен заявить тебе вполне официально, что у тебя ничего не получится. Я не буду весь вечер бегать за тобой.       — Господи! Как ты меня уговорила с ним пойти? — спросила Ребекка у Лилит. — Если я сейчас срочно не выпью, то обещаю выпить его кровь до последней капли.       — Ты и так это делаешь, убегая весь вечер, — сказал парень в спину Ребекки, которая уже отдалялась.       — Вот видишь, птичка! Она опять убегает! — сказал он. — Ты решила угробить меня что ли?       — Что? — спросила Лилит.       — Ее поведение просто… Это все равно как если бы ты вслух произнесла что-то вроде: «Ой, Адам, смотри скорее на меня, посмотри, какая я сексуальная». А потом еще похлопала ресницами и убежала к Доновану!       — Похлопала ресницами? — спросила Лилит.       — Не я должен бегать за ней, а она должна бегать за мной. Что с вами? То одна, — указал Адам на Лилит. — То другая, — указал он на Ребекку. — Ты только посмотри, она снова с ним. Зачем мы тогда пришли вместе сюда?       — А ты не вел себя в привычной манере? Типа: «Хочу знать, какая твоя кожа на ощупь?» Как одержимый извращенец, — спросила Лилит.       — Да. Нет, — сказал Адам. Лилит пожала плечами. Глубоко вздохнув, Адам ушел в сторону Ребекки, которая сразу это заметила и слилась с толпой. Лилит глубоко вздохнула, покрутив бокал с шампанским, она снова посмотрела на Клауса, но вид загородил Кол. Он взял один из стульев, придвинутых к стене, и понес его к Лилит. Сев на стул, он положил ногу на ногу, вернее, лодыжку одной ноги на колено другой и откинулся на спинку стула. Переплетая пальцы рук за головой. Лилит посмотрела на него, словно говоря «ты серьезно»?       — Множество юных девушек успели по уши влюбиться в этого высокого красавца, который был синонимом к слову «харизма» и «обаяние», — указал Кол на себя. — Не представляешь, как я устал, — Лилит усмехнулась, парень буквально в центре зала сидел на стуле.       — Честно, я не понимаю, что мой брат нашел в ней, когда тут его ждешь ты… — сказал Кол. Лилит сглотнула. Уже минут десять Клаус разговаривал с какой-то девушкой. На ней было синее длинное платье с открытой спиной. Лилит прекрасно видела, как она смотрела на гибрида. В своем роде это означало «стрелять глазками», и с каждой пройденной минутой Лилит все сильнее напрягалась. Хотя, будем предельно честны, Лилит драматизировала, не могла она увидеть такое, когда на девушке была маска.       — Слышал, что волков друг к другу тянет, — сказал Кол. «Волков? Она оборотень?» — подумала Лилит и снова посмотрела на девушку.       — Ты вот совсем не поддерживаешь, — сказала Лилит.       — Ты занимаешься только двумя вещами: либо хандришь, либо обжимаешься с Клаусом. Должен сказать, я предпочитаю, чтобы ты хандрила, — сказал Кол, Лилит отрицательно помотала головой и только сейчас заметила костюм Кола.       — Почему ты не в классическом черном костюме? — спросила Лилит, на парне был костюм белого цвета. Тут он демонстративно согнул руку в локте.       — Я в этом костюме выгляжу исключительно сексуально, — посмеялся он. Его смех напомнил Лилит звон сотни крохотных колокольчиков — такой он был беззаботный и заразительный. И его смех привлек внимание Клауса, видимо, для этого Кол так громко и смеялся. Лилит вернула свое внимание на гибрида, который уже смотрел на нее. Его глаза прошлись взглядом по ее лицу, скользнули по шее и задержалось немного дольше на груди. Клаус прикусил нижнюю губу, и от его пристального внимания жар проплыл по телу Лилит, но она одарила гибрида поворотом головы в другую сторону. Клаус нахмурился и, видимо, только сейчас заметил, что уже слишком долго беседовал с другой девушкой. Он кивнул шатенке в знак прощания и направился в сторону Лилит, которая успела скрыться.       Зайдя в одну из комнат, Лилит переоделась в другое платье и другие туфли. Она пару раз вздохнула и выдохнула, чтобы настроиться. Выйдя из комнаты, она направилась обратно в зал. За роялем сидел парень, который наигрывал музыку для танго. Две фигуры приближались друг к другу в ритме танца. Две девушки, которые олицетворяли лед и пламя. Никлаус остановился возле сцены. Он знал, что Лилит должна была выступать, поэтому, наблюдал за танцем. Маска скрывала лицо, а голубое платье повторяло каждое ее движение. Ее волосы были собраны на макушке, но несколько локонов обрамляли лицо. Она казалась невесомой и пребывала в своем собственном мире. Лилит была так погружена в музыку, что не замечала присутствие людей. Кружась по залу, она чувствовала, как воздух циркулировал вокруг нее. Она провела руками по щекам и шее. Музыка лавой растекалась по венам, пробуждая в ней умиротворение. Она запрокинула голову назад и продолжила двигаться к своей партнерше. Огонь закружил ее вокруг своей оси, а после притянул к себе. Мелодия набирала темп, вместе со скоростью пульса девушек. Девушки отдавались в ритме танго, борясь друг с другом, но огонь окутал лед, который тут же расплавился в руках. Лилит ненавидела его. Ненавидела лед в себе, который олицетворял все плохое, что с ней случилось. Она выгнулась в спине, пока партнерша держала ее. Танец со смертью окончился, но для Лилит это был танец Возрождения. В зале раздался звук аплодисментов. Лилит с партнершей поклонились и ушли из зала.       Как только Лилит переоделась и привела себя в порядок, она вышла из комнаты. Выступление прошло как-никак хорошо, и Лилит почувствовала, как напряжение в теле спало. Она сделала глубокий вдох, как столкнулась с мужской грудью. Запах ударил в нос, и все напряжение вернулось. Лилит почувствовала, как поворачивались ключики, как скрипели и щелкали замки и задвижки, открывающие миллионы дверок в душе. И Лилит начинала осознавать, что она и есть самый большой враг самой себе. Она позволяет день за днем ходить с этой болью внутри, не давая выбраться наружу.       — Нейтан. Ты прекрасно понимаешь, что ты делаешь. Не будь эгоистом. Ты испортил мне жизнь. Принес проблемы. Страдания. Я сходила с ума. Давай уже закончим этот спектакль. Я не вернусь. Мы оба закончили наши отношения, думаю они закончились задолго до раскрытия твоей лжи, — сказала Лилит. Ей показалось, будто он пытался проглотить что-то очень горькое.       — Да, но… Ты столько изменила во мне… Неужели мы.       — Нейтан, ты ничего мне не дал в этих отношениях. Только сломал меня. Ты настолько разрушил меня, что я боялась надеть даже красное платье, — Лилит проговорила последнее предложение и почувствовала, как на плечах становилось все легче и легче. — Если действительно у тебя были чувства ко мне, то дай мне нормально жить. Дай мне вздохнуть. До слуха донесся злобный и едкий, как кислота голос. Даниэла смотрела на Лилит так, словно она еда, которую она собиралась поглотить.       — И не я спала с парнем лучшей подруги. Не я предала дружбу. И не я шепталась за спиной и насмехалась после всего случившегося. Ты не сможешь построить счастье после такого. Ты будешь делать шаг, а после падать, и так по кругу, пока не искупишь вину, — указала Лилит на Даниэлу. Обернувшись, Лилит в последний раз посмотрела на Нейтана. В этих карих глазах крылся целый мир извинений. Когда девушка уходила, Нейтан прикрыл глаза, осознавая, что все закончилось. Он посмотрел на Даниэлу и понял, что единственное, что он может сделать, так это уехать и забрать с собой Даниэлу, чтобы не приносить еще больше вреда Лилит. Так он сможет показать, что чувства к Лилит у него были и вправду настоящие.       Судя по трепету груди, Лилит была уверена, что ей это нравится. Очень. Это запретное желание — иной вид свободы, она словно пересекла границу новых земель. Самое лучшее чувство в мире, когда все далеко позади. Исцеление Лилит было в высказывании того, чего так желала душа. Признаться в своей боли и обидах. Вырвать их наружу, а не держать все в себе.       Лилит схватила бокал шампанского, собираясь выпить его одним глотком. Рука обхватила тонкое запястье и остановила ее руку прежде, чем бокал коснулся губ. Это было спокойное, уверенное прикосновение. Лилит чувствовала спиной ритм сердца, который ускорялся. Она не говорила ни слова, но сладостно вздыхала. По телу бежали приятные мурашки, от поцелуев на шее. Вторая рука уместилась под женскую грудь, массируя это место круговыми движения, грозясь подняться вверх и обхватить грудь целиком. Сердце девушки готово было выпрыгнуть из грудной клетки, и она надеялась, что Клаус поймает его.       — Что ты делаешь? — спросила Лилит. Его губы скользнули по линии шеи.       — Создаю настроение. — он прихватил мочку ее уха. — Так уж получилось, что, в отличие от других, я знаю, как это делать, — сказал Клаус, намекая на то, что слышал разговор Лилит и Нейтана.       — Ты прекрасно танцевала. Теперь подари и мне танец, — сказал гибрид. Лилит повернулась к нему лицом и посмотрела на него так, словно ей послышалось.       — А та девушка, с которой я разговаривал, хотела найти свою стаю, — пояснил Клаус.       — И что ты попросил у нее взамен? — спросила Лилит. Клаус выразил эмоцию на лице а-ля: «Я бы никогда такого не сделал». — Брось, ты ничего не делаешь за просто так, — гибрид ухмыльнулся.       — Тебе незачем ревновать, милая, — сказал Клаус. — Я бы отдал тебе весь мир. Тебе нужно только попросить, — Клаус прижался губами к ее щеке. Ее сердце трепетало, а тепло распространялось по телу. — Ты хочешь посмотреть, как горит мир?       — Дай угадаю, ты подожжешь его? — спросила Лилит. Клаус засмеялся, его рука обвилась вокруг тонкой талии в стальном, почти болезненном захвате, притягивая Лилит к себе. Девушка положила руки на плечи гибрида, и его взгляд упал на губы Лилит. Пара задвигалась в медленном танце.       — Нет, милая. Я дам тебе спички и буду стоять у тебя за спиной, наблюдая, как ты становишься королевой пепла, — сделав шаг вперед, Клаус опрокинул Лилит назад. Ее тело выгнулось навстречу. Вернув девушку в вертикальное положение, он улыбнулся, глаза Майклсона сияли собственническим блеском, который проникал глубоко внутрь Лилит.       — Знаешь, о чем я подумал, впервые увидев тебя? — спросил Клаус. «Не делай этого со мной», — сказала Лилит в мыслях. Ее глаза быстро переводили взгляд на губы Клауса, а потом снова на его глаза.       — Что твои глаза похожи на штормовое зимнее море. Холодные и мучимые ветром, но глубокие. Но они больше не холодные…— он еще крепче прижал Лилит к груди, ухмыляясь. Кончиком языка он провел по ее нижней губе, из-за чего с губ сорвался тихий звук.       — Знаешь, что они видят? — спросил Клаус, кивнув в сторону. Лилит неохотно оторвалась и проследила за его взглядом, она заметила компанию Гилберт. — Они видят чудовище, готовое поглотить прекрасную принцессу. Видят, как я схватил ее и тащу с собой во мрак. Я гублю тебя прямо у них на глазах.       — Хорошо, — прошептала еле уловимо Лилит. «Погуби меня. Я хочу, чтобы ты это сделал», — сказала в мыслях Лилит, посмотрев на приоткрытые губы Никлауса.       — Ты сжимаешь мои плечи, — голос стал звучать еще ниже. — Тебе это нравится. Клаус заметил, как компания стремительно направилась к ним, явно решив сыграть в спасателей. Клаус взял за руку Лилит и крепко переплел свои пальцы с ее, затем поднес их к губам и поцеловал костяшки. После чего стремительно увел за собой. Они прошли к диванчикам, в зону, где многие отдыхали от музыки и просто наслаждались непринужденными разговорами. Лилит и Клаус сняли маски и положили на стол. Майклсон сел первым и жестом указал Лилит сесть к нему на колени. Греховный разрез медленно раздвигался показывая ее ноги, когда Лилит садилась на колени Клауса. Красный атлас платья контрастировал с черными брюками его костюма. Лилит понравилось такое сочетание.       — Удобно? — спросил Клаус. Лилит кивнула. «Удобно — неподходящее слово. Я чувствую себя прекрасно. Просто, черт возьми, фантастически», — сказала себе Лилит, прикусив нижнюю губу. Они пили из одного бокала, смотря друг другу в глаза. Клаус начал мягко танцевать кончиками пальцев по атласу платья Лилит, бездумно обводя ткань. Лилит задавала столько вопросов Клаусу, что он не понимал, зачем ей знать это все, но после понял. Ей была интересна его жизнь, увлечения и мысли. Лилит была скупа на признания своих чувств, но она делала это другим способом.       — Итак, я знаю, что ты любишь рисовать, — сказала Лилит. — Есть ли что-нибудь еще, что тебе нравится делать?       — Кусать тебя, милая, — сказал Клаус. Глубокий румянец расцвел на ее лице, превращая слоновую кость в розу.       — Что-нибудь еще? — спросила Лилит.       — Вкус твоей кожи на моих губах. Слышать твои тяжелые вдохи от моих прикосновений. Доводить тебя до…       — Никлаус! — перебила Лилит.       — Что? Ты спросила, чем мне нравится заниматься. Ты мое любимое занятие, — улыбнулся он невинной улыбкой. Лилит повернулась в профиль, закатив глаза, но по линии ее щеки он понял, что она развеселилась. Кончики его пальцев застыли на атласе, когда он наблюдал за Лилит, слегка приоткрыв губы. Через мгновение он скользнул рукой по ее ноге. Не отводя взгляда, он поднял другую руку, чтобы заправить несколько прядей волос за ее ухо. Подушечка его большого пальца скользила по коже горла, нежно и лаского, но со всей уверенностью. Рука остановилась и уютно расположилась сзади шеи.       — Закрой глаза, — прошептал Клаус. И Лилит ему доверилась. Поэтому она послушно их закрыла. В этот момент он поцеловал ее щеки, подбородок, плавно переходя на шею. Языком провел дорожку от основания шеи до уха, слегка посасывая кожу в некоторых местах. Лилит прислонилась к его теплой груди, утонув в ощущениях. Она была громоотводом, а Клаус — тем ударом, который зажег ее изнутри. Дюйм за дюймом он продолжал свои манипуляции с шеей Лилит. В тот самый момент, когда ленивое собственничество его прикосновений погрузило ее в полуобморочное состояние, он впился зубами в изгиб между шеей и плечом. Сильно. Почти так же сильно, как возбуждение, давящее на ее живот и заставляющее ядро пульсировать от потребности. Кончики пальцев скользнули между женских ног, в опасной близости от того самого места. Клаус размял мышцы бедра, как будто сдерживался от большего. Из десен вышли клыки, как лезвием по бумаге, они прошлись не раз по мягкой шее. Пометить Лилит дома зубами было не достаточно. Он хотел провозгласить всему миру, кому Лилит принадлежала. Два острых клыка остановились на основании шеи и медленно начинали погружаться внутрь.       — Да вы, ребята, просто отвратительно смотритесь, вы в курсе? Лилит вздрогнула и повернула голову на Кола. Он замер со стаканом на полпути ко рту, склонив голову набок и внимательно разглядывал пару. Клаус выдохнул резко и дрожаще и отстранился от Лилит, не успев даже прокусить кожу.       — Что это еще за ерунда? Вы что там, под платьем, в прижималки начали играть или еще что-то новенькое изобрели? — спросил Кол. Лилит дернула ногой, чтобы убрать руку Клауса, но он сжал рукой бедро, указывая, что его рука останется на месте. Его взгляд задержался на сердитых красных отметинах на шее. Клаус размял свою шею и понял, что ему мало.       — Нам пора, — сказал на ухо Клаус Лилит. Девушка встала с его колен, и, положив руку ей на талию, Клаус уводил ее к выходу.       — Эй, вы только не раздевайте друг друга взглядом, тут вообще-то и несовершеннолетние есть, — сказал Кол вслед.

***

      Клаус не торопился развязать шнуры на платье Лилит, как будто знал, что это конец их ночи, и он хотел, чтобы она длилась вечно. Его дыхание задержалось на ее затылке, пальцы скользнули по спине, и тело Лилит покрылось мурашками. Когда платье сзади распахнулось, Клаус обхватил ладонями бедра Лилит, впиваясь в них кончиками пальцев.       — Готово. Он не уходил, не двигался с места, а Лилит слишком долго молчала. «Что я делаю? Почему я колеблюсь?» — спрашивала себя Лилит. Весь их вечер был словно прелюдия, Клаус признавался и признавался Лилит, когда она лишь сказала: «Я твоя». Гибрид поцеловал Лилит за ухом и пожелал спокойной ночи.       — Никлаус, — остановила Лилит его у двери. Он снова посмотрел на нее, в глазах читалось отчаяние и мольба.       — Я не умею, я не умею признаваться, хотя прочитала столько любовных романов, что сейчас мне стыдно, — сказала Лилит. Клаус удивлено посмотрел. Ей не нужно было признаваться, все вокруг видели, как она смотрела на него.       — Ты не…       — Ты становишься моей слабостью, а я хочу оставаться сильной, — сказала Лилит.       — Ты можешь становиться слабой рядом со мной, Лилит, — сказал Клаус, делая шаги к девушке. Он пристально смотрел на нее.       — Иногда, когда я смотрю на тебя, мне кажется, что мои внутренности — это бушующий поток эмоций, но я не против утонуть в нем, — сказала Лилит. Его ладонь скользила по ее щеке вниз к гладкой шее.       — Я буду рядом. Даже, когда ты будешь в обличье Дьявола, — сказала Лилит. Слова девушки приятно засели внутри гибрида.       — Лилит, — сказал он, при этом так нежно произнес ее имя, что она почти не слышала его.       — Я отдаю тебе свое сердце, — голос дрогнул, и Клаус обхватил девушку, заключая ее в объятия. — Пожалуйста, не возвращай его мне, — прошептала Лилит, утыкаясь носом ему в шею, она глубоко вдохнула, прикрывая мокрые глаза. «Именно здесь мое убежище», — шептало сердце. Лилит посмотрела Клаусу в глаза. Его лицо находилось в нескольких сантиметров от нее, а носы почти соприкасались. Он, не прекращая, рисовал успокаивающие бессмысленные узоры на спине Лилит. И прежде, чем он успел что-либо сказать, Лилит накрыла его губы поцелуем. Отстранившись, она снова посмотрела ему в глаза. Его кулаки были полны счастливых монеток, а сердце превратилось в музыкальный автомат, требующий очередную денежку. Он откинул голову назад и вздохнул с облегчением.       — Наконец-то, черт возьми. Начался обжигающий дождь, и воздух становился предельно влажным, и градусники ломались. Свистели чайники, ревели паровые двигатели. Это такой поцелуй, когда все остальное в мире растворяется и больше не существует. Из Лилит вырвался вздох, когда Клаус легко подхватил ее одной рукой за спину и посадил на кухонный стол. Подушечки его широких больших пальцев томно прокладывали путь вверх по внутренней стороне ее бедер. Он не торопился, терпеливо и раздражающе раздвигая ее ноги все шире и шире. Как только он оказался на полпути к верхней части ее ног, он обрушил на шею тысячу поцелуев, чередуя их с укусами. Лилит закрыла глаза и запрокинула голову. Она провела рукой по его шее сзади, и он слегка прижался бедрами к ней, отчего из обоих вырвался нежнейший, почти беззвучный стон.       — Ты мне нравишься. Никлаус отстранился и удивленно всмотрелся в лицо девушки.       — Ты мне нравишься, — прошептала Лилит. Улыбка заиграла на губах Клауса.       — Да ну? — спросил он, выгнув одну бровь. Лилит дышала так же тяжело, как и Клаус. Ее глаза были прикрыты, и он проследил за ними, когда они опустились к его губам.       — Ты мне нравишься, — сказала еще раз Лилит. С каждым разом фраза выходила из нее легче и легче, оставляя больное прошлое позади. Ее лицо засветилось. Будто само солнце вместе с луной и звездами обратились к ней со словами: «Пожалуйста, перестань сиять так ярко, а то нас совсем не видно». Но Лилит их не слушала, а продолжала сиять. Наклонив голову, Клаус наблюдал за улыбкой Лилит, не сдерживая себя в ответной улыбке. В сияющих голубых глазах отражалось так много различных эмоций, что ему не удалось выделить какую-то конкретную. Лилит потянулась рукой к Клаусу. Зарываясь пальцами в его густые мягкие волосы, она потянула их на себя. Из его губ прозвучал одобрительный стон. Губы столкнулись, и мир вокруг снова исчез. Падали кометы, которые взрывались вокруг, осыпая раскаленными искрами. Жесткий. Отчаянный. Невероятный. Будто Никлаус ждал всю жизнь, чтобы сделать именно это. От сумасшедшего темпа поцелуя у Лилит начала кружиться голова. Губы Майклсона перешли к шее, туда, где под кожей бешено бился пульс. Его рука провела путь от шеи к груди, но не разминая их. Клаус отстранился и тяжело простонал, прижимаясь своим лбом к Лилит.       — Лилит… Если ты снова так сладко застонешь, не думаю, что смогу остановиться, — сказал Клаус, позабыв совсем о плане мести за упрямство Лилит.       — Я не хочу, чтобы ты останавливался, — сказала Лилит. Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Лилит опустила взгляд на мужские губы, ускоряя и без того быстрый пульс Клауса. Он неотрывно смотрел на нее, когда его пальцы скользнули по краю ее нижнего белья. Пальцы обводили каждое кружево. Из окна кухни блеснул лунный свет, освещая комнату, и только сейчас гибрид краем глаза заметил букет.       — Откуда цветы? — спросил Клаус, сжав бедро девушки.       — Разве они не от тебя? — спросила Лилит. Брови сошлись на переносице, образов вертикальную линию.       — Я не отправлял тебе цветы, — сказал Клаус. Они оба кинули взгляд на букет в углу кухни, лунный свет освещал каждый лепесток геральдических лилий.