Нити судьбы

Прошло уже двадцать дней с момента отказа от детей. Тильда едва успела вернуться, иначе ей пришлось бы ждать суда, чтобы вернуть их. Чёртовы штаты со своими чёртовыми законами! Она не хотела обращаться к этому дьякону — всё должно было быть проще, без этих унижений. Она просто должна была взять у него деньги и уехать. Но нет, застряла здесь со всем этим. Тильда нервно ходила взад-вперёд, скручивая пальцы. Сейчас за этой дверью решалась её судьба. — Не может быть! Эта наркоша не могла так быстро прийти в норму! — воскликнула младшая медсестра перед представителем опеки. — Послушайте, пожалуйста, нельзя отдавать ей ребёнка, ни сейчас, ни вообще! Такие, как она, берут детей только ради выплат! Пожалуйста, мисс Мейси! — К сожалению, — вздохнула темноволосая женщина, — мы не можем препятствовать её желанию вернуть детей. Программа была разработана так, чтобы родители могли передумать. Тем более, право всегда на стороне биологических родителей. — Здоровый-то ладно, он, может, и выживет с этой мамашей, но его брат... Он не просто недоношенный, у него проблемы одна на другой! Он держится только на аппарате жизнеобеспечения. Она просто угробит его! — тихо произнёс врач. Все три женщины смотрели на бумаги. Они не могли отказать Тильде официально, но морально... В приёмной Тильда раздражённо постукивала пальцами по подлокотнику кресла, стараясь сохранять терпение. — Мисс, мы не можем отдать вам недоношенного младенца, — яростно бормотала младшая сестра, разочарованно и со скрытым гневом глядя на Тильду. — Ему нужны препараты, уход... Вы не справитесь. — Нет, отдавайте мне его! — резко перебила их Тильда. — Мне наплевать, я мать! Мы поедем к лучшему врачу нашего города, я уже договорилась, там его точно вылечат! Отдайте мне моего ребёнка! — на ходу сочиняла она. — Послушайте, — голос мисс Мейси был ровным, но твёрдым, — это небезопасно. Младенец может просто не пережить дорогу. — Мне плевать! Он мой! — она ударила кулаком по стойке. — Не вздумайте мне указывать! Я засужу вас к чертям! — Нам нужно несколько минут. Подождите в приёмной, — резко бросила мисс Мейси и, развернувшись, вышла вместе с медсёстрами. В кабинете врача атмосфера была напряжённой. Медсёстры стояли у кувезов, взгляды их метались между младенцами. — Мы не можем этого сделать, — тихо сказала младшая медсестра, глядя на крошечного, слабого младенца. — Она же его угробит. — Мы и не отдадим, — голос врача был твёрдым. — Мы поменяем их местами. — Вы уверены? — медсестра судорожно сжала руки. — Она не заметит? — Она даже не посмотрела на них после родов. Тем более они близнецы, а мамаша точно не сможет отличить здорового ребёнка от больного. Она просто хочет деньги, — бросила вторая. — Мы отдадим ей здорового. А больного оставим здесь. — А документация? Она напишет отказ от медпомощи, мы не сможем ухаживать за больным ребёнком, если у нас по документам останется здоровый. Как мы это оформим? Ему нужно так много лекарств... — младшая медсестра судорожно сглотнула. — Это же подсудное дело. — Плевать. Пусть так и будет. Я возьму вину на себя, если всё вскроется. Они молча переглянулись, а затем сделали подмену. Тильда заполняла документы, скрипя ручкой, изредка бросая взгляды на младенца. Её губы тронула мрачная усмешка. — Ну что ж, малыш... Ты будешь Аароном, — она злобно ухмыльнулась, вспоминая того, кто держал её в психушке два года назад. — А ты... — она даже не взглянула на второго младенца, только машинально вывела имя. — Эндрю. В честь моего босса. Она подписала бумаги размашистой подписью, затем подняла голову и, сверкнув глазами, с нажимом произнесла: — Я приду за вторым. Обещаю. Но внутри... Внутри она ликовала. Она смогла выбить больного ребенка, всего-то пришлось устроить скандал и сказать как она хочет для него всего самого лучшего и врача и дом. Но из-за этого она не сможет забрать их обоих сразу нет, не сейчас, вы что как она доедет с двумя детьми на руках, но она конечно же вернётся за вторым, честно - честно. Как же хорошо что она это придумала, ей не придётся избавляться сразу от двоих. Один ребёнок — одна проблема. Она выйдет отсюда, получит деньги, купит билет и покончит с этим раз и навсегда. Тильда не знала, как держать младенца. Он был тёплый, тяжёлый и беспомощный, а её руки казались чужими, когда она пыталась его поправить, добираться с ним до кафе было так сложно. Каждый писк раздражал её, каждая судорожная попытка ребёнка прижаться к ней вызывала отвращение. Чёрт, с этим она не справится. Но выбора уже не было. Она нервно потянулась к дверной ручке кафе, даже не зная, успеет ли прийти первой или Питерсон уже там. Но, к её облегчению, он сидел у окна, внимательно следя за улицей. Когда он заметил её, в его взгляде мелькнуло что-то похожее на удивление — и не из-за неё. Он смотрел на ребёнка. — Господи, — пробормотал он, когда Тильда села напротив. — Ребенок... он похож на мою Элис. Тильда моргнула, не сразу поняв, о чём он. Но затем сообразила: дочь Питерсона, девочка, о которой он говорил, родившаяся от неё. Её передёрнуло. Этот младенец был просто мешком с проблемами, но в глазах дьякона он уже становился чем-то большим. — Да ладно тебе, все младенцы на одно лицо, — попыталась она усмехнуться, но её голос звучал натянуто. Питерсон продолжал смотреть на малыша. Он знал, какая Тильда женщина. Знал, что у неё на уме не забота о ребёнке. И это заставило его принять решение. — Ты когда собираешься уезжать? — спросил он, не отводя глаз от младенца. Тильда замялась. Она не договаривалась с ним о времени. У неё вообще не было чёткого плана. Бросить ребёнка где-нибудь и взять деньги и сесть на поезд — вот и вся схема. Но теперь... — Завтра утром, — быстро ответила она, надеясь, что он просто отдаст ей деньги и уйдёт. — Я поеду с тобой, — твёрдо сказал он. У Тильды внутри всё похолодело. — Что? — переспросила она, надеясь, что ослышалась. — Я не могу позволить тебе ехать одной. Ты с ребёнком, дорога дальняя. Я помогу, отвезу тебя на машине так будет быстрее. Гнев вспыхнул в ней, но она быстро его подавила. Чёртов Питерсон! Всё рушилось. Она не могла оставить ребёнка, не могла просто сбежать. Да ещё и денег теперь не получит. Но она натянула улыбку. — Это так мило с твоей стороны, — пробормотала она, делая вид, что тронута. — Я действительно хочу измениться, быть хорошей матерью, но кто же присмотрит за Элис пока ты в отъезде? — У меня есть жена, она присмотрит, не переживай. — холодно, словно нехотя поделился он. — Но я не хочу тебя напрягать всё-таки это мои проблемы — натянуто дружелюбно Тильды пыталась отговорить его Питерсон не ответил, но его взгляд говорил о том, что он видел её насквозь. Он кивнул. — Тогда завтра, Тильда. Я заеду за вами с утра. Она кивнула, сдерживая ярость. Теперь ей действительно приходилось играть свою роль Ночь была адской. Тильда только хотела присесть, как мешок с костями начинал плакать. Ей точно отдали слабого и немощного?! На втором часу пребывания с ребёнком наедине её нервы сдали, и она готова была его убить, но ей повезло — Лола пришла со смены раньше и не была в говно. Опытным взглядом осмотрев ребёнка, она констатировала, что он голоден и нужно сменить подгузник. Как хорошо, что у них была всё та же соседка-свинья с выводком и кучей детских вещей — пришлось отдать ей все купоны, чтобы раздобыть пару откровенно больших для младенца подгузников, смесь, старую соску и пару застираных бодиков. Лучше, чем ничего. — Вот смотри, вот так фиксируем, и подгузник кое-как, но будет держаться, — объясняла Лола основные правила новоиспечённой матери. — Не знала, что ты умеешь обращаться с детьми, — незаинтересованным голосом произнесла Тильда. — Я думала, что ты будешь против такого соседа, хоть и на одну ночь... — Зачем ты его вообще забрала? — перебила её Лола, зло глядя на подругу. — Откровенно говоря, ему было бы лучше, оставайся он в больнице. Тильда хмыкнула, поудобнее устраивая ребёнка на коленях. Он всё ещё был тихим, но это было лишь временное затишье. — Я знаю, что делаю. — О, правда? — Лола закатила глаза и устало провела рукой по лицу. — Ты, Тильда, ничего не знаешь. Ты даже себя прокормить не можешь, а тут ещё ребёнка на шею вешаешь. — Это временно, — процедила Тильда, стараясь держать голос ровным. — Мне просто нужны деньги, я заберу их у Питерсона и... — Ты собираешься продать его? — голос Лолы был почти рычанием. — Боже, Тильда, ты окончательно ебнулась?! — Я не собираюсь никому его продавать, не неси чушь! — воскликнула она, но затем, прищурившись, добавила: — Хотя... а тебе-то что? Ты разве когда-то переживала за кого-то, кроме себя? Особенно когда обдалбывалась после того как умер Кейси. Лола побледнела, а затем её лицо исказилось от злости. — Да пошла ты, — процедила она. — Думаешь, я не знаю, к чему это ведёт? Я потеряла своего ребёнка, и что, теперь ты думаешь, что можешь припоминать это мне? Тильда молчала, но её злорадная ухмылка говорила больше, чем слова. — Ты гнилая, Тильда. И знаешь что? Однажды это тебя уничтожит. Лола встала и вышла, хлопнув дверью. Ребёнок на руках у Тильды вздрогнул и начал капризничать. Она раздражённо зашипела: — Тихо ты, мешок с костями. Скоро ты мне больше не понадобишься. Утро выдалось холодным и серым. Тильда старалась не шуметь, быстро собрала свои вещи и ребёнка, проверила, не забыла ли документы. Лола так и не вернулась в комнату, и это даже к лучшему. Тильда не любила прощаний. Она бросила последний взгляд на кровать, где провела худшую ночь в своей жизни, и, тяжело вздохнув, направилась к выходу. Её ждала ещё одна встреча с Питерсоном и в этот раз она точно сможет его убедить в "святости" своих намерений. Тильда сидела в машине, раскачивая ребёнка на руках, её лицо выражало заботу, но внутри всё кипело. Она ненавидела это крошечное существо, которое нарушало её планы, но Питерсон не должен был этого заподозрить. — Тебе удобно, малыш? — её голос звучал мягко, почти ласково, когда она поправляла одеяло, прикрывающее ребёнка. Бывший дьякон молча наблюдал за ней. Его лицо было непроницаемым, но взгляд время от времени задерживался на младенце. — Ты, кажется, неплохо справляешься, — заметил он спустя несколько минут тишины. Тильда улыбнулась натянутой, но старательной улыбкой. — Конечно, он же мой сын. Разве может быть иначе? — она провела пальцем по крошечной щеке младенца, а затем с нежностью поцеловала его лоб. Внутренне её трясло. Это было так неестественно, так противно, но если она хотела вырваться, надо было доиграть роль до конца. — И ты правда собираешься начать всё заново? — наконец спросил Питерсон, не сводя с неё взгляда. — Да, — уверенно кивнула она. — Я сделала много ошибок, но хочу всё исправить. Родители помогут, дадут нам шанс. Я смогу найти работу, если они посидят с Аароном. Она говорила правильные слова, но в голове продолжала просчитывать варианты, куда можно сплавить ребёнка, как выжать максимум из этой ситуации. Питерсон отвёл взгляд на дорогу. Наступила тишина. Тильда украдкой полезла в карман, достала пару таблеток и, прикрывшись ребёнком, быстро бросила их в рот, запивая слюной. Через несколько минут мир стал менее резким, её мысли затормозились, а игра в идеальную мать стала чуть проще. — Я рад, что ты наконец задумалась о будущем, — сказал Питерсон после долгой паузы. — Конечно, — тепло улыбнулась Тильда, баюкая младенца. — Ведь у меня теперь есть для кого жить. Игра продолжалась