my wind

      девушка медленно открыла глаза, тут же зажмуривая. они болели, как обычно и бывает от недосыпа. прошлой ночью она с трудом смогла заснуть, и теперь пробуждение кажется ей адом. тело мучила ноющая боль, а голова гудела, словно на неё надели кастрюлю и с размаху ударили крышкой. Шухуа лежит ещё пять минут и понимает, что больше не заснёт, как бы сильно ей не хотелось спать. она проснулась почти за час до будильника. ей искренне хотелось остаться дома и пролежать в кровати вечность, ужасная тяжесть пронзала все её тело при каждом движении, но она не могла. больше пропускать было нельзя, ведь иначе ей придется ходить в школу и на каникулах. придётся вставать.       на входе в кухню, слегка покачиваясь, возникла худощавая фигура. морозный воздух из отрытого окна тут же ударил в лицо. девушка поспешила подойти к нему, протягивая руку и закрывая. и как она умудрилась забыть закрыть окно? тем не менее, отопление уже работало. в этом году похолодало рано. почти середина октября, а на улице уже вовсю властвовал мороз. съёжившись и замерзая даже в своем огромном шерстяном свитере, Е приложила руки к ещё пока тёплой батарее.       взгляд скользнул за окно. пасмурное, зимнее тёмно-синее небо, суетящиеся фигуры внизу, редкие снежинки. жизнь кипела всегда, но, казалось, где-то за пределами разума Шухуа. мысли снова закружились водоворотами в сонной голове, и она с трудом пресекает их, направившись к чайнику.       горячий кофе с молоком не помог ни взбодриться, ни привести голову в порядок. почти единственная польза от него заключалась в том, что как только глаза закрывались, у Е начинала болеть и гудеть голова, так что скорее всего она не уснёт, хотя бы на первых уроках.       поставив кружку в раковину и на всякий случай сразу помыв её, она направилась в ванную. холодная вода — беспроигрышный вариант взбодриться. кран открылся, и руки окатили лицо ледяной водой. Шухуа опустила взгляд на дрожащие ладони. хотя сейчас у неё нет проблем с классом, школа оставила на ней свой глубокий бесформенный след. каждый день — лишь новая порция тревоги и страха, что преследовали её, хоть и не были подкреплены объективной причиной. ещё раз проведя по лицу мокрыми руками, Е мотнула головой и сдернула с крючка полотенце, стараясь отвлечься от мыслей и сосредоточиться на своих действиях. страх делал её только слабее.       она зашла в свою комнату и первым делом посмотрела на часы. сегодня она даже успеет к первому уроку, ведь до него оставалось ещё около сорока минут. Е подошла к своему столу и уселась за него, подгибая под себя ноги. есть несколько предметов, которыми она не пренебрегала, а домашка по этим предметам была сделана всегда. один из таких — история. сегодня по ней могла быть контрольная, Шу должна быть готова. она много раз задавалась вопросом: зачем вообще её знать? чтобы не повторять прошлых ошибок? просто чтобы создать образ культурного, грамотного человека? вопрос этот представлял из себя скорее некое философское подобие, вроде «почему нельзя убрать деньги?». каждый им задаётся, но каждый (у кого они есть), тактично молча, продолжает пользоваться благами и местечком, пригретым этими деньгами и их количеством. так же и Е. не задавая лишних вопросов, она с головой погружалась в науку, проводила дни за прослушиванием семинаров и всё больше углублялась в историю. в мире критически мало вещей, за которые можно было бы зацепиться, так просто отказываться от них — глупость.       Шухуа открыла тетрадь. корявый почерк, шелестящие страницы и подробно, с усердием расписанные коспекты на несколько листов. она воткнула в ухо наушник и включила на телефоне лекцию по нужной теме, которую она будет досматривать на первых уроках.       время шло, Е уже собрала рюкзак и стояла перед шкафом, выбирая, что надеть. хоть и небольшой, но выбор у неё всё-таки был.       в конце концов она остановилась на бежевом худи на пару размеров больше её собственного и её единственных, мешковатых, черных джинсах. у Шухуа была привычка — переодеваться прямо у шкафа. слева от него стояло большое напольное зеркало. каждый раз, стягивая с себя домашнюю одежду, Е непроизвольно бросала взгляд в его сторону. даже в тусклом свете напольной лампы были отлично видны все следы насилия на ее безжизненной коже. при более внимательном рассмотрении становилась различима каждая царапина, каждый синяк, и все они болели по-своему. боль десятка небольших следов сливалась воедино, напоминала о себе при малейшем движении и с каждым днём становилась всё невыносимее для и без того ослабшего организма. каждый взгляд Шухуа в зеркало сопровождался отвращением и ненавистью, из-за чего и не задерживался там надолго. девушка поспешила надеть школьную одежду, игнорируя то, как ткань цеплялась за ещё свежие шрамы на теле.

***

      девушка шла по чуть заснеженной тропинке. она, как обычно, смотрела куда угодно — но не прямо. всё вокруг шевелилось и своим движением привлекало внимание. Шухуа не очень-то и нравился её вечно скачущий фокус внимания: из-за своей привычки она часто поскальзывалась и запиналась, а с появлением снега ей вообще стало небезопасно выходить на улицу.       её внимание приковывалось ко всему подряд, наверное пытаясь уловить все детали происходящего перед ней. но чем больше она смотрела со стороны, тем больше чувствовала себя маленьким наблюдателем. и эта мысль заставляла ненавидеть. ненавидеть мир вокруг, эту часть своего мозга, что слишком много думает. всё глубже заседало ощущение её с окружающим миром взаимной ненависти.       от отчуждённых и далёких от реальности мысли плавно перетекли к еде, ведь из какого-то окна тянулся аромат свежеиспеченных блинов. с сиропом, кажется. Шу мысленно отметила, что было бы неплохо после школы приготовить блинчики и в очередной раз запнулась об бордюр. кутаясь глубже в свой шарф, Е без приключений продолжила свой путь в школу.