Mollitia

— Нет, хён! — Почему, Чонгук? — Тэхён опешил, остановившись, но крепко держал альфу за футболку, чтобы тот не посмел убежать. — Нельзя… — Почему нельзя? Мы же в отношениях. — Вот так спустя шесть дней с начала отношений? Сразу секс? — А что тут такого? — честно не понимал омега. — Мы знакомы уже тысячу лет, а статус отношений дает нам полное право заниматься сексом. Альфа искренне не понимал такого ярого стремления омеги с ним переспать. Неужели омежий инстинкт? Тэхён уже долгое время был один, насколько ему было известно. Конечно же он знает! Если бы он увидел, что его вишенку «кушает» кто-то другой, он бы точно так просто не закрыл бы на это глаза! Не зря же его называют верным песиком Тэхёна, за которым он вечно хвостиком ходил. Так что упустить момент, что Ким мог с кем-то перепихнуться на стороне, он просто не мог. Тогда понятно, почему омега так жаждет секса. Интересно, он будет у него первым? Или до их знакомства Тэхён с кем-то уже трахался? Омеге так-то уже почти тридцать, вряд ли он всё ещё в девственниках гуляет… — Мне кажется, это дурацкая идея… — засомневался Чон, всё ещё отпихивая назойливые руки омеги от себя. А Ким так просто сдаваться не хотел. — Ты что, не хочешь меня? — мило скукожился он, сверкая своими глазками и хлопая пушистыми ресницами. — Дело не в этом. Я хочу, но как-то по-особенному. — Мне что, на свидание тебя пригласить? — затупил Тэхён. — Мы с тобой столько раз оставались наедине, что это можно считать уже свиданиями! Не ломайся, как омежка, давай. — Тэхён! — Ну что? — устало протянул омега, ни на миллиметр не отпуская альфу. — Что? — Это не красиво, — осуждающе проговорил альфа, хмурясь. — Чонгук, позавчера мы чуть не умерли, убегая от долбаебов, рискуя расстаться с жизнью. Я не собираюсь в девственниках сидеть! — Что? — Чонгук испытал некий шок, ему показалось, что он ослышался. — То! Так что прекращай ломаться. Он это сейчас серьезно? Услышав, что Тэхён ещё не имел опыта в сфере интимных отношений, несмотря на свои тридцать лет, удивляет. В его представлении возраст уже давно должен был приобрести какой никакой опыт. Так странно и необычно… Неужели Тэхён и правда не имел никакого опыта? Но как только альфа хотел переспросить, Тэхён грубо толкнул его на кровать, и он упал. — Хён, подожди, — нервно промямлил он, пытаясь подняться, но омега резко сел на его бедра, не дав этого сделать. — Да постой ты! — Чонгук, я сильно этого хочу, — признался тот, сложив руки на широкой и мускулистой груди альфы, мышцы которого виделись даже через футболку. — И уже давно. — Ты точно ничего не принимал? Или у тебя предтечный синдром? — Ничего я не принимал, — ответил Ким, отстраняя взгляд. — Честно. Да и течка ещё не скоро. — Что-то я сильно сомневаюсь, — нахмурился Чон. — Твое поведение крайне возмутительно. Неужели тебе так этого хочется? — Ой, как будто ты этого три года не хотел. Чонгук глубоко вздохнул, чувствуя как его сопротивление начинает медленно таять под напором решительности Тэхёна. Честно, он даже об этом не мечтал так сильно, как о начале отношений между возлюбленными. Он понял, что омега был абсолютно серьезен в своём намерении, и это не было простой прихотью или мгновенным импульсом. — Ладно, — сказал он наконец тихо. — Но сначала давай поговорим. Если это действительно то, чего ты хочешь, я хочу быть уверен, что ты осознаешь, на что идешь. Тэхён ненадолго задумался, но потом кивнул, понимая, что Чонгук просто хочет убедиться в его готовности. — Хорошо, давай поговорим, — согласился он, всё ещё оставаясь на его бедрах. — Ты должен понимать, что это не просто физическое удовольствие, — начал Чонгук, взгляд которого стал более мягким и заботливым. — Это сильная эмоциональная связь. Я не хочу, чтобы ты потом жалел об этом. Тэхён внимательно слушал, медленно кивая в знак согласия. Он знал, что Чонгук прав, и хотя он чувствовал сильное желание, он также осознавал всю серьёзность этого шага. — Я понимаю, — сказал он мягко. — Но я уже давно этого хочу. И не только физически, но и эмоционально. Я доверяю тебе и хочу, чтобы ты был моим. Чонгук чувствовал, как его сердце ускорилось от этих слов. Он знал, что Тэхён был искренен, и это только сильнее подтолкнуло его. — Хорошо, — сказал он, нежно обнимая Тэхёна и притягивая его ближе. — Хорошо, попробуем, да? — омега хищно облизнулся ему, руками залезая под его футболку и чувствуя очертание накачанных мышц под своими ладонями. — Вряд ли сейчас это получится… — Почему? — омега не понимает, приподнимаясь, чтобы лучше видеть эмоции на лице альфы. Чонгук понимает, что внутри не чувствует ничего. Даже когда омега сидит прямо на его бедрах. Любой бы другой от такого точно возбудился, но сейчас Чон не чувствует своим вялым членом абсолютно нихуя. Тэхён, слегка поерзав на чужих бедрах, почувствовал, что и сам ничего не ощущает. Он ожидал хоть какого-то отклика, намека на возбуждение, но наткнулся лишь на ледяное безразличие. Понимая, что что-то не так, он внимательнее всмотрелся в лицо Чонгука. Альфа выглядел не просто усталым, а словно бы измотанным до предела. Но сейчас Тэхён ощущает лишь то, что его альфа не возбужден. Его голова была слегка наклонена в сторону, а глаза едва держались открытыми. Его тело ощущалось тяжелым и вялым под ним. Тот казался отстраненным, лицо было бледным, а глаза не выражали ни малейшего намека на страсть. Таблетки, которые Чонгук принял как обезболивающее, теперь давали о себе знать. Они не только уменьшили физическую боль, но и подавили любые эмоциональные и физические реакции. Его мышцы были расслаблены до такой степени, что он едва мог держать Тэхёна на своих бедрах. — Думаю, ты понимаешь. Тэхён кивнул, осознавая всю тяжесть ситуации. Он всё понял, но страх перед предстоящим заданием и возможностью быть убитым не давал ему отпустить альфу. Возможно, это было эгоистично с его стороны, но ему хотелось хоть раз доставить альфе удовольствие. В глубине души он знал, что этот момент мог стать последним, и он хотел, чтобы его альфа почувствовал хотя бы частичку того, что омега испытывал к нему. — Я понимаю, — тихо ответил Тэхён, его голос дрожал от волнения. Он нежно провёл рукой по щеке Чонгука, ощущая прохладу его кожи. — Но… Я просто не могу тебя отпустить. Мне нужно, чтобы ты почувствовал хоть что-то, хоть немного удовольствия. Чонгук, несмотря на свое состояние, почувствовал чужую глубину чувств. Он понимал, что омега нуждается в этом не меньше, чем он сам. В конечном итоге, он кивнул, соглашаясь. — Хорошо, — выдохнул он, пытаясь найти в себе силы. — Хотя не понимаю, как в таком состоянии я что-либо могу сделать. Тэхён улыбнулся, его глаза наполнились нежностью и решимостью. — Тебе не нужно ничего делать, — сказал он, склонившись ближе. — Просто расслабься и получай удовольствие. Омега начал действовать осторожно, понимая, что альфе сейчас тяжело. Он хотел подарить ему моменты радости и покоя, даже если это будет стоить ему собственных сил. Тэхён знал, что в такие минуты важна не только физическая близость, но и эмоциональная связь, которая поможет им обоим справиться с тем, что их ждет впереди. Он начал осторожно, плавно и уверенно расстегивать ремень на черных джинсах альфы своими длинными и изящными пальцами. Сняв ремень, он медленно стянул джинсы вместе с бельем, оголяя. Затем, также раздевшись и оставаясь в одних трусах, которые были изысканными и соблазнительными, из черного полупрозрачного кружева. Они изящно облегали его стройные бедра и ягодицы, оставляя мало места для воображения. Он снова сел на бедра альфы своей задницей. Чонгук напрягся, внимательно наблюдая за каждым его движением. Все его тело будто парализовало каким-то током, не давая возможности даже шелохнуться. Когда Тэхён полностью устроился, Чон почувствовал, как его мышцы напряглись ещё сильнее. Он лежал на кровати, чувствуя себя беспомощным и уязвимым, словно подписав себе смертный приговор. Каждый вздох давался ему с трудом, каждая попытка пошевелиться встречала сопротивление его собственного тела. Встать с кровати было бы тем ещё испытанием. Пролезая под чужую черную футболку, омега нежно провел руками по обнаженному торсу, ощущая чужое напряжение и четкое очертание мышц, словно выточенные из мрамора. Сначала он коснулся плеч, затем плавно скользнул вниз к груди, мышцы которых были крепкими и упругими. Тэхён всегда испытывал дикую слабость к накаченной груди. Она была шире и крепче, чем его собственная, что вызывало у него неописуемое восхищение и желание. Он нежно провел дрожащими пальцами вниз, к животу, где чувствовались четкие линии пресса. Тэхён знал, что сейчас важно быть максимально нежным и внимательным. Он хотел подарить своему альфе моменты покоя и удовольствия, даже если это будет трудно. — Расслабься, — прошептал он мягким и успокаивающим голосом. Он снова склонился к Чону, их тела соприкоснулись, и омега уткнулся лицом тому в шею, вдыхая его аромат. Этот запах крепкого кофе и молочного шоколада был для него самым любимым, успокаивающим и сладким, и он надеялся, что сможет передать тому часть своего спокойствия. Чонгук глубоко вздохнул, его глаза закрылись, и он попытался расслабиться. Постепенно напряжение в его теле начало спадать. Он чувствовал, как тепло омеги распространяется по его телу, принося с собой ощущение покоя и умиротворения. Но всё это давало ему внушение, что он слаб из-за приема обезболивающего. Лежа на кровати, он лишь принимал все подаренными ласками нежными руками старшего, ласкающие его тело, кожу и, казалось, саму душу. Он хотел бы ответить, обнять Тэхёна, показать, как он его желает, но всё, что он мог, это молча принимать. Его сердце сжималось от осознания собственного бессилия, и одновременно трепетало от чужих прикосновений. — Тебе нравится? — вдруг спрашивает омега настолько возбужденно, что любой альфа на его месте давно бы набросился и растерзал его. Но Чон отвечает также тихо, что ему приятно и он давно мечтал об этом. Чтобы омега трогал его, ласкал и шептал приятные слова, от которых сердце ходуном ходит. Встав на колени, Тэхён аккуратно приспустил с себя черное кружево, оставив себя обнаженным, но всё ещё в белой просторной футболке. Он снова уселся на чужие бедра, как на свое законное место, но теперь уже голой попой, ощущая каждый миллиметр тела под собой. Чонгук, собрав последние силы, медленно поднял руки и крепко схватился за мягкие бедра омеги, который издал сдавленный писк от неожиданности. Прикосновение к коже помогло ему почувствовать хоть какую-то связь с реальностью. Тэхён, чувствуя горячие и большие ладони на своем заду, наклонился ближе, их тела соприкоснулись, и он провел пальцами по рельефным мышцам, ощутив, как те напрягаются и расслабляются под его прикосновениями. Хоть эрекция его никак не подтвердилась, Чонгуку всё же было до безумия приятно трогать чужую горячую плоть, ощущать приятную мягкость и тепло кожи под своими ладонями. Кожа омеги нежная, без единого изъяна и никем не тронутая, что хочется оставить свои первые следы. Но всё, что ему остается, это лишь подчиниться и позволить старшему овладеть собой. Поэтому волнение течет по его венам, когда омега усаживается чуть дальше, чтобы удобнее было проложить руку под хлопковую ткань белья и обхватить ею никак не выдающуюся эрекцию альфы. Чонгук издает низкий звук, похожий на рычание, но вместо того, чтобы остановить омегу, лежит с закрытыми глазами, наслаждаясь его смелостью. Большой и мягкий, он слабо держится в его руке. Слегка нажимая, Ким скользит ладонью от основания к кончику, а затем снова опускается вниз. Движения его руки продолжаются под бельем, пока он полностью не освобождает член, а глаза прикованы к выражению на лице альфы. Оно похоже на море сосредоточенности: брови слегка нахмурены, глаза плотно закрыты… а руки продолжали находиться на его бедрах, сжимая белую кожу до покраснения. Возможно, он сдерживается, чтобы не попытаться наброситься на него, что он ценит, потому что Тэхёну нравится держать альфу под контролем. Или тому просто неприятно, а слабость во всем теле мешает нормально двигаться. Чонгук настолько поглощен процессом, что не замечает, как Тэхён изменил позу. Его глаза распахиваются, когда чужие губы обхватывают головку его, всё ещё не стоящего, члена. — Блять, Тэ… — удивленно восклицает он, стиснув зубы. Его дыхание учащается, и он сильно закусывает губу, словно пытаясь сдержать череду ругательств. — Не нужно… Ты же видишь, у меня не встает. — Тсс, тише, — говорит Ким, вновь обхватывая губами розовую головку и начиная языком посасывать кончик, ладонью помогая себе ухватить всю длину. Даже не стоящий, член альфы всё равно больше. Вместить всё в рот было бы невыполнимой задачей. Это странное и приятное ощущение, вызванное прикосновением его чувствительной кожи, скользящая по его губам, побуждает в Тэхёне что-то необычное. Он никогда в своей жизни не был с кем-то настолько близок, и уж тем более не делал кому-либо минет. Он хотел, чтобы альфе было приятно, чтобы разум хоть на мгновение забыл о трудностях, преследующие их. Чонгук, вопреки своему состоянию и воздействию препарата, находит в себе силы привстать на руках, чтобы лучше видеть то, чем занят его омега. Прядь черных и слегка кудрявых волос скользит по его щеке, и Чонгук убирает ее пальцами. Затем собирает все его волосы в кулак и бережно держит их, зачарованно наблюдая. Тэхён закрывает глаза, охваченный душераздирающим жаром, который заполняет всё тело. Возбужденное пламя вызывает покалывание внутри, заставляя дрожать. Несмотря на полное отсутствие возбуждения члена, Тэхёну всё равно приносит это неописуемое удовольствие. Чонгуку, кажется, тоже. Внезапно Тэхён останавливается и осторожно вытаскивает вялый член изо рта. Тонкая нить слюны тянется с его губ и он жадно облизывается, утопая в феромоне, смешанный с его вишней, которая больше не была кислой, а даже сладкой, с молочным феромоном альфы и шоколадом. — Всё в порядке? — шепчет старший сквозь сбившееся дыхание, жадно вдыхая кислород. Чонгук кивает, его сильные ладони обхватывают бедра и прижимает омегу к своей груди. Жар усиливается, становясь невыносимой. Словно расплавленная лава, руки Чонгука скользят по его спине, и Тэхён стонет, как будто обжигают его кожу. Он чувствует, как всё ещё не реагирующий член альфы упирается ему в задницу, и Тэхёну пришла идея. — Я заставлю твоего дружка реагировать на меня, — уверенно и с ухмылкой на лице проговаривает Тэхён, усаживаясь поудобнее на бедра так, чтобы головка члена точно упиралась ему в задницу. Чонгук выглядит обеспокоено, поэтому омега наклоняется и целует его в губы, начиная слегка покачивать бедрами, чувствуя, как член альфы трется об его задницу. Поцелуй сначала такой нежный, медленно переходящий во что-то более горячее и страстное. Тэхён прижимается своими губами к другим, просовывая язык в чужой рот и игнорирует бешеный стук своего сердца, которое, кажется, готово было покинуть его грудь. И всё это время омега двигал бедрами, имитируя проникновение, терся своими ягодицами об член, как бы заставляя его подняться. Сначала медленно, как будто дразня, затем ускоряя темп. Тихие и тяжелые стоны вырываются с губ альфы, расслабляясь и давая себе позволение в удовольствии. Он держит омегу за зад, подталкивая к движениям. Внизу живота всё напряглось и он чувствует, как эрекция наконец-то настигает его. Член слегка дернулся под движениями омеги, как будто ожил. Капля предэякулята медленно стекает с головки вниз по уже слегка твердому стволу. Чуть громкий стон скрывает с губ Тэхёна, когда он чувствует слегка поднявшийся член, который упирается ему между двух половинок. — Вот видишь, — криво, но счастливо улыбнувшись, проговорил он, смотря альфе в глаза. — Я же сказал. Движения продолжаются и Чонгук просто тянется губами к его шее, откуда чувствуется сильный запах вишни с приятной сладостью, которая говорит о состоянии омеги. Тэхён чувствует себя комфортно, поэтому оттягивает шею, давая своему альфе больше доступа для её исследования. Затем чувствует, как по ней проходит мокрый и теплый язык, заставляющий его застонать ещё больше. Альфа целует каждый миллиметр его кожи. Он не хочет, чтобы это прекращалось. — Если выживем, я позволю тебе меня полноценно трахнуть, — обещает Ким сквозь сбившиеся дыхание и стоны наслаждения, уже представляя, как это будет происходить. — Я запомнил, — с усмешкой отвечает ему Чон, спускаясь уже к его плечам и оставляя там несколько поцелуев-бабочек. У волков есть привычка кусать своего партнера за шею, оставляя метку во время спаривания. Вспомнив тот момент, когда он нечаянно увидел за незакрытой дверью то, чего не стоило, Тэхён должен был испугаться, когда альфа акцентировал свое внимание на его уязвимом месте. На уязвимом месте любого омеги. Он боялся, что Чонгук может пометить его также жестоко, как было это у Чимина. Ту картину, которую он тогда увидел: лежащий, как труп, Чимин с окровавленными плечами и шеей, позволяет своему альфе терзать его кожу и истекать кровью на той злополучной кровати. Но Чонгук никакое не животное, по крайней мере омега надеется на это. Не было никаких животных повадок со стороны младшего, даже сейчас он не делал с ним ничего жестокого. Нежно и аккуратно ласкал его кожу, губами дарил легкие поцелуи, которые сравнимы с касанием бабочки. И это не заложено у него на инстинктах или генах, это просто он. Настоящий. Он ускоряется, продолжая тереться своей задницей об член, чувствуя, как всё вытекает, словно в предтечный период. Слышится звук хлюпания смазки, и Тэхёну так неловко, что он закусывает губу, сдерживая вырывающиеся стоны. Это приятно, но чертовски неловко. Чонгук же, заметив это, молча протягивает руку к его промежности, пальцами собирая смазку, которую теперь решил размазать по его маленькому члену. Омега удивленно распахнул глаза и опустил голову, видя, как большая ладонь альфы полностью легла на его, давно стоящий, член. Он начинает надрачивать ему в такт его же толчкам, отчего у Кима вскружило голову. — Гук-а… — смущенно шепчет Ким, как вдруг громкий стон вырвался из его рта, заполнив помещение. — Не надо… Их кожа потная и блестит под неоново-красным освещением в комнате. — Не тебе же одному развлекаться, — удовлетворенно произнес Чонгук, поглаживая розовую головку члена круговыми движениями большего пальца, из-за чего омега на нем весь извивался. Тэхён кричит от волны удовольствия, которая накрыла его с головой. Член альфы стал значительно больше и упирался ему прямо в промежность, слегка дергаясь от накатившего возбуждения. Рука Чона продолжала ласкать его член и омега был готов вот-вот кончить. — Я не могу больше… — умоляюще шепчет он. — Уже не можешь? — альфа насмехался. — Ты это всё начал. — Я могу кончить… — плаксиво продолжал шептать тот на насмешку альфы. — Кончай. Я помогу. — Сможем вместе? — сразу спрашивает Ким, смотря альфе в его темные глаза. Из-за освещения те как будто стали ещё темнее, что не видно даже зрачка. — Попробуй. Заставь меня кончить, омега. И Тэхён, закинув руку назад, схватил огромный ствол альфы рукой, член в которую полностью не помещается, но это не мешает альфе удовлетворенно выдохнуть, когда он начинает вводить рукой вверх-вниз, затрагивая открывающуюся головку. Внезапно Чонгук начинает двигать рукой ещё сильнее, заставляя своего хёна громко кричать, утопая в собственном наслаждении. Омега чувствует, как воздух покидает легкие с каждым движением, а внутри всё сжимается и пульсирует. Смазки вытекает всё больше, полностью обволакивая их руки. Пот стекает по спине, словно нескончаемый поток и без тормозов. Ещё один толчок в руку… Второй. Тэхён ищет желанные губы и, когда находит, наклоняется и жадно целует младшего, вместе с ним утопая в экстаз. Это лучше, чем наркотики, это намного лучше и ярче. Они кончили одновременно, марая и так мокрые руки. Тэхён разрывает поцелуй и кричит с громким стоном, дергаясь от пережитого оргазма. Такое он испытал впервые. Даже мастурбация не давала ему такого кайфа. С альфой это куда лучше, интереснее, желаннее.

***

После приятного минета и стимуляции, Чонгук и Тэхён лежали обнаженными на кровати рядом друг с другом, наслаждаясь моментом покоя. Они делили одну сигарету, поочередно затягиваясь. Чонгук, сделав одну тяжку, протянул ее Тэхёну, и тот тут же забрал, глубоко затянувшись и выпуская дым в пустоту. Запах тлеющей сигареты и никотина быстро заполнил всю комнату, создавая атмосферу уюта и расслабленности. Тихий треск тлеющего табака и мягкий свет неона создавали интимное пространство, в котором они наслаждались приятной тишиной и покоем. Их тела были расслаблены, а дыхание синхронизировалось, словно они дышали одним воздухом. Тэхён, чувствуя тепло тела Чонгука рядом, провел пальцами по его груди, наслаждаясь ощущением гладкой кожи. Чон, в свою очередь, не отрывал взгляда от омеги, чувствуя глубокое удовлетворение от их пережитой близости. — Как думаешь, Чимин согласиться выйти замуж за Мина? — Вообще не представляю, — буркнул расслаблено Чонгук. — Трудно понять, что у Чимина в голове. Они ведь не такие, как мы. — Ты это про их животные инстинкты? — Я знаю, что давным давно альфы и омеги произошли от оборотней — полу человек, полу животное, которые раньше жили в лесах, пока не решили полностью принять человеческий облик и эволюционировать. Поэтому мы делимся как на альф и омег, а беты — обычные люди, не имеющие ни запаха, ни животных повадок. — То есть, ты считаешь, что мы произошли от оборотней? — Думаю да, это уже давно подтверждено. — Тогда почему мы не можем принять свой звериный облик? — Прошло слишком много времени и оборотни просто утратили свою способность превращаться в животных, им это было уже не нужно. Они полностью стали людьми, лишь мелкие детали давали понять, что они всё ещё были животными. — Тогда почему у других есть внутренние волки, а у нас нет? У некоторых даже есть свои уникальные способности, как у того же Мина или Чимина. — Видимо, они особенные. Я точно не знаю, потому что это лишь теории. У каждого из нас есть свои внутренние волки, ведь от кого-то мы произошли. — Может ли это быть из-за того, что сейчас большинство альф и омег связывают свою жизнь с бетами? Например, большинство омег сейчас бояться связывать свою жизнь с альфами из-за их агрессивности, стереотипов и правил, а альфы же относятся к ним как ничто больше, как куску мяса, привязанный на веревочке? Моя мать была омегой, а отец бетой, может поэтому у меня никогда не было внутреннего волка. А у тебя был свой? Он есть? — Нет. Уже нет. Он был, но я отказался от него. — Как это… отказался? — Когда в детстве в школе меня избивали сверстники из-за моего милого лица, он появился ко мне с предложением, что может помочь мне. Но я отказал ему, потому что не хотел быть кому-то обязанным. Мне хотелось измениться самому, а не с помощью кого-то. И после этого я его не слышал и не чувствовал. — А если бы согласился… ты бы вел себя также, как Юнги? — Возможно, не знаю. Таких людей, как Юнги и Чимин очень мало. Есть закон о том, чтобы все отказывались от своих внутренних волков. Детям даже делают прививки, чтобы снизить выделением феромонов и понизить альфа и омега-ген. — Чтобы люди не впускали внутренних зверей? — Да. Ведь зачастую большинство становятся неконтролируемыми и очень агрессивными. Доходило даже до того, что могли жестоко убить, разорвав на части. Это было словно бешенство. Как часто ты встречал альфа-самку? Есть женщины омеги, но нет женщин с альфа-геном. — Никогда. Это просто не возможно, — Тэхён был растерян. — Когда на земле жили оборотни, альфа-самки существовали только в качестве пары для лидера. Альфа и альфа-самка были вместе, чтобы точно родился наследник с альфа-генами. Такие пары считались редкостью и были из королевских кровей. Зачастую доходило до того, что они спаривались, пока не родится следующая альфа-самка и, в некоторых случаях, доходило до того, что они спаривали своих детей в качестве будущих наследников. Была история, как один вожак, альфа — лидер стаи, который отличался огромным шрамом на глазу, отказался спариваться с альфа-самкой — со своей сестрой, и нашел обычного омегу, который был его истинным. Истинность тоже играла огромную роль в жизни оборотней, но была такой же редкой, как и альфа-самки. После того, как вожак отказался продолжать свой род, многие оборотни отреклись от своей второй сущности и стали людьми, начиная новую эволюцию. Тэхён был поражен такой историей. — Откуда ты всё про это знаешь? — Я был тем ещё умником. Мне всегда было интересно узнать, откуда мы произошли, и я стал часто читать и искать ответы на все мои вопросы. Многое может быть ложью или воображением какого-нибудь больного ученого, но одно я знаю точно — оборотни были и существуют до сих пор, только так вторая душа. — Но тогда как души оборотней выбирают себе человека, в котором они зарождаются? — Тэхён не понимает, снова. Это мучает его по сей день. — Возможно всё заложено в родословной, или с теми же генами. Ты сказал, что твоя мама была омегой, а отец бетой? В таком случае у тебя не могло быть внутреннего зверя, так как ты не чистокровный омега, но имеешь омега-ген, пускай незначительный. — А ты? Кто твои родители? — Мать омега, а отец альфа. Наверное именно поэтому у меня мог быть внутренний волк. Возможно ли, что, исходя из всех этих фактов, правительство, решив создать полную анархию в стране и новые правила в пользу альф, чтобы таким способом понизить рождаемость детей, рожденные от альф и омег? Чтобы таким способом устранить появление внутренних волков у людей? — Тогда получается… что будет, если родится альфа от альфы и альфа-самки? — Такие пары считаются запрещенными уже очень давно, потому что считают, что ребенок, рожденный от них, может оказаться монстром, способный убить всех и всё. Это дикое и сильное животное, имеющее свои уникальные способности. Как у Юнги, например. — Ты думаешь, что Юнги — истинный альфа? — Настоящий альфа-лидер и вожак своего рода, да. Таких уникальных способностей не было ни у кого за последние как минимум сто лет. — Мать Юнги оказалась альфа-самкой? — Получается, что так. По другому быть не могло.

***

Утро было удивительно тихим и спокойным. Чимин проснулся рано, ему так показалось, потому что Юнги ещё спал, удобно расположившись на его плече и обнимая одной рукой за талию. Он лежал как минимум час, вслушиваясь лишь в тихое сопение альфы, который спал мирным сном. Желание уснуть не приходило, словно что-то мешало. Поэтому приходилось уткнуться в потолок и чувствовать, как всё тело словно мертво. Конечности не двигались, голова болела. Тошнота не уходила ещё со вчерашнего дня, пускай и незначительная, но она была. Вызвать рвоту не получилось, омега пытался, пока Юнги уже устраивался на кровати, чтобы лечь спать. К счастью, тот ничего не услышал и не заметил, Чимину бы не хотелось его тревожить. Лишь мысль о возможной смерти приходила к нему в голову, что, возможно, его состояние могло быть вызвано из-за продолжительного употребления блокаторов. Ведь после их употребление его и так тошнило, будто организм сам пытался избавиться от их воздействия. Но он больше их не употреблял, как раз после разговора с Ёнсу. Тогда в чем была проблема? Он потянулся, чувствуя усталость в теле, и аккуратно, чтобы не разбудить альфу, встал с кровати. Подойдя к окну, он сразу заметил, как изменился вид за стеклом. Город был окутан белым покрывалом первого снега. Крупные снежинки мягко падали с неба, медленно кружась в воздухе, и оседали на крыши домов, деревья и улицы. Всё вокруг выглядело по-особенному чистым и свежим. Чимин не смог удержаться от лёгкой улыбки, глядя на эту зимнюю сказку. Снег поглощал все звуки, делая утро почти нереально тихим. Он наблюдал, как редкие прохожие осторожно шагали по улицам, оставляя первые следы на нетронутом снегу. Легкий морозный воздух, проникавший через приоткрытое окно, приятно холодил кожу, принося с собой аромат зимы. — Уже проснулся? Чимин оборачивается на сонный голос Юнги, который с приоткрытыми глазами смотрел на него. — Да, — отвечает он, подходя к альфе и целуя того в лоб. — Давно? — Только что, — вновь решил солгать омега, уже утопая в этой лжи. — А ты чего проснулся? Ещё пол часа есть. — Тебя рядом не почувствовал, вот и проснулся, — честно отвечает Мин, утягивая омегу к себе и обнимая одной рукой, вздыхая феромон, который почему-то необычно пахнет. — Извини… — За такую глупость извиняешь, — Юнги усмехнулся, не придавая никакого значения новому запаху. — Мне сегодня нужно отъехать. — Куда снова? — Намджун сказал, что нужно съездить к одному человеку и запастись оружием. Не знаю. — Почему именно ты, а не Хосок или Чонгук? — Хосоку нужно узнать информацию о Хёнаме, Чонгук тоже поедет со мной. — Всё равно мне это всё не нравится… — Не переживай, — Юнги наклоняется, чтобы оставить один короткий поцелуй в бледную щеку омеги, — я туда и обратно. Это не займет много времени. После этого альфа поднялся, оставшись лишь в одних трусах, и направился в душ. Чимин же остался лежать на кровати, ощущая легкое головокружение и усталость, которые всё никак не отпускали его. Мысли роились в голове, и он не мог найти покоя. Тихий звук воды, льющейся в душе, напоминал ему, что Юнги всё ещё рядом, но предстоящее расставание, пусть и короткое, вызывало тревогу. Его взгляд упал на подушку, и он инстинктивно потянулся к ней, схватив ее обеими руками. Подушка всё ещё сохраняла слабый запах феромонов альфы, который всегда действовал на него успокаивающе. Он притянул подушку ближе к лицу, вдыхая этот знакомый, обволакивающий аромат. Феромоны его альфы всегда приносили ему чувство безопасности и умиротворения. Он ещё крепче обнял ее, ощущая, как напряжение медленно отступает, а сердце бьется ровнее. Он закрыл глаза, стараясь сосредоточиться на этом успокаивающем аромате, который словно окружал его невидимым коконом, защищая от тревоги. И устало закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на приятных воспоминаниях, но вместо этого в голове всплывали лишь недавние события и их последствия. С каждым днем всё это казалось более невыносимым. Он чувствовал, как подступает тошнота, и ему приходилось прикладывать усилия, чтобы подавить это неприятное ощущение. Время тянулось медленно, и каждый звук в комнате, каждое движение за стеной усиливало его беспокойство. Чимин почувствовал, как по его лицу текут слезы, смешанные с чувством разочарования и усталости. Он знал, что должен быть сильным, что Юнги нуждается в его поддержке, но иногда ему самому требовалось ощущение безопасности и спокойствия. Чимин глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и повернулся на бок, обняв подушку. Он начал медленно расслабляться, когда вдруг в дверь постучали. Звук был настойчивым, и Чимин нехотя открыл глаза, понимая, что ему придется встать. Он медленно поднялся с кровати, чувствуя легкую слабость в ногах, и направился к двери. Открыв ее, он увидел Тэхёна, стоявшего на пороге. Тот выглядел взволнованным и немного обеспокоенным. — Привет, — сказал Чимин, отступая назад и приглашая друга войти. — Заходи. Тэхён вошел в комнату и огляделся, замечая странные звуки, доносящиеся из ванной. Он слегка нахмурился и повернулся к Чимину. — Что это? — спросил он, указывая в сторону ванной комнаты. — Это Юнги, — ответил Чимин, пытаясь сохранить спокойствие в голосе. — Он в душе. Тэхён кивнул, принимая ответ, но его взгляд оставался настороженным. Он сел на край кровати, пока Чимин закрыл дверь и вернулся к нему. — Ты как? — спросил Тэхён, заметив усталость и напряжение на лице друга. — Устал, — честно признался Чимин, снова присаживаясь рядом с Тэхёном. — Всё это… все эти проблемы… мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя. — Все устают. Тем более сейчас, когда столько хлопот. В этот момент шум в ванной утих, заменяя на шум включившегося фена, и Чимин понимал, что Юнги скоро выйдет. — Тэён по-прежнему не отвечает? Чимин покачал головой. — Даже в социальных сетях его не видно. — А Чонги? — Пытается найти его. Даже каких-то детективов нанял. — Видимо, что-то с ним правда случилось, — обеспокоено сказал Тэхён. Спустя минут пять, оба омеги повернули головы к ванной комнате, реагируя на звук открывающейся двери. Юнги вышел, уже полностью одетый и с сухими волосами, которые он аккуратно высушил феном. Юнги был одет в темные джинсы, подчеркивающие его стройные ноги, и чёрную футболку с длинными рукавами, обтягивающую его торс и подчеркивающую стройную фигуру. Его темные и длинные волосы были уложены, придавая ещё более красивый вид. Его взгляд скользнул по Тэхёну, сидящему на кровати, и остановился на Чимине. — Не помешал? — Нет, всё в порядке, — ответил Чимин, улыбнувшись, хотя усталость всё ещё отражалась в его глазах. — Тэхён только что пришел. Тэхён кивнул и улыбнулся в ответ. — Привет, Мин. — Привет, — в ответ поздоровался с омегой Мин, подойдя к Чимину и нежно схватив того за лицо, целуя в губы. Тэхён на это лишь скривил лицо, смотря, как его друг отвечает на поцелуй альфы с такой жадностью и страстью, что становится неловко и чувствует себя как третий лишний. — Я пойду, — прошептал альфа, отстранившись и проводя большим пальцем по уголку пухлых и любимых губ. — Намджун уже должен ждать нас в холле. — Будь осторожен… пожалуйста, — также шепотом просит его Чимин, на что получает ещё один быстрый поцелуй в лоб и отпускает альфу. — М-да, вашей любви, кажется, нет предела, — сказал Тэхён, как только Юнги скрылся за дверью. — Так вот, каково это быть истинными. — Завидуешь? — Немного. — Тут нечему завидовать, — прыснул Пак, пытаясь соображать, но головная боль упорно долбиться об его черепушку. — Истинность ни на что не влияет. Я и без нее влюбился в Юнги. — Разве? — Я не сразу почувствовал, что Юнги мой альфа. Потому что мой волк долгое время отсутствовал, и, как правило, только волк внутри может найти своего истинного. — Мне тебя, к сожалению, не понять… — почти грустно проговорил Тэхён. — У меня никогда не было зверя внутри. — Ну, по крайней мере ты влюбился в своего Крола и без чьей-либо помощи, — Чимин улыбнулся краешком губ, слишком тяжело. — Кстати, он тоже уходит? — С Намджуном? Да. — Понятно, — Чимин попытался встать с кровати и сходить умыть лицо, но как только он поднялся, резкая тяга к тошноте охватила его. — Чимин…? А Чимин не реагирует. Желудок скручивается в мучительных спазмах. Он затыкает рот и бежит в ванную так быстро, как только мог, где едва успел наклониться над унитазом, когда волна тошноты накрыла его с головой. Звуки рвоты эхом разносились по маленькой комнате, и Чимин держался за края унитаза, пытаясь справиться с приступом. В его ушах звенело, а тело тряслось от напряжения. Каждая судорога отдавала болью, казалось, из самого нутра. Тэхён продолжал сидеть на кровати в ожидании, беспомощно слушая за дверью то, как его друг кашляет и тяжело дышит. Он понимал, что лучше сейчас не подходить, чтобы не мешать, но сердце сжималось от беспокойства за друга. Когда волны рвоты наконец прекратились, Чимин остался висеть над унитазом, тяжело дыша и пытаясь прийти в себя. Он чувствовал себя вымотанным и опустошенным, словно все внутренности вышли наружу. Как же его это всё достало. Он ненавидит это — весь этот грязный процесс. — Что это было? — зайдя в ванную комнату, он видит, как Чимин умывает свое лицо после чистки зубов, чтобы избавиться от неприятного послевкусия. — Не знаю. Меня второй день так штырит. — Тебе нужен тест на беременность, — очевидно говорит Тэхён. — Чего?! — Пак удивляется. — Ты что, совсем? С чего ты взял? — Все признаки совпадают. — Какие такие признаки? То, что меня стошнило? Это не значит, что я беременный. — Так, — начал Тэхён с серьезным голосом, — вы с Мином с презервативами трахаетесь? — Когда как, — прыснул Чимин, вытирая свое лицо белым полотенцем. — Знаешь ли, не всегда получается контролировать это, когда нашими телами управляют два зверя, которые сходят друг по другу с ума. — Допустим. Сцепка была? — Ну, была тогда, когда ты нас застукал. Но без течки низкий шанс забеременеть. — Тогда… у тебя была сцепка во время течки? — Я мало, что помню, — очень тихо сказал Чимин, словно пытаясь хоть что-то вспомнить, — ведь тогда толком ничего не контролировал. — И всё же я думаю, что ты забеременел ещё во время течки. — И что ты, блять, предлагаешь? — Чимин был возмущен, ибо ему это всё не нравилось и он не верил, что это могло быть так, хотя звучит очень внушительно. — Тест на беременность. — Я никуда не пойду! — Хм… — хмыкнул Ким, задумавшись. — Могу сходить к Ми и Джэ, может быть у них найдется. — Я не могу быть беременным, Тэхён! — омега до последнего надеялся на это. — Это бред! Уймись. — Вот и докажешь. Ты пока ложись, отдыхай, а я быстро сбегаю. Мне пиздец как интересно. Можешь ударить меня, если окажусь неправ, в чем я очень сомневаюсь, ха. Тэхён убежал, чтобы спросить у Джэ и Миёна тест на беременность, потому что почему-то был уверен, что у одного из них он найдётся. Чимин же, пока Тэхёна не было, последовал его совету и лёг на кровать, чувствуя, как постепенно становится чуточку легче. Вот только странные чувства не отпускали, такие знакомые, но немного другие. Его внутренний омега словно проснулся и пытался что-то ему сказать. Прошло много времени, и Чимин уже верил, что его больше никто не побеспокоит, но, видимо, рано радовался. Минут через пятнадцать-двадцать Тэхён вернулся с неожиданным тестом на беременность. Он сразу протянул его Чимину и велел идти делать. — Отъебись, — выругался на него Пак. — Пак Чимин, — серьезно позвал того Тэхён, тыкая упаковкой теста прямо в друга. — Я не хочу писать. — А ты попробуй. Пись-пись-пись, — с хитровыебанной улыбкой на лице, Тэхён вертел тестом перед разъяренным взглядом омеги. Чимин, нехотя, но всё же встал, резко схватил тест, демонстрируя свою злость, и пошел снова в ванную. Когда он вернулся из ванной, его лицо было бледным, как у лесной поганки, и совершенно лишенным эмоций. Он выглядел, как мертвец, держа на ладони тест на беременность перед собой, словно это было что-то ужасное. Тэхён, заметив его состояние, встревоженно посмотрел на друга. Чимин медленно подошёл к кровати и сел на ее край, уставившись в одну точку. Он казался полностью опустошенным и потрясенным. Тэхён присел рядом, не зная, что сказать, и осторожно взял тест из руки Чимина, посмотрев на результат. Положительный. Внутренний волк Чимина будто взбунтовался внутри, создавая ощущение, что всё происходящее было одновременно и нереальным, и очень приятным. Словно радовался такой новости, потому что внутри Чимина словно бабочки ожили, порхая без остановки от такой «хорошей» новости. Вот только Чимин так не считал, его это беспокоило и пугало, и эта новость уж точно не могла радовать. Он пытался собрать мысли воедино, но они разбегались, как перепуганные муравьи. В его глазах отразились смешанные чувства: страх, удивление, беспомощность. — Ну вот тебе и ответ… — словно как приговор зачитал Тэхён, все ещё держа тест с двумя красными полосками. — Это, — Чимин, придя в себя, крикнул и махнул рукой прямо на тест в чужих руках, — не ответ. Я не верю. Это может быть ошибкой. — Хватит уже это отрицать! Сами доигрались! — также крикнул в ответ на омегу Ким, потому что ему надоело, что его друг продолжает отрицать очевидное. — Мне тебя что, к Ёнсу отвести? Вот он тебе точно скажет. Наступила короткая, тяжелая тишина. Чимин хотел что-то сказать в ответ на слова Тэхёна, но сил не было. Всё казалось таким бесполезным. Он чувствовал, как его сознание уносится вглубь собственного разума, пытаясь найти опору в вихре эмоций. Однако, он не смог вымолвить ни слова. Вдруг тишину нарушил странный стук, доносящийся из коридора. Чимин и Тэхён обменялись встревоженными взглядами. Звук повторился, так же тихо, как стучит двигатель у автомобиля. — Что это? — нахмурившись и прислушавшись, спросил Тэхён, пытаясь ещё раз уловить звук, но стало тихо. — Ерунда какая-то. Может Сон Нами до сих пор убирает обрубленные останки Хана, — язвительно проговорил Пак, свалившись на кровать. Может, это и правда была Сон, или ещё что-то, может с улицы, а может просто обоим показалось. В итоге всё равно они не приняли это во внимание. Новость о беременности не радовала. Омега не знал, как быть: сделать аборт или оставить всё как есть и продолжать верить в то, что тест мог оказаться ошибочным. Его мысли метались между этими вариантами, каждый из которых казался пугающим и нереальным. Чимин чувствовал себя потерянным, одиноким и подавленным. Он переживал за реакцию Юнги. Вспоминая, как альфа всегда был серьезен и сосредоточен на их общем деле, Чимин не мог представить, как Юнги отреагирует на новость о возможном ребенке. Они оба были не готовы стать родителями. В их жизни сейчас было слишком много хаоса и опасности, и Чимин не мог себе представить, как они смогут справиться с ответственностью за ещё одну жизнь. Чимин уж точно не был готов так рано становиться папой. Он ощущал себя ещё молодым и неопытным, неспособным справиться с таким вызовом. Мысли о будущем, о том, как изменится их жизнь, заполнили его голову и не давали покоя. Чимин боялся, что не сможет справиться с этой новой ролью, и что это разрушит их отношения с Юнги. Сердце сжалось от тревоги и неопределенности. Он глубоко вздохнул, стараясь унять накатившую волну паники. Ему нужно было поговорить с Юнги, но страх перед реакцией альфы парализовал его. Поэтому он решает умолчать об этом. Эта новость никому сейчас не нужна. А Чимин постарается про это забыть.