Mollitia

— Бэк Шиндэ переведен в комнату для допросов. Развлекайтесь, но не сильно увлекайтесь. Слова Сокджина были предупреждением, но для Чимина они ничего не значили. Он поверить не мог, что этот день когда-нибудь наконец-то настанет. Ему плевать на дикую усталость, плевать на то, как сильно хочется свалиться на кровать рядом с Юнги. Сейчас больше всего хочется наконец-то почесать об кого-то руки. — Эй, ублюдок, просыпайся. По комнате раздалось пару звонких пощечин по лицу. Чимин пытался привести альфу в чувства, пока Юнги молча стоял позади в ожидании, поправив черную маску на лице и накинув капюшон на голову. Мужчина закряхтел, поднимая голову и открывая глаза. Голова кружилась нереально, а тело будто было тяжелым, он с трудом мог держать нормально голову. После того, как смог прийти в себя, альфа испугался, увидев чье-то лицо перед собой, спрятанное под маской. — Что? Что происходит? Кто вы, блять, такие?! — Вопросы здесь задаем мы, твоя задача — отвечать четко, ясно, понятно и по делу, усёк? — Вы что… совсем ахуели, недоноски чертовы! Немедленно развяжите меня! Какого хуя вы вообще здесь устроили?! Чимин устало вздохнул, а затем схватил биту с рук своего альфы и направился к мужчине, пока предупреждающе не стукнул битой по ножке стула, совсем рядом с привязанными ногами. — Значит, не понял меня, да? Мне что, повторить еще раз, но уже более четко указать на твои права и обязанности? — Ты ведь омега, да? — Ох, не раздражай меня еще больше! — вскрикнул Пак и схватил альфу за волосы, резко и с силой оттянув голову назад, всматриваясь безумным взглядом в испуганные глаза напротив. — Даже если и омега, то что? Привык, что только альфы могут так поступать с омегами, да? — Ебанутый сукин сын. — М, да. Еще что скажешь? Альфа замолчал, кусая губы. — Ну вот, — Пак отпустил альфу, отойдя чуть назад. — Так что давай ты ответишь на наши вопросы, хорошо? — С чего я вообще должен отвечать, м?! — Мы даем тебе право жить, — Чимин наигранно удивился резкому бесстрашию мужчины. — Или ты уже не ценишься свою жизнь? — Альфа продолжал молчать. — Боже! Какой ты скучный. Может, мне попросить моего альфу сломать тебе правую конечность? Что выбираешь: руку или ногу? — Ха, и это блять твой альфа? Вы похожи на гомиков, — мужчина рассмеялся, смотря на Юнги. — Выглядит, как недоношенный недо-альфа, больше похожий на омегу. — Зря ты такими словами разбрасываешься. Он может и разозлиться. Мужчина тут же почувствовал неприятный и резкий, до тошноты противный запах по всему своему телу. В груди все сжалось, желудок будто перевернулся и тошнота подступила к горлу. Альфа не сдержался и извергнул из себя все то, что было у него в желудке. Его стало рвать от собственного запаха, который был просто отвратительный. — Что ты… делаешь, — альфу снова вырвало. Рвота испачкала всю его одежду, штаны и даже обувь. — Прекрати! Чимин поправил свою маску на лице и сделал гримасу отвращения. — Что? Не нравится свой запашок? Боже, какой ты грязный, хуже сельской свиньи. — Прошу, остановись… — хрипло просит альфа, сдерживая новую волну рвоты. Чимин обернулся, посмотрев на своего альфу, давая сигнал, чтобы прекратил. Юнги кивнул, подчиняясь. Мужчина тут же выдохнул, когда перестал чувствовать этот ужасный и омерзительный запах. Он словно вдохнул поток свежего воздуха. Но при этом его грудь продолжала вздыматься при каждом вдохе и выдохе, а головокружение и тошнота никуда не делись. Теперь его тошнило от собственного послевкусия во рту, как будто говна поел. — Что вам нужно… — Ответишь на пару вопросов. — Зачем… С чего вообще я должен… — мужчина не договаривает, вскрикнув от наступившей боли. Чимин замахнулся битой и попал по ноге. Мужчина ужасно завопил от одного удара. Все тело сменилось невыносимой болью, казалось, что каждая частичка тела была пронизана этим чувством. — Сука, сука! — кричал он. — Гребаная ты сука! Омега вновь схватил альфу за волосы, заставив того смотреть прямо ему в глаза. Чимин зловеще улыбался, наслаждаясь чужими эмоциями на лице. Было видно эту боль, этот страх. Ему это безумно нравилось — контролировать. Приятно ощущать, что в этот момент только он мог владеть ситуацией. Как же это приятно! — Если будешь послушным и отвечать на все вопросы, я не сделаю тебя хромым на всю жизнь. — Что блять! Что блять тебя интересует?! Кто ты блять вообще такой? Чимин вздохнул, смирившись. — Я всего лишь омега с аукциона. — С аукциона? — Меня интересует ваше гнездо, в котором вы держите омег, конченные ублюдки, — спокойно и не спеша говорит Чимин, наклонив голову. — Так… где же находиться ваше гнездо? — Я не знаю. — Не знаешь? — Чимин наигранно удивился. — Как главный поставщик омег не знает, где находится притон? — А вот так! Чимин поджал губы, будто поверил. Но вот Юнги, видимо, решил действовать иначе. Или его просто заебал этот детский сад — штаны на лямках. Мужчина вскрикнул, как только почувствовал, как кто-то схватил его за волосы и тянул назад с такой силой, что те вот-вот оторвутся вместе с кожей черепа. — Прекращай нести эту чушь, — грубо отозвался Мин, продолжая тянуть мужчину за волосы. — Что выбираешь? Быть хромым, остаться без волос, вырванные с кожицей и корнями, умереть от нехватки воздуха и заражения крови, или лучше все рассказать и остаться в живых? — Да не могу я рассказать! — мужчина кричал, почти устраивая истерику. — Не могу! — Не можешь или просто не хочешь? — Юнги еще сильнее опрокинул голову альфы назад, из-за чего шея издала неприятный хруст. — Не могу! — Ты Бэк Шиндэ — главный поставщик омег? — спрашивает Чимин, присев на пол рядом с ним, и трогая битой поврежденную ногу. — Я Бэк Шиндэ, но простой служащий! Я лишь простой нахлебник! Занимаюсь самой низиной работой, охраняю или выполняю поручения от боссов. Чимин в неподдельном шоке. — То есть, ты не главный поставщик омег? — Нет! Нет-нет-нет! Честно, поверьте! — Опять врешь? — омега нахмурился, поднимаясь, чтобы вновь замахнуться битой. — Нет! Стой! — мужчина видит, как омега снова поднял биту и готовиться вот-вот ударить по ногам. — СТОЙ! БЛЯЯЯЯТЬ! Звук сломанной кости раздался с громким треском. Альфа кричал, как резанный, и после удара механически наклонился вперед, из-за чего часть его волос были оторваны вместе с кожей, которая разошлась, как по швам. Юнги смотрит на локон волос в своей руке, они были в крови. Чимин улыбнулся, когда увидел, как сломанная кость пронзила кожу на ноге альфы. Она кровоточила, кровь ручьем скатывалась по ноге и падала на пол. А крики мужчины были наслаждением. Чимин ненавидел, когда ему врут. Даже находясь на грани смерти он ненавидел, что жертва продолжает лгать ему и не боится этого делать, даже смотря с ужасом в глазах. — Я же ответил… — альфа плакал, как ребенок. Нет, не просто плакал, а рыдал, почти захлебывался слезами. — Я ответил, черт возьми! Я сказал правду… сука… — Правду? И это ты называешь правдой? — Больно… так больно… — Ты знаешь, что на тебя сдали? И следили за тобой, и именно ты, сука, встречался с человеком, который занимается организацией мероприятий. Все тело мужчины отдается судорогами. Боль невыносима, словно все кости переломаны, органы превратились в непонятную кашу, а голоса практически и нет, как и чувств. — Я не знаю, кто вам сдал меня… — альфа едва мог говорить, его голос дрожал и был очень тих, как будто из последних сил пытался не потерять сознание. — Но этот ублюдок солгал вам, потому что я правда простой раб, который ничего не стоит… А тот человек просто является моим хорошим другом, вот и все… Чимин замолк, как и альфа, опустив голову вниз. У того совсем не было сил. Казалось, что тот уже труп. Омега посмотрел на Мина, как бы спрашивая одобрения или что он на это скажет. Но Юнги лишь пожал плечами, как бы не знает, правда это или нет. — Допустим, что ты сейчас сказал правду, — Пак наклонился, чтобы видеть лицо альфы, но тот был бледнее поганки, а глаза закрыты. — Эй! — он слегка ударил его, приводя в чувства. — Отвечай на вопрос: кто является главным поставщиком омег? — Хан Енгхо… — прохрипел альфа. — Кто-то еще? — Только он. — Кто владеет всей этой хуйней с ловлей и продажей омег? — вмешался Юнги. — Кто-то… тот, кого не видим… Мин посмотрел на омегу, а тот в ответ лишь вопросительно изогнул бровь. — Что ты лепишь? В смысле «кого не видим»? Он что, с вами вообще не связывается?! — Я подчиняюсь только господину Хан… — альфа закашлял, харкая кровью, — Енгхо… — То есть, ты вообще ничего не знаешь? И с продажей омег вообще никак не связан? — Чего вы еще хотите?.. — устало шепчет альфа, практически теряя сознание. — Скажи, где находится место, в котором держите омег для продажи. Мужчина молчал, будто вовсе уже ничего не слышит. Чимин пару раз позвал его, затем стал бить альфу по лицу, не видя реакции. Запах крови забивал ноздри, Юнги морщился от запаха и от всей ситуации, которая была чем-то похожа на ту в прошлом. Когда он также пытал своих жертв, выведывал информацию и слушал тяжелые, болезненные вздохи. И как только в омеге есть столько сил? Как своими маленькими руками может держать спокойно биту и переломать мужчине ноги? Его поражало, как в таком скромном и милом парне на вид сочетается дерзость с легкой чертовщинкой. — Эй! Очнись, ублюдок! — Пак раздражен, продолжая бить альфу по щекам. — Отвечай! — По южной автомагистрали в ста километрах от города, — едва слышимо отвечает мужчина, чувствуя, как веки тяжелеют. — Затем свернуть с проселочной дороги после предупреждающего знака… — Предупреждающего? — омега озадаченно посмотрел на Юнги. — Какой еще знак? — Совершенно его не понимаю, — сморщился Юнги. — Эу, чел, — Пак мотнул бездыханное и несопротивляющееся тело альфу в сторону, но тот никак не реагировал. — Ты не договорил. — Что с ним? — Вырубился, что ли… Юнги подходит и крадет два пальца в области сонной артерии, проверяя пульс. Но ответной пульсации не ощущает. — Пульса нет. — Смеешься? — Чимин ошарашенно вылупил глаза, надеясь на обратное. — Я серьезно, — Юнги проверяет еще раз, точно убедившись, что сердце остановилось. — Сколько крови он потерял? — Да я ему только одну ногу сломал! — Чимин опустил взгляд на поврежденную ногу мужчина, из которого торчала кость и тронул её. — Может, умер от болевого шока? — Возможно, — безучастно бросил Мин, снимая маску. — И что делать? Чимин тоже снял свою, глубоко вздыхая. — Уже не знаешь, чему верить. Вдруг этот ублюдок солгал нам перед смертью. — Не выглядит так, будто он врал в последний раз. Кажется, что нам кто-то ложно его сдал. — Я бы разобрался с этим завтра, — омега сладко зевает и вздрогнул, когда дверь в комнату открылась. — О, тетушка. Сон Нами прошлась в комнату с непонятным бормотанием со шваброй и ведром в руках. — Что ж вам, молодежь, не спится-то, — бубнила она, спокойно проходя мимо них к трупу. Ее лицо резко сменилось восхищением и удивлением. — О, неужели в этот раз решили сделать все по-челочески, — она наклоняется, всматриваясь в поврежденную ногу с торчащей костью, и нахмурилась. — А, нет, как обычно. — В этот раз, честно, все чистенько и быстро, — говорит Чимин, улыбаясь во все зубы. — Хоть спасибо, что не на кровати. А то и в этот раз пришлось бы все постельное белье убирать, выкидывать и менять. Женщина кружилась вокруг трупа, внимательно рассматривая и о чем-то думая. Юнги казалось, что та вообще с ужасом должна относиться ко всему этому. Может, она раньше работала патологоанатом, поэтому трупы ее не пугают? С виду и не скажешь, что именно она занимается зачисткой трупов. Чимин рассказывал, что перед тем, как избавится, ей приходилось выносить тело по частям. А после сжигала в крематории, который находился в подвале. Именно там она занималась своими делами и кремировала тела. Как-то Мину доводилось встретить ее в коридоре еще раз. Любопытство съело его изнутри, поэтому он решил поинтересоваться у женщины и задать пару, интересующих его, вопросов. — Почему вы работаете здесь? — Я обязана Сокджину многим за свое спасение и за то, что отомстил за моего покойного сына. — Что случилось? — Альфы жестоки, да? Они подобны самому дьяволу, озлобленные, грешные твари, которым все равно на милосердие и человеческие чувства, лишь бы потешить себя и свое эго. Моего сына шантажировали, избивали и заставили заниматься проституцией. Улица красных фонарей, слыхал? Ну и попался ему один ублюдочный клиент, который не только изнасиловал его, избил, но и убил. Когда мой сын перестал дышать, его это не остановило — он продолжал трахать его до самого конца. Она говорила через комок в горле, но ни разу не позволила слезе скатиться по щеке. Она глотала их, те скапливались в уголках, но не смели обжечь кожу на щеках. Видимо, ей хотелось показаться перед альфой сильной омегой, которая спустя столько лет справляется с этой болью в одиночку. Ни мужа, ни сына у нее теперь нет. — О смерти сына я узнала от полиции. Представляешь? Того ублюдка даже не посадили, сделали экспертизу, потому что у моего сына нашли остатки спермы, подтвердили, кто это был, но ничего не сделали! Обставили все так, будто это мой сын виноват, что после секса с этим мужчиной он накидался наркотиками. Но это ложь! Я до конца не верила в это, и до сих пор не верю. Моего сына убили, — Соми уверенно говорила, почти кричала, но потом вздохнула и улыбнулась. — А потом я обратилась к господину Киму, тогда он еще не имел особой власти, как сейчас, но все же согласился помочь мне… И после этого я умоляла его оставить и позволить мне оплатить ему за шанс отомстить. И так я стала работать уборщицей под прикрытием. Время близилось к утру, на часах уже шесть утра, даже машины стали разъезжать по дорогам. Юнги сидел и ждал в кровати, укрыв свое обнаженное тело одеялом, когда омега вернется с душа. Ему дико хотелось уснуть, он зевает, едва держит глаза открытыми, но не смеет засыпать раньше времени. Хочется уснуть в обнимку с Чимином, оставить поцелуй и наконец-то расслабиться, наслаждаясь любимым запахом. Через пять минут омега вышел, полностью обнаженный, как он любит. На самом деле привычка постоянно спать голым у омеги выработалась благодаря притону. Его не пугает холод, не съедает стеснение. Была бы его воля, он бы вообще не надевал одежду (так он ему сказал однажды). Чимин восхищался своим прекрасным телом, как и многие, даже омеги ему завидовали. Его кожа была такой гладкой, формы пышными, розовые соски были маленькими бусинами, которые пленили себя поласкать. И Юнги был не против видеть омегу обнаженным. Он часами и сутками готов любоваться им и не только. Ну еще одной причиной омеги было то, чтобы ничего не мешало и тело полностью дышало, отдыхая. А еще! Ему было приятно чувствовать каждой частичкой своего тела чужое тепло кожи. Поэтому Юнги он тоже заставлял раздеваться полностью. Даже снимая трусы… И они спали в обнимку, прижимаясь к друг другу, кожа к коже, ощущая приятное тепло. — Тебе снятся кошмары? — спросил Юнги у Чимина, укрывая их обоих одеялом. Омега прижимается к нему, обнимая. — Сейчас нет, я сплю спокойно. — Тебя не беспокоили души умерших тобой? — Нет, меня они не беспокоят. Если ты волнуешься об этом, то не стоит. Знай, что все они были мразями, которые не заслуживали жить, — сонно шепчет Пак, прикрыв глаза. Голова покоилась на плече альфы, ощущая успокаивающий феромон. — Раньше кошмары были связаны с моим прошлым. — А сейчас? — А сейчас мне снится только то, как весь мир изменился. Люди перестали судить по внешности, отбросили стереотипы, приняли новые законы, уважают друг друга и себя такими, какие есть. И мы… счастливы. Нас никто не будет считать гомосексуалистами, тебя не будут принижать. Мы купим какой-нибудь дом где-нибудь в спокойном месте, будем жить, — омега говорил медленно, почти засыпая, будто уже погрузился в свои хорошие сны. — Ты сделаешь мне предложение, а я соглашусь… А потом мы заведем детей… и будем жить счастливо. Как и мечтали… Чимин замолчал, а после альфа почувствовал слабый феромон и тихое сопение, которые говорили о том, что омега погрузился в сон. Юнги обнимает крепко и оставляет на его макушки нежный поцелуй. — Так и будет… — шепчет он, прикрыв глаза.

***

— Получается, Бэк Шиндэ скончался от болевого шока? Ну пиздец, какие-то неженки пошли, а не альфы, — недовольно сморщился Чимин. — Что дальше? — Сокджин внимательно слушал, сложив руки перед собой. — Шиндэ не был главным поставщиком омег, как мы думали. Он сказал, что не имеет ничего общего с поимкой и продажей омег, в основном занимается самой простой работой, — докладывает Юнги. — Он выглядит полным идиотом, чтобы доверить ему хоть что-то важное, — добавляет Тэхён, вспомнив, как альфа тронул его за зад. — Ублюдок, что же вы ему руки не переломали, м? — Как видишь, он даже не смог вынести одного перелома, — посмеялся Чимин другу. — Так, не понял, — крикнул ничего непонимающий Хосок, — нас что, наебали? — Похоже да, — согласился Мин. — Блять! — Тэхён не сдержал своего вскрика, тут же посмотрев прямо на Чонгука. — Это же Ли Хенсу сказал нам, что их главного зовут Бэк Шиндэ! — Значит, солгал, — отмахнулся Чон, принимая правду. — Ублюдок! Мать твою… — прошипел омега, едва сдерживая свое желание все здесь разрушить. Ему хочется подняться и впечатать кулак в стену. — Удивительно, как эти ублюдки умудряются врать нам даже во время пыток, — Чимин смотрел на Тэхёна и улыбался, потому что старший омега так смешно краснел от злости. — Но, знаете, вчера Бэк Шиндэ хоть что-то успел нам рассказать. Все посмотрели на него в ожидании. — Что же? — спрашивает лидер, с интересом смотря то на омегу, то на его альфу. — Настоящим главным поставщиком омег является Хан Ёнгхо. — Намджун, пробей. Альфа кивнул лидеру, принявшись возиться в своем ноутбуке. — И еще спросили его про притон, — начал говорить с глубочайшим сожалением Чимин, вздыхая. — Он что-то начал говорить, но не успел. Сказал, что их «гнездо» находится в ста километрах от города по восточной автомагистрали. — Намджун, возможно ли по картам посмотреть предположительно местность? Может быть, будет виден какой-нибудь дом. — Можно посмотреть, но, думаю, это займет какое-то время, — ответил лидеру альфа, вздохнув. — Даже сейчас никакой информации доложить про Хан Енгхо я не могу. — Вполне ожидаемо, что такая шишка не может светиться, — обреченно вздохнул лидер. — Возможно ли найти в казино приглашенных лиц? Списки же должны быть, — интересуется Тэхён. — Кстати да! Интересно, этот Хан вообще был вчера на аукционе, — говорит Хосок. — Я видел, что людей пускали только по спискам, — тихо докладывает Юнги, почти задумавшись. И почему вчера про Хан Енгхо они узнали так мало информации? Надо было спрашивать ублюдка Шиндэ только про него. Но видя, как тот тогда с трудом соображал и перебирал слова, они с Чимином решили действовать быстро и не зацикливаться на одних вопросах. Они и так много сил вчера в него вложили. — Значит, если списки существуют, нужно сегодня узнать и посмотреть, — заключает Хосок, широко улыбнувшись. — Снова туда возвращаться? Пиздец, как долго еще? — раздражённо проговорил Пак, почти рыча. — Ситуация с казино тоже мутная, до сих пор не понятно, как Чон Хентэ связан с Минсуном, — отвечает ему Сокджин, рассуждая. — Если ты хочешь помочь этим омегам, которые там работают под его властью и контролем, — он посмотрел Чимину в глаза, — тогда сегодня постарайся осмотреть его кабинет повнимательней. И тот сейф… Взломать не получится, конечно, но те бумаги, которые удалось увидеть с его камеры наблюдения меня насторожили. — Я все еще думаю, что они братья, — тихо усмехнулся Тэхён. — Кстати, премию уже сегодня перечислил всем на карту, — с улыбкой напомнил им Сокджин, наблюдая за тем, как на лицах сразу расцвели улыбки с радостными вздохами. — Боже! Наконец-то! — восхищенно стонет Тэхён, проверяя в телефоне свой баланс. — Чонгук-и, ты представляешь?! Мы можем сходить с тобой по магазинам! — Э, друг блять, ты совсем про меня забыл? — процедил Пак, бросая злобный взгляд на Кима. — На кой хуй тебе Крол, когда у тебя есть я?! — Ну ты теперь вечно со своим Юнги-я зависаешь, на кой мне тебя звать? — играя в обиженку, ответил Тэхён. — А можно с вами, ребят? — подключился Хоби. — Мне хотелось бы прикупить пару орудий особого труда, если вы, конечно, понимаете, о чем я, — и подмигнул. Пока остальные что-то бурно обсуждали и решали, куда потратить деньги и провести день, Юнги лишь погрузился в свои мысли. Он пытался связываться с альфой, но получал лишь полнейший игнор. Как это понимать? Собственный волк кинул его? И Чимин говорил, что не чувствует присутствия своего омеги. Получается, они просто ушли от них? Жаль, что нету отдельного врача специалиста, который мог бы объяснить проблемы с собственном волком. Раньше все имели своего внутреннего волка, пока со временем все не отказывались от него, а некоторые вообще не рождались с его присутствием. Так скажем, в процессе некой эволюции. — Юнги, — слышит он голос Намджуна совсем рядом и поворачивает голову. Чимина рядом уже нет, тот пересел по ближе к Тэхёну и что-то вдвоем рассматривали в телефоне. — Что? — спросил Мин, смотря на альфу. Тот протянул ему, кажется, банковскую карту. — Держи, твоя зарплата и премия. — Спасибо… — скромно благодарит Юнги, принимая неожиданное приобретение. — Сколько, боюсь спросить? — Достаточно, чтобы уже снять хорошую квартирку в приличном районе, — с некой издевкой говорит Сокджин, смотря на него с широкой улыбкой на лице. — Проверить счет можешь в приложении, оно должно быть установлено на твой телефон. С оформлением твоей карты были некоторые проблемы, так что пришлось повозиться, — объяснял Намджун. — Трать деньги с умом! — по-отцовски сказал ему Сокджин, слегка посмеявшись.

***

7 241 213,5 вон… Юнги смотрел счет на карте и удивлялся этой сумме. Таких денег у него еще никогда не было. Интересно, ребята такую сумму каждый месяц получали? Если это так, он бы не удивился. Чимин как-то ему рассказывал про свой доход и что он уже не знает, куда девать столько денег. Сокджин говорил ему, что это на будущее, когда их работа будет завершена и эти деньги пригодятся на первое время. И поэтому Пак перестал их тратить и решил оставить в накопительный счет. Сегодня их последний день работы в этом казино. После мероприятия все были напряженными и усталыми. Наверное, само мероприятие многих удивило. Интересно, как объяснился Чон Хентэ позже? Владельца они с Хосоком давно не видели, в основном за их работой следил менеджер Лу. Хотя Чимин постоянно умудрялся видеть этого упыря чуть ли не каждый рабочий день. Юнги переживал. Ему не нравилось, что владелец проявлял особый интерес к его омеге. Но знал, что Чимин ни за что не даст себя в обиду. Хосок сказал, что сегодня после работы они планируют отметить второй завершенный этап их миссии. Чонгук и Тэхён были согласны, еще сказал, что придут и другие сотрудники их клуба: Тэён, малыш Ми (имя которого Мин пока не знает) и некий Джэ (это тот парень, чей голос его однажды заворожил). Альфе было интересно узнать и других союзников получше, потому что с ними он вообще не пересекается и не знает, что они из себя представляют. Утроить вечеринку, выпить и расслабиться все вместе было отличной идеей. У Чимина на сегодня было последнее задание. Он пробрался в кабинет Чон Хентэ, когда Намджун сообщил ему, что того нет на месте и можно спокойно проникнуть без лишних глаз. Камеры Ким отключил, как только увидел, что омега направлялся в кабинет. Ничего подозрительного и интересного Чимин в кабинете не увидел. Он повозился с бумагами на столе, чтобы найти хоть что-то, но ничего. Попытался открыть сейф, но не рискнул вводить код, мало ли еще за сигналит. Лишний шум был ни к чему. Если что-то и было важное, то это находилось в сейфе. Возможно позже они разберутся с этим, но омега сделал, что мог. — Как себя чувствуешь? — спросил Пак у омеги, натягивая другие туфли в раздевалке. Миюн слабо улыбнулся. — Хорошо. — А метка? — Не сильно беспокоит. Чимину было больно смотреть на место укуса. Он чувствовал себя отвратительно, хотя это даже не его метка. Но все же ощущал то же самое, что и младший омега. Ему хотелось помочь хоть чем-то, узнать, если ли возможность избавиться от этого бремя. У других сотрудников также виднелась метка, но не у всех (наверное, это были те, кто не были куплены на аукционе, или просто Чон Хентэ еще не всем успел нагадить). У Минхо тоже была метка, хотя как сказал ему Миюн, тот не был куплен на аукционе. У него даже, оказывается, был альфа… Если бы Чимин только знал, что это тоже его коснется… Но ведь его чутье никогда не подводило. Да и внутри он чувствовал что-то странное, волнительное… Будто кто-то пытался предупредить его об опасности. Внутренний волк? Неизвестно. Тот молчит, как в воду опущенный. Даже не осознавая, он схватил маленький ножик и привязал к чокеру на внутренней части бедра. Он не заметный, а под юбкой так вообще не видно. Когда Миюн ушел, оставив его совершенно одного, Чимин думал, что стоит отработать пару часов, а потом можно идти и увольняться по собственному желанию. Хосок вместе с Юнги уже должны были написать заявление, чтобы позже оставить бумаги на столе хозяина. Звук открывающейся двери заставил омегу напрячься и обратить внимание. Он думал, что это кто-то из танцоров, но… Чон Хентэ. Улыбка играла на его устах, но что-то в этой улыбке казалось напряженным, неестественным. Он прошел мимо зеркал и косметических столов, направив свой взгляд прямо на омегу. В его глазах было что-то загадочное, что-то, что делало его вид застенчивым и даже немного неуверенным, несмотря на его обычное внешнее величие. Но в тот момент он смог удержать улыбку на лице, проявив только тонкую кромешную улыбку, которая, казалось, не достигала его глаз. — Господин Чон? — тихо отреагировал на неожиданное появление альфы Чимин. Он почувствовал, как напряжение застыло в его теле, когда мужчина приближался к нему. Волнение колыхалось в его животе, словно тысячи бабочек резвились там, вызывая дрожь в его руках. — Здравствуй, Мину, — почти на выдохе сказал Чон, встав перед ним со всей величественностью. — Рад, что ты сейчас один. — Откуда вы узнали, что я один? Хентэ натянуто улыбнулся, но не ответил. «А, ну да, камера», — понял для себя Чимин, мельком посмотрев за камеру в углу помещения. Страх окутал, как темная тень, окружив его со всех сторон. Взгляд альфы, полный уверенности и власти, словно пронзал его до самой души, заставляя чувствовать себя уязвимым и беззащитным. — Это не важно, — Хентэ наклонился, схватив Чимина за подбородок, и смотрел прямо в глаза. — Главное, что мы сейчас одни. Каждое движение, каждое слово альфы казалось загадкой, непонятной и угрожающей. Чимин не мог скрыть свои трепетные руки и неуверенный взгляд, который предательски выдавал его страх перед этим могущественным существом. — Вы что-то хотели? — сдерживая едва слышимое раздражение, Чимин проглотил свою гордость, дабы не выдавать себя. Страх парализовал его мысли, заставив дрожать от напряжения и неизвестности, что произойдет дальше. Он испытывал чувство беспомощности, словно попав в капкан, откуда нет спасения. Но несмотря на свой страх, Чимин вынужден был преодолеть его, чтобы сохранить хоть какую-то часть своего достоинства и силы. — Хотел, — выдохнул тот, ухмыляясь, — тебя. — Что? Пак не успел сообразить, как альфа насильно впился в его губы. Страстно и безжалостно сминая их. Он почувствовал, как его губы сжимаются под налетом чужих. Поцелуй был пожирающим, как будто мужчина пытался съесть его в этот момент. Чимин поначалу осторожно пытался оттолкнуть его, но, видя, что это только усиливает агрессию альфы, решительно начал сопротивляться. Его руки напряглись, пытаясь создать барьер между собой и наступающим. Адреналин начал бушевать в его венах. Несмотря на то, что он омега, он не собирался поддаваться без борьбы. Альфа мычал, сильнее сжимая его лицо, когда почувствовал сопротивление. Чимину хотелось кричать, он оттолкнул альфу и почувствовал привкус собственной крови. Клыки альфы порезали его нижнюю губу. — Что ты, блять, делаешь… — ядовито прохрипел Чимин, вытирая губы тыльной стороной ладони, наплевав на свой образ и всю вежливость. — Ого, уже на «ты» и еще дерзишь, — усмехнувшись, альфа грубо схватил и прижал к себе омегу. — Мне это нравится. Ты первый из всех, кто так со мной разговаривает. — Повторяю, что ты, блять, делаешь? Чимин пытался вырваться из крепкого захвата. Феромон альфы стал еще более приторным и насыщенным, что тянуло блевать. Его тело чувствовало себя странно. Страх перед альфой, такое он давно не ощущал… Даже после того, как его спас Сокджин. Он не может бояться, ему это чувство было чуждым, но сейчас… Тело и разум почему-то охотно боялись, когда сам Чимин этого не хотел. — Твой язычок слишком язвит, ты так не думаешь? — мрачно прошептал ему альфа, наклонившись к его лицу. — Надо бы его чем-нибудь занять. — Только попробуй, клянусь, я тебе откушу все, что угодно. — Мне не нравится, как ты разговариваешь со мной, Мину. Кислорода будто стало не хватать. Дышать было тяжело, голова кружилась, нервны были на пределе. Он был готов выть, как его внутренний омега, который молчал. Черт! Почему его сейчас нет? Где его отвратительный запах, который отпугивал всех альф вокруг? Где его волк, когда он так сейчас необходим? — Ха, с таким отродьем, вроде вас, господин Чон Хентэ, — Чимин сплюнул прямо в лицо альфы, давая тому понять, как противен, — нужно только так разговаривать. Густая слизь ударила альфу прямо в глаза, омачивая его кожу и оставляя неприятное ощущение отвращения. Господин Чон, со взглядом полным гнева и раздражения, резко отступил, его лицо искажалось от ярости. Он вытер лицо, едва не сморщившись. — Так вот какой ты на самом деле, — рыкнул он, его голос звучал грозно и угрожающе, прорываясь сквозь зубы. — Считаешь себя сильным и недоступным омегой?! Так знай: любого омегу можно подчинить. Чимин, не позволяя страху овладеть собой, поднял подбородок и встретил взгляд альфы с выражением решимости. — Я не дам тебе себя так легко, даже если это будет последнее, что я сделаю, — прошипел он с упорством, который был смешан с ноткой неожиданной смелости. Было ли это ошибкой? Может, стоило остановится? Чимин почувствовал, как альфа грубо схватил его за руку и поволок к дивану, силой толкая его на него. Он упал на диван с тяжелым стуком, подавленный силой альфы. Мгновение напряжения и боли окутало его, когда он оказался захваченным этим грозным существом. Его сердце бешено колотилось в груди, но он старался сохранить хладнокровие, даже когда альфа навис над ним с гневным выражением на лице. — Я трахну тебя так, грязная омега, что вся дерзость легко выйдет из тебя. Мужчина крепко держит его обе руки над головой, лишая возможности сопротивляться. Вторая рука альфы начала исследовать его тело. Это прикосновение вызвало у него ощущение беспомощности и страха, но он все еще боролся за контроль над собой, несмотря на свою уязвимость. — Блять! Убери свои руки! Сука! Я знал, какой ты ублюдок! — Не удивительно, — на выдохе прохрипел Хентэ, когда начал покрывать шею омеги грязными поцелуями. — Наверняка Миюн тебе уже все рассказал, маленький ублюдок. Когда с тобой закончу, я и его хорошенько накажу. — Только тронь его еще раз, я тебя живьем закопаю! Я твои шаловливые руки переломаю, все зубы повыбиваю, чтобы ты больше не спел вонзать их в кожу беспомощных омег, ты меня понял, кусок дерьма?! — Так приятно слушать твой ядовито сладковатый голосок, — простонал альфа, оставляя еще один поцелуй в конкретном месте, словно пометив его. — Но что может сделать такой хрупкий омега, как ты? Чимин зловеще ухмыльнулся. — Ты, сука, еще не знаешь, с кем связался. — Да? — наигранно протянул в ответ мужчина. — Думаю, это ты еще не знаешь, с кем связался. Ты как собака, которая лает, но не кусается, — альфа облизнул свои выступающие клыки прямо перед лицом омеги. — С кем связался я уже давно понял. Ты — чертов сукин сын, мудак, который просто недостоин называться альфой. — Все альфы такие, как я, ты не знал? В какое время ты живешь? — альфа посмеялся ему в лицо. — Думаешь, еще остались в нашем мире такие альфы, какими ты их хочешь видеть? Сними свои розовые очки, дорогой. Такого альфу, как я, ты нигде не сможешь найти. — Не зазнавайся, засранец, — рявкнул Пак. — Мой альфа намного лучше, круче, сексуальней тебя в тысячу раз! — О! У тебя есть альфа? — тот загадочно нахмурился, заставив Чимина напрячься. — Что-то я не заметил твоей метки. И его запаха, — альфа вдохнул в себя отчетливый и свежий запах персика с ментолом, — я не ощущаю. Ты врешь? И сейчас Чимин вдруг задавался вопросом: «Почему, Юнги, ты до сих пор не пометил меня?» Раньше метка альфы на омеге являлась символом связи и принадлежности друг другу, подтверждающий их взаимную приверженность и защиту. Это было не только физическое обладание, но и обещание заботы, любви и защиты со стороны альфы. Для альфы метка является показателем их ответственности перед омегой и готовности защищать и беречь их от любого вреда. Но не то, что омега отныне и навсегда будет вещью, с которой можно обращаться как захочешь. Это как в детстве, когда подписывали игрушки, чтобы знать, кому они принадлежали. Так и здесь, ничего не изменилось. — На кой черт мне врать такому паскудёнышу, как ты? — «Чимин», — слышится напряженный голос Намджуна. Почему он до сих пор ничего не предпринял? — Не знаю, быть может, ты пытаешься как-либо отвертеться. Даже если у тебя альфа, или была бы метка, я бы все равно сделал то, что собирался сделать. — Убери свой грязный рот с моей шеи! — крикнул Чимин, чувствуя губы альфы на своей коже. — Кричи сколько хочешь… — шепчет он. — Никто тебя не услышит. — «Чимин!» Резкая боль, перемешанная с паникой, отчаянием и полной безнадежностью овладела всем его телом. Альфа укусил его. Чужие клыки вонзились в его девственную кожу. Другой альфа пометил его. Это не Юнги… Неужели Чимин даже это не смог сохранить для своего единственного и любимого альфы? Ему хотелось, чтобы Мин хоть в чем-то был первым, чтобы показать ему, как сильно дорог, свою преданность и любовь, что у него нет никого и никто не нужен, кроме него. Он ощутил, как каждый зуб врезался в его плоть, вызывая огненный укол, который распространился по всему телу. Горячая волна боли залила его сознание, заставив кричать и пытаться освободиться. Но стальные руки альфы твердо удерживали его, не давая даже шанса на побег. Он стал вертеться, но от этого становилось только больнее. Юнги… Как же он объясниться перед ним? Дышать и правда становилось труднее. Разум затуманен, тело стало ватным и никак не поддавалось. Возможно, все дело в феромоне альфы, или когда клыки вонзились в его уязвимое место, тело автоматически принимало подчинение альфы. Но нельзя быть таким. Нельзя! Пак всегда говорил себе, что сдаваться нельзя. Борись до последнего! Борись! Чимин силой отчаяния сжался и сильно ударил альфу в пах. Резкий удар заставил того растерять равновесие, клыками поранив его нежную кожу и отпустив его руки. В этот момент Пак сразу же использовал свободу, которая дала ему возможность освободиться от захвата альфы. Его сердце билось так сильно, что ему казалось, будто оно выскочит из груди, но в этом бешенстве он смог воспользоваться моментом, чтобы освободить руки, потянуться к внутренней части бедра, схватить нож и… Пару капель крови упало на его лицо после первого удара. Лезвие глубоко вонзилось в шею. Мужчина над ним замер, не предпринимая ничего. Чимин готовится к самой приятной части. Это хороший знак, что альфа оцепенел. Возможно, он смог коснуться сонной артерии. Если это так, то… Кровь лилась фонтаном, пачкая все лицо. Чимин зажмурился, альфа глухо закричал, пытаясь встать на ноги и убежать. Но Пак ему не позволит этого сделать. Он приподнимается, хватает Чон Хентэ за волосы и делает еще три удара по той же ране, чтоб уж наверняка, пока крови не стало еще больше. — Подонок, паскуда, тварь! Конченный сукин сын! — кричал Чимин, захлебываясь слезами, которые текли по его щекам. Альфа визжал на последнем издыхании, его тело медленно упало на пол, руки хватались за шею в попытке остановить кровь, но было уже поздно. Кровь ручьем стекала по шее все ниже, пока все не пропиталось в красивый красный цвет. В попытках между тяжелыми вздохами и хрипами, мужчина пытался что-то сказать, но доносилось лишь тяжкое хрипение. Чимину было плевать, что этот ублюдок хотел ему сказать. Возможно, попросить о помощи, или еще какое дерьмо хотел сказать этот грязный рот. Нет, пускай умирает. Плевать. — Падаль, — выдохнул омега, смотря на мучения альфы, который валялся у его ног. — Умри, сука, ради господа Бога, — и под конец наступает ногой на кровоточащую рану на шее с такой силой, что последний поток крови брызнул на его ногу. Вместе с кровью альфа задохнулся, та больше сильно не кровоточила. Чимин дышал тяжело, как будто после десяти минут бега без перерыва. Адреналин продолжал бурлить внутри него, даже после смерти господина Чон Хентэ не стало легче. Его терзала мысль о том, что произошло даже не убийство, а кое-что ужасное. Он подбегает к зеркалу ошеломленным, поворачивается боком, дрожащими руками оттягивает кожу, чтобы лучше видеть. Ему плевать на то, что все тело и лицо окрашено кровью. Его зрачки сужаются от ужаса, что это все не было каким-то страшным сном или галлюцинацией. На его когда-то чистой коже стекают маленькие струи крови с места клыков. Метка была ужасно поставлена, на ее месте кровоточили царапины, которые альфа ему нанес клыками по неосторожности, когда Чимин толкнул его. Альфий укус превратился в красное пятно, ярко контрастирующее с его бледной кожей. Что делать? Как это исправить? Трепеща от ужаса и отвращения, Чимин чувствовал, как его тело начинает дрожать, как будто бы живот поднялся к горлу. Ему страшно, до тошноты в горле и от глубокой тишины. Но нужно взять себя в руки, нужно срочно включить голову. Труп хозяина казино лежал недалеко от него и, возможно, сюда в любой момент мог кто-нибудь зайти. Если альфа хотел его изнасиловать с самого начала, значит, не дурак, должен был закрыть дверь. Чимин подбегает к ней и проверяет, чтобы она была закрытой. Он облегченной вздохнул. Камера… Точно! Она же должна работать и Намджун определенно его видит! Если да, то почему он молчал… Почему ничего не говорил?! Почему не позвал на помощь? Почему… Пак тут же поднимает взгляд вверх, смотря прямо на камеру. Но… где красный огонек? Почему она выглядит так, будто не работает? — Намджун! — рявнул Чимин, хватая себя за волосы. — Блять, ублюдок! Ответь! Но в подслушке тишина. — Сука… — обреченно вздыхает он, продолжая плакать. — Сука, сука! СУКА! — он подбежал и стал пинать мертвое тело мужчины, нанося один удар за другим, таким способом пытаясь себя успокоить. — Это все ты, долбанная сука! Чимин упал на колени, начиная плакать. Слезы обжигали его кожу, смывая кровь. Легче не становится. Его не беспокоила та боль на месте укуса, она просто не сравнима с той раной на его сердце.