Почему с детьми в желтых дождевиках всегда происходит что-то страшное?

      Глоток прохладной воды из бутылки ознаменовал кратковременный отдых от тренировки. Носеда вытерла со лба проступивший пот и оттянув вырез на спортивной майке подула прохладным воздухом. Ей стало немного легче и для собственного самоудовлетворения было решено попозировать перед зеркалом.       Сначала Люция стояла обычно, а потом начала медленно напрягать мышцы руки, чтобы бицепс стал более рельефным. Смотря на результат, Носеда чуть приподняла низ и посмотрела на проглядывающий через плоский живот пресс. Подобное зрелище вызывало заметное удовольствие в глазах девушки, но и одновременную зависть, так как Люции казалось, что будь она парнем с ее тренировками она бы достигла еще лучшего результата чем имеет сейчас.       Люция любила свое тело, свой пол, ей нравилось ее положение в мире, но странные мысли иногда помещали ее... Странные, они даже никак не задерживались на обдумывании, просто вдруг «БАХ» и уже все. Словно ее разум был похож на комнату, где любой звук мгновенно поглощался и затихал. В таком уже случае привычный «БАХ» для Носеды напоминал что-то мимолетное, словно маленькая пуговица, упавшая на пол, и как звук рвущейся тонкой бумажки маленького размера. – Сейчас, наверное, пойду на турник, – встряхнув головой сказала она вслух, в зале никого не было, так что Люция могла говорить что угодно, – а после... наверное грушу побью. Да, так и сделаю.       Разминая спину, Люция подпрыгнула к турнику и скрестив ноги начала подтягиваться. Держалась она на турнике ни как спортсмен, то есть ее большой палец и делал обхват по кругу, а как и остальные пальцы просто цеплялся. В школьные ее ругали за такое, подобный хват в народе зовется «Обезьяньим», но так как Люция была одной из немногих девушек, кто в принципе мог подтягиваться наравне с мальчиками, ей это прощалось.       В зале было три турника, детский, подростковый и для взрослых. И вот если первые два были нормально повешены, то взрослый был завышен настолько, что залезать на него, нужно чуть ли не карабкаясь по несущей балке. Люция была чуть выше для подросткового турника, но явно ниже для взрослого. Так что подтягивалась она, скрестив ноги и прижав их к ягодицам.       Сделав одиннадцать подтягиваний, девушка опустилась на ноги и начала готовится в битве с грушей. Возле подвешенного соперника лежали боксерские перчатки. Которые по своему состоянию лежат здесь еще до того, как этот зал вообще был построен. Будто ими и перемешивали цемент для фундамента. Старые, потрепанные, искусственная кожа почти везде потрескалась, а в месте указательного пальца вовсе образовалась дырка.       Надев перчатки, Носеда сначала попрыгала на месте и пару раз ударила себя осторожно в грудь, а после начала бить в грушу. Та отклонялась в сторону после каждого следующего удара, возвращалась назад и словно пыталась дать сдачи. Уходя влево, шатенка делала очередной хук и уже готовилась к новому. – Смотрю тебе тут весело? – спросила Джоанна, заходя в зал. – Ага, очень... – не отрываясь от тренировки ответила Люция.       Джоанна нахмурено посмотрела на подругу и скинула с себя толстовку. Завязав ее на поясе, розоволосая подошла к тренажеру со штангой. Приняв удобную позу, Окулус взялась за пустой гриф и принялась его поднимать и опускать. Следя со всем этим за своим дыханием. – Ты так сильно бьешь по груше, что как будто представляешь вместо нее чей-то ебальник. – Да, твой например, или твоей сестры! – злобно прокричала Люция. – Эй! Мы уже говорили по поводу этой поеботы, и мне жа-аль! – произнесла Джоанна, специально протянул «А» в свое «Жаль». – Да мне похуй, серьезно. Вам блять объясняй, не объясняй, все равно не доходит. – Это ты так из-за этих лесбух бесишься? – По-ху-ю! Тебе по буквам разобрать? – Да успокойся ты уже, плевать я хотела на этих двух пиздализок. Мне самой противно от того, что Боша творит. Ей кстати сегодня прилетело уже.       Закончив разминаться, Джон навесила на гриф по десять килограмм с каждой стороны, что суммарно с грифом составило тридцать два килограмма. Носеда заметила это и подумала, что сейчас начнется что-то интересное. Едва подняв штангу, у девушки затряслись руки, а дыхание ее перехватило на полувдохе...       Тяжелая штанга сразу начала опускаться вниз, все сильнее и сильнее начав придавливать Джону ее грудь. Девушка начала кряхтеть и пытаться даже сползти вбок, чтобы просто выжить. Люция смотрела на это все и едва сдерживала себя, чтобы не побежать спасать ее. Окулус уже успела посмотреть в ее сторону и умоляюще прокряхтела: – Помоги...       Но Носеда стояла и ничего не делала. Когда штанга вдруг начала прокручиваться на ее груди и вот-вот уже начала бы давить на горло, только тогда Люция подбежала и начала поднимать штангу. Было тяжело, но и придавленная Джоанна видимо собрала остатки сил все же вернула эту штангу на место.       Освободившись от тяжелой судьбы, и поняв, что ей не светит судьба королевы Марии, Окулус тут же села и начала кашлять. – Ну че, поняла? – спросила Люция, положив руки на штангу. – Иди нахуй! Я же реально чуть не сдохла!       Она без стеснений подняла вверх футболку с топом, показывая Носеде синяки от грифа. – Ой, подумаешь. Сиську примяла, нехуй было вешать больше своих возможностей! – Я же не думала, что ты такая тварь! Оставишь меня тут умирать. – А по-моему ты наоборот, получила от этого даже удовольствие... еще и трусы сними, мало ли, может уже промокла вся.       Девушка злобно оскалилась и отвернулась. – А теперь запомни, если я узнаю, что Боша опять полезла к Луз или Эмити. По уже сразу получишь ты, сейчас это была демонстрация того, что я не испугаюсь и спокойно сделаю так, что вы обе никогда не сможете больше сделать что-то... – Ой, как заговорила. Побежала спасать меня, как только я начала задыхаться, – ответила Джоанна, парируя слова подруги. – В следующий раз такого не повторится. – А следующего раза и не будет.       Джоанна с насмешкой посмотрела в пол и постаралась побыстрее спрятать взгляд, чтобы Носеда не увидела. Последняя тем временем строго кивнула и вернулась к тому, от чего нее отвлекли, выбиванию всего дерьма из груши. Розоволосая Джоанна тем временем понемногу успокаивалась и начала поглядывать на Люцию. Эти движения, уклон влево и парирование, будто в замедленной сьемке она смотрела, как грудь ее подруги медленно подпрыгивает от очередного движения и снова опускается вниз. Джон почувствовала, как ее сердце начало биться быстрее, а ниже пояса словно появилась странная чесотка. Это все Люция? Из-за нее? Она смотрела на все и думала, что это все очень... ОТВРАТИТЕЛЬНО!       Резко подумала Джоанна и повернулась обратно спиной. Она закусила обе щеки так сильно, что уже начала сочится кровь. Скрестив ноги, девушка положила ладони на свои штаны в области промежности и буквально кричала в мыслях, чтобы эти отвратительные мысли ушли.       Решив отвлечься, Окулус подошла к полке с гантелями и начала упражнения с ними. Люция продолжала бить по груше, выбивая с каждым ударом пыль и как бы создавая вокруг нее завесу тайны. Скорее старины...       Уже потеряв счет времени, Носеда вдруг опустила руки вниз поняла, что ее плечи уже горят от усталости и напряжения. А в ее легких уже словно не воздух, а пульсирующий свинец растекался и обжигал изнури. В горле было сухо, хотелось пить. С этой идеей Люция подошла к своей бутылке и почти сразу выпила все содержимое из литровой бутылки. Жалкие капли она вылила себе на лицо. – Ладно, я пойду в душ... устала уже. – Знаешь... я, наверное, тоже. Одной мне тут смысла делать нет.       Они вместе вышли из зала и пошли в раздевалку, после которой сразу собирались в душ. Люция достала из своего шкафчика все нужные ей купальные принадлежности и разделась до нижнего белья. После душа она планировала завернутся в полотенце и уже после надеть чистую одежду. Джон стояла в самом конце, так как по иронии судьбы она привыкла использовать дальний или средний шкафчик. В душевую она зашла прям так, полностью одетой, а все, что было у нее в руках, так это полотенце. Неужели она решила пойти в душ только для того, чтобы посмотреть... как...       Окулус отвесила сама себе леща и полностью оголилась, вешая одежду на крючки, расположенные противоположно душевым. Включив подачу воды и настроив ее, розоволосая сразу залезла под струю воды и намочила волосы. Она растирала все, смывая с себя запах пота и грязь. Девушка дрожала так, будто она под струей ледяной воды, хотя она чуть ли не варилась заживо. Посмотрела в сторону Люции и увидела ее полностью голой, на голове у нее была шапочка для душа, а вокруг был уже реальный туман. Если ее разум не затуманивался, то Джоанна бы поняла, что по сравнению с паром возле нее, завеса Люции сможет сравнится разве что с тлеющей головкой спички.       Она смотрела, как вода скатывается по молодому телу шатенки. С нее постоянно стекала пена и слышалось шуршание жесткой стороны об кожу. Джон смотрела на это прикусив кончик пальца, ее свободная рука невольно потянулась к промежности. Это тело... женское тело, оно ее, возбуждало? Именно в сексуальном плане. Неужели Джоанна стала той, кого всегда презирала? Тех, кто любит людей своего пола... Мерзкие, лживые, грязные, просто отвратительные люди, которым уготована самое дальнее от всех. Тем, кто не заслуживает жизни, тем кого вовсе не должно существовать?       Неужели Джоанна... лесбиянка? – НЕТ! – закричала она во все горло и тут же ударила себя кулаком в щеку. Поскользнувшись, девушка упала на бок и стукнулась головой об мокрую плитку.       Люция отреагировала не сразу, а когда обратила внимания, то ее подруга уже лежала на полу, пока ее обстреливала ливнем кипятка. Бросив все, она подбежала к Окулус и оттащила ее, при этом сама обожглась водой. Усадив ее у стены, Носеда привела девушку в чувства. Джоанна открыла глаза и почти сразу начала краснеть, не от горячей температуры, а от смущения. Мало того, что Носеда сидела на корточках так, что было видно все, так еще Джон почувствовала, как под ней растекается лужа из мочи... – С тобой все нормально. Че блять произошло?       Джоанна пыталась придумать отговорку, но едва что-то выходило, так зразу затихало. Из-за ее покраснения, след от удара не было видно. – Я просто поскользнулась...       Люция помогла подняться на ноги, а после, убедившись, что все в порядке, вернулась обратно домываться. Розоволосая Джоанна решила того ополоснутся, но как только она коснулась воды, сразу почувствовала, что это кипяток...  ***       С момента происшествия прошла ровно одна неделя. В деревне ползут слухи об убийце, а родители погибшего не находят себе место. Самые скандальные жители с самого начала стали винить в убийстве Тревора, мол на его полях произошло убийство, значит и убил он. В защиту старика встал его сосед Михалыч, утверждающий, что они весь день сидели у него дома и играли в карты. Фермер Ти только вечером покинул дом проверять работу Луиса, и именно в тот момент он и обнаружил его тело на окровавленной земле.       Сейчас Тревор и вовсе спит и ест на поле, так как оголтелая молодежь теперь каждый день забирается в поля, желая посмотреть на то место, где все произошло. Зачем им это, неужели это так интересно?       Первой, кто узнал о смерти Луиса из уст Ти, были даже не его родители. А Анджела, девушка с которой у Луиса была любовная связь. В ту ночь Анджела не уснула, горько плакала и кричала в подушку, проклиная того, кто это сделал... Похороны парня состоялись уже через два дня, но стоило девушке увидеть лежащее тело в гробу, как она тут же убежала домой. Семья Луиса не была обеспеченной, так что хоронили его в той же одежде, в которой его и нашли, а гроб сколотили из старых досок. Одежду попытались отмыть от крови, но получилось это не очень и следы от нее все равно было видно.       Сегодня днем, когда ее родителей не было дома в дверь постучали.       Не спеша, девушка подошла к входной двери. – Анджела, открой дверь пожалуйста, – громко сказал парень, услышав шаги девушки.       Анджела сразу узнала его, это был Юра, один из друзей Луиса. Зачем он сюда пришел? – Привет Юр, – поздоровалась девушка, открыв дверь. – И тебе тоже, ты как ваще? Нормально сейчас? – Не знаю, зачем интересуешься? – Уже прошла неделя, а ты даже из дома не выходишь... горе горем, но и запускать себя тебе не стоит. – С этим я прекрасно разберусь сама. Не нужно переживать обо мне. – Слушай, я просто хочу убедится, что ты чего-то не натворишь. Луис и моим другом был, и мне грустно, но я не убиваюсь так... – А у меня с ним была любовь! В отличии от тебя, я его любила. Ты не знаешь, кого-то это, потому что никогда не любил и тебя никто не полюбит!       Анджела кричала, проливая слезы. Юра не был самым умным, опрятным, имел лишний вес и от него всегда пахло странным запахом чего-то гнилого. За это его называли ЮРодивый. От пробудившей тупой боли прошлого, от гнева на девушку у него вздулась вена на лбу. Рот начал скалится и даже на расстоянии девушка могла почувствовать это зловонное дыхание... – Да как ты смеешь! Тварь поганая, мерзкая уродина! Вот не удивлюсь, если ты и убила моего друга! Из-за тебя он умер, если бы тебя не существовало, он бы не пошел работать к фермеру Тревору и возможно бы остался жив!       Не желая больше слушать, девушка захлопнула дверь. Юродивый пытался остановить ее, засунув пальцы, но сильный удар прищемил их, и он закричал. Открыв дверь, Анджела увидела, как толстяк падает на землю и хватается за пальцы. После этого она закрыла дверь на замок и ушла обратно в комнату. Анджела села на кровать и прижала колени к груди, не в силах сдержать слезы. Внутри нее бушевала буря эмоций: гнев, горечь, тоска. Она не знала, как жить дальше без Луиса, как справляться с этой бездной боли. Вспоминала его улыбку, шутки, моменты, которые казались вечными. В голове снова и снова прокручивалась последняя ночь, когда она не знала, что потеряет его навсегда.       Вдруг опять послышался стук в дверь. – Юра, если ты не уйдешь, то я не знаю, что с тобой сделаю! – Анжелочка, прости, что отвлекаю, но я хочу о кое чем поговорить.       Это был не Юра, девушка спрыгнула с кровати и побежала к двери. На этот раз это был сам Ти. Старик стоял с корзиной, полной початков, накрытой носовым платком. – Здравствуй Анжелочка... – почему-то именно ее он называл ласково, в то время как остальных только в обычной форме. – Добрый день мистер Ти. О чем вы хотели поговорить. – Знаю, что это возможно тебя и не касается. Но вчера у меня попала моя коса, и кто-то украл чучело с поля где... ты поняла. Скажи, ты случайно не видела ничего такого?       Дом девушки располагался вдоль главной дороги, от которой шли отростки к другим домам, так что мимо них точно мог кто-нибудь подозрительный, да и пройти. – Мне жаль, но я никого не видела. Простите... – Все в порядке. Вот, возьми, вытри слезы, – он протянул ей платок, и Анджела вытерла слезы. – Спасибо. – И это тоже вам...       Поставив корзину на землю, старик молча развернулся и ушел.       Девушка занесла все в дом и решила сварить один початок себе поесть... ...       Когда на часах было уже за полночь. Анджела, убедившись в том, что ее родители спят, вышла через окно дома. Ближе к лесу располагалось кладбище, где и была могила Луиса. Освещая себе дорогу масляным фонарем, девушка дошла до могилы, огороженной большими камнями, и присела рядышком. В землю был вбит деревянный крест с выжженным портретом парня. Возле самого креста лежали уже завядшие цветы и пустая пачка сигарет.       Анджела смотрела на могилу, ее сердце сжималось от боли, которую невозможно было описать. Слезы снова ручьем струились по щекам, и она прижала ладони к холодной земле. В голове тихо звучали воспоминания о смехе Луиса, о том, как он заряжал ее энергией, как мечтали о будущем, полном надежд. Почему он ушел так рано? Тихо произнесла она, словно надеясь, что кто-то ответит.       Примерно через час, когда свет фонаря уже начал затухать, Анджела собралась идти домой, как вдруг из-за одной могилы она увидела тень. Девушка остановилась и начала щурится, пытаясь разглядеть фигуру. Поднявшись, она побежала на нее и лягнуло головой в живот и повалило на землю! – Эй! Что происх...       Ей заткнули рот и тут же начали запихивать в него какой-то плотный кусок ткани. По ощущением она поняла, что это носок. Огромное существо прижимало ее к земле и давило на грудь и живот. Анджела начала пытаться вырваться, но сразу получила мощную пощечину. – А ну не рыпайся, сучка!       Она тут же узнала голос, Юра? Это все он, что он задумал и зачем вообще это делает? Одним рывком он потянул за бок ее платья, и то с треском начало расходится по швам. В глазах девушки читался ужас, ужас от того, что она поняла, что сейчас будет происходить. – Как же долго я этого ждал.       Рука парня залезла под платье и нащупало нижнее белье. Рывок. И вот уже его нет, остались только тряпки. Девушка продолжала извиваться, а надежде высвободится, но Юра схватил ее за палец на руке и начала сгибать в обратную сторону. Сквозь ткань слышался крик боли, а потом он усилился в момент хруста. Сломав ей палец, парень схватил ее за горло и чуть надавил. – Хочешь продолжу ломать тебе пальцы, пока они у тебя не закончатся, – абсолютно без единой капли сострадания произнес монстр.       Девушка отрицательно закивала. – Пришлось избавится от этого гандона, – сказал он, посмотрев на могилу умершего друга. – Но оно того стоило, как же я устал ждать, когда ты раздвинешь ноги. «Это он сделал? – громом кричала эта мысль в голове, – Как он мог? За что, почему?»       Задрав ей платье вверх, Юрий сполз чуть ниже и начал снимать с себя штаны. Одной своей рукой он продолжать держать девушку за горло, а один из его толстых пальцев даже залез ей в рот. Она плакала, внутренний голос кричал о пощаде и звал самого бога в надежде на отклик... Спустив штаны до колен, Юра уже полностью лег и приготовился ввести свой член внутрь и сделать Анджелу женщиной. Шаги за спиной заставили его остановится. Он не успел обернутся, когда длинный острый предмет вошел в его спину и месте сердца и прошли насквозь, кровь начала хлестать, а сам он схватился за лезвие, которое вскоре покинуло его тело. Сделав несколько судорожных вдохов, он обмяк и всей массой упал на девушку. Та с трудом скинула его с себя и тут же вытащила ткань из рта. Она посмотрела на своего спасителя. Неуклюжая фигура с горящими глазами, его конечности, хотя и неестественно жесткие, казались готовыми к движению, а длинные, изогнутые когти придавали ему угрожающий вид. Потрепанная шляпа и окровавленное лезвие от косы, которая пропала у Ти. Голова, с характерными чертами, напоминала о дикой природе, но в ней не было ни капли жизни, такой, какой ее представляют. Тут было что-то за гранью человеческого восприятия. – Луис? Это ты?       Фигура неспеша покачало головой, словно каждое ее движение было похоже на поднятие тяжестей. – Я не верю, это правда ты, как ты смог? Что с тобой стало, ты теперь будешь навсегда таким или это...       Ее вопросы прервало лезвие косы, такое же резкое движение, убившее минуту назад чудовище поразило ее в горло. Из глаз потекли слезы, а на лице отразилась грустная улыбка. Мертвое тело девушки само упало на бок и лезвие выскользнуло. Фигура смогла простоять еще пару секунд, когда вдруг он рухнуло со звуком ударяющихся палом и шелестом соломы...