Любовь, магия и сумеречные талисманы

Сильный удар, один, второй, третий — им нет числа. Спина разрывается от боли, а горло сводит горькой обидой и тяжестью от невысказанных слов. После очередного особенно мощного удара по пояснице Алекс падает на колени, разбивая их в кровь. Сил держаться на ногах уже нет. — Встань и прими наказание как мужчина, а не как хилая девчонка, — раздался грубый, требовательный голос, и Алекс, собрав всю свою волю в кулак и опираясь руками о каменную кладку, поднялся. Удары вновь посыпались на него. Он, плотно сомкнув губы, чтобы не застонать, выдержал ещё несколько, а когда ноги вновь подогнулись, Алекс рухнул на каменные плиты внутреннего двора военного лагеря и захрипел. — Достаточно, — бросил отец. Мужчины отступили и встали поодаль, опираясь на окровавленные падо́ги. Лукас Грей присел на корточки, разглядывая сына, и, недовольно поморщившись, процедил сквозь зубы: — Хит, приведи лекаря. Остальные свободны. Когда отец и сын остались наедине, мужчина ухватил парня за волосы и потянул вверх, заставляя запрокинуть голову. Он брезгливо осмотрел в кровь разбитое лицо с заплывшими из-за сильного отёка глазами и угрожающе произнёс: — В следующий раз я не пожалею. Думаешь, если ты мой сын, я не смогу сделать тебе действительно больно? Ты ошибаешься! Твоя жизнь принадлежит мне, и тебе пора бы уже уяснить, что стоит мне только дёрнуть за крючок… — Он многозначительно повёл бровью и отпустил. Голова Алекса безвольно упала на холодный камень. За всё это время подросток не издал ни звука и не проронил ни единой слезы. Он только тяжело дышал, а в душе клял всеми известными ему бранными словами своего мучителя-отца, который чем дальше, тем больше вёл себя в отношении сына словно рабовладелец. — Советую тебе не рыпаться. И если я что-то поручаю, будь добр исполнить всё в точности так, как я велю. Нравится тебе это или нет, ты будешь повиноваться. А вот по-хорошему или по-плохому — выбор за тобой. Мужчина встал на ноги и, поправляя левой и единственной рукой на себе серую одежду, напоминающую по своему фасону воинскую, но без отличительных знаков, развернувшись, ушёл. — Ненавижу, ненавижу, — хрипло зашипел Алекс ему вслед, кашляя и из последних сил стуча кулаками по камню. — Ненавижу, — крикнул он и открыл глаза… Его держал за плечи встревоженный Хиро. Алекс резко поднялся и сел на кровати, потирая глаза, чтобы быстрее проснуться. Спать он больше точно не собирался, тем более наступал рассвет, а ночная тьма, робко жалась к мебели и, прячась в углах комнаты, уже была готова сдаться под напором первых солнечных лучей. — Опять плохой сон? — Да, — грустно ответил Алекс. Фантомная боль всё ещё растекалась по его позвоночнику, а лёгкие сдавливало удушье. — Меня это очень беспокоит. Раньше у тебя не было кошмаров. А теперь… В который уже раз… — Хиро ласково погладил его по спине, отчего боль отступила, сменившись приятным теплом. Алекс прикрыл веки и блаженно выдохнул. Хиро, внимательно глядя на любимого, в очередной раз сделал попытку разузнать чуть больше о его снах: — Ты действительно не хочешь мне рассказать? Алекс, может быть, тебе станет легче. Иногда просто нужно выговориться, отпустить. — Ты не понимаешь, — покачал головой Алекс и положил голову на согнутые коленки. — Всё не так просто. Это продолжалось долгие годы и я сам в этом был виноват. Я не могу, Хиро. Я не готов. Даже когда я просто думаю об этом, меня охватывает страх. Я всё ещё боюсь его. Я боюсь, что я в его власти, что ничего не закончилось… — Он плотно зажмурился, как будто отгораживаясь от всего мира. Хиро, нахмурившись, притянул к его своей груди и, опрокинув на себя, крепко обнял. — Какие глупости. Ты мой! Пусть только попробует заявиться, пусть только попробует забрать тебя у меня. Я убью и его, и всех его прихвостней. Не сомневайся, милый. Я защищу тебя. Я сильнее их всех вместе взятых, со мной ты в безопасности. Алекс прижимался к любимому и верил. Он чувствовал, что Хиро не врёт, что он и впрямь сильнее, что защитит и никому не отдаст. Эта безмерная исходящая от него любовь умиротворяла Алекса. — Я знаю, знаю… Знаю, мой дорогой. Только не понимаю почему. Не представляю, как ты меня тогда вытащил. — Не думай об этом, — поглаживая Алекса по волосам, прошептал Хиро. — Не могу не думать. Я уже столько теорий в своей голове выстроил, но абсолютно все они оказались несостоятельными, — чуть подтягиваясь на руках и нависая над Хиро, заявил Алекс. Рядом с его парнем все тревоги вмиг улетучивались, а настроение начинало подниматься. Хиро приподнялся на локтях и, дотянувшись до его губ, легонько прикусил нижнюю. — И что же это за теории? — улыбнулся он. — Разные: что ты стал бессмертным, или что ты использовал кровной артефакт, или что ты на самом деле был не один, или что подкупил кого-то и пробрался незамеченным, вплоть до пыточной, где как раз меня и обнаружил. Но ты точно не бессмертный, а кровный артефакт такой мощи, не будучи адептом, ты бы использовать не смог. Слухи же говорят о том, что Хиро Кимура действовал в одиночку и в том числе в одиночку порушил тюремные магические барьеры. Что само по себе уже удивительно. Что же ты, парень, скрываешь? Хиро, внимательно выслушав размышления Алека, нежно прикоснулся к его щеке и ответил: — Я не могу этого тебе объяснить. Прости. Я расскажу тебе что угодно о себе, о своём прошлом, о своей семье, спрашивай что хочешь. Мне нечего утаивать. Но только не задавай вопросов о моей силе. Эти знания опасны, это не зависит от меня. — А тебе… тебе самому не грозит опасность? — Нет, мне нет. Я имел право знать, — заверил его Хиро и потянул на себя, чтобы незамедлительно поцеловать. — Ох, Хиро. Но ты же понимаешь, что меня это очень волнует. Это же ты… — засопротивлялся Алекс, но его губы накрыли губы Хиро, и он был вынужден признать своё поражение. Говорить ему больше не дали.

✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧

После вкусного обеда Хиро, как обычно, решил прочитать последние новости. Местный ежедневник манил его с самого утра, но изучение новостей он был вынужден отложить. Тому причиной послужила потёкшая на кухне водопроводная труба. И пока парень разобрался в причине протечки, пока смотался в магазин за нужным инструментом, пока устранил неисправность, время подошло к обеду. К слову, Алекс настаивал на том, чтобы просто вызвать слесаря, но Хиро было интересно справиться самому. Он даже запретил Алексу помогать, сразу заявив, что помощники ему не нужны. Парню было увлекательно делать что-то впервые, и особый азарт добавлял тот факт, что магия тут помочь никак не могла, разве что только доломать всё окончательно. Устроившись поудобнее на своём привычном месте, под бархатное урчание Честера — так Алекс назвал своего кота, — Хиро открыл раздел международных новостей. Он пробежался глазами по сводкам с обоих фронтов, по всему выходило, что ситуация на границах снова превратилась в позиционное противостояние. Что само по себе было и не хорошо, и не плохо, но градус напряжения значительно снижался. Пропустив статью за авторством какого-то военного эксперта с пространными рассуждениями о перспективах мирных переговоров между Звёздными Предгорьями и Вечноцветущим Бором, Хиро зачитал вслух новость из Империи: — Двадцать седьмого февраля Император Озёрного Края Лэй Мин подписал указ, запрещающий женщинам носить брюки. Его величество Император объяснил такой запрет обычной заботой о здоровье и, сославшись на мнение целителей, пояснил, что в результате того, что женщины часто предпочитают данный элемент одежды, повышается вероятность появления заболеваний малого таза, а также риск возникновения бесплодия. Милли, одетая в лёгкие широкие брюки и тунику и суетящаяся у разделочного стола, скептически хмыкнула и с ещё большим усердием заработала ножом. — Ага, конечно, забота о здоровье, — фыркнул Алекс. Парень сидел за столом и лепил из теста шарики для баоцзы, которые впоследствии необходимо было раскатать. — Просто после того, как его чуть не свергла сестрица, он так и не может успокоиться, теперь уже отыгрываясь на всём женском населении страны. Сначала разделил школы на мужские и женские, потом запретил женщинам занимать высокие государственные должности, ввёл для женщин комендантский час и запретил управлять любым транспортом, теперь ещё и брюки ему не угодили. — А меня вот больше всего задело, что женщины там не имеют права требовать развод, даже если мужчина регулярно их избивает. Причём само насилие со стороны мужа никак не наказуемо. Вот где мрак-то, — возмутилась девушка и разочарованно покачала головой. — Я слышала, что там в связи с принятием этого статута увеличилась женская смертность, но сами власти опровергают такую информацию. — Скорее всего, увеличилась, одно вытекает из другого, — резюмировал Хиро и, перевернув страницу газеты, замер, словно парализованный. На картинке к статье был нарисован красивый темноволосый мужчина в приталенном тёмно-зелёном сюртуке, его плечи были увенчаны золотыми эполетами Советника Правителя. Опущенные глаза и мрачное лицо показывало читателю, что мужчина пребывает в крайне удручённом состоянии, а стоящие с двух сторон военные, удерживающие его под локти, о том, что его подозревают в совершении преступления. Заголовок под рисунком вышиб весь воздух из лёгких Хиро: «Советник Наоки Кимура отправлен под домашний арест на неопределённый срок». Парень судорожно пробежался глазами по статье, где сначала рассказывалось об отце, об этапах его карьеры и общеизвестных фактах из личной жизни. Пропустив лишнее, Хиро добрался до сути и прочитал: «В ходе расследования по делу Хиро Кимуры, которое проходит под грифом "секретно", следователи никак не могут определиться со статусом известного политика. Изначально в отношении мужчины военная полиция планировала выдвинуть отдельное обвинение в совершении преступления, предусмотренного статьей 24.1 Уголовного статута "Сокрытие информации", но на данный момент из надёжных источников известно, что резолюция о привлечении в качестве обвиняемого так и не подписана, а уголовное дело не заведено. Властями соседней страны подтверждён факт того, что Наоки Кимура проходит по делу Хиро Кимуры как свидетель, но это вовсе не означает, что его статус не может измениться. На данном этапе следствия государственный служащий имеет все шансы быть привлечён в качестве обвиняемого, как соучастник, если вскроются факты его пособничества своему сыну». Руки Алекса замерли, а тело потяжелело, словно наполнилось свинцом. Замешкавшись на секунду от неожиданных странных ощущений, он развернулся и посмотрел на Хиро. Парень сидел с газетой в руках, плотно сжимая бумагу окаменевшими пальцами, и уставился каким-то ошалелым взглядом в стену напротив, его губы были сжаты в тонкую напряжённую линию, а на скулах вздулись тугие желваки. Честер, чувствуя сгущающуюся атмосферу, шустро спрыгнул с его коленей и метнулся к Алексу, прячась за его стулом. — Микки, после того как закончишь, нарежь листья салата, — бросила себе за спину Милли. Алекс встал. Подойдя к девушке, он аккуратно забрал нож из её руки и вкрадчиво проговорил: — Не могла бы ты сейчас прерваться и пойти ненадолго к себе? Нам с Джеком нужно кое-то срочно обсудить. Мелисса удивлённо посмотрела на Алекса. — Да. Если это срочно… конечно. — Хоть Алекс и говорил максимально спокойно, она почувствовала, что он очень серьёзен и взволнован. Она растерянно взглянула на Хиро, который смотрел на них тяжёлым взглядом, от которого у неё по коже пробежал холодок, и скорым шагом вышла в распахнутую настежь дверь, оставляя соседей наедине. После чего Алекс незамедлительно подлетел к Хиро, бережно вынул газету из его рук, взглянул на заголовок и, отбросив ежедневник в сторону, оседлал колени своего парня и изо всех сил прижал его к себе. — Ши-и-и, всё… всё я тут… я рядом… всё будет хорошо… — шептал Алекс и гладил любимого по голове, чуть комкая волосы и целуя в макушку. Хиро судорожно впивался пальцами в рёбра Алекса, пытаясь впитать его тепло, так остро необходимое ему в этот горький момент. Алекс заключил его лицо в свои ладони, покрывая лоб, щёки, нос и губы быстрыми поцелуями… А Хиро прикрыл глаза, отдаваясь нежности своего самого родного человека. За окном громыхала музыка, свадебная процессия с песнями и плясками как раз проходила мимо их дома. Выбежавшая на улицу Милли врезалась в шумную толпу и, вспомнив, что забыла в доме соседей ключи и что Ник, скорее всего, ещё не вернулся из школы, направилась обратно. Она остановилась перед открытой входной дверью в нерешительности: её попросили уйти, случилось что-то нехорошее, парням нужно было остаться наедине и, возможно, решить какой-то важный вопрос. Уместно ли возвращаться и прерывать их? Девушка, нервничая, закусила щёку и осторожно заглянула на кухню… Алекс сидел на коленях у Хиро и, неустанно целуя, бормотал: — Они не посмеют… не переживай… твой отец очень ценен для Правителя… Хиро, милый… не думай о плохом… он честный человек… они разберутся… мой хороший… успокойся… Хиро, не выдержав, впился в его губы, а потом оторвался и, учащённо дыша, крепко прижал к своей груди. — Я тут, а он там… я ничем не могу ему помочь, Алекс. Он этого всего не заслужил… Милли, с круглыми, как блюдца, глазами, выскользнула на улицу и помчалась со всех ног куда глаза глядят. Когда воздух в её лёгких, не привыкших к продолжительному бегу, закончился, а под рёбрами вспыхнула режущая боль, она привалилась к какому-то забору и, согнувшись пополам, плотно сомкнула веки. Отдышавшись, она присела на корточки и ухватилась за голову. Перед её взором так и стояла картина, как Майк сидит на коленях своего брата и целует его. Он что-то ему говорил, Милли, конечно, не могла расслышать его слов, но эта двусмысленная поза… и поцелуй Джека в губы… в губы же… Милли отчаянно замотала головой. Она же не могла ошибиться? Или могла? Джек… Его взгляд… До всего случившегося он читал газету и… Она поднялась на ноги и осмотрелась. По всему выходило, что девушка пробежала несколько кварталов, а теперь стоит рядом с усадьбой, принадлежащей семье Холидей, известных в их городе торговцев. Она, смутившись своего поведения, поправила на себе забрызганную соком и маслом одежду и поплелась обратно. Милли прокручивала в голове увиденное снова и снова. И когда вдали увидела знакомую пологую серую крышу и увитую виноградом стену, была уже спокойна. «Какая же я идиотка. Напридумывала себе невесть что. Они же братья, и я всегда знала, что они очень трепетно относятся друг к другу. Джек прочитал какую-то плохую новость, она его расстроила, а Майк понял это и поспешил его успокоить. Это были обычные объятья и обычные поцелуи. Что в этом такого? Ох, видимо, у меня просто давно не было мужика, вот и мерещится всякое… Теперь даже как-то неудобно перед ними. Да как я только могла так о них подумать?!» — сокрушалась Милли, но в дом к соседям сразу не пошла. Ещё несколько минут потоптавшись у ворот, она зашла во двор, громко захлопнув за собой дверь, а потом, крикнув: «Парни, я вернулась!», уверенно проследовала в дом. Девушка подошла к столу, где лежали ещё не скатанные заготовки для баоцзы, и, робко улыбнувшись, посмотрела на Алекса и Хиро. Алекс тоже как-то грустно улыбнулся Милли и тихо проговорил: — Всё в порядке. Можешь продолжить работу, я сейчас тоже присоединюсь. — Он сидел на диване, а голова Хиро лежала у него на коленках. Алекс нежно водил рукой по его голове и волосам, а Хиро просто лежал. Его взгляд, лишённый каких-либо эмоций, бездумно бродил по комнате. — Ребята, — выдохнула Милли. — Что-то случилось, да? Я хочу, чтобы вы знали, я всегда готова помочь… — Не беспокойся, просто подоспели не очень приятные новости, но это наше семейное. В целом мы справимся, тебе не стоит переживать, — ответил Алекс, а Хиро оторвался от коленок «брата» и принял нормальное сидячее положение, позволяя тому встать. — Хорошо, — понятливо кивнула Милли и, вернувшись к разделочному столу, взяла в руки нож, делая себе в памяти пометку, что как только представится минутка, нужно почитать сегодняшнюю газету. Что же там у них случилось?

✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧

Вечером, находясь уже у себя дома, Милли несколько раз пролистала все страницы ежедневника. Ничего существенного не обнаружив, она в очередной, уже четвёртый раз вернулась к разделу международных новостей. «Он зачитал статью про Империю… так… — она перелистнула страницу. — "Советник Наоки Кимура отправлен под домашний арест на неопределённый срок", тоже не то… — дальше "Звёздные Предгорья готовятся стоять на своих позициях до конца", очередная пропагандистская белиберда, и некрологи… — Милли, вчитываясь в фамилии популярных политиков, деятелей культуры и просто известных людей, не могла зацепиться ни за одну. И уж точно не нашла ни одного Олдмана и ни одного Келли. Потом она отложила газету в сторону и выругалась: — Балда! Хватит бездельничать, это просто бессмысленная трата времени! Тем временем Хиро и Алекс у себя на кухне сидели за столом и с удовольствием уплетали свежеприготовленные баоцзы с мясом телёнка и грибами. Хиро был задумчив, а Алекс всеми силами пытался его отвлечь. — Слушай, я вот не пойму, ты специально не встал с коленок, когда вернулась Милли? Слышал же, что она идёт. — Ага, а что в этом такого, мне так хорошо лежалось, — невозмутимо повёл плечом Хиро. — Эй, Чес, — опустил взгляд себе на ноги Алекс. Виляя длинным хвостом, кот стоял, вытянувшись в столбик, и упирался передними лапами в бедро парня, а мордочкой тянулся вверх, улавливая вкусные мясные ароматы со стола. — Какой же ты прожорливый, я тебя уже накормил, и, между прочим, это было тоже самое мясо, что и у нас. — Думаешь, она что-то заподозрит? — продолжил Хиро. — Нет, не думаю. Просто лучше вести себя более осмотрительно. Мы к ней уже привыкли — я иногда даже не чувствую, когда она приходит и уходит. У неё удивительно мягкая энергетика. Хиро весело хмыкнул: — Представляю её лицо, если бы она случайно увидела, чем мы обычно занимаемся. — По-твоему, это смешно? — удивлённо воззрился на парня Алекс, пытаясь сдержать улыбку, но это было невозможно, и вскоре он рассмеялся. — Ох, демоны, кажется, это нервное. Хиро тоже посмеивался. Он лишь в очередной раз пожал плечами и сквозь улыбку выговорил: — Я вообще-то про тренировки с мечом, а ты о чём подумал, пошляк? — Ах ты! — Алекс подскочил со стула и кинулся на Хиро, тот тоже успел встать и, ловко огибая стол, выбежал во двор. Описывая сложные геометрические фигуры в погоне за своей жертвой, Алекс всё же ухитрился поймать Хиро за рукав рубахи и, повалив того на траву, принялся нещадно щекотать. Честер, наблюдая с крыльца за действиями хозяев, лениво потянувшись и зевнув, вернулся в дом. Он с грустью подумал, что поспать на человеке сегодня уже точно не получится. Когда эти вдвоём, они, вместо того чтобы мирно умоститься друг на друге, как это делает сам Честер, зачем-то возятся и кувыркаются, словно неразумные котята. Люди – странные существа, заключил кот и, свернувшись в клубочек на диване, уснул.