Слово пацана. Новые правила

Казань 12 января 1989 год В универ Даша не пошла. Да и кому он нужен. Обстоятельства складывались для неё настолько хорошо, насколько только могли: вчера вечером девушка получила много хороших вестей. Марат обрадовал её тем, что всё-таки смог уговорить пацанов взять с собой лишнего пассажира женского пола, а Влад смог договориться со своим другом из Москвы о том, что тот обеспечит девушке экскурсию и один концерт в элитном кафе. Но была ещё одна хорошая новость. И она покорно лежала в почтовом ящике, ожидая, пока хозяйка квартиры номер 27 не найдёт её. По возвращении домой поздним вечером, Даша по привычке заглянула в почтовый ящик, что располагался между первым и вторым этажами вместе с другими. На удивление, железный ящик не был пуст: в нем покоился конверт. От Владимира Суворова – гласила надпись на бумаге. Губы мгновенно тронула улыбка. Молодые люди поддерживали связь даже находясь очень далеко. В последнем своём письме Даша поздравляла Володю с новым годом и спрашивала, когда же он вернётся. Девушка не могла ждать и начала вскрывать конверт прямо на лестнице, поднимаясь к себе на этаж. Было сложно разглядеть буквы в полутьме подъезда, поэтому она ускорила шаг и поднималась уже перепрыгивая через одну ступеньку. Быстро провернув ключ в замке, Даша открыла дверь и быстро зашла внутрь, клацнув рукой по выключателю. Небольшую прихожую осветила яркая лампа и девушка, не снимая одежды, начала читать заветное письмо. Она очень скучала по Вове и с нетерпением ждала, когда же тот вернётся. Хотелось крепко-крепко обнять старого друга, уткнуться в его грудь и стоять так нестерпимо долго. Сжав согнутый напополам бумажный лист в руках, Даша начала быстро читать текст письма. Вова рассказывал о том, как они с друзьями отметили новый год, о том, что видел, и о том, как сильно скучает. «…На письмо можешь не отвечать, уже в середине февраля приеду. Ответишь лично…» Приедет. Уже через месяц. Она не могла сдержать улыбку, да и незачем было. Счастье накрыло её с головой: всего через месяц она вновь увидит его. Своего старого друга. Того, по которому так долго скучала. Того, о ком столько переживала. Пока Вова находился в армии, у него было много времени на раздумья. И некоторые из них он писал своей дорогой подруге. Именно подруге. Он всё же понял, что поспешил тогда. Поспешил, когда посвящал ей стихи, когда пытался поцеловать на дискачах, когда целовал её губы перед уходом в армию. Он осознал, что всё это время видел в ней не «любовь всей жизни», а лишь младшую сестру, которую очень любил и боялся потерять. Или хотел так думать?

***

Казань 30 марта 1987 год Всю неделю до ухода в армию Володя проводил с ней. Он словно не мог насытиться ею. Её теплом. Но уже завтра он уезжает. Даже не так – его забирают. И вот, сейчас Суворов старший проводит Дашу домой, и они не увидятся еще очень и очень долго. Он запретил приходить ей завтра на проводы, мол, пацаны будут, «неудобно как-то». Вот болван. На часах было 22:11, они подошли к её подъезду. И, не в силах сказать друг другу «прощай», стояли под козырьком и продолжали разговаривать: - Ты только пиши мне – вроде Вова говорил о таких грустных вещах, но весь вечер на его лице была эта добрая и тёплая улыбка – Обещаешь? - Обещаю – Даша усмехнулась, и опустила голову, потупив взгляд – А ты обещай живым вернуться – она подняла янтарно-зелёные глаза - Обещаю – он взял её руки в свои - Не так – её голос стал тише, вот-вот и вовсе перейдёт на шёпот. Последовал мужской смешок. Он поцеловал костяшки её пальцев и сам начал говорить шёпотом - Слово пацана – он наклонил голову вниз, чтобы посмотреть в её глаза Она усмехнулась в ответ на его слова. Сама не зная, отчего. Может это было для того, чтобы не заплакать? Ведь она пообещала ему больше не плакать, пообещала быть сильной. И планировала сдержать своё обещание. Как Адидас сдерживал свои. - Даш, – начал он тихо – если…если я всё-таки не вернусь – в какой-то момент весь их диалог перешёл на шёпот и казалось, что вокруг больше ничего нет – можно попросить кое-что? - Дурак – это было не в шутку – Ты же только что слово пацана дал – такой расклад её не устраивал. Если уж дал слово, то так и будет. И никак иначе - Знаю – он был спокоен. Ещё одно лёгкое касание губ пришлось на кисти рук – Так можно или нет? – не унимался юноша - Что попросить? - Хочу поцеловать тебя – несмотря на шёпот, слова рубанули по ушам словно гром среди ясного неба – Не прощу себе, если так и не сделаю этого, понимаешь? Они и без того стояли очень близко друг к другу, настолько, что девушка и не заметила, как мальчишеские руки спустились ей на талию, а её остались покоиться на крепкой груди. Она никогда не целовалась. Но кто из нас не знает о девичьем любопытстве? В любовных романах поцелуй, а особенно первый поцелуй описывался как нечто прекрасное и нереальное. Словно первый раз увидеть радугу или растекающуюся лужицу бензина на мокром асфальте. Словно увидеть неимоверной красоты падающую звезду. А может, когда она поцелует его, то поймёт, что на самом деле всё это время любила? Такой неистовой любовью. Лучезарной. Чистой. Искренней. Но, не стоит забывать, что это был и его первый поцелуй. А может и последний. Он не хотел об этом думать. Зато хотел думать о ней. - Понимаю, Володь – еле слышно, казалось, что, если она скажет это громче, слова перестанут иметь какой-либо смысл. - Так – он тоже говорил тихо. И было во всём этом что-то интимное, что-то, что пробирало до мурашек, что-то, что трогало душу сильнее всякого секса– Можно? В ответ она завела руки за его шею, запустив тонкие пальцы в жесткие волосы, и аккуратно привстав на носочках, коснулась его губ, медленно, ожидая, что сможет скрыть за этим свою неопытность. Усы щекотали нос Он подхватил её инициативу. Их губы, словно неумелые дети танцевали своеобразный танец, пытаясь по наитию разобраться в правильности движений. Было смешно. Весело, мокро, страшно и… приятно? Они оторвались друг от друга, и пристально смотрели в глаза. Она – в его орехово-карие. Такие добрые и тёплые. А он в её – с оттенком охры вокруг зрачков. Она снова подалась вперёд, на этот раз обхватив ладонями его лицо. Щёки горели, но хотелось ещё. Ещё и ещё. Сколько угодно, лишь бы почувствовать что-то. Но почему-то магии не происходило. Внутри ничего не «ёкнуло». Было больно. - И только попробуй после этого не сдержать своё слово – на её влажных губах заиграла улыбка – Найду и по новой убью, понял? Он засмеялся, прижимая хрупкую девушку к себе. Уткнулся в её волосы и горячо дышал куда-то в ухо. Но отталкивать его не хотелось. Хотелось лишь вжаться ещё сильнее...