Эмпатия к злодею

      — Ох…как тебя угораздило то? — отжав кухонное полотенце, вымоченное в ледяной воде, заспанная девушка зашаркала к дивану.        — Даже не спрашивай, я не помню, хах! — тонкими пальцами сжимая  распоротое предплечье, ухмыльнулась взбудораженная зеленоглазая особа, распластавшаяся на диванчике. — Я так бежала, думала мне конец! Видимо об угол и саданулась…       Перед глазами тут же замелькали воспоминания: тёмный вокзал, кучка местных бандитов, отирающихся у закрытого ларька, металлический отблеск, мелькнувший в руке одного из них, кривая улыбка частокола жёлтых зубов и резкий прыжок в её сторону.        Вету аж передёрнуло от пробежавших неприятных мурашек. Сонная подруга озадаченно на неё посмотрела, но говорить ничего не стала, лишь покачала головой.        Конечно девушка не стала рассказывать подруге, что её намеренно собирались ранить. Она бы стала волноваться и точно отчитала бы Вету за её горячность и несерьёзность, словно она была её мамой. Зеленоглазой это нравилось, в глубине души ей иногда действительно хотелось почувствовать такую же заботу от родной матери.   Залив неглубокий порез перекисью и обмотав руку подруги бинтом, светловолосая подобранно присела рядом.        Наспех завязанный пучок осветлённых волос уже почти развалился, и пряди свисали на понурое конопатое лицо. Наконец придя в себя после сна, она хриплым голосом пробубнила:       — Насть, что будешь? Чай, кофе…коньяк?        Естественно это была шутка, и Вета это прекрасно понимала. Так как ни она, ни Полина не были любителями алкоголя. Но всё же, она, несколько секунд просидев в ступоре, ответила:       — Сегодня чай. Денёк на редкость хороший был. — наконец подыграла девушка и пересела за стол, подогнув одну ногу под себя. — И прекрати меня Настей называть! Противно аж…       Полина многозначительно угукнула, отвернувшись к столешнице, щёлкнула по кнопке чайника и неуклюже достала из верхнего шкафчика кружки.        Переутомлённый мозг Веты, резко попав в расслабленную обстановку, уже готов был отключиться, но девушка яростно пыталась не клевать носом, продолжая таращиться в одну точку на узорчатом полу.       На её тёмные вьющиеся волосы падал тусклый свет лампочки, оставляя золотистые отблески. Волосы оказались не каштановые, а очень тёмно-рыжие. На старых детских фото они светились жёлтым и без дополнительного освещения. Синие вельветовые штаны и тёмно-бежевая водолазка с изображениями мотыльков, Луны и Солнца. Из грустной задумчивости Вету выбил дзинькнувший в заднем кармане телефон.        Чёрт, а если это мать пишет?       Чёрными ногтями она подцепила мобильник и вытащила его из заднего кармана. Хоть в квартире любимой подруги и было уютно: тёплое тусклое освещение, мягкая мебель и запах какао вперемешку с кофе, но тревожность вновь вернулась. Постоянное напряжение изрядно действовало девушке на нервы. Взгляд тёпло-зелёных глаз с опасением забегал по экрану.       Пропущенный звонок и сообщение от начальника. Блин, что он хотел от меня в час ночи?       Выстукивая ногтями одной руки незамысловатую мелодию, другой Вета печатала сообщение.   — Здравствуйте, Александр, простите не могла ответить раньше. Что-то случилось?  — Да, что-то случилось. Анастасия, когда ты сдашь тестовый ролик?   Сколько я ещё должен ждать? Это же не я так хочу, а комиссия.    — Я говорила , что у меня семейные обстоятельства. Я сдам проект 21 числа.  — Не будет проекта к 20 числу —   вылетишь нахуй из вуза.        Было ли последнее предложение оскорблением или же намёком на работу у трассы — непонятно. Неприятный осадок после переписки сдавливал душу.       На плечо темноволосой легла тёплая ладонь. Бледная рука мягко поставила на стол кружку с горячим чёрным чаем. От напитка вздымался пар, и приятно веяло ароматом свежей облепихи.        — Опять проблемы?        Ласковый девичий голос звучал  спокойно, нежели разочарованно. Полина, полусонно плюхнулась на стул напротив, ожидая от подруги ответа.       — Вот мать твердила всё время: «Иди в медицинский». Может стоило её послушать?… — тяжёлый вздох вырвался из груди.        — Ты бы убила больше людей, чем вылечила. Кино ближе к тебе. Даже я вижу. — усмехнулась Полина, цепляя на нос очки с оправой кошачий глаз. Вете казалось, они делали её серьёзней. — У тебя так глаза блестели, когда тебя приняли в ВУЗ.       — Нахер мне сдалась эта режиссура? — Вета не слушала подругу. Продолжала накручивать себя. — Одни проблемы.       — Пей чай и отвлекись уже. — сероглазая собеседница пододвинула чашку и плошку с конфетами ближе к ней.        Она хотела ещё что-то сказать, но их диалог прервал глухой, но настойчивый стук в дверь. Девушки одновременно обернулись, но ни одна не сдвинулась с места. Гостей они не ждали. Стук повторился. Полина, обеспокоено глянув на лицо зеленоглазой, максимально тихо встала со стула и на цыпочках прошмыгнула к двери. За ней проследовала и Вета. Прислонившись лицом к двери, Поля заглянула в глазок. Губы Веты вдруг растянулись в нервной улыбке. По одному только недоуменному виду светловолосой она всё поняла.       — Хьюстон, у нас проблема…       Тут забарабанили так, что металлическая дверь аж затряслась. Полина отскочила, как ошпаренная и вцепилась в руку подруге.       — Вета, блять! Отпирай, сука! Побазарить надо! Мы знаем, что ты там, закадычка! — доносился из-за двери прокуренный мужицкий ор.       Не теряя больше ни минуты, Вета шепнула подруге:       — Прикрой меня.       Поля ринулась к шкафу с вещами, а пока она трясущимися руками вытягивала оттуда своё старое чёрное пальто, зеленоглазая нацепила себе на голову первый попавшийся шарф, обмотала его вокруг шеи, запрыгнула в ботинки, нырнула в пальто и опрометью подбежала к кухонному окну.       — Милославская! Шкура тупая, ты рамсы попутала? — ещё злее продолжила орать гопота.       Полина жестом поторопила девушку и уже намеревалась отпереть дверь, когда Вета, вскочив на подоконник двумя ногами, выглянула, проверяя нет ли угрозы на улице, и сиганула в открытое окно.       Это был первый этаж. Приземлившись на подкашивающийся ноги и чуть не ляпнувшись лицом в клумбу, девушка встала и, как ни в чём ни бывало, преспокойно побрела вдоль сквера. Она прислушалась, нет ли погони за ней. Всё тихо. Сердце колотилось как бешеное. Адреналин переполнял, и от этого на лице Веты нарисовалась улыбка.        Фух… блин, чуть не попалась. Как они выследили меня? Хах, дебилы, им меня не поймать.        Проблемы с бандитами преследуют девушку уже давно. Всё из-за твоего острого языка, говорил ей папа и смеялся. По рассказам отца, маленькая Вета никогда не умела держать язык за зубами и часто вступала в перепалки. Кто ж знал, что это принесёт ей серьёзные проблемы в будущем?        Мимо неё по узкому тротуару неспешно прошагали два пацанёнка лет тринадцати. Вета не обратила бы на них внимания, если бы не довольно позднее время и их внешний вид. У каждого на макушке была твидовая кепка, а в зубах зубочистка. Шли они вразвалочку, засунув руки в карманы, видимо чтобы выглядеть серьёзнее. Милославскую позабавил их вид. Прямо юная гроза района. Краем уха она уловила их разговор.       Мальчики обсуждали какого-то блогера, который буквально исчез. Она подумала, что они скорее всего имеют в виду, что тот исчез из информационного поля, но заострять на этом внимание не стала. Мало ли какую чухню могут обсуждать дети. Достав телефон, она быстро напечатала сообщение подруге. — Они свалили?       Через пару секунд пришёл ответ: — Только что. Извинялись мол: Простите, сюда вроде должница наша заходила, мы думали и бла-бла-бла. Они уже выходят из подъезда, так что иди быстрее. Дойдёшь домой — напиши.) —Ок.       Вета шумно выдохнула.        В этом городе ни спокойной жизни, ни нормальной учёбы, ни друзей. А что меня держит здесь? Единственный человек, который меня понимает? Возможно, Полина всегда терпела мою придурковатость, но есть кое-кто ещё. Кто сейчас сидит и вспоминает меня недобрым словом.

***

      Ноги сами привели девушку к нужному дому. Как бы не хотелось ей идти туда, всё таки надо забрать нужные вещи.        Родной засранный подъезд, вонища в лифте и на лестничной площадке, облупленные стены и запах табака, чуть ли не на каждом этаже. Вета, стиснув зубы и недовольно нахмурившись, постучала костяшками по старой металлической двери. Скрипнули петли, в проёме показалась фигура женщины. Тёмные прямые волосы заколоты на затылке. Испепеляющий взгляд холодно-карих глаз и довольно молодое лицо с несколькими морщинками на лбу, около глаз и рта. На носу держались прямоугольные узкие очки.        — Явилась, посмотрите-ка на неё. С чего это ты решила мать родную проведать?        — Мне надо забрать мои вещи. — холодно отрезала Вета. Грубить матери не стала. Последствий не разгребёшь.       — Ну проходи, что в подъезде будешь стоять.        Из дальней комнаты выглянула заспанная конопатая мордашка.        — Привет, Витька. — девушка помахала мальчику рукой, он в ответ радостно заулыбался. От недостатка нескольких передних зубов его искренняя и добрая улыбка не стала менее умилительной.       — Иди уроки доделывай! — строго сказала мать ребёнку, что тут же скрылся из виду. — С сестрой ещё успеешь увидеться.       Пройдя в самую дальнюю комнату, Вета щёлкнула выключателем и как можно быстрее стала искать то, зачем пришла. Женщина стояла позади неё, оперевшись на дверной косяк и недовольно скрестив руки на груди. Она усердно пыталась выжечь Вете дыру в затылке. Пока дочь копошилась в ящиках тумбы, мать решила начать допрос.       — Анастасия Милославская, а чего это ты вещи собираешь? Куда уже намыли…       — Я Вета. — недослушав вопрос, перебила она.       — Я назвала тебя Анастасией и ты всегда будешь Анастасией, не перечь матери! — визгливый голос звонким эхом отразился от стен. Выдохнув, она снова тихо, но твёрдо сказала. — Ты не ответила на мой вопрос.       — … Я уезжаю — девушка присела на корточки и, специально не смотря на собеседника, пыталась побыстрее закончить с поисками.       — Вот всё тебе на месте не сидится. — начала давить женщина. — Не маленькая ведь уже. За ум пора взяться. Выучиться и работать пойти.        — Я учусь.       Пытаясь не обращать внимание на придирки матери, Вета наконец нашла, то, что искала. Золотая цепочка, подаренная отцом. В середине кулона в эпоксидной смоле был залит переливающийся зеленью жук.         — На кого? Тебе в этой сфере не пробиться ну никак. Сколько раз тебе предлагала хороший ВУЗ? Ты ни в какую. Я же как лучше для тебя хочу. Чтоб у тебя работа нормальная была, престижная. Семья в конце концов, часики то тикают!       — Мам! Прекрати. — Вета крепко сжала подвеску в ладони и наконец взглянула в глаза женщине. — Я знаю, что делаю.        Ага, как же, — говорил этот презирающий взгляд. Засунув несколько вещей, найденных в шкафу, в сумку, девушка быстрым шагом направилась к входной двери и мигом начала обуваться.        — Мне осточертело уже всё это. То ты вдалбливаешь, то родственники. — шипела Вета.        Женщина сердито прошла за дочкой в коридор. Глаза её блеснули сталью. Мать была всё такая же непреклонная и бессердечная, как помнилась Вете последние несколько лет.        — Бесполезно тебе что-либо советовать. Непробиваемая, горячная и несерьёзная! Вся в отца.       Вета оглянулась и раздражённо посмотрела на мать. В воздухе повисло напряжение, которое быстро улетучилось с громким хлопком двери. 

***

      Бросив ключи на комод в прихожей, девушка мигом скинула верхнюю одежду и бессильно упала на диван.       Пошли нахер, проблемы! Завтра меня здесь не будет!       Милославская уже всё для себя решила. Переутомлённый мозг начал потихоньку отключаться. Стоило Вете на секунду прикрыть глаза, как её тело полностью расслабилось. Она уткнулась лицом в подушку, тихо посапывая.