Неизбежное | Unvermeidliches

Под аккомпанемент тошнотворного хруста ломающихся костей серебряный клинок надвое разрубил последнего гаркаина. На мгновение наступила тишина, нарушаемая лишь позвякиванием цепей и низким, зловещим рычанием. Геральт прислушался. Не было слышно ни бульканья накеров, ни тихого завывания трупоедов. Даже нечисть теперь не решалась бросаться в лапы твари, подвешенной в клетке посреди бастиона. В воздухе висела тяжелая, густая вонь: пахло кровью и смертью. И чудовищами. Даже привычный к подобному Геральт на миг задержал дыхание, мельком думая, что запах пыли и плесени у входа в крипту был куда приятнее. За его спиной зарычали. Зло. Нетерпеливо. Громко. Геральт подошел к старому механизму и нажал на рычаг. Клетка с грохотом упала на грязный пол. Тварь взбесилась. Длинные когти скользнули по железным прутьям, издав пронзительный, мерзкий скрип. Геральт подошел ближе. Существо дернулось, щелкнуло зубами, оскалило клыки. Даже закованное в железные кандалы оно было чрезвычайно опасным. Геральт поднял меч, но тут же замер. Всего минуту назад он этим же клинком обезглавил десятки монстров, а теперь собирался разрезать им кожу… твари, чтобы собрать в склянку немного крови. Он собирался причинить боль. Своему другу. Но выбора не было. Регис никогда не простил бы ему, если бы из-за минутной слабости, парадоксального всплеска эмоций их миссия сорвалась. Такая кропотливая подготовка, такое количество жертв… Все было бы напрасным. Одним быстрым движением он рассек кожу существа и подставил фиал. По склепу прокатился дикий, полный ярости вой. И сразу же стих. Все кончено. Задание было выполнено. Геральт достал грязную тряпку и привычным движением вытер меч. Его взгляд задержался на свежем темном пятне с расплывающимися краями. Это его кровь. Его кровь на моем клинке. Закрыв глаза, Геральт глубоко вздохнул. Это его решение. Он сам сказал, что других вариантов нет. Но почему? Почему он готов был пойти на такую дикость? Геральт опустился на колени. Черные глаза-бусинки неотрывно следили за ним. Тварь снова дернулась, рванула цепи, вцепилась когтями в прутья. — Потерпи еще немного. Запах скоро развеется. Ответом был еще один яростный рык, сопровождаемый лязганьем железа. Все казалось таким неправильным! Отвратительно неправильным. Ведьмак усилием воли заставил себя погрузиться в транс, попытался заглушить все сигналы с органов чувств, подавить эмоции. Звон металла не отпускал. Отчаянный рев, словно едкий дым, заполонил сознание и не давал дышать. Перестань думать об этом. Он сам этого хотел. Но легче не становилось. Тяжесть в желудке только усиливалась. Геральт позволил другу подвергнуть себя мучениям. Более того, он взял на себя омерзительную роль палача. Какая разница, насколько добровольным был этот странный выбор? Есть вещи, которых просто не должно происходить. Но не это ли часть их работы — работы ведьмаков? Целенаправленная жестокость, выходящая за рамки морали простого смертного? Да, именно в этом состояло их ремесло. И порой оно состояло в том, чтобы пытать друга по его же просьбе. Геральт вдруг вспомнил, как он когда-то давным-давно, еще когда только начинал свой нелегкий путь, сидел вечерами и штудировал собственные заметки, сделанные во время обучения в Каэр Морхене. Правило номер десять: не позволяй личным чувствам влиять на твою работу. Ох, с каким же размахом он рушил свои же принципы… Он вспомнил ганзу. Ту самую, крайне необычную «ганзу» из далекого прошлого. Один поэт, один вампир, один нильфгаардец — до самого конца утверждавший, что он не нильфгаардец — и две бабы. И все они под предводительством ведьмака. Вот было времечко! Регис с первого дня казался остроумным и обаятельным… Неожиданно это воспоминание сменилось совсем другим. В ноздри ударил запах горящего дерева и горящей плоти. Точно. Кошмары, неотступно преследующие его после битвы при замке Стигга. Эти сны всегда были одинаковыми. Сколько раз он просыпался в холодном поту? Сколько раз Йен просила его рассказать о них? Она все знала, она все чертовски хорошо знала, и все равно спрашивала, выпытывала, вынуждала. Геральт это ненавидел. В разгар очередной ссоры Йеннифэр бросила в сердцах, что Геральт отказывается признавать свои чувства к Регису. Много позже ведьмак понял, что чародейка была права. Черт бы ее побрал. Впрочем, был ли какой-то прок от этих чувств, когда их объект красной лужей стекал с крепостной стены? И тем более был ли в них прок, если каждую ночь снилось одно и тоже: смерть. Кровавыми ручейками бегущая по его рукам. Однако Регис не умер. Однажды он просто появился перед Геральтом, словно из ниоткуда, сверкнул той самой очаровательной улыбкой, которую Геральт так хорошо знал. Появился с зияющей в груди раной, полученной, конечно же, ради спасения самого ведьмака. И снова эта улыбка смешалась с запахом его крови. Снова Геральту снилось, как Регис улыбается, в то время как его тело разрывают кривые когти. Но он был жив. И эта мысль… Эта мысль помогала. Она помогала Геральту каждый раз, когда ему вновь и вновь снился этот проклятый сон. А теперь? Что теперь ему будет сниться? Как Регис превращается в чудовище? Как он кричит, нет, ревет от ярости и от боли? Как он пытается выломать прутья железной клетки, одурманенный запахом крови монстров? Или теперь ему будет сниться потрепанный лоскут ткани, которым он вытер кровь друга со своего меча? Правило номер десять… Да, это дело он с грохотом провалил. Шум прекратился. Вместо яростного рычания тишину разрезал болезненный, слабый стон. Геральт распахнул глаза и увидел не монстра — на полу в клетке сидел человек. Или, вернее сказать, бессильно висел на массивных железных цепях. С мертвенно-бледным, пересеченным пурпуром вен лицом и налитыми кровью, почти безжизненными глазами, он едва ли выглядел лучше, чем пару минут назад. Геральт тут же отстегнул цепи, и Регис рухнул на пол. Ведьмак наклонился, поднял его, заставил опереться на себя. Регис не мог говорить. Его трясло. Они медленно поковыляли к выходу. Уже у самой стены Регис тяжело опустился на землю, и его вырвало черным. Эликсир «Сангуринум» в паре с вороньей кровью сделали свое дело. Геральт снова подхватил его, попытался поставить на ноги — безуспешно. Тогда он просто поднял вампира на руки и понес. Регис то и дело терял сознание. — Регис… Регис…? — время от времени звал ведьмак. Ответа не было. Ни в первый раз, ни во второй, ни в пятый. Тот метался в бреду, не замечая ничего вокруг. То, что их мучениям еще не пришел конец, Геральт понял сразу, как только вышел из развалин крепости. Труп, так опрометчиво оставленный у входа, исчез. От того места, где раньше лежало тело, тянулась неровная дорожка крови, уходившая в заросли балиссы. — Зараза… Он осторожно подвел Плотву, кое-как усадил Региса в седло. Тот, словно тряпичная кукла, перегнулся через луку и повис. Лошадь фыркнула, тряхнула холкой. — Тихо, девочка. — Геральт сложил пальцы знаком Аксий, и Плотва замерла на месте. Писк раздался сразу с трех сторон. Группка накеров бросилась к ним из-за ближайших кустов берберки. Ведьмак среагировал в тот же миг: мощная волна Аарда отбросила чудовищ на добрые восемь футов. Двое врезались в дерево, и Геральт услышал треск разлетевшихся черепов. Еще один даже не долетел до ствола и без сознания рухнул на землю. Ведьмак бросился к нему и всадил в грудь серебряный клинок. — Надо было сжечь тело… Новичковая ошибка. Вскочив на лошадь, он крепко обнял Региса одной рукой и направился к кладбищу Мер-Лашез.

─────⊳⊰ 𖤍 ⊱⊲─────

Примерно час спустя Геральт сидел у кровати Региса и прижимал к его лбу холодную мокрую тряпку. Наконец тот закашлялся, поморщился и открыл глаза. — Геральт…? Что… Как я здесь оказался? — Ты потерял сознание, потом был в горячке. Пропустил небольшой бой с накерами. Я не знал, что делать с твоим… отравлением. Думал дать тебе «Белую чайку», но не решился экспериментировать. Регис попытался подняться с кровати. — Кровь… Геральт мягко положил руку ему на грудь и легонько толкнул обратно на матрас. — Она в безопасности с остальными ингредиентами, никуда не денется. Регис, я вымотан, мне нужно восстановиться и вывести эликсиры из организма, а у тебя тяжелая интоксикация. Давай поспим хотя бы пару часов. Ты же не хочешь, чтобы из-за какой-нибудь глупой ошибки все пошло насмарку? Регис кивнул и снова опустился на подушки. — Ты прав… Зараза. Геральт улыбнулся. — Обычно это моя реплика. — Тогда скажу по-другому, дорогой мой: я устал, и мне на все ужасно насрать. Геральт тихо рассмеялся, но тут же умолк, заметив, как Регис дрожит. Его все еще била лихорадка. — Холодно? Регис кивнул. Геральт обыскал склеп, нашел несколько одеял и укрыл его. Не помогло. Тяжело вздохнув, он принялся раздеваться. — Геральт…? — У тебя нет камина, а лучше тепла живого тела ничего быть не может. Да и в постели медитировать куда приятнее, нежели на холодном полу. Или, — Геральт на мгновение задумался, — тебя это смущает? Регис покраснел. — Нет… просто… я… не ожидал. Геральт залез под одеяло, притянул Региса к себе. Почувствовал, как тот, все еще дрожа, обнял его в ответ. Провел рукой по спине, растирая и согревая. — Чего ты не ожидал? Что я позабочусь о тебе? Что мне будет трудно смотреть на твои страдания? Что я стану переживать за тебя? Придется привыкнуть. Регис уткнулся лицом в изгиб его шеи. — Спасибо… за все… — Угу, — хмыкнул Геральт. — Не за что. Они так и уснули вместе, обнявшись и согревая друг друга своим дыханием. Сон в этот раз завершился улыбкой Региса.

─────⊳⊰ 𖤍 ⊱⊲─────