Безвольная кукла

Тихий плачь доносится из комнаты, женщина со слезами на глазах с трудом разговаривая с полицейскими о происходящем. Чувство страха и беспокойства за своего сына, за свою плоть и кровь. Две мужчины стояли рядом с ней выслушивая рассказ о том, как её ребенок пропал два дня назад. — Он не мог просто так сбежать, с ним явно что-то случилось... — сквозь ком в горле говорит он обрушивая капли теплых слёз прямо на пол. Потеря ребенка, большая трата, особенно для матерей. Полицейские рассуждали на эту тему, ведь в этом явно есть какая-то зацепка. Подвергать город опасности не нужно, придется очистить все места и вызвать местный патруль для помощи, в таком случае. — Мы найдем вашего сына, сделаем всё что в наших силах, мэм. — выдал полицейский, на что мужчина справа кивнул в ответ. Времени терять не стоит, поэтому они сразу решили перейти к работе, дело серьезное, а шансов может стать намного меньше. Женщина заметила как они разворачиваются и уходят. Закрыв дверь, она идёт в сторону комнаты парня, с обрушиваясь потоком горьких слёз, молясь, о том, чтобы сын был в безопасности... Тишина, что обрушилась на темный подвал, ничего не видно. Тяжёлые вздохи исходят изо стола, где как раз-таки лежит жертва. В горле першит, а желудок сворачивается от голода. Видимо, безумец не собирается кормить его на данный момент, моря юношу голодом. Финни приглушённо кашляет от пыльного воздуха наполняющее темное помещение. Изолента приклеенная к его рту не позволяла похоронить и слова. Говорить трудно, голова кружится, а силы истощены. Под глазами были видны затемнённые мешки, но их было трудно заметить. Звук часов прикованных к стене, слышались тикающие звуки. Сколько времени прошло с тех пор, как он оказался здесь? Неужели так долго, ведь из-за того, что он находится в подвале, время определить практически невозможно. Тяжёлые шаги были устремлены вниз, он видит, как безумец молча точит топор. Поверхность точильного круга должна быть идеально ровным, скорость – небольшой. Он должна смотреть навстречу вращению, иначе нужного угла не добиться. Заострённые концы были хорошо заточены, Финни наблюдает, его глаза наполнены ужасом при виде такого оружия. Надеясь, что это просто для вырубания деревьев, ли что-то в этом роде, но точно не для него. Безумец опускает топор на деревянный стол и поворачивается всем телом к молодому человеку. И снова, снова эта кривая улыбка, очертания безумных глаз и, возможно что-то ещё. Что-то, что заставляет его радоваться, что заставляет его чувствовать себя живым. Садистское ликование. — Ой-ой, не смотри с таким ужасом, я сделаю всё аккуратно. — отвратительный нежный тон, прикрытый сменой жестокости по отношению к пленнику. Больное удовольствие внутри, смешиваясь с угрозой. Фил дёргает всем телом, его паника нарастала от основания того, что его собираются, изрезать..? Но мужчина не позволит испортить ему все свои планы, о которых давно мечтал, скорее даже желал. Парень окоченел видя рядом со своей рукой острый топор. Он качает головой, пытается вырваться, но всё тщетно. Это провал, конец. — Не двигайся, не дай мог отрежу тебе всю руку. — грозный тон, повисший над ним, заставляет остановится. От судьбы не убежать, это сбудется. Холодный пот стекал со лба, лицо побледнело. Резкий взмах, из его горла тут же вырвался леденящий кровь крик, едва подавленный липкой лентой. Крик похож на крик животного, как он и говорил. Он промахивается на треть: рука шатена гротескно болтается на нескольких сухожилиях и половине диафизной плечевой кости. Кровь брызжет на пол, стол, и одежду. Глаза тут же наполнились слезами, а боль всё усиливалась. Финни слышит, как он щёлкает языком, вдыхает... качает головой, как будто парень не прав. Затем он тянет и тянет, выкручивая. Боль невообразимая, его крики сдавливает стеснение в груди. Психу не требуется много времени, чтобы оторвать её, в то время как часть кожи подростка тоже отслаивается. — Мы ещё не закончили. — эти слова, заставляют парня впасть в дикий ужас боли и страданий. Что же ещё ему осталось пережить? Безумец весело смеется, продолжая отрезать остальные конечности, вырывая, превосходит предел прочной костной ткани. Все мучительные пытки происходят вне согласия жертвы, но не смотря на это, он прикован к столу как животное загнанное в ловушку. После нескольких часов, все мучения окончились. В подвале стало не так темно, признак света был направлен в сторону стола, где за ним сидел его мучитель. Юноша дрожит, смотря на рассвет просачивающийся сквозь щели единственного заколоченного окна. Финни не чувствует ничего, его отрезанные конечности, такие как лодыжки и руки, отрезаны на половину. Не смотря на то, что он вколол ему якобы обезболивающее, Финни всё равно чувствует лёгкое пульсирование в ранах. Они завязаны бинтом чтобы не случилось кровотечение. Это по прежнему не прекращается, и он ничего не может поделать. Травмы, которые ему придется испытать, окончательно сломали парня, он признает своё поражение. Слёзы льются из стеклянных очей, что ему остаётся делать, так это только бесшумно реветь. Сердце панически бьётся от страдания, которое пришлось испытать на своём теле. Слыша то, как мужчина встаёт со стало подходя к младшему. Финни даже не хочет смотреть ему в глаза, ощущая себя подавленно. Внезапно, его оттягивают от цепей и берут в теплые объятия. Тело дрожит от страха, ожидая всё от этого больного ублюдка. — Ш-ш-ш... — успокаивающий тон, такой гипнотический, пронизывающий, заставляет напрячься. На голове чувствуется тяжёлая бледная рука, Финни поддается трясь об неё как маленький котенок, ища ласки и утешения, за недавно нанесенные травмы. Конечно же, насильник делает это ради того, чтобы не слышать надоедливые рыдания этого парнишки. Но иногда, его может охватывать власть от того, что теперь он его собственность, только его. И никто не получит его. Это только возбуждает его ощущая напряжение в штанах. Твердость снизу не давала покоя опуская руку вниз, для того чтобы погладить её. — Следовало бы мне оставить тебе руки, иначе как бы ты прикоснулся ко мне. — голос притворного разочарования, затем тихий смешок раздается после этих слов, заставляя юношу почувствовать к нему отвращение. Боком лица уткнувшись в грудь безумца, он чувствует гамму эмоций. — Не волнуйся, я пришью их позже. — с кривой улыбкой заявляет мучитель. Осознав что придется снова испытать мучения, в надежде чтобы ему дали снотворное во время "операции". Финни не доверяет ему, ни при каких обстоятельствах, лучше уж остаться без рук и ног, чем терпеть операцию такого больного психопата. Он рад, что хотя бы какое-то спокойствие и облегчение получил. Обычно маньяки так не поступают со своими жертвами, но видимо ему попался одержимый и жаждущий чего-то. Поразмыслив над этим ещё некоторое время, веки начинают тяжелеть под тоном мужчины, слыша в нем спокойствие, хотя было не совсем так..