Kinktober 2024: Джереми Блэр/Вейлон Парк, сборник

      1. Shibari/Шибари       Грубая веревка стянула грудь Вейлона так, что на ней немедленно проступили ярко-красные полосы. А ведь это было только самое начало!       — Молча, Парк. — раздался откуда-то сзади насмешливый голос. — Иначе мне придется пустить по канатам напряжение. Ты ведь и сам прекрасно знаешь, что они не совсем обычные…       Джереми Блэр дернул на себя один из концов веревки, и новый узел накрепко связал бедра подчиненного, заставив его с силой сжать зубы. Изящное, но такое грубое плетение врезалось в нежную кожу между бедрами, натирая ее на грани проступания крови. Джереми медленно наматывал на кулак свободный конец — канат полз вверх, царапая, все выше и выше между плотно сжатых ног и остановился лишь у самых яичек, касаясь их едва-едва. Однако Вейлону пришлось приподняться на цыпочки, чтобы не позволить сизалевому плетению касаться самого дорогого — очень уж не хотелось получить разряд. Снова. Не смертельный, но довольно болезненный…       — Еще совсем немного…       Джереми намотал свободный конец на пустое кольцо на втором столбе.       — Теперь все идеально.       Тело Вейлона теперь напоминало изящную дугу, натянутую с двух сторон. Абсолютно без одежды, оно бледнело и практически светилось на фоне темных стен подвала, грубых столбов и этих жестких веревок, подсвеченное красными натертостями на груди, бедрах, руках, плечах и лодыжках и единственным холодным светильником на потолке. Один из канатов, обмотанных вокруг тела в затейливый узор, связывал запястья за спиной и натягивался на один из столбов, второй — крепко удерживал обе лодыжки, а третий — тянул его вверх за бедра.       Член Парка крепко стоял, болезненно напряженный. Соски на груди раскраснелись и торчали, не только от холода.       Джереми медленно приблизился. Его льдистые глаза блестят в полутьме удивительно ярко — наркотик уже начал действовать. Развязно, дразняще и абсолютно по-хозяйски его пальцы надавливают на ствол Вейлона, ласкают покрасневшую головку, будто обещая долгожданную разрядку. И программист не выдерживает — из его стиснутой груди рвется протяжный, умоляющий стон — для него все это подобно пытке. Но на большее Вейлон не способен — между зубов у него тоже сизаль.       — Я же тебя просил. — разочарованно тянет босс, протягивая руку к небольшому рычагу. — Придется повторить терапию.       Вейлон взвился. По телу прошла очередная волна возбуждения и боли.       2. Handcuffs/Наручники       Приковать Парка к кровати за оба запястья на несколько часов было просто прекрасной идеей. Поставить его раком и запретить менять позу — воистину великолепной.       Джереми какое-то время просто любуется его изогнутой, напряженной, поблескивающей бусинками пота спиной, раскрасневшейся задницей и подрагивающими бедрами, а потом неслышно скользит к своему уставшему от долгого бдения на коленях щеночку. Особенно ярко выделялись растертые едва ли не до крови запястья, и эти длинные, тонкие руки, вытянутые вперед.       Стоило бы видеть, как дернулись его бедра, когда Джереми щедро выдавил прохладную, густую смазку, сперва на копчик, а затем и ниже, между ягодицами. Пока прозрачный росчерк желеобразной жидкости стекал между непроизвольно сжавшимися соблазнительными половинками, Блэр покрыл этой же смазкой член, а потом плавно притерся позади Вейлона, с удовольствием отмечая, как мышцы на спине и руках последнего дрогнули в предвкушении.       Все-таки хорошей идеей было запихнуть ему кляп между зубов — ни звука, только едва различимое мычание. Ничего не мешает этому прекрасному ритуалу.       Металлические наручники блеснули в полутьме. Блэр в последний раз отпил из бокала, отбросил его в сторону и звонко шлепнул Вейлона по бедру — тело дернулось сильнее. В ответ супервайзер схватил подчиненного за волосы и оттянул голову назад: макияж уже давно растекся, а в глазах — только мольба и слезы.       И только после нескольких особенно яростных толчков внутрь и не менее яростных шлепков Джереми все-таки избавил своего щеночка от кляпа — его громкие стоны и просьбы были куда слаще любой музыки. Наручники не давали ему кончить так просто, а его мучитель и не думал о том, чтобы ему помочь. По крайней мере, пока что.       Нет, все-таки, это было слишком прекрасной идеей, чтобы оставить ее без должного внимания. Им обязательно нужно будет повторить.       3. Leather/Ремень       — Сэр, я не брал эти документы! Я клянусь…       Вейлон Парк не понимал, что произошло. Джереми вызвал его в кабинет посреди рабочего дня, а затем сурово отчитал за пропажу каких-то документов, к которым программист не имел никакого отношения. Теперь же тон его начальника больше напоминал угрозу, чем просто упрек. Не то чтобы это было чем-то особенным, но нечто странное в этом яростном «Парк» намекало на кое-что посерьезнее, чем штрафы и оскорбления.       — Грудью на стол.       Вейлон возмущенно выпрямился. Этого еще не хватало.       — Но сэр!       — Парк.       Джереми шагнул вперед. В его глазах, во всей его позе было что-то звериное. Пугающее. Дикое.       — Я сказал.       Пряжка ремня звякнула, открываясь.       — Грудью, блять, на стол!       Свободной рукой Блэр схватил Вейлона за грудки. Притянул к своему лицу и заглянул в глаза. Парк уже успел понять, к чему все идет, поэтому постарался не вскрикнуть, когда оказался грубо воткнут в стол. С одной стороны — больно. С другой стороны — правила этой игры ему были известны уже давно. От первого громкого шлепка кожаным ремнем по бедрам он взвыл, выгнулся и в который раз простонал что-то про свою невиновность. Но это уже было частью их игры. Частью чего-то, что они негласно разделяют, мешая безумие с удовольствием.       И плевать Джереми хотелось на то, что эти сраные документы преспокойно лежали на дне ящика его стола. Крики его личного помешательства заглушил звук рассекаемого ремнем воздуха, а в паху — жар, который будет не так просто унять.       Ну ничего. У них впереди еще весь день.