Я пойду с тобой

      Сильное давление на груди нарастало. Ехидное лицо противника, измазанное кровью, злило всё больше. Боль раз за разом пробегала по всему телу, залезая в саму душу. Но наибольшая боль исходила не от тяжёлой ноги, уткнувшейся в грудь и не дававшей сделать хоть один нормальный вздох. Наибольшая боль исходила от слов, что вылетали из этого поганого рта. Они влетали в уши, закручивались в давящие спирали, заполняли всё пространство в голове.       — Твои друзья такие вежливые. Поэтому тебя и не прогнали, — слова колотили барабанные перепонки. Казалось, только ими и заполнен мир вокруг. — Но теперь я вижу, ты ходячий магнит для неудач, — казалось, в мире не осталось ничего, кроме него, противника и его поганых слов. — И всё потому, что ты не смог отколоться от них, — такой ужасный мир. — Они на тебя рассчитывали, но ты так и не смог победить меня. Что хуже, из-за того, что ты не пошёл со мной, все эти люди и это место, любимое тобой, всё обречено на ужасный конец, — этот мир не должен существовать. Не должен, нет?       «Нет… — отбивалось в голове, — нет-нет-нет-нет-нет! Ничего не обречено. Ничего. Я смогу… Я…»       Мысли путались, картинка перед глазами плыла. Ещё совсем немного и Сакура потеряет сознание. Нога, стоящая на груди, словно старалась раздавить его, раздробить грудную клетку, разбить в дребезги хрупкие остатки души. Вялые от усталости руки старались столкнуть ногу вбок и дать возможность извернуться, но тщетно. Этот человек слишком сильный… и тяжёлый…       Совсем недавно найденное широкое цветочное поле, заполненное светом, друзьями и смехом, потускнело. Почва под ногами словно разрывалась на куски, разрушая ландшафт. Давящая тишина разнеслась по равнине, заполнила всё пространство и больно била по голове. Затих смех. Друзья… Куда делись друзья? Суоу? Ниреи? Одноклассники? Где Бофуурин, Шишитоуен? Котоха-тян? Куда все делись? Почему… Почему они исчезли? Они ведь не могли… уйти? Они отпустили? Нет, они точно не…       — И? Что теперь? — разнеслось шумным эхом в голове, отвлекая от ужасной мысли. — Если кто-то всё равно страдает, лучше, чтоб страдало на пару человек меньше, да?       «Из-за меня все они в опасности… — шумел внутренний голос. — Всё из-за меня. Из-за того, что я посмел привязаться к ним.»       Треск. Порвался давно позабытый натянутый канат. Канат, бывший единственной опорой все эти долгие годы. Земля начала быстро опадать. Кольцо хоть какой-то опоры сужалось пугающе быстро. Еще мгновение — и последний камешек обвалился вниз, и парень провалился в чёрную пропасть.       — Я… — выпалил Сакура, летя вниз, — я пойду… — летя в ужасающе пугающую бездну. — Я пойду с тобой, — слова обожгли горло и по телу пробежала нервная судорога. Больше нет каната. Нет и поля с друзьями. Только пугающая пустота вокруг. Полная пустота.       — Отличненько! — радостно засиял Эндо. Он убрал ногу с груди юноши и подхватил того под руки, помогая подняться. — Ты принял правильное решение, Сакура. Очень правильное!       — Отзови… — протянул парень, жадно хватая ртом кислород, и раздался громким сухим кашлем.       — Да-да! -Ямато вытянул из кармана телефон, отправил в общий чат сигнал об окончании. — Я отзываю всех, бушующих в городе!       — И его! — Харука ткнул пальцем в сторону крыши школы, с которой доносились отдалённые звуки сражения.       — Неа! — противник растормошил разноцветные волосы и, завидев злость на лице младшего, пояснил: — Токииши меня не послушается, что бы я не сказал. Это его минута кайфа, понимаешь? Но ты не волнуйся за своего Умемию, малыш. Они оба — те ещё чудовища. Я собираюсь пойти посмотреть на этот бой, а потом поедем домой.       — Я с тобой! — оскалился Харука, сделал пару шагов в сторону школы. — Я тоже пойду на крышу.       — Нет, дурёха! — ударил звонким щелбаном ему между глаз черноволосый, сбивая с толку. — Ты же уже отказался от Фуурин, забыл? Будет неправильно, если ты полезешь повидаться со свом бывшим главой. Посидишь тихонечко на лестнице и подождешь нас с Токииши, лады?       Сакура недовольно кивнул и побрёл за старшим в направлении школы, грустно рассматривая ставшие родными места, которые вот-вот придётся покинуть. Здесь — была стычка между главами Фуурин и Шишитоуен, когда Томияма пришёл устраивать разборки. А здесь — обычно собирались его одноклассники, дожидаясь начала уроков и не решаясь зайти в класс раньше времени. На этой лавочке обычно сидит Ниреи, записывая что-то в свою тетрадку. И все эти места придётся забыть. Всё казалось таким блеклым, будто на старых потускневших фотографиях. Ночной воздух проникал в грудную клетку, приятно охлаждая накатывающую горечь в груди.       Грустно усевшись на внутренней лестнице, стены которой тут и там исписаны граффити, Сакура тоскливо осмотрел коридор. Через деревянные покосившиеся окна падал тусклый свет луны и звёзд, освещал длинное помещение, разрисованные стены, потрескавшуюся плитку на полу. Двери классов, нервно поскрипывающие от ночного сквозняка, казались уже такими близкими. Здесь происходило так много событий, когда-то гревших, а сейчас холодно душащих изнутри. Так много непринуждённых воспоминаний связаны с этим местом. Казалось, тогда он был счастлив.       Шум битвы с крыши прекратился. Неужели… Сакура разрывался между желанием побежать глянуть, чем же в итоге всё закончилось, и пониманием, что он не имеет на это права. Тяжёлая дверь глухо скрипнула и послышались размеренные шаги, спускающиеся по лестнице. Харука обернулся и увидел Эндо, несущий на спине лениво свисающего Чику Токииши. Эндо расплывался в довольной ухмылке, зажмурив змеиные глаза. Это значит… Умемия проиграл?.. Нет… Не может быть!       Завидев взволнованного Сакуру, татуированный парень махнул рукой:       — Кстати, Токииши, мы забираем этого парня с собой! Я тебе о нём рассказывал, его зовут Харука Сакура! Разве он не милашка?       В ответ последовало молчание. Рыжий даже не взглянул на перепуганного парня, погружённый в свои далёкие мысли. Эндо пожал плечами и продолжил спускаться по лестнице, направился к выходу.       Сакура неуверенно пошагал вслед за ними. Теперь они — его семья? Какой же у судьбы ужасный юмор. Парень взволнованно осмотрел двор в последний раз, борясь с желанием броситься к лежащим вдалеке товарищам. Он больше не имеет права волноваться за них.

***

      — Будешь какое-то время спать на полу, — пояснял Эндо, раскладывая футон на полу своей комнаты. — Потом я переделаю кабинет в твою комнату и переедешь туда.       Квартира, в которую Сакуру привели, казалась просто огромной. Хотя, любая хоть немного обустроенная была бы лучше, чем та, которую он снимал. Ясно вбилось в память, как Эндо рассмеялся, увидев его прошлое жильё, когда приезжали забирать вещи. На протяжении всей обратной дороги Харука старался отбиться от не прекращающихся насмешек и предложений накупить ему побольше вещей.       Новая квартира просто роскошная, просторная, с большим количесвом комнат. Просто огромная кухня-гостинная уже сама как три его прошлые квартиры. И повсюду какие-то украшения: фотографии, картины, ковры, различные статуэтки и фигурки. Огромный плазменный телевизор на полстены и мягкий широкий диван заняли центральную часть комнаты. Коллекция игровых дисков вместе с приставкой почётно стояли на столике. Чёрт, даже ванная в этой квартире невероятная. И целая отдельная комната как кабинет! Блять, чем этот придурок занимается, если у него хватает денег на всё это? Псих, полный псих!       — Итак, мне не нужен ещё один нахлебник. Я буду готовить, а за тобой поддержание чистоты, лады? — Эндо с порога установил правила проживания. В них также входило, что едят они все вместе, межкомнатные двери, помимо ванной и туалета, запрещается запирать и запрещается заходить в комнату к Токииши. Кажется, правила вполне выполнимые. Вот только нужно учитывать, что живёт теперь Харука в окружении двух психопатов, способных в любой момент убить по первому желанию.       — У тебя есть какие-то предпочтения в еде? — интересовался татуированный брюнет, готовясь к приготовлению пищи.       — Нет… — Сакура аж подскочил от внезапного вопроса и неловко поёжился от сдерживающей смех улыбки напротив. — Я не особо привередливый. Готовь, что хочешь. — он нервно отшатнулся и поспешил покинуть кухню.       Эндо забрал и сломал сим-карту Сакуры, а также удалил все контакты, чаты и заблокировал всех, кто мог бы напоминать ему о прошлой жизни. Да и теперь Сакуре не было смысла прикасаться к телефону. Он понимал, что если кто-то из Фуурин и свяжется с ним каким-то образом, он больше не имеет права возвращаться туда. Он сам отказался от них, а значит и грустить об этом не имеет права.       Дни сливались в один непрерывный цикл. Ничего не происходило. За последние пару недель Сакура ни разу не выходил из квартиры, а лишь убирался, мыл посуду, стирал одежду и тайком тренировался, когда Эндо уходил на работу, а Токииши закрывался в своей комнате.       «Скучно…» — раз за разом проносилось в его голове. Парень старался полностью погрузиться в рутину, но волна тоски всё чаще и чаще накрывала его с головой. Харука всё продолжал падать в пустоте, не видя хоть малейшего просвета в пугающей темноте. Комок мыслей давил на голову, туже закручиваясь и запутываясь. На сегодня закончились все дела. Остаётся лишь дождаться, пока Эндо вернётся домой и приготовит поесть, а потом помыть посуду.       «А может нарваться на Токииши, пока Эндо не будет дома, чтоб он… убил меня? И всё закончится… — пронеслась мысль и Сакура панически отшатнулся, стараясь выбить эти мысли из головы. — Но зачем мне так жить? Для чего я нужен Эндо? Зачем он забрал меня сюда? Ему нужен уборщик? Бред!»       Сакура сильно сжал кулаки от злости на Эндо и самого себя. Он боялся Эндо. Боялся до дрожи в коленях. Этот человек забрал у него всё, что он с таким трепетом оберегал. Харука чувствовал, что пристальный взгляд этого змея постоянно следит за ним, даже если не рядом, не давал вздохнуть полной грудью, словно и не убирал тогда ногу с его груди. Один неправильный шаг — убьёт, задушит, переломает все рёбра и будет смеяться, наблюдая за муками. Дыхание сбивалось. Страх и ненависть накатили с новой силой, снова сдавив грудную клетку. Перед глазами всё помутнело, а руки неконтролируемо затреслись в попытках найти опору. Сакура рухнул на пол, пытаясь нормализовать дыхание, но оно становилось всё тяжелее и сердце больно колотило по рёбрам.       — Сакура? Эй, Сакура! — большие тёплые руки обхватили его голову, поднимая его лицо. Перед ним кто-то был, но он совсем не мог рассмотреть, кто же это. — Сакура, дыши, ладно? Я рядом, всё хорошо! — этот голос был таким знакомым, но казалось, словно он слышал его впервые. И близкий, и далёкий одновременно.       Сильные руки подхватили его и ласково усадили на мягкий диван. Спокойное дыхание под боком немного успокаивало. Голос продолжал нашёптывать что-то на ухо, но Сакура никак не мог разобрать слов. Пелена перед глазами медленно начала отступать, позволяя проморгаться и увидеть мир вокруг. Одна накачанная татуированная рука удерживала его за плечи, а вторая придерживала за подбородок, не позволяя опускать голову. Рядом с ним сидел Эндо, взволнованно рассматривая лицо парня. Осознав это, Сакура испуганно отпрыгнул на ковёр, ударив того по груди.       — Продышался, Сакура? — взволнованно припал к нему Ямато. Взгляд бирюзовых глаз окутал с головы до пят, внимально оглядывая. — У тебя была паническая атака, не дёргайся сильно. Я сейчас сделаю лавандовый чай, он хорошо помогает при…       — Давно ты вернулся? — перебил его Сакура. — Ты сегодня рано.       — Да, я сегодня ушёл пораньше, — выдохнул тот, — будто чувствовал, что пора домой. Часто у тебя атаки?       Эндо сильно сжал руки перепуганного парня, не давая ему отстраниться. Его спокойный, не издевающийся, а даже немного взволнованный голос, пугал ещё больше, чем угрожающий. Этот человек — просто монстр.       — Нет, не часто, — наконец ответил Сакура. — Это было впервые.       — Похоже, ты давно не бывал на свежем воздухе, — задумался татуированный. — Насколько я помню, ты так ни разу и не выходил после того, как мы забрали твои вещи. О, — он медленно поднялся и включил чайник, — я придумал для тебя новое занятие! Ты же всё время только и делаешь что сидишь дома и убираешь, любой бы с ума сошёл! Как успокоишься, выйдем на улицу подышать, а завтра утром поедешь со мной!       Эндо как-то неестественно по-доброму улыбнулся и засыпал в чашку кучку сушёных лавандовых листьев. У Сакуры от этого повторно пробежал холодок по спине, но на этот раз он сдержал в себе огонёк тревоги.       Вместе попив чай, Сакура натянул на себя джинсы и толстовку и последовал за своим заточителем к выходу. Приятная прохлада вечернего городского воздуха поступила в его лёгкие, стоило только переступить порог подъезда. Шум проезжающих машин, суетливая толпа людей, бегущая по своим делам, и косые вечерние лучи солнца приятно отозвались где-то в сердце. Давненко он не чувствовал такой радости, как вдохнуть уличный воздух.       — Сюда, — поманил его за собой Эндо. Сакура послушно пошёл следом, рассматривая здания и людей. Как оказалось, живут они в довольно богатом и крсивом районе города. Красивые новенькие многоэтажки без единого изъяна создавали довольно привлекательную картину. Сакура и так это видел из окна, но пройтись по улице самому, чувствуя приятный воздух и избегая столкновений с суетливыми прохожими, совершенно отличается от простого наблюдения с одной точки.       Ямато завёл его в небольшой парк, отдалённый от городской суеты. Узкие тропинки аккуратно -переплетали зелёные ухоженные участки, покрытые разноцветными цветами и красиво подстриженными кустами. За верхушками деревьев терялся городской пейзаж, а шум улиц стих за щебетанием местных птиц. Пройдя до центра парка, парни остановились возле небольшого ларька. Эндо прикупил мороженного и пару маленьких бутылок охлождённого зелёного чая.       — Вот, возьми, — передал он Сакуре его порцию, плюхаясь на лавочку. — Да, тупанул я, извини. Совсем забыл, что людям так-то нужно на воздухе бывать и запер тебя в квартире. В твоём-то возрасте это тем более необходимо, малыш.       Сакура неловко взял угощение и разместился на дальнем конце лавки, стараясь не смотреть на Эндо. Тот это явно заметил и подсел ближе, не замолкая:       — Сакура, скажи, ты боишься меня?       Услышав это, подросток поперхнулся чаем и уставился на печальное лицо рядом с собой.       — Ладно, можешь не отвечать, — печально выдохнул татуированный. — И так видно, вообще-то. Ну, ты имеешь на это полное право. Но я правда разволновался, когда увидел тебя на полу. Обещаю впредь быть заботливее.       — Нахер твою заботу, — буркнул Сакура, злобно сжав кулаки.       — Да ну? — захохотал другой. — И позволить тебе валяться с паническими атаками на полу моей квартиры? Вот так да, именно то, что нужно.       — А для чего ты вообще взял меня к себе?! — подскочив, закричал подросток и неловко понизил голос, заметив взгляды прохожих. — Чтоб я был твоей домработницей? Это — то, ради чего я покинул Фуурин?       — О, так ты злишься на меня за то, что ты их покинул? — ехидно заулыбался татуированный, по-змииному сжимая глаза в узкие щёлочки. — Разве это было не твоё решение? И ты пытаешься винить меня за собственное решение? Вот так не ждал от тебя подобного, Сакура. Я думал, ты умеешь отвечать за свои слова.       Подросток злобно замялся, не в силах сформулировать внятный ответ на эти слова, которые вновь загрузили гору загонов на плечи. Увидев его смятение, Эндо спокойно поднялся с лавочки, приблизился к нему, не убирая ухмылку, и нежно поставив руки на плечи.       — Сакура, не будь придурком. Ты выбрал меня и Токииши. Понимаю, сделал глупость, что закрыл тебя в квартире, но я хотел, чтоб ты привык к нам. Сейчас вижу, что это было плохой идеей. Я хочу, чтоб ты завтра поехал со мной на работу, давай? Я думаю, тебе понравится.       — Д-давай… — помявшись, ответил подросток. Услышав это, Ямато нежно обнял парня, поглаживая широкой ладонью по макушке. Тот встревоженно сжался, но не осмелился откинуть руки.