Почему именно ты?

***

— Запомни, что его зовут Владимир, хорошо? — делая себе прическу, сидя на стуле в небольшой кухне, сказала женщина, оборачиваясь на сына, что зашел забрать салат и отнести его в гостиную. — Не позорь меня. — Я могу просто гулять уйти. — вновь безразлично пожал плечами шатен, заправляя салат майонезом, хоть и сомневаясь, что мамин ухажер будет его есть, потому что по словам мамы он какой-то важный человек. — Нет, вы должны познакомиться, Саш, вы и так лишь мельком виделись, а он скоро станет частью семьи. — вновь попыталась объяснить сыну женщина, тяжело вздыхая. Отец Саши бросил ее с ребенком на руках еще давно, а с тех пор как раз из-за Саши было сложно найти себе партнера, и вот, спустя столько лет на нее наконец обратили внимание, так что Светлана хотела бы, чтобы все прошло идеально. — Ага. — совершенно бесцветно ответил юноша, поправляя серьгу в ухе, пусть мама и просила ее снять. Она достаточно старой закалки, скорее всего как и ее мужчина, но шатен не собирался подстраиваться под их стандарты, не то, чтоб он такой уж плохой сын и не может войти в положение мамы или понять ее, ему просто все равно на этих людей. Он любит и уважает маму безусловно, но не так, чтобы считать ее мнение чем-то авторитетным, она никогда не проводила с ним время, с Сашей все детство, до того возраста, когда он мог оставаться дома в одиночестве и ничего не натворить, с ним сидела соседка, а после он был предоставлен лишь себе, так что теперь он и слушать ее не хотел. Мама не могла уделять ему время, она все время пыталась найти Саше отчима, а себе мужа, но со многими из них Саша — взбалмошный подросток, у которого на уме лишь гулянки, потому что его никто не контролирует, который выглядит как фрик и не считается ни с чьим мнением, просто не сошелся характерами. Многие мужчины матери просто не хотели растить чужого ребенка, кто-то боялся ответственности, а кто-то пытался уговорить маму сдать его в приют, чтобы не мешал. Саша просто научился закрываться от людей и не обращать на них внимания, он научился не слушать обидные слова матери во время ссор, что он ей лишь мешает, научился игнорировать ноющее сердце во время этих ссор, научился игнорировать не только мать и соседей, но и всех окружающих. У Саши много знакомых и он часто просто навязывается им, чтобы не находиться в гнетущей тишине и одиночестве в собственной комнате, он не прочь выдумывать всякую херню, только бы привлечь к себе внимание, он не прочь прокалывать уши и одеваться так, что гопники с района постоянно с ним дерутся, потому что Саша ведет себя «не по-пацански». Саша научился игнорировать боль от их ударов и научился бить сам так, чтобы сопернику было больно, научился игнорировать учителей и редкие напуганные слова матери, когда он приходил избитым. Саша всегда приспосабливался к жизни, было не сложно привыкнуть за шестнадцать-то лет, так что он думал, что и сейчас будет не так уж сложно просто перетерпеть. Фингал под глазом, который был надежно скрыт за слоями тонального крема все еще саднил, ребра болели при каждом вздохе, но Саша не выдавал ничего, кроме периодически скованных движений, которые доставляли ему боль, но матери было на это плевать, очевидно. — Не ага, Саш. — она, видимо закончив прическу, резко отложила плойку на стол, едва не запачкав ее, а потом обернулась на дверной проем, в котором исчез шатен, повышая голос, чтобы он точно услышал. — Пожалуйста, ты же знаешь, как долго я пыталась наладить свою личную жизнь. — Да-да, мам, я помню, хватит. — возвращаясь и отряхивая руки от воды, что все еще осталась на только что вымытом салатнике, который он отнес, сказал Саша и устало вздохнул. Его мама выглядела хорошо, видимо, она хотела произвести впечатление на своего мужчину, ибо она одела свое красивое красное платье с V-образным вырезом, также на ней была ее любимая цепочка и браслет, волосы она завила, а также накрасила губы яркой алой помадой. Наверное Саше просто было непривычно смотреть на такую свою маму, но ему было дико некомфортно. Он не ждал этого Владимира и его сына, который также у него был и с которым он обещал прийти, шатену было глубоко плевать, он хотел только перекусить салатами, чтобы не тратить карманные на еду, а потом сослаться на дела, чтобы скрыться в своей комнате и быстро слинять на улицу через окно. Маме все равно сегодня будет не до него. Стоило только Саше начать вытирать руки кухонным полотенцем, как в дверь позвонили, а мама засуетилась, начиная на каблуках, черт возьми, бегать по квартире и командовать Саше, чтобы тот открыл дверь. Подходя к двери и выдыхая, прежде чем открыть ее, Саша подумал, а может просто надеть кроссовки и, пустив этих людей в квартиру, сбежать прямо так? Он знал, что несколько его знакомых сейчас неподалеку и к ним он сегодня и навязался, правда обещал подойти позже. Но все же он открывает дверь с безразличным взглядом, чтобы только взглянув на этих людей, быстро захлопнуть ее и закрыть на ключ. Да, глупо, да, банально, да, мама сейчас разозлиться, но Саше наплевать. — Саша, какого черта? Открой дверь гостям, ты опять что ли? — мама появляется едва ли не через секунду с нахмуренным выражением лица и пока Саша уходит в свою комнату, она открывает дверь гостям, и следующая ее фраза до Саши доносится уже через стены. — Ой, это мне? Спасибо, проходите, прошу. Ты извини его, он… Сложный ребенок. «Ага, сложный, как же» — только и может подумать Саша прежде чем схватить небольшую сумку на грудь, в которой его телефон, деньги и поддельный паспорт, и вылезти в окно, благо второй этаж и не так высоко. Не приходить домой было уже чем-то привычным, шатен спокойно гулял со своими подругами, которые никогда не были против того, чтобы с ними гулял Саша и старался не думать о том, как же сильно ему влетит утром. Вечер медленно перетекал в ночь, Юля сказала, что уже ближе к девяти вечера, когда они сидели на лавочке в парке возле фонтана. Свой телефон Саша выключил еще после первого звонка мамы, сказав, что ему скорее всего влетит и до ночи он возвращаться не собирается. Аня не понимала этого, как самая старшая в их компании сразу попыталась отправить Сашу домой извиняться, считая, что он не прав, но более юные, одного возраста с Сашей и с такими же конфликтами в семье девочки поддержали его и они остановились на том, что это дело Саши. — Ну вот, а он говорит, что я истеричка. — на эмоциях жестикулирует Аня и складывает руки на груди. Саша качает ногой, его глаза закрывается, уже немного клонит в сон от того, что они выпили совсем немного. Саша обычно от алкоголя только уставал, ему это не придавало ни сил, ни уверенности, лишь усталость и боль в голове. — Да, трэш, конечно. — тянет гласные Саша, откидываясь спиной на спинку лавочки, на которой они сидели и склоняя голову за ее спинку, упираясь в нее позвонками. — А я сложный ребенок у своей матери, прикиньте. — Саш, без обид, но… Ты не ангел. — усмехается Юлька и резко оборачивается, словно заметив кого-то знакомого. — Я не говорил, что я ангел. — фыркает на ее слова Саша, закрывая глаза. — Просто можно меня не хуесосить за каждую мелочь? Ей было глубоко плевать на меня все эти годы, а теперь ей вдруг захотелось поиграть в семью. — Саш, женщинам всегда хочется семьи, ты же сам знаешь. — отпивая немного вина из бутылки и поворачивая голову в сторону парка, девушка могла лишь недовольно воскликнуть, пусть ее крик и остался без внимания. — Какого черта ты здесь делаешь? — Да знаю я, меня нахрена в эти игры впутывать? — не то, чтобы Саша был против того, чтобы у матери появился любимый человек, по большому счету ему уже было все равно, от этого его жизнь не измениться, мама что тогда на него внимания не обращала, что сейчас не обращает, а с появлением нового человека в их «семье» так вообще забудет про его существование, но Саша старается не думать об этом. Когда он думает об этом, ему становится невероятно страшно и больно, он чувствует себя маленьким, потерянным и недолюбленным человеком, а в ночи ему снятся лишь кошмары, от которых он просыпается в холодном поту. — Мне тоже не нравится играть с тобой в семью, Саня, но я не вижу выход в каждом чертовом окне. — недовольный, знакомый голос раздался совсем рядом и только от одного этого голоса раздражение подростка подскочило едва ли не до небес. Влад. Кто же еще. — Отвали, чего ты приперся? Настроение всем испортить своей стариковской моралью? — Саша лишь закатывает глаза и садиться нормально, подальше от этого ненормального, чтобы если что дать деру. — Поиграть с тобой в семью, — язвительно произнес старший, обходя лавочку и вставая перед своим «братом», прекрасно зная, что это ничуть не помешает ему сбежать, если он правда захочет, но все же. — Твоя мать места себе не находит, ты в курсе? Какого хрена у тебя телефон отключен, ты же из него не вылазишь? — Не твое дело, вали куда шел, скажи, что меня собаки загрызли. — махнул рукой Саша, будто это для него ничего не значит, а Аня и Юля толкнули его в плечо, потому что им тоже не понравилась формулировка. Они знали, что мать Саши относится к нему с безразличием, но он не должен так жестоко с ней поступать, если женщина волнуется. — Саша. — зло прошипел Влад, хмурясь и не совсем понимая такого отношения Саши к своей матери. Ладно у них отношения не очень, потому что оба — упрямые козлы, которые невзлюбили друг друга буквально с первой минуты нахождения в одном помещении, но мама Саши показалась Владу очень приятной женщиной, очень доброй и обеспокоенной, так что такого отношения Саши он понять не мог. Светлана Игоревна, пусть и начала сначала ругаться на Сашу и извиняться перед ним с отцом за его поведение, но потом очень переживала, когда поняла, что ее сын сбежал. Влад не мог полностью винить Сашу или его маму, потому что о них и их отношениях он знал ужасно мало. Сашу в школе всю жизнь кажется дразнили сироткой при живых родителях, из-за чего как раз и ходили слухи о том, что Саша — ненормальный оборвашка, одевается и ведет себя как фрик, почти ни с кем из одноклассников не общается, зато с параллелью только так, кажется, эти слухи пошли после того, как Саша пару раз надрал своим обидчикам зад, но Влад был не уверен. Влад ничего не знал о том, в каких условиях жил Саша, но зашуганным или бедным он не выглядел, достаточно одиноким, но не таким уж лезущим на всех с кулаками фриком, как про него рассказывали. — А что такого? Мама только рада будет, поплачет пару дней и в норму придет. — безразлично пожал плечами шатен, за что схлопотал подзатыльник от Юли. — Пошли. — очень тяжело вздохнув и за плечо дернув на себя шатена, который почему-то и не думал сопротивляться, сказал брюнет и за это же плечо повел его к дому.

***

— Ах, Саша, ну зачем же ты ушел? Неужели я чем-то тебя обидела? — Светлана показательно вытирала выступившие слезы платком, стараясь не размазать макияж. Саша не отреагировал на это, просто разуваясь и проходя дальше, скидывая куртку и возмущаясь от того, что Влад резко ее забрал и повесил в гардероб. — Александр, это не очень красиво по отношению к матери. — прочистив горло, не надеясь, что подросток прислушается к его словам, ведь все же они чужие друг другу люди, произнес мужчина, заставив Сашу лишь нахмурился. — Это не ваше дело. Вы мне не отец. — огрызается шатен, ища что-то в карманах куртки, даже не оборачиваясь на собеседника. — Саша, пожалуйста. — как-то больно уж слезливо пытается вразумить его мама, но Саша игнорирует ее слова, как и все десять лет, которые она для него не авторитет. — Не говори так, — Влад почти сразу отвесил Саше подзатыльник за его слова, на что тот резко обернулся и оскалился, потирая задетую область на голове. — От-ва-ли. Тебя это вообще не должно касаться. — Саша хмурится и совершенно не желает разговаривать с этим человеком. Он не ненавидит Влада, просто этот человек его безмерно раздражает. Они как-то пытались подружиться в школе, когда Влад пришел в их класс около пяти лет назад, но как-то не получилось. Тогда Влад был избалован деньгами до мозга костей, так что вполне очевидно, что он вел себя как мудозвон, а когда понял, что можно было вести себя нормально изначально, то Саша уже и знать его не хотел и постоянно огрызался, на что Влад тоже отвечал сарказмом и агрессией. — Но касается, придурка ты кусок, хватит нервировать окружающих. — недовольно прошипел брюнет, наклоняясь ближе, словно это сможет вразумить Абрикосова, но тот лишь фыркнул на его слова и отвернулся. — Мальчики, хватит. — достаточно спокойно прервал их разговор Владимир, устало вздыхая и складывая руки на груди и на удивление они и правда замолчали. Переглянулись, недовольно отвернулись друг от друга, но не сказали ни слова, продолжая упрямо молчать. После недолгого неловкого молчания женщина пригласила всех к столу, и Саша, который всеми фибрами души хотел уйти отсюда обратно к своим подругам, пошел к столу лишь тогда, когда Влад толкнул его в спину. Саша старался не шипеть и не показывать своего недовольства, упрямо держа рот на замке, когда они зашли на кухню, чтобы поставить чайник и принести торт с тарелками, ложками, чашками и всем таким. — Хватит дуться, натяни на свою мордашку улыбку как ты умеешь, Саш, прошу тебя. — со вздохом, поясницей упираясь в кухонный гарнитур, смотря на Сашу, что разрезал торт на одинаковые части и не обращал на него внимания, сказал Влад. — Ни мне, ни тебе это не нравится, но мы оба хотим, чтобы наши предки были счастливы. — Я никогда не признаю того факта, что мы семья. — раздражённо сказал шатен, смотря на то, как он разрезал торт, а потом, помолчав немного, повернулся с недовольным лицом к Владу, помахав в угрозе в его сторону ножом. — Если твой отец хоть пальцем ее тронет… — Ага. — лениво отозвался Влад, выключая чайник и заваривая чай в расписной чайник, пока Саша взял в руки торт и больше особо не возникал и сбежать не пытался.

***

— Привет, братишка, нет сотки на обед? — обнимая Сашу одной рукой за шею, весело спросил Влад, когда они проходили мимо него. Девочки, что стояли чуть поодаль не особо поняли, какого черта Влад вдруг называет так Сашу и вообще лезет к нему. Эти двое обычно лишь цапались и все об этом знали, они оба просто перегибали палку чаще всего, выводя друг друга на эмоции, из-за чего и ссорились постоянно, потому что к компромиссу прийти все никак не могли. А теперь то, что Влад, который предпочитал не лезть к шатену без лишней надобности сам выискал его и теперь по какой-то нелепой причине докапывается, просто дурость какая-то. — Отвали, ты мне не брат. — раздражённо сказал шатен, убирая от себя чужую руку и отталкивая Влада немного дальше, на что тот покорно отходит от него на шаг, но не дальше. Они стоят около кабинета, из-за чего несколько одноклассников заинтересовались их беседой и Сашу это начинало раздражать, да он и раньше привлекал чужое внимание, но конкретно сегодня у него не было настроения. Он чертовски не выспался, Владимир таскал его по инстанциям, чтобы усыновить, потому что он хотел быть примерным отчимом и видимо так он пытался показать серьезность своих намерений, но Саша просто хотел спать в восемь утра, а не ехать куда-то, чтобы поставить подпись. — Зачем же так грубо? — надулся Влад, склоняя голову и складывая руки на груди, словно он и правда мог обидеться на такую ерунду. Уже ничего не попишешь — их родители настроены серьезно и мнения Саши и Влада, которые до сих пор еще несовершеннолетние, особо не учитываются, особенно, когда Влад не то, чтобы против, а у Владимира есть связи. — Тем более мой отец работает над твоим усыновлением, не гунди, родня почти. — Нахер мне такие родственники не нужны, отвали. — в привычной манере, но более уставшим тоном огрызнулся шатен и прислонился спиной к стене, отворачиваясь от Влада и махая рукой знакомым на том конце коридора. — Конечно, конечно, милый, как скажешь. — безразлично сказал Влад, махнув рукой, прежде чем гадкая ухмылка расползлась по его лицу и тон его стал более язвительным. — Только не сбегай через окно, это дико мешает, у нас в комнате под окнами железная крыша, окей? — Влад ненавидел, когда Саша сбегал куда-то посреди ночи, думая, что все спят. Влад мог понять, что для младшего было сложно привыкнуть засыпать и в принципе жить на новом месте, это нормально, что Абрикосов беспокоиться, но он все равно продолжал каждую чертову ночь примерно в два, когда они оба уже «крепко спали» вылезать из окна, становиться ногами на железную крышу их небольшого гаража, которая располагалась аккурат под окнами спальни Влада, из-за чего шум от шагов было слышно отчетливо и это дико раздражало. Влад чутко спит, особенно, если с ним в комнате кто-то есть, раньше у него никого не было и он был предоставлен лишь сам себе, поэтому как-то инстинктивно он привык приглядывать за теми, с кем ночевал. Пусть он и стал привыкать к Саше и даже его вылазкам, лишь изредка просыпаясь, но тем не менее его вылазки раздражали. Можно выйти через дверь, ему и слова плохого никто не скажет, чего этому умалишенному вечно нужно через окно сваливать, хрен его знает. — Спасибо за напоминание, что ноги я не переломаю, когда буду вылезать. — с язвительной улыбкой, парадируя как-то голос и явно кривляясь, сказал Саша раздраженно и устало, и Влад даже в какой-то степени мог его понять. — Если ты будешь вылезать. — прошипел Влад, наклоняясь чуть ближе и смотря недовольно и Саша, падла, скорее всего знал, насколько сильно раздражали его ежедневные вылазки, ведь они были такими шумными и он не мог об этом не знать. — Когда я буду вылезать, придурок, промой уши, если хуево слышишь. — на этом и разошлись — прозвенел звонок и оба под злые и язвительные усмешки разошлись по своим кабинетам — Саша шел на физику, а Влад на английский. Саша вел себя так все то время, которое они жили с «новой семьей», он открыто ненавидел как Влада, так и его отца, не завтракал и не ужинал с ними, продолжал сбегать поздно ночью на улицу и не появлялся до раннего утра. Мама его почему-то, по непонятным исключительно для Саши причинам, нервничала, Владимир все пытался наладить с ним отношения, что было странно, потому что обычно мамины ухажеры его игнорировали. Не сказать, что Владимир был каким-то совсем уж неприятным мужчиной, просто Саша не хотел его воспринимать, как бы разум не твердил обратного. Как бы мальчику не хотелось принять тот факт, что теперь у него, наконец-то, будет нормальная, заботливая и любящая семья, разум твердил обратное, это у Влада теперь будет полноценная семья, потому что Саша сам так себя показал, что уже ни маме, ни Владимиру он не интересен. Да и кому нужен вспыльчивый подросток, когда у них уже есть идеальный сын и его мама еще может родить. Не то, чтобы шатен совсем уж себя накручивал, но в сказки он перестал верить еще в пятилетнем возрасте, так что теперь Саша видел подвох во всей этой совершенно нелогичной цепочке событий. Его мама словно была какой-то главной героиней, что преодолела трудности и наконец встретила богатого мужчину, который искренне ее полюбил, но для Саши это было дико. Владимир принимал все его заскоки и успокаивал его маму, словно это что-то в порядке вещей, он никак плохо не отзывался о Саше и не пытался его построить, просто сообщая о том, что его мама волнуется о нем. Он позволил им с мамой переехать в их красивую трехкомнатную квартиру, в которой раньше жили лишь он и Влад, правда теперь Саше приходилось делить комнату с ненавистным человеком, но это вторичное. Квартира была слишком высоко, что отрезало Саше выход ночью из окна на улицу и ему приходилось выходить через дверь, но так как ключей у него пока не было, ночевать часто приходилось у подруг или на улице, потому что возвращаться домой бухим и воняющим сигаретами и показываться в таком виде перед «родней» не особо хотелось. Когда Владимир каждые выходные брал их с собой за город в красивый дом в таком же красивом поселке, который явно был построен для таких вот бизнесменов, которые могут себе позволить приезжать на дачу только ради отдыха, а не пахания на грядках, было гораздо легче. Как раз там и была крыша прямо под окном комнаты, в которой он ночевал и оттуда было так легко сбегать, что Саша был очень рад приезжать туда, на что Влад обычно лишь фыркал и говорил, что Саша ведет себя как нахлебник абсолютно везде, потому что сдружиться с половиной поселка и постоянно напрашиваться к ним в гости, лишь бы не проводить с ними время может лишь он. Не сказать, что это было очень давно, но какое-то время прошло и ненависть сменилась больше простым недоверием ко всему происходящему. С его знакомства с Владимиром прошло уже чуть меньше года и за это время Саша уже успел смириться с тем, что они вроде как семья, потому что буквально через полгода после знакомства их всех Светлана и Владимир поженились и в тот день, кажется, они все были так искренне счастливы, что и словами не передать. Даже Влад с Сашей пожали руки в честь примирения на сутки и были искренне счастливы за родителей. После того дня Влад как будто надумал себе немного лишнего, потому что он стал по-другому себя вести по отношению к шатену и тот не понимал причины этому. Да, тогда в день свадьбы Саша, перепив, может и взболтнул чего лишнего о своих страхах и боли, но он не считал это чем-то таким из-за чего его можно было так открыто жалеть и сочувствовать, что даже у того, с кем он в постоянных конфликтах, вызвать жалость. Это не раздражало, но напрягало и Саша даже пару раз серьезно сказал Владу прекратить этот цирк и оставить его в покое, его признание в том, что он боится снова довериться хоть кому-то и не верит в то, что сможет уже хоть что-то исправить, когда еще при знакомстве все запорол, ничего не меняет и жалость ему не нужна. Влад вроде как понял, кивнул и пообещал не поднимать эту тему, раз «брату» она так неприятна, Саша тогда лишь закатил глаза на такое обращение, но оставил без комментариев.

***

— Не твое дело, почему я ухожу, как вы меня достали. — раздраженно, но на очень повышенных тонах кричал Саша, после чего, словно в каких-то драмах ушел в комнату, потому что ему просто невыносимо было находится просто в одном помещении с этими людьми. Снова эта тема, старая шарманка уже настолько, что Саше просто физически плохо от одного ее упоминания. Вопрос, а почему он продолжает уходить на ночь на улицу, если это плохо сказывается на его здоровье, самочувствии, эмоциях, оценках и на многом чем еще. Какая нахрен разница, почему он уходит? Что им даст эта информация, кроме того, что для Саши они — не больше чем люди, с которыми он вынужден жить? Да ничего она им не даст. Он уходит, потому что ему некомфортно в этом доме, среди этих людей он не чувствует себя нужным или желанным, так уж повелось, что людям Саша не доверяет. Ему неспокойно здесь, он не может уснуть, хоть и прекрасно знает, что он в полной безопасности, ему сложно и непривычно, но говорить об этом еще более невыносимо, чем просто молчать об этом и строить из себя обиженного на все подростка. Он вновь на эмоциях открывает окно, чтобы сбежать в сгущающиеся краски тьмы на улицу и напроситься к кому-нибудь из друзей на ночь, или просто позвать их гулять до раннего утра, когда его хватают за руку и отдергивают от окна, крепко прижимая спиной к стене. Влад смотрит спокойно, изучает все эмоции на лице шатена, старается не причинять боли своей хваткой на его руке, но в глазах его слишком выражено беспокойство, но Саша и слушать его не хочет. — Да отвали ты от меня! Чего вам всем от меня нужно? — Саша кричал это лишь потому, что больше никак не мог донести до этих людей свою неприязнь к ним. Ему не нравится здесь, ему комфортно с друзьями, он не хочет видеть всех этих людей и был бы только рад, если бы его оставили в покое и мама бы снова не обращала на него внимания и лишь изредка переводила деньги, которых едва хватало раздать долги знакомым, у которых он занимал. Конечно деньги ему давал и «отец», и Влад, какого-то черта, тоже ежедневно интересовался, есть ли у него деньги, но тот лишь отмахивался, почему-то считая, что тратить деньги конкретно этих людей как-то неправильно. Саша и сам иногда не понимал, почему ведет себя так, но он уже настолько к этому привык, что не обращает внимания. — Ты можешь хотя бы немного помолчать? — шипит на него недовольно Влад, потому что он обещал родителям поговорить с Сашей, потому что «они одного возраста, может быть поймут друг друга лучше». Брюнету и самому не очень нравилось поведение Саши и тот не мог понять, почему шатен так себя ведет, почему убегает, не желает принять их, Влад тоже не очень рад этому, но только он сам принимает это как должное. — Почему ты просто не можешь принять все как должное? Почему нужно вести себя как капризный идиот? — Не могу, ты меня раздражаешь! — хмурясь, кричит Саша и старается вырвать хотя бы руку из хватки, но как назло сделать этого не получается, поэтому ему приходится головой откинуться на стенку, из-за чего ему становится больно, ибо силу он не рассчитал. — Я ненавижу тебя. Саша говорит это на эмоциях, прекрасно зная, что это не так, его чувства нельзя назвать ненавистью, скорее он заинтересован в том, что делает Влад, но пока просто наблюдает. Абрикосов не хотел называть свои чувства любовью, потому что это было дико, он никогда не задумывался о том, что его могут привлекать мальчики, хоть он сам нередко говорил, что тот или иной парень красивый и он бы с ним замутил, но Саша искренне думал, что говорит это в шутку. Он никогда не замечал, что абсолютно ко всем девушкам относится исключительно как к подругам, у него с детства круг общения был женский, а теперь он сомневался, что мог бы рассмотреть хоть какую-то знакомую девушку в качестве романтического партнера. А еще ему нравился его сводный брат, полный провал. Саша никогда не отрицал, что Влад был красивым или достаточно милым, особенно когда молчал или спал, но он никогда никому бы не сказал, что такие бытовые вопросы о том, как он себя чувствует или все ли в порядке или всего ли ему хватает, достаточно приятны и заставляют сердце на какое-то время замереть, пока Саша не скажет что-нибудь обидное, отстраняя и свой мозг от всего этого и отталкивая Влада от себя, проводя явную и жирную черту между ними. Саша не хотел даже думать о том, что будет если Влад узнает о его поползновениях в сторону того, что у них могли бы сложиться неплохие романтические отношения, потому что насколько знал Саша, его брат — натурал и скорее всего ему будет противно просто от того, что какой-то другой парень думает о нем не как о друге или брате. — Если это твой язык проявления любви, то я тоже ненавижу тебя, — усмехается Влад, все же оставляя брата в покое и закрывая окно, чтобы было не так холодно. Он все в толк взять не мог, как Саша мог выбегать на улицу в одной ветровке и толстовке на такую холодрыгу, вот заболеет потом, Влад же с ним сидеть будет, хотя, может его это чему-нибудь научит. — А теперь пошли, сегодня приедет бабушка и тетя, с ними ты тоже должен познакомиться. — Влад и сам немного не понимал этой странной тенденции отца познакомить Сашу с их родней, потому что шатену сейчас это было явно не нужно, но и против этого он пойти не мог. Конечно, он высказал свое мнение насчет того, что Саша скорее пошлет их нахер, но отец сказал, что хоть когда-нибудь им нужно будет познакомиться, потому что на их свадьбе, Саша не желал говорить ни с кем, только с Владом и с матерью. — О, я никому ничего не должен. — раздраженно складывая руки на груди, сказал Саша, усмехаясь и хмурясь на Влада, который остался равнодушен к его такой язвительности, хотя чаще всего именно из-за этого они и начинали ругаться. Влад не понимал нежелания Абрикосова идти им навстречу, а Саша просто не хотел обманываться тем, что у них в семье все может быть нормально, вот и ругались. — Я дам тебе денег. — подумав, что Сашу больше всего привлекают деньги, этот черт, кажется, даже работал где-то, сказал Влад, пожимая плечами и сразу же понимая, что Сашу это задело. — Я тебе не проститутка. — закатил глаза младший, но не сказать, что это так уж сильно его задело, в основном ему было все равно. — Я и не прошу отсасывать мне, пока что. — хлопнув его рукой по плечу, усмехнулся Влад, заметив, что из-за этого жеста мальчик мгновенно напрягся, а потом расслабленно махнул рукой, будто это всего лишь шутка и бросил. — Пошли. Саша дотронулся до своих горячих щек, потому что одно лишь представление о чем-то таком достаточно смущало его, прежде чем мотнуть головой, стараясь все это забыть. Скорее всего это очередная шутка, так что Саша просто выходит за Владом в коридор, потому что тот уже позвал его по имени, думая, что Саша опять сбежал. Кто знает шутил Влад или нет, потому что по его привычной ухмылке мало что можно сказать.

***

Саша просыпался нехотя и не то, чтобы по своей воле — чертов Влад, ну почему нужно сушить волосы феном именно в их комнате? Неужели мало комнат в квартире? Он разлепляет глаза, замечая Влада с оголенным торсом, и тут же с вымученным вздохом отворачиваясь, закрывая уши подушкой. — Вставай, уже шесть. — выключая на две секунды фен, чтобы сказать это и тут же продолжить сушить волосы, сказал Влад, видя, что Саша лишь сильнее в одеяло кутается, явно стараясь его игнорировать. — Да и наплевать мне! — крикнул возмущенный подросток, перекрикивая фен и не желая вылезать из постели, пусть и знал, что нужно. Владимир обещал их сегодня отвезти куда-то, но куда именно — Саша прослушал, потому что продумывал план как отвертеться и свалить гулять. — Не поеду никуда. — О, конечно. — с насмешкой сказал Влад, подходя ближе и сдергивая с этой туши одеяло под его возмущенный возглас и попытку вырвать из цепкой хватки брата свое одеяло. — Собирайся, и даже не думай куда-то свалить. — Почему я вообще должен ехать к твоим бабушке с дедушкой, а? — спросил Саша, отворачиваясь и даже складывая руки на груди, пусть все ещё лёжа на боку на постели и возмущённо болтая. — В какую-то деревню без интернета, без друзей, без всего, что за пытка? — Саша едва ли не хныкал как ребенок, пусть Влад и знал, что это все ложь и провокация — да есть у них там интернет, просто медленный, да и их сверстники тоже есть, а, учитывая общительность Саши, он быстро найдет себе там друзей. — Мы давно с ними не виделись, следовало бы навестить. — совершенно спокойно сказал Влад, откладывая чужое одеяло на свою кровать, чтобы Саша им опять не укрылся и не был гусеницей. Если бы он опять закутался в свое одеяло и вцепился бы в него своими цепкими пальцами, то тогда бы его было сложнее вытащить. — Я видел их на свадьбе. — в свою очередь возмутился Саша, вообще не горя желанием куда-то тащиться. Он не знал этих людей, ему Владимира и Влада, которые вечно пытались выставить себя как его отец и брат, бесили до невозможности, а тут ещё к каким-то чужим людям ехать. Он видел всю огромную семью Влада на свадьбе и не горел желанием снова с ними всеми видеться. Сестра Владимира и ее дети были такими же раздражающими и вечно пытались провести с ним время на свадьбе, благо ему удавалось теряться среди людей, находить Влада или уходить на балкон или веранду. — Полгода назад? — скептически приподнимая бровь, спросил Влад, не собираясь воспринимать слова Саши всерьез. И когда он только поймет, что никто не собирается его как-то обидеть, что все хотят лишь добра ему и видят в нем члена своей семьи? Чего он так боится? Все просто пытаются быть дружелюбными, милыми и приветливыми, и только один Саша ведет себя как агрессивный дикобраз. — Мне хватило. — бурчит Саша, все же вставая и подходя к шкафу, чтобы взять с полки сменную одежду, смирившись с тем, что придется ехать. Ему и так сообщили об этом за несколько дней, с какими-то странными счастливыми лицами, попросили не строить планов на этот день и, если есть что-то, что сможет разбавить его скуку в дороге, то ему это купят. Странная уступка, не предвещающая ничего хорошего. Конечно, можно было бы списать все на то, что Владимир просто пытается его купить или приучить к тому, чтобы сорить деньгами, ведь, мало того, что мужчина разбаловал Влада, он медленными шагами баловал и маму Саши, показывая ей, сколько всего можно получить за его деньги и явно привязывая ее к себе материально, ведь Света пока не работала и они все полностью зависели от Владимира, так еще этот странный мужчина, который по бумагам был его отцом, и к нему лез. Не хотел Саша этих подачек, не хотел и все. — Ты с ними даже не разговаривал. — закатывает глаза Влад, подходя к тому же шкафу, вытягивая с верхней полки свою рубашку с коротким рукавом, своим торсом едва не прижимаясь к спине Саши, что нервировало его. Он чувствовал исходящее тепло от чужого тела и ему было слегка некомфортно — он замер, словно бы испугавшись Влада и предпочел переждать, пока тот не отошел на приемлемое расстояние. — Ну и ладно. — фыркнул Саша, таким образом скрывая смущение, и уже выхватывая свои вещи из шкафа, останавливаясь перед дверью из комнаты, неуверенно начиная, хмуря брови. — Есть… — он сглатывает, сильнее сжимая в руке свои вещи, оборачиваясь на невозмутимого брата, который спокойно застегивает рубашку. — Какой-то повод? — С чего ты взял? — удивился Влад, не понимая, что творится с мыслями этого подростка. Чего он там себе надумал? Какой вообще может быть повод для того, чтобы съездить к бабушке с дедушкой? — Предчувствие плохое. — тихо говорит себе под нос Саша и тут же слышит за своей спиной чужой смех. Влад смеётся так, будто Саша очень оригинально пошутил, заставляя того смутиться и пробормотать в его сторону какое-то оскорбление, прежде чем Влад закидывает ему руку на плечо и быстро притягивает его к себе. — Расслабься, братишка, уверен, тебе там понравится. — он едва не треплет его по голове, зная, насколько негативную реакцию это вызывает, и говорит это со смехом, все ещё срывающимся с его губ. — Твой дед варит самогон? — скептически спрашивает юноша, поднимая вопросительно бровь, на что Влад недоуменно на него смотрит, не понимая, к чему тот клонит. — Нет? — неуверенно отвечает Влад, потому что он понятия не имеет правильный ответ на этот вопрос. Он, пусть и общался со своим дедом, не знал, варит тот самогон или нет, его это никогда не интересовало. Да и вообще, почему Сашу это интересует? — Тогда, что мне может понравится? — со вздохом спрашивает шатен, заставляя Влада снова расхохотаться и хлопнуть его по плечу с улыбкой. — Какой ты занудный, Саня, тебе лишь бы бухать. — смеётся Влад, подталкивая его к выходу из комнаты, буквально выпихивая его за порог комнаты. — Давай, вали в ванную, у тебя полчаса. — Полчаса на ванную? — скептически поднимая бровь, спрашивает юноша, когда Влад с улыбкой отвечает ему, закрывая дверь. — Полчаса на все. — Саша только закатывает глаза, быстро делая несколько шагов и заворачивая за угол, чтобы добраться до ванной.

***

За окном быстро сменялся пейзаж, пусть он и был очень однотипным последние полчаса. Мелькающие деревья, кусты, поля, цветы, машины, и ровная, прямая дорога. Ничего нового, интересного или захватывающего не было от слова совсем, и Саше было просто отвратительно скучно, а он еще и не знал, сколько вообще им ехать. Пусть им всем и было достаточно комфортно в просторной машине и даже никакие вещи не лежали на сидениях, позволяя им хоть полностью раскинуть руки и раздвинуть ноги, чтобы удобнее сидеть. Влад достаточно скучающе отставил локоть на подлокотник двери, заткнув уши наушниками и просто смотрел вдаль, словно бы его совершенно не смущало то, что им придется так ехать ещё неизвестно сколько часов. Саша же безмерно скучал — интернет перестало ловить ещё пятнадцать минут назад, было душно даже с открытым окном, разговаривать он ни с кем из членов своей семьи не хотел, а на телефоне ничего не работало без интернета. Чертов Ад. — Мне скучно. — ерзая на кресле с пристёгнутым ремнем, бесконечно закидывая голову на подголовник, в конце-концов ударяясь лбом об какую-то железку под тихую усмешку брата, все же сказал Саша. — Саша, прошу тебя, не начинай. — упрекнула его мама, явно не желая слушать нытье сына. Как будто она вообще хоть раз его слушала, Саша только закатывает глаза и складывает руки на груди, хмурясь. Владимир не открывается от наблюдения за дорогой, но поглядывает за сыном через зеркало, мало ли, что придет ему в голову, ведь даже упрек матери не заставил Сашу заткнуться, что, в принципе, было ожидаемо. — Что не начинай? — скептически приподнимая бровь, спросил Саша, резко поворачиваясь на Владимира, пронзая взглядом подголовник. — Сколько часов нам ехать? — Пять. — со вздохом сказал Владимир, понимая, какую реакцию у подростка это вызовет. Но, если бы они сказали Саше раньше, сколько придется ехать к бабушке и дедушке, то он бы точно сбежал через окно — при чем через любое, и кто бы смог его поймать. — В одну сторону? — страдальчески спрашивает шатен, надеясь, что это шутка. Да он же здесь откинется от скуки, вы издеваетесь? — Да, Саша. — со вздохом отвечает Владимир, прежде чем его супруга начнет спорить с сыном, как это бывало раньше. Света очень хотела построить своего сына, хоть Владимир и понимал, что в его возрасте это совершенно бесполезно. Саша — подросток, который, по словам самой же Светы, с детства был на попечении бабушки, а после на своем собственном, и Владимир понимал, что Саша теперь просто не воспринимает свою мать как авторитет. Он очень четко показывал, насколько ему чхать на чужое мнение — он постоянно сбегает из окна к своим друзьям, часто не приходит домой, ходит в школу просто чтобы посидеть там, совершенно не хочет проводить с ними всеми время и постоянно огрызается. Он называл их по именам, ни разу не назвав их мамой, папой и братом, видимо, чтобы ещё толще провести между ними линию. Свету это возмущало — она пыталась докричаться до сына, который не хотел ее слушать, она пыталась запирать его дома, отбирая ключи или пыталась запретить ему общаться с друзьями. И ничего из этого не помогало — Саша искренне кривлялся на ее нравоучения, не слушая и лишь передразнивая ее, он крал ключи Влада или сбегал через окно, плевав на правила, ну или просто не приходил домой. А с друзьями Саше было просто бесполезно запрещать общаться, потому что он в ту же секунду с кем-то знакомился и все. Света была в бешенстве, иногда рыдая у него на плече от бессилия, иногда крича на чем свет стоит, когда Саша опять сбегал, но мужчина понятия не имел, что ему с этим делать. Его Саша вообще никогда не воспринимал — он сбежал с их первой встречи, игнорировал разговоры после их свадьбы, что его намерения серьезны и он бы хотел усыновить Сашу — мальчик на это едва ли не в голос смеялся, считая это оригинальной шуткой. Он с подозрением относился к тому, что они теперь живут у Владимира, ненавидел ездить с ними на дачу, пока, видимо и там не завел себе друзей, потому что больше так сильно не истерил, а только делал пару звонков и спокойно начинал собираться, когда, видимо, что-то подтверждалось — возможно, наличие этих самых друзей на даче. С Владом у него тоже были натянутые отношения — Саша устроил настоящую истерику, когда ему сказали, что они будут жить в одной комнате, переругавшись с матерью. Снова. Но через какое-то время Саша все-таки смирился, отстав от Влада и не пытаясь испортить ему жизнь. Казалось, что он воспринимает только Влада — да, они цапались, но теперь это происходило реже и больше походило не на полноценную ссору, а на перебранку. Влад к этому относился вполне спокойно — он игнорировал крики Саши и пытался его вразумить, пытался убедить Сашу в том, что они — семья, и все хорошо — его отец не бросит мать Саши, не выставит его за дверь, сколько бы истерик не закатывал мальчик, они всегда его поддержат и помогут — не важно морально или материально, но Саша не верил. Он закрывался, огрызался и совершенно не верил ни их словам, ни их поступкам. — Черт возьми! — проводя руками по лицу, сказал мальчик, игнорируя то, что Влад на это только закатывает глаза, вновь отворачиваясь к окну. — Ужасно, зачем нам ехать в эту чёртову глушь?! — он повышает тон так, что у них на секунду звенит в ушах, и Влад морщится от этого крика, вынимая наушник из уха и поворачиваясь на брата. — Заткнись, Саш, — Саша уже поворачивается на него и открывает рот, чтобы возразить, когда Влад ему совершенно спокойно предлагает. — Просто поспи, ты же не выспался. — Отвали, это твоя вина. — складывая руки на груди, не так уж и активно говорит Саша, отворачиваясь от Влада, но спустя время все равно пиная его ногой, словно пытаясь привлечь его внимание. — Мудак. — Влад на это усмехается и ничего не говорит. Света еще какое-то время нервно поглядывает на замолчавшего сына, который просто смотрел в окно, периодически хмурясь или закатывая глаза, возможно на какой-то диалог в своей голове или просто от возмущения и раздражения, которые все еще не утихли в его теле, пока его не укачало и он не уснул. Через пару часов, спустя несколько поворотов, на которые бессознательное тело Саши реагировало покачиванием в сторону поворота, голова его улеглась на плечо Влада, который на это особо никак не отреагировал, поправляя чужую голову так, чтобы ему было удобно и щека Саши лежала на его плече, и продолжил смотреть в окно, пока он сам не уснул. Тишина длилась достаточное время, чтобы Света успокоилась — мальчиков не будил их тихий диалог или музыка, что не могло не радовать, и проснулись они уже тогда, когда начали подъезжать к дому родителей Владимира ведь дорога там была не лучшей. Влад ударился лбом о стекло, когда машина слегка дернулась на какой-то кочке, разбудив своей дерганностью и Сашу, который сонно махал рукой, стараясь заставить Влада заткнуться и продолжить спать дальше, но у него не вышло. Саша просто приподнял голову на его плече, посмотрел какое-то время в окно, а после сел более нормально, пытаясь осознать где он, с кем и что вообще произошло. — Ты даже милый, когда молчишь. — смотря на сонного Сашу, который проводил руками по лицу, чтобы проснуться и взбодриться, сказал Влад с улыбкой, заставляя шатена замереть, а после недоуменно и хмуро на него посмотреть. — Что? — не понял Саша, смотря на молчаливого Влада, который никак это не объяснил, а после, когда до него дошел смысл слов, резко пихнул его рукой в плечо, заставляя Влада рассмеяться. — Заткнись. Саша уставился в окно, наблюдая за мелькающими домиками, пока они ещё ехали, и не понимал, почему ему как-то некомфортно. На самом деле те домики не были какими-то очень обычными, как он себе представлял. Он представлял себе бревенчатый дом со ставнями, ну или прогнивший от времени деревянный дом с хреновой крышей, с поросшим сорняками огородом, туалетом на улице, который накренился, но нечего из этого он не увидел. Это был совершенно нормальный, красивый, двухэтажный дом из кирпича, с черепичной крышей, с небольшим балкончиком на втором этаже, с верандой, украшенной плющом и небольшим садом из цветов. На улице также стояли большие качели, диванчики и столик, что был под крышей, длинный стол и стулья, а также, где-то в глубине двора висело несколько гамаков между большими деревьями. Саша аж присвистнул от такого вида. — Уго, какой дом, я думал, что тут этот… — он поворачивается на Влада, жестикулируя рукам, пытаясь подобрать слово так, чтобы никого не оскорбить. Удивительно даже, чтобы Саша, да слова пытался подобрать — обычно он рубил правду с плеча и никогда не старался думать о чужих чувствах, просто говоря то, о чем он думает. — Типичный деревенский домик, ну, знаешь такой, — Саша кривит губы и махает рукой, прежде чем тише добавить. — Не комильфо. — О, неужели ты мало с нами прожил, чтобы все ещё так думать? — усмехается Влад, когда они останавливаются и Света махает кому-то рукой — пусть неловко и неуверенно, но и он, и Саша замечают это действие, пусть все ещё общаются между собой. — А, забыл, что вы деньгами сорите. — вдруг спокойно, закатывая глаза, с сарказмом сказал Саша, вызывая улыбку брата, которая медленно расползалась на его лице. — Ооо, паршивец. — с удовольствием сказал Влад, отвлекаясь, когда отец открыл дверь и слегка осадил их — без гнева или отвращения, а просто для того, чтобы они перестали спорить. — Мальчики, хватит. — оборачиваясь на сыновей, открывая дверь машины и выходя на улицу, сказал Владимир. — Привет, мам, пап. — Ох, дорогие, уже приехали! — милая женщина в возрасте сказала это ласковым голосом, подходя ближе и обнимая Владимира, говоря что-то ещё, но Саша ее уже не слышал. Они с Владом уже вышли из машины, потягиваясь, чтобы размяться, когда Саша начал оглядываться, ища, куда бы свалить из этого счастливого семейного гнезда. Влад, заметив это, вздохнул и покачал головой, прежде чем махнуть бабушке рукой и подойти ближе к Саше, держа его за руку, чтобы не сбежал. — Ты все равно должен посидеть с нами хотя бы пару часов. Потом я покажу тебе, где тут что. — совершенно спокойно сказал Влад, надеясь, что Саша его услышит. Он ведь не глупый мальчик, далеко не глупый, должен понять такую простую вещь. — Тут есть речка или озеро? — совершенно спокойно спросил Саша, игнорируя фразу Влада и никак на нее не реагируя, словно бы полностью с этим смирившись. — Может быть. — с улыбкой, неопределенно пожав плечами и наклонив голову, ответил Влад, все ещё держа руку на чужой. — А магазин? — ещё один, совершенно не связанный с его фразой вопрос, слетел с его губ, заставляя Влада усмехнуться. — Может быть. — повторил он, думая, что это разозлит его, но Саша на это никак не реагирует и поворачивается на него, задавая ещё один вопрос. — А мне продадут тут без паспорта? — уточнил шатен, прикасаясь пальцами к подбородку в задумчивости. — Ты не взял с собой фальшивый? — удивился Влад, потому что Саша не расставался со своим поддельным паспортом никогда, и было бы странно, если бы он его не взял. — Взял. — спокойно кивнул Саша, а потом сощурился и с претензией спросил. — За кого ты меня принимаешь? — Да так, — пожал плечами Влад, а потом улыбнулся и протянул. — Так, ты взял свой фальшивый паспорт, но? — Нет никаких но. — пожал плечами Саша, не понимая, к чему он клонит. Не было никаких глупых «но», с чего Влад вообще взял, что оно есть? Только потому, что Саша спросил об этом? Ну и бред. Он спросил об этом просто для того, чтобы знать, стоит ему перекинуть поддельный паспорт в сумку или в этой глуши и так плевать всем, кому продавать и что, и можно не заморачиваться. — У меня есть фальшивый паспорт, я просто так спросил. — Идиот. — со вздохом сказал Влад, за руку проводя Сашу через калитку дома во двор мимо беседующих бабушки и Светы. — Сам такой. — возмутился шатен, выдергивая свою руку из чужой хватки и опасливо прижимая ее к себе, словно бы Влад мог ее оторвать. Но тот лишь усмехнулся и пожал плечами, принимая свое «поражение» очень спокойно. — Привет, Влад, — хлопнув внука по плечу рукой, со смешком поздоровался мужчина, пожимая чужую руку и обращая внимание на ещё одного подростка, который искренне пытался делать вид, словно его здесь нет. — Саша, как давно тебя не видели! — он аж дернулся от такого беззаботного обращения к нему, словно бы они с этим мужчиной и правда были родственниками. Боже, ему чертовски сложно было привыкнуть к этой открытости членов семьи Влада. Саша всегда искал в их словах и действиях подвох, потому что знал, что люди не могут быть лояльны к нему за просто так. Но они были и это пугало. Единственное, на что хватило Сашу, так это пожать протянутую руку в ответ, пропуская мимо ушей замечание с улыбкой. — А ты подрос с нашей последней встречи. Как будто полгода это очень много, а Саша был ребенком трёх лет, которые очень быстро растут. Шатен это никак не комментирует и просто отступает после рукопожатия на несколько шагов от мужчины ближе к Владу, которого он хотя бы знал. Он наблюдал за тем, как его мама, Владимир и эта женщина, имя отчество которой он не помнил, разговаривали — они тепло улыбались друг другу и выглядели очень счастливыми. Наверное так и должна выглядеть здоровая семья — такие отвратительно счастливые и милые настолько, что тянет рвать. Он вздыхает, и едва не кричит, когда Влад резко обнимает его за плечи и треплет по волосам. — Пойдем, я покажу тебе комнату. — отмахиваясь от привычного «отвали», которое могло бы быть грубее, не окружай их родственники, сказал Влад, уже утягивая Сашу в дом — он, конечно, брыкается, но не шибко сильно. — Мальчики, только не расходитесь, скоро обед! — заметив, что внуки уже засобиралась куда-то, крикнула женщина, замечая, что Влад обернулся и махнул рукой, также крича. — Хорошо, ба! — Саша поморщился от громкого крика, а потом они зашли в прохладный дом и наконец-то можно было немного успокоится. Дом и внутри был мило обставлен, но Саша не очень хотел рассматривать каждую деталь, пусть он и успел заметить множество семейных фотографий на стене, когда Влад отвлек его, начиная что-то очень серьезно рассказывать, как будто от этого зависела их жизнь. — Завтрак в девять, обед в двенадцать, ужин в шесть, на всех приемах пищи нужно присутствовать. Можешь гулять где хочешь и делать, что хочешь в перерывах между этим временем, но возвращаться ты должен на них, а полностью домой возвращаешься в десять, и после этого времени из дома выходить нельзя. Саша слушает все это со скептицизмом, сразу понимая, что ни одному из этих правил он следовать не будет — он не завтракает, просыпается к обеду, а может и позже, а ужинает в девять, и домой может не приходить. Ни по одному правилу не подходит. Ну и ладно. Саша лишь складывает руки на груди, ухмыляется и закатывает глаза. — Ага, сейчас, бегу и падаю, я что в казарме? — с сарказмом спросил Саша под совершенно не впечатлённый взгляд Влада. — Ну, слушай, тебе не понравятся последствия. — неизвестно что имея под этим ввиду, сказал Влад и выражение его лица явно выдавало то, что на себе он эти «последствия» пару раз испытывал. — Меня посадят на цепь? — приподнимая бровь, скептически спросил Саша, видя, что Влад очень тяжело вздыхает, прежде чем ответить ему. — Ну почти. — сделал неопределенный жест рукой Влад, совершенно спокойно продолжая. — Нельзя будет никуда ходить кроме как с родителями или бабушкой с дедушкой, это так себе, знаешь ли. — он видит, что Саша как-то хмурится на его слова, видимо в попытке понять, шутит он или нет, к сожалению, он не шутил. — Даже я тебя не спасу. — Я подумаю. — спустя время все же сказал Саша под чужую тихую усмешку, кивая и соглашаясь на то, чтобы Влад показал ему дом.

***

Они сидели за столом, как образцовая, дружная семья, в которой Саша чувствовал себя лишним. Не то, чтобы он постоянно собирался на это жаловаться и выставлять себя жалким, но он не чувствовал себя здесь в безопасности или комфорте, и ему было все время тревожно невесть от чего. Да ещё и атмосфера сегодня была странной. За длинным дубовым столом черного цвета с резными ножками сидело шесть человек — «бабушка и дедушка», имя отчество которых он забыл, сидели от них дальше всех — напротив друг друга на другом конце стола, родители сидели рядом с ними соответственно — мама сидела рядом с бабушкой за одной стороной стола, Владимир сидел рядом со своим отцом, а они сидели каждый со своим родителем напротив друг друга. Они завели какой-то диалог и слава Богу, что его не вовлекали — Саша просто ел то, что приготовила «бабушка», и спасибо, что у него нет аллергии и он не особо привередлив к еде — блюдо было скорее всего сделано для того, чтобы их впечатлить, гарнир к мясу был не совсем обычным, и Саша даже точно не мог сказать, сколько там ингредиентов и каких. Это было на самом деле вкусно, поэтому Саша не жаловался, стараясь есть медленнее, ведь, насколько он понял, глянув несколько раз на темп своих родственников, есть они планировали долго, возможно не один час. Саша лениво ковырял вилкой кусок мяса, почти не слушая, о чём идёт разговор, кажется, Владимир рассказывал о том, как они закрыли какой-то проект, благодаря которому они получили премии и теперь могли себе позволить ещё больше «роскоши», чем обычно. Саше это было не очень интересно и слушал он вполуха, зато Влад выглядел заинтересованным этой информацией, что же, хоть кому-то. — Сашенька, как твоя учеба? — вдруг резко спросила женщина очень ласковым голосом, заставляя Сашу на секунду замереть, чтобы перебрать варианты, которые он мог сказать — он мог соврать, что все нормально или начать вдаваться в подробности своей жизни и рассказать о том, что не все так радужно, как могло показаться. Определенно первый вариант. О чем он вообще размышляет? Как будто кому-то интересно хоть что-то из того, что у него происходит и интересуются они не ради галочки. — Да, нормально, как обычно. — он пожимает плечами, бесстыдно соврав и больше не собираясь распространяться о своей жизни и спасибо, что его больше и не донимают. Влад усмехнулся на его ложь, прикрывая рот рукой, видимо сдерживаясь, чтобы не взболтнуть лишнего, и очень быстро его ногу легко ударили, видимо, таким образом попросив, чтобы он заткнулся. Он подавляет в себе порыв рассмеяться и возвращается к еде, занимая себя нарезкой куска мяса на более маленькие кусочки. Разговор за столом снова заходит ни о чем, просто о чем-то, видимо для того, чтобы не было пауз или тишины, как будто эти люди не могли есть просто в тишине. Тем не менее, еды на тарелках становилось меньше, и все они как будто ходили вокруг да около чего-то важного. Саша начал замечать это, когда отодвинул от себя пустую тарелку, теперь в полной мере наблюдая за мелкими деталями. «Бабушка и дедушка» выглядели больно уж счастливыми — он вспомнил, что за этот обед у них ни разу не сошла улыбка с лица, и это было странно, право дело, они же не могут вечно ходить с этими приклеенными улыбками. Владимир уже какое-то время бережно держал мамину руку в своей, словно бы успокаивая ее, но от чего? Света не выглядела больно уж напуганной родителями Владимира, наоборот, они чувствовали себя вполне комфортно в общении друг с другом, но тогда, чего они опасались? Влад был достаточно спокойным, он не выглядел напряжённым или больно уж заинтересованным, наверное, он не знал, что за странная атмосфера была за столом, да и если бы знал, наверное, предупредил бы его об этом. Он всегда так делал, словно и правда был его заботливым старшим братом. Влад просто иногда рассказывал ему, что происходит в семье — что мама записалась на фитнес, а отец планирует для них всех поездку на море или о том, что тетя Марина звала их в гости через пару месяцев. Они обменивались этой стандартной информацией, словно бы Влад считал нужным держать его в курсе дел. — Саша, — вновь обратился к нему «дедушка», под непонимающий и даже напуганный взгляд мамы, которая, видимо, понятия не имела, что мужчина хотел у него спросить. Это было странно, с чего бы ей вообще быть такой напуганной и осторожной? Его мама не такой уж белый и пушистый одуванчик, хотя, может быть, она хочет такой казаться, особенно перед свекром и свекровью. Саша не может винить ее за это. — Как бы ты отнёсся к тому, что у тебя появится, ну в будущем, брат, или сестра? — К чему такие вопросы? — Саша почувствовал как сердце забилось чаще, а руки сами по себе напряглись и сжались в кулаки. Он не хотел этого признавать, но он знал, к чему ведут эти люди и ему это не нравилось. Ему не нравилась эта мысль на самой подкорке — возможно, он ревновал, возможно, ему было мерзко думать о том, что привело к появлению этого ребенка, а возможно, он просто завидовал этому мифическому ребенку, который ещё даже не факт, что есть, ведь, даже если бы у Светы и Владимира правда появился ребенок, он бы получил все то, чего детство Саши было лишено. Он понимал, насколько эгоистичными были его мысли, но он не мог просто задвинуть их куда поглубже и забыть. Сердце все равно противно болело от этих мыслей и билось сильнее и громче, отдавая даже в ушах. Чертов эгоист. — Мне кажется сейчас не лучшее время для этого. — за него ответил Влад, вытирая салфеткой рот и ловя недоуменные взгляды за столом, даже Саша не понимал, что он городит, разве Влад не мечтал о более покладистом младшем? Саша знал, насколько он ужасный сын, брат, друг и любая другая его роль в обществе, поэтому был уверен, что Влад был бы только рад, появись у него родной брат или сестра, которые будут в несколько раз милее и сговорчивее Саши. — Влад. — строго сказал Владимир, не понимая, почему сын на это так реагирует. Они ведь обсуждали до этого, что такое вполне может произойти, они со Светой — взрослые и все ещё достаточно молодые люди, которым слегка за тридцать, и у них вполне могут быть ещё дети. Влад отнёсся к этому с пониманием и молчаливым кивком, сказал, что не против, если у него появится брат или сестра, пусть и не в ближайшем времени. А вот с Сашей они на эту тему не говорили — никто из них, даже Влад, который провел с подростком больше времени, чем все они, был без понятия, как с такой деликатной темой подойти к Саше. Саша даже спустя год выглядел напряжённым и злым к их семье, серьезно, он даже ни разу не проникся к ним, все время отстраненно вел себя и вообще старался держаться от них подальше. Он не принимал ни Владимира, ни Влада, ни кого угодно из их семьи, поэтому Влад искренне думал, что, если вдруг так выйдет, что Светлана забеременеет, то Саша либо с окна сиганет, либо закатит им такую истерику, что у его матери случится выкидыш от стресса. — Я просто сказал. — пожимает плечами Влад, серьезно наблюдая за реакцией Саши, по лицу которого было очевидно, что у него складываются вместе куски пазла. Он как будто начинал понимать, к чему все это может клониться, и Влад искренне опасался того, к чему это может привести. Если это такой «оригинальный» способ родителей сказать им о беременности, то это провал. Саша же может начать кричать или ругаться с ними, а Света, как самый эмоциональный человек среди них, скорее всего ответит ему и они начнут ругаться, из-за чего Света, вполне вероятно, может потерять ребенка. Следовало бы сначала немного подготовить Сашу к такому исходу, он же явно вообще не задумывался об этом, а не начинать с места в карьер. — Пап, мы бы… — он кидает взгляд на Сашу, прежде чем кашлянуть и поправить себя. Все же не стоит их обобщать, у Саши вполне может быть свое мнение на этот счёт. — Я был бы не против, но, понимаешь, у нас в следующем году экзамены, и ребенок, как бы сказать… — он делает неопределенный жест рукой, прежде чем вздохнуть и сказать как есть. — Был бы не к месту. — Поверь мне, мы бы нашли выход из этой ситуации, если проблема только в этом. — совершенно спокойно говорит Владимир и Влад знает, что так бы и было, самым простым было бы то, что Владимир снимет — или купит — им отдельную квартиру, чтобы их не так сильно отвлекал детский плач. У них есть деньги, которые открывают им большинство дверей, так что это не проблема, осталось только убедить в этом Сашу, который почему-то молчит весь этот диалог и вообще, как будто желает слиться с этим стулом и стать более незаметным. Но Владимир все же обращается к нему, желая знать и его мнение тоже. — Саша? — Мне наплевать. — Саша молчал какое-то время, прежде чем сказать это, видимо обдумывая все ответы, которые он мог бы сказать, но этот ответ был таким странным, что вызвал бурную реакцию, как минимум его матери, которая решила высказаться на этот счёт. — Что, прости? — Светлана медленно поворачивается на него, видимо в непонимании, почему Саша так спокойно и даже холодно отреагировал на вопрос Михаила Леонидовича — ее свёкра. Она ожидала какой угодно реакции сына — она готовилась, у нее была чертова речь на случай, если Саша решит вновь поругаться или заистерить, но теперь такой странно холодный ответ казался чем-то, что было за гранью ее понимания. — Мне плевать, мам. — пожимая плечами, совершенно спокойно сказал Саша, опираясь спиной на спинку стула и складывая руки на груди, прежде чем продолжить. — Я не буду ни за, ни против, это ваша жизнь. — он вздыхает и говорит очень спокойно, пусть его дыхание достаточно прерывистое, и Влад замечает, как он сжимает свои предплечья руками, словно пытаясь найти в них утешение. В его голове явно гораздо больше мыслей и эмоций, чем он позволяет им увидеть и все его холодные слова — лишь очередная его маска. — Все в порядке пока ты… — он отсекается и бросает взгляд на Владимира, поправляясь. — Пока вы в норме. — и пока никто из них не сказал ни слова, видимо, испугавшись их возможной реакции на его слова, Саша поспешно встал, с шумом отодвигая стул и быстро тараторя. — Я устал, поэтому пойду наверх, — он поворачивает голову на «бабушку», с нервной улыбкой говоря ей, прежде чем выскочить из-за стола и быстро забежать по лестнице на второй этаж в комнату, которую Влад обозначил как их общую. — Спасибо за обед, было вкусно.

***

Он был в комнате один не так уж долго, Влад пришел за ним в комнату буквально через пять минут. Саша не слышал внизу никаких криков и ругани, было на удивление тихо, что заставляло его волноваться сильнее, чем если бы мама закатила истерику на его слова. Почему так тихо? Он был уверен, что мама в любом случае закатит истерику на его слова, только если бы он не начал радоваться за них и говорить, что еще один ребенок — дар божий. — Саш, ты в порядке? — Влад положил руку ему на плечо, чтобы привлечь его внимание и заставить Сашу повернуться на него. Влад выглядел обеспокоенным, не настолько, конечно, как мама или Владимир, когда он не приходил домой до поздней ночи, но все равно беспокойство на его лице читалось. — Что тебе нужно? — не впечатлено спросил шатен, сложив руки на груди. Он правда не понимал, почему Влад этим интересовался, разве ему не все равно? Саша ведь не закатил истерику, хотя мог бы, так какая разница в порядке он или нет? Какая разница, что он чувствует, будто страх облепляет каждую клеточку его тела, едва не заставляя трястись от беспокойства? Какая разница, что он после этих слов чувствует себя еще более покинутым, чем до этого, какое кому дело до него вообще? — Я подумал, что ты чувствуешь себя не очень после этого диалога. — Влад неловко завел руку за голову, прежде чем вздохнуть и сказать. — Я знаю, как ты к этому относишься и… — Думал, я закачу истерику? — спокойно спросил Саша, замечая на себе недоуменный взгляд, прежде чем со смешком покачать головой и махнуть рукой. — Брось, Влад, мне нет до этого никакого дела, я знаю, чем занимаются взрослые люди по ночам за закрытыми дверьми. — От тебя это слышать непривычно. — серьезно сказал Влад, смотря на совершенно спокойного Сашу который выглядел сейчас серьёзней, чем когда либо, словно бы в него кто-то вселился. Хотя, может быть он просто хотел показаться сильнее, чем он есть? Влад знает, что Саша несмотря на всю его напыщенность и отстранённость от семьи, очень привязан к матери, он любит ее, несмотря ни на что, пусть он и грубит, пусть ведёт себя, порой, как последний мудак, он все ещё беспокоится за нее и навряд ли был счастлив узнать о том, что его мама может быть беременна. У него свои заморочки, но Влад считает его братом, так что ему важно знать о состоянии Саши и по возможности помочь ему. — Не хочешь поговорить об этом? — О чем? — непонимающе спрашивает Саша, садясь на кровать и совершенно не понимая, чего Влад может хотеть от него. — Да о чем угодно. — быстро отвечает Влад, заслужившая лишь непонимающий взгляд, прежде чем пояснить что он имеет ввиду. — Знаешь, мне было бы легче понять тебя, расскажи ты хоть что-то о себе. — он вздыхает и говорит достаточно серьезно для того, чтобы Саша не сомневался в его словах. — Ты — мой брат и мне… — он на секунду отсекается, не зная, нужны ли Саше его откровения или ему наплевать. Он бы хотел поговорить с ним по душам, очень хотел бы, но тут все зависит от решения его собеседника. Если Саша не захочет, нет никакого смысла пытаться его уговорить. — Больно видеть, что ты не хочешь с нами сближаться, как бы мы не старались. — Все ещё считаешь меня братом? — непонятно какую эмоцию вкладывая в этот вопрос, спросил Саша, не понимая, почему его сердце резко и громко застучало у него в ушах. Он не понимал этих людей от слова совсем — он ведь ужасно себя с ними ведет, зная, что рано или поздно они покинут его, оставят одного у разбитого сердца, если он привяжется к ним слишком сильно, так почему они продолжают убеждать его в его важности? Чтобы потом ему было больнее отпускать их? — Саш, я понимаю, что наша самая первая встреча ещё тогда, пару лет назад, была не самой приятной и веселой, и мне правда стыдно за то, что я наговорил тебе. — у него не было ни смелости, ни времени, ни желания в тот момент извиняться перед Сашей, несколько лет назад он считал себя правым в той ситуации, но это было не так и прошло несколько лет, прежде чем он это понял. Он не должен был вести себя как напыщенный идиот, кичась деньгами перед тем, у кого материальное положение было хуже и у кого не было отца, и чья мама постоянно пропадала на работе, не имея возможности должным образом воспитывать сына. — Но, пойми, с возрастом мы меняемся, чаще всего в лучшую сторону, и мы оба повзрослели и, я надеюсь, сможем наладить общение. Наши родители были бы этому рады, ты же знаешь. — Влад улыбается ему, когда видит непонятное просветление в чужих глазах, словно бы Саша всерьез обдумывал его слова. — Что ты хочешь от меня услышать? — все же со вздохом спросил Саша, качая головой и делая жест рукой, как бы приглашая Влада сесть на кровать рядом с ним. Не то, чтобы ему трудно далось это решение — да, он не хотел кому-то рассказывать о своей жизни, ведь обычно на свой рассказ он получал лишь чужую жалость, которую не хотел, но, почему-то он не думал, что Влад может слишком уж жалеть его. — Все, что ты позволишь о себе узнать. — сказал Влад, стараясь звучать и выглядеть серьезно, но Саша лишь недоуменно моргнул и засмеялся. — Пф, звучишь как герой какого-нибудь паршивого романа. — когда он перестал смеяться, с улыбкой сказал Саша, а потом встал, проходя мимо него и хлопая своей рукой по его плечу. — Пошли прогуляемся, покажешь мне деревню, тогда и расскажу. — Это не деревня, это поселок городского типа. — возразил ему Влад, как будто бы его это и правда задевало, когда Саша рассмеялся, спускаясь по лестнице и быстро хватая свою лёгкую спортивную кофту с вешалки, когда Влад делает два шага в сторону, чтобы сообщить кому-то о том, что они уходят. — Мы ушли, вернёмся к ужину! — Берегите себя! — это последнее, что слышит Саша, когда они оба выходят на улицу, а после и за калитку. Он закидывает руки за голову и тихо напевает себе под нос какую-то незамысловатую песню, когда начинает говорить. Влад старается его не перебивать и внимательно слушать, когда Саша начинает рассказывать историю своей жизни. Она не какая-то веселая или грустная, он явно не ищет жалости, а просто рассказывает это как факт. — Мама родила меня в шестнадцать от какого-то скейтера или что-то в этом роде, так что в основном я рос с бабушкой и дедушкой. — он пожимает плечами и спокойно говорит об этом, не вкладывая в это особо никаких эмоций, и Влад на минуту хмурится. Да, тетя Света выглядела очень молодо, но он не думал, что ей на самом деле около тридцати одного? Он как-то не спрашивал, сколько женщине лет, считая этот вопрос неприличным и думая спросить об этом лишь тогда, когда придет время готовится к ее дню рождения, но все же, о том, что она могла быть настолько молодой, он даже не задумывался. — Они клёвые и я люблю их, пусть они уже и в возрасте и не всегда меня понимают. Знаешь, они люди старой закалки, так что не понимали меня, мои проколы, — он указывает на свои серьги в ушах и брови, которую он проколол совсем недавно. Насколько знал Влад, Сашу часто из-за этого задирали, мол, похож он на гея больно, со своими проколами, поведением и общение с девочками только по дружбе. Но Влад не думал, что кто-то из семьи Саши будет против этого. Света тоже не относилась к проколам сына очень уж положительно, но, так как Саша остановился на серьгах и брови, она могла терпимо относится к этому. Самому Владу и его отцу не было дела до внешности Саши, Владимир даже был готов проспонсировать какой-нибудь его прокол, тату, покраску волос и что угодно, он не против. Саша не упомянул, были ли у него из-за этого какие-то ссоры с бабушкой и дедушкой, явно не желая говорить об этом, но Владу почему-то показалось, что он пережил чуть больше, чем простые ссоры. — Увлечения, подростковую жизнь в целом. — он отмахивается от этого, словно бы это не было чем-то важным, но Влад почему-то думает, что Саше больно. Это ведь так больно, когда самые близкие твои люди не принимают тебя — твои увлечения и интересы для них как пустой звук и для Саши скорее всего в детстве это было травмой. Возможно именно поэтому, когда ему предлагают чем-нибудь заняться, найти себе хобби, он просто отмахивается и говорит, что ничего не умеет и учиться не хочет. — Они ругались со мной из-за того, что я пил и курил, уходил подолгу гулять и не общался с ними. Я… — он не пытается выставить себя каким-то прекрасным внуком или сыном, Саша говорит об этом без обвинения в сторону своих бабушки и дедушки, опять же, от него это звучит так, будто он просто рассказывает о погоде. Совершенно безэмоционально и очень спокойно, пусть выражение его лица говорит о том, что он явно хорошо умеет врать хотя бы на словах. Глаза выдают его боль, нервная улыбка и отведенный в сторону взгляд вкупе с немного дрожащими руками говорят куда больше, чем сам Саша. — Я никогда не знал, как должен был вести себя, знаешь, у меня ведь никогда не было мужской фигуры, на которую я мог бы ориентироваться. — он пожимает плечами, отвлекаясь на детский смех, что слышится за соседней калиткой, но быстро вздыхает и вновь начинает говорить. — Дедушка был уже в возрасте, он всю мою жизнь не принимал нынешнее поколение, он очень нетолерантный и гомофобный человек, знаешь, я много лет даже боялся его. Саша усмехается, видимо, пытаясь показать ему таким образом, что все в порядке и он больше не боится своего родственника, что он перерос это и все уже хорошо, но Влад видит боль в его глазах и то, насколько нервная его усмешка. Саша быстро пытается скрыть это и указывает рукой в сторону магазина, говоря, что хочет что-нибудь купить, но явно просто стараясь перевести тему. Влад лишь качает на это головой с улыбкой, но не препятствует ему, когда Саша забегает в магазин, рассматривая ассортимент и выбирает несколько сладостей и мороженное. Продавщица узнает Влада и какое-то время они болтают о том, о сем, пока Саша тянет его за рукав футболки, словно дитя малое, просясь обратно на улицу и Владу просто приходится через пару минут уступить ему, прощаясь с женщиной. Саша жует шоколад, когда начинает жестикулировать, привлекая чужое внимание и, когда проглатывает, вновь начинает что-то рассказывать. Влад даже не думал о том, что Саша реально начнет ему что-то о себе рассказывать, поэтому был очень удивлен, но, тем не менее, рад, что тот немного доверился ему. Пусть его рассказ и был каким-то уж сухим и почти безэмоциональным, было видно, что Саша просто принимает такое грубое отношение к себе как должное. Он рос с более консервативными людьми, являясь очень яркой персоной, особенно в подростковый период, поэтому такая его реакция, наверное нормальна. Он просто привык отмахиваться от всего этого, пропускать их нравоучения мимо ушей, огрызаться и защищаться от всего, что ему скажут, внутренне беспокоясь о том, что его снова могут просто не принять и отвергнуть как что-то неважное и ненужное. Словно бы само его самовыражение — неправильно, греховно и грязно, словно бы он — неправильный, и за такие его увлечения и мысли никто его не полюбит и будут его лишь упрекать. — Мама в это время, не знаю, строила свою личную жизнь? — он пожимает плечами, когда вновь кусает шоколадку, после пряча оставшуюся в нагрудную сумку, чтобы открыть пачку мороженного, откусывая от него немного. На улице чертовски жарко и мороженное хоть немного помогает ему остудиться. — Без понятия, чем она занималась, мы никогда это не обсуждали, но к себе она меня забрала лет так через десять. Я не знал ее, но жить с ней достаточно легко — она все время пропадала на работе, особо не интересовалась моей школой, моей жизнью, ей просто было не до меня, я понимаю. — почему-то от этих слов веяло какой-то тоской, пусть он и не выглядел больно уж грустным. Влад даже не мог себе представить какого это, когда мама, которую ты искренне любишь, несмотря на то, что жил с бабушкой и дедушкой, и которая забрала тебя от них только спустя десять лет, не интересуется тобой. Это же так обидно — твой родной человек, который дал тебе надежду на то, что они могут быть вместе, что они могут жить вместе в гармонии и любви, не интересуется твоей жизнью, интересами, хобби, не проявляет внимания и все время где-то пропадает. Саша, наверное, столько раз думал о том, для чего мама забрала его, раз так поступает, что для него это стало нормой. Подумаешь, никто не интересуется тобой и твоими интересами, подумаешь, сидишь в гнетущем одиночестве и умираешь от тоски. Для него это стало совершенно нормальным.— Ей было двадцать шесть и она пыталась найти свою любовь, странно, что она просто не забила на меня, я думаю, что в ней просто проснулся материнский инстинкт, я не могу никак иначе это объяснить. — Ты обижен на нее за свое детство? — замечая, что в их диалоге наступила пауза и желая ее как-то разбавить, спросил Влад. Ему почему-то казалось, что так вполне и было, ведь тогда это бы объясняло отношение Саши к матери. И он даже мог немного понять Сашу — если все так, как он рассказывал, а именно так он видит эту ситуацию со своей стороны, то вполне понятна его обида и агрессия на маму. На ту, кто бросил его, потом забрал по своей прихоти, привел в чужую семью и заставлял играть чуждую ему роль. Саша ведь понятия не имел, как должна выглядеть здоровая семья — бабушка и дедушка не принимали его таким, какой он есть, тетя Света оставила его на попечение самого себя, а Саша…просто нашел свой способ убежать от этого всего. Поэтому он с таким подозрением относился к ним, поэтому не понимал, почему они так поступают, почему приводят его к своим родственникам, знакомя его со всеми. Они с отцом думали, что делают для Саши лучше, когда показывают, сколько людей рады ему, но шатен так не думал. Он понятия не имел, зачем они это делают, что они от него хотят и просто почему все это происходит. Он наверняка думал, что это — очередная игра, что они нанянчатся с ним и бросят, как обычно и бывало, и Влад понятия не имел, как убедить Сашу в том, что он не прав. — Не то, чтобы… — отвечает он неуверенно, видимо, никогда не задумываясь над этим. Навряд ли он задумывался над обидой на маму, когда заливал в себя алкоголь, выкуривал очередную сигарету, тусовался со своими друзьями или просто делал что-то забавное. Он старался убежать от этих мыслей, наверное поэтому сейчас он выглядит растерянно. Саша пожимает плечами, прежде чем продолжить достаточно спокойно, больше размышляя и, возможно, даже что-то вспоминая, всерьез задумавшись над вопросом Влада. — У меня было все необходимое, пусть и не было чего-то очень роскошного. — он махает рукой с улыбкой на лице, прежде чем веселый блеск в его глазах угасает, когда он продолжает. — Но мне очень не хватало ее внимания, я… — его голос начинает дрожать к концу предложения и он резко проводит руками по лицу, как будто сдерживая себя от того, чтобы заплакать и Влад даже протягивает руку, чтобы успокаивающе провести ею по чужому плечу, когда Саша слегка отстраняется от его этого действия и ему просто приходится опустить руку и ждать, пока он успокоится. Саша выглядит так, словно бы сейчас расплачется, и Влад понятия не имел, как его поддержать. Тот уходил от прикосновений, а на словах Влад не умел поддерживать, но, прежде чем он успел отработать в своей голове монолог того, как успокоить брата, Саша начал говорить. — Я правда старался быть хорошим сыном, я правда хотел оправдать ее ожидания, но… — его голос почти срывается на тихие и приглушённые рыдания, когда он упорно продолжает, видимо, сорвав одну из болезненных масок, открывая плотину долго сдерживаемых эмоций. — Но ей ничего не нравилось — его голос звучит почти сорванным и сумасшедшим, он словно бы пытается смеяться сквозь подкатывающую истерику, и это выглядит до боли пугающе, словно бы Влад смотрел ужастик со сходящим с ума персонажем. — Ей не нравилось, когда я рисовал или писал, ей не нравилось, когда я танцевал и пытался ей что-то рассказывать о себе. — он усмехается, пусть голос его дрожит и Влад боится за его психику, боясь, что Саша просто сойдёт с ума от тех эмоций, которые скорее всего переполняют его, и которые, скорее всего, он сдерживал уже долгое время. — Она так часто говорила мне заткнуться, что я до сих пор слышу этот ее недовольный голос. — Мне так жаль. — это все, что может сказать Влад, несмотря на то, что в его голове этот ответ был более распространенным и более сочувствующим. Он не знает, что еще сказать — Саше явно не нужна его жалость, что позже он подтверждает словами, но Владу правда жаль, что этому ребенку приходится скрывать за своей грубостью свое одиночество и раненное сердце. — Мне не нужна твоя жалость. — зло почти шипит Саша, но из-за того, что он скорее всего скрывал за своими руками свои рыдания, голос вышел сдавленным и почти отчаянным. Он делает ещё несколько вздохов, успокаиваясь и наконец убирая руки от лица, продолжая говорить. Влад замечает, что его глаза слегка покраснели от сдерживаемых слез, но Саша выглядит хотя бы не так уж убито, как сам Влад себе придумал. — Я перестал пытаться привлечь ее внимание своим прилежным поведением и пошел по другой дороге — ее ты знаешь. — он уже был более спокойным, и быстро вдохнул воздух, шмыгая носом, и вновь утирая сухие глаза. Он явно сдерживался, не собираясь плакать на улице и при нем, Влад мог его понять, но с тихой усмешкой, одной рукой заламывая пальцы на другой, Саша продолжил. — Нашел себе друзей, связался не с той компанией, начал пропадать, не приходить, пытался как-то убить или заполнить пустоту внутри. — И… — внимательно наблюдая за чужой реакцией, хмурясь, спросил Влад. — Получилось? — Нет, это все ещё чертовски больно. — он усмехается, а потом вновь закидывает руки за голову, идя по дороге и пиная ногой ближайший небольшой камень. — Ничего не помогает — ни алкоголь, ни табак, ни друзья, ничего. — ветер заставляет его длинную челку лезть в глаза, и Саша все время пытается убрать ее, чтобы не мешала обзору, но проигрывает в этой схватке. — Я не могу просто перестать быть для нее разочарованием. — Саш, ты можешь хотя бы начать, если ты хотя бы пойдешь навстречу, понимаешь… — он вздыхает, когда Саша впервые смотрит на него с надеждой. С надеждой на то, что все могло бы стать лучше, чем есть сейчас. Влад кладет руку ему на плечо и внимательно и серьезно смотрит в его глаза, говоря. — Твоя мама будет очень рада, если ты начнёшь быть с ней более открытым, ты ведь не хочешь чтобы она плакала. — Это угроза? — не понял Саша, хмурясь, тут же фыркая. — Я ненавижу, когда мама плачет. — Я понимаю, но… — он вздыхает и убирает свою руку с чужого плеча, продолжая идти просто прямо, насколько он помнит — ближе к полям и лесам, к выходу из поселка в принципе. Они не останавливались все то время, пока вели диалог, а их поселок был не настолько огромным, чтобы не пройти его за час, двигаясь все время прямо. — Я не хочу обвинять тебя, но чаще всего она расстраивается из-за тебя. — Саша останавливается на несколько мгновений, словно бы что-то обдумывая, но он ничего не говорит и не делает, прежде чем кивнуть самому себе и пойти дальше, слушая то, что Влад ему скажет. — Она не понимает, почему ты так поступаешь и почему ты просто не можешь быть нормальным. — Нормальным, как ты? — Саша не пытался вложить в это какую-то злость или обиду, но все равно из-за тона кажется, что он говорит с претензией, хотя это не так. — Она не любит меня больше чем тебя, если ты об этом. — тут же совершенно серьезно и спокойно отвечает Влад. Да, тетя Света порой относится к нему мягче, чем к родному сыну, но все равно за Сашу — своего единственного родного сына, она беспокоится гораздо сильнее, чем за Влада и это вполне нормально. Влад не считает это чем-то грубым и не считает, что родители пытаются делить их и кому-то отдавать меньше своей любви. Вовсе нет, Влад просто более стабилен, за него не нужно так уж переживать, в отличие от непостоянного Саши, эмоции которого меняются, словно ураган и его случайно можно найти в другом городе с какими-то непонятными наркоманами. — Да конечно, — понимающе кивает Саша, и махает рукой, словно бы пытаясь откреститься от своих слов. — Забей, это… Мне просто больно видеть, что кто-то так просто получает то, о чем я мечтал с детства. — эти слова звучат грустно, возможно, даже очень, но Саша говорит об этом так, словно бы это ничего не значит. Он говорит обо всей своей жизни так, будто ничего из этого не имеет значения. Будто бы он сам не имеет значения. — Это тупо, я знаю. — Ревновать вполне нормально, тем более, ты ещё ребенок. — пожимает плечами Влад, стараясь успокоить собеседника, чтобы Саша не нервничал ещё и из-за этого. Он полностью понимает Сашу, ему тоже было бы обидно, если бы какой-то незнакомец получил больше любви его отца за просто так, если бы сам Влад этой ласки и любви не видел никогда. — Ты ненамного меня старше. — качает головой Саша, выдыхая и говоря более нейтрально, пожимая плечами. — Я не считаю ревность чем-то нормальным, я знаю, что это — мерзкое чувство, вытекающее из собственничества, но я не знаю, что мне нужно сделать. Я слишком все испортил ещё с самого начала, я… — он отсекается и сглатывает, прежде чем с грустной улыбкой продолжить. — Я пойму, если они больше не захотят меня видеть, это нормально, особенно, если у них появится ещё один ребенок. — Саш, ты… — Влад осекается, не зная, что и сказать на это. Это была настолько вывернутая позиция, что просто донельзя. Почему Саша вообще думал, что после появления ещё одного ребенка, родители вдруг забьют на них болт? Разве его отец не достаточно ясно выразил свою позицию? Черт возьми, Владимир усыновил Сашу и поменял его документы, чтобы у семьи была одна фамилия и никто не чувствовал себя лишним или одиноким, почему Саша вообще продолжает думать о чем-то таком? Он останавливается, не понимая, что сказать, глядя на совершенно спокойного Сашу, который оборачивается на него только через пару шагов. — Ты мыслишь совершенно не в том ключе. — Саша хмурится непонимающе, закидывая руки за голову и потягиваясь, вставая на мыски, позже просто пожимая плечами, но ничего не говоря, из-за чего Влад продолжает. — Мы семья, Саш, мы любим тебя, как бы ты не выкобенивался, и сколько бы ты не закатывал истерик. Мы заботимся о тебе, поэтому донимаем тебя звонками и сообщениями, поэтому родители посылают меня за тобой после очередной ссоры. И появление ещё одного ребенка это не изменит, их любовь к нам обоим не угаснет, как ты там себе напридумывал. Саша смотрит на него так, словно бы он несёт полнейшую чушь, да и сам Влад чувствует себя так, словно бредит, но спустя пару минут молчания, Саша все же перестает быть просто молчаливой статуей, застывшей с выражением непонимания на своем лице. Он улыбается ему, закрыв глаза и отворачивается, заставляя Влада следовать за собой. Они ушли не так уж и далеко от поселка, но уже виднелось цветочное поле, мимо которого они проезжали. Насколько знал Влад, если ориентироваться по этому полю, они ушли на пару километров дальше от поселка, но это не страшно, солнце ещё высоко и они успеют вернуться до ужина. — Я подумаю. — все же кивает Саша, поворачивая голову на цветочное поле, усеянное самыми разными цветами. Владу всегда было интересно, как они вообще здесь растут, насколько он помнил, за ними никто не ухаживал и они были ничейными, но их красоты это не умаляло. — Это чье-то поле? — Нет, — спокойно говорит Влад, поначалу даже не смотря на Сашу, но когда сбоку слышится, что кто-то очень уверенно приминает траву, он все же оборачивается, глядя на Сашу, который стоит по пояс в траве и улыбается. — А что? Саша оборачивается на него с очень широкой улыбкой, пожимая плечами и махая рукой, то ли приглашая его присоединиться, то ли отмахиваясь от него. — Хочу порадовать наших прекрасных родственниц. И вновь отвернулся от него только для того, чтобы медленно пойти на чужое поле, не принадлежащее никому, кроме самой Земли, руками проводя по высокой траве, отводя ее от себя и почти полностью ныряя в нее из-за своего роста, не замечая того, как улыбнулся Влад, покачав головой, прежде чем пойти за ним.

***

Они вернулись только через пару часов, пахнущие травой и цветами, наполовину мокрые от того, что роса и дождевая вода ещё не успела полностью высохнуть на траве, смеясь с какой-то дурацкой шутки Сани, и напрягая своим поведением родственников. Бабушка вышла на их безудержный смех, тут же получая в свои разведённые в недоумении руки, пышный и пахучий букет цветов от Влада, пока Саша раздувался, прислоняясь к стене, все ещё с чего-то смеясь, и насколько успела понять женщина из рассказов невестки и сына — такое поведение им обоим не свойственно, так что было немного странного. Могли ли они выпить? — Ох, Владик, вы откуда такие цветы взяли? — наклоняясь, чтобы вдохнуть аромат цветов, спросила женщина, наблюдая за детьми, которые выглядели более помятыми, растрёпанными, мокрыми и пахнущими цветами, чем когда они уходили. Саша очень быстро, поспешно стягивает с ног кроссовки, быстро пробегая в гостиную, где его отец, мама и дедушка все ещё сидели за столом, казалось, не двигаясь все эти пару часов, которые они провели на улице, всучивая растерянной матери букет с широченный улыбкой, и тут же уходя обратно в коридор. Света первые пару минут даже не знает, как реагировать, просто недоуменно смотря на пестрый и душистый букет цветов, который Саша просто и очень сухо всучил ей и Алле Николаевне — ее свекрови. При этом ее сын, впервые на ее памяти за все время, которое они прожили вместе, так широко улыбался. Словно позабыв обо всех своих обидах, истериках, злости и всем другом, что бурлило в нем из-за переходного возраста, просто становясь улыбчивым ребенком. — Это что? — очень медленно отходя от шока, смотря на сына широко открытыми глазами, спросила женщина. — Цветы. — спокойно пожимает плечами Саша, как будто бы он дарил их матери ежедневно. — И… — неуверенно переводя взгляд с букета на сына, хмуря светлые брови, все же спросила Светлана. — Есть какой-то повод? — О, неужели сложно просто сказать «спасибо»? — моментально «обижается» Саша, закатывая глаза и даже поворачиваясь вокруг своей оси, явно показывая свое недовольство, но в более ребяческой форме. — Я старался, выбирал их по колористике. И Света верит ему — цветы в букете очень сочетаются друг с другом по цвету и запаху, переходя с нежно-розового цвета, в жёлтый, красный и фиолетовый. Саша и правда постарался и все это было ради…нее? Что такое могло повлиять на ее сына, что тот вдруг ни с того ни с сего решил сделать жест доброй воли? Ее сердце замирает, а глаза начинают болеть и гореть от того, что ей кажется, будто она сейчас расплачется от переполняющих ее чувств. Ее сын, самое дорогое и родное, что у нее есть, который так отвергал всю концепцию семьи, в которую они пытались его втянуть, сам протягивает им руку и делает шаг навстречу. — Ага, он ещё навернулся, когда на траве подскользнулся и серёжку свою проебал, мы ее по всему полю искали. — спокойно говорит Влад, заглядывая в комнату, тут же получая упрек от Саши и его лёгкий, почти шуточный удар по своему плечу. — О, заткнись, необязательно было об этом говорить. — улыбается ему Саша, закатывая глаза, и Влад просто треплет его по волосам, словно бы так и должно быть. — А… — Света смотрит на них стеклянными от непролитых слез глазами и чувствует себя донельзя счастливой. Если бы так было всегда. Они сейчас так напоминали счастливую семью, то, о чем она всегда мечтала — любящие свекр и свекровь, ее любимый муж, сидящий рядом и гладящий ее по плечу, и их старшие дети, которые о чем-то весело спорят — не с претензией, не для того, чтобы обидными словами задеть друг друга, а просто веселясь. И ей достаточно этого мимолётного счастья, чтобы на выдохе сказать, прервав мальчишечью перебранку. — Я беременна. — Это заместо спасибо? — усмехается Саша, тут же чувствуя, как Влад бьёт его в спину рукой, чтобы не болтал лишнего. Лицо его матери мрачнеет и она уже поджимает губы, готовая расплакаться от горечи того, что Саша вновь так резко поменялся с радости на холодный сарказм, когда он вздыхает и говорит, махая рукой. — Не делай такое лицо, мам, это круто, поздравляю. Свете показалось, что у нее остановилось сердце. Саша сказал это искренне, это чувствовалось — не было наигранности, сарказма, обиды или злости, как обычно, он как будто и правда был рад за нее. — Да ладно? — тем не менее с сарказмом отвечает Влад, шутливо закатывая глаза, получая пинок чужим локтем себе под ребра. — Очевидно, но, мои поздравления. — он отвешивает им лёгкий поклон и больше ничем себя не утруждает, поворачиваясь к Саше. — Так что, мы пойдем или нет? Думаю Аленка сейчас тоже здесь, может и Маша приехала, черт ее знает, пошли. — Да, да, да, сейчас пойдем, — резко и активно, отмахиваясь от него руками, говорит Саша, быстро забегая на несколько ступенек вверх по лестнице. — Дай телефон хоть взять. — он останавливается и поворачивается, чтобы пояснить, махая рукой. — Если Алена опять начнет рассказывать про своего Андрея, я со скуки помру. — И мой захвати. — морщась от воспоминаний о рассказах этой парочки, говорит Влад, на что Саша кивает и скрывается на верхнем этаже. — Ты его приворожил что ли? — как только Саша скрывается наверху, скептически спрашивает Владимир у сына, все ещё успокаивая разнервничавшуюся и разрыдавшуюся от чувств, жену, прижимая ее к груди и положив подбородок ей на макушку. — Фу, я таким не занимаюсь, пап. — морщится Влад, но усмехается, указывая рукой за свою спину, за которой по лестнице очень активно, с двумя телефонами в руке, спускается Саша, быстро скользя к своей обуви в коридоре, пока Влад говорит. — Это Сашке больше интересно, у него и карты таро есть. — Ой, завались, опять девчонкой меня выставляешь почём зря? — завязывая кроссовки, фыркнул мальчик, на что Влад медленно повернулся к нему с чеширский улыбкой. — Ну что ты, Сашенька, как я могу. — напевает он, под очень характерное «ой, ой, ой» от Саши, когда они вновь выходят на улицу. — Точно приворожил. — улыбается Владимир, все ещё успокаивая жену.

***

— Ребят, я создам комнату! — беря телефон в руки, как только закончилась конференция по уроку и они зашли в свою конференцию, начала Аленка, радостно создавая комнату, а потом кидая им код. Ей не было сложно это сделать. она все равно почти все время до этого играла, как и еще несколько человек из ее класса, так что это было делом пяти минут. Урок литературы был безумно скучным, так они еще и на удаленке, чего еще ждать, что они будут реально учиться? — А мы успеем? — скептически спросил Саша, надевая небольшие проводные наушники и также беря в руки телефон, откидываясь спиной на кресло, что покачнулось от его действий. — Конечно успеем, у нас урок только через десять минут, мы ещё два раза успеем, давай, заходи и не ной. — тут же сказала Варя, смахнув волосы и жуя жвачку, а потом, посмотрев на закатившего глаза шатена, сказала. — Позови и Влада, вы все равно в одной комнате сидите. — Я сейчас зайду. — услышав знакомый голос, сразу ответил Влад, даже не отвлекаясь от чего-то, чтобы он там не делал. Саша обернулся на него, вынув один наушник, а потом вздохнул и снова повернулся к монитору. Влад лежал на его кровати, одну ногу поставив на кровать, согнув в колене, а вторую оставив болтаться на ней, он выглядел расслабленным и его голова едва не лежала на подушке Саши. Оторвавшись на минуту от телефона, в котором все время до этого и сидел, он спокойно спросил, даже не поведя бровью. — Ты же запустишь нас в конференцию, если мы не успеем? — не то, чтобы ему было жизненно необходимо не опоздать на урок английского, но все же иногда они заигрывались слишком уж сильно, так что порой сидели с одного устройства, как бы скептически учителя не относились к их «у Влада телефон просто сел, а планшет отец забрал». — Конечно, — кивнул, быстро что-то забивая еще в интернете, сказал Саша, периодически опуская взгляд на телефон. Комнату Алена создала быстро, да и все уже достаточно привычно начали заходить в комнату, так что вскоре все просто меняли облик своих персонажей, прежде чем начать играть, но уже спустя минуту начался обратный отсчет, но Влада это не успокоило. — Бля, Саш, отдай цвет. — раздраженно выдохнув, вновь начал Влад, слыша как эта мелочь лишь усмехается. — Отвали, ты просто не успел, как и обычно. — растягивая гласные, расслабленно закидывая ноги на спинку кровати Влада, сказал Саша, на секунду поднимая взгляд и видя, что лицо Влада поменялось. — На что ты намекаешь? — нахмурившись и прошипев, спросил брюнет под ухмылку Саши, а потом перевел взгляд на его позу. — И вообще убери ноги с моей кровати. — Убери свое тело с моей кровати. — в такт ему ответил Саша и вновь начал мельком читать статью на мониторе. Этот ребенок никогда не мог нормально на чем-то концентрироваться, даже мало прожив с ним под одной крышей, Влад уже знал, что Саша мог одновременно делать минимум четыре вещи и при этом уделять им всем параллельно немного времени. Влад на это удивлялся, но предпочитал молчать. — Хватит, мальчики, нам ваши семейные драмы не интересны. — засмеялась Аленка, заставив и Влада и Сашу раздраженно вздохнуть и закатить глаза. — Пусть цвет отдаст, чего я бесконечно черным должен быть, может мне не нравится! — всплеснув руками и чуть не уронив телефон на пол, сказал Влад, услышав, что его сводный брат лишь смеется над ним за это. — Влад, всем плевать, что тебе нравится. — качая ногой, что все еще была на спинке кровати Влада, которого это очень раздражало, сказал шатен и улыбнулся. — Отвали, мелочь. — устало огрызнулся Влад и вновь лег на кровать, теперь полноценно укладывая голову на подушку и спокойно качая ногой. — Все, хватит, начинаем. — прервала их недо-перепалку, которая составляла лишь часть от их совершенно обычного общения Аленка, и они правда замолчали, переглянувшись. Не потому, что Алёнка так сказала, просто сейчас им обоим было лень опять ругаться, как будто им самим это нравится. Да, они постоянно ругаются, да, у них извечные разногласия, а еще Саша недоволен, что ему с мамой пришлось куда-то переезжать — в совершенно незнакомую квартиру, район, он никого здесь не знал и ему было некомфортно, а Влад совершенно не придавал комфорта, но это не значит, что они от ссор ловят какой-то невероятный кайф. Все разошлись по своим заданиям, кто-то пытался за кем-то следить, кто-то ходил парами, чтобы обезопасить себя, а кто-то просто бегал и старательно делал вид, что он не предатель. Снежка и Вася в это время еще параллельно, отключив звук в зуме, болтали по телефону на отвлеченные темы. Но в какой-то момент девушку кое-что напрягло, конечно, они встречаются с Васей и к нему у нее полное доверие, но сейчас то, что они стояли совершенно одни в комнате с проводами напрягало. Вася еще что-то рассказывал про то, как они с Сашей вчера погуляли, когда она ни с того ни с сего спросила. — Вась, иди выполняй свои задания. Ты что, следишь за мной? — быстро соединяя проводя по цветам, напряженно спросила девушка, заставив мальчика пораженно замолчать. — Что? Снеж, ты меня подозреваешь? Да, если бы я был предателем я бы ни в жизнь тебя не тронул! — тут же начал отстаивать свою точку зрения и желая вернуть потерянное доверие, сказал Вася, слыша, что Снежка на это лишь тяжело вздохнула. — Да, но тогда это будет подозрительно, если ты только за мной и ходишь, а задания не выполняешь. — смотря на карту, куда еще ей нужно было, пояснила Снежка, но Васю это не успокоило и вскоре девушке пришлось отвлечься от игры. — Да я просто хочу тебя защитить, а чего это ты так меня гонишь? Может быть это ты предатель? — уже с большей обидой спросил Вася, заставляя Снежку оставить игру и взять в руки телефон, прижимая его к уху, потому что теперь выяснение отношений было важнее, нежели глупая игра, из-за которой они, почему-то ссорились постоянно. — Да как ты можешь! Думаешь я бы тебе не сказала? За кого ты меня принимаешь? — отворачиваясь на эмоциях на кресле от монитора, говоря это на слегка повышенных тонах, спросила девушка, тут же слыша, что Вася точно также пытается оправдаться, и понимая, что ситуация и причина, по которой они начали ругаться друг на друга, до безобразия нелепа. Минуту спустя она пытается сгладить углы и поворачивается к монитору, вновь включая звонок на громкую связь, чтобы телефон лежал на столе, и потом выдыхая. — Уже неважно. Нас обоих убили. — Вот черт.

***

Спустя пару минут после неудачного расследования, кто мог убить Снежку и Васю, и после скипа голосования, игроков осталось всего шестеро, но и это число вскоре стало меньше. Саша наблюдал за происходящим по камерам, Влад делал вид, что занимается заданием с карточкой, как было видно Варя зашла в медпункт, а еще кто-то пошел в сторону реактора, вроде бы это была Алиса и сразу же после этого поступило сообщение о трупе, из-за чего их всех собрали. — Я нашла труп в реакторе. — коротко и ясно сказала девушка, включив микрофон и у них началось обсуждение и голосование, кого стоило выгнать. — Что? Кто-то убил Аленку? Вот вы ублюдки! — тут же крикнул Саша, заставляя Варю раздраженно и обреченно простонать и сказать, чтобы до шатена дошло и он перестал вести себя так, словно это произошло взаправду. — Саш, успокой свои гормоны, это только игра. — пожав плечами, сказала девушка, пока рассматривала свой маникюр, ее это словно и не волновало вовсе. — Что будем делать? За кого голосуем? — спокойно спросил Влад, который подошел для этого к Саше, чтобы их обоих было нормально слышно, все равно потом он уйдет обратно лежать на кровать. — Так, успокойтесь, кто чем занимался, когда это произошло? — спокойно, попытавшись разрядить обстановку, начала Алиса и все спокойно, точно также в такт девушке, начали отвечать. — Я был в админке, задание с карточкой, Саша видел, он на камерах был. — пожав плечами, ответил брюнет и после этого ушел обратно лежать на кровать, чувствуя, что за них двоих он отчитался. — Я загружала файлы и заметила, что Маша стоит около вентиляции! — спокойно сказала Варвара, но к концу предложения ее тон стал более обвинительным. — Чего? Я просто там стояла, я стреляла по метеоритам! — попыталась оправдаться шатенка, но девушку это не убедило. — Ага, конечно. — скептически сказала Варвара, вновь переводя взгляд на свои ногти, таким образом показывая, что диалог окончен. — Да я могу просканироваться в медпункте! — все еще пытаясь доказать свою невиновность, говорила Мария, но Варвару это не интересовало. — Я предлагаю избавиться от груза сейчас, чего нам в сомнениях мучится? — начала шатенка, прекрасно зная, что Маша продолжит с ней конфликт. — Что? Как по мне так Алиса тоже подозрительная, может быть это был саморепорт! До этого я видела, что она просто стояла с переключателями воздуха, но шкала не заполнялась. — начала обвинять другого человека Маша, на что Варя задумалась и нахмурилась, а вот Алиса, наоборот, теперь тоже была недовольна. — Чего? Это ложь, Варя была со мной, как по мне, тогда Саша и Влад подозрительные! — указывая пилочкой в экран, так как до этого девушка расслабленно пилила ногти, недовольно поджав губы, сказала Алиса. — Хэй, Саша все время был на камерах — я сама заходила туда постоянно, он никуда не уходил, а Влад тусовался в админке и с проводами. — пожав плечами, сказала Варя, потому что, нет, ну Саша с Владом и правда не вызывали подозрений почему-то даже на интуитивном уровне, так что… это чисто по-человечески, а не потому что Варе нравится Влад, а Саша — как его младший сводный брат идет с ним за компанию. — Окей, тогда выгоним Машу. — безразлично пожав плечами, что вызвало недовольный стон со стороны названной и ее большее раздражение, сказала Алиса, проголосовав за Машу, и ее примеру последовали и остальные, а потом вновь начала пилить ногти. — Ради Бога, но я мирный житель. — поднимая руки в поражении, сказала девушка, наблюдая за тем, как голоса за ее персону пополняются, а вскоре голосование закрылось. Пользователь Мария был (а) мирным — Бля, ребят, у нас конференция. — спустя минуту сказал Саша, на заднем фоне послышался громкий мат от Влада, который что-то быстро говорил Саше и спустя секунду они вышли из конференции. — Вот черт. — послышалось в разных вариациях от оставшихся и вскоре конференция опустела, а игра была завершена.