Мой парень, брат бывшей

Намджун только уложил детей спать. Оба мирно посапывали в своих кроватях, свернувшись в маленьких коконах из одеяла. На мгновение он задержался у дверного проема, любуясь их спокойствием, словно пытаясь впитать каждую тихую минуту перед темой, как реальность снова настигнет его. Телефон завибрировал в кармане брюк. Намджун выскользнул из комнаты, осторожно закрыл дверь, чтобы не разбудить детей, и направился на кухню. На экране мигнул имя — Тэмин. Он нахмурился и ответил. — Алло. — Намджун, у меня проблемы, — голос в том конце дрожал, но в нем чувствовалась решимость. — Я… я застрелил его. Он душил моего брата. Я не мог по-другому. Он бы убил его. Намджун на мгновение замер, прокручивая ситуацию в голове. Холодные волны, разум и опыт открыли его: в панике нет места. Это не первая сложная ситуация в его жизни, и она точно не будет последней. — Ты сделал то, что должно было, — сказал он ровным голосом. — Где вы сейчас? — Я еду с ним в больницу, но не знаю точно, куда лучше. Брату нужно лечение, а мне… мне нужно закрыться. — Слушай внимательно. Поезжай в клинику на Шестую улицу. Под нашим контролем врачи там просят только то, что нужно. Ты понял? — Да, понял. Но что с собой? Его нужно убрать, прежде чем кто-то что-нибудь узнает… Намджун скользнул взглядом к дверям в спальню, проверяя, что дети не проснутся, затем оперся на край кухонного стола и быстро принял решение. — Оставь это мне. Сейчас пришлю людей, они все сделают. Просто позаботиться о брате и оставаться на связи. Он закончил другой разговор и быстро набрал номер. На третьем гудке ответил Джейкоб — человек, которому можно было доверить любую грязную работу. — Джейкоб, слушай внимательно, — голос Намджуна прозвучал твердо, но сдержанно. — Один парень переборщил и пришлось его убрать. Тэмин. Знаешь его? — Да, знаю, — коротко ответил Джейкоб. — Отлично. Сейчас он приезжает в нашу клинику на Шестой. Заберите тело, зачистите всё. Никаких следов. Ты понял? — Понял. Сделаем. Намджун повернулся сам к себе и провел рукой по лицу, снимая напряжение. В таких случаях промедление или ошибка могут стоить очень дорого, но он привык быть на шаг впереди. — Джейкоб, это не обсуждается. Дело должно быть закрыто сегодня. Ясно? — Ясно, — Джейкоб отключился без лишних слов. Намджун положил телефон на стол и на мгновение задержал взгляд на темном экране. Переулок за несколько кварталов от полицейского участка, поздний вечер Старый фургон медленно свернул в узкий переулок. На улице стояла осенняя прохлада, и слабый свет от редких фонарей едва освещал тени вокруг. Джейкоб сидел за рулем, его взгляд был сосредоточен. На заднем сиденье находились Мэттью и Итан — двое проверенных парней, которым можно было доверить грязную работу. — Нам нужно сделать это быстро, — бросил Джейкоб, останавливаясь у самого края переулка. Он посмотрел на ребят через зеркало. — Полицейский участок в двух кварталах отсюда. У нас не больше двадцати минут, пока кто-нибудь не пройдет мимо или не появится патруль. — Действуем четко и без лишних вопросов, — добавил Мэттью, проверяя резиновые перчатки на руках. Итан молча кивнул, привычно готовясь к работе. В этой сфере разговоров не любили — каждый знал, что делать. Они выскользнули из машины, оглядывая переулок. Тело лежало чуть в глубине, неподвижное и неуклюже скрюченное на влажном асфальте. Рядом валялся оброненный нож — свидетель того, что произошла борьба. В воздухе еще стоял металлический запах крови. — Быстро, берем его, — Джейкоб наклонился над телом, осматривая его. — Тэмин говорил, что это был душитель. Значит, нам нужно убрать не только тело, но и все следы борьбы. Мэттью и Итан без слов подхватили труп за руки и ноги. Мышцы напряглись, но они подняли тело с ловкостью тех, кто делал это не в первый раз. — В фургон, — коротко скомандовал Джейкоб. Они аккуратно перенесли тело к задней двери фургона, не издав ни звука. Мэттью открыл двери, и они уложили тело на заранее расстеленный пластиковый брезент. Джейкоб запер двери, затем кивнул Итану. — Приступаем к зачистке. Итан открыл багажник, вытащил ведро с водой и бутылку отбеливателя. Мэттью достал длинные щетки и губки. Они быстро и слаженно начали смывать кровь с асфальта, работая молча, словно в ритуале. Каждый знал свою задачу: ни пятен, ни намеков на то, что здесь что-то произошло, не должно было остаться. Отбеливатель смешивался с водой, оставляя едва уловимый резкий запах. Джейкоб стоял на стреме, внимательно наблюдая за выходом из переулка, держа наготове небольшую радиостанцию на случай, если кто-то из патрулей приблизится. — Слишком близко к копам, — проворчал Итан, оттирая последние следы крови. — Черт, нужно было действовать где-то дальше от участка. — Делай свое дело и не умничай, — бросил Мэттью, обрабатывая асфальт щеткой. — У нас еще пять минут. Они закончили через несколько мгновений. Вода с отбеливателем стекала в ближайший сток, не оставляя следов. Мэттью собрал использованные тряпки и губки в пластиковый мешок, который затем запихнул в багажник. — Все чисто, — сказал он, выпрямляясь. — Поехали, — коротко кивнул Джейкоб. Он открыл водительскую дверь и залез внутрь. Мэттью и Итан прыгнули в фургон, захлопнув за собой двери. Мотор фургона тихо заурчал, и машина бесшумно покатила по улице, как призрак, исчезая в темноте. Фургон остановился на пустыре у заброшенной рощи, где шум города затихал и не оставалось свидетелей. Джейкоб вышел первым, его взгляд задержался на темных деревьях, за которыми скрывалась безопасная зона. Здесь, вдали от чужих глаз, можно было довести дело до конца. — Доставайте его, — бросил он Мэттью и Итану. Те молча вытянули тело, завернутое в пластиковый брезент. Оно мягко упало на землю. Рядом с ямой, которую они вырыли заранее, стояла канистра с бензином и металлическое ведро, полное сухих веток и обломков досок. — Сначала сожжем, потом закопаем, — сказал Джейкоб холодно, вытащив из кармана зажигалку. — Не оставляем никаких следов. Итан развернул тело, сняв брезент, и залил его бензином. В воздухе разнесся резкий запах топлива. Мэттью добавил несколько сухих досок поверх трупа, чтобы огонь горел быстрее и горячее. — Быстро и без паники, — повторил Джейкоб, щелкнув зажигалкой. Огонек колебался на ветру, пока он не поднес его к телу. Пламя мгновенно вспыхнуло, охватив тело и доски. Густой черный дым поднялся к небу, но в этой части города дым от костров не вызывал вопросов — никто не заявлял на подобное в полицию. Огонь ревел, обугливая плоть, оставляя от трупа лишь пепел и кости. Мэттью и Итан стояли рядом, наблюдая за процессом. Время шло, пламя пожирало тело, оставляя лишь фрагменты костей и головешек. Когда огонь начал угасать, Мэттью взял металлический прут и перемешал остатки, чтобы убедиться, что ничего не осталось целым. — Все, можно закапывать, — сказал он, отступая от пепелища. Итан закинул лопату в руки и принялся за работу. Они быстро засыпали яму, смешивая пепел с землей. Когда последняя горсть земли была уложена, Мэттью и Итан замаскировали место, раскидав сверху листья и ветки. — Никто и не узнает, что здесь что-то было, — удовлетворенно сказал Итан, вытирая руки о штаны. — Пора уходить, — кивнул Джейкоб, осматривая место в последний раз. Они вернулись к фургону и вскоре исчезли в темноте. Работа была завершена — чисто, без следов и свидетелей.

***

Намджун лежал на диване, слушая тишину в квартире. Детям нужно было отдыхать, и он старался не шуметь, чтобы не разбудить их. Телефон завибрировал в кармане брюк. Он вытащил его и увидел имя Джейкоб на экране. — Сделано, — прозвучал голос Джейкоба. — Все чисто, никто ничего не узнает. — Молодцы, — тихо ответил Намджун. — Возвращайтесь. Он положил телефон на стол и вернулся в детскую. Два малыша спали, свернувшись под одеялом, их лица выглядели мирными и безмятежными. Намджун посмотрел на них с едва заметной улыбкой. Ради них он готов был пройти через ад. Тихо закрыв дверь, он направился в свою спальню, надеясь немного отдохнуть. Но не успел он лечь, как телефон снова зазвонил. На экране высветилось имя Калеб. — Чего тебе? — сухо спросил Намджун, принимая вызов. — Приезжай, пожалуйста. Мне плохо, — раздался на том конце слабый голос Калеба. Намджун нахмурился. Он бы отказался — но имя Джека мелькнуло в его памяти. Это воспоминание остановило его. — Ладно. Я буду там скоро, — ответил Намджун, сдержанно вздохнув. Он тихо собрался, не желая будить детей, и взял с собой Ноа. Когда они подошли к входной двери, Намджун уже почувствовал, тяжелый запах феромонов. Острая волна аромата, насыщенного и манящего, ударила в нос. Он мгновенно понял: у Калеба течка. — Черт, — выдохнул Намджун, поворачиваясь к Ноа. — Уходим. Он резко развернулся и вышел за дверь, но Ноа не последовал за ним. Оглянувшись, Намджун заметил, что парень стоял как прикованный, тяжело дыша, с смотря хищним взглядом. — Ноа! — резко крикнул Намджун, возвращаясь обратно. Ноа не двигался — феромоны Калеба полностью взяли над ним контроль. Как альфа, он не мог сопротивляться такому мощному воздействию. Намджун стиснул зубы. Ему было противно от всей этой ситуации. Калеб знал, что он уже давно любит только одного человека. У него были дети с этим человеком, и их прошлое связывало больше, чем просто отношения. Но Калебу, похоже, было плевать. Он позвал Намджуна, несмотря на все это. — Черт возьми, Калеб, ты знал, что делаешь, — зло прошептал Намджун, подхватывая Ноа под руку. Ноа пошатнулся, но Намджун удержал его, вытаскивая из дома, несмотря на сопротивление. Запах феромонов был повсюду, и Ноа боролся с собой, но инстинкты брали верх. — Садись в машину, — резко приказал Намджун, открывая дверь своего автомобиля и заталкивая Ноа внутрь. Когда тот наконец оказался на сиденье, Намджун захлопнул дверь и сел за руль, стараясь не выплеснуть злость. Он сжал руль так, что костяшки побелели. «Калеб не имел права так поступать», думал он, заведя машину. Фары прорезали ночь, и они уехали, оставляя дом позади. Злость бурлила внутри Намджуна, но он сдерживался. Когда Намджун подъехал к дому, он остановил машину и оглянулся на Ноа, который сидел рядом, всё ещё тяжело дыша, пытаясь прийти в себя. — Иди домой, — резко бросил Намджун, не поворачивая головы. Ноа кивнул, словно в тумане, и молча вышел из машины, закрыв за собой дверь. Намджун наблюдал, как тот побрёл по улице, прежде чем выдохнул и устало провёл рукой по лицу. Запах феромонов всё ещё витал вокруг него, липкий и противный. Он вышел из машины и зашёл в дом. Первым делом направился в ванную, не раздумывая ни секунды. От этого запаха нужно было избавиться, как можно скорее. Намджун сорвал с себя одежду и бросил её в корзину для грязного белья. Каждая вещь пропиталась феромонами Калеба, и это вызывало у него отвращение. Зайдя в душ, он включил горячую воду на полную. Пар окутал ванную, но этого было недостаточно. Он выдавил на ладони мыло и яростно растирал кожу, будто смывал не просто запах, а сам факт встречи с Калебом. «Если бы не обещание Джеку, я бы уже давно убил его,» мелькнула мысль в голове, пока он стоял под потоком воды. Обещание держало его от грани, но злость всё ещё кипела внутри. Намджун смывал слой за слоем раздражение, словно вода могла унести с собой все мысли о Калебе. Когда кожа покраснела от горячей воды и сильных движений, он выключил душ, вытерся и надел свежую одежду. Взяв корзину с грязной одеждой, Намджун вышел на задний двор. Холодный ночной воздух был как спасение после душной ванной. Он молча вытряхнул содержимое корзины в железную бочку для мусора, которая стояла в углу. Достав зажигалку из кармана, Намджун щелкнул ею, поджёг уголок футболки и бросил её в бочку. Огонь быстро охватил одежду, разрастаясь и поглощая вещи одну за другой. Намджун стоял, скрестив руки на груди, и холодно смотрел на пламя. Его взгляд был мрачным, а челюсти стиснуты. Огонь ревел, превращая ткань в пепел, и вместе с ней исчезал запах. «Если бы не Джек…» Намджун сжал кулаки, пытаясь удержать гнев. Воспоминание об обещании было единственной преградой между ним и тёмными мыслями, которые подступали все сильнее. Калеб перешёл все границы. Огонь утихал, превращая всё в чёрный пепел. Намджун дождался, пока не останется ни одного уголька, затем перевёл дыхание и отошёл от бочки. Работа была закончена. Теперь осталось только держать в себе эту ярость, как он делал это всегда. Ради памяти о Джеке. Намджун вернулся в дом, чувствуя себя чуть легче. Но его мысли оставались тяжёлыми, а гнев — неугасшим. После того как огонь погас и от одежды осталась лишь зола, Намджун медленно вернулся в дом. В нём царила полная тишина — дети мирно спали в своей комнате, а ночь опустила на всё мягкое, успокаивающее покрывало темноты. Он прошёл по коридору, тяжело ступая, чувствуя, как напряжение постепенно вытесняется усталостью. Открыв дверь в свою спальню, Намджун подошёл к кровати, не раздеваясь, и тяжело опустился на матрас. Лёг на спину, глядя в потолок, словно хотел что-то обдумать, но мысли рассеивались, как дым от одежды. Гнев, который до этого кипел внутри, уступил место опустошению. Веки потяжелели, повернувшись на бок, он устроился поудобнее, подложив руку под голову. Тихий, мерный шум ночи и знакомый запах дома принесли ему ощущение покоя. Через несколько минут дыхание Намджуна стало ровным и спокойным — он уснул, погружаясь в долгожданный, глубокий сон.