Ящерица

Drink me Freak me Hate me As you never before

Love me Pray me Break me Makin' it for yourself

Wash me Hold me Fuck me

(c) Michele Morrone - Drink Me

Пока аристократичные пальцы настырно тянули его волосы назад, обдавая кожу той самой болью, необходимой для отключения от реальности, Тео стонал. Абсолютно несдержанно, беззастенчиво, запрокидывая голову назад, призывно открывая рот и выдавая грудное: — Ааааахххх!  Откуда в его теле были запрятаны такие тональности, он не знал, да и времени размышлять было не так уж и много. Серое вещество утекло куда-то в пятки, а на сетчатке глаза то и дело вспыхивали фейерверки от накатывающих ощущений. Руки, язык, перечная мята, шорох сброшенных впопыхах рубашек на пол, пламенная оголённая кожа, эти постыдные причмокивающие звуки от поцелуев, прерывистое дыхание и стоны - всё это плавило окружающую действительность, сворачивая ту в единую спираль слова «ещё».  Откуда-то из под толщи воды его позвали по имени. Тео раскрыл глаза, пытаясь уцепиться взглядом за острые крылья носа и припухшие влажные губы напротив, ощущая себя до неприличия пьяным и отупевшим.  — Нервничаешь? - хрипло (и до какой-то степени иронично) прошептал Малфой, прикладывая свою ладонь на солнечное сплетение кудрявого парня. Сердце неистово завопило и бешено забилось, выскакивая прямиком в прохладные аристократичные пальцы, будто моля «возьми меня». Блондин звучно усмехнулся каким-то своим мыслям, а у Теодора не осталось никаких сил на слова. Он вымученно поморщился и, обхватив обеими руками Драко за шею, глухо застонал, точно пребывал в агонии. Языки, не медля ни секунды, тотчас же столкнулись в бесконечно страстном противостоянии, в то время как чужие руки сползли вниз по животу и уже возились с пряжкой ремня на брюках.  Я умру, если он остановится.  От желания, зашкаливающих температур, ужаса, стыда и трепета.  Дзинь. И ненужная ткань с шорохом падает к ногам, а сам Тео остается стоять лишь в одном нижнем белье. В эту самую секунду ему отчаянно захотелось поймать то самое спасительное отупение, но страх настырно отвлекал его от маячившего на краю сознания блаженства. Обычно в новых, неизведанных ситуациях Нотт ничего не боялся, но сейчас был напуган до смерти.  Что дальше? А вдруг ему не понравится? Вдруг я ему не понравлюсь?  Последний вопрос разъедал мозг похлеще предыдущих. Нестерпимый зуд от жажды поскорее слиться с телом напротив в единую субстанцию ударил по телу очередной электрической волной, вырвав из юношеской груди новый мученический стон.  Малфоевские губы неуверенно замерли где-то в районе ключиц. Жар, будто пар из котла, опалил кожу, и Нотт снова рвано выдохнул и зажмурился.  Хватит трястись! Просто сделай это. Сделай! Огонь взявшейся из ниоткуда решимости поглотил остатки вопящего в сознании ужаса от предстоящего опыта, заставив кудрявого парня раскрыть рот, облизнуть губы и не своим голосом прохрипеть:  — Не останавливайся. Пожалуйста.  Да. Я должен был попробовать твои слова на вкус.  После этой секунды Нотт, присвоивший себе реплику Драко, которую юный аристократ выдал ему пару дней назад в их первое «взаимодействие», окончательно осмелел и потянулся к обожаемому ангелоподобному парню, уверенно обхватывая того за талию и плотно прижимая его бедра к своим.  Я хочу тебя. Оба робко-несдержанно застонали.  Глупые мысли мелькали и всплывали в сознании, пока они, нелепо переплетаясь в поцелуях и объятиях, двигались к двуспальной кровати, по типу: «какая мягкая кожа», «волосы похожи на снег» и бесконечное «хочу-хочу-хочу-хочу-хочу». Тео негромко рассмеялся, когда Драко смачно выругался в отчаянных попытках поскорее стянуть свою обувь. Это немного разрядило обстановку. И когда Малфой присоединился к Тео, накрывая их обоих обжигающе-прохладной шелковой тканью тонкого одеяла, словно хотел спрятать от всего мира, то Нотт окончательно расслабился. Хочу тебя. Только тебя. Самый красивый. Самый лучший. Самый нежный. Самый мой. Сердце вновь коротнуло разрядом тока от соприкосновения с желанными губами, языком. Они танцевали в эйфории, упиваясь отчаянным стремлением соприкоснуться как можно ближе. Дальше. Глубже. Руками Тео помог Драко стянуть с себя белье. В плавающей реальности гипнотически-одурманенные страстью ореховые глаза цеплялись только за лунную радужку напротив. И ничего не осталось: ни обид, ни выплаканных слёз, ни всего остального мира с его марионетками. Только платина волос и серебро глаз. Морщинки на лбу. Трепет ресниц. Ноги. Сначала широко разведенные, а затем оказавшиеся на плечах. Стоны боли и запретного удовольствия. Решимость, сменившаяся застенчивой мыслью: «Может, остановиться?». Нет, пусть продолжит. Пусть. Боль оказалась вовсе не такой безобидной, как Тео себе успел представить. Кожа горела, мышцы резало, а сам он мог только лишь кусать губы до крови и мычать от очередного толчка. Стыд колоссального масштаба сковал юношескую грудь, а щёки окрасились в свекольный цвет. Скорее всего, нормальный человек бы на этом развернул ситуацию обратным ходом, попросив партнера прекратить, но Теодор Нотт недаром не причислял свою персону к «нормальным». И вместо логичного перерыва и завершения подобного опыта, он настырно нырнул глубже в дискомфорт, растворяясь в блаженном формалине отсутствия смыслов. Я заслужил эту боль. Так ведь? Пальцы его нащупали молочного цвета бедра с выступающими тазовыми косточками и голодно впились в них до побеления, придвигая ближе к себе. Малфой издал гортанный рык и двинулся сильнее. Глубже. Тео бесстыже застонал от нового пронзающего всё нутро ощущения невыносимой боли. Ты сам хотел этого, Нотт! Сам! Так что: кайфуй, родной! Взмокшие кудри разметались по матрасу, елозя по ткани вверх-вниз в такт движениям. Карие глаза метнулись вверх, разглядывая объект своей привязанности под новым, неизведанным ранее углом. Драко, в отличие от полностью отрезвевшего Тео, выглядел до умопомрачения хмельным. Лицо его было упоительно расслабленным, беззащитным и ранимым (в какой-то степени). Он качнулся вперёд и с чувством прижался к губам шатена, передавая тому вибрацию собственного стона. «Мне так хорошо» - кричал каждый его жест, звук, клеточка кожи. Нотт послушно раскрыл рот, впуская властный язык исследовать свои владения, и постыдно заскулил от увеличившейся скорости движений. Толчок - стоны - толчок - стоны. Это было похоже на танец. Но не изысканный вальс, а грубое техно. Горячими ладонями Тео сильнее вжал чужие ягодицы в себя, наконец, ощутив замаячившие вдали проблески былого возбуждения, но уже через пару фрикций и переплетений языками, Драко прикрыл глаза, замерев внутри и вдавив своё тело в сокурсника с такой силой, что тот всерьёз испугался, что собственные колени проломят грудную клетку. Дыхание перекрыло. Теодор провел пальцами по взмокшей вздымающейся спине своего друга?/любовника?, желая успокоить. Или поблагодарить. Ведь где-то на краю сознания Нотт был несказанно рад, что пытка продлилась относительно недолго и сейчас, наконец, пришла к логическому завершению. По телу блондина пробежала очередная томительная судорога. — Тш-ш-ш, - хрипло прошептал Тео, прогуливаясь пальцами по острым лопаткам и облегченно вздыхая. Драко рвано втягивал воздух через рот, сердце его колотилось с такой скоростью, точно он пару секунд назад выиграл квиддичный матч. Блондин не раскрывал глаз, видимо, пытаясь прийти в себя. А Тео же не мог думать ни о чём, кроме того, что чувствовал его в себе. Вот оно, то самое слияние, которое не отдавалось острой болью в каждой клеточке тела. Пульсация внутри, жар чужого дыхания на губах. Нотт с щемящей нежностью и ужасом рассматривал каждую малфоевскую черту перед собой. Крылья носа. Сведенные брови. Морщинка на лбу. Припухшие губы с трещинкой посередине. Розовые скулы. Капельки пота, скопившиеся на белоснежных висках. В груди от этого вида зашевелилось что-то вязкое, раскаленное и страшное по своей уверенной мощи. Теперь я принадлежу ему. Странная мысль, но именно она неотвратимо припечатала Тео к реальности, заставив панически шумно вдохнуть. Внезапно веки напротив дрогнули, точно Драко уловил эту постыдную фразу ментальным ухом, и теперь Нотт уперся взглядом в пасмурные радужки. Вжух - так серебристый цвет потеснился тьмой расширившегося зрачка. На пухлых губах заиграла кривая усмешка. Блондин выудил свои руки из под чужих коленей, безотрывно наблюдая за сменяющимся калейдоскопом ярких эмоций на юношеском смазливом лице. Тео тотчас же спрятал свои неприлично-кричащие откровением карие под ресницами, поморщился и уловил, что с губ его помимо воли сорвался тихий стон. — Ты… Как? - самодовольно прохрипел Драко, проследив, как бережно-медленно шатен старается опустить ноги вниз. Ноттовское тело непроизвольно дернулось в попытке избавиться от неуместного давления внутри, но Малфой, видимо, совершенно ошалевший от пережитого, лишь сильнее толкнулся бедрами, демонстрируя, что не планирует в ближайшее время освобождать друга из плена своего члена. — М-м-м, - Тео на секунду зажмурился, но затем резко распахнул глаза, сталкиваясь с внимательным лицом, нависшим сверху. Малфой изучал его. Бессовестно, внимательно, будто поймал особенно редкую породу магических птиц. Кудрявый юноша тотчас же широко и хитро ухмыльнулся, прищурив один глаз и отчаянно надеясь, что ему удастся отшутиться и увести наблюдательного Драко от того шторма, что бушевал внутри прямо в этот самый миг. — Я норм, но сидеть на жопе не смогу ещё месяц. — Ах-ха-ха-ха! - Малфой искренне рассмеялся (что случалось с ним крайне редко), а Тео, заразившись обаятельным счастьем блондина, заулыбался шире, ощутив как сердце влюбленно-болезненно ударилось о рёбра. Липкий страх и солнечное тепло крепко обнялись у него в груди, общей симфонией ударяя по нервам. Больно будет его потерять, не так ли? Улыбка дрогнула и некрасиво съехала вбок. Как ты так встрял, Нотт? Драко, не заметивший перемен в своем друге, качнулся вперёд и звучно поцеловал чужие губы, снова недвусмысленно двинув бедрами и демонстрируя новый прилив возбуждения. Тео с готовностью потянулся к губам, заглушив новый стон в горле и вместе с этим задвигая на задний план виток пугающих душу откровений. Не думать! Я подумаю обо всё потом. Потом. А сейчас - просто целуй его. И снова: личности растворились в бесконечности. Никаких Драко Малфоя и Теодора Нотта. Только два скользящих вокруг друг друга языка, без репутации, мыслей и прочих социальных нагромождений. Повернуть, застонать, всосать в себя, сглотнуть. И больше ничего на надо. Малфой внезапно разорвал их контакт с громким чмокающим звуком и вновь навис над Тео, хищно поблескивая почерневшими глазами. Нотт перестал дышать, перепрыгивая с одного пышащего похотью глаза на другой. Попросить остановиться? Блять, второго захода я не вывезу! Ужасная правда заключалась в том, что Теодор прекрасно знал, что если сейчас оттолкнуть этого самовлюбленного наследника великого чистокровного рода, то все «жертвы», принесенные ноттовской драгоценной задницей сегодня, рассеются как предрассветная дымка в поле. Так что, вопрос стоял совсем беспощадный: Я или Драко? Остановиться или снова дать? Длинные аристократичные пальцы коснулись его лица, отвлекая от тягостных дум. Чёрные закрученные ресницы опасливо стрельнули в сторону Малфоя, но взгляд того был прикован к своей ладони, свободно разгуливающей по четкой линии челюсти, скулам. Затем изящно-худощавая рука зарылась в кудрявую шевелюру, слегка сжав завитки (отчего Тео растекся в несдержанной улыбке), вновь вернулась к лицу и остановилась на губах. Большой палец неспешно обвел контур соблазнительно приоткрытых губ, и Тео взорвался. Поплыл прочь от действительности, безропотно передавая контроль за себя, своё существование, безопасность в чужие руки. Решение щёлкнуло в ту же секунду, как чужой палец знакомо скользнул в его рот, круговыми движениями поглаживая язык. Бери меня. Я твой. Делай, что хочешь. Похуй-похуй-похуй. Теодор рвано вздохнул и плотно сомкнул губы вокруг пальца, вытанцовывая языком круговые па и прекрасно осознавая, как развратно это должно было выглядеть со стороны. Драко тихо охнул, рефлекторно подавшись бедрами вперёд. Неглубокий, но ощутимый толчок. Пришлось развести ноги в стороны, чтобы затем слегка приподняться и смело обвить ими чужие бедра. Потом не ной, шлюшка ты недоделанная. Следующее проникновение получилось глубже, вырвав из груди Нотта томное «Мммммм» и заставив того недвусмысленно всосать большой палец, направив бесстыжий оголенный взгляд прямо в Драко. Глаза в глаза. Не моргая. Толчок - стоны, причмокивания - толчок. И так по кругу. Драко убрал ладонь в сторону и уверенно завел в горячий влажный рот сразу два других пальца. Кончик среднего намеренно потянулся к корню языка, и Тео рефлекторно закашлялся, со скоростью света обхватив двумя руками тонкое запястье и в абсолютной панике оттягивая чужую ладонь от своего рта. Не хватало ещё блевануть. Драко замешкался, но пораженчески отстранился, а затем по-хозяйски вытер мокрые пальцы о скулы кудрявого парня. Унизительно. Но всё, что сейчас происходило, ощущалось, как взаимное вываливание в сладостной грязи собственных пороков. И вновь: глаза в глаза, прямо во время толчков. «Надо смотреть» - это правило зависло в плотном выкаченном воздухе между ними. В почти агатовых от желания малфоевских глазах мелькал целый спектр теней: от восторга до кромешного ужаса. Видимо, от осознания, что ему до безумия нравилось происходящее. Тео позволил себе усмехнуться. Это я так на тебя действую? Приятно! Боль переросла из острой в тупую непроходящую, гулом разносящуюся по всему телу. Параллельно с этим томительный жар заполнял ступни, ноги, пах, живот, волной добираясь до груди и заставляя острые ресницы трепетно дрогнуть. Проиграл. — Хочу… тебя слышать, - не своим голосом прошелестел Драко. Из под свинцовых век Теодор глянул на Малфоя и в ту же секунду запрокинул голову назад, выгибаясь дугой от каких-то новых чувств, и застонал. Тыльной стороной ладони он с размаху прикрыл свои горящие адским огнем щёки, пряча под пальцами стыд, фонтаном бьющий из глаз. Зубы вцепились в кожу, оттягивая ту на себя. Но это не помогло отвлечься или заглушить рвущееся из груди «нечто» - пошлые звуки шли из самой преисподней, смешиваясь с тяжелым дыханием и влажными шлепками. Тео стонал. Пока чужие пальцы расцепляли его ступни, широко разведя ноги в стороны, он стонал. Пока прохладная ладонь уверенно обхватывала его член, он стонал. Пока голова металась по постели, сходя с ума от концентрации боли, удовольствия и чувств, он стонал. Стонал-стонал-стонал. Исступленно исполняя чужую просьбу/желание/приказ. Казалось, его вокальные партии, состоящие из «мм-ммм-ммм-ммммм» и «а-а-аааа-ааа-ааааахх!», должны были слышать все обитатели Малфой-Мэнора, включая домовых эльфов. И когда вся вселенная резко взорвалась, а затем сузилась до горячих влажных губ рядом с ушной раковиной и напрочь сбитого дыхания, то раздалось самое пиковое и громогласно-несдержанное: — ААААХ! Потонувшее в резко вжатой в его рот ладони Малфоя, который рухнул на него сверху, обессилев от накатившего мгновениями ранее оргазма. Драко с секунду долго и шумно дышал, ощутимо прикусив зубами чужую мочку уха, после чего расцепил челюсти, двинув бедрами назад, и перекатился на спину, оказавшись рядом с Ноттом. Плечом к плечу. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Оба шумно вдыхали воздух, стараясь восстановить дыхание, и бестолково глазели в потолок, местами украшенный лепниной. Тео ощущал, как всё пылало внизу. Двигаться хотелось процентов на ноль, а желательно - больше никогда в своей жизни. Нотт был благодарен, что Драко слез с него, позволив нормально дышать. Мозг не соображал, но в теле постепенно сжималась пружина, не оставляя ни крупицы от испытанной ранее эйфории. Под задницей становилось ужасающе липко и мокро, Тео тихо чертыхнулся, поймав болезненное удовольствие от своего унизительного положения. Выебан. Лежу в сперме Малфоя. Чудесный вечер. Мимоходом проскочили странные мысли о том, что теперь будет. Радужных эпизодов с влюбленными зажиманиями по закоулкам Хогвартса воображение отчего-то не рисовало, а вот жутких картин, от которых мгновенно поднялась тошнота, оно подкинуло щедрую порцию: вот Малфой издевательски смеётся в форме ловца слизеринской сборной и провожает Тео откровенно-брезгливым взглядом; вот в Большом зале Драко хохочет с кем-то, не обращая на него ни малейшего внимания; вот малфоевские пухлые губы кривятся в усмешке и складываются в убийственное «чтобы отсасывать мне в переулках». Блять. Худая бледная рука уверенно легла ему на талию, притягивая к себе ближе. Нога приземлилась сверху, подминая под себя. В ответ на это линия подкрученных ресниц резко улетела в сторону блаженно улыбнувшегося блондина. Карие глаза бегло просканировали довольство Драко, его расслабленность, сонливость и абсолютно невинный видок. Тео закусил губу, не понимая, что надо сказать, спросить, чтобы устранить свои страхи, затолкать всё всплывшее в сознании дерьмо подальше, но при этом не напороться на новую порцию ужасающе-уродливой правды, которую может выдать Малфой. — Давай спать, завтра всё обсудим, - смачно зевнув, лениво пропел блондин, собственнически потеревшись носом о шею друга детства. - Одно могу сказать: это было охуенно. — Согласен, - моментально соврал Тео, шумно вздохнув в попытке скрыть разлившееся внутри разочарование. Он будто ждал чего-то… Чего-то в стиле «это подарок от всего сердца». Но Малфой спокойно причмокнул и, судя по размеренному дыханию, мгновенно уснул. Не удосужившись даже проявить хотя бы толику… Любви? Ах-ха-ха! Расплачься ещё, принцесса. Тео зажмурился, вслушиваясь в бесшумное дыхание Слизеринского Принца и улавливая тупую боль в заднице. Зачем я это сделал? Зачем? Сожаление затопило его полностью, а разум принялся ехидно хихикать: «А ведь я говорил! Не езжай, Нотт! Говорил или нет?». Говорил. Но Тео (за каким-то хером) воспринял эту надменную малфоевскую записульку, как акт извинения. Да, кого-то можно трахнуть за бокальчик сливочного пива. А тебя - за три строчки письма. Это новый уровень, Нотт! Удивительно, но слёз не было. Глаза оставались бесстрастно сухими, несмотря на острые колючки обиды, уютно циркулирующие по венам. Оставались лишь путаные нити мыслей и ярое самоуничтожение за свою долбоебскую натуру. Теодор представил утро следующего дня. То, как стыдливо он прячет глаза за завтраком под пристальным вниманием старшего поколения Малфоев. Как неловко старается пристроить свой зад на венском твёрдом стуле, чтобы не поморщится, а Драко с надменной ухмылочкой наблюдает за этим представлением. Зачем я тебе? Для чего…? Ответ на это был дан у «Дырявого котла». И встал куда более интересный вопрос: А для чего мне ты, Дракош? Понятное дело, что большинство подростков хотят побыстрее распрощаться со своей девственностью и попробовать, как можно больше «всякого». Но… одно дело, если бы дело было просто в сексе. В любопытстве. Тогда вообще никаких проблем. Да-да. Ври себе дальше, ничтожество. Тео прикрыл глаза, удрученно вздохнув, так как Драко именно на этом витке умозаключений до ужаса мило охнул и сильнее зарылся носом в каштановые локоны. Если бы дело было просто в любопытстве, ты бы ни за что тут не лежал, Нотт. Привычных мурашек от возникшей близости с Драко не последовало. А вот тошнота вихрем крутанула желудок, подскочив до гортани. Ну что, готов подставлять ему свой зад до скончания веков, м? Во имя «великой любви»? Сжав челюсти до скрипа, юноша медленно снял с себя аристократичную руку. Затем отодвинулся, выползая из под плена оказавшейся внезапно тяжелой ноги. Он окинул острым взглядом ангельское лицо, пытаясь найти там хоть какие-то ответы на свои вопросы. Но Драко мирно посапывал, и подсказок не предоставлял. Драко, я, конечно, сильно помешался на тебе, но… Непреодолимое желание сбежать настойчиво ударило по вискам, а аргументов остаться находилось всё меньше и меньше, за исключением твёрдых двух: 1. Ты что, шлюха на одну ночь? Тебя вызвали, оттрахали, и ты съебываешь? Не позорься! 2. Если ты приползешь в поместье Ноттов в таком виде, отец уже не на спине, а на твоей жопе нарисует кое-что похлеще жалких крестиков. Это остужало. Остаться казалось логичнее, чем удрать и впоследствии делать вид, что это вовсе не ты так беззастенчиво раздвигал ноги перед Драко Малфоем. Блять. Тео отвернулся на бок, подогнув колени к животу, одновременно сбрасывая с себя шёлковое одеяло. Зажмурился, что есть силы. Брось, Нотт. Ну, поебались и поебались. Уже ничего не попишешь. С такими невеселыми мыслями он погрузился в не самый спокойный сон. Утром тело ныло и ломило, а ужасное ощущение натертости между ягодиц не добавляло баллов к настроению подростка. От пережитого стресса он проснулся раньше Драко, резко оглянувшись на него и рассмотрев обожаемое лицо ещё пристальнее, чем вчера. И обнаружил невероятные метаморфозы, случившиеся за пару часов отключки. Губы и губы. Брови и брови. Волосы и волосы. Внутри ничего не дрогнуло в бешено-трепетном восторге, гулко заполняя освободившееся пространство чувств морозным равнодушием. Надо было просто с тобой потрахаться, чтобы меня отпустило. Опустошение - вот что гремело внутри Теодора Нотта ярче всего. Он поджал губы, оторвавшись от разглядывания своего (теперь уже чересчур близкого) друга, и повернулся на живот. Кое-как сполз с кровати, затем странной походочкой прошествовал к ванной, ни капли не стесняясь своей наготы. Выцепил взглядом брошенные впопыхах скрюченные вещи на полу и хмыкнул. Вот они, следы их преступной страсти, которая так ярко пылала, так сумасшедше крутила душу всего несколько часов назад. А теперь канула. Хрен пойми куда. Дверь в ванную тихонечко щёлкнула. С’est la vie, Нотт. Вот тебе и ответ. Стоя под струями холодного душа, Тео морщился, ощущая болезненное омерзение от себя самого, своих поступков и неопределенности, которая маячила на горизонте его жизни так отчетливо, как никогда раньше. Вместе с этим на фоне беспечно плясала обожаемая им свобода, призывно помахивая рукой и кричащая: «Нам с тобой вдвоём будет лучше, чем с Малфоем! Так что радуйся, что избавился от него». Кожа горела там, где побывали губы, руки и… всё остальное. Неприятное ощущение натёртости доводило до физической тошноты. Проблеваться было нечем, кроме собственного горького сожаления о содеянном ночью. Романтика, Нотт! Может, Дафна себя чувствовала так же в ваш первый раз? Мысль упорхнула, взобравшись на новую высоту, выстраивая кубики фальшивых воспоминаний о том, как Дафна рыдает в общей ванной девочек, а тушь комками спадает по её щекам. Теодор помотал головой, отгоняя непрошенный образ. Да, ещё скажи, что я это заслужил. Губы то и дело складывались в злобную усмешку, пока юноша яростно растирал лицо под плотными струями воды. Отец бы умер от позора. Тео позволил себе шире улыбнуться и открыть рот, набирая прозрачную жидкость и позволяя той задорно бурлить во рту, водопадом скатываясь вниз. Отчего-то мысль о бледном отце в родовом склепе несказанно порадовала подростка, и даже в какой-то степени рассмешила. А вот мама бы… Внезапно шатен застыл, как каменное изваяние, чувствуя, как нервно дрогнули уголки губ в неконтролируемом спазме. Мама… Чёрт возьми, он даже не мог представить себе, как она выглядит: отец уничтожил любое упоминание о миссис Нотт сразу же после её смерти, не оставив отпрыску даже крохотного клочка колдографии с её изображением. А единственный портрет был сожжен, когда Тео исполнилось два (об этом ему спустя много лет поведали эльфы-домовики, годами служившие семейству Ноттов). В голове выскочил излюбленный лже-образ (подросток слепил себе его самостоятельно из множества лиц): утонченная женщина с русыми волосами (иногда рыжими), убранными в пучок, и неизменно тёплой улыбкой. В пространстве сознания эта фальшивая Мать мягко обнимала, одобрительно кивала и почти всегда молчала. Тео порывисто выкрутил кран, убирая напор воды, и так и остался стоять с закрытыми глазами. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Парень яростно сплюнул под ноги остатки ставшей внезапно неприятной воды и медленно выдохнул через рот. Будь мама жива, я бы не оказался в такой ситуации. Однозначно, многое бы сложилось иначе, если бы Элайза Нотт не погибла при странных обстоятельствах, когда Теодору исполнился год. У отца не поехала бы кукуха, а у самого Тео точно отпала бы всякая нужда завоевывать чужое внимание дешевыми выкрутасами. Но терзать себя фантазиями о том, как бы оно «могло бы», показалось юному аристократу бесперспективным и обременительным, оттого он в два счёта похлопал себя по щекам, призывая вернуться в мир реальный, где он только недавно лишился анальной девственности с другом детства. Нотт, мёртвых не вернуть, и прошлое не переписать заново. А вот с будущим что-то дельное нашаманить - это да, это вариант. И Тео пустился в иные размышления. Он настолько долго вытирался, старательно обходя болезненные зоны, и усиленно прокручивал в голове варианты поведения с Драко, что обнаружил себя, застывшего с дурацким выражением лица и в той же позе, что и десять минут назад. Парень удрученно выдохнул, повязал полотенце на бедрах и вышел за дверь. Надо одеться и свинтить на завтрак до того, как он проснется. А поговорить лучше после. Но планы Тео, впрочем, как и всегда, пошли по знакомому сценарию, сразу же после того, как шатен вошел в спальню. То, каким взглядом его окатил наследник Малфоев, словами описать было сложно. Примесь самодовольного ехидства, жажды, триумфа, злости, обиды, обожания и чего-то ещё всполохами прорывалась из дождливых радужек. Свинтить не получится. Тео замер на месте, не в силах пошевелиться, а Драко звучно хмыкнул, прищурившись так, будто раздумывал, пригвоздить своего вечного противника безжалостными словами прямо сейчас или сначала поиграть? — Утро доброе, - многогранно протянул блондин, слегка склонив голову набок. Он окинул кудрявого парня пристальным взглядом, точно приценивался, и, после того как глаза-льдинки закончили своё сканирование «товара», его неприлично-оголенные зрачки остро впились в красивое лицо. — Ага, доброе, - наигранно-весело выдал Теодор, моментально включившись в игру «всё-до-охуительного-нормально», и заулыбался, стараясь избегать зрительного контакта со Слизеринским Принцем, как можно дольше. Шатен подошел к своим хаотично раскиданным вещам, поднимая те с пола. Малфой неотрывно наблюдал за его действиями и хранил загадочное молчание. Новый факт: теперь резкие наклоны придется исключить так же, как беспечные приземления моей жопы на всевозможные горизонтальные поверхности. Нотт подавил в себе желание поморщиться, усиленно делая вид, что ему всё нипочем, хотя задница нещадно кричала об обратном. — Как ты? - подозрительно-сладко протянул Драко, не вылезая из постели. Он высокомерно ухмыльнулся, а Тео ответил ему точно такой же показушно-нахальной гримасой. — Нормально. От корявых интонаций собственного голоса захотелось повеситься, а страх, что Малфой сейчас может поступить с ним, как последний ублюдок, заставил бить тревогу по всему организму. «Чтобы ты мне отсасывал в переулке» теперь могло запросто перерасти в «чтобы ты раздвигал передо мной ноги». Адреналин моментально подскочил, вытесняя любые другие ощущения в теле, когда Драко чуть скривил губы и резво откинул шелковую ткань, садясь на кровати и опуская стопы на ледяной пол. Тео с небьющимся сердцем смотрел, как его любимый блондин, не стесняясь своей наготы, решительно поднялся и направился прямиком к нему. Нотт даже не отшатнулся, когда пальцы Драко достаточно резко обхватили подбородок (так взбрыкнувшую лошадь тянут за поводья), не позволяя Тео отвернуться или спрятать глаза. В серых радужках начали собираться грозовые тучи. О-оу… — Нотт, что за спектакль? — Не понимаю, о чём ты. Малфой ещё раз выразительно оглядел юношеское лицо и чуть ли не по слогам разочарованно выдохнул: — Ты такой… сложный. — Жаль, что ты подобным не славишься, - кривовато улыбнулся Нотт, опасно прищурившись и попытавшись увести подбородок от цепких паучьих пальцев. Малфой тотчас же ослабил хватку, убрав руку подальше от притягательного лица, и демонстративно вздохнул. Его глаза окунулись в задумчивую глубину собственных мыслей, пока спускались вниз, беззастенчиво исследуя чужую шею, россыпь мелких родинок, ключицы, бледные шрамы на коже. Драко закусил губу, а затем поднял внимательный взгляд на Тео. От столь пристального разглядывания сделалось совсем не по себе, и Теодор неосознанно прижал вещи ближе, создавая иллюзию дистанции между собой и объектом своей недавней крышесносной страсти. — Ты… жалеешь? Вопрос выстрелил в лоб. Резко, безжалостно, сильно. У кудрявого парня тотчас же вросли ноги в пол, а губы залило раскаленным железом. Даже фальшивая улыбочка не могла протиснуться сквозь подобную плотность эмоционального раздрая. Ресницы дрогнули, рот чуть приоткрылся в попытке что-то ответить, но буквально в ту же секунду Нотт прикрыл его. Громкое молчание. — Ты жалеешь. Констатация факта, заправленная горечью и обидой. Карие глаза резво подскочили вверх, выхватывая ледяные напротив. — Я не… просто мне странно. Оправдание номер один. Погнали. Но Малфой уже отвернулся, видимо, что-то решив для себя, и с непроницаемым лицом прошествовал в ванную. Тео знал, что это провокация, уязвленное эго, но острый стыд за то, что он будто бы обманул всех в искренности своих намерений, подгонял извиниться. — Драко, да подожди ты! Куда сбегаешь? Малфой обернулся, распоров внутренности одним лишь прохладным взглядом, и высокомерно изогнул бровь. — Я иду в душ, - колко подметил аристократ, явно намекая, что уж он-то вполне способен совладать со своими эмоциями. Да-да, в отличие от меня. Тео умоляюще глянул на друга и поджал губы. — Я не жалею, не выдумывай. Просто тело пиздец-как ломит, - выдал он первое, что пришло в голову и отчасти являлось правдой. Драко прищурился. Затем молча развернулся, влетел в ванную комнату, но уже через мгновение преспокойно стоял в дверном проеме, облачившись в белоснежный халат и отыгрывая крайнюю степень ленивой грации. Серебряные глаза мстительно блеснули, и он, хищно склонив голову набок, сахарно пропел: — М-м-м, могу дать Летто. — Было бы… неплохо, - виновато улыбнулся Тео, облизнув пересохшие губы, и как-то воинственно откинул кудри назад, будто собирался ринуться в атаку. На деле же он просто стоял, прижимая скомканную одежду к груди, растягивая губы в несмелой улыбке и глядя точно в бледновато-острое лицо. Прямо. Открыто. Схлестываясь в очередном негласном противостоянии. Тишина. Воздух сгустился. Желудок дрогнул, панически запульсировав. Драко звучно хмыкнул. Тео сильнее сжал челюсти и нервно сглотнул. Глаза в глаза, не моргая. Уголок малфоевского рта пополз в сторону. Через долгие пять секунд блондин вальяжно оттолкнулся плечом от косяка и кошачьей поступью двинулся в сторону Теодора, который, к слову, едва заметно попятился, лишь усилием воли заставив себя устоять на месте. — Ну-у, раз ты не жалеешь… устроим секс-марафон в последний денек, да? В школе-то особо не потрахаешься… - Драко невинно поднял брови, а издевательская усмешка заняла почти всё его лицо. Пальцы стремительно вонзились во влажные после душа кудряшки, убийственно нежно помассировав кожу на затылке. Блять. Коньячные глаза бегло пружинили с одного вертикального зрачка на другой, неосознанно транслируя весь ужас от представившийся перспективы провести ещё хотя бы пару минут, стукаясь черепушкой об изголовье кровати. Не говоря уже о целом дне. Тео нервно облизнулся. — Дракош, я бы за, но моя жопа пока что голосует за перерывчик. — М-м-м, - ещё слаще произнес Драко, сильнее сжав волосы на затылке. Мурашки резво взлетели по шее, пуская ток вдоль позвоночника. Нотт рвано выдохнул, не в силах сдержать странный трепет, в одночасье вскруживший его дурную головушку. Ресницы дрогнули, а кончик языка неосознанно прошелся по нижней губе. Блять. Я точно извращенец. Выверенный захват. Нужный, крепкий, приносящий желанное отупение и наслаждение. Драко сильнее сомкнул пальцы на волосах, заставляя Нотта откинуть голову назад, на что тот охотно откликнулся, сопроводив своё движение предательски-выпавшим «Ааах!» изо рта. Странное возбуждение прошлось по всему телу, а член дернулся. Мысли выветрились из головы, оставив разум зависать в чистейшем вакууме. Внезапно чужая ладонь по-хозяйски распахнула полы махровой ткани полотенца, уверенно накрыв причинное место ладонью. — Надо же… - довольно протянул Малфой в своей самой раздражающей манере и победоносно хмыкнул. - У тебя встал. Проиграл, Нотт. Опять. Тео прикрыл глаза и вздохнул, сглотнув слюну, которой стало чересчур много во рту. Чужая рука чуть сжала член, проведя по нему вверх-вниз, а пальцы на затылке уверенно качнули кудрявую голову к себе. Горячий язык дразняще облизнул налитые припухшие губы, на что шатен мученически застонал и подался было навстречу желанной ласке. Но резко вспыхнувшая ослепительно-острая боль не позволила заполучить малфоевский рот в свое владение - Драко удерживал его за локоны на нужном расстоянии, из-за чего Тео обиженно зашипел и распахнул глаза, встречаясь с абсолютно трезвыми и ясными серыми радужками. — Я в душ, - спокойно проговорил наследник древнего чистокровного рода и хитро улыбнулся. В ту же секунду с тела Нотта исчезли чужие руки, а сам он остался стоять, как громом пораженный, растерянно глядя на то, как блондин уверенно вышагивает в сторону ванной, а затем скрывается за ней, даже не удосужившись обернуться. Охуеть. Тео опустил голову, прикрыв глаза и тяжело выдохнув. Шум воды из соседней комнаты помогал сохранять крохи сознания в этой реальности. Мерлин. За пару минут Малфою удалось вернуть его почти испарившееся помешательство на законное место. А это… это было нехорошо. Совсем нехорошо. Нет, я не вывезу этого. Это… нельзя продолжать. Нотт, игнорируя эрекцию, в спешке напялил на себя свою одежду, кое-как обулся, забрал палочку, ещё раз окинул взглядом огромное пятно на простынях и вылетел из спальни Драко так быстро, как только позволяло вопящее от боли бренное тело. Он накинул на плечи своё пальто, слава Салазару, не встретившись ни с одним обитателем Малфой-Мэнора, и, собрав щедрую горсть Летучего пороха, решительно бросился в объятия ядовито-зелёного пламени. Мда-а-а-а… Теперь держись крепче, дураш-кудряш! Пиздец близко. Малфой тебе его обеспечит.