Одна на двоих / 20 свиданий с...

      Я испуганно взглянула на ангела, он пожал плечами. Обернулась на генерала. Он обошел нас и быстрым шагом направился дальше по коридору. — Плохо притворяешься.       Оставшийся путь до комнаты мы прошли в одиночестве. Молча.       В спальне Каин сразу отнес меня на кровать. Снял с себя пальто, с меня обувь и сел на край, положив ноги к себе на колени. Начал массировать мне ступни. Мягко надавливая, разминая, поглаживая каждый пальчик. Грел ступни между своими ладонями. — Ммм…       Он обхватил мои лодышки руками и повел наверх к бедрам. Мягко нажимая, обхватывая пальцами, добрался до ремня. Расстегнул. Смотря мне в глаза, стал постепенно стягивать штаны, растягивая момент, внимательно осматривая и лаская взглядом. Вдруг застыл, его взгляд замер в районе колен. — Что?       Он растерянно посмотрел на меня. Я приподнялась. Чуть выше колен, сбоку с обеих сторон проступали багровые синяки. Ангел виновато отвел взгляд. Казалось в его светлую голову стали закрадываться мысли относительно сопоставимости наших сил и о том, что однажды он может эту силу не рассчитать. Случайно. Поддавшись эмоциям. — Каин? — вырвала я его из раздумий.       Он снова посмотрел на меня. Мне нужно было его отвлечь. Я сняла с себя верх, оставшись в нижнем белье. Стянула до конца штаны и протянула ему свою ножку. — Продолжай. Пожалуйста.       Ангел воспрянул духом. Взял мою ногу и положил к себе на плечо. Я не боялась его. Доверила свое тело. Вверила ему себя. И ему это мое доверие нравилось. Сильно. Улыбка тронула краешки его губ. Он аккуратно массировал икроножную мышцу, потом бедро. Ласковые касания сильных пальцев, нежные надавливания теплых ладоней и такие желанные прикосновения заботливых рук. Я расслабилась, развалившись на мягких подушках. Закрыла глаза. Монотонные движения расслабляли, а мысли занимал он. Ангел, в котором так идеально уживались противоречивые качества: добро и зло, свет и тьма. Как симбиоз черного и белого, смешиваясь создавали неповторимый изысканный оттенок, в зависимости от того какого цвета было в данный момент больше. Лишний раз только подчеркивая своим контрастом его исключительную индивидуальность. — Похоже я в раю.       Ангел кивнул. Поцеловал в косточку щиколотки. Его губы коснулись синяка у колена. Он уложил ногу на кровать, аккуратно укрыв одеялом. Потом повторил тоже самое и с другой. — Разденься — не попросила, а тихо шепотом приказала ему я.       И тут же поджала губы, застеснявшись своего желания. Видимо не удержала демона внутри. Он мягко улыбнулся. Мое смятение не оказалось не замеченным. — Хочешь чтобы я разделся — Да. — не дала я ему договорить. — Поможешь?       Я отрицательно покачала головой. Каин поднялся и встал напротив меня. Ангел медленно расстегивал пуговицу за пуговицей. Специально не распахивая рубашку. Наблюдал за мной. Поочередно выправил левый край, вытащил из-под ремня правый. — Дальше. — сна выдохе вымолвила я.       Я наклонила голову набок и приподнялась на локтях. Рубашка, словно повторяя мое движение, упала с одного плеча, оголив торс. Ангел сделал глубокий вдох грудью. Я не удержалась и опустила взгляд. Каин завел руки за спину и его мышцы тут же выделились. У меня была возможность рассмотреть каждую. Пересчитать. Изучить. Но не потрогать. Ангел не стеснялся и смотрел мне в глаза, а я бесстыдно разглядывала его идеальное тело. Он улыбался, ему нравилось наслаждение, которое отражалось в моих глазах. Он сложил крылья — рубашка упала к ногам, и раскрыв их, обдал меня потоком прохладного воздуха. Я вдохнула и подняла на него взгляд. — Повернись — дерзко проговорила я.       Каин повиновался. Он стоял напротив окна в полурасслабленной позе и свет луны падал прямо на него. Выделяя преимущества. Подчеркивая структурные мышцы еще больше. Придавая белоснежной коже невесомую бархатистость. Волосам волшебную мягкость. А образу немую статность и благоговейность. Он поднял обе руки вверх, словно потягиваясь, демонстрируя себя еще больше, повернул голову налево и расправил крылья высоко наверх, сомкнув их над головой. Лунный свет очертил его профиль, подсветил кончики перьев и пряди волос словно светились, подтверждая истинную ангельскую природу. Святой. Идеальная статуя без единого изъяна. Безукоризненный образ. Идол, которому бы все поклонялись. Которому завидовали. Желали. Хотели заполучить его внимание и расположение. — А говорят девушки любят ушами. — Такого как ты хочется любить и глазами тоже.       Ангел опустил руки, спрятав их в карманы. — Что ты обо мне думаешь? — Удивительное создание, обладающее уникальными способностями. — А ты знала о существовании бессмертных? Помнишь кого-то еще? — С чего ты так решил? — Ты совсем не испугалась меня когда очнулась у разлома. Я не понимал, почему ты меня не узнаешь. Но ты совсем не удивилась ни моим крыльям, ни тому что происходило вокруг. Поэтому я и предположил, что если ты не помнишь меня, то может помнишь кого-то еще. — Нет. Тогда я увидела тебя впервые.       Ангел словно грустно вглядывался в пустоту перед собой. — Это тебе так кажется — Почему? — Ты стала такой безразличной и отчужденной после того как я нашел тебя тогда. Все волнения и переживания перестали для тебя что-то значить. Ты была словно ожившая кукла без чувств и эмоций. Я не знал как тебя растормошить. Что сделать. Но очень хотел и не переставал пытаться. Я искал в твоих глазах хоть какую-то подсказку, интерес, надежду. Пытался разбудить тебя, вытащить из тебя эмоции или хоть какие-то воспоминания или ассоциации. Хоть что-то. Мне почему-то — он нерво вдохнул — было жаль терять. — Почему? — Потому что было невыносимо больше оставаться одному. После знакомства с тобой что-то пошло не так. Внутри меня проснулось яркое ощущение. Давно забытое. Волнение при мыслях о тебе. Желание. Помимо слепого достижения цели, появилось еще какое-то приятное чувство, которое уводило, цепляло, интриговало и тянуло к тебе. Требовало твое внимание, узнать тебя. Сделать приятно. Дотронуться.       Я села на кровати, свесив ноги. Обняла себя руками. — Кажется я была слишком погружена в себя. В свои мысли и ощущения, пытаясь разобраться кто я, где, что со мной и кому можно было верить. Не понимая как и куда делись 3 года моей жизни. Как я выжила и почему ничего не могу вспомнить. — Я не был уверен, что ты хочешь быть найденной. — Помню что в том мире была всеми покинутая и совсем чужой. Странные люди появлялись и также странно исчезали, получив свое. Лишь страшное беспросветное одиночество вокруг. Мне хотелось кричать, но я молчала. Так и чувствовала себя нелюбимой куклой, заброшенной в дальнюю коробку. Просто пустая оболочка, равнодушно созерцающая утекающую сквозь пальцы жизнь. Мной играли только тогда, когда я представляла некий интерес. Всегда кратковременный. А мне так хотелось быть главной героиней… — А что ты видишь, глядя на меня вот так? Может тоже куклу? — Ангела. Наглого и красивого, самоуверенного и одинокого. Который у всех вызывает интерес, но ему самому нет дела не до кого. Который так сосредоточен на своих тайнах, что забывает расслабляться и просто радоваться. Ангела, который скрывает свои одиночество и страх под маской безразличия. И который боится осуждения.       Каин напряженно выдохнул, опустив крылья и вытащив руки из карманов, словно чувствуя вину. — Нет. А что видишь ты?       Я поднялась с кровати и тихо подошла к нему сзади. Уверена он чувствовал мое волнение. Я положила свои ладони на его. — Ангела, отчаянно пытающегося найти любовь и поддержку среди смертных.       Мои руки медленно поднимались вверх по его прессу. Казалось он не дышал. — Доброго, заботливого и нежного.       Скрестив руки у него на талии, я прижалась к нему грудью. Он еле вдохнул. — Ангела сильного, но столь трепетного в моих руках.       Я чувствовала как дрожит его тело от моих прикосновений… — Который однажды уснул у меня на коленях.       … и от моих искренних слов. — Бесстрашного ангела, который сожжет весь мир ради меня одной.       Я поцеловала его между лопаток. Каин судорожно вдохнул воздух. — И щедрого. У которого … — я нервно вдохнула — у которого душа одна на двоих со мной.       Я добралась ладонями до его груди и надавила прижимая его к себе ближе. — А еще любимого.       Каин снова рвано вдохнул и покачал головой. — Лэйн…       Он накрыл мои руки своими. Крепко сжав их. Его грудь вздрогнула, вбирая воздух и судорожно выпустила его обратно. Я слышала как он тяжело сглотнул. — Мне столько нужно тебе рассказать, в стольком признаться. Но я боюсь…       Он опустил голову. Поднес мою руку к губам, поцеловал. — Хорошо. Только давай, пожалуйста, не сегодня. — Ты правда считаешь меня таким?       Каин обернулся, взгляд красных глаз поймал мой. Они блестели будто от слез или это предательский лунный свет не смог скрыть, а лишь подчеркнуть его ранимость передо мной. Я нырнула под его крыло, оказавшись напротив. Теперь эмоции ему прятать было некуда. Он смело встретил мой взгляд. — Каин       Мне льстило, что ангел позволял видеть себя таким. Я обхватила его лицо ладонями, притягивая к себе ниже. — В каждом из нас есть темное и светлое.       Он не моргал. Пристально смотрел, вглядывался в мои глаза. Словно пытался что-то в них найти и не находил. Снова вдохнул резче чем обычно, шмыгнув носом. Чуть склонив голову набок, прикрыл глаза. — Это правда. Я лю       Этот наглый ангел снова не дал договорить, найдя мои губы. Отчаянно. С надеждой. Будто боясь, что я выдам важный секретный ингредиент. Он обхватил в ответ мое лицо ладонями. Не давая мне ни говорить, ни вдохнуть, ни вырваться. Он забирал мои самые искренние чувства прямиком из души, а вырывавшиеся эмоции хватал стонами прямо с губ. Вытягивал такую необходимую ему любовь прямо с кислородом. Он знал, что я хочу сказать, но никогда не давал мне договорить. Почему?       Каин медленно целовал меня, вкусно оттягивая то верхнюю, то нижнюю губу. Будто слизывал подтаевшее мороженое. Стараясь не разрывать касания, не прекращать контакта, не давая опомниться. Отстраняясь лишь изредка, чтобы рвано вдохнуть или выдохнуть. Его поцелуи были неглубокие, неуверенные, по-мальчишески осторожные и нежные. Так сильно он боялся услышать мое признание.       Он завел крылья мне за спину и притянул меня ими ближе к себе. Мое тело было поддатливым и пластичным. Я отдавалась моменту полностью. У меня не было сил сопротивляться. Я таяла в его ласке. Отдавая ему свою нежность в ответ. Его губы были мягкие, теплые, влажные. Язык осторожно касался моих, слизывал с них обещания и сладкие ощущения. Поцелуй приобретал вкус соленой карамели. — Каин… это…       Он не останавливался. — Почему ты пл       Прямо в губы продолжала я, произнося слова в те короткие промежутки для вдоха, что позволял мне ангел. — Мы же созданы по вашему подобию — Или мы по вашему. — Это от счастья.       Не переставая смотреть мне в глаза и не выпуская из рук мое лицо, продолжал ангел. — Почему? — спросила я. — Почему от счастья? — Почему не даешь договорить? — Потому что боюсь. — Почему? — Потому что люблю — Почему? — Потому что боюсь потерять. — Почему? — Потому что боюсь, что разочаруешься. Возненавидишь. — Почему? — Потому что есть пара вещей, которыми я не горжусь и предпочел бы забыть. Но должен рассказать. — Почему? — Потому что это может повлиять на твое мнение обо мне. — Почему? — Потому что эти поступки могут изменить твое ко мне отношение. — Почему? — Потому что боюсь, что пожалеешь… — Почему? — Потому что я нехорошо поступил с тобой. — Почему? — Почему ты все время говоришь одно и тоже? — Потому что хочу добраться до сути — Почему? — Потому что люблю тебя.       Мы замерли пристально глядя друг другу в глаза. Он от удивления и с открытым ртом. И я от неожиданности, что так легко получилось. Он провел пальцами по моим губам. Я облегчено выдохнула. В его зрачках я видела себя. Я улыбалась. Была счастлива. — Это не правда — Правда. Я люблю тебя, Каин. — Почему? — Потому что.       Каин вглядывался в мои глаза. Не верил в происходящее. — Каин я помню, что Шепфа говорил тебе, что никто тебя не полюбит. Но он мертв. И если это не любовь то что тогда? — Наказание.       Я мотала головой. — Но скажи это еще раз. Пожалуйста. — просил бархатный и ласковый голос бессмертного.       Он еще раз провел большим пальцем по моим губам. Ангел умоляюще смотрел мне в глаза и не моргал. Ждал. — Я люблю тебя, Каин.       Он закрыл глаза. Облегченно утробно выдохнул. Обнял меня и поднял на руки. Я еще раз прошептала эти слова ему на ухо, обвив руки вокруг его шеи. — Кажется теперь я понимаю почему ты рьяно хотела мне признаться. — Буду теперь это делать чаще.       Он потерся носом о мой висок и отнес меня на кровать. — Тебе идет быть добрым. — Да. Ты уже говорила.       Наконец-то расслабившись в его объятиях, я уснула у ангела на плече теряясь в его ласковых убаюкивающих касаниях.       Утром я проснулась одна, но зато заботливо укрыта одеялом. Через открытое окно комнату заполнил свежий воздух, видимо поэтому я так крепко спала и не услышала как ушел ангел. Потянувшись в кровати, я повернула голову и мой взгляд упал на тумбочку — камелии там уже не было. Видимо она и послужила причиной распахнутого окна. А его ухода? Нет. Вместо цветка он поставил стакан с водой. Заботливый. Вылазить из теплой кровати от этой мысли было приятнее.       Каина не было видно весь день. Что он такого сделал, что ему так страшно рассказывать мне. Если я этого не помню — может это не столь важно.       Закончив с обязательными тренировками, вечером все мысли устремились к украденной книге. Что она скрывает. Было завидно, что не я первая узнаю это. Мое внимание сконцентрировалось на том единственном сигиле, о котором говорилось в дневнике Романова. Тот, что я могла зарисовать по памяти. В середине него был знак в форме буквы Y. Казалось я уже видела его отдельно. Четыре точки, связанные между собой тремя ребрами. Что они могут значить? Четырех архидемонов. Три жертвы. Семь смертных грехов. Или семерых архангелов. Рука легко и быстро начертила звезду и букву по центру. Я где-то это точно встречала. Отдельно. А перевернутый крест у Каина на одежде — символ сатанистов. Почему? Все о чем бы мы не говорили, он словно уже слышал или знал. И от этого лишь отрешенно скучал. Размышляя о том, что можно сказать, а о чем умолчать. Он словно выжидал, наблюдал и играл. Был пассивным зрителем своего же спектакля. И в чем он так боится мне сознаться.       Я уже искала ключ в кармане, когда ко мне сзади бесшумно подошел ангел и внезапно обнял меня. — Скучала?       Я вздрогнула, не ожидая от него проявления ласки. — Не ждала? — Не ожидала.       Открыла дверь и вошла в комнату. Каин вошел за мной. — Как прошел день? — Скучно. — Значит все-таки скучала.       Разговор не клеился. От возникающих подозрений и вновь появляющегося недоверия между нами словно пробежал холодок, сковывающий нас и не дающий волю горячим чувствам. Ангел чувствовал, что я злюсь — не подходил. Изучал. Как сомелье только пригублял, пробуя на вкус. Не зная, что сказать, я остановилась в центре комнаты, он прошел к кровати. — Кто у тебя такой смелый среди поклонников? — прощупывал почву ангел.       Я проследила за направлением его взгляда, он смотрел на пустой стакан на столике у кровати. Он повернулся в пол-оборота, руки в карманах. Взгляд исподлобья. Злая ухмылка. — Не боится себе смертный приговор подписать?       Он не злился. — Как мило ты ревнуешь. — Я держу себя в тонусе. — нахально улыбнулся он.       Мне нравилось, как он ревнует. Вкусно. Избирательно. Как гурман. Как некий ритуал. Он выбирает из меню одно изысканное блюдо. Подмечает острые нотки, а потом сладко смакует мою реакцию. Наслаждаясь послевкусием своей ревности, запивая его моими чувствами. Мне нравилось ощущение что я его. Такое человеческое собственничество, подкупаемое серьезностью вытекающих намерений, выдавало его отношение ко мне. Такой неприступный, холодный. Высокомерный. Мой. А со мной… — Не хочешь погулять? — Зовешь на свидание? — спросила я. — Да.       Ангел шел впереди, одна рука в кармане, второй он словно играл, перебирая пальцами. Нервничал? — Отсутствие меня рядом делает тебя озлобленной. Не замечала такого? — Да. Где ты был? — Как банально. — ангел закатил глаза. — А ты хотя бы искала? — с легким сарказмом спросил он, оглянувшись через плечо.       Мне стало стыдно. Я виновато опустила взгляд. Я и правда просто ждала пока он сам придет и найдёт меня. Может выполнял что-то опасное, а мне не говорил чтобы не переживала. А может Агапе просто помогал. Что мне известно о нем вообще, чем он занимался до меня. У него свои дела. Свои обязанности. Может он хочет просто помолчать.       Я нагнала его и поймала за мизинец, как и он меня когда чувствовал вину. — Извини. Я правда почему-то сильно разозлилась. Не об этом я хотела поговорить.       Каин внимательно посмотрел на меня. Окинул взглядом, задержавшись на груди. Улыбнулся краешком губ своим мыслям, чуть покачав головой. — А о чем? — Как прошел твой день. Не устал ли ты? — Лэйн … — с лаской в голосе.       Как же он произносит мое имя. Он просто улыбнулся и мое настроение в миг изменилось. То что было сказано после — не важно. — Может хочешь просто помолчать? — Не хочу. Хочу чтобы спрашивала. Интересовалась. — А если вопросы будут неудобными? — Тогда я промолчу. — продолжая улыбаться ответил Каин. — Договорились.       Он наклонился и поцеловал меня в губы. Растворяя злость, оставляя лишь нежность. Его ладонь легка на поясницу, бережно погладила по спине. — Спрашивай.       Мы пошли дальше по коридору, не разрывая мизинцев. — Ты говорил, что у тебя есть догадки почему я не умерла тогда. — Хочешь поговорить о смерти? — Хочу узнать о себе. И тебе. — У меня есть разгадка. Как ты любишь.       Серьёзный взгляд глянул в душу вынесенным приговором. — Ритуал. В нем все дело. В день когда база провалилась, мы с тобой занимались… — он покосился на меня — проводили ритуал.       Я вопросительно посмотрела на него. — Не помнишь?       В голове была пустота. Абсолютная. Невыносимая. Звенящая. — Совсем?       Он растеряно улыбнулся. — Хм… А жаль. Было весьма… — он замолчал, отводя взгляд.       Было заметно как нервно мечется его взгляд и как он пытается подобрать нужное и необидное слово. — Весьма … — Опасно? — Нууу… в итоге вышло очень. Но… в начале было даже… ммм… — Каин? — Что? — Ты стесняешься сказать это вслух? — Может я жду пока ты сама догадаешься.       Я закусила губу, он пытался разбавить тяжелый разговор, приправить его страстью, чтобы я не подавилась страшным послевкусием прошлого. — Хочешь сказать, что мы с тобой       Я замолчала, осознавая правду недосказанных слов. Ангел сощурившись хмыкнул. — Да. Мы занимались этим, как ты говоришь, и было весьма приятно… Меня бросило в жар и щеки моментально залились румянцем. — Забавно. До сих пор смущаешься.       Если мне нравилось как он ревнует, то ему явно доставляло удовольствие мое стеснение. — Это как раз был чувственный ритуал, от которого закипает кровь и помещение заполняется стонами. Томными. Сладкими.       На языке появился вкус граната. Мне стало понятно его странное поведение тогда в церкви. Он пытался мне напомнить. Вызвать ассоциации, флэшбэки из прошого своими прикосновениями, присутствием. Словами. — Тогда в церкви ты пытался — Да — четкий короткий ответ, словно читая мысли и не дав договорить. — А я думала, что за странное поведение.       Мы замолчали, каждый вспоминая тот момент. Каждый по-своему его смакуя. — Уверен тебе тогда понравилось. Было…. по-настоящему что-ли. Я помню как учащенно забилось твое сердце. Так вот ритуал.       Я сморгнула наваждение, навеянное теми ощущениями. Надо заметить и правда приятными, но именно тогда столь необычными. Первыми настоящими. — … был одурманен почти осуществившейся мечтой. Думал освобожу ее. — он неловко сделал паузу, поправил, брошенное невзначай местоимение — тебя. Но не получилось. Потому что не знал, что тьма и демоническая сила не отделимы от тебя. Они как недостающие части, без которых ты уже не сможешь. Части одного целого. По описанию это некий обряд по экзорцизму, разрывающий связь. Который как я предполагал избавит тебя от тьмы Шепфамалума и изгонит силу Баала. Вернет мне …       Он замолчал, посмотрел на меня, ища мой взгляд. Я не повернулась в ответ, просто взяла его за руку и сжала. Ему этого было достаточно. — Но видимо надо было больше сотрудничать с талантливым криптографом. Потому что оказалось, что перевод я понял не так или интерпретировал так как хотел. Додумал. Но уверен, что одну связь я точно разорвал. Поэтому ты жива. Ты больше не она. Я изгнал ее, а не их силы. Вы больше не связаны друг с другом. Но это я понял относительно недавно.       Мы вышли на аллею и медленно шли мимо редко посаженных деревьев, когда-то зеленого газона. Мимо темных сводов арок и зданий. — Баал получил свою долю. В условленный срок он забрал свое по обещанному уговору. Он забрал ее.       Я слушала это как какую-то выдуманную историю. Абстрагировалась, словно это не про меня. Про другую, которую обсуждают за соседним столиком. — Они преподнесли мне печальный, но весьма поучительный урок. У всего есть условия и своя цена. Даже у самого светлого и бескорыстного чувства. И все подробности необходимо уточнять сразу. А вот от Шепфа я понял, что смерть куда милосердней. Ее нечего бояться. Жизнь — куда большая пытка. Тут твои самые ужасные кошмары становятся явью.       Мы прошли вокруг по диаметру вдоль полуразрушенных зданий и вернулись к коридору ведущему в нашу комнату. — А три года? Где я была три года?       Ангел повернул голову на меня, притягивая меня к себе, и обхватил за талию. — Этот ответ я еще не нашел. Думаю мы вместе его разгадаем, anima mea.       Беря меня за руку, он провел пальцами по шраму. Он тяжело вдохнул. — Это я тебе оставил.        Я вздрогнула. — А у меня остался твой крестик.       Он висел на моей шее. Я машинально коснулась его пальцами. Каин кивнул. — А как ты выбрался? Ты оставил меня там? — Я бы никогда тебя там не оставил. Все случилось быстро и неожиданно. Все резко начало ходить ходуном. Задрожало. Меня выбросило из нарисованной на полу пиктограммы. Потолок рушился. Со стен отваливались пластины. Помещение словно сжималось изнутри. Гул, скрежет и крики ужаса. И короткое ощущение невесомости, словно кабина лифта опускалась резко вниз. Чем ближе я пытался добраться до тебя, тем сильнее сопротивление встречал. С нами был еще кто-то и он мешал мне. Кто-то сильный, он не давал это сделать. А еще забирал и высасывал из меня силы. Я искал тебя, но ты словно испарилась. — Как ты? — Как я? — непонимающе переспросил Каин. — Да. Просто растворился в воздухе.       Он задумался. Прищуриваясь, перевел взгляд перед собой и замедлил шаг. ___       В коридор из своей комнаты вышел Ян. Стены в комнате давили, напоминали о прошлом. Как и глаза соседки по этажу не давали ему покоя, будоража и бередя это самое прошлое. Давно забытое. Закопанное. И отвратительное. Изменившее всю его жизнь. Как незаживающие раны у бессмертных, которые никогда не затянутся, не давали ему душевного умиротворения. У бессмертных было свое спасительное средство в ампулах, а у него были сигареты. Ян глубоко вдохнул, огляделся. Обожаю первые 5 секунд первой затяжки. Именно они самые желанные и сладкие. Не хочется их ни с кем делить.       Спичка чиркнула в тишине, осветив на секунду приятные и мягкие черты лица. Он вгляделся в пустоту перед собой. Прикурил. Первая секунда. Вдыхаешь. Вторая. И воздух, пропущенный через некие ворота, обогащённый этим неким всепоглощающим веществом, врывается в легкие и растекается по ним, проникая в кровь, разнося в каждую клеточку тела кайф. Теплый. Третья. И мир замирает. И сердце будто встает на паузу. Все вокруг становиться каким-то не важным. Есть только ты и это вещество, которое распространяется все дальше внутрь тебя. Вглубь. Наполняя чувством умиротворённости. Какого-то благоговения. 4 секунда. И выдыхаешь. Пятая. Сердце остановилось, отдышалось и снова пошло. И хочется ещё… Это не о том, когда выкуриваешь пачку за день. Это о том, когда прикуриваешь ради удовольствия. Так и она. Авана. Давала прикурить, дарила мимолетное ощущение счастья и осыпалась как пепел. А я тянулся вновь и вновь к этому яду. Ее слова как никотин отравляли душу. Затуманивали разум. Прожигали, оставляя некрасивые ожоги на сердце. Кажется я так и не смог до конца ее простить. А он… его она использовала — крутила как хотела. Даже не любила. А этот дурак ничего не видел. Не замечал. Глупо зависел.       Держа сигарету между двумя пальцами, большим мужчина почесал бровь. Затянулся еще раз. Авана. Не дает покоя даже после смерти. Почему она о ней спросила?       Он затянулся еще. Медленно глубоко. Задержал никотин в лёгких. Что она хочет узнать. Что я могу рассказать. Та ли это Авана.       Ян оперся затылком о холодную стену, прикрыл глаза, облокотился на нее оперевшись на согнутую в колене ногу. Размышляя об этом, смотрел на тлеющую сигарету. Задумчивый взгляд, дым отражался в черных глазах. Стряхнув пепел указательным пальцем затянулся еще. Какую приятную штуку придумали эти смертные. Хорошо, что она меня не убивает. ___       Но Каин вдруг остановился. Прижал к себе, скрывая крылом. Я заметила как он нахмурился, сжимая челюсти. Послышался звук приближающихся шагов. С противоположной стороны к нам навстречу шел генерал. Но не его так испугался Каин. Дмитрий непринужденно кивнул и криво ухмыльнулся, заметив реакцию бессмертного. — Я не за вами, голубки.       Он свернул к двери, ведущей в комнату Яна. — Что там? — потянула ангела за руку.       Каин не обратил ни малейшего внимания ни на генерала, ни на меня. Я перевела взгляд туда куда так напряженного вглядывался ангел.       Раздавшийся эхом под сводами стук в дверь заставил подпрыгнуть. Дверь не открылась. — Выходи. Я знаю, что ты там. - напряженно проговорил ангел.       Из темноты вырисовывался образ темноволосого мужчины. Будто сама темнота укрыла его своим покрывалом, пряча ото всех. Было видно только один красный уголек. Я сильнее сжала руку Каина. Прижавшись к нему, ощущая опасность, мурашками по коже. Отбросив тлеющий окурок в сторону и выдыхая сигаретный дым наверх, к нам навстречу смело шагнул мужчина. Его плечи были расплавлены. Он не боялся, что его заметили. Он словно этого ждал.       Производить впечатление ему не было смысла. Я видела все сама. Высокий брюнет с черно-карими глазами. Уверенная открытая поза. Идеально слажен. Симпатичен. Плечи, мышцы, пресс. Обворожительная улыбка. Излучающий доброту взгляд. Такой мужчина не просто располагал к себе и привлекал на себя всеобщее внимание, ему хотелось доверять и с ним не было страшно. Я узнала его и немного расслабилась. — Ян?!       Одновременно и облегченно проговорили мы с Дмитрием. И только Каин молча и яростно смотрел на него. Видел в нем соперника?       Взгляд черно-карих глаз стрелял одновременно с произношением его имени. Сначала на меня. Затем на генерала. И остановился на ангеле. — Хм. — усмехнулся он. — У меня много имен.       Теперь он тоже загадочно улыбался и внимательно осматривал каждого. — Лэйн, я тебя уже заждался.       Он ласково посмотрел на меня. Обворожительная таинственная улыбка как всегда обезоруживала. Ян не боялся Каина совсем. Наоборот словно провоцировал его. — Камелия наверно, уже завяла.       Ангел сжал челюсти. Расправил крылья, угрожающе и предостерегая. Но он не закрывал меня собой в попытке защитить. Он пытался защититься сам. Сдержать эмоции, рвущиеся наружу. Каин с досадой на лице прикрыл глаза, сильно сжав руку. До боли. Было понятно, что он догадался кто был тем бесстрашным поклонником. — Похоже одним секретом меньше. — дерзко подметил Ян, боковым зрением заметив как напрягся Каин. — С тобой друг, я знаком как Павел.       Взгляд Яна стал серьезным. Голос жестче. Дмитрий тоже напрягся и скрестив руки на груди нахмурил брови. Не мог найти подходящих слов. Не понимал радоваться ли ему раскрытию еще одной тайны и ожившему непонятным образом другу. Хотя сейчас меня уже мало что могло удивить.        Мужчина осторожно положил генералу руку на плечо. Чуть сжал и отпустил. — А с тобой…       Он перевел глаза на Каина. И все-таки шагнул в противоположную сторону от ангела. — А с тобой нас связывает гораздо больше, чем просто дружба, верно Каин?       Колкий взгляд мужчины, которого теперь было непонятно как называть, как острый нож вонзая в аппетитный сочный стейк, попал каждому в самое сердце. И все были поражены неожиданной прямотой его ответов. Не попытками оправдаться, а вскрытием секретов. Ян, искусно владеющий остро-колющими предметами, вытаскивал начинку наших душ наружу. Ощущение было не из приятных. Мы все были словно на огромном блюде. Все молчали и не двигались. Боялись лишний раз сделать резкое движение. Напугать. Спровоцировать.       Каин смотрел перед собой. Невооруженным глазом было заметно как он зол. Он предостерегающе расправил крылья и я заметила отбросившую им тень на земле. Она была в форме Y. Ангел смерти. Глаза от удивления расширились, сердце заколотилсь. Как молния вспомнилась картинка из подвала монастыря. Рукав Каина светился меткой, напоминающей именно эту букву. Разгадка казалось бы перед глазами, но не хватает связующего звена. Шифра, кода расставляющего все на свои места.       Я посмотрела на ангела. Было непонятно знал ли он его. — Кто ты? — спросил ангел негодуя и нахмурившись — Ты не человек.       Ян мягко улыбнувшись, чуть приподнял подбородок. — И да и нет. Не узнаешь?       Издевательски развел руки в стороны и плавно повернул голову сначала направо, потом налево. — А должен? — ответ Каина сквозь зубы.       Ангел ловил взгляд, пристально всматривался в глаза, пытаясь понять, заглянуть в его суть. Разгадать. Узнать. Но не мог. — Как ты выжил. Я же — Он падший ангел. - холодно констатировал Каин, не давая генералу закончить. — Скорее демон. — поправил Дмитрий. — Ангел без крыльев, но…       Мужчина напротив с интересом наблюдал за ними. Хитрая ухмылка не сходила с его губ. Дмитрий не выражал особой неприязни и злости. Казалось, что он наконец обрел союзника. Но глаза его говорили о недоверии ему, которое возможно он и пришел восстанавливать.       Ангел продолжал внимательно всматриваться. Пытаясь проникнуть в сознание. — Не получится. — холодно выдавил из себя Ян.       Ангел прикрыл глаза. Сосредоточился. Он не оставлял попыток понять кто перед ним. Неуверенность ангела будто передалась и мне. — Можешь не стараться. — Я чувствую энергию бессмертного, но она настолько слаба. Как ты...       Он замолчал осознавая что-то. Его подозрение оправдалось. Испуганно взглянул на мужчину напротив, распахивая глаза. Осознавая и принимая правду. Ян прочитал все по его глазам. — Догадался? — довольно переспросил брюнет , наклонив голову и улыбнувшись по-доброму. И обнажил свое левое предплечье, снимая бинты. Оно светилось. — Амулет… — выдохнул Каин. — Да, брат.       Ян, как искусный шеф-повар, преподнес последнее слово как изысканный десерт, приготовленный им лично для особо важного и привередливого, но по-особенному любимого гурмана.