Любовные издевательства

Задницу жгло как горячим маслом на сковороде. Вот чёрт! Почему он такой грубый? Липкая и густая сперма стекала с анального отверстия на пол. Ноги подрагивали, и были также испачканы в семени Ин-Хо. — Игрок 456, я ожидал, что ты будешь гораздо выносливее. Ты сдался после первого приема внутрь моего эякулята. Разве не хотел продолжить? Перед мужчиной сидел Хван, подняв его лицо на себя за челку, крепко держа её между пальцами. — Ты такой неблагодарный! Недовольный вздох разочарования сошёл с губ фронтмена. После он вернулся в своё изначальное место в кресле, взял стакан коньяка и осушил его. Взгляд вернулся к лежащему у ног того игроку. Выглядел он действительно мило, хотя Сону было уже около 50-ти лет; первый продолжал наслаждаться его телом. На шее первого расцветали опухшие укусы до почти мяса и синие засосы — прекрасная картина! Хван отметил Ги-Хуна как свою собственность, оставив телесные метки на руках, ключицах, шее, груди, животе и бёдрах. Чёрт! А выглядит действительно бесподобно. Сидящий в кресле мужчина был доволен своей работой — это было лишь началом его плана. Тело 456-го теперь принадлежит ему. Разве может быть что-то гораздо лучше этого? Тем временем игроки смертельной игры продолжали сидеть на полу и кроватях, поджимая ноги ближе к телу в поисках некой защиты. Голова отказывалась соображать; даже самые буйные ранее перестали хоть как-то действовать и засели в самых тёмных углах помещения в тишине. Было так тихо, что казалось все уже давно мертвы — но это было наполовину правдой! Моральное потрясение от стрельбы и принесённых тел к выжившим лишь усиливалось. Как пагубно всё происходило... Сердце стучало так быстро, что сводило с ума; его ритм никак не налаживался. При любом упоминании о крови — словно новый выстрел в голову, поражающий мозг! Так мало понимания о произошедшем и столько паники... Естественно. Солдаты вошли в комнату, где сидело около 50-ти игроков, если не меньше, и встали ровно квадрат посередине, а треугольники с двух сторон, как защита. — Игроки, что пошли против нас, были расстреляны безоговорочно. Те, кто выжил и не попал под пулю, были взяты под контроль. Их мы отпустим через какое-то время после того, как они успокоятся. Ситуация действительно сложная как с вашей, так и с нашей стороны. Мы просим понять нас. Игра продолжается, несмотря на угнетённое положение среди игроков. Солдат замолк, и среди всех людей образовалась гробовая тишина. — Ох, серьёзно? Почему мы должны продолжать? Всем нам сейчас очень плохо! Имейте совесть! Крикнул один из игроков мужчина, хмуро глядя на игрока за его слова, полные чепухи по его мнению. — Отставить непослушание приказу. Главный пункт игры в том, что все – и игроки, и солдаты — между собой равны. Мы потеряли уйму людей, разве не... — Так почему же вы сами не угомонитесь? Гребаные солдаты! Что подумать о других даже не можете! Какие жалкие и бестолковые! И снова вспыхнуло бунтарство: разве люди не понимают, что иногда нужно тихо посидеть, чтобы их не видели и не слышали? — Игрок 314 выбывает! Объявили по громкоговорителю, когда мужчине всадили в лоб медную пулю; его тело с хрустом упало на пол. — Прошу соблюдать уважение к солдатам. Мы тоже люди и терпеть такое не долго можем. Квадрат окинул взглядом помещение, игроков, а затем своих за спиной. Вновь все затаили дыхание; даже кричать от нового трупа сил уже не было – лишь тяжело дышали. Когда же свет выключили, все легли спать. А тела убрали. Ночь прошла гладко: все крепко спали, пытаясь убежать в сновидениях от мысли о предстоящей игре и наслаждаясь приятными снами. ... Лишь двое человек тогда не спали, и об отдыхе не знали. Звенели в огромных апартаментах железные наручники, захватившие двое мужских запястьев. Груди их соприкасались, Воздух между ними искрил от напряжения: страх у одного смешивался с возбуждением другого. Руки Хвана крепко обхватывали плечи своего возлюбленного. — Смотрю, даже в такой ситуации ты не теряешь своей привлекательности... Прошептал он низким голосом. Пальцы скользнули по коже игрока 456, вызывая намурашки. Его ухмылка стала ещё шире. — Ты извращенец... Выдавил с трудом Ги-Хун, но в его голосе слышалось больше страха и растерянности, чем презрения. Тело непроизвольно реагировало на прикосновения Ин-Хо. Тот лишь рассмеялся. — Извращенец? Может быть... Но разве не это делает игру интересной? Его руки скользнули выше по шее, пальцы закрылись в волосы Сона. Он медленно наклонил голову к его ключицам и осторожно коснулся губами — лёгкий укус, затем нежный поцелуй. — Ты мой... Прошептал Хван, голос звучал спокойно и ласково. Его дыхание обжигало кожу. В комнате стало ещё жарче; напряжение между ними нарастало с каждой секундой. Всё тело игрока было в тревожном ожидании, сердце колотилось так сильно, что казалось вот-вот выпрыгнет из груди. — Ты... не понимаешь... Выдавил 456-ой, пытаясь сохранить остатки самообладания и достоинства. Но его голос дрогнул от волнения. Первый лишь улыбнулся в ответ. — Ох, я всё прекрасно понимаю. Наша игра только начинается... В эту ночь апартаменты стали полем невидимого сражения — борьбы страхов, желаний и власти. Всё вокруг замерло под взаимодействиями этой странной связи между игроком и фронтменом. Наручники продолжали звенеть в такт учащённому дыханию обоих мужчин, предвещая начало новой главы их любовным играм. *** Громкий гам от людей разбудил игрока. Приподнявшись на кровати и протерев лицо, Ги-Хун осмотрел то, что было вокруг него. В груди начало покалывать. 456-й находился в общем помещении для всех игроков. Уже был день, шёл обед. Все так громко болтали в ожидании следующей игры, что Сон чуть поморщился. — О Боже! Где я? Воскликнул он. — Господин Сон! Раздалось радостно и резко откуда-то снизу. Кинув взгляд к низу кроватей, мужчина увидел морпеха... Выжившего? Тот быстро заполз на самый верх и сел в ноги 456-го. — Здравствуйте! Думал, вы не очнётесь! Ги-хун прикрыл чуть глаза, задумавшись. Слова 388 он не разобрал, но сразу поднял взгляд на него. — Что по выжившим? — Около 75 человек, сэр! — Мгх... Сон опустил голову, глядя на свои руки. Всё это было нереальным? Лицо скривилось от страха и рвоты, подступающей к горлу. Чёрт! Представление о случившемся вывело мужчину из колеи. Он вёл себя подобно... шлюхе, дав себя нагнуть ведущему. Цель Ги-Хуна была убить этого человека, а не отдавать ему своё тело — и то не по личной воле! Дэ-Хо посмотрел на 456-го с приподнятой бровью: — Что-то... не т... — Заткнись! Вырвалось у мужчины. После он замолчал, понимая что натворил. — Я извиняюсь. Мужчина поджал губы и глянул на выход из помещения, после чуть напрягся: — А какая сейчас будет игра? — Четвёртая! — А голосование? — Было! — Ох... Сон нахмурился от тупого поведения морпеха, но ничего не сказал. Вновь ровное количество? Неужели умерло одинаковое число кружков и крестиков? Эх... Ничего не поделаешь. Придётся взять себя в руки и продолжить играть в смертельную игру. В помещение вновь зашли солдаты.