Габарит

Настроение Скарамуччи испортилось в мгновение ока. Водитель, как тот и просил, высадил его на нужной улице. Насупившись и нахмурившись, он идет, запомнив маршрут. Дорога до бара лежит через переулок, и юноша просто не хотел, чтобы остальные поняли, куда он направляется. Он сжимает кулаки, ощущая, как раздражение разливается по телу, словно кипящая вода. Его шаги быстры и резки, каждый шаг будто ударяет по земле с яростью, которую он еле сдерживает. Сердце колотится в груди, а мысли в голове мелькают одна за другой, подстёгивая злость. Он уже не видит ничего вокруг, не слышит, кроме нарастающего в ушах звона — он сосредоточен только на предстоящем разговоре, на том, что должен сказать, чтобы выплеснуть накопившееся недовольство. Его взгляд холоден и твёрд, губы сжаты в тонкую линию, а тело напряглось, готовое к конфликту. Внутри него всё бурлит, раздражение переходит в гнев, который с каждой секундой становится всё сложнее контролировать. «Она должна быть дома… Она дома…» Парень включает телефон и подносит к уху, набрав номер девушки. — Слушаю, — вяло бубнит та. — Скар? Ты уже вернулся? — Да, как раз приехал. Решил прогуляться. А ты где? — У подружки, — зевает. — Но уже вызывала себе такси домой. А ты? Домой идешь? — Ну типа, может, зайду в магазин. Как день провела? — Я весь день у неё, — стонет та. — Опять этот придурок меня преследовал… он мне угрожал, Скар. Сказал, что сделает на меня компромат, и ты меня бросишь… и тогда меня некому будет защищать. Гадостей наговорил ещё. Я испугалась, поэтому к подружке и ушла. — А чего ты не звонила сразу? «Она врет? Кто врет? Слова о видеозаписи с камер это блеф? Я не понимаю, я запутался», — Скарамучча останавливается напротив двери в бар, где работает Альбедо. — Хотела, чтобы ты отдохнул, — она виновато шмыгнула носом. — Прости. Ты же с сестрой там… с друзьями… как-то не хотела тебя беспокоить. — Я понял. Хорошо, Люми. Отдыхай там и не волнуйся, хорошо? — Х-хорошо, спасибо тебе. Я скоро буду дома. Приготовлю что-нибудь вкусненькое. — Напиши, как доедешь. — Обязательно. Люблю тебя. — И я тебя. Сбросив звонок, Скарамучча еще несколько секунд смотрит в экран. Какое-то чувство опустошения и растерянности не позволяет ему мыслить спокойно. «А если он врет? Значит пора набить ему лицо», — кивает парень сам себе. Пройдя внутрь, Скарамучча оставляет куртку на одной из вешалок и осматривается. Яркий свет от редких ламп и неоновых вывесок неприятно ударил по глазам. «Он бармен значит», — парень проходит вперед и замечает светлый затылок сотрудника. Краем глаза Скарамучча продолжает осматривать бар целиком, надеясь, что все-таки не увидит здесь свою девушку. Встав напротив барной стойки, он сверлит взглядом бармена и ждёт. Надеясь, что тот вот-вот повернётся, но этого не происходит. — Эй! — крикнул ему брюнет. — Бедо, подойди к столику! — кричит кто-то из официантов. — Одну минуту, — бармен обернулся на Скарамуччу. — Ого, пришел? Секунду, мне нужно отойти. Поставив на стойку чистый бокал, он вышел и направился к столику, куда его подозвал официант. «Показалось?» Скарамучча на несколько секунд растерялся, увидев сияющие украшения и цепочки на лице и ушах парня и тату на его предплечье. Мотнув головой, он быстро догоняет Альбедо и одергивает его за руку. — Люмин здесь нет. Как же ты заебал, гребаный маньяк, — брюнет замахивается, собираясь бить прямо в лицо. — Эй-эй, — Альбедо перехватывает его за руку, разворачивает и, легко заведя руку того ему за спину, прижимает лицом к стене, пока официант уже извиняется перед гостями за неудобства. — Вышвырнуть его? — к бармену подошел мужчина в строгом костюме. — Не нужно, нетерпеливый просто, — прижав Скарамуччу лицом к стене, Альбедо шепчет ему на ухо: — Я попросил подождать. Неужели минута — это так много? — Уверен, что всё в порядке? — переспрашивает охранник. — Да. Можешь вытащить из камеры над баром запись последних трёх часов и скинуть мне? — Сейчас сделаю. — Ох, так и думал, что не надо в чужие отношения лезть. Даже из благих намерений, — он отходит, позволяя Скарамучче спокойно выдохнуть. — Посиди за баром. — И сколько мне ждать? — шипит, разминая руку. — Немного, тц. Фыркнув на него, бармен натянул легкую улыбку и вернулся к столику, куда его звал официант. «И что это, блять, было? Тц. Придурок». Ворча что-то у себя в голове, Скарамучча решает сесть на один из барных стульев у самого края. «Вот же сука. Почему он вообще так легко меня скрутил? Тц. Я слишком расслабился, да и вообще… Моль с сережками». — Вечер добрый, красавчик, — бубнит один кто-то из клиентов бара. Изрядно пьяная девушка сидит за барной стойкой, сильно опираясь на неё и постукивая длинным ногтем по бокалу. — Ты тут один? — Нет, не один, найди другого дурака, — фыркнул в ответ. — О, скверный характер, люблю таких, — улыбается. — Или ты с нашим барменом? Видела, как вы зажимались. Не хотите тройник? — Тебе бы бухать меньше, а потом тройники предлагать. Фу. — Боже, какие мы нежные, — она сползает с барного стула и, виляя бёдрами, уходит. — Выпьешь чего-то? — Альбедо зашел за стойку. — За счёт заведения. — Я не собираюсь здесь пить. Какого черта тебе надо от моей девушки, блять? — Скарамучча сверлит Альбедо взглядом. — Мне от неё ничего не надо. Век бы не видел её и не слышал. Пока ждём записи с камер, выпил бы чего-то. Необязательно алкоголь. — Обойдусь. Когда будут записи? — Дойти до операторской, достать нужную запись, скинуть её мне, — он загибает пальцы. — Думаю, минут пять ещё. — Окей, — Скарамучча опускает взгляд в свой телефон. «Я настолько ему неприятен? Просто из-за того, что его девушка в меня влюблена? Я же не виноват в этом, — Альбедо берёт шейкер, намереваясь делать коктейль. — Не нужно было пытаться лезть в это. И почему я просто не могу закрыть глаза на чужие проблемы? Ну, использует она его, мне-то что». Намешав ингредиенты и бросив лёд, он принялся взбалтывать всё. «Она же точно как-то выкрутится от этой записи, — Альбедо поднимает голову и смотрит в камеру. — Если она не поднимала головы, значит и лица нет, макушка только. Не поверит? Но какой смысл мне лгать?» Наполнив бокал, он придвинул его к Скарамучче. — «Скарабей», авторский рецепт, угощайся. За барной стойкой без коктейля не принято сидеть. — Кто эти названия придумывал? — хмыкнул, скептично смотря на бокал. — Я, конечно. Тут все коктейли мной придуманы. Этот без алкоголя. Если вдруг захочешь алкогольный, рекомендую «укус махаматры». — Да что ты несешь вообще… — приподняв бровь, брюнет решает сделать глоток и молчит. — Бремя бытия, как и все мы, — Альбедо упирается локтями в барную стойку. — Ну что, сносно? — Повадки у тебя действительно маньячные, — Скарамучча слегка отклонился назад. — «Действительно»? Кто-то сказал, что я маньяк? — он отклоняется назад и запускает руку в карман, почувствовав, что телефон провибрировал. — Очевидно кто. Моя, блять, девушка. «Что блять, то блять, конечно», — Альбедо достал телефон и уткнулся в него. — А? И за что мне такая «честь»? — Не делай вид, что не понимаешь, — шипит. — Но я правда не понимаю, — вздохнув, он протягивает свой телефон Скарамучче. — Вот, видео с камеры над баром. Если сомневаешься, что это она, я попрошу видео с камеры при входе, где видно, как она заходит в бар, в этой же одежде. Потом она садится за барную стойку и больше не встаёт. С сомнением и нехотя Скарамучча берет чужой телефон. Что-то внутри пытается его остановить, будто боится узнать, что все сказанное Альбедо — правда. Девушка со светлыми волосами и ее любимой прической сидит за баром, склонившись так, чтобы демонстрировать бармену все свое декольте. С первых секунд записи Скарамучча ощутил опустошение. Бармен ставит перед ней коктейль и та так нежно проводит пальцами по его руке. Она пьет коктейль и будто бы случайно проливает несколько капель себе на грудь, а потом демонстративно убирает их пальцами и облизывает. Всё, что видит Скарамучча вызывает тошноту и неприязнь. «Есть ведь шанс, что это не она. Я не видел лица… Но Альбедо сказал о камерах на входе и одежде… Я помню эту блузку… Блять. Ну нет… Ну не может этого быть». Внутри становится ужасно больно, но разум хаотично пытается придумать хоть какое-то оправдание тому, что видят глаза брюнета. Девушка будто не может найти себе места, ёрзает, ластиться к бармену, надеясь на его внимание. «Ну нет, нет… Ну почему это происходит со мной?» — Блять… — вздыхает Скарамучча, пытаясь перестать смотреть в экран чужого смартфона. — Если этого недостаточно, ты можешь написать ей с моего телефона. Писать можешь все, что захочешь. Только из чёрного списка сначала телефон ее убери, — Альбедо придвигает ему бокал. — «Укус махаматры». — Прекрати мне уже наливать. Я не заказывал, — бубнит и заходит в черный список контактов. — И какой из них? — Это за счёт заведения. А номер… наверное, самый последний. То есть, первый заблокированный. — Ясно, — Скарамучча бросил взгляд на второй коктейль, но опустил его обратно в телефон. Поджав губы, он открывает чат с Люмин. Решиться написать и получить подтверждение страшно. Он смотрит на Альбедо и вновь в телефон.

Вы 21:47

Привет

Люмин 21:47 Привет! Сам написал? С чего это? «Так сразу ответила. Она не блокировала его разве? Тц…» — он тянется за бокалом.

Вы 21:48

Соскучился

Люмин 21:48 В смысле? Ты пил?

Вы 21:49

Нет, скоро заканчиваю смену и думаю о тебе

Люмин 21:49 Ты серьезно? Ты одумался? Ты ведешь себя странно

Вы 21:49

Красивая у тебя блузка была, встретимся?

Люмин 21:49 Прямо сейчас? Скар скоро домой придёт. Я должна быть дома «Серьезно? А если…» — руки Скарамуччи дрогнули.

Вы 21:50

Мы же оба понимаем почему ты с ним, да?

Люмин 21:50 Ого, ты понимаешь? Да, понимаем. Неужели ты одумался и хочешь вернуться ко мне? «Нет…»

Вы 21:51

Не смог устоять от того, как ты крутилась сегодня за баром.

Люмин 21:51 Я так и знала. Все вы, парни, одинаковые. У меня скар живёт. Значит, к тебе?

Вы 21:52

Ко мне. Фотка будет?

Опустошение от предательства накрывает с головой. Скарамучча переводит взгляд на бокал, в котором осталась лишь половина коктейля. «Блять, ну почему…» Люмин 21:52 Что именно хочешь?

Вы 21:53

Все, что решишь предложить.

Люмин 21:53 Неужели соскучился? Или наконец понял, что кроме меня ты никому такой не нужен? Глупенький, я ведь говорила. И вслед за сообщением прилетает фотография, где Люмин оттягивает край блузы, демонстрируя обнаженную грудь. Люмин 21:54 Нравится? — Забери, — Скарамучча дрожащей рукой отдает телефон бармену. Альбедо прячет телефон в карман и придвигает Скарамучче ещё бокал. — Воздухом подышать не хочешь? — Выпью и уйду, не переживай, — парень залпом пьет коктейль, почти не ощущая его вкус. — Да я не прогоняю. У меня смена уже полчаса, как закончилась. Предлагаю просто подышать воздухом. Знаю отличное место, — он снимает передник и аккуратно складывает его под барную стойку. — Зачем тебе со мной возится? Извиняюсь за то, что хотел ударить. Я пошел, — Скарамучча поднимается из-за бара, смотря в пол. — Никто ни с кем не возится. Идем, — Альбедо прихватил из-за бара бутылку, взял парня под руку и направился в сторону служебного выхода. — Я не кусаюсь. — Тебе домой не надо или что? Отстань от меня, а… — бубнит, вяло идя рядом. — Не надо, моя жена нашла себе другого, — усмехнулся, ведя парня по ступенькам. Он попутно прихватил с собой плед из комнаты для персонала, а когда они наконец вышли, Скарамучча понял, что Альбедо увел его на крышу. Небо здесь кажется бескрайним и огромным, огни ночного города не гасят яркие звезды, а с такого ракурса можно даже увидеть туманность на темном небосводе. Расстелив плед, Альбедо усаживается на его и тянет Скарамуччу рядом. В отличие от брюнета, он без верхней одежды, лишь в рубашке и брюках. — Держи, — бармен протягивает ему бутылку. — Мне жаль, что всё сложилось так, но просто игнорировать это было сложно. Ненавижу такое мразотное поведение. — М… Значит каждый раз, когда она хотела, чтобы я забирал ее, это тоже было из-за тебя и для твоей ревности. Ты за ней не сталкерил, да…? — Чего? Я? Да больно надо. Она и без того мне жизнь подпортила, больше я в это болото ни ногой. Ты куришь? — Курю. — Будешь? — он протягивает Скарамучче пачку сигарет. — Просто пиздец, — парень достает одну сигарету и сразу поджигает своей зажигалкой. — А в раздевалке женской ты что делал тогда? Когда она выскочила после тебя ко мне. — Да там девочки драку устроили. Одна из них выскочила и побежала к парням, ну я и пришел разнимать. Там девушка моего брата подралась. Если ты думаешь, что я потом следил за Люмин, то — нет, я лишь следил, чтобы брат встретил свою девушку и никаких больше драк. — Аха… Сука… Что ты там брал с собой? Дай. — Держи, — он протягивает Скарамучче бутылку. — Я тоже любил ее когда-то. А она втаптывала меня в грязь. До сих пор не понимаю, как позволил это с собой делать. И как вырывался из этих отношений тоже не понимаю. Она хорошо обрабатывает мозги. Может, вот такое расставание, пока ты ещё не возненавидел свое отражение, не такой уж и плохой исход, — он закуривает сигарету и шумно выдыхает. — … — он смотрит на Альбедо и опускает взгляд на бутылку, делая несколько глотков. — «Возненавидел своё отражение»? — Мы же с ней со школы вместе. Знаешь, подростковый период, комплексы и всё такое. А у меня, как говорится, ни лица ни тела. Сначала она просто была моей подругой, потом начала развивать во мне комплексы по типу «ну да, ты похож на моль, но я же люблю тебя», потом усугублять это всё тем, что я никому не нужен, и, по факту, из-за сложных отношений в семье, надавить на меня было просто. Короче, постепенно сделала меня зависимым от неё, благодарным ей и уверенным в том, что кроме неё на меня никто не посмотрит. Такое, в общем, — он выпускает облако дыма. — Потом мы расстались. Не понимаю, как только у меня получилось вырваться из этого. Потом начались сомнения, по типу «а вдруг она права», «она меня на самом деле любит, а я такой плохой так поступаю», или «я должен быть благодарен, что она вообще на меня посмотрела». Короче, не дружил с головой, наверное. Вот так вот. И тянулось это всё несколько лет. Уж лучше так, как у тебя, быстро и больно. — Мне она просто не давала времени подумать, если было что-то не так, как мне казалось. Чем она вообще мне понравилась? Не понимаю, — Скарамучча передаёт бутылку Альбедо. — Она хорошо умеет играть на больном. Обрабатывает там, увиливает, манипулирует, — он делает несколько глотков и возвращает бутылку Скарамучче. — Наверное, увидела, что ты влюблен, вот и начала как-то на этом играть. Чуть что — позицию жертвы, наверное, занимала, и ты, забыв обо всем на свете, бежал её жалеть, потому что любил. — Бесит… Я только подумал, что что-то наладилось в жизни. Только-только все пошло вверх и… получите, распишитесь, — бубнит и, не глядя, пьет. — Понимаю, — вздыхает. — Получается, мы с тобой вступили в одну грязь. Ну, бывает. Отряхнулись и пошли дальше? — он повернул голову к Скарамучче. — Звучит легко. Ты несколько лет не мог отряхнуться и пойти дальше. Тц… «Завтра соберу вещи. А потом куда? Не придумал. На работе останусь, значит…» — Ну, я и барахтался в этом болоте лет с четырнадцати, — пожимает плечами. — Ты главное заднюю не дай, когда она начнет плакать и говорить, что это на видео не она, и по клавиатуре «кошка пробежала». — Ты видел переписку на телефоне? — Нет, просто убрал телефон в карман. Удалю, не переживай, и номер обратно в черный список добавлю. — Я к тому, что «кошка» не сфоткала бы ее сиськи так. — А, ой, там и фото есть? Понял, — он делает глоток и передает бутылку парню. — Ты с ней живешь? Тебе есть где переночевать? — Почему ты спрашиваешь? — Скарамучча делает несколько глотков и рефлекторно ищет сигареты по карманам куртки. — Держи, — Альбедо протягивает ему свои. — Просто подумал, что ночи сейчас холодные, и если тебе негде переночевать, можешь переночевать со мной. — … — закурив, Скарамучча глубоко вдыхает едкий дым. — Это ни к чему. — Так, тебе есть где переночевать? Если не хочешь ко мне домой, можешь переночевать в баре, у нас в комнате сотрудников хороший мягкий диванчик, холодильник с едой, одеяло и всё такое. — На своей работе переночую. — Как знаешь, — Альбедо поднимается. — Всё выпили. Пойдём, выпьем ещё немного. Бар уже закрылся, так что в заведении никого нет. — А я говорил, что замерзнешь. — Куртка в машине. Не захотел за ней идти, — он тянет Скарамуччу за руку на себя и помогает подняться. — Идём, выпьем ещё. Как тебе коктейли, кстати? — На вкус лучше, чем их названия. — В самое сердце, — усмехнулся. Спускаясь по ступенькам с крыши, он ведёт парня за собой. В баре уже совсем пусто. Столы блестят, пол отражает тусклый свет лампы над баром. — Садись, — Альбедо усаживает его на барный стул и стягивает с него куртку. — Что будем пить? Коктейль? — Без разницы. И в долг, пожалуйста, — равнодушно бубнит, наблюдая за Альбедо. — Сегодня ты пьешь за мой счёт, — усмехнулся. — Угостишь меня потом когда-то чем-то, — подмигнул. — Значит, к черту коктейли, — он достает бутылку виски и ставит на барную стойку. — Не хочу мыть бокалы, так что попьем с горла. — Я тебя тоже молью называл. Но сейчас не похоже, что ты моль, — он берет бутылку и сразу пьет. — Да ладно, я и сам знаю, что если стану около белой стены и закрою глаза, то меня видно не будет, — усмехнулся. — Моль, мел, ну и прочее, — отмахнулся. — Ты утрируешь, я тебя вижу ведь, — хмыкнул и поставил виски на стойку. — Говорю о том, как себя ощущаю, — он отпивает и тоже ставит бутылку на стойку. — Как минимум, без одежды и вот этого всего. — Разве не Люмин тебя заставила так себя ощущать? — Шлейф остался, — усмехнулся. — Она «открыла мне глаза» на то, какой я. И всякое такое. Я ходил к психологу, да, но потом надоело. По сути, мне стало всё равно. — Звучит не шибко оптимистично. — Да и ладно, — он делает ещё глоток и передает бутылку Скарамучче. Сознание уже постепенно мутнеет, а взгляд становится туманным и неясным. — И тебя это устраивает? Не хочешь отомстить ей? — Отомстить? Каким образом? Тебя у неё отбить? — смеётся. — Мне не за что ей мстить, я ведь уже сказал, что мне безразлично. — Я не по парням. Но звучит неприятно. — Звучит неприятно? Для нее? Или для тебя? — он протягивает бутылку Скарамучче. — Я имел в виду ее сейчас. Я не особо соображаю, — парень сразу выпивает. — Я тоже что-то не соображаю, — усмехнулся. — Не понимаю, что ты имел в виду, но ладно. — Ну типа она так сильно пыталась добиться тебя, а ты целуешься с тем, через кого она это пыталась сделать, — бормочет, равнодушно глядя вокруг. — Почему именно бармен? — Ты красивый. Я бы не против с тобой, — пожимает плечами. — Бармен… не знаю? Наверное, потому что здесь нужно много общаться, флиртовать с посетителями, весело иногда бывает. Ну, и, если верить психологу, у меня нехватка внимания с детства, вот выбор и пал на такую работу, где внимания хоть отбавляй. — Я думал здесь флиртуют только ради чаевых. У меня денег нет. — Может, так и делают, я не знаю. Я флиртую просто потому что мне нравится флиртовать, — сделав ещё глоток, он ставит бутылку на барную стойку. — А ты не по парням, потому что… почему? Это какой-то принцип? Просто у меня нет привязки ни к полу, ни к потолку, когда дело касается чувств, вот и спрашиваю. Ну, вера там, может, или ещё что? Чтобы не задеть случайно. — Нет ничего такого. Всего лишь мама считает это мерзким, — Скарамучча вновь взялся за бутылку. — Ну, мама, а ты? — Не знаю. Никогда не думал. — Понял. Скарамучча обводит взглядом Альбедо, и боковым зрением цепляется за странное движение снаружи бара. Он уже успел забыть, что с телефона Альбедо пригласил девушку к себе и та, как оказалось, пришла. Бар закрыт, и Люмин всеми силами пытается что-то высмотреть через окно. «Она, блять, пришла?» Злость накатывает с невероятной силой. Скарамучча смотрит в окно до тех пор, пока не столкнется с глазами девушки. — Гадина. Резко обернувшись к Альбедо, брюнет приподнимается и тянет бармена к себе за воротник. Он впивается в его губы настойчивым, даже болезненным поцелуем, забыв о его украшениях. На секунду растерявшись, Альбедо опешил, но после, он завел руки за спину Скарамуччи, крепко прижал его к себе и охотно ответил на поцелуй. Два металлических шарика прошлись по зубам брюнета. Длинный змеиный язык обводит ровную белую дорожку. Альбедо разворачивается, не разрывая поцелуй, и теперь Скарамучча оказался прижатым спиной к барной стойке, но лицом повернут к окну, сквозь которое Люмин смотрит на него, широко распахнув глаза. Бармен целует довольно жадно, игнорируя боль от того, что брюнет ударил его зубами по нижней губе. Он буквально впечатывает того в стойку, давит, углубляя поцелуй. Переплетая свой язык с языком Скарамуччи, смотря ему в глаза сквозь полузакрытые веки, сжимая пальцы на его талии, Альбедо даже не думает отстраняться. Приятное тепло прошлось волной по телу. Скарамучча жадно хватает воздух в секундных перерывах, успев забыть о девушке. На мгновение открыв глаза, он видит в окне Люмин. Он видит, как та растерялась и замерла на месте. Скарамучча раздвигает ноги сильнее, отстраняется и проводит языком по шее Альбедо, показав девушке средний палец. Подхватив его под бедра, Альбедо усаживает парня на барную стойку. Он прижимается всем телом, принимаясь целовать его шею и медленно продвигаясь к его уху. Пальцы разгуливают по чужой талии, сминая мягкую ткань чёрного худи. Люмин, что стоит за окном, настойчиво что-то щелкает в телефоне, и смартфон в кармане бармена вибрирует, но тот игнорирует это, продолжая целовать Скарамуччу в ухо. Брюнет закрывает глаза и наклоняет голову. Он запускает руку в светлые волосы Альбедо и слабо сжимает. Хочется, чтобы Люмин увидела больше, чтобы ей было как можно обиднее. Скарамучча тянет черную рубашку бармена вверх и демонстративно проводит рукой по бледной коже, часто дыша. «Нравится тебе, Люмин?» — Ты же вроде не по парням? — Альбедо шепчет ему на ухо, запустив ледяные пальцы под черное худи. — Верно. Я пьяный. Кстати, на нас смотрит Люмин, — жарко отвечает Скарамучча. — О, так у нас зрители, — он мокро целует парня в шею. — Ну, хоть подрочит девочка. Руки скользнули ниже. Он сжимает бёдра Скарамуччи, потираясь носом о его шею. — От тебя вкусно пахнет. — От меня пахнет твоими сигаретами, — Скарамучча поворачивает голову, выдохнув в светлые волосы Альбедо. — И как много мы ей покажем? — Я бы разложил тебя здесь на барной стойке и вытрахал, чтобы ноги дрожали, — шепчет. — Но мы пьяны, так что в другой раз, — он проводит языком по шее Скарамуччи. — Жаль, доктор запретил мне сосать, так что ничего интересного мы ей не покажем. — Блять, мне не показалось? Сплит? — Скарамучча вновь бросает взгляд в окно. Рука ложится на подбородок Альбедо и он тянет его лицо к себе. Завороженным движением брюнет снимает пирсинг с губы Альбедо и смотрит ему в глаза. — Он самый, — бармен высовывает язык, демонстрируя сплит и пирсинг — два металлических шарика, по одному на каждой половинке языка. — Ахуеть, — Скарамучча касается пальцем кончика одной из половинок языка. — Целовать тебя приятно. — Минет тоже был бы приятным, я уверен, — усмехнулся. — Ещё не пробовал. Мужественно держусь без секса уже второй месяц. Она еще смотрит? — обернувшись, он замечает девушку, что просто прилипла к окну. — Гляди какая любопытная. — Мы не закроем никаких штор? — Скарамучча выглядывает из-за плеча Альбедо и смотрит прямо в глаза девушки. — Закроем, конечно. И записи с камер я потом сотру. Свидетели нам не нужны. Отступив назад, он тянет Скарамуччу за собой, держа его за воротник. Альбедо медленно и вальяжно подходит к окну и останавливается, смотря девушке в глаза. — Судя по выражению её лица, она чем-то расстроена, Скар. Бармен тянет парня на себя и проводит языком по его щеке, скользя взглядом на Люмин. Улыбнувшись отчаянию, что он видит в её глазах, Альбедо оставляет Скарамуччу позади, делает ещё шаг и закрывает жалюзи. — Ну вот, — он вернулся к брюнету и стал впритык, уложив руки на его талию, — ночные фантазии девочке обеспечены. — Уже не видит, можешь угомониться, — Скарамучча пятится назад, уперевшись руками в чужие плечи. — Понял, принял. «Почему так неприятно стало, — взгляд голубых глаз опустился в пол. — Меня будто использовали только что и выбросили». — Кхем, переночуешь здесь? Я оставлю тебе свою карту сотрудника. Можешь уйти, когда захочешь. Проведу в комнату и уйду. — Нет, я, пожалуй, пойду. Минут через двадцать, — он неловко смотрит на Альбедо. «Почему-то захотелось его поцеловать», — взгляд Скарамуччи зацепился за свисающую с уха цепочку. — Налить тебе воды? — бармен прошел мимо, оставив парня позади. «Размечтался, Скар. Чтобы он продолжил целовать меня? Стоп. Что вообще у меня в голове? Он тоже мстил Люмин, разве нет? Хотя… он же сказал, что месть ему не нужна. А еще… закрыл шторы и подошёл, обнял… Мне хочется продолжить. Мама бы убила меня. Эи разочаруется? Что она скажет? Но мне хочется…» — Скарамучча сверлит взглядом затылок Альбедо. Догнав парня, он хватает его за руку и тянет на себя. «А что сказать? Я не подумал». Альбедо остановился. «Использовал, просто чтобы отомстить Люмин, что ему ещё нужно? Разве не получил, что хотел?» Обернувшись, он посмотрел в синие глаза с таким холодом, что кожа Скарамуччи покрылась мурашками. — Ого, — на выдохе роняет Скарамучча. — Прости, — он убирает руку. — Воды тебе набрать? — Нет, я… Наверное, я пойду. — Сам доберешься? Может, вызвать тебе такси? — Сам доберусь. «И о чем я только думал?» — Скарамучча забирает свою куртку с вешалки. Проведя его до выхода, Альбедо принялся убирать беспорядок, который они навели. Голова теперь занята только тем, что его просто использовали. Сердце неприятно сжимается, в груди будто бы что-то давит, а к горлу подступает ком. Слёзы — давно забытые им эмоции. Да и повода, как ему кажется, сейчас нет, но стоит лишь вернуться в воспоминания на несколько минут назад, когда Скарамучча просто дал понять, что это всё было лишь из-за того, что Люмин смотрит, глаза начинают неприятно печь. Протерев столы и стойку, он пробивает на кассе чек на три бутылки алкоголя и три коктейля, что выпил Скарамучча, оплачивает, пересчитывает кассу и закрывает. Уйдя в комнату охраны, он пишет записку своему товарищу, оставляет рядом бутылку в знак благодарности и уходит. Садиться за руль даже после слабоалкогольного напитка он бы не стал, но сейчас ноги сами привели его к машине. «Уже не видит, можешь угомониться», сказанное Скарамуччей, звучит в его голове как «я тебя использовал, больше ты мне не нужен», и эта фраза стала ведром ледяной воды, вылитым на голову. Он уже даже забыл, что пил. Дороги сейчас пустые, и, несмотря на выпитый алкоголь и превышение скорости, он доехал довольно быстро и спокойно. Тихо пройдя в квартиру, он сразу ушел в ванную комнату, умылся и снял пирсинг. На нижней губе чуть присохла кровь после того грубого поцелуя, и это вновь отсылает его на брошенные в самую душу слова. Сам же он не имел желания мстить, и то, что они целуются перед ней, не рассматривал как месть. «Значит, и тот поцелуй, с которого всё началось, был только из-за того, что за моей спиной была Люмин, да… Какой же я идиот. Успел уже подумать, что я мог бы понравиться ему? Смешно же», — он смотрит на свое отражение: макияж потёк из-за контакта с водой, на губе проступает кровь, ведь он как-то неаккуратно её задел, а в раковине лежат цепочка и колечко с губы. Приняв душ, он переоделся в чистую одежду, которую Сяо оставил тут на сушилке, и вышел из ванной. Небрежно забросив свои вещи в комнату, он тихо постучал в дверь к Алатусу: — Сяо… ты спишь? — Только собирался, — тот открывает дверь перед другом, стоя в пижаме. — Ты поздно и ты… пил? Выходной не повод пить, Бедо. — Можно… можно мне… можно я… — он топчется на месте. — Эм… спокойной ночи, — развернулся. — А ну стоять, — Сяо хватает его под руку и буквально затаскивает к себе в комнату. — Ты редко такой. Что-то случилось? — Нет, ничего… — опустив голову, он шумно выдыхает. — Думаю, да, ничего… ложись спать. И я тоже пойду… к себе… — он стоит на месте, нервно перебирая пальцами край футболки. — Вот это да… — он утягивает Альбедо к себе на кровать и садится рядом, обняв его за плечи. — Со мной сегодня спишь. — Сяо… — Альбедо укладывается на кровати набок и опускает голову ему на колени. — Об меня сегодня ноги вытерли, — голос слабо дрогнул. — Чего? Кто посмел? У тебя поэтому кровь на губе? — Алатус тянет одеяло и накрывает друга до самого подбородка. — Целовался. Получил случайно зубами по губе… — шепчет. — Меня использовали, чтобы через меня отомстить своей теперь уже бывшей… чувствую себя просто вещью, которую выбросили, когда она стала не нужна. И дело не в том, что я хотел чего-то от этого человека, а в его отношении… зачем я вообще в это полез? Сколько ещё раз я должен набить себе нос, чтобы перестать пытаться помогать другим? — шмыгнув носом, он перевернулся на другой бок и уткнулся Алатусу лицом в живот. — Как мерзко… — Ты не заслужил такого, Бедо, — Сяо мягко гладит его по голове, чувствуя как ему будто передаются чужие эмоции. — Ты не вещь, ты прекрасный человек. А вот тот человек просто сука. — Как же гадко на душе. Знаешь… я же просто пытался помочь. Поддержать? Поговорить по душам. Конечно, он меня не просил об этом, но просто отпустить его в том состоянии, в котором он был, я не смог. Зачем я постоянно суюсь в то, что меня не касается? Давно так больно не было. Его слова буквально прозвучали как «всё, я тебя использовал, больше ты мне не нужен». Я и не рассчитывал ни на что, но ведь можно было не говорить этого? Лучше б я вообще не знал, что это всё было только из-за «мести». Как вообще можно играть на чужих эмоциях и чувствах ради мести другому человеку? Я-то что ему сделал? — Вот козел… — Сяо слегка склоняется к другу и мягко его обнимает. — Надеюсь, что он об этом пожалеет. Жизнь его накажет, Бедо. Он не имел права так с тобой поступать. Мне жаль, правда, что оказался рядом с тобой. Фу. Придурок. — Может, я просто придаю значение чему-то несущественному? Подумаешь, сказал и сказал… — он поднимает голову и сквозь слёзы смотрит на Сяо. — Я сам виноват, что это приносит мне боль? — Нет, конечно. Ты не виноват, Альбедо. Ты хороший человек, который хотел помочь. Но, к сожалению, в этот раз ты решил помочь плохому человеку, — Сяо заботливо гладит друга по щекам, вытирая слезы. — Ты ничего плохого не сделал. Конечно, больно, когда на твою доброту так плюют. Это отвратительно. — Может, я не прав? Это было вот так, — он усаживается напротив Сяо и шмыгает носом. — Его девушка ему лжет. А я это знаю, и я ему сказал. Потом мы вместе пили. Я как-то пытался говорить с ним по душам, рассказал о себе, послушал о нём. Мы ещё выпили и покурили. Потом он внезапно меня поцеловал. Тогда и ударил зубами по губе. Это было резко, поэтому и кровь. Мы целовались, потом он сказал, что она сейчас смотрит. Я решил ему подыграть. Мне-то что, ну смотрит и смотрит. Мы ещё целовались. Он довольно охотно мне отвечал. Обнимал. Под рубашку залез. А потом, когда она ушла, он сказал мне: «Уже не видит, можешь угомониться». И меня будто головой в ледяную воду от этих слов. Скажи, я накручиваю себя? Мне не должно быть так больно? Может, я что-то не так понял? — Хочешь, чтобы я оправдал того, кто тебя обидел? — Сяо обнимает Альбедо за плечи и кладет его голову на свое плечо. — Лучше бы он молча просто отошел от тебя и все. Зачем говорить такую гадость. Он, может, не подумал, что это так тебя заденет, но это не оправдание. Ты не заслужил, чтобы кто-то говорил тебе такое. — Хочу понять, это правда звучит, как «я тебя использовал, больше ты мне не нужен», либо я что-то не так понял, — он трется щекой о плечо Сяо, размазывая слёзы. — Давно меня так ничего не задевало. Я будто душу открыл, а в неё плюнули. — Да, звучит это именно так, но, может, он думал, что ты тоже играешь или мстишь и предупредил тебя, что больше не нужно, м? — мягко спрашивает, поглаживая друга по спине. — Может, думал, что ты не хочешь продолжать и сказал вот это? — Но предупреждать тогда нужно было сразу? Фраза «она смотрит», не похожа на фразу «она смотрит, поэтому давай поцелуемся, чтобы сделать ей больно и дальше заходить не будем, пожалуйста». И он поцеловал меня до того, как сказал… И я дал понять, что не против продолжить. Чувствую себя таким идиотом. Ещё и плачу из-за этого. Пора возобновить походы к психологу, наверное. — Тихо, тихо, все хорошо, Бедо, ты не идиот, ты хороший и добрый парень, а он полный придурок и эгоист. Совсем не подумал о тебе. Тц, мерзость. Забудь о нем лучше, он тебе никто и ничто. Хорошо? — Наверное, пора мне в отпуск пойти. Раз я уже из-за такого ныть начинаю, нервы ни к черту, получается. Смешно даже, как легко меня до слез довести оказалось. — Совсем не смешно. Отдыхай. Пошли все эти козлы нахуй, Альбедо, — Сяо тянет друга на себя и ложится. Тот укладывается рядом, опустив голову Алатусу на грудь и обняв за пояс. — В последний раз я вот так поплакать в кровать только к Лави забирался. И было нам лет по десять. — Вот и я немного удивлен. Надо же было какому-то встречному-поперечному тебя так задеть, тц. Бесят. — Чувствую себя грязным из-за этого. Будто меня сравнили с кем-то вроде шлюхи, знаешь? Да пошло оно всё, — он сползает пониже, спрятавшись под одеяло с головой и уткнувшись лицом Алатусу в бок. — Альбедо, чужая тупость и мерзость не делает тебя грязным или плохим, слышишь меня? Ты не стал хуже ни на каплю. — Угу… Больше я в это ни ногой. Ни в отношения, ни в просто что-то без обязательств, с тобой если только, ни в какие попытки кому-то помочь. Хватит с меня, — ворчит. — Давно пора. Все эти засранцы не заслужили и крупицы твоего внимания. Ты слишком хороший для этого мира, Бедо. — … — шмыгнув носом, он трется влажным от слез лицом о пижаму Сяо. — Расскажи лучше, как ты в горы съездил? С Венти же? Как прошло? — Вообще там было хорошо. Все получили удовольствие от катания. Только брат Венти на меня странно всегда смотрит. Будто я у него украл что-то. — Украл Венти? — Но я же не украл. Его брат, вроде, в курсе, что это не настоящие отношения… — Ну, знаешь, ревнует, наверное. Вы втроем были? — Нет, там еще был Казу и Скар с сестрой и ее ребёнком. — Неплохая компания. И что ты про них думаешь? — Да люди, как люди, правда Скар все о сестре переживал, не знаю даже смог ли он отдохнуть. — Хорошие люди? — Мне показались такими, да. — Понятно, — он трется щекой о живот Сяо. — Прости за это. — Все в порядке, Альбедо. Отдыхай, а то я волнуюсь. — А вы фотки не делали? Покажешь, может? Ну, если есть что. Отвлекусь хоть. — Да, конечно, я много снял на память, — Сяо забирает с тумбы рядом телефон и отправляет его под одеяло к Альбедо. — Полистай. — Спасибо. Листая фотографии, он зацепился взглядом за девушку с ребенком. Усмехнувшись, он передал телефон Сяо: — Это его сестра, да? — Да, похожи так, я даже удивился. — Я её знаю, — он высунул из-под одеяла телефон. — Как-то подобрал её на улице, отвез домой, одел, накормил, отдал старый телефон, уложил спать, купил что-то для малышки. — Вот видишь какой ты прекрасный человек, Бедо. — Бедняга тогда совсем замёрзла, — он высунул голову из-под одеяла и посмотрел на Сяо. — Сказала, их мама алкоголичка. Может, лишить её родительских прав и оформить опеку? Хотя, зачем мне это всё. Опять хочу быть полезным, — он снова спрятался под одеялом. — Безнадега. — Какая опека? У нее есть брат, успокойся, ты сделал больше, чем нужно, ты молодец, Альбедо. О себе думай сейчас. — Жалко стало, когда про маму мне рассказывала. И сейчас жаль, если будет девочке жизнь портить. Короче, ну его всё, — он прячется под одеяло ещё глубже. — Обо мне бы кто переживал. — Я о тебе переживаю очень. Фурина и Лави переживают о тебе. Так что, отдыхай. Ты давно должен был хорошо отдохнуть. — Может, просто нервы сдали. А сегодняшнее поведение того человека, когда я почувствовал себя вещью, стало последней каплей. — Может и так. Но лучше выкинь из головы все лишнее и спи. Утром завтрак тебе приготовлю, — мягко просит Сяо, поглаживая «комок» под одеялом. — Завтрак? Приготовишь тофу? Я купил вчера, хотел попросить тебя. Ты вкусно его готовишь. — Как скажешь, — улыбнулся. — С радостью его сделаю, если выспишься. — Тогда буду спать. Знаешь, наверное, я всё же возьму отпуск, — бубнит. — И поеду на отборочные с Ризли. Не хочу в чужую команду, так что покажу плохой результат, но посмотрю, что и как… а через год поеду туда уже с тобой. — Фух… Я даже волновался, не хотел, чтобы ты выступал не со мной. Глупо, наверное, но с тобой спокойней как-то. Съезди, конечно. Развеешься с тренером. — Тоже думаю. Может, хоть отключусь от этого всего. Как-то слишком много эмоций в последнее время. — Постарайся там с ним так не напиваться. Попробую напроситься с тобой поехать за компанию, конечно, но учти это. Совсем замотался. Находится среди людей вообще тяжело иногда, а ты еще и работаешь там, где они постоянно с тобой болтают. Ужас. Отдыхай. Буду каждый день в твоем отпуске тебе тофу готовить, хочешь? — Больше не буду пить. И в баре с клиентами флиртовать тоже не буду. Ебал я в рот это всё. — И не нужно. Не надо все это тебе, обойдутся. Пусть друг с другом пиздят. Заебали они все. Никому нельзя тебя обижать, фу. — Ладно, закрою еще гештальт с сестрой Скара и всё, больше я ни с кем не контактирую, блять. Нахуй мне вообще нужны люди. Тц. Буду сидеть в своей пещере и рисовать арты на заказ. — Надеюсь, ты не об опеке? — Нет, у нее брат есть, не хочу, чтобы он подумал, что я пытаюсь сделать что-то плохое. Хочу ее малыше купить разного. Одежду, тёплые вещи, одеяльца, смеси… вот такое. Она тогда на улице совсем раздетая стояла. — Вот зачем тебе это? Малышка была хорошо одета, значит они смогли позаботится, — вздыхает, поворачиваясь на бок, ближе к Альбедо. — Справедливо, да. Не нужно вмешиваться в чужие отношения. Если вдруг я надумаю для кого-то что-то сделать, ударь меня, пожалуйста. — Бить не буду, но привязать и закрыть дома могу. — Договорились. Связать? Нравится тебе такое? — Ты даже сейчас умудрился добавить своих пошлостей? Спи. — Сплю. Надеялся, что мне что-то перепадет, — усмехнулся. — Сейчас? Тебя сейчас хочется только сильнее в одеяло укутать и колыбельную спеть. Но петь не буду, иначе ты никогда больше не уснешь, — усмехнулся. — Я шучу, да. Может, дело в том, что я общаюсь постоянно на флирте и шучу глупости? Поэтому люди воспринимаю меня, как какой-то «товар»? — Бедо, прекрати искать проблему в себе. То, что ты так общаешься не делает тебя товаром, глупый. Ты хороший человек, слышишь меня? — Слышу, — вздыхает. — Будто за живое задел. Ладно… я буду спать, Сяо. Можно же остаться тут? — Да, я бы тебя в любом случае оставил сейчас у себя, — улыбнулся, закрывая глаза. — Ты чудесный человек. Как брат старший для меня и мой лучший друг. Спи, отдыхай давай. — С братьями друг другу не дрочат, — бубнит. — Наверное. — Да, ты уже все придуманные виды отношений перерос, — усмехнулся. — Намекаешь, что я старый? — Намекаю на то, что обожаю тебя. — Милашка Сяо. Спасибо, что ты у меня есть.

***

Будто бы чувствуя, что друг в неприятном положении, Кадзуха позвонил и в итоге забрал Скарамуччу к себе домой. Тот отчего-то выглядит гораздо растеряннее, чем обычно и гораздо менее хмуро. Пьяно пошатываясь, брюнет, держась за друга добрался к нему домой. Он почти не проронил ни слова по пути, витая где-то в своих мыслях. Каэдэхара помог ему переодеться и принять душ. Усадил его на кухне на диван и уже готовит горячий чай. «Что со мной? Почему я продолжаю о нем думать? Что за неприятное чувство? Что произошло вообще? Я запутался. Почему так тяжело быть пьяным. Или наоборот? Хочу курить…» Парень переводит взгляд на Кадзуху и тяжело вздыхает. — Ой. Я давно у тебя дома? — Недавно, — мягко отвечает тот, поставив на стол чашку. — Выпей, может, полегчает, — Кадзуха присел рядом. — Что-то случилось? — Люмин сука, — Скарамучча нахмурился, опуская взгляд в чашку чая. — Горячо пахнет. — «Горячо пахнет»? Тебя чай заводит? — Пар горячий, — вздыхает. — И я целовался с Альбедо у нее на глазах. А потом я ничего не понял. Я не помню, что я пил. Коктейли какие-то. Я не знаю что в них. А потом виски. Почему-то мне очень хочется сейчас протрезветь, — бубнит. — Ты целовался с Альбедо? — глаза Кадзухи округлились. — Ты в курсе, что он парень, да? — Догадывался, — Скарамучча роняет голову на стол. — Мама точно будет считать меня прокаженным и еще больше возненавидит. Эи разочаруется. И ему, кажется, было мерзко. Ну зачем я с ним пил? Фу, почему я вообще пью. Дурацкое состояние. И холод дурацкий. И я дурацкий. — Холод? Ты замёрз? — Не знаю. Но я напился на холоде сильнее. Фу. Казу, как ты общаешься со мной? — В смысле? Ты хороший человек, перестань на себя наговаривать, чего это ты вдруг? — Я целовался с парнем, Казу. Я разочаровал семью. Я общался с Люмин с телефона Альбедо. И она скинула ему грудь. Сказала «потрахаться у меня никак, Скар скоро будет дома». А потом пришла к нему в бар, а там мы. Мы ей отомстили. А потом закрыли шторы и все. Ничего не продолжилось. А я хотел, — он пьяно бубнит себе под нос. — Ты меня, конечно, извини, но у тебя не образцовая мать, чтобы думать о ее мнении. А сестра тебя любит и примет любой твой выбор. А почему не продолжилось? — Я сказал, чтобы он перестал, потому что Люмин не смотрит. Он перестал, а я подумал, что не хочу переставать. Я его догнал, а он так посмотрел на меня… Я даже не знаю как описать. Будто он меня ненавидит. Ну я и сбежал. Пошел спать в коморку нашу. А тут ты… Откуда ты? — Подожди, Скар, ты ведь не сказал ему что-то вроде «ой, всё, Люмин не смотрит, давай пока»? Иначе со стороны это звучит крайне… неприятно. — Я сказал «она не смотрит, угомонись». Или что-то такое. Но он же тоже подыгрывал, нет? Почему мне кажется, что я придурок? А, точно, мне всегда так кажется. У него язык классный. Сначала подумал, что я сошел с ума. И сам он неожиданно интересный человек. Ну, я так подумал. — А, ну, раз изначально он знал, что вы целуетесь только из-за того, что она смотрит, то всё в порядке, — улыбнулся. — А что значит «угомонись»? Он хотел продолжения? — Я не помню. Я не сказал, что она смотрит, кажется. Потому что я разозлился. Он закрыл шторы и подошел ко мне впритык. Полагаю, что хотел. — И ты хотел. Почему тогда отказал? — Мы ведь парни, Казу. Или я не знаю. Я не подумал ни о чем, когда остановил его. А потом он резко переменился. — Альбедо человек очень хороший. Прям вот очень. Он из тех, кто полезет на рожон ради незнакомого ему человека. Он тебя не обидит, если ты вдруг решишь переступить с ним через «мы ведь парни, Казу». — Он на меня смотрел так, что я понял, насколько я мерзкий и жалкий. Не надо было вообще к нему подходить. Я вообще его ударить собирался перед всем этим. А потом он меня к стене прижал. Ты тоже так умеешь? Спортсмены же, — Скарамучча кладет голову боком и смотрит на чашку перед собой. — Нас самообороне не обучают, так что не знаю. Можно попробовать, — усмехнулся. — Может, ты его чем-то обидел? Хотя, он не из тех, кто будет обижаться из-за отказа. Ладно, если тебя это беспокоит, просто позвони ему? — Ты дурак, что ли? Я не буду ему звонить. Чем я мог его обидеть? Ударить попытался? Он же после этого все вот это делал со мной. А потом, когда я остановил, то все. Да что я несу вообще? Он парень. Блять, мне на работу завтра… то есть сегодня вечером. Голова кружится. — Ты переживаешь из-за того, что подумают мама и сестра, или тебе самому с парнем неприятно? — Мне не было неприятно. А может я просто забуду все утром и не придется думать? — Скар, давай поцелуемся? — Зачем это? — Проверим, не будет ли неприятно. Может, ты латентный гомосексуалист? Ну, или би. Тоже латентный. — От меня пахнет виски и его сигаретами, — бубнит. — Это ты к чему? Если ты не заметил, то я тебя уже и в душ сводил и одежда на тебе другая. — М? — Скарамучча поднимает голову и смотрит на себя. — Когда это ты успел? Я к тому, что меня целовать неприятно. Ему тоже неприятно было. — Он как-то дал понять, что ему неприятно? — Своим взглядом. Казу, залезь мне в голову и скажи что это было, а? — Но ты сказал, что вы целовались, — хмурится. — Зачем бы он делал это, если бы ему неприятно было? — Он тоже пил. — Слушай, раз тебе понравилось, то, может, пригласишь его погулять вместе? — Ты просто не видел, как он на меня посмотрел. — Но тебе ведь было с ним хорошо? — Или я просто перепил. Казу, зачем ты это говоришь? — И часто ты, когда перепиваешь, целуешься с парнями? — Справедливости ради я не помню обычно. — Я это говорю, потому что никогда прежде не слышал, чтобы ты сказал, что тебе хотелось бы продолжения, вот и всё, — Кадзуха встаёт и осторожно берёт Скарамуччу под руку. — Ты и со мной сколько раз пил, но мы не целовались никогда. Разве не показатель? — Но я же это сделал, чтоб разозлить Люмин. Чтобы ей тоже было больно. Она меня очень сильно обидела. Она меня использовала, — бубнит. — Я что… вещь? Зачем она со мной так? Я сделал ей плохо? Я ни разу не обидел ее. «Получается, использовал Альбедо, чтобы насолить Люмин? Звучит неприятно, конечно». — Понятно, тогда, наверное, я и правда перегибаю, — Кадзуха усаживает его на свою кровать. — Люмин просто сука, Скар. А ты влюбленный парень. Вот и вертела тобой, как хотела. — Казу, ударь меня, м? — Зачем? — Потому что меня использовали, а я, кажется, использовал Альбедо? Ты сказал это выглядит так. Я же не спросил у него, да? Фу, Казу, выкинь меня из своего чистого дома. — Всё-таки использовал, да? — Кадзуха вздыхает. — Ну, ничего, я уверен, если ты объяснишься, он поймёт. И никто никого выкидывать не будет. Можно только Люмин выкинуть. Из твоей жизни, как минимум, — он укладывает друга набок. — Тебе нужно поспать, Скар. — Объяснюсь? А что я скажу? — пьяно бубнит, даже не понимая, что уже лежит. — Я пойду в каморку. Там плохо спится, как раз так мне и надо. — Скажешь, что не хотел его использовать? — Кадзуха бережно укрывает его одеялом. — Не хотел обидеть. Поступил импульсивно, — он гладит друга по плечу. — Закрывай глаза, Скар. — Я бы такому, как я сломал голову арматурой, — ворчит. — Казу, у тебя есть такое? — Когда проснешься, у тебя и без того будет ощущение, будто тебя во сне палками били. — Разбуди меня в шесть утра, Казу, я уйду тихо, чтобы тебя не разбудить и не портить тебе настроение собой. — Тебе на работу к скольки? — К трём часам. Дня. — Вот и славно. А теперь спи, — он гладит друга по голове. — Закрывай глаза и спи. — Казу, ты присмотришь за Эи? Мне больше некому ее доверить. — Присмотрю, конечно. И я уже звонил ей, чтобы сказать, что ты у меня. Малышка спит и у неё все хорошо. — А если я сломаю себе голову арматурой, присмотришь? — голос Скарамуччи становится все тише. — Прости, что создаю тебе проблемы. Никому такого не пожелал бы. — Дурак. Сам тебе сломаю что-то, — он мягко гладит друга по плечу. — Спи, потом поговорим. — Тогда жду это в ближайшие три секунды… а еще это… что-то… я, а? А сколько стоил коктейль, Казу? Какой-то убойный жук и уксус матраса… И виски… Бутылка. Две. Надо вернуть. — Всё вернем. И матрасий уксус, и убойного жука, и виски. Спи ради Бога. — Уксус не вкусный, — пробубнил и уснул глубоким сном. «Ох, горе луковое», — Кадзуха осторожно сполз с кровати, получше укутал друга в одеяло и вышел из комнаты. Прихватив телефон, он отписал сообщение Альбедо, но время уже далеко за полночь и тот, должно быть, спит, поэтому на ответ Каэдэхара даже не рассчитывал. Мел 02:13 Это Сяо, Бедо не очень, но уже спит, а что?

Вы 02:13

Не очень? Перепил?

Мел 02:14 Обидели. Таким расстроенным ни разу его не видел. И пьяный, да.

Вы 02:14

Ого. Сильно расстроился?

Мел 02:14 Ты даже не представляешь на сколько. Осуждаю того, кто это сделал.

Вы 02:15

Он не сказал, что случилось? Помощь не нужна?

Мел 02:15 Какой-то парень использовал его, чтобы отомстить бывшей. Его это очень задело. Помощь не нужна, не переживай) «Блять… — Кадзуха ударил себя ладонью по лицу. — Вот же, алкаша два».

Вы 02:16

Использовал? Переспал?

Мел 02:16 Не спали, не дошло. Целовались только перед его бывшей, а потом он сказал, чтобы Альбедо угомонился и все. Осуждаю лежу.

Вы 02:17

Тц, понял. Если честно, удивлен, что его это задело. Ну, я о том, что он редко эмоции проявляет, а ты сказал, его прямо подкосило

Мел 02:17 Жиза. Но все в порядке будет. Ты тоже иди спать.

Вы 02:18

Да, точно. И ты ложись. Тренировка сегодня