Максималист

Вопреки всему, Еннэ так и не убрала номера Чонгука из чёрного списка своего телефона, вынуждая молодого человека в очередной раз почувствовать свою беспомощность в этом вопросе. И ведь правда, в тот вечер они разрешили самый главный, мучавший Чонгука вопрос, и обо всём остальном он попросту не подумал на радостях. Разумеется, благодаря Чимину у него была возможность связаться с Еннэ и предъявить свои жалобы на этот счёт. Тем не менее девушка оказалась непреклонной и предпочла оставить всё, как есть, до своего возвращения в столицу. Брат Еннэ гостил у Чонгука ещё какие-то несколько дней, после чего съехал, благополучно разрешив все вопросы с хозяином квартирки, которую они с сестрой снимали на каникулы. Конечно же, молодому человеку ничего не мешало видеться с Чимином и дальше, ведь и сам парень был не против иметь дружбу с ним не только ради какой-то выгоды или благодарности за оплату штрафа, но и ради того, чтобы иметь представление о том, кто такой этот внезапно объявившийся парень Еннэ. Как старший любящий брат в отсутствие родителей, он обязан был проконтролировать ситуацию. Тем не менее общение с Еннэ через телефон её брата совсем Чонгука не устраивало. А что он мог себе позволить, когда Пак постоянно был поблизости? Пошлые откровения? Развратные подначивания? Напоминания о том, как он её хотел? Не-а. Излишне эмоциональное сердечко Чимина не выдерживало даже тогда, когда он краем уха улавливал интимно мурчащую интонацию Чонгука. Поэтому спустя какое-то время молодой человек сдался и решил стоически дождаться приезда Еннэ. А до тех пор старался занять себя другими вещами, уж слишком много он думал об одной и той же, что даже начал испытывать лёгкую долю раздражения. Неудивительно, что и Еннэ он порядком поднадоел. На этот вечер у Сунан с Чонгуком был забронирован столик в одном из ресторанов в центральном районе города. К ним должны были присоединиться Хван Евон и её жених, поэтому Чонгук предвкушал скорую встречу с матерью Сунан. С момента полного раскрытия его умыслов, женщина не оставляла попыток договориться с ним. В большинстве случаев Чонгук избегал разговоров с ней и обходил стороной прямые вопросы о том, как она могла бы искупить свою вину вместо дочери, ведь у него не было ответов на эти вопросы. Сунан, как обычно, суетилась у зеркала, разрезая уже приведённую в порядок прихожую своими шагами. Золотистые босоножки на каблуке украшали её щиколотки тонким ремешком. Короткое розовое платье на ней имело облегающую основу из хорошо растягивающейся ткани, поверх которой воздушным слоем лежала ещё одна — из прозрачной розовой сетки, что ложилась мягким облаком поверх основы. Чонгук уже давно был готов, а потому наблюдал за женой с канапе, забросив ногу на ногу. Узорчатая рубашка на нём имела короткие рукава и была заправлена в светлые брюки, опоясанные чёрным ремнём. — Уже придумала, как объяснишь маме свою пораненную руку? — Что тут объяснять? — на выдохе отозвалась она, брызгая духами в воздух над собой. — Как будто человек не может просто случайно порезаться… — Ты — нет, — бросил Чонгук поправляя наручные часы. — Кажется, это ты хвасталась тем, что была самым аккуратным ребёнком на свете. — Не я, — закрыв духи крышечкой, Сунан взглянула на Чонгука. — Не ты? — Одна из твоих подстилок, видимо, — в её тоне просквозил жёсткий холод, хотя они оба знали, что этим «аккуратным ребёнком» являлась именно Сунан. Чонгук хмыкнул, отворачиваясь. — Скажу-у, — протянула девушка, проверяя свою сумку, ничего ли не забыла, — что это ты меня ранил. И кстати, это почти правда. — У-ум-м, кажется, сегодня кто-то хочет получить по своим вкусным губкам, — решил перевести напряжённую атмосферу в более лёгкое русло. Грациозной кошачьей походкой Сунан прошла к выходу первой. Чонгук лениво поднялся с канапе, вышел из квартиры и закрыл за собой дверь. — А что я могу придумать, Чонгук? — отбросив стервозность в голосе, серьёзно и с долей усталости спросила Сунан, когда молодой человек поравнялся с ней. Девушка не просто спрашивала. Ей казалось, что она могла бы вызвать в муже понимание и сочувствие, в результате которых он мог бы задуматься над тем, что творил. Над тем, что ему нужно. Над тем, насколько Сунан ему важна. Взвесил всё и, быть может, хотя бы засомневался в правильности своего образа жизни. — Не знаю, Су, — отозвался он. — На самом деле природу твоих порезов невозможно скрыть. Они выглядят как раны от осколков, которые можно получить только если со всей дури вмазать по ним рукой. — Чонгук пожал плечами, выражая этим своё бессилие. — И ладно сегодня на тебе повязка, а когда ранки заживут и превратятся в шрамы?.. Сунан поджала губы, надеясь на то, что шрамов всё же не останется. Но если всё же они будут, то девушка вполне может прибегнуть к их удалению. Не страшно. Приближались сумерки, отчего солнце, опускающееся к линии горизонта, окрашивало город в алый цвет. Чонгук открыл дверцу машины для Сунан и, дождавшись, когда она сядет, закрыл за ней и обошёл автомобиль. — Ну, давай, хватит хмуриться, — ласково попросил её Чонгук, дотронувшись до подбородка девушки и склонившись к её лицу со своего места. Томно прикрыв глаза, он поцеловал Сунан и тут же отстранился, смотря на результат своих действий. Она улыбнулась. Тем не менее настроение её не улучшилось, а в мимике немного сквозило нервозностью. Это всё из-за маячка, припрятанного ею в машине, страха разоблачения и сомнений в том, стоило ли вообще его подкладывать. Автомобиль тронулся с места, плавно, но быстро передвигаясь по улицам города по направлению к месту назначения. И когда до ресторана оставались считанные минуты, телефон Чонгука вдруг зазвонил. Молодой человек собирался сбросить вызов, ведь разговаривать при Сунан не имел привычки, однако взглянув на циферблат часов, где высвечивался ник звонившего, он резко передумал. «Страховая» — так он подписал Пак Еннэ! Чуть ли не прозевав поворот на парковку из-за фейерверка, взорвавшегося в его голове, Чонгук резко повернул руль. Шины издали характерный визг, а Сунан тихо ахнула, дёрнувшись по инерции, и вопросительно посмотрела на мужа. Чонгук же на неё не обращал никакого внимания. Сдвинув брови к переносице, он думал только о том, чтобы скорее ответить и не упустить такой редкий звонок. Он вырулил на первое свободное место и, не глуша автомобиль, ответил на вызов. — Слушаю, — он старался говорить нейтральным тоном. — Ну, привет, — голос Еннэ прозвучал так, будто она прямо сейчас придирчиво рассматривала его с ног до головы. — Здравствуй, - ответил Чонгук тихим и в кои-то веки серьёзным тоном. — Я-я… здесь, — наконец, заключила девушка, не торопясь, пока Чонгук терпеливо ждал её дальнейших слов, а Сунан претензионно глядела на профиль мужа, замершего с телефоном у уха. — Сижу на той самой скамье, на которой ты сталкерил меня в парке. Я буду тут ещё минут пятнадцать. Если не приедешь, я уйду домой. Время пошло, мистер Трах-трах. — Блять… — приглушённо ругнулся Чонгук, так и не успев ничего ей сказать до того, как раздались гудки. На мгновение он замер, пытаясь выстроить в голове свой дальнейший план действий, и только лишь потом обернулся к Сунан. — Что? — спросила она, слегка поведя кистью руки в воздухе. — Мы идём, милый? — Су, — облизав губы, он развернулся к ней всем корпусом, — мне нужно не на долго отъехать, — серьёзно проговорил он. — Что случилось? — спросила Сунан, напрягшись. Чонгук коротко кивнул и добавил: — Да, но я думаю, что смогу быстро решить проблему и вернуться к вам. Передай маме мои извинения. — Так что произошло? — не успокаивалась Сунан. Глубоко и шумно вздохнув, Чонгук не мог не выдать своего раздражения. «У тебя всего пятнадцать минут, Чонгук, всего пятнадцать!» — напомнил он сам себе. — Су, чем быстрее я уеду, тем быстрее вернусь, милая, — процедил он и добавил уже более мягко и сдержанно: — прости, просто это важно. Сунан поджала губы, понимающе покивав и приняв лёгкий поцелуй от Чонгука. — Постарайся скорее, буду ждать тебя. После этих слов девушка вышла из автомобиля и, поправив платье, направилась к ресторану. Машина мужчины двинулась с места почти сразу, но медленно. Чонгук бросил взгляд на удаляющуюся Сунан, по пути постоянно оборачивающуюся на него. Старался выезжать неторопливо, хотя хотелось нажать на газ до упора в пол. И он так и сделал, но сперва осторожно выехал на более широкую дорогу. Уверен, что до ушей Сунан донёсся очередной визг шин его авто, вот только ему было откровенно на это плевать. Сунан отняла у него драгоценные пять минут, которые Чонгук мог потратить на половину дороги до нужного места, и теперь осталось всего десять. Благо, что до парка было не так далеко, а дороги в это время ещё не настолько загружены, как было бы на час позже.

***

Когда Чонгук поспешно припарковал автомобиль неподалёку от парка, солнечный диск уже коснулся горизонта, из-за чего оканчивающийся день запестрил насыщенностью красок. Тени сгустились, зелень деревьев и кустарников приобретала более глубокий оттенок, а рассеянные облака — богатый ало-пурпурный цвет. Подняв руку с дистанционным пультом над головой, Чонгук заблокировал машину. Сам он не останавливаясь торопился к той самой скамье, уже по пути пытаясь вытянуть шею повыше и рассмотреть, ждала ли его Еннэ на условленном месте. Чудом не срезая путь по газону, молодой человек наконец-то вышел на дорожку, ведущую к скамейке, но, к сожалению, на ней никого не было. — Просите, — Чонгук навис над пожилой парой, расположившейся на ближайшей скамейке, — вы случайно не видели вон на той лавке девушку? У-у… неё такая причёска… — показывал он ладонями примерную длину волос Еннэ. — Мы не обратили внимания, — отозвалась старушка, отрицательно качая головой и выражая своё сожаление выражением лица. Поклонившись, Чонгук пошёл дальше, оглядываясь по сторонам в надежде, что сможет заметить свою рыбку. Людей в парке было достаточно, чтобы его глаза разбежались, но и не так много, чтобы молодой человек не смог неторопливо окинуть взглядом каждого. Так и не заметив Еннэ, он размашисто сел на скамью, прикрывая глаза. Ох уж эта её чёртова своенравность… нравилась ему, но подбешивала, играя на нервах, ведь терпение вообще не его конёк. Чонгук сделал глубокий вдох. Что ж... похоже этот вечер всё же он проведёт в компании семьи Хван. От одной мысли об этом мужчина испытал невыносимый зуд где-то в районе солнечного сплетения. Разумеется, вариант развлечься в постели с Еннэ прельщал молодого человека намного больше. Сунан, Евон, Кону... чёрт бы их побрал. Как же надоело... Он достал телефон и, разблокировав его, набрал номер Еннэ. — Страховая? — раздался девичий голос позади Чонгука, благодаря чему он резко отдёрнул гаджет от уха, оборачиваясь. — Интересно… Еннэ стояла, заложив руки за спину и слегка склонившись над ним. Она внимательно следила за его выражением лица, затаив насмешливую улыбку в уголках своих глаз. Чонгук встал с места, собираясь обойти скамейку, а Еннэ выпрямилась и слегка развернулась ему навстречу. На ней, опираясь на быстрый анализ мужчины, был надет просто умопомрачительный наряд, состоящий всего лишь из чёрного ромпера и длинной юбки с высокими вырезами по обеим сторонам из полупрозрачной чёрной ткани. В своих объёмных босоножках и в этом всём она выглядела одновременно дерзко и сексуально, словно персонаж из фильма про боевые искусства. Еннэ не ожидала, что Чонгук вдруг подхватит её под мышками и усадит на узкую спинку скамьи, отчего тихонько ахнула, но тут же и засмеялась, удивляясь откровенной радости молодого человека. Наблюдая за ним из-за кустов, она долго сдерживала порыв хорошенько похохотать. А сейчас не смогла не дать себе волю. Это было впервые, когда Чонгук слышал её смех и мог наблюдать за широкой улыбкой Еннэ, в основе которой не скрывались такие вещи, как сарказм и недовольство. Завораживало. Чонгук продолжал придерживать Еннэ, положив ладони на её бока, тогда как его плечи служили опорой для девичьих рук. Глядя на девушку, Чонгук расплылся в открытой довольной улыбке, отзываясь: — Чёртова садистка, Ен-н-нэ… Клянусь своей машиной, сегодня я застрахую себя от недотраха по полной, — опуская взгляд к губам девушки, тихо проговорил он. — Видел бы ты себя, мистер… — отрицательно покачивая головой, проговорила Еннэ, имея ввиду его лицо в момент, когда он думал, что девушка ушла. — Видел. Я горяч, красив и сексуален, — ответил он, улыбнувшись одним уголком губ, хотя прекрасно понимал, какой смысл Еннэ вложила в свои слова. — А ну, пойдём-ка… Чонгук поставил девушку на землю и приобнял за спину, внезапно настойчиво уводя её отсюда. — Стоп, — шутливо проговорила она, — а как же прогуляться, держась за руку? Как же покушать в ресторане и всё такое? — Нет-нет, ничего из этого не прокатит, — категорично, но так же шутливо ответил он. — Мы едем ко мне. Там будет и прогулка, и покушать. Еннэ особо и не сопротивлялась, не хотела, да и не рассчитывала на то, что они будут гулять вместе. Продолжала удерживать границу, за которой все эти пункты для влюблённой романтичной парочки оставались им недоступны. Они ведь не влюблены, не питали каких-либо иллюзий, да и не пара друг другу вовсе… В природе их отношений должна быть только постель и развлечения примерно на том же запретном уровне, что и секс. Когда они сели в машину, Чонгук погладил Еннэ по ноге, любуясь её внешностью. Чуть было не вырвались слова о том, что он по ней скучал, ведь это и правда было так. Он тосковал по ней всей от пят до ровных кончиков волос, от пухлых губ до злопамятного взгляда тёмных глаз. Тем не менее мужчина вовремя прикусил себе язык. Пак не оценит подобную искренность, да и Чонгуку ни к чему эти сопли. — Выглядишь крышесносно, — выдохнул он и прижался к её губам своими совсем не на долго. После этого он завёл автомобиль и направил его прочь с парковки. Уже не спешил, опасаясь происшествий по дороге, которые могли бы их задержать. Готов был не дышать, не делать лишних движений, лишь бы всё, чего он так жаждал, наконец-то случилось. Чонгук продолжал поглаживать Еннэ по колену, понимая, что в любой момент она могла ударить его по руке и огрызнуться. Сперва девушке и правда было не по себе. Глянув на растопыренные татуированные пальцы, по-хозяйски сжавшие её ногу, Еннэ слегка поёжилась от непривычки чувствовать на себе чужие руки. С желанием Чонгука бесконечно её лапать будет сложно. Он не просто станет нарушать личное пространство Еннэ, он попросту сотрёт его в пыль. Казалось бы, никто не заставлял Пак терпеть то, что ей не нравилось. Но, как оказалось, ей было по нраву даже больше, чем хотелось бы. Однако несмотря на видимое спокойствие, Еннэ ощущала напряжение. Она хотела просто расслабиться, ещё очень отчётливо помня, что близость с Чонгуком слишком противоречива и опьяняюще заманчива, как сладкая ложь. Страшно упустить из рук вожжи, потеряв бдительность. — Ты не говорила, что собираешься возвращаться раньше, — сказал Чонгук. — Я бы приехал за тобой и привёз. — Но я же свободна решать подобные вещи самостоятельно? Или всё же обязана была отчитаться? — со скепсисом в голосе спросила Еннэ. Чонгук мельком глянул на неё, тяня лёгкую улыбку. — Не делай из удобных для тебя вещей покушение на свободу. Как минимум, я в этом не заинтересован. Речь об обычном комфорте, моя рыбка, — с иронией мягко отозвался он, — который я хочу тебе дать и-и… который ты бы могла потребовать. Еннэ прикрыла глаза, сведя брови домиком у переносицы. — Что? — спросил он, снова мельком пробежавшись по профилю девушки. — Странно слышать от тебя такой заботливый тон, — фыркнула Еннэ. — Я знаю, что всё, что ты делаешь для меня, продиктовано личной выгодой. — Похоже, старый развратник Чонгук тебе нравился больше, — предположил мужчина. — Не уверена, что хоть какая-то твоя версия имеет более выгодную позицию. — А у меня нет версий, — хлопнув ладонью по рулю, отозвался Чонгук. — Это всё я, рыбка. И я знаю, что тебе нужно, чтобы ты нырнула ко мне в кроватку. — О, прекрати, — зашипела Еннэ, хлопнув по наглой руке, вновь сжавшей её колено. — Нет, ну, серьёзно, — начал Чонгук. — Тебе очень повезло, — он улыбнулся своей фирменной обезоруживающей улыбкой. — Просто заткнись. — Как скажешь, рыбка, — согласился молодой человек и правда замолчал, возвращая всё внимание к дороге. В молчании они доехали до того самого комплекса, апартаменты в котором Чонгук представлял Чимину, как свой дом. Молчаливый Чонгук казался Еннэ намного более комфортным, чем болтливый. Эмоции на его лице не подкреплялись нелепыми словами, а потому, в трактовке Пак, они казались более уместными и даже совсем не бесили. Девушка вздохнула, чувствуя, что таким образом расслабиться было намного легче. Молодой человек не успел обойти автомобиль и открыть дверь для Еннэ — она вышла самостоятельно. Тем не менее он окутал её своим вниманием, закрыл за ней дверь и, заблокировав машину, коснулся поясницы ладонью, чтобы легонько направить в нужную сторону. Чонгук держался рядом и отставал на какой-то полушаг, но не налегал. Девушка бросила на него косой взгляд из-под ресниц, на мгновение улавливая его взор на себе. Визуальный образ Еннэ настолько нравился ему, что его распирало изнутри от некой гордости за то, что такая прелесть находилась с ним рядом. Хотелось показать её всем и одновременно спрятать подальше от всяких глаз, сжать в крепких объятиях и, наоборот, любоваться ею на расстоянии. В конце концов, повесить на неё табличку, гласившую, что ему посчастливилось стать её первым мужчиной. Когда Чонгук открыл дверь квартиры, Еннэ неторопливо прошла внутрь, осматриваясь. Молодой человек вошёл следом и закрыл дверь. Сняв с себя обувь, он приблизился к Еннэ и присел на корточки у её ног. Пальцы его аккуратно расстёгивали замочек на щиколотке девушки, пока волосы на мужской макушке легонько щекотали открытый участок ноги Еннэ. Она закусила губу, смотря вниз, на согнувшегося Чонгука, и сняла через голову цепочку, на которой висела миниатюрная сумочка для телефона и карточек. Разделавшись с замочками, молодой человек нежно провёл ладонью по икре Еннэ и остановился на задней части колена, слегка надавливая и тем самым предлагая девушке слегка согнуть ногу, чтобы избавиться от тяжести босоножки. Пак последовала его предложению, предварительно оперевшись о его надплечия. Освободив одну её ступню, Чонгук отставил босоножку в сторону и принялся за вторую. Отчего-то такие простые действия и осторожные прикосновения его рук к открытой коже её ног, вызвали в Еннэ небывалый отклик. Было в этом что-то хрупкое, опьяняющее и сбивающее дыхание. Закончив со второй ступнёй девушки, Чонгук не спешил подниматься на ноги. Проведя ладонью выше по внутренней стороне её ноги, молодой человек аккуратно приложился губами к коже над коленом, щекоча дыханием. Прошёлся поцелуями выше, прислушиваясь к реакции Еннэ. Сжав бедро пальцами, вобрал кожу губами и осторожно лизнул языком. Девушка рефлекторно поджала живот, испытывая нечто сродни щекотливого спазма. Её пальцы крепче впились в надплечия Чонгука, а руки напряглись, удерживая его на расстоянии, будто не желая разрешать целовать дальше. Тем не менее молодой человек не прекратил. Влажными поцелуями он дошёл до кромки ромпера и прогулялся ладонью по задней поверхности девичьего бедра, чтобы аккуратно сжать упругую ягодицу. Еннэ заморгала и прикусила губу, всё ещё пытаясь сдержать учащённое шумное дыхание. По-прежнему не хотела, чтобы Чонгук поймал её на таком явном возбуждении, хотя это и было неминуемо. Болтни он какую-то глупость, и Еннэ снова закроется от него. Неожиданно отстранившись, Чонгук приподнялся. Обнять его за шею в этот момент показалось Еннэ самым правильным действием. Его лицо нависло над её лицом, их взгляды встретились, а приоткрытые рты растянулись в лёгкой взаимной улыбке. Еннэ прильнула к мужским губам пробующим поцелуем и тут же снова отстранилась, смотря на Чонгука. Не отводя взгляд, молодой человек прижал Еннэ покрепче и шагнул в сторону, разворачиваясь вместе с ней, будто в медленном танце. Шаг за шагом они проделывали вместе, держа путь ближе к центру гостиной, скрашивая это время страстными поцелуями. И когда они дошли до дивана, Чонгук шёпотом попросил Еннэ его подождать. Развернувшись, он направился к двери в ванную комнату, на ходу поспешно избавляясь от рубашки. Войдя внутрь, молодой человек оставил дверь открытой, так что Еннэ было видно, как он навис над широкой раковиной, чтобы вымыть руки. А когда закончил с этим, пошёл обратно, расстёгивая брюки и ширинку, глядя при этом на Еннэ так, будто это и не он был вовсе. Сосредоточенный и заворожённый. Внутренности Еннэ будто бы разом ухнули вниз, а плечи обессиленно опустились. Взгляд Пак неконтролируемо прошёлся по напряжённому красивому телу Чонгука так, будто она незаконно хотела украсть каждую его часть и случайно на этом попалась. Мужчина заметил это в её слегка растерянных глазах, бережно принял такой важный факт, который в будущем ещё не раз согреет ему душу и поднимет самолюбие. Но виду не подал, понимая, что его торжественный оскал только отпугнёт Еннэ. Коснувшись подбородка Пак согнутым пальцем, он поднял её лицо, и, внимательно перебежав с одного глаза девушки к другому, неторопливо поцеловал. Взяв Еннэ за руку, Чонгук усадил её на диван, а сам встал перед ней на колени. Он провёл ладонями по девичьим бокам и спине, делая небольшие нажимы пальцами. Настойчиво прошёлся мягкими подушечками по позвонкам, размял шею Еннэ под затылком, позволяя ощутить свою силу в выгодном свете. Огладил плечи и надплечия, нависая над девушкой и тем самым вынуждая откинуться назад, на спинку дивана. Глаза Еннэ закрылись от явного наслаждения мужскими манипуляциями. Она расправила плечи сильнее, расслабляясь, склоняя голову на бок и выпячивая грудь. Чонгук подцепил язычок молнии, идущей по центру ромпера Еннэ от самых ключиц и до пупка. Он неспешно расстегнул его, наблюдая за тем, как на его глазах оголился соблазнительный участок нежной кожи девушки. Мягкие округлости груди были видны лишь отчасти, по-прежнему оставаясь в плену плотно обтягивающей одежды, интригуя, маня и разогревая фантазию. Нависая над Еннэ, Чонгук плотно упирался бёдрами между её разведённых ног. Она приподняла их для удобства, пытаясь зацепиться пятками за край дивана, но ноги в который раз съезжали. Молодой человек подхватил резинку её юбки и потянул. Вещица легко соскользнула с эластичного спортивного боди. Еннэ завалилась назад. Одновременно с этим ей пришлось поднять обе ноги вверх и сжать их вместе, тем самым помогая Чонгуку избавиться от юбки. Отбросив предмет одежды в сторону, молодой человек уложил обе ноги Еннэ на одно своё надплечие и, приподнявшись, сел на диван, одновременно разворачивая тело девушки вдоль сидения. Он слегка раскраснелся, испытывая сильное напряжение в паху. Нырнув ладонью в образовавшийся зазор на ромпере, Чонгук накрыл ею одну грудь Еннэ. Нежно огладил и настойчиво помассировал, испытывая восторг от мягкости под пальцами. Осторожно сжал подушечками пальцев сосок так, чтобы не принести дискомфорта и простимулировать возбуждение Еннэ. Пак медленно моргнула, после чего открыла глаза, не в силах избавиться от характерной поволоки на них. Непроизвольно облизала губы, смачивая их слюной, благодаря чему они пленительно заблестели. Взгляд Чонгука потемнел ещё сильнее. Он отвёл край ромпера в бок, оголяя одну грудь Еннэ и её округлое плечо. Ладонь скользнула выше к ключицам, шее, челюсти и вернулась назад, цепляя грудь и сосок. Придерживая ноги Еннэ одной рукой, Чонгук аккуратно приложил большой палец к месту между девичьих ног. Палец слегка утонул в мягкости складочек, прячущихся под тонкой одеждой. Еннэ ахнула, измождённо запрокидывая голову назад и полностью укладываясь на диван. Она согнулась в спине, напрягая бёдра, и приложила руку к губам, прикусывая костяшку собственного пальца. Чонгук продолжал осторожно гладить Еннэ между ног, чувствительно улавливая сигналы её тела, меняя степень давления и характер движения пальца. Он наклонился ниже, тем самым, прижимая колени девушки ближе к её груди, пока девичьи щиколотки по-прежнему покоились на его плече. Между ног Пак становилось всё жарче и влажнее. Чонгук знал, какой кайф будет войти в неё сейчас, горячую и готовую, но, разумеется, не хотел торопить события и вдоволь насладиться моментом. Разведя ноги Еннэ в стороны, Чонгук продолжал удерживать их под коленями, пока сам слегка переместился и наклонился, чтобы захватить ртом кожу на внутренней стороне её бедер. На одной ноге, потом на второй, с удовольствием ловя чувствительные вздохи Пак от касания его губ, зубов и языка. Ласки в таких чутких местах позволяли Еннэ ощутить свои слабости. Было слегка щекотно и захватывающе приятно, отчего хотелось непроизвольно улыбаться. Она дышала рвано. Глубоко и порывисто вздыхала, сладко мыча, после чего затихала, будто вовсе переставала наполнять лёгкие воздухом. Чонгук отрывался от своего занятия совсем не на долго, чтобы дать себе возможность насладиться видом Еннэ, её приоткрытым ртом, вытянутой шеей, доступными изящными ключицами. Довольно улыбался одним уголком губ, вытянув руку и смяв мягкую округлость с бесстыдно выглядывающим соском. Изогнувшись, Еннэ развела ноги сильнее и опустила руку, собираясь коснуться того самого места, что так жаждало внимания. Однако Чонгук перехватил её кисть, поцеловал в костяшки и убрал в сторону. Подавшись вперёд, опустился губами к груди, одновременно сжимая её пальцами и обхватывая ртом. Почти что лёг поверх Еннэ своим весом, так удачно прижимаясь набухшим бугорком своего паха к горячей ложбинке между девичьих ног, вызывая этим действием ещё бо́льший отклик в её теле. Еннэ протяжно, но приглушённо застонала, зарываясь пальцами в волосы Чонгука. Сама удивлялась тому, как могла ласково отзываться на вещи, что обычно вызывали в ней отторжение. А теперь вполне могла понять каждого, кто когда-либо впадал в сильную зависимость от секса или человека, с которым им занимался. Когда погружаешься с головой в этот процесс, рационально мыслить было невозможно. Телом овладевали рефлексы и нечто сродни инстинкту. Благодаря чему всё самое безумное и недопустимое становилось более, чем нормальным. Оторвавшись от изучения девичьей груди, Чонгук принялся снимать с Еннэ ромпер, аккуратно стаскивая его с уже оголённых плеч ниже. Он опустил вещицу до уровня тазовых косточек девушки, где подцепил пальцами ещё и нижнее бельё. Пак подняла ноги вверх, помогая Чонгуку избавиться от её последней одежды. Даже сквозь желание и возбуждение Еннэ успела удивиться собственным ощущениям. Кажется, она почувствовала облегчение от того, что на ней больше ничего не осталось и взгляду напротив стала доступна каждая часть её тела. Чонгук навис над Еннэ и встретился губами с её приоткрытым ртом, тогда как его пальцы снова принялись осторожно гладить её между ног. Влага позволяла ему скользить по клитору без болезненных ощущений для Пак, а так же осторожно ввести в неё два пальца, чтобы прощупать внутреннее чувствительное место. Поступательно Чонгук водил подушечками, прижав их к верхней стенке влагалища и, одновременно с этим, продолжал стимулировать клитор большим пальцем. Еннэ отвернула лицо, тем самым разорвав поцелуй. Ей требовалось больше воздуха и больше концентрации на собственных ощущениях. Она свела брови домиком и запрокинула голову назад, прогибаясь и выпячивая грудь, пока Чонгук старался не спешить и ненароком не усилить давление пальцев, чтобы не сбить Еннэ с пути. Он крепко сжимал челюсти вместе, смотря на картину, о которой слишком долго мечтал. Терпеливо ждал, когда девушка дойдёт до пика, чтобы удовлетворить и все свои потребности тоже, но… Звонок его телефона раздался в квартире слишком оглушающе, чтобы его можно было проигнорировать. Блять, почему он не выключил звук или весь телефон полностью? Еннэ открыла глаза, выныривая из полузабытия. Тело почти сразу неконтролируемо напряглось и сердце забилось гулко, будто девушка успела испугаться. Чонгук шумно выдохнул, сцепляя зубы ещё сильнее, но по-прежнему пытаясь продолжить начатое. Он практически был уверен, что звонила Сунан. Еннэ облизала губы и провела по лицу ладонями, глубоко вздыхая. Телефон перестал звонить, давая надежду на то, что впредь им никто мешать не будет. Но как только квартира погрузилась в тишину, мелодия раздалась снова. Точно Сунан. Только она имела дурацкую привычку звонить, и звонить, и звонить… До тех пор, пока он не отключал телефон или же не брал трубку. Еннэ перевела взгляд на Чонгука, поднявшегося с дивана. Её брови нахмурились, а в груди забились сильные эмоции. Неудовлетворение дало о себе знать, отыгрываясь на настроении девушки не самым лучшим образом. Обида, раздражение… злость в конце концов. Неадекватно — в этом Еннэ не сомневалась, а значит уже была достаточно «трезва», чтобы оценить саму себя. Она уже давно прекратила блокировать свои эмоции, возникающие в результате действий Чонгука. — Слушаю, — пока молодой человек дошёл до лежащего в прихожей гаджета, пришёл к решению ответить на звонок. Его голос прозвучал низко и хмуро. Еннэ усмехнулась, прикрывая глаза и усаживаясь на диване. Обида диктовала ей свой сценарий, в котором девушка одевалась и уходила. Но благодаря тому, что она уже вполне могла мыслить, понимала — хренушки Чонгук выпустит её отсюда. А она сама не была готова из-за своих эмоций выбивать себе путь на волю. — Да, Су. Я не успею вернуться, — говорил мужчина, продолжая стоять в прихожей, согнувшись над комодом. — Езжай домой без меня. Еннэ поднялась с места и, обойдя диван, вошла в ванную комнату, дверь в которую была до сих пор открыта. Она искала, чем бы прикрыться, автоматически слушая, что говорил Чонгук, по всей видимости, Сунан. — Не знаю, солнце, — голос мужчины прозвучал ближе. Он развернулся лицом в сторону комнаты, пытаясь найти Еннэ взглядом. — Как освобожусь, так и приеду. Взяв висящий на специальной вешалке халат Чонгука, Пак надела его на себя и сильнее закатила длинные широкие рукава, чтобы те не мешали. Завязав пояс, она вышла из ванной и направилась в другую часть квартиры, где по её наблюдениям находилась кухня. Чонгук как раз в этот момент завершил разговор и, выключив гаджет, отправил его на ближайшую поверхность. — Еннэ, — позвал он её, когда девушка проходила мимо. Вытянув руку, Чонгук дотронулся ею до живота Пак, желая остановить и спросить, всё ли в порядке. Отсутствующее выражение её лица не прогнозировало ничего хорошего. Но девушка поймала мужскую руку своими и отвела в сторону, как шлагбаум. — Милая, — снова проговорил он, чувствуя, что всё действительно приобретало серьёзный оборот. С Еннэ просто не могло быть иначе. — Я не милая, Чонгук, — бросила она, проходя дальше. Пак сняла одну чашку с подвесной стойки и налила в неё воду из дозатора, стоящего рядом. Молодой человек осторожно приобнял её со спины, образуя замок из собственных пальцев под девичьей грудью. — Прости, мне нужно было ответить, — отозвался Чонгук у уха. — Злишься, да? — Я как-то не горю желанием делать разбор своих эмоций… — Вижу, что злишься. — И?.. — на глубоком вздохе спросила она, после чего отпила немного воды из чашки. — У нас впереди ещё много времени, — с энтузиазмом сказал Чонгук, прикусив Еннэ за ухо. — Да? И сколько же? — развернувшись лицом к Чонгуку, спросила девушка, снова припадая губами к чашке. — Впереди ночь, — напомнил молодой человек оперевшись руками о столешницу по бокам от тела Еннэ. — Ну да, — она поджала губы и причмокнула ими. — Я на ночь не останусь. Чимин будет переживать, а сейчас я живу именно с ним. — Шутишь? — В общежитие заселяться пока нельзя, — сказав это, Еннэ закатила глаза. — Да что я тебе рассказываю… — она цокнула, обращаясь к самой себе. — Давай как-нибудь в другой раз, — собрав в кулак всё своё терпение, попросила девушка. — Что «в другой раз»? — переспросил Чонгук уже более серьёзным тоном, нависая над ней. — Отбило всю охоту, прости, — отведя взгляд, сказала Еннэ. — Ты-ы, может, ещё успеешь приехать к Су. Где ты там её бросил… — Ты что, по-прежнему трусишь, рыбка? — понизив тон голоса, спросил Чонгук и улыбнулся. Оттолкнувшись от столешницы, он чуть присел, подныривая обеими руками под халат и подхватывая Еннэ под ягодицами. От неожиданности глаза девушки внезапно расширились. Она ахнула и рефлекторно попыталась найти что-то, чтобы ухватиться руками, из-за этого разлила воду, после чего упустила и стакан. Благо тот упал в раковину и чудом не разбился. Чонгук отклонился назад, чтобы девушка не упала, а когда она наконец прислонилась к нему и приобняла за шею, выровнялся. — Не беси, Чонгук, — недовольно попросила Еннэ, сдвинув брови к переносице. — Как перехотела, так и опять захочешь, — сказал он, неся свою ношу в спальню. Войдя внутрь, Чонгук поставил девушку на пол и дёрнул за один из концов пояса, из-за чего тот быстро развязался, а края халата приоткрылись. Мужчина крутнул Еннэ за руку, разворачивая к кровати задом, после чего легонько подтолкнул, чтобы она драматично упала на матрас спиной. Девушка почти сразу приподнялась на руках и согнула ноги, глядя на Чонгука с неким вызовом во взгляде. Халат сполз по её рукам, снова открывая вид её тела перед мужчиной. С таким недобрым взглядом, растрёпанными волосами и великолепной манящей фигурой она была похожа на какую-то сказочную жрицу, которую варварски выкрали из храма. Лишённую одежды, но всё ещё хранившую гордость. Чонгук залюбовался, хотя медлить больше не хотел. Избавился от брюк и, откинув их в сторону, наклонился над Еннэ, чтобы взять за ноги и сдвинуть ближе к краю кровати. — Что… — девушка так и не смогла найти слова для вопроса. — Что ты?.. А-ах… — а после вообще про него забыла. Против языка Чонгука противостоять было невозможно. Первое его касание к клитору вызвало у Еннэ нечто наподобие паники. Знала, что будет невыносимо. Невыносимо приятно и одновременно невыносимо стыдно. Но второе очень быстро отложилось на «потом». А в настоящем остались только невероятные ощущения, пронзающие тело Еннэ ласковыми импульсами. Эти импульсы уже были ей знакомы, но в этот раз они ощущались более тонко, но поразительно сильно. Чонгук наслаждался возбуждающей мелодией нежных тихих вздохов Еннэ, звучащих, словно мольба. Просьба дать ей то, в чём она нуждалась, позволить её чрезмерно напряжённому телу получить разрядку. Язык Чонгука методично скользил по клитору, разогревая, расслабляя, лишая Еннэ мыслей и осознанности. Мягкие электрические импульсы плавно распространялись по каждому сантиметру девичьего тела, подготавливая основу для удовольствия. Чонгук встал с кровати, оставляя Еннэ всего на несколько секунд. Периодически глядя на девушку, он надел презерватив и вернулся к ней. После ласк Чонгука тело её стало более податливым, словно состояло из мягкой глины. Молодой человек наклонился, чтобы поцеловать Еннэ, слегка нажимая большим пальцем на её подбородок. Красивая, вкусная, сочная, расслабленная и вся его. Чонгук приподнял её ноги и без проблем заполнил лоно девушки своим членом. Он прислушивался к отголоскам пульсации внутри неё и пока не двигался. Еннэ слегка приоткрыла глаза и посмотрела на него. Взгляд её стал похож на хитрый взор сытой довольной лисы, а губы едва заметно растянулись в лёгкой улыбке. Она вытянула одну из ног, касаясь щиколоткой шеи Чонгука. Он погладил её ладонью и одновременно повёл по ней носом, после чего поцеловал раскрасневшимися влажными губами, делая первые плавные движения тазом. Собирался проработать одну позу, в которой мог хорошо простимулировать ту самую чувствительную зону, что находилась внутри. Поэтому уложив ноги Еннэ себе на надплечия, принялся ускорять свой темп, следя при этом за реакцией девушки. Сперва выражение её лица было таким, будто она ожидала начала расслабляющего массажа. Но позже между бровей пролегла складка, губы поджались и приоткрылись, демонстрируя ровные зубы. Чонгук продолжал равномерные, но вполне сильные толчки, не увеличивая и не понижая скорость своих движений. Он лишь опустился ниже, тем самым уменьшая градус угла между ногами Еннэ и её телом. Девушка уже не могла сдерживать стоны. Она хныкала и будто бы даже пыталась что-то сказать, но не говорила. Какие ощущения испытывала Еннэ, Чонгук мог только догадываться. Была ли она близка к оргазму снова или её стоны — исключительно из-за болезненности проникновения? Тем не менее он продолжил, неотрывно глядя потемневшим взглядом в лицо Пак. Её стоны добивали его, как и девичьи пальцы, предостерегающе упирающиеся в его бёдра, будто просящие не входить в неё до самого основания. Вопреки этому Чонгук делал всё наоборот. Во время одной из следующих фрикций, ноги Еннэ мелко задрожали. Сперва почти незаметно, а затем сильнее и сильнее. Мышцы будто перестали растягиваться, напряглись, сократились. Девушка замолчала, закрыв глаза и запрокинув голову. Стали видны напряжённые венки на её шее и у висков. Чонгук приподнялся, опуская напряжённые ноги Еннэ и притягивая девушку к себе ближе за талию, тем самым, вопреки её знакам, продолжил тревожить чувствительное место. Сам издал шумный выдох, давая волю своей слабости. Напряжённо свёл брови у переносицы, сцепил зубы и прикрыл глаза, изливаясь в презерватив. Пальцы Еннэ всё ещё сжимали простынь по бокам. Девушка покрылась испариной, а ноги её по-прежнему мелко дрожали из-за медленно спадающего тремора. Но вот дыхание Пак стало визуально заметным. Грудь её поднималась и опускалась, и с каждым новым разом вдохи и выдохи становились более размеренными и стабильными. Тело понемногу обмякло, опустилось на простынь, больше не удерживаемое Чонгуком. Молодой человек снял презерватив и, оставив его на полу, лёг набок рядом с Еннэ. Он опёрся локтём о кровать, подставив кисть руки под голову, чтобы любоваться своей рыбкой, тянущей блаженную улыбку. — На первом этаже есть хорошее кафе, — отозвался Чонгук. Еннэ лениво развернулась на бок, глядя на мужчину из-под полуопущенных ресниц. Она повторила позу Чонгука, демонстрируя сводящие его с ума изгибы талии и бёдер. — Пойдём или… — Или, — без раздумий выбрала Еннэ, игриво смотря и протягивая руку к голове молодого человека, чтобы зарыться в чёрные волосы пальцами.

***

Сунан уплела ужин так быстро, будто была нереально голодна. На самом деле особого аппетита она не испытывала, просто заняла себя едой, чтобы как-то заблокировать нервозность. И пусть Чонгук уехал, обосновав своё внезапное исчезновение, мерзкие предчувствия Хван никуда не исчезли. Несмотря на это, Сунан вполне могла стоически выдержать это испытание, ведь её молодой муж в этот раз даже потрудился объясниться, а не просто исчез без предупреждения, что вселяло надежду. Тем не менее поведение собственной матери заставило её сильно нервничать. Узнав о том, что Чонгук не успеет вернуться к ужину, Евон не сумела скрыть своих эмоций. Женщина заметно расстроилась явно не из-за отсутствия мужчины. Она глядела на дочь с безграничным сожалением и виной, так что продолжать строить из себя мисс Невозмутимость стоило Сунан просто титанических усилий. Такие эмоции в родных глазах будили ответные: жалость к самой себе, злость на обстоятельства, беспомощность… А главнее всего — желание уткнуться лицом в её плечо и всё всё выплакать. Укутаться в материнские объятия, спрятаться в её заботе и любви, чтобы на какой-то период времени ощутить себя беззаботной и полноценной девочкой, какой её некогда растила Евон. Но теперь Сунан взрослая и сокрушать на мамины плечи все свои проблемы, страхи и разочарования было бы слишком эгоистично. В особенности сейчас, когда её собственное счастье находилось так близко. Сунан знала, что маме можно многое не рассказывать, но обмануть её чуткое сердце будет сложно. Видимо, Евон чувствовала, что в отношениях её дочки с Чонгуком были какие-то сложности, но насильно вытаскивать из Сунан откровения она не пыталась. Извинившись, девушка вышла в уборную, чтобы перевести дыхание и… дрожащими руками снова разблокировать телефон. Не изменилось ли месторасположение Чонгука? Рядом с тем местом, где был припаркован его автомобиль, не было зарегистрировано никаких страховых компаний. Там находился новый спальный район и несколько небольших заведений. И всё. Сунан вспотела от волнения и, взяв несколько салфеток, протёрла лицо и шею. Дрожали не только руки, а всё тело. Только этот тремор был незаметен окружающим, зато весьма ощутим самой Сунан, глядящей стеклянными глазами на своё отражение в зеркале.